СРЕДНЯЯ АЗИЯ И КАЗАХСТАН

Хроника

15 июля. В Павлодаре начался судебный процесс еще над сопредседателемоппозиционного движения «Демократический выбор Казахстана» (ДВК) Галымжаном Жакияновым.

Уголовные дела в отношении Г. Жакиянова были возбуждены на основании решений Павлодарского городского суда, признавшего, что сделка по продаже госпакета акций Песчанского ремонтного предприятия является недействительной, а на приватизацию госпакета акций ОАО "Торт-Кудук" у тогдашнего акима области Г. Жакиянова не было полномочий.

Бывшему акиму (главе) Павлодарской области представитель обвинения предъявил иск о возмещении материального ущерба в размере 24 млн. 150 тыс. тенге (чуть более 157 тыс. долл.), нанесенного государству путем продажи госпакетов акций двух предприятий региона по заниженной цене.

Жакиянова, как и другого лидера ДВК экс-министра Мухтара Аблязова, обвинили в незаконном пользовании телефоном: в течение первого месяца пребывания на государственной службе он разговаривал по своему старому сотовому телефону, который оплачивало коммерческое предприятие. В конечном итоге ему инкриминируется злоупотребление должностными полномочиями, что, согласно УК республики, чревато 10 годами лишения свободы.

15 июля. Узбекистан не примет участие в запланированной на 18 июля в Ялте встрече глав государств - членов ГУУАМ, сообщил в традиционном интервью Национальному радио президент Грузии Эдуард Шеварднадзе. В то же время, по его словам, "говорить о распаде ГУУАМ пока преждевременно и это объединение жизнеспособно". Организация ГУУАМ является консультативным механизмом и речь о каком-либо другом объединении в ее рамках, в том числе и военном блоке, не идет, отметил он. По словам Шеварднадзе, Узбекистан пока не принял окончательное решение о выходе из ГУУАМ.

16 июля. Министерство обороны США, приняло предложение руководства министерства обороны Казахстана о возможности поставок Вооруженным силам РК современной военной техники по программам сотрудничества между ВС двух стран. Об этом говориться в сообщении министерства обороны РК по результатам переговоров между делегациями МО двух стран в США. Поставка техники будет производиться по программам ЕДА и FMF ("Иностранное военное финансирование").

На переговорах была подтверждена приоритетность укрепления материально-технической базы ВС РК, развития Мобильных сил при финансовой поддержке США. Также достигнута договоренность о расширении программы подготовки казахстанских военных кадров в военных учебных заведениях ВС США, начиная с 2003 года.

В рамках переговоров были рассмотрены актуальные вопросы двустороннего сотрудничества и подготовки к предстоящему визиту министра обороны РК в США по приглашению министра обороны США.

16-17 июля. Состоялось крупнейшее в истории Киргизской Республики мероприятие оппозиции. Свыше 17 тысяч киргизстанцев, на юге Киргизии (Кербен) рассмотрел на II Народном курултае два блока вопросов: уроки аксыйской трагедии и пути выхода из кризиса.

Турсунбек Акунов и Топчубек Тургуналиев осветили новые подробности событий 17 марта в Аксы и 8 июня в Таш-Комуре. Курултай единогласно проголосовал против амнистии всем участникам этих событий.

Курултай подтвердил наличие в стране политического кризиса. 16 политических партий и правозащитных организаций, а также две парламентские фракции создали группу по разработке проекта преодоления системного кризиса в Кыргызстане. По сути, речь идет о концепции конституционного реформирования существующей власти. Одна из главных задач - обозначить полномочия президента и механизм передачи президентской власти мирным путем.

Проект должен быть готов через два месяца. Его опубликуют в СМИ и представят на обсуждение III Народному курултаю в Бишкеке, который назначен на 20 сентября.

16 июля. Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев подписал Закон РК "О политических партиях". Согласно принятому закону изменен порядок регистрации политических партий (эта позиция стала основным предметом горячей дискуссии).

Так, для регистрации политической партии необходимо иметь не менее 50 тысяч сторонников избирательного возраста (в РФ такая норма – 10 тыс.), филиалы во всех областях и городах Астане и Алматы. До своего принятия законопроект достаточно бурно обсуждался в обеих палатах Парламента республики. Главные претензии сводились к следующим пунктам. Если по действующему закону от 1996 года партию может создать инициативная группа из 10 человек, то в проекте предлагалось увеличить это число до 1000. Для регистрации новой организации прежде требовалось привлечение 3 тысяч единомышленников, а предлагаемый вариант называет другую цифру - 0,7 % от числа избирателей в стране, это примерно 50-60 тыс. Все организации должны иметь филиалы в каждой области Казахстана.

Тем не менее, депутатами было высказано мнение, что, например, более жесткая норма о 50-тысячном членстве только улучшит работу политических партий. По принятому закону партии, два раза подряд, пропустившие парламентские выборы распускаются по решению суда. Напомним, что после того как депутаты одобрили закон, глава государства направил закон в Конституционный Совет республики. 11 июля 2002 года Конституционный Совет вынес решение, что Закон РК "О политических партиях" соответствует Конституции. После чего закон был подписан Президентом РК.

18 июля. На территории Таджикистана, близ г. Нурек поставлен на опытно-боевое дежурство российский оптико-электронный комплекс "Окно". Комплекс "Окно" является специализированным средством системы контроля космического пространства (СККП). Он предназначен для поиска и автоматического обнаружения космических объектов на высотах до 40 тыс. км., определения их орбит, установление класса, предназначения, состояние и национальную принадлежность.

По сравнению с традиционными радиолокационными средствами комплекс имеет значительно большую дальность действия и более высокую точность измерения параметров космических объектов как на геостационарных, так и на высокоэллиптических орбитах.

Только два государства в мире - Россия и США - имеют специальные подразделения, которые контролируют космические объекты, собирают по ним различную информацию, определяют их орбиты, устанавливают класс, предназначение, состояние и "национальную" принадлежность. Именно с целью наращивания таких возможностей России в Таджикистане поставлен на дежурство этот комплекс.

Строительство комплекса было начато еще в 1979 году. Однако в связи с обострением внутриполитической обстановки в республике Таджикистан с 1992 по 1995 год работы по его созданию были временно приостановлены. Место расположения объекта выбрано не случайно - на таджикском высокогорье (2,2 тыс м над уровнем моря) ясные ночи, высокая стабильность и прозрачность атмосферы. На территории России регионов с такими уникальными условиями нет.

По словам главнокомандующего РВСН генерал-полковника Владимира Яковлева, в ближайшие годы возможности этого уникального комплекса будут наращиваться.

18 июля. Верховный суд РК приговорил бывшего министра энергетики, индустрии и торговли РК, одного из лидеров оппозиционного объединения "Демократический выбор Казахстана" (ДВК) Мухтара Аблязова к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Такое решение вынес судья Верховного суда РК Салидула Шаухаров.

Дело слушалось почти месяц. Оппозиционер обвинялся по двум статьям: превышение должностных полномочий, повлекшее тяжелые последствия для государства, и незаконное занятие предпринимательской деятельностью.

Из обвинительного заключения следует, что действиями по списанию долгов компании "Костанайасбест" г-н Аблязов причинил национальной компании KEGOC ущерб в 557,6 млн. тенге (более 3,5 млн. долл.). Также ему инкриминировалось нанесение ущерба на сумму 439 тыс. тенге (около 3 тыс. долл.) за незаконное использование сотового телефона компании.

М.Аблязов признан виновным по статьям 307 и 310 УК РК, которые предусматривают наказание за незаконное предпринимательство и злоупотребление служебным положением. В то же время суд признал недоказанным вину М.Аблязова по обвинению в незаконном использовании сотового телефона, принадлежащего ОАО KEGOC, когда он находился в должности министра энергетики, индустрии и торговли РК.

Верховный суд признал, что действиями М.Аблязова был нанесен материальный ущерб в размере 557 млн. тенге (около 3 млн. 600 тыс. евро) и дал осужденному 1 месяц для добровольного возмещения ущерба. Кроме того, М.Аблязов обязан выплатить 149 тыс. тенге судебных издержек. Приговор окончательный и вступает в силу с момента оглашения.

Сам бывший министр энергетики, его адвокаты, сторонники, многие международные наблюдатели и правозащитники уверены, что арест и обвинения связаны исключительно с активной оппозиционной деятельностью Аблязова и созданием объединения "Демократический выбор Казахстана". Судебные процессы над лидерами ДВК вызвали общественный резонанс не только в Казахстане, но и далеко за его пределами: за их законностью внимательно следят ОБСЕ, Евросоюз, госдепартамент США и посольства крупнейших западных государств.

20 июля. В Киргизии создана новая политическая партия. Ее организаторы во главе с журналистом-публицистом Наркасом Мулладжановым назвали ее Исламская демократическая партия и заявили, что основной целью они ставят вопрос оказания поддержки жителям новостроек (на самозахваченных земельных участках) вокруг Бишкека.

Конституция Киргизии запрещает создание партий по религиозному признаку. Однако первый съезд Исламской партии, пусть и под открытым небом, но состоялся.

Основу новой партии составили молодые самозастройщики, которые давно, в нарушение всех законов, самовольно захватывают земельные участки в пригородах столицы. Сейчас в "кольце" бедности" живет несколько сот тысяч человек.

По утверждению Н.Мулладжанова, потенциальных членов его партии насчитывается около 100 тыс. человек, хотя на учредительный съезд, который состоялся на площади им. Горького в центре столицы, где традиционно разрешено проводить различные общественные собрания, митинги и пикеты, собралось около 500 сторонников лидера партии. По их заверениям, цель партии ничего общего не имеет с целью реальных исламистов, стремящихся навязать обществу традиции ислама. По словам Н.Мулладжанова, его партия названа исламской только потому, что «свыше 80 процентов жителей Кыргызстана составляют мусульмане, которые нуждаются в активной поддержке по обеспечению своих интересов и прав».

Незадолго до создания своей партии Наркас Мулладжанов заявил, что, по его мнению, оппозиция в Киргизии неминуемо приобретет мусульманский характер. Все существующие сейчас политические партии он назвал бумажными и бессильными. Настоящей же оппозицией он считает только нелегальную партию "Хизб ут-Тахрир аль-Ислами". Но ее доктрины не учитывают менталитет киргизского народа, и опору свою она имеет только на юге, где живет много узбеков. На севере же пока не было силы, способной использовать исламский фактор. И вот теперь она появилась.

21 июля. По сообщению Госдепартамента США, Дж.Буш выделил на 2002 г. $408 млн. постсоветским государствам Центральной Азии Из них Казахстану будет выделено $81,6 млн., Киргизии - $49 млн., Таджикистану - $85,3 млн., Туркмении - $16,4 млн. и Узбекистану - $161,8 млн. Кроме того, указывается в сообщении, региональная помощь Центральной Азии (программы, осуществляемые более чем в одной стране) со стороны США составит $13,9 млн.

В прошлом финансовом году объем помощи США странам региона составил $244,2 млн., в том числе Казахстану - $71,5 млн., Киргизии - $40,6 млн., Таджикистану - $56,4 млн., Туркмении - $12,2 млн., Узбекистану - $55,9 млн., в рамках региональной помощи - $7,6 млн.

В сообщении не указывается, что представляет из себя данная помощь. В предыдущие годы в нее входили поставка различного оборудования и техсредств, проведение всевозможных форумов и конференций, реализация совместных программ и т.д.

22 июля. В Туркмении по распоряжению президента страны Сапармурата Ниязова вводится жесткий контроль за деятельностью русскоязычных кабельных телеканалов (других в ресублике нет).

На совещании с руководителями правоохранительных органов президент Ниязов затронул вопрос функционирования в стране кабельного телевидения.

Поводом для разговора стали распространенные по каналам кабельного ТВ программы, в которых, по мнению официального Ашхабада, грубо искажалась действительность, звучали не соответствующие реалиям факты. Ниязов выразил крайнее неудовольствие слабым контролем за распространением телеинформации со стороны государства. Поводом для разговора стала серия репортажей одного из крупнейших частных российских телеканалов REN TV.

Туркменбаши, по его словам, недавно узнавший о существовании в Туркменистане фирм, занимающихся незаконным распространением сигналов спутникового телевидения по кабельным сетям, решил взять его под строгий контроль. Он поручил Министерству связи совместно с хякимликами под наблюдением МВД и КНБ перерегистрировать эти фирмы в форме АО с обязательным государственным участием, обновить лицензии, стандартизировать оборудование. Таким образом, как он считает, удастся решить сразу две проблемы: получить дополнительный источник дохода в казну и избежать массовых протестов населения по поводу запрещения использования спутниковых "тарелок".

Комментируя решение установить государственный контроль над кабельным телевидением, Туркменбаши заявил: "Сегодня они не платят налоги, а завтра начнут транслировать программы порочащие наше государство. Позволить этого мы не можем, иначе получится, что мы сами наносим вред нашей Родине!".

Проведенная по указанию Ниязова проверка показала, что фирмы, занимающиеся распространением кабельного телевидения, нередко находятся практически на подпольном положении, нарушают действующее законодательство, не платят налоги. Ниязов поручил привести деятельность данных фирм в соответствие с действующими правовыми нормами.

Критика прозвучала и в адрес национального телевидения, где, по словам Туркменбаши, рекламная служба превращена в "кормушку для узкого круга лиц". Невысоким назвал глава государства и качество рекламных роликов, которые зачастую "вводят людей в заблуждение, рекламируя негодные товары и услуги".

22 июля. Сапармурат Ниязов принял председателя Совета директоров ООО "Нефтегазовая компания "ИТЕРА" Игоря Макарова. В ходе беседы были рассмотрены вопросы транспортировки с участием энергетической компании туркменского газа на Украину, а также ход выполнения собственного контракта "ИТЕРЫ" по закупкам "голубого топлива". Отмечалось, что компания четко выполняет свои операторские обязательства, аккуратно осуществляет платежи и поставки товаров в Туркмении. "Именно поэтому сотрудничество с "ИТЕРОЙ" будет строиться на долгосрочной основе", - отметил Ттуркменбаши.

По сведениям пресс-службы туркменского президента, на встрече обсуждались перспективы расширения сотрудничества Туркмении и "ИТЕРЫ". В частности, была достигнута договоренность о том, что компания изучит возможности увеличения в 2003 году объемов закупок туркменского газа.

В ходе беседы были также рассмотрены совместные проекты "ИТЕРЫ" с российскими компаниями "Роснефть" и "Зарубежнефть" по разработке перспективных на углеводородные ресурсы территорий Туркменистана.

22 июля. Подписание 10 июля в Астане вице-министром иностранных дел РК Кайрат Абусеитов и Чрезвычайным и Полномочным послом США в РК Ларри Нэппером меморандума о взаимопонимании, в соответствии с которым международный аэропорт Алматы будет предоставляться в чрезвычайных ситуациях для посадки самолетов антитеррористической коалиции и в первую очередь для самолетов ВВС США, половина опрошенных алматинцев восприняли негативно, сообщили в исследовательской компании "Комкон-2 Евразия" по итогам социологического опроса.

При этом, как показали результаты опроса 23% респондентов, негативно воспринявших известие о подписании документа, "опасаются за судьбу Центрально-Азиатского региона", 15% - выражают "недовольство действиями правительства", а 13% беспокоятся, что это "ухудшит отношения с Россией". Кроме этого, 11% опрошенных считают, что это было предсказуемо, в то время как у такого же количества респондентов данный факт вызвал удивление. И еще 11% алматинцев отнеслись к предмету опроса с безразличием.

22 июля. Секретарь Совета безопасности Киргизии Мисир Аширкулов заявил, что по всем имеющимся оперативным данным, лидер Исламского движения Узбекистана (ИДУ) Джума Намангони скорее всего жив.

В Афганистане активизировались остатки военного крыла ИДУ, которые не отказались от планов по вторжению в Ферганскую долину и построению исламского халифата. Их крупные отряды уже замечены в Горно-Бадахшанской долине Афганистана, граничащего с таджикским Бадахшаном. По сведениям СБ Киргизии, сторонники Намангони и, вероятно он сам, намерены вновь «сплоить большую военную группу из полутора тысяч человек и начать свои действия в Центральной Азии». «Во всяком случае, никаких бесспорных доказательств смерти Джума Намангони до сих пор не найдено», утверждает Аширкулов.

Секретарь Совбеза не исключает вероятность нового вторжения в страны Центральной Азии агрессивного крыла исламистов. «Потому-то Узбекистан и ужесточает пограничные правила по всему периметру своих границ, чтобы препятствовать мелким группам просачиваться на их территорию», сказал Аширкулов. В то же время, он уверен, что силы безопасности всех стран Центральной Азии, и прежде всего Киргизии и Таджикистана, совместными усилиями не позволят просочиться остаткам боевиков ИДУ через свои территории. Касаясь вопроса размещения вооруженных сил стран ДКБ на аэродроме городка Кант, Аширкулов сообщил, что этот вопрос практически решен и в скором времени туда прибудут первые военные самолеты. По его утверждению, ими будут российские штурмовики Су-25.

23 июля. Национальная гвардия (НГ) Кыргызстана празднует свое десятилетие. В торжественном мероприятии, состоявшемся в расположении НГ, приняли участие президент Аскар Акаев, 1-вице-премьер-министр Курманбек Осмонов, военные атташе ряда посольств в Кыргызстане.

Военные США оказали НГ помощь в виде 100 основных и 100 запасных парашютов, по 1 тыс. комплектов зимнего и летнего обмундирования. Первую партию из этой помощи нацгвардия Кыргызстана уже получила (по 50 основных и запасных парашютов). 900 комплектов камуфлированной военно-полевой формы на сумму 500 тыс. юаней Национальная гвардия Кыргызстана получила в дар от Китайской Народной Республики. Как сообщил командующий Нацгвардией Киргизии генерал-лейтенанта Абдыгул Чотбаев, на обращение с просьбой о помощи к иностранным коллегам их подвигают финансовые трудности. Из необходимых нацгвардии 150 млн. сомов на год она получает всего 25 млн. Почти вся сумма уходит на выплату денежного довольствия и питание гвардейцев.

24 июля. В Казахстане ликвидируется ТОО "PR-Консалтинг", издававшее оппозиционную газету "Деловое обозрение "Республика". Решение об этом принял Алма-атинский межрайонный экономический суд в среду.

Суд признал, что издатель газеты неоднократно нарушал нормы существующего законодательства, сообщил корреспондент агентства "Интерфакс-Казахстан".

25 июля. Командующий погранвойсками Таджикистана генерал-лейтенант Абдурахмон Азимов сообщил, что в течение двух лет численность погранвойск республики будет увеличена в 3 раза за счет сокращения других силовых структур республики, в том числе МВД и Минобороны. Соответствующе решение, принятое руководством республики, Азимов назвал "своевременным и необходимым, основанным на оценке реальной ситуации на таджикско-афганской границе и с учетом полной стабилизации общественно-политической и военной обстановки внутри страны".

В настоящее время, численность погранвойск республики составляет около 10 тыс. человек. Командующий отметил, что по завершении реформы в погранвойсках Таджикистана в перспективе под их контроль постепенно будут переданы все участки таджикско-афганской и таджикско-китайской границы, охраняемой в настоящее время российскими пограничниками.

25 июля. На казахстанском побережье Каспийского моря на территории Мангистауской области (на западе страны) с 7 по 14 августа по указанию президента Нурсултана Назарбаева пройдут оперативно-тактические учения "Море мира-2002". Параллельно с учениями "Море мира- 2002" в северной части Каспийского моря пройдут учения Каспийской флотилии РФ. Основной целью сбор-похода Каспийской флотилии является отработка мер по перекрытию в регионе каналов, которые могут быть использованы международными террористами и наркодельцами. В отработке данного эпизода будут принимать участие силы воздушной обороны Казахстана.

26 июля. Россия не собирается уходить с космодрома Байконур, сообщил заместитель главы администрации президента РФ Виктор Иванов.

"Мы вкладываем в Байконур не только российские, но и иностранные инвестиции. Технические комплексы, где собирают космические аппараты, соответствуют всем международным требованиям", - сказал он. "Это сотни миллионов долларов, что является еще одним подтверждением того, что Россия отсюда (с Байконура) не уходит", - отметил Иванов.

