Русские Эстонии — вне закона

Слежка, прослушка телефонов, цензура в СМИ, налоговые проверки активистов "Ночного дозора", отсутствие правовой защиты — такими способами власти ЭР борются с инакомыслием.

 02.06.2007. http://eursa.org

 Юлия АЛЕКСАНДРОВА

...Мы поехали в Таллин на форум "Ночного дозора", который должен был состояться в минувшее воскресенье. "Дозоровцы" приурочили его к годовщине своей организации. Ровно год назад 25 мая они впервые встали на вахту возле Бронзового солдата. Выехали из Риги вчетвером — два журналиста и два члена Латвийского антифашистского комитета. Приехали втроем: одного члена ЛАК эстонские пограничники не впустили, заявив, что он находится в "черном списке" еще с апреля этого года. На автовокзале в Таллине "дозоровцы" встретили нас еще одной недоброй вестью: директор гостиницы, где был заказан зал для собрания, дал отказ и вернул деньги, уже уплаченные за аренду. Это случилось после того, как с ним побеседовали "капошники" — так в Эстонии называют представителей служб безопасности (KAПO). До этого отказ был получен от руководства Русского культурного центра и национальной библиотеки.

"Мы отрезаны от СМИ"

"Сейчас поедем ужинать, там и поговорим", — успокоили нас Светлана Кунгурова и Игорь Грабовский. Вскоре прибыли Димитрий Кленский с Александром Коробовым и Юрием Журавлевым. Таллин мирно расслаблялся субботним вечером. В русском ресторане народ самозабвенно отплясывал под Сердючку. "Не боитесь обслуживать "Ночной дозор"?" — спросил Кленский симпатичную официантку. "Для нас все клиенты одинаковые!" — ответила русская девушка. Призналась, что слышала о "Дозоре", но не участвовала ни в каких акциях — слишком много работы. Во время ужина "дозоровцы" с каким–то непонятным поначалу воодушевлением начали рассказывать о прошедших событиях. "Воодушевление" вскоре объяснилось: в Эстонии они практически полностью отрезаны от СМИ, в том числе и русскоязычных. Даже информацию о предстоящем и разрешенном мэрией митинге не могут поместить ни в одну газету.

"Все русские газеты, за одним исключением, у нас принадлежат эстонцам, поэтому они принципиально нас не замечают, а русский издатель боится за свой бизнес, — рассказал Д. Кленский. — Эстонский Первый Балтийский канал настолько извращал наши слова, что теперь мы вообще не даем ему интервью. У нас введена цензура, недаром сразу после апрельских событий всерьез обсуждался вопрос о закрытии российских телеканалов!" "Ночной дозор" остался сейчас в полной изоляции — практически без правовой помощи, без возможности высказать свою позицию. Власти их дожимают по одному: несколько человек находятся в заключении, оставшиеся на свободе — под надзором службы безопасности, телефоны прослушивают, ведется слежка, в их ряды внедряют агентов. На фирмы бизнесменов натравливают налоговую полицию. О событиях в собственной стране они узнают только из латвийских русских газет и нашего же портала "Делфи".

"Мы не организация, мы движение!" — говорят "дозоровцы". И рассказывают, что познакомились всего год назад — на форуме портала "Делфи", когда писали комментарии к статьям, в которых обсуждались регулярные факты осквернения памятника Воину–освободителю. Появилась мысль взять Бронзового солдата под охрану. Так пересеклись пути этих людей. Так ровно год назад 25 мая возле сквера, где стоял памятник, встали в ночном дозоре первые добровольцы. На седьмой день вахты к памятнику пришло уже 1,5 тысячи человек. "У нас не было и нет лидеров, и все попытки некоторых политиков поруководить нашим движением вызывают у нас только удивление. Политики ищут возможности сделать себе пиар, но мы в эти игры не играем", — спокойно объясняют Александр и Юрий.

"Власти готовились к беспорядкам"

"Лидером, бесспорным и уважаемым, был, пожалуй, только один человек — Влад Студенецкий. — говорят Светлана и Игорь. — 9 марта этого года его не стало. Мы до сих пор не пришли в себя после его необъяснимой смерти. Он был здоровым, энергичным мужчиной, спортсменом. Известно, что накануне смерти его вызывали в KAПO, на следующий день у него тоже было две встречи, о которых никто, даже жена, ничего не знал. А после них он вернулся домой и умер. Официальная версия — обширный инфаркт. Мы потребовали провести экспертизу, но нам отказали".

