Российско-Приднестровский информационно-аналитический центр

Разговоры и переговоры

Как и следовало ожидать, обсуждение проекта Соглашения, предложенного на киевской встрече 2-3 июля с.г., в качестве основы урегулирования приднестровской проблемы, стало главным политическим вектором на этом поле. По данному вопросу высказались все так или иначе заинтересованные стороны: президенты Молдовы и Приднестровья, представители государств-гарантов и ОБСЕ, официальные лица США и Румынии. В целом данному документу дана положительная оценка. Приводимая мотивация в поддержку Соглашения достаточно простая и убедительная. Поскольку Приднестровье в силу объективных причин не может быть составной частью унитарной Молдовы, и, в тоже время, не может существовать вечно в качестве непризнанного государства, то отношения между Кишинёвом и Тирасполем должны строиться на договорной основе в виде союзного государства. Договорная основа предполагает существование общего государства, наличие центральных органов власти и наличие органов власти субъектов общего (союзного) государства с соответствующим разграничением полномочий. Это является юридической и политической формой существования многих современных государств, которая исторически получила название Федерация, хотя некоторые наиболее "мягкие", союзно-договорные модели федерации исторически именуются конфедерацией. Можно сказать, что федерация представляет собой самый распространённый и эффективный механизм нахождения компромисса национальных и территориальных элит государства. Вопрос состоит в том, а готовы ли элиты искать такие компромиссы?

Если брать Приднестровье, то исходя из выступления Президента ПМР И. Смирнова от 3 августа с.г., оно, в принципе, готово к построению федеративного общего государства. Так, в своём выступлении И. Смирнов отмечает, что концепция федеративного государства, изложенная в проекте Соглашения, "корреспондирует с общеевропейскими тенденциями мирного, справедливого разрешения конфликтных ситуаций и ликвидации препятствий в вопросах укрепления глобальных интеграционных процессов и соответствует позиции, которая последовательно отстаивается Приднестровьем в ходе переговорного процесса."

Председатель Верховного Совета Приднестровской молдавской республики Г. Маракуца также на недавней встрече с журналистами США и Болгарии заявил о готовности Приднестровья искать компромиссы с Молдовой на основе конфедерации. При этом он отметил, что предложенная Тирасполю и Кишиневу 2-3 июля в Киеве модель урегулирования приднестровской проблемы "есть не что иное, как предложения Приднестровья, сделанные Молдове еще 6 января 1993 г.". Маракуца говорит, что уже тогда в Приднестровье понимали, что формула взаимоотношений между Тирасполем и Кишиневом будет выстраиваться "по типу конфедерации".

Таким образом, руководство Приднестровья исходит из необходимости переговорного процесса и нахождения формы совместного с Молдовой существования как объективной необходимости. Можно сказать, что перед Приднестровьем открывается новый этап развития - от строительства государства в условиях международной не признанности к его международной легитимации и адаптации.

В самом деле, глобализация экономических и политических процессов с одной стороны, и обострение противоречий между мировыми центрами силы, в первую очередь между западными и исламскими мировыми проектами, с другой стороны, делают неприемлемым существование непризнанных анклавов на территории Европы. Эти же факторы объясняют феномен того, почему порой вопреки историческим и политическим реалиям, влиятельные международные организации рассматривают принцип территориальной целостности государств как условие международной стабильности. Так, Совет Европы, заявил недавно, что не считает легитимными прошедшие выборы президента Нагорно-Карабахской Республики…

Что касается позиции России, то очевидно, что её поддержка проекта молдавской федерации объясняется стремлением сохранить своё политическое и экономическое влияние на обоих берегах Днестра. Но этого можно добиться только попытавшись снять острые противоречия между Кишинёвом и Тирасполем в рамках общего федеративного государства. По нашему мнению, инициатива по решению приднестровской проблемы по федеративно-конфедеративной модели запоздала по крайней мере на один год. К счастью, в настоящее время интересы России совпадают здесь с планами США. Это объясняется не только нынешними экономическими и геополитическими интересами американцев, но и особенностью менталитета американской нации. Полиэтнический котёл, из которого возникли североамериканские соединённые штаты, объявившие о своей независимости и завоевавшие право на свободу в войне с английской митрополией, имеет больше аналогов с свободным многонациональным Приднестровьем, чем с провинциальной Бессарабией, тянущейся к Румынии. Кстати, основоположник американского государства Д. Вашингтон тоже был в некоторых вопросах авторитарной личностью…

После того, как президент Белоруссии А. Лукашенко назвал неприемлемым вариант присоединения его страны к России в качестве семи федеральных субъектов стало ясно, что союзное российско-белорусское государство перестаёт быть основой интеграционных процессов в СНГ. Тем самым интеграционный процесс переносится на развитие иных, более перспективных и эффективных по мнению российского руководства, межгосударственных структур. В первую очередь, речь идёт о Договоре о коллективной безопасности (ОДКБ) и о Евразийском экономическом сообществе /ЕврАзЭС/.

