США и их основные союзники давно не только не утаивают, но, напротив, демонстративно подчеркивают, что Центральная Азия является зоной их стратегических интересов.

Свои цели и истинные намерения США инкрустировали в концепцию "Большой Центральной Азии" (БЦА), которую К.Райс, не называя "по имени", провозгласила в качестве доктрины Вашингтона в выступлении перед казахстанским истеблишментом в октябре 2005 года в Астане. При этом К.Райс подтвердила, что в госдепартаменте США создано Бюро по делам Южной и Центральной Азии, курирующее центральноазиатские страны наряду с Индией, Пакистаном, Афганистаном и др.

Проект БЦА активно поддерживается Токио, в частности, через "Диалог Япония – Центральная Азия" (ДЯЦА), финансово-экономические механизмы. В частности, на второй министерской встрече ДЯЦА в июне 2006 года в Токио присутствовал глава МИД Афганистана. На встрече была достигнута договоренность о подключении к ДЯЦА и Пакистана.

Что касается ведущих стран Западной Европы, то в целом их политика в отношении Центральной Азии, и Казахстана в частности, не имеет существенных отличий от линии США в регионе. Различия скорее носят технический характер, нежели принципиальный. С большой долей уверенности можно ожидать, что намеченное на середину 2007 года представление Евросоюзом его центральноазиатской стратегии будет созвучно доктрине БЦА.

Деятельность США и их союзников в отношении Казахстана включает в себя три основных направления (вариации зависят от их интенсивности и взаимоувязки): военное и в широком смысле безопасность, экономическое и т.н. продвижение демократических реформ. Идея БЦА подразумевает достижение нового качества: превращение Центральной и Южной Азии в единое военно-стратегическое и геополитическое целое, вывод региона из-под влияния России и Китая, по сути, навязывание ему внешнего управления, некоей мягкой формы протектората.

Нелепо было бы полагать, что Казахстан не видит сути БЦА или готов безропотно следовать западным рецептам. Так, Н.А.Назарбаев на съезде пропрезидентской партии "Отан" ("Отчизна") 10 ноября 2006 года заявил, что "не надо нам, задрав штаны, бежать за чужими рекомендациями".

Тем не менее, идея БЦА воспринята в той или иной мере в Казахстане, в том числе на официальном уровне. Интерес к ней связан, прежде всего, с возможностью получения финансовой, военно-технической и иной помощи. В апреле 2006 года министр иностранных дел РК К.Токаев в ходе визита в Кабул отметил, что концепция БЦА, будучи, по его мнению, главным образом цивилизационным и экономическим понятием вне контекста военной доктрины, должна "служить укреплению существующих связей, безопасности и стабильности в регионе".

Вместе с тем в последние годы Казахстан стал лидером в военном сотрудничестве с США и их союзниками среди центральноазиатских государств. В этой связи можно, например, констатировать, что подписанный осенью 2003 года 5-летний план сотрудничества между военными ведомствами США и Казахстана уже во многом перевыполнен.

По словам замминистра обороны РК Б.Сембинова, на середину 2005 года, безвозмездная помощь США, оказанная казахстанской армии, составила более 26 млн. долларов.

В последнее время американские поставки для вооруженных сил РК возросли. Пентагон предлагает Казахстану поэтапно перейти на вооружение и военную технику натовского образца и выражает готовность оплатить (до 200 млн. долларов) уничтожение «излишков» оружия советского производства.

Особое внимание США уделяют продвижению идеи обеспечения военной защиты нефтегазовых месторождений, предприятий и трубопроводов, и в первую очередь - реализации проекта "Каспийской охраны". В 2005 году в связи с поездкой в Западный Казахстан посол США в РК Дж.Ордвей заявил, что в рамках данного проекта США окажут техническую помощь Казахстану, в том числе предоставят радиоэлектронные средства наблюдения и разведки. По словам американского посла в Азербайджане Р.Харниша, всего Вашингтон выделит 135 млн. долларов в рамках программы "Каспийской охраны".

