Государство и диаспора

«Свой» может быть только эстоноязычным

Этой публикацией в Eesti Paevaleht руководитель Центра исследований современной культуры Таллиннского университета Айли Аарелайд поддержала дискуссию о том, как называть «инородцев», которая идет среди отечественных интеллектуалов в СМИ и любителей высказаться через интернет-форумы.

 17.10.07, http://www.moles.ee

Любое неоднородное общество испытывает затруднения из-за своего культурно-языкового разнообразия. Рядом с одним племенем, общиной или нацией всегда существует кто-то, кого трудно понять, кто ведет себя странно, вторгается в твои охотничьи угодья и почитает неправильных богов.

Антропология для таких использует термин «другой», он по сути заменяет обыденное противопоставление «свой»-«чужой». Это противопоставление важно для формирования культурной идентичности. Определение «свой» возникает с умением отделить себя от чего-то иного. Поляризация эстонцы-неэстонцы возникла в переломные годы, когда массовому миграционному советскому сообществу надо было дать некое общее название, подразумевающее «чужой». Пробовали названия «эстоноземелец» и «русское меньшинство», но по сию пору так ни на чем определенном не остановились. Дело затрудняется тем, что одним махом нам хочется решить стразу несколько проблем: смягчить межнациональную напряженность, вызвать симпатию у Запада и у Востока, более уверенно проводить эстонскоориентированную национальную политику.

Как коренной, к тому же еще и малочисленный народ, уверена автор, эстонцы под «своими» будут понимать тех, кто говорит и думает по-эстонски, соблюдает определенные правила поведения и традиции. Основой эстонской идентичности есть и будет эстонство и его воспроизводство. Такому «своему» противостоит многоликий «чужой», исторически в эстонском сознании увязываемый с русификацией, советизацией и интеграцией. Чтобы сохранять «свое», надо знать «чужое», установить четкие границы, как-то назвать его, создать правила выживания с ним и при возможности вступить в диалог. Как только размежевание с «чужим» размывается, «свое» теряет жизнеспособность. Предлагаемая концепция «русскоязычного эстонства», с точки зрения автора, - пример такого размывания и абсурда. Ведь никому в голову не придет говорить о «шведскоязычном эстонстве».

С другой стороны, почти четырехсотысячная русскоговорящая часть народонаселения не может быть ни инородной, ни национальным меньшинством. В исторической ретроспективе – это пестрое этническое сообщество, пользующееся русским языком для общения, которое сложилось в результате подвижки государственных границ после Второй мировой войны.

После развала СССР это сообщество оказалось перед выбором: двигаться ли ему назад в родную русскоязычную среду, переселяться ли в третьи страны, становясь там русскими эмигрантами, или оставаться в Эстонии и находить для себя новый статус отношений с коренным народом и его государственностью.

Автор полагает, что дать общее название этому позднеэмиграционному сообществу невозможно. Внутри его самого уже сложились вполне очевидные отношения с эстонцами и национальным государством. Одни выбрали для себя российское гражданство (135 тысяч) и, живя здесь, за рубежом, хотят самореализовываться, как на родине. Эти в эстонцах видят тех, кто ущемляет их права. Эстонской культуре в их коллективной памяти места нет. Вторая группа (более 140 тысяч) - эстонские русские, принявшие гражданство, лояльные, ведущие с эстонцами диалог, уважительно относящиеся к культуре других народов. Третью группу автор называет «болотом» серопаспортников, относя ее к маргиналам, не сумевшим определиться с собственной культурной принадлежностью, а потому легко манипулируемым. Таких в современном мире, а не только в Эстонии, огромное множество. Пример тому автор видит в сомалийцах и турках Северных стран

У русских в Казахстане проблем нет!?

Выдержки из стенограммы прямого теле- и радиоэфира. "Прямая линия с Президентом России" В.В. Путиным.

18.09.2007, ttp://www.kremlin.ru

С.БРИЛЕВ: Ну что ж, спасибо Новосибирску, Сибири. Мы обещали идти с востока на запад, сейчас нас ждет по-настоящему евразийская история.