РФ арендует у Казахстана Байконур с 1994 года. Арендную плату в размере 115 млн дол. в год по соглашению сторон Россия выплачивает Казахстану с 1999 года.

26 июля Источники в Минобороны России сообщают, что 1 августа начнется сбор-поход Каспийской флотилии, а по сути настоящие боевые учения на Каспии военно-морских сил России, подразделений федеральной пограничной службы, внутренних войск, МЧС, ФСБ и министерства транспорта. В ходе учений, участие в которых примут Азербайджан и Казахстан (в качестве полноправных участников), будут отработаны меры по перекрытию каналов, используемых международными террористами и наркодельцами.

На первом этапе маневров, которые пройдут на территории Дагестана и Астраханской области, с участием подразделений береговых войск, МВД и железнодорожных войск будут отработаны действия по охране и обороне объектов в условиях агрессии террористов. Параллельно пройдут учения по предотвращению терактов на железнодорожном мосту через Волгу и в Махачкалинском международном морском торговом порту. А спецподразделениям будет поставлена задача обнаружить и уничтожить базы террористов, тайники с оружием и наркотиками в труднодоступных районах моря - на островах вдоль побережья с последующей их блокадой и высадкой десанта силами разведывательно-поисковых групп. В этом эпизоде примут участие силы воздушной обороны Казахстана.

Второй этап учений предполагает обеспечение безопасности гражданского судоходства от возможной атаки террористов и преступных группировок в центральной и северной акваториях Каспия, причем корабли охранения будут сопровождать гражданское судно России с грузом на борту. Параллельно в северной части моря начнется отработка защиты прибрежных производственных объектов и патрулирование района для предотвращения скрытного проникновения в район судов агрессоров.

Учения, в которых только с российской стороны примут участие более 10 тысяч человек, 60 кораблей и судов различного назначения, три с лишним десятка самолетов и вертолетов, должны завершиться 15 августа.

Ислам в Центральной Азии: реальная «хизбутизация» на смену фальшивой «демократии»?

Виталий Хлюпин

Государственная власть против народного ислама. Почему произошел разрыв между традиционным обществом и институтами светской власти. Можно ли устранить данный "разрыв" при помощи имеющихся "национальных" идеологий. Экономика, как основа и питательная среда экстремизма – попыткам ответить на перечисленные вопросы посвящена данная работа.

Часть 1. Политические игры в чистый "ислам"

Исламский ренессанс в Центральной Азии, во многом, был вызван искусственно и при посильной "помощи" все тех же властей, видимо хорошо уразумевших библейскую истину – "Вся власть от Бога". Не важно, что данная истина от христианского Бога, главное – смысл. Казахстанский публицист и полковник запаса К.Тогузбаев пишет, – "в идеологической политике вначале был сделан крен на достаточно активную исламизацию… преобладающей части населения страны. Однако когда в мечетях зазвучали молитвы, неугодные властям, то они быстро начали делать откат от этого ислама по-аравийски"( Тогузбаев К. "Казахстан: Да здравствует "правильная" ваххабитизация и талибанизация"//Интернет-газета "Навигатор", 9 ноября 2000). Перестарались…

Ислам Каримов в одном из интервью незадолго до начала первых Баткенских войн говорил, что "главной задачей падишаха, хокима, амира и бека, казия, а говоря современным языком – руководителя, было охранять овец от волков…. благоустраивать мир, обеспечивать справедливость и покой…" ведь "куда ты денешься от Судного дня?" (Каримов И. Справедливость должна быть основой нашей деятельности//Интернет-сайт Пресс-службы Президента РУ).

Поначалу власти многих центральноазиатских республик и попытались при помощи ислама "охранять овец от волков", окончательно добить советскую идеологию при помощи обращения к исконным религиозным традициям и ценностям.

Государственная власть, а точнее – конкретные кланово-элитные группировки, оказавшиеся на вершине пирамиды власти после неожиданного распада СССР, попытались отмобилизовать ислам на нужды укрепления собственной власти.

На протяжении 1990-х годов во всех республиках Центральной Азии, без исключения, идет поиск оптимальной модели "огосударствления" ислама. Созданные на заре перестроечной демократизации (а точнее трансформированные из Советов по делам религий при Советах министров республик) профильные государственные комитеты и комиссии неуклонно наделяются все новыми и большими полномочиями, максимально регламентирующими все сферы религиозной жизни. Например, в Киргизии Совет по делам религий (1991 г.) в июле 1996 г. преобразован в Государственную комиссию по делам религий, с двумя крупными отделами – по делам ислама и христианства, соответственно, и с положенным штатом в областях.

В Туркменистане аналогичный Совет при Кабинете министров в 1994 году был реорганизован в Гангеши (Совет) по делам религий при Президенте Туркменистана. Формально, председателем Гангеши стал муфтий Насруллах ибн-Ибадуллах (Ибадуллаев), но, фактически, руководителем является – "ответственный управляющий" от президентской администрации Алламырат Мырадов. Соответствующие структуры также развернуты в каждом велаяте.

В августе 1995 года Туркменбаши издал указ о внесении изменений и дополнений в закон "О свободе совести и религиозных организациях в Туркменистане", принятый еще Верховным советом ТССР 29 мая 1991 года. В данном законодательном акте прямо отмечается суть нового Генеша как "государственного, экспертного и консультативного органа по вопросам религии", говорится, что его образует президент Туркменистана (ст. 28, часть вторая). Тем самым, как считают местные аналитики, еще более усилилась роль Совета по делам религии (фактически же президента страны), без согласия которого ни одна из религиозных организаций не может назначать или заменять свой руководящий или административный персонал. (Демидов С. "Религиозные процессы в постсоветском Туркменистане"//"Центральная Азия и Кавказ", 2001. № 6, с.18).

Похожая картина в Узбекистане. Там также пытается руководить религиозным процессом Государственный Комитет по делам религий во главе с М.Мирмахмудовым, получившим широкую известность благодаря введению запрета на ношение студентам вузов мусульманских одежд (особенно это касалось женских хиджабов). Наведя относительный порядок в студенческой моде, госкомитет приложил руку к запрету на использование мечетями звукоусиливающей аппаратуры, которая, в лице рупоров и громкоговорителей, окончательно была снята с минаретов в середине 1990-х годов.

Помимо общего руководство процессом регистрации и перерегистрации религиозных общин и культовых сооружений, правительства самым непосредственным образом вмешивались в деятельность муфтиятов, лоббировали продвижение тех или иных, выгодных им священнослужителей.

Муфтият Таджикистана несколько раз подвергался реорганизациям сверху, одно время функционировал под невразумительным названием "Исламский центр". В 1996 году серьезную реформу пережил ДУМ Мавераннахра, вообще сменивший название на Духовное управление мусульман Узбекистана. Во главе узбекского ДУМА, по счастливому стечению обстоятельств, оказались более чем лояльные к официальной власти муфтии, сначала Мухтар-хаджи Абдуллаев, затем – Абдурашид-кори Бахромов. Аналогичная фигура возглавила ДУМ Таджикистана – муфтий Ходжи Амонулло Негматзода. Даже в относительно либеральной Киргизии победила точка зрения государства – сначала местный ДУМ также реорганизовали (июнь 1999), а вскоре был отправлен на покой заподозренный в ваххабитском инакомыслии муфтий Садыкжан Камалов, ему на смену пришел гораздо более управляемый Кисманбай-ажи Абдурахманов.

Не беда, что часть пришедших к власти "государственных" имамов и муфтиев не пользовалась должным авторитетом и влиянием среди паствы, а, подчас, имела достаточно поверхностное представление о самом исламе, как таковом. В данном случае это было совершенно не важно, Государству, режиму, правящему клану, важна не правоверность, а просто верность. Образчиком муфтия новой формации, призыва конца 1990-х, по праву можно считать старейшего из своих коллег (по сроку пребывания в должности) – туркменского Насруллаха ибн-Ибадуллаха. По данным "Российской газеты" именно ему приписывают поименование действующего президента "Наместником Аллаха!" на земле (Березовский В. Туркмен-баши – детдомовец и пожизненный президент//Российская газета, 12 января 2000).

Естественно, указанный муфтий ничего не имел против когда с подачи руководителя президентской пресс-службы Какамурада Баллыева Туркменбаши стал в своей стране именоваться и "пророком" (с мая 2001 года) и даже, по некоторым сведениям, добивался от иранских властей официального признания за ним статуса 13-го имама шиитов. ("Jungle World"; 4 июля 2002).

Стоит ли после этого удивляться обратной "скромности" киргизских мусульманских деятелей, которые на волне антиисламской истерии после событий 11 сентября 2001 года принялись, как, например, заместитель муфтия страны Назарбек Ильясбеков уверять, что мусульманство в Центрально-Азиатском регионе не является главенствующей религией. (Информагентство "KODA", 8 ноября 2001)

Политика "огосударствления" ислама, помимо прочих бед, привела и к засилью в официальных мечетях слабо подготовленных в теологическом плане, но послушных и понятливых священнослужителей.

"Парадокс: мечети есть – священников нет". По свидетельству начальника управления Службы нацбезопасности (СНБ) Ошской области Киргизии Марата Иманкулова, большинство мул малограмотны. Это же выявила и аттестация: четверть вообще не могут исполнять свои обязанности, а почти 60% должны пройти переаттестацию. Вот почему муллы не решаются вступать в диалог с представителями таких радикальных партий как ХТИ – "Хизбут-Тахрир аль-Ислами" ("Партия свободы ислама"), "Ваххабиты", "Аль Каеда", разворачивающие свою деятельность в Кыргызстане. Имамы мечетей не только не противоборствуют, а даже из-за непонимания потворствуют распространению радикальных исламских идей, считает главный чекист Ошской области, и нужны грамотные кадры" (Богданов А. По ком звонят колокола//Информагентство "Кабар", 9 июля 2002).

В столь деликатной сфере, как религия кадры решают если не все, то очень многое. Всего два-три неподготовленных, или дискредитированных в глазах уммы религиозных "деятеля" способны принести гораздо больше бед, чем десятки и сотни проповедников иноверия или экстремизма.

Какой правды, чистоты, искренности в вопросах веры можно требовать от чиновника, являющегося мусульманином только по формальным признакам? В той же Киргизии Омурзак Мамаюсупов, не так давно возглавивший Госкомиссию по делам религий при правительстве Кыргызстана, по данным местной прессы, входил в состав учредителей известных жилищно-строительных кооперативов: ЖСК-70 (до 1999 г.), некоммерческой организации "Жилищно-строительный кооператив – 2000" (с 1999 г.). Будучи депутатами парламента строили квартиры для самих себя за государственный счет.

Сегодня Мамаюсупов гордо рассказывает, – "В Кыргызстане религиозные возможности соответствуют тем, что на Западе… Кыргызстан уже приближается к международным стандартам касательно свободы вероисповедания. Мы распространили таблицу, где наглядно показано какие положительные, можно сказать, скачкообразные, изменения произошли в области религий по сравнению с 1991 годом". (Каримов А. Равноправие при неравноценности//ResPublica, 25 февраля 2002). Верит ли он сам тому, что говорит, особенно в соответствие киргизских религиозных стандартов западным? Да и кому нужно подобное соответствие. Зачем?

В сообщении подготовленном госкомиссией Мамаюсупова и распространенном среди участников конференции, посвященной религиозной ситуации в стране (февраль 2002 г.), говорится, что "нелегальные религиозные группы, в основном, свою работу проводят среди беднейших слоев населения, необразованной молодежи". Это верно. Но в документе не сказано, кто виноват в существовании в Кыргызстане довольно толстого беднейшего слоя и большого количества необразованной молодежи. Если говорить о Хизб ут-Тахрире, то в документе также не сказано, что более девяноста процентов членов этой партии – узбеки. Почему именно они? Может быть оттого, что узбеки более религиозная нация или оттого, что существует отдельная, не декларированная социальная политика по отношению ко второй по численности национальности страны? (Каримов А. Равноправие при неравноценности//ResPublica, 25 февраля 2002).

Как совершенно справедливо заметил спецкор газеты "Вечерний Бишкек – Юг" К. Эгамбердиев, действия Комиссии по делам религий покрыты еще большим мраком, нежели действия самих хизбутовцев. А пока суд да дело, Хизб-ут Тахрир набирает силы и вовлекает в свои ряды новых членов. (Бабакулов У. "Хизб-ут Тахрир набирает силы и вовлекает в свои ряды новых членов"//Интернет-газета "Навигатор", 6 марта 2001).

Похожая ситуация складывается в Узбекистане, Таджикистане, не говоря уж о Туркмении. Ислам Каримов говорит, – "Мы никогда не допустим, чтобы религиозные лозунги стали знаменем борьбы за власть, поводом для вмешательства в политику… Наша позиция в решении этого [религиозного] вопроса ясная и твердая: религия должна заниматься религиозными делами, а государство – государственными". (Гафарлы. М., Касаев А. Узбекская модель развития: мир и стабильность – основа прогресса. М., 2000, с. 171).

Но факты говорят об обратном. По мнению узбекского исследователя Марфуа Тохтоходжаевой, начало и середина 90-х годов в республике "стали временем реванша традиционного общества в Узбекистане над светским, поддержку которому оказывала советская власть. Легализовалось то, что накапливалось в советскую эпоху". Стремившаяся к полной власти элитная группировка И.Каримова стремилась использовать ислам в своих целях, "продавить" с его помощью союзный центр на большие уступки суверенитету.

Позже государственные функционеры Узбекистана скажут, что проявили политическую близорукость, разрешив различным исламским миссионерам вольготно чувствовать себя в стране и позволив имамам, а не ученым и современным политикам заполнить идеологический вакуум, образовавшийся после развала Советского Союза. И тем самым уступили исламистам души и умы своих граждан, и в первую очередь узбекской молодежи, которая наиболее податлива влиянию различных идей.

Очень скоро узбекские власти были вынуждены иметь дело с влиятельными среди населения религиозными организациями, появившимися в 1991-1992 годах на востоке страны, в Ферганской долине. Этот регион всегда отличался большей религиозностью населения и особой строгостью следования мусульманами нормам шариата.

Так, в ферганском городе Намангане при финансовой поддержке религиозных организаций ряда мусульманских стран возникли такие исламские организации, как "Адолат" ("Справедливость"), "Товба" ("Покаяние"), "Ислам лашкарлари" ("Воины ислама") и другие, которые претендовали на первенство не только в идеологической и духовной сфере жизни, но и начали преследовать политические цели. Главная из них сводилась к построению теократического государства в Узбекистане под знаменем ислама.

Члены этих организаций в начале 90-х годов взяли на себя функции правоохранительных органов. Под предлогом осуществления охраны общественного порядка и борьбы с преступностью, они проводили всевозможные рейды, проверки, задержания, а к виновным – с их точки зрения – применяли методы публичного наказания в соответствии с предписаниями шариата. (Бухарбаева Г. Исламский фактор в Узбекистане. http://www.monitoring.kg/book/book_1/part_15.html).

По свидетельству российского исследователя В.Пономарева во время Наманганских событий (декабрь 1991 г.) сторонникам Т.Юлдашева и Д.Намонгани, захватившим здание Наманганского обкома партии, удалось в прямом смысле поставить на колени лидера независимого Узбекистана. Мало публично выполнять исламские ритуалы (прикосновения ладонями к лицу) произнося "Омийин", нужно быть мусульманином на деле. Доктор К.Апас, ныне один из лидеров киргизской оппозиции, в свое время близко знавший Аскара Акаева, уверяет – какой из Акаева мусульманин. На презентации Астаны так напился, что пел со сцены… Кто смотрел трансляцию в Киргизии, особенно верующие, все плевались и называли Акаева "шайтаном". Акаев намаз 5 раз в день не делает, в мечеть не ходит - это точно". ("Моя Столица", 12 июня 2002).

Разговор Ислама Каримова с верующими не удался, быстро перейдя в форму взаимных оскорблений, а затем и преследований. Но были ли виноваты в этом лишь нетерпеливые молодые "радикалы"?

Как результат поспешной "государственной" исламизации с конца 1990-х наблюдается обратный процесс "отката", отхода от религии. Столкнувшись с силой и влиянием ислама власти сначала забеспокоились, а потом испугались. Если в начале 1990-х государственная политика строилась по принципу "призыва" ислама себе на помощь, то теперь главная задача – локализовать ислам в нужные границы и рамки, сделать его управляемым и тихим, домашним, не публичным, не политическим.

В январе 2000 года аким Южно-Казахстанской области Б.Сапарбаев объявил о намерении передать здания пустующих мечетей под школы и фельдшерские пункты, так как построено "слишком много мечетей", а прихожан – нет (Новое поколение, №3, 21 января 2000). В середине 2000 г. президент Казахстана Н.Назарбаев принимает решение отозвать из дальнего зарубежья казахстанских студентов, обучающихся в исламских учебных заведениях. Казахстанский автор А.Жандарбаеков считает, что это "радикальное решение… заставит государство более ответственно подходить к формированию политики в южном направлении"(Жандарбеков А. "Призрачная угроза?"//"Континент", №18, 20 сентября-3 октября 2000, с.34).

Таджикский президент Э.Рахмонов 10 июля 2002 года выступая в Исфаринском районе Согдийской области указал следующие цифры, – "На 200 тыс. населения района приходится 152 мечети и одно медресе. А школ всего 82. в зарубежных религиозных учебных заведениях, в частности, Саудовской Аравии, Иране и Пакистане, сегодня обучаются более 1500 граждан республики, 60 человек из них – жители Исфаринского района. После чего президент призвал граждан республики не поддаваться на агитацию религиозных деятелей экстремистского толка удивляясь, – как двое выходцев из Исфары, входившие в террористическую организацию "Аль-Каида", попали в заключение на американскую военную базу Гуантанамо на Кубе.

"Хотя, согласно закону, на 15 тыс. населения положена одна мечеть", – продолжил Э. Рахмонов, – "многие мечети не зарегистрированы в Комитете по делам религий при правительстве Таджикистана, а большинство преподавателей не имеют соответствующего образования… в ряде этих учебных заведений проповедуется ислам ваххабитского толка, в то время как таджики – суниты-ханафиты. – "Если каждый из выпускников этих учебных заведений будет проповедовать ваххабизм, то это приведет к религиозному расколу и разногласию и может послужить почвой для дестабилизации обстановки в республике ("Азия-Плюс", 12 июля 2002).

"Призванный" в Центральную Азию ислам оказался какой-то не такой, не нормальный. Но вина ли в этом ислама? Может властям и нужен был ислам в самых радикально-экстремистских своих разновидностях? Или власти просто "покупались" адептами данных религиозных течений, к традиционному исламу, по большому счету, не имевшими никакого отношения?

Тот же Рахмонов уже который год торжественно рапортует, главным образом многочисленным иностранным делегациям, о мире и гражданском согласии воцарившихся в Таджикистане. Но местные реалии много сложней. "О каком "мире" может идти речь, если не так давно председатель хукумата Кабодиенского района Хатлонской области Равшан Султанов при отправке новобранцев в Тавильдаринский район, не скрывая свои "симпатии" к исламистам, призвал молодых воинов "продолжить священный джихад и приложить все усилия для построения исламского государства".

Еще в одном уголке страны – в городе Табошар Согдийской области состоялся митинг сторонников бывшей таджикской оппозиции, на котором прозвучало недовольство деятельностью правительства и угрозы в адрес президента республики", – свидетельствуют таджикские источники. ( Маслов А. Рахмонову – премия, Зияеву – власть//Интернет-газета "Ферганское сообщество", 21.06.2001).

Разгром "Талибана", как внешней силы, и переход "радикального ислама" в подполье не привели к принципиальному изменению ситуации. До "мира и согласия" еще очень далеко. Центральная Азия, пережив короткий период (конец 1980-х-начало 1990-х), исламского ренессанса, во многом обусловленного поддержкой светской власти, ныне находится в каком-то промежуточном состоянии. "Заигравшись" и "наигравшись" с исламом, поняв его силу и мощь, но не устранив социально-экономической базы любому протестному движению (без разницы религиозному или нет) государственные организации принялись дружно искоренять радикальное инакомыслие, не особенно задумываясь над тем, что развал экономики и правовая анархия – лучшая питательная среда бунту – будут порождать "радикалов" с упорством непрерывно делящейся гидры.