Особый интерес американских военных привлекает также проект модернизации ПВО Казахстана при возможном участии США, Англии, Франции, Германии и Испании. "В результате, - как справедливо отметил казахстанский политолог Т.Шаймергенов, - НАТО получит доступ к отдельным элементам системы ПВО СНГ и это вынудит Россию к дополнительным тратам на соответствующие контрмеры".

Несмотря на то, что проблема ПВО, которая без всякого преувеличения, можно сказать, способна сыграть судьбоносное значение для будущего отношений между русским народом и казахским народом, привлекает по этой причине повышенное внимание российской общественности, официальная Астана уже длительное время хранит молчание, граничащее, по существу, с пренебрежением общественным мнением РФ.

Еще в феврале 2004 года бывший глава военного ведомства США Д.Рамсфелд при посещении Астаны выдвинул предложение о присоединении Казахстана к усилиям НАТО и коалиционных сил в Афганистане. Речь шла, в частности, об участии казахстанцев в "провинциальных восстановительных командах", которые предназначены для распространения власти кабульского правительства в провинциях ИРА. Тогда в Астане решили ограничиться экономическим вкладом в посткризисное восстановление Афганистана. В последнее время, по сведениям американских СМИ, в контексте стратегии "Большой Центральной Азии" Казахстан изучает вопрос о направлении своих военных в Афганистан.

Вашингтон выступает "локомотивом" развития сотрудничества НАТО-Казахстан. Среди центральноазиатских государств Казахстан располагает наиболее разветвленными отношениями с альянсом. О широте интересов НАТО говорят два примера: с 1999 года натовцы проводят "исследования" на территории бывшего Семипалатинского ядерного полигона; в 2005 году в Алма-Ате был проведен международный семинар НАТО по тематике ПВО, в центре которого был опыт (для центральноазиатских стран) объединения ПВО Польши с системой ПВО НАТО при частичном сохранении у поляков оборудования и техники советского образца.

С принятием в начале 2006 года Индивидуального плана партнерских действий Казахстан стал еще более активно интегрироваться в структуры Североатлантического блока. Как это не странно звучит, но, по словам казахстанского сенатора В.Алесина, НАТО якобы лучше, "чем любая другая существующая организация", приспособлена для укрепления стабильности в мире, согласования политической линии в отношении конфликтов и т.п. Справедливости ради надо отметить, что не все парламентарии, да и мало кто из политологов в республике разделяют подобные, мягко говоря, наивно – радужные, если не ангажированные оценки.

В области экономики применительно к планам создания БЦА, судя, в частности, по заявлению помощника госсекретаря Д.Фрида на слушаниях в Палате представителей в конце 2005 года о ситуации в Центральной Азии, Вашингтон хотел бы видеть Казахстан лидером в энергетике, торговле и инвестициях в Киргизии, Таджикистане и в других соседних странах.

Эти пожелания отвечают представлениям в Астане о роли РК в регионе. В определенной мере калькой БЦА может быть расценена инициатива Астаны (2005 г.) о создании Союза центральноазиатских государств. Однако в странах Центральной Азии прохладно относятся к ней, обоснованно считая, что какая-либо интеграция в регионе без участия России обречена на провал.

Главным объектом финансовых вложений в регионе Казахстан рассматривает Киргизию, принимая во внимание ее экономическую уязвимость. Кроме того, перспектива развития водно-энергетического комплекса Киргизии наряду с его таджикским сегментом, также интересующим Астану, составляет сердцевину решения чрезвычайно важных водных и энергетических проблем Центральной Азии в целом. На это, как известно, имеются объективные причины, связанные, в частности, с тем, что, по данным ООН, Киргизия и Таджикистан располагают около 90% экономически эффективного гидроэнергетического потенциала региона.

По замыслам США, электроэнергия из Киргизии и Таджикистана будет экспортироваться в соседние страны, а также в Афганистан и далее в Пакистан. В этой связи Агентство международного развития США подготовило план создания в ближайшие 5 лет единого электрического рынка Казахстана, Киргизии и Таджикистана. В США готовится проект, направленный на формирование единой энергосистемы Центральной и Южной Азии – от Казахстана до Индии. Американцы говорят и о планах прокладки через афганскую территорию трубопроводов и транспортных коммуникаций в сторону Индийского океана. Но деградация ситуации в Афганистане опровергает эти прожекты.