Е.АНДРЕЕВА: Сегодня наши передвижные телевизионные станции работают не только в России. Сегодня одна из них установлена в Казахстане. И не только потому, что там проживает много русских людей, российских граждан, не только потому, что в государственных учреждениях русский язык там имеет статус наравне с казахским, но и потому, что мы знаем, что там многие смотрят "Прямую линию с Президентом Российской Федерации".

Итак, в прямой эфир сейчас выходит Актау, и там работает наш корреспондент Максим Бобров. Максим, пожалуйста, Вам слово.

М.БОБРОВ: Добрый день, Владимир Владимирович!

Добрый день, Катя, Сергей!

Вас прямо с берега Каспия приветствует казахстанский Актау - город интереснейший, город во многом необычный и единственный на постсоветском пространстве, живущий на опресненной морской воде. Представляете, здесь путеводный маяк можно увидеть прямо на крыше жилого дома, а улицы не имеют названий, их различают по номерам, как, например, в Нью-Йорке.

Впрочем, не с Америкой - с Россией у Казахстана общая многовековая история. Вспомним Великую Отечественную. Именно здесь, на казахстанской земле, формировалась легендарная дивизия панфиловцев, которая защищала Москву.

И вот я вижу, что принять участие в разговоре с Президентом России пришли не только молодые люди, но и ветераны, фронтовики. Наверное, никто не будет возражать, если мы, уважая местные обычаи, первое слово предоставим аксакалу. Пожалуйста, Ваш вопрос, и сначала представьтесь.

ИГРИКОВ: Председатель областного Совета ветеранов.

Здравствуйте, Владимир Владимирович!

В.ПУТИН: Добрый день!

ИГРИКОВ: У нас общая история. У России и Казахстана прекрасные отношения, дружат президенты, дружит народ, нет у нас нерешенных проблемных вопросов.

Я вижу и слышу, Вы часто встречаетесь с нашим Президентом, недавно в Новосибирске, на днях - в Иране. Хотелось бы, чтобы Вы встретились у нас, на берегу Каспия, посмотрели, где строится город будущего - Актау-Сити.

Хотелось бы, чтобы наша дружба была еще ближе. Как об этом думает Президент соседней республики?

В.ПУТИН: Еще раз добрый день! Поскольку мы разговариваем с теми, кто находится за пределами Российской Федерации, в дружественном нам Казахстане, то я ответ на свой вопрос хотел бы начать с того, чтобы передать самые наилучшие пожелания всем казахстанцам и самый добрый дружеский привет моему и нашему другу Президенту Казахстана Нурсултану Абишевичу Назарбаеву.

Теперь что касается нашего взаимодействия. Должен сказать, что руководство Казахстана и Президент Казахстана, по сути, являются движущей силой, лидерами в том, что касается интеграции на постсоветском пространстве. Очень много из того, что достигнуто в сфере интеграции, было сделано по инициативе Президента Назарбаева. И вот сейчас, только что на саммите ЕврАзЭС мы в Таджикистане вышли на очень важное решение, которое может привести к серьезным благоприятным последствиям для наших экономик и для наших народов. Мы договорились о том, что Белоруссия, Россия и Казахстан создают Таможенный союз при понимании того, что другие республики ЕврАзЭС - Таджикистан, Киргизстан, Узбекистан - будут подключаться к этому объединению по мере готовности их экономик. Что это такое на самом деле? В рамках этого объединения предполагается создание - впервые на постсоветском пространстве - наднационального органа по регулированию тарифов. Это прямое движение к созданию истинных союзов и в данном случае - истинного союза, прежде всего во имя повышения конкурентоспособности наших экономик. В конечном итоге это, безусловно, приведет к сращиванию целых отраслей, производств и повышению кооперации между отдельными предприятиями. Это наверняка благотворно отразится на жизни наших людей.

Что касается приграничных регионов, то за их счет примерно 70 процентов роста товарооборота мы имеем в последние годы. И от тех, кто проживает в пограничных регионах, многое зависит. Хочу всем нам пожелать успеха. Спасибо большое.

Е.АНДРЕЕВА: Максим, пожалуйста, еще вопрос.