Незадолго до своей трагической гибели Ахмад Шах Масуд сказал в интервью, – "…ситуация, в которой находится Афганистан, вполне может повториться в Таджикистане, Узбекистане, Киргизии. И не только там". ("Известия", 2 декабря 2000).

(продолжение следует)

Проблема демократии в Центральной Азии

Марта Брилл Олкотт, с.н.с. Фонда Карнеги за международный мир

После террористических нападений 11 сентября 2001 г. и зарождения сотрудничества в области безопасности между США и рядом государств Центральной Азии, выдвигалось немало предположений относительно того, как все это может повлиять на перспективы демократических реформ во всех пяти республиках.

На самом деле, у этой проблемы имеется два отдельных аспекта: не ослабнет ли рвение, с которым США и другие страны Запада требовали от государств этого региона соблюдения демократических норм, а, во-вторых, остаются ли эти демократические нормы по-прежнему для них актуальными.

Автор настоящего доклада может только предполагать, что на первый вопрос последует положительный ответ, но сейчас речь идет не об этом. Ответ на второй вопрос также будет положительным, и он останется неизменным независимо от того, оказывается ли на государства данного региона давление в пользу строительства институтов политической демократии.

Отсюда напрашивается вопрос о том, какие демократические или представительные политические институты в наибольшей степени отвечают культурным и историческим особенностям этих пяти стран, о чем подробнее будет сказано ниже. В то же время автор категорически отвергает зачастую выдвигаемое утверждение о том, будто бы население Центральной Азии до известной степени не приспособлено к жизни в демократическом обществе в силу своей истории и культуры.

На самом деле справедливым является обратное. Сегодняшний уровень политической стабильности - или его видимость - долго не продержится, если стоящие у власти в регионе не осознают необходимости создания в своих обществах предохранительных клапанов путем формирования политических институтов на национальном или местном уровне, которые дали бы рядовым гражданам возможность стать своего рода пайщиками политической системы.

Это тем более необходимо, учитывая, что экономические реформы по-разному отразились на положении различных слоев общества: они оставили за собой значительно больше людей, лишенных экономической опоры, чем тех, кто ощущает, что реформы принесли им растущие возможности.

Еще задолго до террористических актов 11 сентября все руководители центральноазиатских государств ставили на первое место обеспечение стабильности, а не демократизацию или политическую реформу. Всем этим странам еще весьма далеко до свободных и справедливых президентских выборов, хотя, за исключением Ниязова в Туркменистане, все их руководители прошли через "состязательные" выборы.

На сегодняшний день опасность состоит в том, что люди извлекут ложные уроки из эпизода правления талибов, и будут считать его неким показателем того, к чему может привести народовластие в этой части земного шара.

В последнее десятилетие значительная часть доводов, выдвигавшихся лидерами центральноазиатских республик против политической либерализации, касалась опасности религиозного подъема в регионе и роста влияния радикальных исламских группировок.

В Узбекистане эти страхи восходят ко времени развязанной таджиками в начале 1990-х годов гражданской войны, и они все усиливались по мере ухудшения ситуации в Афганистане, который был источником мятежных настроений, оружия и наркотиков еще до захвата талибами власти в стране, который позволил движению Аль-Каида превратиться в рассадник международного терроризма. Беспорядки в Афганистане усложняли процесс государственного строительства во всей Центральной Азии.

В целом, в наибольшей степени события в Афганистане сказались на внутренней и внешней политике Узбекистана, что особенно проявилось после взрывов в феврале 1999 г. в Ташкенте. Узбекское правительство было полно решимости не допустить самовольного вторжения в их страну боевиков ИДУ. И оно понимало, что подготовка, получаемая ими в Афганистане, изменяла характер исламской угрозы, с которой ему приходилось иметь дело.

Это еще больше утвердило узбекское правительство в решимости четко обозначить и защищать свои национальные границы (которые в отдельных районах, населенных таджиками и кыргызами, минировались). Казахи и кыргызы также улучшили защиту своих границ (хотя и не минировали их).

Далеко не все страхи узбеков были воображаемыми. Угроза со стороны Джумы Намангани и руководимого им ИДУ была весьма реальной, хотя, вполне возможно, и преувеличенной, так как многие были уверены, что февральские взрывы 1999 г. не могли произойти без тайного пособничества лиц, близких к самому Каримову. Прошел слух, будто бы Намангани был убит в Афганистане, и ряды ИДУ хотя бы частично поредели.

После проведенных возглавленной США коалицией военных акций в Афганистане режим Каримова в принципе согласился поддержать демократические реформы в рамках общего стратегического партнерства. В ответ США решили "с самым серьезным вниманием относиться к любым проявлениям внешней угрозы безопасности и территориальной целостности республики Узбекистан и пообещали ей "активное военное и военно-техническое сотрудничество". Со своей стороны узбекское правительство надавало множество обещаний в политической области. В области политических взаимоотношений "Узбекистан подтвердил свою решимость на дальнейшее углубление демократической трансформации общества в политическом и экономическом плане". Соединенные Штаты согласились предоставить правительству Узбекистана помощь "в осуществлении демократических реформ в таких важнейших областях, как построение сильного и открытого гражданского общества, установление подлинной многопартийной системы и обеспечение независимости средств массовой информации, укрепление негосударственного сектора и улучшение судебной системы". По линии сотрудничества в правовой области узбеки признали "необходимость построения в Узбекистане правового и демократического общества" и согласились "улучшить процесс принятия законов, создать основанную на праве систему управления, идти дальше по пути реформы судебной системы и повысить правовую культуру" (1).

Узбекское правительство раздало множество обещаний на будущее, включая выборы в 2004 г. двухпалатного законодательного органа. Однако президент страны все же при помощи референдума продлил срок своего пребывания у власти до 2007 г. Правительство пообещало уничтожить официальную цензуру печати, зарегистрировало, по крайней мере, одну ранее запрещенную группу правозащитников и сделало еще несколько небольших символических шагов для того, чтобы продемонстрировать свою приверженность утверждению верховенства закона. В числе последних было предание суду чиновников правоохранительных органов за использование силы при допросе лиц, обвинявшихся в религиозном экстремизме.

В то же время политика узбекского правительства в отношении религии остается в основном неизменной, и оно продолжает вести себя подобно своим советским предшественникам, считая, что сможет затушить огонь религиозного брожения путем государственного регулирования отправления религиозного культа. Этим оно только загнало экстремистские группы в подполье. А сегодняшняя демографическая и социальная ситуация таит немалые резервы пополнения их рядов.

Перед ташкентским правительством стоит задача дать образование и работу новому поколению узбеков, интегрировав его в общество. Почти 40% населения моложе 14 лет, а в условии незначительного продвижения страны по пути реформ эта задача - по-прежнему на плечах правительства, так как частный сектор, на поддержку которого можно рассчитывать, весьма мал. Сегодняшние молодые узбеки в целом беднее и слабее здоровьем, чем в прошлом их родители. Будучи к тому же и менее образованными, они намного больше знают об Исламе и куда лучше интегрированы во всемирное исламское сообщество. И подобное положение типично для всего региона за исключением Туркменистана, где нет недостатка в нищете, но где возрождение ислама протекало в более традиционных рамках.

Жизнеспособности боевых исламских группировок, расплодившихся в Узбекистане и по всей Центральной Азии, в значительной мере способствовали доходы от растущей центрально-азиатской торговли наркотиками, источники которой пополнились за счет нынешнего урожая мака в Афганистане. Самая крупная из них - религиозно-экстремистская организация "Хизбут-Тахрир" - призывает правоверных объединиться и вернуть ислам к первозданной чистоте путем создания нового Халифата. Она повсеместно запрещена, кроме Туркменистана, где также представлена незначительно. После массовых арестов последователи этого движения ушли в подполье в Узбекистане, но число их растет в приграничных районах Казахстана и Кыргызстана - в особенности среди безработной молодежи, которой платят за распространение религиозных трактатов движения. Эти люди полны решимости вернуться в Узбекистан при первой представившейся возможности.

Во всем регионе группы, подобные "Хизбут-Тахрир", пользуются неспособностью его стран создать настоящие светские институты, которые могли бы стать руслом для деятельности оппозиции. Наиболее крайним случаем является Туркменистан, власти которого целенаправленно лепили модель политического и экономического развития, которая, как утверждалось, соответствует национальным и культурным особенностям и в основном направлена на создание гражданской религии или культа личности первого и единственного президента страны.

Однако, повсеместно в регионе неудачи государственного строительства создают угрозу национальной безопасности в будущем. В отличие от ситуации несколькими годами ранее, когда в качестве исходной причины можно было ссылаться на обстановку в Афганистане, сегодняшний кризис процесса государственного строительства - в значительной мере порождение решений, которые принимались в самих столицах этих государств. Со стороны правительств стран региона было бы огромной ошибкой надеяться на то, что растущее военное присутствие США оградит их от последствий собственных решений.

Связанный с обретением независимости период "медового месяца" подходит к концу, и, в сравнительном отношении для этих мест это все же был медовый месяц. Несмотря на войну в Таджикистане, на протяжении последнего десятилетия положение в Центральной Азии было намного более мирным, чем первоначально предполагалось. Однако, по мере старения региональных лидеров и роста их усталости, не может не нарастать отчаяние подвластного им и находящегося в политической изоляции населения, которое в некоторых случаях еще и все больше нищает.

Какое бы разочарование ни вызывали у поборников построения демократии некоторые из изменений, происходящих в России или на Украине, ситуация там, по сравнению с тем, что имеет место в Центральной Азии, весьма позитивна. Правительства таких государств, как Казахстан и Кыргызстан, которые поначалу хоть в ограниченной степени поддерживали идеалы демократических реформ, сейчас резко ограничивают свободу действий своих граждан и лишают группы политической оппозиции возможности играть хоть какую-то роль в обществе. В результате все больше людей теряет надежду перед лицом роста социально-экономического неравенства, отличающего сегодня эти общества, а также уменьшения возможности законного выражения своего разочарования в рамках существующей политической системы.

В последние месяцы в нескольких странах Центральной Азии мы наблюдали признаки брожения как со стороны элиты, так и масс. Наиболее примечательна ситуация в Туркменистане. Пока Ниязов остается у власти, у Туркменистана нет надежды даже на символические изменения, что ведет к мобилизации туркменской элиты. Подобно Сталину, Ниязов опасается измены со стороны своего правительства и регулярно тасует государственных чиновников. Более того, на отстраненного от должности обрушивается вся жестокость президентской власти.

В качестве примера можно привести кампанию против бывшего руководителя ниязовских органов безопасности Мухаммеда Назарова. Он был уволен в марте 2002 г., а в мае 2002 г. ему было предъявлены обвинения в "предумышленном убийстве, сводничестве, злоупотреблении властью, взяточничестве, незаконных арестах, изготовлении и продаже поддельных документов, печатей, марок и бланков, а также в хищении, которые в совокупности тянули на 25 лет в тюрьме (2). В марте 2002 г. был также уволен глава Пограничной службы генерал-майор Тиркиш Тирмиев. В мае 2002 г. - заместитель премьер-министра Туркменистана, курировавший финансовый сектор, и глава Центрального банка (Сейтбай Кандымов). Против последнего, согласно правительственной газете "Нейтральный Туркменистан", выдвинуто множество уголовных обвинений, в числе которых - и обвинение в "нескромности" (3). Ниязов также обнародовал свои планы довести численность национальных сил безопасности до 5000 человек в ходе реорганизации, которая не только расширит их полномочия, но и, по сталинской методике, сделает положение нынешних ответственных чиновников более неустойчивым.

В вопросах политической и экономической реформы правительство Туркменистана остается практически несгибаемо. Более того, тем, кто официально выступил против него, как, например, бывший министр иностранных дел Борис Шихмурадов, который в октябре 2001 г. оставил свой пост посла Туркменистана в Китае, пришлось заплатить тяжкую цену. Уйдя в оппозицию, Шихмурадов сформировал политическую партию - Народно-демократическое движение Туркменистана, у которой есть очень активный оппозиционный интернет-сайт (4). Представляется, что эта оппозиционная группа обладает значительно большей энергией (а, соответственно, и потенциалом), чем предшествовавшие ей оппозиционные группы в Туркменистане, - небольшая группа демократически настроенных активистов, известная как "Свобода", организованная в годы горбачевской перестройки, а также Объединенная туркменская оппозиция, созданная в России первым министром иностранных дел Туркменистана Абды Кулиевым и бывшим министром нефтегазовой промышленности Назаром Суюновым. В то время как эти две последние группы не смогли заручиться поддержкой среди правящей элиты Туркменистана, к движению Шихмурадова сегодня принадлежат бывшие послы в Турции и Объединенных Арабских Эмиратах, бывший заместитель премьер-министра, а также человек, ранее занимавший второе по рангу место в посольстве Туркменистана в США.

Тревожные тенденции имеются и в Кыргызстане, хотя президент страны Акаев и обещал, что уйдет по истечении своего срока. Несмотря на это, диапазон разрешенной политической деятельности в обеих странах сужается. Судебный процесс над депутатом кыргызского парламента - Азимбеком Бекназаровым в марте 2002 г. сопровождался мирными демонстрациями в его родном городе Джалал-Абаде, которые были разогнаны силами милиции, что обернулось гибелью семи демонстрантов. За месяц до того участник другой демонстрации умер от инсульта во время голодовки. Президент Акаев почти незамедлительно уволил главу районной администрации Шермамата Осмонова, в чьем ведении находилась деревня Аксу, где проходили демонстрации, несмотря на неоднократные протесты Государственного секретаря Осмонакуна Ибраимова, на котором - так же как и на министре внутренних дел (только что назначенном Темирбеке Акматалиеве) - лежала ответственность за применение милицией оружия в целях самообороны.

Под давлением международной общественности суд грозит и сотрудникам милиции. Официальной операцией прикрытия отдает арест в январе 2002 г. Бекназарова, которому было предъявлено обвинение в превышении полномочий, имевшем место семь лет назад в бытность следователем областной прокуратуры Токтогула, Бекназаров, занимавший пост председателя комитета по судебным и правовым делам Жогорку Кенеш (Законодательного собрания Кыргызстана), весьма активно выступал против решения правительства Акаева, в рамках которого Кыргызстан уступил китайцам 125 000 гектаров спорной территории, и призывал к импичменту Акаева (5).

Несмотря на давление на Кыргызстан со стороны различных стран ОБСЕ, требовавших, чтобы президент Акаев помиловал или каким-то иным способом выпустил на свободу своего бывшего мэра столицы, а ранее министра национальной безопасности генерала Феликса Кулиева, произошло прямо противоположное. Кулиев, семья которого в настоящее время проживает в изгнании, в мае 2002 г. был осужден по трем отдельным обвинениям в хищении и приговорен к отбытию нового 10-летнего срока одновременно с отбытием предыдущего семилетнего срока, за превышение должностных полномочий (6). Кулиеву также запрещено после освобождения занимать государственные должности.

Несмотря на то, что президент Казахстана Нурсултан Назарбаев продолжает на словах активно выступать за необходимость демократизации в Казахстане, действия казахского президента и высшего руководства страны не свидетельствуют об их серьезной приверженности демократическим реформам.

В ноябре группа ведущих реформаторов вышла из правительства и создала политической движение под названием "Демократический выбор". Одним из поводов к разрыву послужила перебранка с президентом по поводу роли одного из его зятьев - Рахата Алиева. Самого Алиева выжили, и он потерял значительную часть своих прежних владений. Деятельность его медиа-холдингов "Каравана" и Казахского коммерческого телевидения (находившихся в собственности Алма-Медиа) была приостановлена, а главный редактор первого (Александр Шухов) допрашивался милицией Алма-Аты.

Само движение "демократический выбор" оказалось относительно недолговечным, так как двое из его создателей - Мухтар Аблязов и Галымжан Жакиянов (в прошлом аким из Павлодарской области) - были арестованы по обвинению в различных должностных преступлениях. Два других организатора (бывший первый заместитель премьер-министра Ураз Жандосов (7) и Алихан Бейманов создали партию "Ак Жол" ("Белый путь")), но ей еще предстоит зарекомендовать себя в качестве надежной и независимой оппозиционной силы.

Хотя эти события сами по себе не меняют облик политической власти в данном регионе, они показывают, что союз с США не оказал особого воздействия на его лидеров, которые по-прежнему не чувствуют необходимости проведения в своих странах демократических реформ. Частично это объясняется характерным для них ощущением того, что им все сойдет с рук - что никакие их действия не будут иметь последствий как дома, так и за рубежом. В отношении последнего они, вероятно, и правы: международное сообщество может спокойно оставаться в стороне, позволяя этим людям делать все, что им заблагорассудится в условиях, когда сегодняшние приоритеты США находятся совсем в иной сфере. Однако бездействие на международной арене отнюдь не гарантия бесконечной покорности на местах.

Лидерам центрально-азиатских стран присущ ряд весьма ложных представлений относительно бесконечного долготерпения их обществ. Шесть из них достойны рассмотрения.

Посылка первая: Независимость сама по себе является политическим решением.

На самом деле независимость - всего лишь изменение юридического статуса, хотя и весьма решительное - в особенности для правящей элиты. В то время как обретение независимости способно на вечные времена облагодетельствовать правящие классы, со временем массы могут начать рассматривать независимость как некий трюк. В отсутствие институционального развития, перемены в их жизни коснулись лишь психологического статуса и связанных с ним эфемерных преимуществ. Но со временем психологическое ощущение наделения властью ослабевает. Живущим в стране необходимо чувствовать какую-то заинтересованность в ее будущем, а в отсутствии ее - какую-то надежду на будущее для себя или своих детей.

Но для правителей и управляемых отсчет времени идет по-разному. Большинству людей нужна надежда на то, что обстоятельства улучшатся либо при их жизни, либо для их детей. Рожденные в Советском Союзе воспитывались на скудной диете "отложенного вознаграждения", а независимость обернулась всего лишь новым обличьем старого скудного рациона. Появившимся на свет позднее, вероятно, будет свойственно еще меньшее терпение.

Страны Центральной Азии будут не первыми, на чью долю выпадет государственный развал в качестве стадии в процессе государственного строительства. Мир знает немало неудавшихся государств, в особенности в Африке, которые сохранили независимость де-юре, но представляют собой беззаконные или хаотические общества, где царят анархия или гражданские беспорядки. Процесс деколонизации в Центральной Азии все более напоминает то, что произошло в отдельных частях Африки ниже Сахары, где на протяжении последних сорока лет целый ряд государств опускались все ниже и ниже уровня развития, на котором они и их население находились на момент обретения независимости либо в последующее после него первое десятилетие.

Посылка вторая: Политической преемственностью можно успешно манипулировать.

В последние несколько лет лидеры региона начали стареть, и в некоторых случаях их физическая немощь стала заметна, однако процесс институционального развития еще более замедлился.

Некоторые ободряющие признаки заметны в Кыргызстане, и в случае их развития они окажут гигантское влияние на весь регион. Президент Аскар Акаев уже дает понять, что не планирует добиваться дальнейших конституционных изменений, которые бы позволили ему продолжать выставлять свою кандидатуру на выборах. Однако его критики утверждают, что это уловка, нацеленная на умиротворение западной общественности. Единственное, чем Акаев мог бы убедить наблюдателей в своей искренности, - это предпринять решительные шаги по либерализации политического процесса и созданию новых институтов для пополнения элиты страны.

Положительный резонанс имели бы планы передачи как можно большей доли власти всенародно избранным органам местного управления. Это дало бы Кыргызстану громадные преимущества, создав по всей стране новые области конкуренции, тем самым. снизив аппетиты центрального правительства. А также послужило бы образцом и потенциальным ускорителем реформ во всем регионе.

В то же время, в регионе с большим интересом отслеживают попытки президента Гейдара Алиева добиться назначения его сына Ильхама в качестве наследника. Многие в Кыргызстане считают, что президент Акаев также попытается организовать переход власти к одному из своих детей, в особенности в том случае, если этого будет в Казахстане с успехом добиваться его дальний родственник Нурсултан Назарбаев. Ходят слухи, что Акаев готовит на эту роль своего юного сына Айдана, получившего образование в США. Попытки установления некоего современного варианта передачи власти по наследству становятся весьма опасны.