Представляется, что для России на нынешнем этапе очень важна интеграция Молдовы в организацию Договора о коллективной безопасности и в Евразийское экономическое сообщество. Но для этого Молдова должна решить приднестровскую проблему.

В настоящее время в Договор о коллективной безопасности от 15 мая 1992 года входят шесть стран - Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан. Очередная встреча глав государств-участников Договора о коллективной безопасности состоится в Кишиневе в октябре в рамках саммита СНГ. Возможно, там может пойти речь о перспективах вхождения в ОДКБ Молдовы.

Как известно, Молдавия и Украина уже присоединились к ЕврАзЭС в качестве наблюдателей. По мнению российского посла Петровского, "не за горами время, когда Молдавия и Украина станут его полноправными членами".

Всё это указывает на векторы российско-молдавского сотрудничества, в которые вполне может вписаться и Приднестровье в случаи реализации Соглашения. При этом переходные положения Соглашения, а переходный период в любом случаи продлится два-три года, дают возможность Приднестровью развивать внешнеэкономическую деятельность, укрепить политические и гуманитарные контакты, адаптироваться к новым условиям. Для приднестровской экономики это особенно актуально, учитывая её убытки, вызванные "таможенной войной" с Молдовой, и грядущие процессы приватизации, в которых активное участие может принять и российский капитал. Очень важно также, что существующие де-факто, но непризнанные де-юре с точки зрения международного права государственные институты Приднестровья, после подписания Соглашения, приобретают статус полномочных органов.

Противоречиво отношение к проекту Соглашения в Молдавии. В зависимости от поддержки или противодействия проекта федерализации страны, как средству решения приднестровской проблемы и, кстати, проблемы Гагаузии, политические силы в Молдавии разделились на два лагеря. Это само по себе является аргументом в пользу федерации, так как существование единого унитарного государства предполагает наличие в обществе консенсуса по основным политическим вопросам, особенно в вопросах межнациональной политики.

В этих условиях, действия Президента Молдовы В. Воронина в поддержку Соглашения, в частности, проведение встречи на тему "Политический диалог во имя объединения страны", участие в которой приняли представители более 10 партий и общественно-политических движений, образование Комиссии по ведению переговорного процесса по проблеме приднестровского урегулирования, попытки инициировать скорейшее начало переговорного процесса способствуют укреплению его авторитета на международной арене, в том числе в России. До сих пор попытки молдавского президента решить приднестровскую проблему носили неконструктивный характер грубого давления и только осложняли ситуацию. Россия оказывалась в сложной ситуации выбора между поддержкой декларативно дружественного В. Воронина и необходимостью учитывать законные интересы приднестровской стороны. Теперь же политика В. Воронина проводится по согласованному с Россией и другими международными посредниками курсу, который позволяет Приднестровью решать многие свои проблемы в рамках переговоров. Это способствует налаживанию отношений между Кишинёвом и Тирасполем, смягчению былой остроты "информационной войны", выравниванию информационного поля, более объективному и взвешенному анализу ситуации.

Что касается молдавских, в основном правых, оппонентов Соглашения, то они теряют политические перспективы. Фактически правые выступают против решения серьёзной европейской проблемы цивилизованным способом, не имея возможности предложить никакой реальной альтернативы выдвинутому проекту. Утверждая, что Приднестровье является "чёрной дырой", молдавские "западники" игнорируют постоянные консультации с приднестровским руководством высокопоставленных представителей влиятельных государств и международных организаций от России и США до ОБСЕ. Если, с точки зрения оппонентов Соглашения, Приднестровье для Молдовы представляет собой зону отчуждения, то, по логике, ими должен ставиться вопрос о предоставлении данной территории полной независимости, а не о сохранении единой унитарной Молдовы в нынешних границах.

Выступая против федерации как государственно-правовой формы демократии, протестуя против документа официально поддержанного США и ОБСЕ, молдавские демократы отказываются от базовых положений демократической идеологии. Как известно, демократия предусматривает в качестве условия политических и гражданских свобод, наряду с плюрализмом мнений, демократическими выборами и свободой прессы, деконцентацию власти и увеличение доли договорных отношений в обществе, в том числе между центром и регионом. На это и направлено Соглашение.