То, что произошло на Тынисмяги 26 апреля, "дозоровцы" называют стихийным протестом. Целый год муссировали тему сноса памятника, а когда работы по демонтажу начались и об этом сообщили по радио, люди пришли, чтобы своими глазами увидеть происходящее. "Мы сами не ожидали, что соберется 6 тысяч. Казалось, что русское население уже давно смирилось со своим второсортным положением!" — признаются они. И добавляют, что сегодня вину за все случившееся кровопролитие пытаются возложить на "Ночной дозор". Хотя они не призывали к беспорядкам. Более того, при анализе фактов становится понятно, что власти готовились к этим беспорядкам заранее: солдатам срочной службы отменили все отпуска до 15 мая, начались учения по преодолению баррикад. Больницы заготавливали бинты — врачам объясняли, что вскоре ожидается большой наплыв пациентов. Накануне событий из тюрем было выпущено много зеков — люди видели, как бритоголовые парни словно специально провоцировали полицейских, стоявших в цепочке у памятника.

"А почему у памятника в ту ночь было много эстонцев? Вряд ли они пришли защищать памятник! — восклицает Кленский. — Я сам видел, как к ночи, когда телевидение уже показало первые сюжеты о разбитых витринах и перевернутых машинах, передо мной прошла группа эстонцев в спортивных костюмах — они явно шли грабить магазины. Кто–то видел, как одна эстонская группа и одна русская обменивались товарами из разворованных магазинов. Мы еще пошутили, что наконец–то русские и эстонцы объединились". Светлана добавляет: "Знакомая видела, как у библиотеки вдруг появился парень–эстонец с полным мешком камней, еще удивилась, как он дотащил! А он мешок оставил и убежал. И эти камни потом пошли в ход".

Правозащитники — враги Эстонии

В Старом городе расположен Центр информации по правам человека. Единственное место, где в демократической Эстонии может получить правовую помощь человек, пострадавший во время апрельских беспорядков. Центр существует на гранты Бельгии и Голландии, поэтому от государства независим. Сюда обратилось 55 человек. Задержанных полицией было 1200. Юрист Мстислав Русаков объясняет: жалоб мало, потому что люди боятся — ведь премьер–министр ЭР и другие официальные лица заявили, что нарушений со стороны органов правопорядка не было, а те, кто утверждает обратное, — враги Эстонии. Кстати, Центр по правам человека недавно тоже внесли в этот список.

— Самый старший наш потерпевший — женщина 69 лет, самый молодой — 14–летний мальчик, — поясняет Мстислав. — Мы помогаем пострадавшим написать официальное заявление канцлеру юстиции и в прокуратуру и просим возбудить уголовное дело в связи с необоснованным применением силы со стороны полицейских. Многие люди попали в эпицентр совершенно случайно, но были избиты полицейскими и отправлены либо в арестные дома, либо в терминал. Я считаю, что если связанного человека в течение 4–6 часов заставляли сидеть на корточках, не давали пить и не разрешали сходить в туалет, ставили на колени и избивали железными дубинками, то это не просто превышение полномочий со стороны полиции. Это применение пыток! А они запрещены статьей 3 Европейской конвенции о защите прав человека.

Кроме того, закон требует, чтобы во время этапирования в тюрьмы об этом было сообщено родственникам задержанного. Это сделано не было. Многие обнаружили своих родных только через 4 дня, а некоторые ищут до сих пор! Власти объясняют запрет на общение с родственниками и адвокатами "интересами следствия". Буквально за несколько минут до вашего прихода позвонили люди, которые узнали, что их родственник находится в Тартуской тюрьме со сломанным носом и выбитым глазом — он передал на волю записку. Понятно, почему власти его скрывают — вряд ли такие травмы можно объяснить "интересами следствия".