На протяжении последних пяти лет лидеры Центральной Азии лелеяли свою философию, согласно которой "победитель забирает все". Но государства, которыми они правят, не просты. Значительная часть их населения не желает мириться с потерей привычных льгот. Там также полно бывших "хозяев земли", привыкших к учету своих интересов. В Центральной Азии немало представителей бывшей элиты из вышедших из фавора кланов и семей, которые бездействуют в ожидании возможности захватить побольше экономической и политической власти. В отсутствие институтов, призванных обеспечить мирную передачу власти, их надежды не имеют под собой никакой основы.

Посылка третья: Развитие демократии не пользуется народной поддержкой.

В истории любого народа нетрудно отыскать антидемократические или авторитарные страницы, и история народов Центральной Азии в этом далеко не исключение. Но утверждение, будто одни народы более подходят для демократии, чем другие, - расизм.

Повсеместно в Центральной Азии имеется решительное меньшинство, жаждущее увидеть движение в сторону демократии. Нигде это не проявляется так, как в Кыргызстане, где неформальное политическое движение значительно более утвердилось и широко рассредоточилось, чем где бы то ни было еще в регионе. Но из произошедшего в Туркменистане за последние восемь месяцев ясно, что ни одну из стран нельзя списывать. Это - урок, который нам следовало бы вынести из сравнительного успеха разделения власти в Таджикистане, который после нескольких лет гражданской войны переживает некоторое политическое и экономическое возрождение.

Посылка четвертая: Этнический национализм может быть источником патриотизма.

Все государства региона пытаются использовать методы социальной инженерии советского разлива для создания новых политических сообществ, в которых доставшиеся от советской эпохи этнические деления используются в качестве составляющих нового политического консенсуса. Если в Кыргызстане эти усилия направлены больше на поощрение терпимости в отношении этнических меньшинств, то в других республиках, как, например, в Узбекистане, предпринимаются попытки представить этнонационализм в качестве гражданского патриотизма.

Для большинства жителей Центральной Азии трактовка национализма и этнической идентичности до сих пор определяется восходящими к сталинской эпохе общественными границами, когда советское население состояло из свыше сотни этнических сообществ, правовое положение каждого из которых определялось его численностью, историей, экономическими возможностями и местом жительства. Во всех республиках Центральной Азии обретение независимости дало титульной национальности все возрастающее осознание усиления политических возможностей своей этнической группы. Однако это осознание далеко не всегда оборачивается политической лояльностью - частично в силу того, что государство настолько слабо идет навстречу народным ожиданиям в социальной сфере.

За последнее десятилетие значительная часть трудоспособного русского населения покинула регион (правда, некоторые уже вернулись обратно), и большинство объясняет свой отъезд скорее экономическими, чем политическими причинами. Решение покинуть этот регион на самом деле вполне рационально. Этнические русские поняли ограниченность своих возможностей в будущем. Это относится и к Казахстану, где судьба русского языка отличается от судьбы русской национальной группы, что напоминает ситуацию в пост-колониальных Индии и Пакистане, где английский язык оставался основным языком в течение длительного времени после ухода самих англичан.

Но проблема "заброшенных" соотечественников все еще достаточно остра и в Кыргызстане, где узбеки составляют самую многочисленную группу сторонников национального единства, которая, с одной стороны, далеко не молчит, но, с другой, пока не очень возбуждена. Узбеки Кыргызстана действительно ощущают себя гражданами второго сорта, но одновременно явно осознают, что имеют намного большие экономические и политические возможности, чем их сородичи в Узбекистане.

В то же время процесс пост-колониальной социальной перестройки уже начался, хотя, как и в советские времена, национальность по-прежнему фиксируется в паспортах и большинстве других официальных документов. Ассимиляция уже развивается среди тех, кто обречен на маргинальное положение по отношению к титульной национальности. Речь идет о выходцах из этнически смешанных семей, либо принадлежащих к суб-этническим группам, проживающим на территории различных национальных сообществ, как, например, кипчаки - племенная группа, встречающаяся и в Казахстане, и в Кыргызстане, и в Узбекистане.

Во всех республиках одновременно с процессом консолидации ведущих наций идет размежевание. Оба эти процесса часто встречаются в одной и той же стране, где в некоторых местах новые группы начинают идентифицировать себя с ведущей нацией, в то время как в других идет усиление более узкого - субэтнического самосознания - на уровне клана, жуза или какой-либо местности. Во многих случаях все еще не ясно, какие же политические тенденции возьмут верх - центробежные или центростремительные. Фрагментация этнического самосознания, при наличии соответствующих предпосылок, вполне может привести к подрыву государственности.

Посылка пятая: Ислам в своей основе опасен, и его следует сдерживать.

В отсутствие гражданского общества не так то много светских политических институтов, вокруг которых могла бы консолидироваться оппозиция. Ислам, и, в особенности, его мечети и медресе, становятся все большими центрами притяжения для этнических кыргызов и узбеков, и массовый доступ к ним очень трудно ограничить. В силу этого пропаганда ислама может играть на руку как сторонникам правящего режима, так и его противникам. Все зависит от правил игры, а они все еще не установились.

Связанные с исламом проблемы до сих пор наиболее остры в Узбекистане. Во многих районах страны ислам особенно глубоко укоренен, а соперничество между исламскими фундаменталистами, модернистами и консерваторами имеет давние корни. Все эти три традиции устояли перед превратностями советского правления. Некоторые из сегодняшних радикальных групп своими корнями уходят к антироссийскому восстанию 1898 г., а некоторые их лидеры даже были учениками "божьего человека", который в детстве был свидетелем восстания и, к неудовольствию советских властей, дожил до глубокой старости. Через Ферганскую долину этот религиозный подъем легко проникает в Кыргызстан. Повсеместно власти региона ошибочно считают, что государство может регулировать религиозные дела - равно как и развитие ислама, и что оно достаточно компетентно, чтобы воздействовать на социальную эволюцию общества.

Элита Центральной Азии, разумеется, в принципе не против ислама, но она весьма настороженно относится к возрожденческому или фундаменталистскому исламу, к людям, стремящимся жить "в точном соответствии с учением". Они стремятся сохранить свои республики как светские государства и не допустить того, чтобы нетерпимые мусульмане навязали своим собратьям по вере огосударствление отправления религиозного культа. Даже в Кыргызстане светские институты испытывают на себе сильное давление в пользу соблюдения религиозных заповедей.

Соотношение религии с массовыми верованиями значительно сложнее и взаимосвязаннее, чем в этом отдают себе отчет региональные лидеры. Хотя правительства Центральной Азии не имеют возможности регулировать религиозные верования масс, они могут влиять на ход социальных процессов. Но, пытаясь это делать, могут невольно породить социальный взрыв.

Заключение

Именно в силу этого властям республик Центральной Азии следует еще раз расширить политическую сферу, доступную большинству простых граждан, чтобы предоставить им различные светские альтернативы. Без этого они лишены предохранительного клапана, чтобы стравливать накапливающееся социальное давление.

Но сама по себе политическая либерализация не является ответом. Необходимо и непосредственно что-то делать с котлом накопившегося в регионе социального давления. Для этого нужны программы, направленные на эффективную борьбу с царящей в регионе нищетой, национальные экономические проекты, а также усилия, направленные на реализацию возможностей центрально-азиатского регионального рынка. Более того, в ходе экономических реформ возникнут новые - и более настойчивые - группы, требующие распространения принципов правового государства и на политическую сферу, а также общественная база поддержки, необходимая для устойчивого развития политической демократии в долгосрочной перспективе.

Источники и ссылки:

1. См. http://www.state/gov/r/pa/prs/ps/2002/8736pf.htm, где находится полный текст Американо-Узбекской декларации по основам стратегического партнерства и сотрудничества.

2. Interfax May 7, 2002

3. Цит. по: RFE/RL Central Asia Report, Vol. 2, Number 18, May 9, 2002.

4. www.gundogar.org

5. Sadji, "An Early Defeat for President Akaev," Prism, vol VIII, Issue 4 Part 4, April 2002

6. Утверждалось, что Кулиев превышал свои должностные полномочия в бытность министром национальной безопасности в 1997-1998 гг.

7. Жандосов, родившийся в 1961 г. в Алма-Аты и получивший образование в Московском Государственном Университете, происходит из известной семьи казахских революционеров; в 1996-1998 гг. он возглавлял национальный Банк Казахстана, а затем, в 1998-2001 гг., был первым заместителем премьер-министра и председателем Государственного комитета по инвестициям

КАЗАХСТАН

Демократическая оппозиция Казахстана стоит перед серьезным испытанием

Акежан Кажегельдин

Членам Оргкомитета Объединенной демократической партии,

Членам Координационного совета Форума демократических сил Казахстана,

Членам РНПК,

Членам оппозиционных партий и движений Казахстана.

Уважаемые товарищи!

По общему убеждению демократическая оппозиция Казахстана стоит перед серьезным испытанием, связанным с новым витком политических репрессий. Если раньше их объектами становились отдельные партии или политические лидеры, то теперь режим Назарбаева решил расправиться со всеми своими оппонентами одним ударом – с помощью нового Закона о политических партиях.

Формальные инициаторы закона, ручные депутаты от "Отана" и Гражданской партии, действовали, как всегда, по указке президента. Остальные проголосовали за этот уродливый документ из рабской покорности и страха. Вопрос о персональной отвественности депутатов мажилиса за принятие репрессивного антиконституционного законодательства я бы предложил рассмотреть позднее. Сейчас необходимо найти адекватный ответ на эту провокацию президента и его окружения, для характеристики которого подходит забытое с советских времен слово "клика".

1. Анализ нового закона о политических партиях, проведенный нашими экспертами, специалистами ОБСЕ и других организаций, свидетельствует о том, что он противоречит не только Конституции Казахстана, но и международным обязательствам, взятым нашей страной в связи с вступлением в ОБСЕ.

Только такая политически ничтожная личность, как Хитрин, могла заявить, что это "творение" администрации президента соответствует Основному закону Казахстана. Впрочем, в бытность генеральным прокурором Хитрин с пеной у рта доказывал и еще более нелепые вещи. Ему не привыкать. Но каждого гражданина Казахстана мучает стыд за то, что вопросы конституционности в стране решают подобные персоны.

РНПК заявляла в свое время, что назначение Хитрина председателем Конституционного совета – это оскорбление всех казахстанцев. Оно заставляет вспомнить о том, как в Древнем Риме конь был назначен сенатором. Очевидно, что наши кони могут работать не хуже наших сенаторов.

2. Новый закон вернее было бы назвать "Законом против политических партий". Он преследует цель вывести из правового поля всю оппозицию, сделать незаконной ее деятельность, поставить под угрозу свободу лидеров и активистов. Несомненно, вслед за этим законом появится норма в Уголовном кодексе, которая позволит преследовать граждан, действующих или просто состоящих в “незаконных” политческих партиях.

Назарбаева вынужден бороться со всеми гражданскими свободами последовательно: свободой слова, свободой собраний, свободой выбора. И вот теперь – со свободой политических объединений. В каждой из этих свобод он чувствует смертельную угрозу своей власти.

Дико представить, но в XXI веке Казахстану с его просвещенным народом пытаются навязать однопартийную систему, вроде той, что существует в Северной Корее или Туркменистане. Это просто оскорбительно для каждого из нас! Неужели клика в Астане надеется, что народ смирится с этим политическим уродством? Неужели они надеются, что под шумок разговоров о борьбе с терроризмом цивилизованный мир простит им политический террор против собственного народа? Если так, то эти люди от страха просто потеряли остатки разума.

Тем не менее Закон о политических партиях стал реальностью, и мы должны разработать практические шаги по его нейтрализации. Более того – по использованию этого закона как инструмента в борьбе с режимом Назарбаева.

3. Для того, чтобы это сделать, следует понять, что заставило режим спешно принимать новый закон. По имеющейся информации и по всему комплексу политических событий можно сделать вывод, что Назарбаев и его клика полностью потеряли внутреннюю опору своей власти. В ограниченном воображении этих людей нет никаких других примеров для подражания, кроме их собственного партийно-советского прошлого. Тогда была одна партия – КПСС, теперь эту роль должно сыграть трехголове существо под условным названием АГРОТАН(Аграрии+Гражданская партия+Отан).

Возникает вопрос: почему Назарбаеву потребовался инструмент для устранения всех оппозиционных партий. Ведь раньше он обходился массовой фальсификацией результатов выборов и обеспечил АГРОТАНу большинство на выборах 1999 г. Очевидно, что ситуация 2002 года в принципе отличается от той, что была три года назад. Теперь симпатии населения находятся на стороне оппозиции безусловно.

Даже Балиевой и ее марионеточной избиртаельной комиссии не удастся протащить в парламент депутатов от власти без массового народного возмущения. На любых предстоящих выборах за АГРОТАН проголосует не более 10-15% населени. В основном это те, кто принадлежит к власти, члены их семей и самые активные пособники, которым грозит расследование их деятельности. Назарбаев и его приближенные знают это, чувствуют опасность и потому совершают новые ошибки. Которые мы должны использовать для победы демократии.

4. Еще одной целью нового закона является переключение внимания оппозиции с критики режима на борьбу за регистрацию партий. Нам всем предлагается ложная цель вместо реальной. Сейчас оппозиция требует немедленного и безоговорочного ухода Назарбаева с политической сцены, возвращения присвоенных им многомиллионных или даже миллиардных сумм. Вместо этого власти хотят заставить нас заниматься бессмысленной деятельностью: собирать сотни тысяч подписей, судиться с акимами, ЦИКом и так далее. Понятно, что в условиях террора, развернутого КНБ и акимами против оппозиции, под угрозой массовых увольнений с работы наших сторонников сам сбор подписей в поддержку антиназарбаевских партий обречет людей на неоправданные страдания. Кроме того, при любом количестве собранных подписей Загипа Балиева, которую арифметике учил лично Нурсултан Назарбаев, всегда так их посчитает, что не будет хватать.

Не только 1999 год, но и опыт "Демвыбора Казахстана" по сбору подписей за референдум должны послужить всем уроком. Нельзя садиться играть с Назарбаевым и его кликой в шахматы. Как только эти люди начинают проигрывать, они достают бейсбольные биты и объявляют, что вступают в действия новые правила.

5. Поэтому я хочу поддержать тех, кто предлагает активно противодействовать Закону о партиях. Самой эффективной формой противодействия является солидарный бойкот всеми оппозиционными партиями процедуры перерегистрации. Мы просто не должны тратить силы и ставить под удар своих сторонников. Мы проигнорируем требование о новом сборе подписей.

Оппозиционные партии и движения для своей деятельности не нуждаются в разрешении режима, авторитет которого в стране и мире ничтожен. Мы не считаем нужным доказывать легитимность своих партий. Они давно признаны народом, они признаны партнерами в международном сообществе. Многие из оппозиционных партий начали свою борьбу за демократию задолго до того, как АГРОТАН был изобретен и сколочен властями. Мы создавали РНПК в условиях репрессий. Мы вынуждены были проводить конгресс Форума демократических сил за рубежом, в Москве. За право создания ДВК два его сопредседателя поплатились свободой.

6. Итак, я предлагаю всем партиям и движениям продолжать действовать точно так же, как и до принятия нового Закона о партиях. Никаких сборов подписей, никаких перерегистраций! У нас впереди полгода. Давайте это время посвятим борьбе, разъяснению нашей позиции согражданам и международному сообществу.

По общему убеждению в ближайшие несколько месяцев произойдет окончательное разложение режима Назарбаева. Наша солидарность и совместные действия ускорят этот процесс.

Мы должны исключить любое сотрудничество с администрацией Назарбаева, пока она не отменит этот закон. До тех пор не должно быть никаких "круглых столов" с администрацией Назарбаева, никаких семинаров с ее участием. На примере Закона о выборах весь мир убедился, что режим постоянно лжет и злоупотребляет доверием, не предпринимая ничего для восстановления демократии.

ОБСЕ, Европейский парламент и Совет Европы, конгрессмены и администрация США, парламентарии и правительства других стран Запада поддержут нашу принципиальную позицию.

6. Большая ответственность ложится теперь на руководителей Коммунистической партии Казахстана. Нурсултан Назарбаев готов разрешить перерегистрацию КПК только для того, чтобы иметь возможность пугать Запад угрозой коммунистического реванша. Мы видим в сегодняшних коммунистах наших партнеров по анти-назарбаевской коалиции. КПК пользуется поддержкой значительной части общества, в которой много людей старшего поколения. Я убежден, что рядовые коммунисты поддержать наш призыв бойкотировать антиконституционный закон. Очень важно, чтобы на это решились и лидеры партии. Позиция Серикболсына Абдильдина и его коллег по ЦК может стать решающей. Настоящая коммунистическая традиция не допускает соглашательства.

7. В то же время тактика борьбы в предстоящий период не должна ограничиваться противодействием режиму. Мы должны создавать схемы активной деятельности на пользу народу и стране. Важнейшим таким шагом должно стать создание единого оппозиционного объединения.

Задолго до принятия нового закона большая часть оппозиции начала создание Объединенной демократической партии, куда решили войти РНПК, "Азамат" и Народный конгресс Казахстана. Параллельно с этим процесом начало оформляться движение ДВК. И с той, и с другой стороны следовали призывы к объединению, но в такой форме, которая подлежала долгому обсуждению. Последние месяцы шли дискуссии о том, следует ли членам ДВК вступать в ОДП или наоборот, подразумевает ли членство в одной организации выход из другой и так далее. Дискуссия явно затянулась, и этим воспользовались власти. Закон о партиях, суды над Аблязовым и Жакияновым – это реакция Назарбаева на начавшееся объединение оппозиции.

Теперь власти сами положили конец неопределенности. У нас нет иного выбора, кроме как немедленно и решительно объединиться и создать такую структуру, которая:

а) будет способна объединить ресурсы и силы всех оппозиционных партий и движений;

б) позволит вести работу по смене политического устройства страны и отстранению от власти Н. Назарбаева;

в) сможет быть быстро и эффективно развернута в предвыборный блок в случае реально демократических выборов под международным контролем.

По моему мнению, новая организация должна быть учреждена в форме общественного объединения группой лидеров нынешних партий и движений. При этом она с самого начала должна ясно обозначить как минимум три названные цели. В этом случае общество воспримет организацию как естественное развитие оппозиционной политической структуры. Общество поверит нам и доверит по-прежнему представлять свои интересы.

8. Можно назвать и другие цели этой организации, но это – задача ее будущего руководства. Важно, однако, чтобы создание новой организации не выглядело как поглащение или растворение. Нам нет смысла состязаться, кто больший демократ, какая партия раньше заявила о своей решительной оппозиции, у кого больше сил или средств. Конкуренцию мы отставим до того счастливого времени, когда в свободном и демократическом Казахстане на открытых и честных выборах сможем бороться за места в таком парламенте, в котором не стыдно будет заседать. Сейчас же главное – объединить усилия, добиться мирной и справедливой передачи власти представителям народа.

В условиях демократии вопрос о лидерстве в партии не сводится только к персоне. Он больше определяет политический курс организации. В условиях диктатуры и одновременного давления на все оппозиционные силы персональное лидерство не принципиально. Я готов войти в руководство новой организации в качестве одного из членов Политического совета или Исполкома, ответственного за работу за границей. Работу внутри страны должны возглавить те лидеры, которые находятся на родине и имеют возможность действовать.

Руководящее ядро новой оппозиционной организации необходимо с самого начала представить стране и международному сообществу как прообраз будущего переходного руководства. После падения нынешней кланово-семейной системы именно из этого круга будут выдвигаться министры, акимы и кандидаты на другие высшие государственные должности.

9. Демократическим силам Казахстана как воздух необходима солидарность действия. До сих пор очень часто мы ограничивались солидарностью слова, заседали вместе за круглыми столами и выступали на объединенных пресс-конференциях. Теперь надо солидарно действовать, за другого – как за себя. Образцы такого действия есть, они предстали перед обществом в акциях защиты М. Аблязова и Г. Жакиянова. Надеюсь, что столь же дружно все силы в стране встанут на защиту Сергея Дуванова, который взял на себя смелость в лицо Назарбаеву сказать то, что должны были бы сказать по долгу службы настоящие прокуроры и настоящие депутаты.