В политике, как известно, объективная логика может уступать рычагам влияния. Дело в том, что в 1994-97 гг. в Казахстане проведена интенсивная передача крупных производств в иностранное управление. По сообщению вице-министра экономики и торговли РК Г.Оразбакова на международной конференции "Региональная экономическая безопасность в условиях глобализации" (2002 г.), более 80% производственного потенциала РК, в основном сырьевых отраслей и металлургии, были приватизированы западными инвесторами.

Ведущими производителями и собственниками нефти в Казахстане стали западные компании. Так, по сведениям казахстанских СМИ, американцы и англичане как ведущие "игроки" на нефтегазовых месторождениях РК владеют на Каспии 27% нефтяных и 40% газовых запасов. На долю Казахстана в лице монополиста - национальной компании "КазМунайГаз" - приходится лишь 16-18% от общего объема добычи нефти в стране.

Не вдаваясь в анализ различных аспектов финансово-экономического влияния Запада в Казахстане, приведем данные, свидетельствующие о долговременном действии данного фактора: внешний долг РК, преимущественно корпоративный, превысил в середине 2006 года 50 млрд. долларов; от планируемого притока западных инвестиций (около 50 млрд. долларов в дополнение к полученным в общей сумме 43 млрд. долларов) зависит выполнение амбициозных планов Астаны; следование рекомендациям американских деловых кругов и экономистов не ведет к росту высокотехнологичной промышленности и диверсификации экономики Казахстана. Более того, ее сырьевая направленность в последние годы усилилась (90% экспорта РК – это сырье).

Все это напрямую связано с формированием и укреплением в Казахстане позиций компрадорско-чиновничьей и предпринимательской прослойки. Если учесть, что 5% населения владеют 80% национального богатства РК, то позиции данной прослойки в республике являются довольно влиятельными. Вряд ли стоит сомневаться в том, что Запад, обладая богатым опытом манипуляции правящими кругами развивающихся стран, будет продолжать активно и целенаправленно использовать в своих интересах зависимость Астаны от инвестиций, кредитов, иностранных технологий и пр.

В сложившихся условиях элите РК, точнее – казахской элите, предстоит определиться, насколько Казахстан на деле останется верен провозглашенному евразийскому выбору и обязательствам, взятым в формате постсоветских объединений (СНГ, ЕврАзЭС, ОДКБ), либо пролонгирует реализацию т.н. многовекторной внешней политики с ее прозападным "флюсом".

Многовекторность в международных делах вытекает из двойственной внутренней трансформации, при которой реформы сопровождались ликвидацией различных фрагментов и атрибутов, вызывающих ассоциации с дореволюционной Россией и советским периодом. Официальной целью многонационального Казахстана провозглашена реализация "многовековой мечты казахского народа о собственной государственности". Рискну утверждать также, что многовекторность имеет и такую психологическую сторону, которую поучительно выделял Рокфеллер-старший: человек нередко теряет голову от растущего благополучия.

Некоторые казахстанские политологи проводят мысль о том, что тенденция к росту масштабов присутствия США в Центральной Азии связана, прежде всего, с "потерей" Россией стратегической инициативы в регионе. Об этом говорил, например, доктор исторических наук, профессор, главный инспектор секретариата Госсекретаря РК М.Шайхутдинов на 3-й алматинской конференции по вопросам международной безопасности и регионального сотрудничества (2005 г.). На это можно ответить следующим образом: внешнеполитические отношения – это, как минимум, улица с двусторонним движением. К тому же ни одна центральноазиатская страна не обладает репутацией "нетто-объекта", тем более Казахстан, ощущающий себя в качестве региональной державы.

Американский проект БЦА находится на стадии создания инфраструктуры контроля США за развитием государств региона. В этой связи Казахстану и его соседям стоило бы задуматься над тем, образуют ли страны СНГ систему взаимного гарантированного суверенитета или будут поодиночке "съедены" новыми колонизаторами. Причем, как говорили перестройщики, при всем богатстве выбора иной альтернативы нет.

[Версия для печати]