По словам Мстислава, надежды на то, что эти жалобы будут удовлетворены эстонскими властями, крайне мало. Хотя юристы центра к ряду заявлений прикладывают медицинские свидетельства и фотографии, подтверждающие факты переломов конечностей, гематом от ударов, травм головы. На сегодняшний день единственный положительный ответ получил пожилой немец, действовавший, правда, через своего адвоката: в отношении тех, кто его избивал в терминале, возбуждено уголовное дело. Но одно дело иностранец, совсем другое — свои собственные жители.

"Антиэстонские молодые"

Молодежная организация SIIN ("Здесь") — единственная русская организация из пятидесяти, которая входит в Союз эстонской молодежи. В ее составе 585 человек. Шесть лет школьники и студенты вместе со своими эстонскими и европейскими сверстниками писали проекты, устраивали дискуссии, обучались гражданской активности и укрепляли процесс интеграции в родной стране. Правда, попытка войти в молодежный совет мэрии Таллина, чтобы реально влиять на молодежную политику, не удалась. И в этом совете как не было, так и нет ни одного русского. Но в прошлом году — впервые — SIIN получила финансирование от министерства образования ЭР. В марте этого года утвердили и финансирование на будущий год. А 9 мая пришло извещение — отменить предыдущее решение.

"В эстонской газете тут же последовало сообщение: "Антиэстонские молодые остались без пособия", — рассказывает глава организации Майя Меос. — Сейчас мы на грани банкротства, поскольку европейский проект, зная о государственной поддержке, не писали". В чем провинились эти ребята? Один из членов организации, ученик 12–го класса Марк Сирык обвиняется в организации беспорядков. Майя говорит, что Марк был очень активным ребенком: помимо участия в SIIN он был членом Эстонского союза ученических школьных самоуправлений и стажером European voluntary service. Планировал поступить в пединститут на специальность "молодежный работник". Марк активно участвовал в акциях в защиту памятника, и уже тогда "капошники" фотографировали всех ребят и рассылали фото по школам, устанавливая их личность. Директор даже предупреждала Марка, что если он будет так продолжать, то не сдаст экзамены.

Марка, по словам Майи, задержали для проверки документов еще днем 26 апреля, раздели до трусов и бросили на 2 часа в холодную камеру. Выйдя из полиции, Марк поехал домой. С детства страдающий болезнью крови гемофилией, мальчишка плохо себя чувствовал. Вечером остался дома — утром предстояло сдавать экзамен по обществоведению. О событиях возле памятника узнал по ТВ. Утром отправился в школу. По дороге его задержали работники службы безопасности. Через два дня состоялся суд, который приговорил парня к 6–месячному аресту. Матери разрешили встретиться с сыном только после вмешательства латвийского депутата от ЕП Татьяны Жданок, которая лично приехала в Таллин.

Как можно обвинить в организации беспорядков человека, который в это время сидел дома? Оказывается, можно: якобы Марк руководил по телефону, рассылая эсэмэски, где обещал заплатить 80 крон тем, кто придет к памятнику. "Я специально попросила наших ребят показать телефоны — эсэмэски от Марка они получили 20 апреля, в них ни слова о деньгах. Просто фраза: "Приходи постоять у солдата", — поясняет Майя.

Для того чтобы помочь своему ученику, Майя разослала 50 писем во все правозащитные организации, в том числе европейскому омбудсмену. От последнего пришел ответ: финансовую помощь предложить не можем, но дело будет на контроле. Молодежные организации дружно промолчали. Получается, что Совет Европы, финансируя проекты SIIN, научил русскую молодежь гражданской активности, а когда те ее проявили и пострадали, бросил на произвол судьбы! Естественно, отмахнулся от своих вчерашних товарищей и Эстонский молодежный союз. А как иначе, если министр образования назвал их экстремистами!

...Уезжали из Таллина с тяжелым сердцем. Не покидало ощущение дежа вю — уж очень события в Эстонии напоминали нашу школьную революцию. Но если русская община Латвии была более сплоченной и организованной, то здесь протест против антирусской политики вылился по классическому сценарию в русский бунт, если не бессмысленный, то беспощадный. До сих пор в Таллине находят трупы людей со следами избиения — в пруду, в машине, в квартирах. До сих пор в розыске 20 человек, без вести пропавших во время апрельских беспорядков...