Мы должны защитить всех, кто попадет под репрессии назарбаевских спецслужб. Для этого мы должны быть едины. Я с благодарностью помню всех политиков-членов различных партий и движений, которые протестовали против заочного судилища надо мной. И точно так же я использую все свои контакты в мире для того, чтобы оказать максимально давление на этот режим для защиты товарищей.

Надеюсь, что все лидеры и активисты демократических оппозиционных партий и движений высказажутся по поводу моих предложений. Надеюсь, что вскоре за этим последуют действия по созданию новой организации.

10. Никакие запасы нефти не дают президенту Назарбаеву больше международной поддержки. В третьем тысячелетии все понимают, что нефть и другие природные богатства принадлежат стране и народу, а не какой-то семье. Коррупция, политический террор, публичная ложь, нападения на прессу – все это вызывает отвращение у политиков и простых людей на Западе. Ни об одном из диктаторов Центральной Азии так часто и с таким отвращением не говорят с парламентских трибун и со страниц крупнейших газет, как о Назарбаева. Ни одна центрально-азиатская оппозиция не пользуется в мире такой симпатией, как казахстанская.

Международное сообщество поддержит новую демократическую власть в Казахстане. Потому что мы боремся за спасение страны, за возвращение ее в семью цивилизованных народов.

В последние годы ни одна акция президента Назарбаева не приводило к укреплению его власти или авторитета. Ни досрочные выборы, ни законы о первом президенте, ни преследования прессы, ни процессы над оппозиционерами. С каждым шагом этот режим движется к пропасти. Для того, чтобы он не увлек в нее народ, нам необходимо заранее предпринять все меры. Давайте действовать!

Спасибо Назарбаеву за новый Закон о политпартиях!

Бигельды Габдуллин, Вашингтон.

Прав А.Кажегельдин, призывая демсилы Казахстана к солидарному бойкоту этого Закона.

События в Казахстане, связанные с жестокими преследованиями активистов демократической оппозиции, независимых СМИ вкупе с крупным коррупционным скандалом "Казахгейт", у казахстанской и зарубежной публики вызывали и вызывают довольно однозначное впечатление: ПОХАБЕЛЬ. Стыдно признавать, но теперь после принятия назарбаевского Закона о политических партиях, о нашей стране отзываются тут в США словами великого Данте: "не госпожа народов, а кабак". И всё это благодаря хватательным и хищным рефлексам самого президента Н.Назарбаева.

Следует заметить, что новым Законом о политических партиях, власть "сыграла" в пользу демократических сил - тем самым она подталкивает их к объединению. Ну что же, спасибо ей за это!

Хотя недалеким стратегам Астаны казалось, что теперь оппозиция с пеной у рта будет носиться по долинам и весям, собирая пресловутый список-барьер "50 тысяч членов". Нет, этого не должно быть!

Конечно же, прав лидер казахстанской демократической оппозиции Акежан Кажегельдин в своём обращении ко всем демократическим партиям и движениям, говоря о том, что самой эффективной формой противодействия этому Закону является солидарный бойкот всеми оппозиционными партиями процедуры перерегистрации.

Действительно, зачем нам терять золотое время, деньги, нервы на пустые формальности, которые в конце концов приведут к одному известному знаменателю - отказу в перерегистрации. Пусть этим старательно занимается АГРОТАН, пусть пропрезидентские партии перегрызут друг другу горло, доказывая кто из них угодливее "служит" своему президенту. У них своя игра - у нас своя.

Думаю, никого из стана демсил не надо уговаривать в том, что само время работает на нас: надо объединить наши силы и ресурсы, забыть о незначительных противоречиях и немедленно начать процесс консолидации всех демократических партии и движении в единое политическое объединение, целью которого должно стать - отстранение от власти диктатора Н.Назарбаева и последующая смена политического режима.

Прошу извинения за пафос, но польза такого объединения в том, что нашей исторической земле, дабы окончательно не превратиться в географическое понятие, надо срочно говорить ЕДИНЫМ ГОЛОСОМ. Соединенный голос казахстанской земли в лице известных продемократических лидеров, как Акежан Кажегельдин, Серикболсын Абдильдин, Балташ Турсумбаев, Газиз Алдамжаров, Мухтар Аблязов, Галимжан Жакиянов, Нурбулат Масанов, Сергей Дуванов, Амиржан Косанов, Гульжан Ергалиева, Сейдахмет Куттыкадам, Ермурат Бапи, Ирина Савостина, Евгений Жовтис, Бакытжамал Бектурганова, депутат Тулен Токтасынов, Сакыпжамал Жанабаева и других может стать стать решающей силой по многим стратегическим вопросам демократического вектора развития Казахстана. Отмахнуться от всеобщего голоса земли Казахстана не смогут ни в одной столице цивилизованных стран.

И конечно же, надо поторопиться, так как от клики Назарбаева ничего хорошего ждать не приходится, кроме большой национальной трагедии. Неплохо было бы использовать для объединения и начавшийся отпуск Назарбаева.

Готовность страны к демократическим преобразованиям проверяется только самой демократией. Так возьмемся за руки, друзья, и докажем, что это правда. Да и режим Назарбаева настолько гнил, что пора действовать вместе.

Наш Закон

Рашид Нугманов

Членам оппозиционных партий и движений Казахстана

Уважаемые соотечественники!

Вот уже несколько лет гражданин Казахстана Нурсултан Назарбаев, облеченный неограниченной личной властью, ведет войну против демократии в собственной стране. Каждый из вас в той или иной степени испытал на себе её тяжести. Ежедневное давление на вас, ваших родных, детей и близких, уголовные преследования, бесконечная череда законов, указов и инструкций, направленных на максимальное ограничение гражданских и политических прав, оговор, провокации, тайные угрозы и открытый террор, бандитские нападения, искалеченные судьбы - все это уже давно стало обыденной реальностью нашей жизни.

Все это время идеологи режима, "семейные" СМИ, дипломатический корпус, нанятые агентства и лоббисты пытались внушить нам и всему миру, что на самом деле имеет место некий бесконечно прогрессирующий процесс построения "демократии с учетом местных особенностей". Нет нужды лишний раз повторять, что этот шизофренический бред никем не воспринимался всерьез, включая идеологов режима, да и, смею утверждать, самого Назарбаева. Тем не менее он служил хоть и незамысловатой, но достаточно удобной ширмой как для режима, так и для его пособников, заинтересованных в консервации власти и извлечении сопутствующих выгод. Идеология "виртуальной демократии" позволяла одним закрыть глаза на беспредел, а другим самозабвенно доказывать, что черное - белое.

В начале недели произошло событие, которое положило конец этому фарсу. Как объявлено 15 июля 2002 г., Назарбаев подписал "Закон о политических партиях" - фактический ультиматум оппозиции, официальное провозглашение войны высшим должностным лицом государства после нескольких лет ползучего террора. Отныне прикрыться фиговым листком о построении демократии в Казахстане Назарбаев уже не сможет - листок этот разорван им собственноручно, и миру выставлены напоказ лишь срамные места.

Как нам поступить? Думаю, для большинства из вас, наученных горьким опытом борьбы с бесправием, ответ очевиден: отказ и сплочение.

Солидарен с обращением Акежана Кажегельдина по этому поводу. Не буду повторять его доводы. Подчеркну лишь, что наше участие в этой губительной для страны провокации было бы предательством самих принципов свободного гражданского общества, за которые мы ратуем и страдаем.

Помните старый анекдот из сталинского прошлого, когда на колхозной сходке было указано всем поголовно явиться утром на повешение, и один бедолага участливо спросил: "А веревки с собой приносить али выдадут?.." Не нам точить топор палача и натирать мылом веревки для своих товарищей. Предоставим это удовольствие самим палачам.

Печально сознавать, что гражданин Назарбаев употребил 10 лет независимости Казахстана на раскол общества, выдавливание огромной части граждан из страны и превращение оставшейся в покорное стадо с "особым менталитетом", не дающим народу право на "готовность к демократии". Но суждено ли ему услышать вокруг повальное блеяние? Никогда.

Смутное время рождает Героев. Насилие рождает Сопротивление. А попытки расколоть и растоптать нас в пыль приведут к сплочению.

И это - Наш Закон.

Позвольте мне еще раз выразить глубокую веру в вас и в победу нашего общего дела - построение Свободного Казахстана.

Заявление Мухтара Аблязова, сделанное после вынесения приговора

Уважаемые сограждане!

Три недели государство пыталось доказать мою вину и не смогло этого сделать. Я действительно виноват, но не в том, в чем меня обвиняют.

Я виноват перед своими детьми. Я должен был поверить предупреждениям, что в Казахстане нельзя работать честно и доход нужно прятать за рубежом, а не инвестировать в развитие бизнеса. Что нужно делиться с власть имущими, чтобы у тебя не отобрали все и не сделали нищим.

Я виноват перед родственниками, близкими мне людьми и друзьями. Потому что принес им много горя и забот. Если бы я жил и работал как многие в стране, принимая установленные Назарбаевым правила игры, не пытаясь изменить в лучшую сторону сначала себя, а потом окружающий меня мир, я не оказался бы на скамье подсудимых.

Я виноват перед теми, кто работает на предприятиях с моим участием. Из-за меня их сегодня. в полном смысле этого слова. давят правоохранительные органы и акиматы, они уже потеряли или в скором времени потеряют работу, а некоторые и свободу.

Я виноват перед соратниками по "Демократическому выбору Казахстана". Если бы я не заразил их верой в демократическое будущее Казахстана, в возможность открыто высказывать и отстаивать свои убеждения, они не были бы уволены с государственной службы, не лишились бы бизнеса и не оказались под уголовным преследованием.

Я виноват перед народом страны. Потому что думал, что своим трудом укрепляю и развиваю экономику страны, а на самом деле укреплял режим личной власти Нурсултана Назарбаева.

Сегодня меня судят, как человека, но хотят наказать как политика. Опасность происходящего для будущего страны заключается в том, что внутриполитическая борьба переводится в форму репрессий против оппозиции.

Вспомните 20-50 годы прошлого столетия. Тогда людей судили за их убеждения, за то, что они были опасны для сталинского режима, потому что умели думать и могли стать активными противниками главы государства. То же самое происходит сегодня со мной и Галымжаном Жакияновым, а завтра случится с нашими соратниками.

Если бы вдруг правосудие в Казахстане действительно свершилось бы, то рядом с нами на скамье подсудимых оказались бы все без исключения члены правительства и все акимы за все время существования национального государства. Ведь то, в чем меня обвиняют, стало преступлением только тогда, когда это потребовалось главе государства, чтобы уничтожить меня, поставить на колени.

Политический характер моего процесса заключается в том, что если бы я оставался бы в команде Президента, то его не было бы. Если бы я согласился поделиться с членами его семьи своим бизнесом, то этого процесса не было бы. Если бы я не выступил бы открыто против существующей политической системы, этого процесса не было бы.

Моя истинная вина заключается в том, что я попытался реализовать права, данные мне как гражданину Казахстана Конституцией страны. К сожалению, Нурсултан Назарбаев не выдержал испытания властью. Сегодня вместо того, чтобы всемерно развивать демократию он укрепляет свою личную власть.

Монополизм в политике не менее опасен, чем монополизм в экономике. Еще предстоит установить, сколько потеряла наша страна в результате того, что все десять лет независимости все основные решения принимал один человек. И не только в материальном, но и в моральном плане.

Я буду вынужден принять приговор, который вынесет мне суд, поскольку сила на стороне государства. Но я отказываюсь признать себя виновным и отказываю этому государству в праве судить меня.

Сегодня врагов Назарбаева в отличие от врагов Сталина не расстреливают по приговору "тройки" в течение 24 часов с момента вынесения приговора. Но суть происходящего от этого не меняется. Человек, присвоивший государство, использует его для расправы со своими политическими противниками.

Но он все равно проиграет. Наше дело правое, мы победим.

Приговор по делу Мухтара Аблязова

Пресс-центр РОО «Демократический выбор Казахстана»

Приговор Верховного суда не стал неожиданностью ни для одной из сторон – за несколько часов до его оглашения сторонники Аблязова провели пресс-конференцию и заявили о том, что приговор будет обвинительным.

Как это было

В зал суда запускали партиями, причем, в отличие от всех предыдущих дней, "буферных" милиционеров было не в пример больше, и стояли они еще дальше от зала суда, чем это было все предыдущие недели. Кроме того, обещанных аудио-и видеозаписи, которую, по слухам, разрешали на оглашении приговора, проводить так и не позволили. Поэтому сорок пять минут оглашения в тесном и душном зале журналисты, родные и просто приглашенные пытались напрячь слух, чтобы разобрать слова приговора, зачитанного судьей в своей манере - тихо и невыразительно.

Все происходившее чем-то напоминало парад-алле: Аблязова в последний день в суде окружало такое количество охранников (9 человек в камуфляже и 6-7 в штатском), которых не было за все три недели судебного разбирательства.

Присутствовали и все судебные приставы, и все представители протокола. Это кроме прессы и приглашенных, которых тоже было предостаточно. В результате оглашение приговора стало настоящим испытанием на стойкость не только подсудимого и его семьи, но и всех остальных присутствующих. Многие из стоявших плечом к плечу - места в зале мало, а услышать о судьбе бывшего министра "из первых уст" хотелось всем, - просто не выдерживали и садились, хоть это и противоречит принятым процедурным нормам.

Мама подсудимого держалась только на силе воли и таблетках успокоительного, а отец отказывался снять даже пиджак, несмотря на жару и духоту, чтобы принять все стойко. По лицу самого Мухтара Аблязова, слушавшего решение суда, время от времени пробегала усталая и горькая усмешка - что ж, другого и не ожидалось.

Только прокуроры являли собой зрелище удовлетворенной законности – полное спокойствие и безмятежность в белых рубашках с погонами.

В чем виноват?

Завершающий аккорд громкого дела возвратил всех к самому началу – настолько текст приговора сходился с обвинительным заключением, которое было предъявлено Аблязову. Как будто трехнедельного разбирательства, длительных допросов свидетелй, скандальных приездов-отъездов экспертов, документов независимой экспертизы, нудного зачитывания показаний и документов при подготовке прений и самих прений просто не было. Он практически один в один повторял то, что почти четыре недели назад зачитывал Владимир РООТ. И по "незаконному занятию предпринимательской деятельностью", и по "злоупотреблению должностными полномочиями" в части заключения злополучного шестистороннего соглашения.

Судья посчитал, что "поскольку АО KEGOC на 100% находился в государственной собственности, поэтому был подведомственным предприятием МЭИТ", и поэтому "Аблязов, будучи министром, ответственным должностным лицом злоупотреблял своими служебными полномочиями и повлиял на руководство ЭГРЭС-2" для подписания этого документа. Соглашение, полагает судья, было подготовлено и подписано под давлением экс-министра.

Суд посчитал показания единственного узбекского свидетеля Зиятова, осужденного за хищение денег, полученных в счет исполнения шестистороннего соглашения, достоверными и исчерпывающими, даже в части посещения им кабинета бывшего президента АО KEGOC, хотя эта часть показаний свидетеля обвинения однозначно была опровергнута защитой.

Кроме того, суд практически дословно повторил обвинительное заключение о создании Аблязовым ряда компаний и участии в их управлении во время работы в государственных органах, что "противоречит закону о борьбе с коррупцией и о правительстве".

Например, после того, как "Аблязов вышел из состава учредителей ТОО АСТ, эта компания не перестала существовать - изменился только состав учредителей", в который вошла другая компания, учрежденная подсудимым. Следовательно, через пятую или шестую компанию, якобы последовательно учрежденную предприимчивым министром, он все-таки владел, а значит, пользуясь своими полномочиями, действовал в интересах "своей" компании.

И только в смешном эпизоде с незаконным пользованием сотовым телефоном суд посчитал, что "доводы обвинения не нашли подтверждения в материалах дела", а посему состава преступления здесь нет и не может быть.

Итог - шесть лет в колонии общего режима, запрет занимать ответственные должности в течение двух лет, личное имущество конфисковано в счет возмещения ущерба АО KEGOC. Кроме того, судебные издержки, ненамного меньшие, чем "ущерб" по сотовому телефону, также будут взысканы с осужденного.

Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.

Обвинение довольно

Прокурор Роот доволен приговором: "Содеянное Аблязовым органы предварительного следствия квалифицировали правильно, эта квалификация была поддержана государственным обвинением, то есть нами, и суд также квалифицировал содеянное в основном по предложенной квалификации за некоторым исключением".

При этом даже голос государственного обвинителя звенел от удовлетворения. В нем уже не было металла "что вы можете пояснить" и жесткости "полагаю отказать". Прокурор даже облегченно соглашался с решением об отсутствии состава преступления по сотовому: "Это право суда. Следствие и обвинение настаивали на этом, но коли уж суд счел нужным исключить эту позицию обвинения, я полагаю, решение суда таково, это приговор Верховного суда, мы согласились".

Говоря все это, прокурор тяжело вздыхал, а когда его спросили, почему он вздыхает, он ответил: "Нагрузка все-таки выслушивать ваши вопросы и отвечать на них".

Соглашения, касающиеся "Кустанайасбест", заявил Роот, были полностью незаконными. В отношении же "ряда должностных лиц, которые участвовали в подписании названных мной соглашений, также возбуждались уголовные дела, но они были прекращены по амнистии": "Там была другая квалификация, а квалификация у Аблязова совсем другая, это тяжкое преступление, и оно под амнистию не подпадает".

Реплика одного из окружавших прокурора людей, по-видимому, не из пишуще-снимающей братии, о том, возможна ли "череда громких дел по другим министрам" и не только, вызвала у прокурора следующую реакцию: "Вопрос, конечно, неуместен. Должен быть конкретный предметный разговор. Должен быть

конкретный состав преступления, криминал".

Права человека - не приоритет

На оглашение приговора по делу Мухтара Аблязова прибыл Валентин Гефтер, известный правозащитник, директор Института прав человека в Москве, руководитель программы "Преследование по политическим мотивам в странах СНГ"

 Он описал свое видение ситуации:

- Грустно, когда правосудие используют в политических целях, для подавления каких бы то ни было оппонентов. Конечно, надо дождаться приговора и по одному делу, и по другому, но, как говорят, тенденция, однако.

И какова тенденция?

- Тенденция такова, что, видимо, не хватает сил у нынешней власти для того, чтобы законно и цивилизованно работать с оппозицией.

А у оппозиции?

- Может, и у оппозиции тоже, но оппозиция хотя бы не прибегает к уголовному преследованию, не в ее силах сажать в предварительное заключение, а потом, не дай Бог, и уже по приговору. Здесь понятно, что исходно стороны не равны, и поэтому мы должны требовать от власти, именно от власти в первую очередь, чтобы она действовала в рамках права и цивилизованных демократических норм. Если бы Аблязов был сегодня президентом, мы ему бы предъявляли точно такие же требования.

Как вы оцениваете действия власти в этом случае?

- Я не специалист по внутренним казахстанским процессам, я сегодня первый день здесь, хоть и слежу за процессами и бывал раньше в Казахстане, но должен сказать, что это общая тенденция всего нашего постсоветского пространства - не разделение судебной и политической властей, использование псевдоправовых методов для того, чтобы преследовать своих политических или иных оппонентов. Такая болезнь есть везде, только каждый болеет по-своему в определенный момент времени.

Например?

- В Беларуси вы знаете, в Азербайджане и Грузии в начале и середине девяностых, но даже в более демократических странах внешне - на Украине, Армении и России не в последнюю очередь, очень часто используются прокуратура и суды, чтобы, вульгарно выражаясь, сводить счеты.

Но ведь дыма, говорят, без огня не бывает?

- Нет, "дыма без огня" - это, может быть, более обывательская поговорка. Но вообще установление истины - это даже не прерогатива суда. Это, наверное, только Господу Богу можно простить и времени. Очень часто те или иные люди совершали отдельные правонарушения. Другое дело, что власть искусственно выдирает этих людей, потому что они ее оппоненты, преувеличивает их степень вины, навязывает суду и прокуратуре свое мнение и свое желание достичь желаемого результата. В итоге эта цепочка ведет к все большему и большему обострению политических противоречий, нестабильности, а часто очень к экономическим каким-то неудачам. То есть это сказывается на простых людях.