В настоящее время, звучит уже и другой тезис. Статус субъектов Федерации должны получить все молдавские уезды. Однако данное Соглашение не рассматривает количество государственно-территориальных образований в будущей Федерации, которое должно определяться Конституции Молдавии.

Вообще, утверждение о том, что федерализации Молдовы произойдёт, как юридический акт, в результате подписания Соглашения необоснованно, ибо государственное устройство Республики Молдова должно устанавливаться нормами Конституции, принятыми в соответствии с Соглашением, а не самим Соглашением.

При этом наиболее весомым аргументом в пользу федеративного устройства Молдовы стало бы принятие новой молдавской Конституции на референдуме.

Следует отметить, что критика Соглашения его молдавскими оппонентами осуществляется поверхностно, в основном на уровне тезиса о неприятии самой идеи федерализации. Попытки же его анализа, предпринятые, например, в газете "Flux" от 13.08.2002 г. в статье "Румыны будут терпеть плачевные последствия федерализации", на наш взгляд, выглядят не убедительно.

Так, упомянутый автором в статье, классический тезис о трёх компонентах государственности: территории, населении и власти, вопреки мнению автора и в полном соответствии с международным правом и международной практикой, совершенно не противоречит идеи федерации, когда это соответствует воле населения, выраженной в результате свободного волеизъявления в соответствии с демократическими процедурами. Однако, опираясь в том числе на этот тезис, автор предлагает ограничить право на самоопределение для приднестровцев рамками культурной автономии в составе унитарной Молдовы. Такой подход не является ни демократическим, ни правовым.

Далее, автор считает неприемлемым, что подписанты Соглашения, в том числе Республика Молдова, де-факто признают Приднестровье как субъект международного права. Впечатление такое, что создаётся некий правовой и политический прецедент и будто не существовало московского Меморандума от 8 мая 1997 года "Об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем", подписанного в том же пятистороннем формате.

Кстати, подписание международного договора не является признанием приднестровского государства де-юре, а де-факто Приднестровская Молдавская Республика существует уже 12 лет.

Автор не увидел в ст.15 Соглашения словосочетание "исключительные полномочия" Республики Молдова… Это, по его мнению, разрушает "юридическое ядро" разграничения полномочий, а соответственно и само Соглашение.

Однако, ст.15 Соглашения целиком посвящена вопросам ведения и полномочий Республики Молдова. Вряд ли отсутствие словосочетания "исключительные полномочия" является серьёзным юридическим аргументом для таких выводов. Это обычный редакционный вопрос, который в таких случаях рассматривается экспертами по праву и лингвистами.
Наконец, автор утверждает, что деятельность Тираспольской администрации является неконституционной с точки зрения молдавской конституции, а Соглашение предлагает ввести её в легитимное поле.

С этим тезисом трудно не согласиться. Более того, если развить идею о территории фактической юрисдикции Молдовы на протяжении 12 лет, то правомерно поставить вопрос о существовании молдавского государства в его границах де-факто. Для того, чтобы выйти из этой проблемы и выдвинуто соответствующее Соглашение, которое по мнению газеты "Flux" приведёт к печальным последствиям.

В целом, рассматривая происходящие вокруг выдвинутого Соглашения процессы, можно прийти к некоторым выводам.
Стратегическое партнёрство, обозначенное в Совместной декларации президентов о новых стратегических отношениях между Российской Федерацией и США, в решении региональных конфликтов, и принципы в соответствии с которыми оно будет осуществляться, такими как содействии стабильности, суверенитету и территориальной целостности государств региона, начинает реализовываться при решении приднестровского вопроса в Молдавии.

Политическая пауза, наступившая в российско-белорусских отношениях, явилась результатом определённого смещения акцента российской политики в СНГ с построения Союзного государства Беларуси и России на укрепление организаций ОДКБ и ЕврАзЭС. При этом возрастает значимость российско-молдавских отношений.

Положительное отношение политического руководства Молдовы и Приднестровья к Соглашению, при активной позиции посредников и гарантов, создают предпосылки решения приднестровской проблемы на основе Соглашения по федеративно-конфедеративной модели.

Государственность Приднестровья получает реальную возможность для своей легитимации в результате подписания Соглашения.

В ближайшем обозримом будущем следует ожидать отработки механизма переговоров и значительной активизации переговорного процесса. Их участникам предстоит проделать большую работу по изменению сложившихся политических стереотипов и адаптации к новым условиям. При этом сторона, проявившая большую политическую гибкость и дипломатичность, получит большие преимущества и возможности в отстаивании своих позиций.