Вы приводили примеры других стран. Там такое противостояние чем-то заканчивалось?

- К сожалению, чаще всего тем же самым - судебными приговорами, отбыванием в местах лишения свободы. В лучшем случае люди амнистируются и выходят пораньше, не заболевают или что-то еще. А в худшем - сидят до сих пор, вот в Азербайджане, который полтора года назад вступил в Совет Европы, но до сих пор Европа не может добиться хотя бы законного пересмотра пересмотра политически мотивированных дел за проступки начала девяностых, я уже не говорю про освобождение. Есть надежда, что это произойдет, но до этого очень далеко:

Каковы, на ваш взгляд, перспективы у нас?

- Мне трудно судить о перспективах - для того, чтобы об этом судить, нужно быть здесь внутри. Но я думаю, что перспектива может быть только одна – рано или поздно будет отмщение. И мне бы очень хотелось, чтобы это отмщение было правовым, законным, а не так, чтобы реакция на несправедливость повлекла за собой следующую несправедливость. К сожалению, очень часто в таких гражданских конфликтах - не дай Бог, вооруженных, конечно - одно тянет за собой другое. Во-первых, от этих разборок, как мы их называем, и неправового давления на оппонентов страдают просто люди, а во-вторых, очень часто это раскручивает конфликт. И почему этого не понимают и судебная власть, и исполнительная власть, мне непонятно. Вроде бы люди неглупые, опытные, прошли и советскую школу, и нынешнюю, так называемого переходного периода, но результат везде почти один и тот же.

Как можно этого избежать?

- Есть один, может быть, чрезмерно философский ответ на этот вопрос: двести лет подстригать газон, как это делали англичане, и тогда демократия и верховенство права победят. Но нам не очень хочется ждать эти двести лет, поэтому надежда может быть только на одно - давление снизу, от широких масс общественности, и давление извне, от всех государств, и в первую очередь в данном случае от России, которая является партнером по ЕврАзЭС, и по СНГ. Но у нашей власти и самой рыльце в пушку по своим внутренним делам и она не оказывает никакого давления, влияния на то, чтобы процессы, о которых мы сейчас говорим, или вообще не состоялись, или если состоялись, то шли нормальным правовым образом.

То есть Россия не заинтересована в этом?

- Думаю, что нет. К сожалению, верховенство права и права человека на всем нашем постсоветском пространстве далеко не приоритет. Нам важнее многое другое - от безопасности, в первую очередь государственной, до экономического взаимодействия. Это очень важно, но без верховенства права и защиты прав человека, причем не обязательно бывшего министра, а каждого рядового гражданина, кто попал в те же самые суды, в которые попали бывший министр и бывший аким, без этого ничего не состоится. И они, наши руководители, тоже это прекрасно знают. Знают, но не могут этого обеспечить. Видимо, искус подавления оппонентов, искус быстрого и неправового достижения результатов побеждает над разумом.

Пресс-центр РОО «Демократический выбор Казахстана»

Время все расставит на свои места, несмотря на выполнение "заказа"

«Я не сомневаюсь, что как следствие и прокуратура выполнили "заказ", так его выполнит и суд», заявил в своем последнем слове Мухтар Аблязов.

Мама подсудимого, выходя из зала, вытирала слезы. Но на слова сочувствия и поддержки отвечала: "Я горжусь сыном. Ведь он сказал правду, мы его так воспитали. Может быть, мы плохие люди?"

Страх и надежды

Служить стране можно по-разному. Для одних служение Отечеству заключается в выполнении указаний сверху, для других - отстаивании своих взглядов и убеждений. В речи Аблязова это звучало так: "Я внимательно изучал период политических репрессий 1937-38 годов. Были уничтожены миллионы людей. Почему это происходило? Потому что из-за страха, отсутствия гражданской позиции, люди молчали или выполняли приказы, говоря себе, что они вынуждены выполнять эти приказы. Затем они сами становились жертвами, их осуждали уже другие люди, которые тоже считали, что выполняют приказы. Результат – истребление миллионов людей. Для того чтобы это не повторилось сейчас снова, каждому из нас необходимо занять гражданскую позицию".

Аблязов, один из плеяды "младотюрков", в начале надеялся: "Перестройка, объявленная Горбачевым в середине 80-х годов, дала нам многим надежду, что страна изменится, начнутся демократические реформы. Но, к сожалению, надежды не сбылись. Новые надежды появились с объявлением независимости Казахстана. Так получилось, что в начале 90-х годов, я занялся бизнесом. И уже к 1997 году мне удалось создать одну из крупнейших групп Казахстана, где работали тысячи людей. В этих условиях, казалось бы, что еще нужно человеку, который еще вчера жил в общежитии, в 30-ти километрах от Алматы, в комнатушке 10 квадратных метров с маленьким ребенком".

ЭНЕРГИчные реформы

О начале государственной карьеры он отозвался несколько иронично: "Когда весной 1997 года мне предложили возглавить АО KEGOC - я отказался. Так как считал, что принесу больше пользы, создавая новые рабочие места, новые производства, своим примером подталкивая других к самостоятельности, показывая, что можно, не имея никакой поддержки со стороны власти, добиться успехов самому - только своим трудом и талантом".

Но тогда он все-таки принял предложение: "Вы наверняка помните, каким был 1997 год. Сложнейшая ситуация в энергетике, повсеместно шли веерные отключения, останавливались целые производства, не получая стабильного энергоснабжения. Помнится, тогда премьер-министр Кажегельдин кричал на меня, мол, хватит работать только на свою компанию, надо помочь государству, государству нужны сильные менеджеры, которые в состоянии решать сложные проблемы. Только желание помочь своей стране заставило меня согласиться возглавить энергетику страны. Причем это была самая разваленная отрасль, где присутствовали неплатежи, огромные долги, многочисленные невыплаты заработной платы.

Президентом АО KEGOC я проработал около девяти месяцев. Но даже за это короткое время самые сложные проблемы удалось решить. Даже наши недоброжелатели признают, что реформы, которые мы провели в энергетике в 1997-98 годов, не имеют аналогов по своим темпам и качеству во всем постсоветском пространстве, а также во многих странах мира. Была разработана программа развития электроэнергетики на пять лет, привлечены огромные инвестиции в отрасль, упорядочена работа всех участков рынка, разработаны рыночные правила, которые позволили вдохнуть жизнь в разваленную отрасль. Мечта энергетиков-инженеров - объединить энергосистемы Южного и Северного Казахстана, и далее энергосистему Казахстана с энергосистемой Средней Азии и России - мечта-проект еще времен Советского Союза была реализована в условиях жесточайшего кризиса и дала толчок развитию электроэнергетики и промышленности всей страны.

Наши реформы привлекли огромное внимание энергетиков стран бывшего Союза, которые только хотят добиться того, что сделано в Казахстане еще в 1997-98 годах. Желание помочь стране, изменить ее к лучшему, а не жажда наживы – вот что заставляло нас работать по 14-15 часов в сутки, отдавая своему государству и своему народу все силы, знания и энергию. Я очень горжусь тем, что мне удалось сделать свой вклад в энергетику Казахстана, который признают даже недоброжелатели вроде господина Чубайса, который только еще стремится добиться того, что уже реализовано в Казахстане.

Уже через полгода работы в KEGOC, в феврале 1998 года, я получил предложение возглавить министерство энергетики, индустрии и торговли. Но тогда я от него отказался, поскольку хотел осуществить те проекты, которые задумал. Спрашивается, зачем бы мне отказываться, если я действительно стремился получить и использовать те самые властные полномочия для реализации своих преступных замыслов, о которых говорит господин Роот?"

"Генератор идей"

Карьеру государственного деятеля пришлось продолжить: "Только 21 апреля 1998 года, я дал согласие на должность министра, так как понял, что нужны более глубокие реформы, не только в электроэнергетике, но и в других отраслях экономики, настолько все оказалось взаимосвязанным. В 34 года я был назначен министром. И опять огромное желание изменить к лучшему экономику страны подталкивало меня к разработке самых различных программ, которые, в конечном счете, дали толчок развитию экономики Казахстана. Не случайно наше министерство называли "генератором идей" правительства БАЛГИМБАЕВА.

Опять обращаюсь к вашей памяти. Май 1998 года был чрезвычайно сложен для страны. Останавливались огромные производства с тысячами рабочих мест, в связи с кризисом управления на атомной станции МАЭК, под угрозой отсутствия воды и электричества оказался город Актау, тысячи людей выходили на митинги перед зданием администрации области. На грани закрытия был город Степногорск из-за убыточности работы урановой и золотодобывающей отраслей, падали цены на нефть.

Мы ждали, что будет прекращена добыча нефти в западных регионах Казахстана, а это сотни рабочих мест и жизнь целых городов. Именно в этой сложнейшей экономической ситуации я работал министром энергетики, индустрии и торговли. Не тогда, когда все было благополучно. В этих условиях нами была разработана новая промышленная политика, которая дала толчок развитию именно отечественной промышленности - машиностроению, легкой промышленности, сельскому хозяйству. Известная политика импортозамещения с ориентацией не только на вывоз сырья. Изменилась, по сути, государственная политика государства. Именно то, что в условиях кризиса, нам вовремя удалось повернуться лицом к отечественной промышленности, я считаю, позволило избежать таких потрясений, как в России, когда в ходе августовского кризиса 1998 года разорились все крупнейшие банки России и десятки тысяч людей потеряли рабочие места. Нам удалось этого избежать. Более того, удалось решить сложнейшие проблемы и стабилизировать работу огромного количества предприятий, сохранить тысячи рабочих мест, спасти целые города. Осенью 1998 года были объявлены досрочные выборы президента и, мы, считая себя командой президента, активно участвовали в поддержке президента. И не только как министры, но и оказывая прямую финансовую поддержку, используя свое влияние на бизнес. Сейчас все это забыто".

Возвращаясь непосредственно к обвинению, Аблязов подчеркнул: "В 1999 году были попытки отдать за долги ЭГРЭС-2 РАО ЕЭС. Это не была моя личная станция, не было моей личной выгоды, корысти, которую пытается найти прокуратура. Только интересы страны заставляли меня бороться за ГРЭС-2, практически на тот момент я был единственным в правительстве, кто занимал такую позицию. И когда я был министром, ГРЭС-2 не была обанкрочена и оставалась в государственной собственности".

Мы ответственны перед детьми

Завершение государственной службы не принесло покоя бывшему министру: "Я устал и хотел вернуться в частный бизнес. Но спокойно работать мне уже не дали. В течение трех лет меня непрерывно преследовал КНБ в лице – Рахата Алиева. Именно действия КНБ привели меня к мысли, что стране необходимы политические реформы. Для того чтобы власть реально служила народу, была подконтрольна, необходима такая же конкуренция в политике, как и в экономике. Не должна власть назначаться по клановому, родственному признаку или признаку личной преданности. Необходима реальная независимость судебной системы, народ должен избирать себе акимов, правительство должно утверждаться парламентом, нужен реальный независимый парламент, правоохранительные органы должны быть подконтрольными народу, парламенту. Обществу нужны независимые СМИ.

Я понял, что невозможны экономические реформы без реформ политических.Именно это привело к тому, что в ноябре 2001 года мы при поддержке единомышленников объявили о создании РОО ДВК. Именно это привело к политическим репрессиям в отношении нас. Именно поэтому я, как и Галымжан Жакиянов, нахожусь сегодня здесь, в зале суда, по сфабрикованным обвинениям. Понятно, что я мог отказаться от своих политических убеждений, и у меня не было бы этих проблем. Но посмотрите, что происходит в стране. Поджигают офисы, типографии, избивают журналистов, выкручивают руки депутатам, незаконно осуждают людей. У нас у всех есть ответственность перед нашими детьми, которые будут жить в обществе, где нет никакой гарантии в завтрашнем дне. Смысл работать, зарабатывать, если в один день ты не только можешь всего лишиться, сесть в тюрьму, как это произошло со мной, быть избитым, оскорбленным, и закон не защитит тебя?"

Историю, страну делают люди, своей позицией, своим отношением к правде, к справедливости, подчеркнул Аблязов: "Мы, наше поколение, ответственны за нашу страну, и должны, наконец, повернуть Казахстан лицом к цивилизации, чтобы мы были членами европейского сообщества не только в футболе. Пусть даже ценой семи лет, которые просит в отношении меня прокуратура, появится надежда у наших детей, всех граждан Казахстана, что мы будем жить в цивилизованном обществе.

Сейчас прокуратура, финансовая полиция, МВД, КНБ тоже выполняют политический заказ. Не сомневаюсь, что политический заказ выполнит и Верховный Суд. Хотя мои адвокаты еще имеют надежду, что будет принято справедливое решение. У меня таких надежд нет. Очевидно, что с учетом полной зависимости судей от власти, будет вынесен обвинительный приговор. Единственное, что я хочу сказать судье, что он несет, по сути, ту же ответственность перед своими детьми, внуками и перед будущим поколением. Потому что народ Казахстана никогда не забудет этого процесса.

Каждый раз, оглядываясь назад, я мучительно думал: мне скоро уже будет 40 лет, внес ли я достаточный вклад в развитие своей страны? Встретив свой 39-й год рождения в тюрьме, имея время переосмыслить все годы моей жизни, чувствуя поддержку тысяч людей даже из тюрьмы, я могу сказать, что свои 39 лет жизни я прожил не зря, внеся свой вклад в развитие не только всей экономики страны, но и в развитие демократии в Казахстане, пусть даже ценой собственной несвободы, возможно, и жизни".

Начался процесс над лидером “Демвыбора Казахстана” Галымжаном Жакияновым

Нурлан Жолдасов, пресс-секретарь Г. Жакиянова

В понедельник, 15 июля в Павлодарской городском суде начался процесс над председателем политсовета объединения “Демократический выбор Казахстана” Галымжаном Жакияновым.

Несмотря на заявление судьи Игоря Тарасенко, ведущего данное дело, о том, что вход в здание горсуда будет свободным, сегодня на процесс запускали только по определенным спискам. Сотрудники УВД, контролирующие пропуск в зал суда вместительностью 40 мест, отказались объяснить, кем составляются данные списки.

Со стороны защиты получили разрешение пройти на процесс 12 человек, в том числе родные Г. Жакиянова. При этом в зале 3/4 мест уже были заняты членами партии “Отан” и Гражданской партии Казахстана – работниками АО “Алюминий Казахстана”. Из достоверных источников известно, что представители двух этих партий прошли в здание суда через запасной боковой вход.

В первой половине дня судья Тарасенко отклонил ходатайства защиты о предоставлении более вместительного зала суда, об отводе прокурора, об отмене запрета на аудио- и видеозапись, об удалении из зала суда конвоиров. Остальные 11 ходатайств, в числе которых изменение меры пресечения судьей пока не рассмотрены.

Судом к защите в качестве участников процесса не были допущены российские адвокат Борис Кузнецов и правозащитники Сергей Ковалев и Лев Пономарев. В качестве общественного защитника судья И. Тарасенко разрешил допустить одного из пяти представителей “Демвыбора Казахстана”, по решению защиты им был выбран Петр Своик.

Заявление Галымжана Жакиянова

Уважаемый суд! Уважаемые сограждане!

Сегодня мне предстоит держать своеобразный отчет перед вами, а в вашем лице перед широкой общественностью и народом, перед населением области, которой я руководил в течение четырех лет. Тем более я был лишен возможности отчитаться и по-человечески попрощаться с павлодарцами в ноябре прошлого года, когда власть коварным образом, по прямому указу Президента Назарбаева сместила меня и моих соратников с занимаемых должностей. С тех пор начались все эти чудовищные гонения, преследования, фабрикации уголовных дел.

И все это произошло только потому, что мы осмелились сказать правду, обратить внимание верховной власти в лице господина Назарбаева на безобразия, творимые его окружением и семейством, на реальные проблемы в жизни народа, попрание прав и свобод наших граждан.

Некоторые могут возразить, что сказанное мной не относится к содержанию сегодняшнего процесса. Смею утверждать, что сегодняшний процесс по сути является политическим, хотя и выбрана для него некая уголовная форма. Чтобы убедиться в этом достаточно взглянут на зал. Здесь общественность, правозащитники, представители международных организаций, ОБСЕ, посольства США, европейских стран, средства массовой информации, и, конечно же наши соратники по движению “Демократически Выбор Казахстана”. Надо полагать не из праздного интереса и любопытства к уголовному делу о 2 млн. тенге они приехали в Павлодар. По большому счету широкая общественность внимательно следит за этим судом, равно как и за процессом над Мухтаром Аблязовым, чтобы убедиться насколько соответствует действительности громогласно заявляемые г-ном Назарбаевым курс на демократию и соблюдение прав человека в Казахстане. Поэтому мы все сегодня проходим экзамен на гражданскую состоятельность.

Серьезное и ответственное испытание. Надеюсь, мы его пройдем с честью пред лицом своего народа, пред лицом своих детей, перед своей совестью.

Лично я готов, как сказал, к отчету за свою работу на посту акима Павлодарской области. Сразу хочу заявить, что как руководитель области в своей деятельности я исходил исключительно из интересов области, из интересов государства. Я руководствовался Конституцией и законами Республики Казахстан. Того же требовал и от своих подчиненных. Все действия были прозрачными. Решения же, а их подписано мной за эти 4 года более полутора тысяч, принимались только после серьезного обоснования и правовой экспертизы, при наличии всех регламентированных виз соответствующих должностных лиц и специалистов. И самое главное все решения, за редким исключением, обсуждались и подписывались публично.

Любой человек, кому доводилось участвовать в этом, я думаю подтвердит сказанное мной. В частности, проект решения N150, о котором идет речь в обвинении, я не стал подписывать сразу после его внесения на подпись, а выехал в поселок Торт-Кудук, встретился с коллективом, с жителями, узнал их мнения, своими глазами увидел позитивные изменения, что на заброшенном руднике с приходом управляющей фирмы, убедился в том, что наконец то богом забытый поселочек начал выживать, люди получили работу, а в глазах их я заметил искорку надежды на улучшение своей жизни. Только после того, как я получил утвердительный ответ от них и присутствующих должностных лиц я подписал решение о продаже государственного пакета акций. Это событие освещалось в прессе, к примеру, газета “Звезда Прииртышья” в номере от 10 июня 1999 года дала подробный репортаж об этом.

А теперь сравните - как принимало решение правительство, когда речь шла не о миллионе, а о миллиардах, и не тенге, а долларов. Как поступил Президент Назарбаев, когда принял решение о переводе одного млрд. долларов от приватизации на счета в Швейцарских банках?

Поэтому я решительно отвергаю не только обвинения в свой адрес, но и намеки на личную выгоду, прозвучавшие из уст министра внутренних дел Сулейменова по республиканскому телевидению. Это он, превышая свои полномочия, желая, очевидно, выслужиться перед Назарбаевым, выкинув из своей полицейской головы всякие понятия о законе, о презумпции невинности, министр объявил на всю страну меня преступником задолго до суда и даже до начала предварительного следствия. Тем самым он положил начало вопиющему беспределу со стороны его подчиненных во время следствия, когда были нарушены законы и мои гражданские права. Практически ни одно существенное ходатайство защиты не было удовлетворенно. В том числе и ходатайство о допуске врача и российских адвокатов, которым я доверял.

Не было ни какого объективного расследования обстоятельств дела, даже стремления к этому. Это становится понятным даже неспециалистам, если ознакомиться с материалами дела и сравнить с текстом обвинительного заключения. Предвзятость, тенденциозность, грубая компиляция, явное давление на свидетелей и экспертов, вот что сразу же бросается в глаза.

Чтобы не быть голословным приведу лишь один пример из материалов дела. Следователь Кусаинов, (который начинал следствие майором, а буквально перед первой встречей со мной был поощрен званием подполковника), направляет запрос начальнику Алматинского ГУВД о наличии компрометирующих материалов на меня. Спрашивается, зачем офицеру полиции начинать следствие со сбора компромата на обвиняемого?

Об этом я вынужден говорить, чтобы показать обстоятельства при расследовании дела и его истинную подоплеку.

Тем не менее, я и моя защита готовы предоставить более чем убедительные доказательства несостоятельности предъявленных обвинений ни по их форме, ни по содержанию. Тем более, сейчас, по прошествии времени, есть возможность оценить действия нашей команды, как с точки зрения законности, так и с точки зрения обоснованности и практической целесообразности принимаемых мер.

Возьмем тот же упомянутый “Торт-Кудук”. Обстоятельства в 1997 году складывались так, что иностранный инвестор, пришедший на головное предприятие “Майкайн золото” отказался от его нерентабельности участка “Торт-Кудук” и сотня людей, для которых градообразующим и единственным источником существования являлся этот участок оказались на грани выживания. По конкурсу, по объявлению в газете в регион пришла алматинская фирма “Ремас”, взявшая на себя не легкую ношу по восстановлению бесперспективного даже еще по советским меркам производства на отработанных хвостах полуразрушенной фабрики. Кроме того, на фирму легли обязательства по выплате зарплаты людям, их социальные проблемы и содержание поселка. Хочу заметить, что фирму “Ремас” определили как инвестора и заключили с ней контракт на доверительное управление еще до моего прихода в область.

В результате упорного совместного труда управляющей фирмы и коллектива, преодолевая все трудности, вопреки бюрократической волоките безнадежное предприятие, сумело начать производство продукции. Тогда встал вопрос о гарантиях, о стабильности положения отечественного инвестора, поскольку они инвестировали порядка 40 млн. тенге, внедрили свое “ноу-хау” и многое, что не было защищено правом собственности. Управление это тоже что и аренда — всегда есть риск потерять объект вложения инвестиций. Господин Абдуев, как Президент компании обратился в терком госимущества с целью выкупа государственного пакета акций. Тогда еще госпакет находился в республиканской собственности.

Аналогичная ситуация сложилась и по Песчанскому РМЗ. Вообще, тот кто знает положение дел с сельскими ремзаводами, может подтвердить, что сегодня, к сожалению, большая редкость, когда удалось сохранить подобные объекты от разрушения и растаскивания по кусочкам. Именно такая участь банкрота ожидала Песчанский РМЗ, когда после безуспешной попытки в течение 1995-97 годов продать на торгах госпакет акций предприятия, его цена упала с 12 млн. тенге до 500 тысяч (шесть раз проводились торги и давались объявления в газетах — никто не купил!). И вот нашелся человек, в лице руководителя завода г-на Алекпарова Юсупа Валиевича, которому доверился коллектив, и который взвалил на себя все обязательства по предприятию и соответственно по социальным проблемам населения поселка. Контракт на управление с ними также был заключен до моего прихода. И он также вместе с коллективом, доказав свою состоятельность, показав хорошие результаты на деле, обратился в терком за продажей пакета акций.

12 апреля 1999 года правительство приняло постановление № 405, которым передало в коммунальную собственность ряд объектов по всем областям. Объяснялось это решение необходимостью оптимизации госрасходов, а попросту говоря в центре решили скинуть на места непривлекательные, далеко не лакомые куски госсобственности в виде проблемных предприятий. В том списке не было ни алюминиевого завода, ни НПЗ, ни нефтяного месторождения. Но там были сельские РМЗ, заброшенные фабрики и рудники с их проблемными поселками и полуголодным населением.

Вот такая была реальность тогда.

Характерно, что в то время председатель павлодарского теркома Сергей Горбенко пишет письмо наверх с просьбой отдать эти госпакеты управляющему бесплатно — лишь бы предприятия не обанкротились, лишь бы у людей была работа. Кстати, именно в то время господин Назарбаев публично неоднократно призывал акимов хоть за один тенге раздать подобные объекты — лишь бы работали. Не забыл ли он об этих призывах сейчас?

А ведь в то время были приняты тысячи, я даже скажу десятки тысяч решений акимами различных уровней по приватизации объектов коммунальной собственности. Сейчас же, как выясняется, все они не имели на это права. Что же тогда надо было привлекать всех без исключения акимов за, превышение полномочий? Или же указующий перст пал только на одного Жакиянова? Причем три года спустя после события.

Как, видя такую явную избирательность, не скажешь о политической заказанности данного уголовного дела?

Что касается деятельности тех предприятий после приватизации, то результаты на лицо, и они впечатляют. Вот АО “ПРМЗ”: суммарно предприятие заплатило более 20 млн. тенге налогов, перекрыв почти в два раза даже ту стоимость акций, которая звучит в обвинении. О каком ущербе интересам государства можно говорить? Или о какой корысти и иной личной моей заинтересованности можно говорить? Именно так ставили вопрос следователи и пытались добиться признаний у свидетелей. Всех их пугали, держали в страхе возбудить на них уголовное дело – это видно из материалов дела.

Еще раз заявляю, я действовал исходя только из интересов наших граждан и государства. И только по прямому указанию Президента решал проблемы близких к банкротству предприятий через их приватизацию. Надо тогда и его привлечь! Найдется немало объектов в Казахстане. И не РМЗ-шек и мелких фабричонок!

Поэтому подобные обвинения звучат абсурдно, как и то, что я не имел полномочий. Мои полномочия как акима были прямо указаны в Конституции, в законе “О местных органах власти”, в постановлении правительства о приватизации. Кстати, Постановление Правительства № 246, где прямо сказано, что акимы обладают правом владения, пользования и распоряжения коммунальной собственностью фигурирует в материалах дела. Поэтому, по крайней мере, странно, читать в обвинительном заключении, что аким обладал правом владения, но не распоряжения. Не это ли доказательство предвзятости и субъективности?

Далее. Точно также, как и в предыдущих эпизодах в ситуации с фармзаводом и базой спецмедснабжения исполнительные органы области действовали исходя только из интересов государства. Выполняя поручения и предписания, содержащиеся в Указе Президента “О развитии фармацевтической промышленности”, ряде соответствующих постановлений Правительства, включая программы восстановления и запуска простаивающих предприятий, созданию новых рабочих мест.

Именно таким, точнее никаким был Павлодарский фармзавод. Закупленный в свое время под правительственный кредит, завод, не проработав ни одного дня, стал банкротом, а имущество его, в т.ч. и склады, были проданы. Поэтому, для выполнения вышеуказанных программ потребовалось восстановить единую технологическую схему. И результат есть. Удалось не просто запустить фармзавод и производить так необходимые нашему государству (а мы даже сегодня импортируем больше половины лекарств и эта проблема остро стоит перед республикой) препараты, но и трудоустроить минимум двести человек. Павлодарский фармзавод сегодня является одним из лучших в округе! Не загружая цифрами, приведу лишь одну - за неполные два года завод выплатил в виде налогов 21 миллион тенге. Сравните 21 и 2 млн., которые инкриминируются, т.е. более чем в десятикратном размере вернулись деньги в казну. О каком ущербе государству мы говорим!

Ну а сам эпизод обвинения по этим 2 миллионам тенге достоин отдельного внимания, как яркое свидетельство политической заказанности данного процесса. Усматривают опять же превышение должностных полномочий при подписании мной распоряжения о выделении из резервного фонда акима 2 млн. тенге на передислокацию мобилизационного резерва.

В тоже время г-н Токаев будучи премьер-министром из точно такого же резервного фонда Правительства выделяет 12 млн. на поощрение депутатов Парламента. Оказывается, кроме того, им были выделены как он сам признается в интервью из средств резерва на празднование юбилея, агитпоезд, визит папы Римского. Возникает резонный вопрос - а где сейчас Токаев, почему он не привлекается к ответственности? Но нет, как следует из ответа Генпрокурора - нет оснований для привлечения. Что же получается, когда резервные деньги расходуются на премии частным лицам, покупки автомобилей для чиновников, личный архив Назарбаева и пр. (всего в год Правительство расходует около 6 млрд. из резерва) - все законно.

Когда же 2 млн. из резерва акима области идут госоргану в целях обеспечения мобилизационной подготовки - то незаконно. А ведь акимы всех уровней, всего Казахстана имеют свои резервные фонды, которые расходуют на те или иные цели.

Или же вопрос так стоит, когда речь идет об одном конкретном человеке?

В чем же кроются истинные причины сегодняшнего процесса?

Я полагаю, что и приведенные выше примеры и факты в достаточной степени свидетельствуют о том, что возбужденное против меня так называемое, “уголовное дело” уголовным не является. Это - форма расправы со мной как с инакомыслящим, как с политическим деятелем, находящимся в оппозиции к действующей власти, грубо и неумело закамуфлированная под антикоррупционный процесс.

На самом деле это - политический процесс. Не желая и не умея вести полемику со своими политическими оппонентами законными и цивилизованными? методами, власти Казахстана решили использовать для расправы с оппозицией правосудие. Этот способ хорошо известен еще со сталинских времен, когда власть расправлялась с инакомыслящими посредством судебных процессов тюрем и лагерей.

Что же касается сути предъявленных мне абсурдных обвинений в совершении уголовных преступлений , то сейчас я воздержусь и не стану комментировать Так называемые доказательства моей вины, на которые ссылается следствие. Надеюсь, что такая возможность будет предоставлена в ходе процесса.

В целом моей защитой собраны убедительнейшие доказательства, как моей невиновности, таки отсутствия самого преступления. Наряду с другими серьезными аргументами есть и соответствующие заключения ведущих ученых в области права, которые вам будут предъявлены. Мои защитники готовы привести свои доводы, чтобы доказать полную правовую несостоятельность обвинительного заключения.

Я считаю также необходимым заявить, что политическим является и процесс, начавшийся 25 июня 2002 года в Астане над моим другом и единомышленником Мухтаром Аблязовым. Вся страна, весь мир понимают, почему это происходит.

Это происходит потому, что Мухтар Аблязов, будучи мужественным человеком, честным политиком и настоящим патриотом своей родины, не считает для себя возможным отказаться от своих взглядов и убеждений, к чему его неоднократно принуждали ранее и принуждают теперь.

Я желаю Мухтару Аблязову выдержки и мужества. Уверен, что он с честью пройдет все выпавшие на его долю испытания.

В заключение я хочу высказать надежду, что суд, рассматривая возбужденное против меня дело, обеспечит беспристрастность, сохранит свою независимость, предусмотренную Конституцией Казахстана, и не допустит превращения правосудия в инструмент для подавления инакомыслия, оппозиции, а, в конечном счете, и демократии в Республике Казахстан!

Интервью на ступеньках суда

Вопрос: Что Вы думаете о предстоящем процессе над лидером “Демократического выбора Казахстана” Галымжаном Жакияновым?

БК: “Это типично политический процесс заказан высшим руководством Казахстана. Цель – обуздать оппозицию. У них получится посадить руководство оппозиции, но оппозицию этим не обуздать, так как граждане Казахстана почувствовали вкус и запах свободы. Придут новые люди. Меры против Аблязова и Жакиянова только приведут к усилению оппозиции и превратят Аблязова и Жакиянова в узников совести, свободы”.

Вопрос: Ваше мнение о работе стороны обвинения?

БК: “Следствие проведено предвзято, необъективно, многие доводы защиты необоснованно отвергнуты. Мы убедились при ознакомлении с делом, что в действиях Галымжана Жакиянова нет состава преступления ни по одному эпизоду”.

Вопрос: Как долго продлится процесс?

БК: “Сам процесс по срокам непредсказуем, но, судя по действиям властей, на объективность я не рассчитываю. Так как за этим делом стоит главный борец с коррупцией и одновременно главный коррупционер Казахстана. Я конкретно имею в виду Назарбаева. Что он ведет борьбу с коррупцией я могу доказать из СМИ. Что он сам коррупционер, я могу доказать: у меня есть материалы по процессу в Швейцарском кантоне Женевы – это мне доказать легко”.

Вопрос: Почему Вы не были допущены к защите?

БК: “УПК РК допускает участие адвокатов из другой страны при наличии соглашения между странами. Хотя двойного договора между РК и РФ нет, зато есть Минская конвенция 1993 года, где есть такое право у той или иной страны для оказания помощи по гражданским, семейным и уголовным делам. Поэтому я считаю, что конвенция соответствует нормам международного права, в частности по СНГ, поэтому суд должен меня допустить к процессу.

Сейчас 3 адвоката из Казахстана и 2 из РФ, но вопрос о допуске на данной стадии решает суд”.

Вопрос: Что думают в России о предстоящем суде над Галымжаном Жакияновым?

БК: “Российская пресса уделяет большое значение процессам в Казахстане и старается привлечь внимание российского парламента и администрации Президента РФ. Казахстан и Россию связывает исторические и геополитические интересы. Идет разгром оппозиции в буквальном смысле, и я думаю, что России надо подсказывать и указывать Назарбаеву, что так вести себя нельзя, поскольку Казахстан потеряет имидж демократической страны окончательно”.

ТУРКМЕНИЯ

«МЭП» №5.,
18 июля 2002

Трансафганский проект: вопросов больше, чем ответов

Евгений Огибенин, Павел Графов

Тридцатого мая 2002 г. президент Туркменистана Сапармурат Ниязов, глава временного правительства Афганистана Хамид Карзай и президент Пакистана Первез Мушарраф подписали в Исламабаде соглашение "О проектах газопровода и нефтепровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан". Так был в очередной раз реанимирован трансафганский проект, история которого началась еще в первой половине 90-х годов.

Его суть заключается в строительстве трубопровода для транспортировки добываемого в Туркменистане природного газа через территорию Афганистана в Пакистан и далее на южно-азиатские рынки. Реализация этого проекта выгодна многим: Пакистан остро нуждается в газе; разоренный многолетней войной Афганистан рассчитывает на поступление валюты от транзитных платежей; Туркменистан может наконец получить возможность избавиться от транзитной монополии России и альтернативный доступ на мировой рынок энергоносителей. Проект поддерживают и Соединенные Штаты, которые давно разрабатывают планы по созданию маршрутов транспортировки энергоносителей в обход российской территории.

Для того чтобы полностью оценить перспективы проекта и возможные проблемы, с которыми заинтересованным сторонам придется столкнуться в процессе его реализации, необходимо совершить экскурс в историю.

Борьба вокруг намеченного строительства

В 1991 г. Ашхабад впервые посетил президент малоизвестной аргентинской компании Bridas (Bridas S.A.P.I.C.) Карлос Бульгерони. Он лично встретился с Сапармуратом Ниязовым, и тогда еще не избалованный вниманием инвесторов будущий Туркменбаши проникся к зарубежному гостю искренним доверием.

В 1991-1992 гг. Bridas выиграла несколько тендеров на разработку крупных газовых месторождений в Восточном Туркменистане и Прикаспии. Оба проекта развивались довольно успешно, и в 1996 г. - последнем году активных операций Bridas в Туркменистане - на эту страну приходилось 11% от ее общемирового оборота, составлявшего $367 миллионов.

Именно аргентинскую компанию эксперты называют истинным автором трансафганского проекта. Президент Ниязов одобрил идею в июле 1993 г., а уже в марте 1995 г. он и премьер-министр Пакистана Беназир Бхутто заключили соглашение о разработке ТЭО.

Предполагалось, что выполнение соглашения будет поручено его главному инициатору, то есть Bridas. Однако в том же 1995 г. интерес к трансафганским проектам проявил дуэт значительно более мощных компаний - американской Unocal (Union Oil Company of California) и саудовской Delta (Delta Oil Co.). Летом 1995 г. Bridas и Unocal провели переговоры на предмет совместного строительства газопровода, однако спустя несколько месяцев Бульгерони узнал, что американцы в своих контактах с властями Ашхабада настаивают на монопольном осуществлении проекта. Уже в октябре 1995 г. его опасения подтвердились - правительство Туркменистана подписало контракт на реализацию трансафганского проекта с Unocal и Delta.

Интересно, что именно в 1995 г. в Афганистане первых серьезных успехов добилось движение "Талибан", созданное при активном участии американских, саудовских и пакистанских спецслужб. По одной из версий, основной задачей, стоявшей перед афганскими радикалами, было создание условий для восстановления афганской части Великого шелкового пути - мощного транспортного коридора, включающего комбинированную систему железных дорог и автомагистралей, трубопроводов, авиалиний и путей морского сообщения.

Проекты Bridas и альянса Unocal-Delta различались лишь в незначительных деталях. Аргентинская компания предлагала проложить газопровод от месторождения Яшлар (Восточный Туркменистан) до пакистанского г. Суи, где он стыковался бы с сетью газовых магистралей этой страны. Длина трубопровода по проекту составляла около 1260 км, пропускная способность - 20 млрд м? в год, стоимость - около $1,9 миллиарда.

Вариант альянса Unocal-Delta предполагал строительство газопровода общей протяженностью 1271 км от месторождения Довлетабад (Восточный Туркменистан) до терминала в г. Мултан. На территории Афганистана маршрут должен был пройти вдоль автодороги Герат-Кандагар и пересечь границу с Пакистаном вблизи города Кветта (Белуджистан). В дальнейшем планировалось добавить 587-километровую ветку в г. Дели (Индия). Стоимость строительства до Мултана составляла около $2 млрд., из них 50% предполагалось покрыть за счет кредитов МВФ и других международных организаций, 50% - из средств участников проекта.

В середине мая 1996 г. официальные представители правительств Туркменистана, Афганистана, Пакистана и Узбекистана подписали Меморандум о взаимопонимании по проекту строительства трансафганского газопровода. Предварительные технико-экономические расчеты подготовили Unocal и Delta.

Однако в США прекрасно осознавали, что кабульская администрация была в то время наименее надежной с точки зрения ведения переговоров о строительстве, поскольку поддерживала тесные контакты с Ираном - принципиальным противником любых транзитных маршрутов через территорию Афганистана и Пакистана (Тегеран выступал за альтернативные проекты трубопроводов - через свою территорию.) Кроме того, отсутствие у Кабула возможности восстановить полный контроль над страной становилось уже очевидным. Единственной силой, способной стабилизировать ситуацию в Афганистане, американские политики и бизнесмены, по всей видимости, признали движение "Талибан". Вашингтон резко активизировал дипломатическую деятельность на афганском направлении. 12 августа 1996 г. в Афганистан с частным визитом прибыл американский сенатор Хенк Браун. В Кандагаре он провел переговоры с лидерами движения "Талибан", а спустя две недели отряды талибов развернули масштабное наступление и 27 сентября 1996 г. вошли в Кабул. Таким образом, под их контролем оказалось три четверти территории страны.

Одним из первых открыто приветствовал приход к власти талибов вице-президент Unocal Крис Таггард, назвав это событие "весьма позитивным". Президент Билл Клинтон объявил о скором открытии в Кабуле американского дипломатического представительства, которое не функционировало в Афганистане с 1989 г. Представитель госдепартамента США Глен Девис, в свою очередь, выразил надежду на то, что "новая кабульская власть явится той самой силой, которая наконец объединит страну и принесет ей стабильность". Многие эксперты расценили это заявление как негласную поддержку талибов, выступающих против строительства трубопровода через территорию Ирана.

До конца 1997 г. Bridas и Unocal продолжали вести острую конкурентную борьбу между собой. Обе компании активно "работали" с Ашхабадом и Исламабадом, а особенно с участниками афганского конфликта. Так, Unocal содержала представительства и в контролируемом талибами Кандагаре, и в штаб-квартире узбекского генерала Дустума в Мазари-Шарифе. При этом противники американской компании открыто обвиняли ее в финансировании и просто подкупе ряда полевых командиров.

Победу американо-саудовского альянса во многом обусловило использование мощных политических рычагов. С поддержкой его варианта трансафганского проекта выступили госдепартамент США и лично президент Билл Клинтон. В Пакистане Unocal активно поддержала Наваза Шарифа - основного противника премьер-министра Беназир Бхутто (Бхутто, напомним, поддерживала аргентинский вариант). Отставка премьер-министра, которой Шарифу все-таки удалось добиться, дала американцам дополнительные преимущества. В итоге 25 октября 1997 г. в Ашхабаде был учрежден консорциум Central Asia Gas Pipeline, Ltd. (CentGas), в котором акционерный капитал распределился следующим образом:

Unocal, США - 46,5%,

Delta Oil, Саудовская Аравия - 15%,

правительство Туркменистана - 7%

Indonesia Petroleum, Ltd. (INPEX), Япония - 6,5%,

ITOCHO Oil-Exploration Co, Ltd. (CIECO), Япония - 6,5%,

Hyundai Engineering & Conctruction Cj, Ltd., Корея - 4%,

Crescent Group, Пакистан - 3,5%.

Заинтересованность в подписании соглашения проявил и российский Газпром, заявивший о намерении выкупить "в ближайшем будущем" 10% акций консорциума. Однако представитель Газпрома по неизвестным причинам не явился в Ашхабад. Компания некоторое время оставалась в числе потенциальных участников проекта, затем пакет отошел к Unocal, доля которой в результате составила 56,5% и превысила контрольный пакет.

"Неизвестные причины", по которым Газпром не принял участие в консорциуме в момент его создания, на самом деле могут быть достаточно прозрачными. Строительство трансафганского трубопровода объективно противоречит государственным интересам России в регионе, поскольку серьезно ограничивает влияние Москвы на центрально-азиатские республики и, в частности, на Туркменистан. Соответственно, создание всевозможных препятствий на пути реализации проекта отвечает интересам Кремля. Участие российских компаний в проекте было бы целесообразным лишь в том случае, если другие меры окажутся неэффективными. Видимо, аналитики пришли к выводу, что в ситуации 1997 г. "другие меры", такие, к примеру, как поддержка оппозиционного Северного альянса, будут вполне способны помешать претворению в жизнь амбициозных планов американо-саудовского альянса.

В феврале 1997 г. Bridas сделала последнюю попытку взять реванш. Компания приобрела дополнительный рычаг давления на Ашхабад, выиграв тендер на монопольную эксплуатацию казахстанского участка системы магистральных газопроводов Средняя Азия-Центр, по которым осуществлялся весь экспорт туркменского газа. Однако в марте 1997 г. Туркменистан неожиданно прекратил экспорт газа через Россию, а в июне правительство Казахстана аннулировало итоги своего тендера, а газопроводы были переданы бельгийской компании Tractebel. Не исключено, что и в этом случае подключилось американское лобби Unocal, тем более что в тот период шла активная подготовка к визиту Нурсултана Назарбаева в Вашингтон. Аргентинская компания была окончательно отстранена от участия в проекте, и начались бесконечные попытки оспорить законность действий туркменского правительства и Unocal в техасских судах. Судя по тому, что о результатах процессов пресса не сообщала, их (результатов) нет до сих пор.

Между тем, подписание соглашения о создании консорциума поначалу вызвало резкий протест верхушки движения "Талибан" и стало поводом для обострения отношений между талибами и Исламабадом. По мнению ряда экспертов, трения были вызваны тем, что пожелания талибов, все-таки склонявшихся к аргентинскому варианту, оказались проигнорированными.

Ради осуществления проекта американская компания с молчаливого согласия госдепартамента США заключила своего рода договор о взаимопонимании с движением "Талибан". В начале декабря 1997 г. делегация в составе нескольких министров администрации афганских радикалов посетила американский город Шугар-Лэнд, штат Техас, а уже в январе 1998 г. талибы выразили готовность подписать соглашение о строительстве газопровода через афганскую территорию. Представитель движения заявил в Кабуле, что вооруженные силы талибов готовы полностью обеспечить безопасность маршрута.

Интересно, что помимо Unocal четырехдневный визит делегации движения "Талибан" в США обеспечивала и получившая печальную известность благодаря своему недавнему банкротству энергетическая корпорация Enron. По данным американского журнала "National Enquirer", Enron заплатила движению "Талибан" более $400 млн. за анализ технического обоснования трансафганского проекта, причем "большая часть этих выплат была взятками". Переговоры продолжались даже после того, как террористы из "Аль-Каиды" взорвали американские посольства в Африке в 1998 г., - выплаты были сделаны в тот самый момент, когда американские самолеты бомбили лагеря Усамы бен-Ладена в Афганистане и Судане.

В 1998 г. у трансафганского проекта возникли новые проблемы. Помимо осложнившейся внешнеполитической конъюнктуры, идея встретила активное сопротивление... американских феминисток. Активистки движения за права женщин организовали акции протеста у стен посольств Афганистана и Пакистана в США, пытались воздействовать на конгресс и ООН, встречались с представителями госдепартамента и Белого дома. Против талибов выступили такие влиятельные фигуры американской политики, как госсекретарь Мадлен Олбрайт и первая леди Хиллари Клинтон. Предпринимались попытки оказать прямое давление на Unocal - от компании требовали предоставить афганским женщинам возможность участия в обучающих программах по строительству трубопровода. Угроза была достаточно серьезной, особенно учитывая, что американские феминистки составляют весьма влиятельный сегмент электората демократической партии США, к которой принадлежал и президент Клинтон.

В 1998 г. руководство Unocal пошло на уступки - было принято решение начать обучение афганских женщин для работы специалистами в различных вспомогательных службах. Компания также начала финансирование нескольких проектов по подготовке женщин-учителей для работы на территориях, контролируемых талибами.

Администрация США, объединив усилия с заинтересованными частными компаниями, предпринимала активные попытки оказать на руководство Талибана давление и вынудить его удовлетворить хотя бы часть претензий "мировой общественности". Однако талибы упорно не хотели прислушиваться к советам. Конца боевым действиям в Афганистане также не было видно. Более того, талибы предоставили убежище на территории страны "врагу США № 1" Усаме бен-Ладену. 8 декабря 1998 г. под давлением целого ряда причин компания Unocal была вынуждена выйти из состава консорциума, а проект был заморожен на неопределенный срок. Президент Туркменистана Ниязов, однако, не отказался окончательно от реализации своих планов. Туркменбаши сделал ставку на движение "Талибан" как на единственную силу, способную объединить Афганистан под единым контролем, создав тем самым приемлемые условия для возобновления переговоров о трансафганском проекте. Именно Туркменистан в ходе конфликта обеспечивал талибов горюче-смазочными материалами, по мере сил оказывал дипломатическую поддержку на международном уровне, а президент Ниязов поддерживал личные контакты с лидером движения муллой Омаром. Во времена правления талибов началось и строительство 70-километровой ЛЭП 110 кВ для доставки в северные районы Афганистана туркменской электроэнергии. Эта политика приносила определенные "промежуточные" результаты. Например, весной 2000 г. была создана совместная комиссия Ашхабада, Кабула и Исламабада по разработке единой транзитно-тарифной политики.

Перспективы проекта и российские интересы

О том, что Сапармурат Ниязов ни на минуту не забывал о трансафганском трубопроводе, свидетельствует его мгновенная реакция на изменение международной обстановки после 11 сентября 2001 г. Уже в конце октября того же года в ходе встречи с заместителем генсека ООН Кензо Ошимой президент Туркменистана предложил рассмотреть на уровне сообщества наций возможность реализации проекта как "действенного средства для налаживания мирной жизни в Афганистане".

После условного окончания антитеррористической операции в Афганистане к реанимации трансафганского трубопровода подключилась и администрация США, причем сразу на уровне госдепартамента. Уже в январе 2002 г. помощник госсекретаря США по делам Европы и Евразии Элизабет Джонс заявила в Ашхабаде после переговоров с президентом Ниязовым, что Вашингтон считает трансафганский проект перспективным. Она подчеркнула, что правительство США не будет инвестировать средства в строительство, однако окажет поддержку частным компаниям, которые примут участие в проекте.

В феврале 2002 г. заинтересованные стороны начали активно действовать на дипломатическом уровне. Помимо многочисленных телефонных переговоров, состоялся и ряд личных встреч. По мнению экспертов, ключевую роль сыграла состоявшаяся в феврале встреча президента Ниязова с послом США в Ашхабаде Лорой Кеннеди. В ходе переговоров активно обсуждались вопросы участия Туркменистана в экономическом сотрудничестве с Афганистаном, и именно на этой встрече глава республики смог получить конкретные гарантии поддержки США в вопросе реанимации проекта.

Уже после этого началось "согласование деталей". 13 февраля в Ашхабаде с Ниязовым встретился заместитель председателя временного правительства Афганистана, министр водных ресурсов и электроэнергетики Мухаммед Шакер Каргар. Помимо вопросов о поставках туркменской электроэнергии в Афганистан, на встрече обсуждались и перспективы трансафганского проекта. В это же время руководитель временного правительства Афганистана Хамид Карзай встречался в Исламабаде с пакистанским лидером Первезом Мушаррафом. По итогам встречи была провозглашена готовность возобновить работу над трансафганским проектом.

В конце февраля 2002 г. компания Unocal официально объявила о возобновлении переговоров с потенциальными спонсорами о финансировании проекта строительства трубопровода из Центральной Азии через Афганистан с выходом к терминалам в Аравийском море. 7 марта в Ашхабаде Ниязов принял афганскую делегацию во главе с Хамидом Карзаем. Именно на этой встрече было принято решение о проведении трехсторонних переговоров лидеров Туркменистана, Афганистана и Пакистана, посвященных детальному обсуждению проекта. Личность главы временного правительства Афганистана Хамида Карзая заслуживает отдельного освещения. На Западе его открыто называют ставленником американских энергетических компаний. Некоторые источники утверждают, что Карзай "давно и плотно" сотрудничает… с американской компанией Unocal. Имя Карзая напрямую связывают и со специальным представителем США в Афганистане Салмаем Халилзадой. Карзай и Халилзада якобы познакомились еще в 80-е годы, когда оба сотрудничали с ЦРУ и Министерством обороны США. О Халилзаде также известно, что он в свое время работал на Unocal.

Логическим завершением этапа предварительных переговоров и согласований стала встреча глав заинтересованных стран (Туркменистана, Афганистана и Пакистана) в Исламабаде 30 мая 2002 г. По ее итогам было подписано то самое соглашение, о котором говорилось в начале материала. "Новый" трансафганский газопровод пройдет от месторождения Довлетабад в Восточном Туркменистане до афганского города Герат, затем через Кандагар в Мултан и далее до строящегося при активном содействии Китая пакистанского порта Гвадар на побережье Аравийского моря.

Для общей организации работ было решено создать руководящий комитет и рабочие группы. Ниязов особо отметил, что 700 км газопровода пройдут по территории Афганистана, что приведет к созданию в стране 12 тыс. рабочих мест. От транспортировки топлива через территорию страны Афганистан сможет получать до $300 млн. в год. Кроме того, Туркменбаши призвал ООН выступить своего рода политическим коспонсором проекта. Первое трехстороннее заседание руководящего комитета намечено на 10 июля, а промежуточные итоги работы над проектом планируется подвести на встрече руководителей стран-участниц, которая состоится в Ашхабаде в октябре 2002 года.

Поддержку принятым в Исламабаде решениям уже выразил и официальный Вашингтон. Позицию американского правительства огласила посол США в Туркменистане Лора Кеннеди, передав Ниязову послание Джорджа Буша, в котором дается высокая оценка проекту сооружения газопровода, энергетических и транспортных магистралей через афганскую территорию.

Строительство трансафганского трубопровода, если оно все-таки будет наконец завершено, представляет серьезную угрозу интересам России в регионе. В результате у центральноазиатских экспортеров газа может появиться не только географическая, но и ценовая альтернатива маршрутам через Россию - потенциальные газоимпортеры недавно подтвердили готовность покупать топливо по цене минимум $55-60 за тыс. м?, то есть значительно выше предлагаемой российской стороной. Вместе с тем в середине июня Сапармурат Ниязов в телефонной беседе заверил Владимира Путина в том, что Туркменистан наряду с поставками 30 млрд. куб. м. газа в Пакистан готов ежегодно продавать и до 50 млрд. куб. м в Россию и через Россию европейским странам. Кроме того, президент Туркменистана пригласил российскую сторону принять участие в реализации трансафганского проекта. По данным источника в правительстве Туркменистана, возможность участия уже рассматривают Газпром и Итера. Их доля может составить от 10 до 15%. 22 мая 2002 г. делегация Газпрома побывала в Исламабаде. Итера, в свою очередь, не раз демонстрировала желание принять участие в освоении нефтегазовых месторождений на территории Туркменистана.

Эта страна, похоже, заинтересована в участии российских компаний в проекте не меньше самой России. По крайней мере осведомленный источник в правительстве республики сообщил, что туркменские власти намерены заинтересовать Россию предложением о строительстве нефтепровода, параллельного трансафганскому газопроводу. По словам источника, совместными усилиями Россия и Туркмения могли бы заполнить оба трубопровода: газовый на 80% туркменским и на 20% российским газом, а нефтяной - наоборот.

В любом случае у Москвы есть несколько весомых аргументов для переговоров с Ашхабадом. Во-первых, это туркменский долг, который составляет на сегодня $107 млн. Во-вторых, российская трубопроводная система все еще остается единственным маршрутом экспорта туркменского газа в Европу, и этим можно в случае необходимости умело воспользоваться. Таким образом, даже при самом неблагоприятном развитии событий Кремль имеет возможность получить определенные преимущества или хотя бы компенсировать ущерб. Этого можно добиться как пролоббировав участие российских компаний в восстановлении экономики Афганистана, так и другими способами. Не исключено, что одним из них как раз и станет участие в проекте российских компаний.

Впрочем, все это может оказаться излишним. Несмотря на наличие договоренностей на высшем уровне и поддержку со стороны США, перспективы реализации трансафганского проекта пока все еще вызывают серьезные сомнения. Временная администрация Афганистана с трудом контролирует лишь некоторые районы страны, а ряды афганских союзников США по антитеррористической коалиции периодически сотрясают внутренние "разборки" с применением стрелкового оружия и артиллерии. Воспринимать всерьез гарантии безопасности режима, который без посторонней помощи не способен обеспечить даже собственную безопасность, было бы по меньшей мере наивно. К тому же "разгромленные талибы", число которых до начала антитеррористической операции исчислялось десятками тысяч, все еще остаются где-то в горах, причем именно в тех районах, по которым будет проходить трубопровод.

Учитывая афганские реалии, "обеспечение безопасности маршрута" может на практике превратиться в бесконечные выплаты "отступных" многочисленным полевым командирам, причем их аппетиты, как это обычно получается, будут расти в геометрической прогрессии. Эту проблему могли бы решить американские части, расквартированные в настоящее время также вблизи маршрута прокладки трубопровода, однако вряд ли они будут в состоянии контролировать все 746 км афганского участка. Кроме того, ситуация на северо-западе Пакистана также далека от стабильности. Эти районы, напомним, населены кочевыми пуштунскими племенам и, по сути, не контролируются официальным Исламабадом. Власти не способны обеспечить безопасность даже действующих коммуникаций. Так, 22 апреля 2002 г. был обстрелян государственный газопровод, обеспечивающий топливом провинцию Белуджистан, через территорию которой и планируется пустить трансафганский маршрут. Местным властям потребовалось около часа, чтобы локализовать огонь и приступить к ремонтным работам. Таким образом, проект стоимостью $2 млрд может легко оказаться заложником амбиций какого-нибудь местного "князька" если не на афганской, то на пакистанской территории.

ТАДЖИКИСТАН

Время Новостей,
19 июля 2002

В Таджикистане сорвалась "большая чистка"

Ромизи Шероз, Дододжон Атовуллоев

Благодаря антитеррористическому сотрудничеству с США центральноазиатские режимы, которые на протяжении десяти лет существования подвергались жесткой критике за нарушение прав человека и норм демократии, смогли укрепить свои позиции - как международные, так и внутренние. Особенно это заметно в Таджикистане: президент Эмомали Рахмонов спешит использовать ситуацию для того, чтобы "расчистить площадку" внутри страны. Как стало известно корреспондентам независимой таджикской газеты "Чароги Руз" Ромизи ШЕРОЗУ и Дододжону АТОВУЛЛОЕВУ, три недели назад президент Таджикистана едва не осуществил нечто вроде дворцового переворота, который мог кардинально изменить расстановку сил в стране.

Слухи о том, что в "верхах" что-то происходит, пронеслись в Душанбе после того, как на национальное телевидение позвонили из аппарата президента и предупредили: ждите важных указов. Через некоторое время стало известно - генерал Сухроб Косымов, земляк президента, собрал друзей и коллег, чтобы отпраздновать свое новое назначение - министром обороны. Эта утечка, тут же распространившаяся по городу, и смешала карты главе государства, который рассчитывал, что объявление о масштабной чистке руководства застанет силовиков врасплох.

На столе у президента лежали проекты указов об увольнении людей, всегда считавшихся "неприкасаемыми". Свои посты должны были одновременно покинуть министр нацбезопасности Хайруддин Абдурахимов, шеф МВД Хумдин Шарифов, министр обороны Шерали Хайруллоев, глава МИДа Талбак Назаров, министр по чрезвычайным ситуациям Мирзо Зиеев, председатель комитета по охране границы Саиданвар Камолов и руководители еще нескольких ведомств. Все они, кроме министра МЧС, кулябцы, земляки президента. Им на смену должны были прийти другие - тоже земляки, но более преданные: Саидамир Зухуров - в КНБ, Абдурахмон Азимов - в погранвоиска, Махмадназар Солиев - в МВД и оказавшийся слишком разговорчивым Сухроб Косымов - в минобороны. Они неизменно оставались в ближайшем окружении президента, занимая различные посты в правительстве.

Но главным в "пакете" был указ об увольнении с должностей мэра Душанбе и спикера верхней палаты парламента Махмадсаида Убайдуллоева и назначении его в Худжанд хакимом, главой администрации Согдийской (бывшей Ленинабадской) области. Убайдуллоева, ближайшего соратника Рахмонова на протяжении долгого времени, называют теневым хозяином республики, сам он говорит о себе: "Я не первый человек, но и не второй". За последние годы президенту удалось нейтрализовать всех политиков, которые могли, даже потенциально, составить ему конкуренцию. В лучшем случае их отправили в почетную ссылку на работу за рубеж, в худшем - просто убили.

Убайдуллоев - последний человек, влияние которого едва ли не больше, чем влияние президента. Тем более что он имеет прочные связи в силовых ведомствах. Рахмонова беспокоит, что мэр столицы явно начал готовиться к будущим президентским выборам. Они должны состояться через три года, и нынешний глава государства по конституции уже не имеет права в них участвовать. Однако Рахмонов не прочь использовать опыт соседей - в местной прессе уже появляются "письма трудящихся" с просьбой продлить его полномочия еще на один семилетний срок.

Рахмонов не прочь избавиться от соратника-конкурента с неоднозначной репутацией (Убайдуллоева подозревали в связях с наркобизнесом и причастности к организованной преступности), тем более что того не жалуют ни в Москве, ни в Ташкенте, а теперь еще и в Вашингтоне. Очевидцы рассказывают: получив известие о подготовленных указах, Убайдуллоев собрал у себя в мэрии всех силовиков. Из разговора стало ясно: на их безусловную поддержку он рассчитывать не может. Тогда он сам пошел к Рахмонову и заявил: "Если хотите избавиться от меня, лучше убейте здесь своими руками. В Худжанде меня повесят в первый же день". (В Худжанде, на севере страны, не любят южан-кулябцев, занявших там при Рахмонове все ключевые посты.)

В результате Рахмонов уступил, указы так и не были подписаны. Некоторые наблюдатели в Душанбе не исключают, что помимо несвоевременной утечки была еще одна причина, по которой президент отказался от намеченной чистки. В этот раз он не был уверен, что в случае неповиновения силовиков 201-я российская дивизия встанет на его защиту. Говорят, что в Москве вызвало раздражение выступление Рахмонова на одном из недавних заседаний таджикского правительства: "Россия Россией, а национальные интересы превыше всего. Они только и делают, что нас учат жить. Хватит! Мы будем с теми, кто нам помогает материально". К этому же времени относятся и появившиеся из Душанбе утечки, согласно которым руководство Таджикистана готово потребовать от Москвы увеличения компенсации за пребывание в республике российской военной базы. Официальные власти в Душанбе опровергли эту информацию, но в российской столице к ней отнеслись настороженно. Чистка политической элиты в Таджикистане отложена. Однако передел власти продолжается. В процессе реформирования ведомств меняются их руководители, новые посты занимают люди, близкие к Эмомали Рахмонову. Таджикская номенклатура волнуется.