М.БОБРОВ: Давайте от аксакалов к молодежи. Пожалуйста, Ваш вопрос, сначала представьтесь.

Е.ГЕРАСИМЕНКО: Здравствуйте, Владимир Владимирович! Меня зовут Екатерина Герасименко, я студентка Актауского государственного университета.

В.ПУТИН: Добрый день!

Е.ГЕРАСИМЕНКО: Владимир Владимирович, у меня вот такой вопрос. У нас, в Казахстане, конечно, в отличие от Прибалтики, проблем с русским языком нет, его здесь учат и все могут на нем говорить. Но, скажите, что Россия делает и будет делать для развития русского языка в странах бывшего Советского Союза и в целом для поддержки соотечественников?

В.ПУТИН: Очень важное направление нашей рабаты - это поддержание как раз русского языка как языка межнационального общения. Для Казахстана это особенно актуально. Может быть, мои данные неточными являются, но уверен, что это очень близко к истине: в Казахстане на русском языке говорит 85 процентов населения. Огромная цифра.

И действительно, руководство республики делает все для того, чтобы поддержать такое состояние дел и поддержать развитие русского языка, его влияние на взаимоотношения между нашими странами. Правда, в последнее время, я думаю, что по техническим причинам, все-таки мы видим некоторое сокращение школ, где преподается русский зык. Связано это, возможно, и с недостатком литературы на русском языке, учебной литературы. Мы эту проблему видим. Не помню, боюсь ошибиться в цифрах, но, по-моему, в прошлом году мы направляли где-то 20 с лишним, 25, 23 тысячи учебников в Казахстан, в этом году предусмотрено уже свыше 33 тысяч. Я просто знаю точно: в планах Правительства предусмотрено расширение сотрудничества по этому направлению.

Мы, если Вы знаете, создали даже специальную организацию, которая называется "Русский мир", для того чтобы поддерживать изучение русского языка за границей, но, конечно, прежде всего в странах бывшего Советского Союза. Будем с особым вниманием относиться к этой проблеме и применительно к Казахстану, имея в виду то огромное количество людей, которые считают русский язык родным.

Е.АНДРЕЕВА: Спасибо. Спасибо, Казахстан.

Мы переходим к следующей точке нашего включения.

 Главные проблемы российской диаспоры в Казахстане

В ноябре 2007 года в Киргизии пройдет центрально-азиатская конференция российских соотечественников. В ней примут участие представители российской диаспоры из всех пяти стран Центральной Азии. Проблемы российских соотечественников в Казахстане корреспонденту ИА «Фергана.Ру» комментирует руководитель общества «Светоч» (Казахстан), член Всемирного координационного совета российских соотечественников Алексей Лобанов.

17.10.2007, http://www.ferghana.ru

 Д.Кислов

Фергана.Ру: - Что, на ваш взгляд, представляют собой российские соотечественники в Казахстане? Чем они живут, в чем их основные проблемы и интересы?

А.Лобанов: - Те, кого принято называть российскими соотечественниками, в Казахстане составляют порядка тридцати процентов населения республики. За годы независимости из страны выехало, по разным источникам, не менее четырех миллионов граждан Казахстана. В основном, из числа российских соотечественников. Тем не менее, сегодня в стране проживает около пяти миллионов людей, которых Россия относит к числу соотечественников. В абсолютных цифрах российская диаспора Казахстана является второй в мире после Украины и первой в процентном отношении. Кстати, хочу отметить, что поскольку русские живут в Казахстане уже более двухсот лет, то, на мой взгляд, применение к нам понятия «диаспора» выглядит формальностью, поскольку, в сущности, мы являемся таким же основным этносом, как и титульная нация. Но, несмотря на то, что мне этот термин не нравится, все же воспользуюсь им для удобства изложения мыслей.

В Казахстане российское сообщество представлено во всех сферах человеческой деятельности. Может быть, в силу нашей многочисленности мы, как говорится, есть везде. В массе своей российские соотечественники в Казахстане относятся к устойчивому среднему классу – конечно же, по нашим критериям этой оценки. Есть, естественно, довольно большая группа людей, живущих ниже черты бедности. Это, в первую очередь, социально незащищенные слои населения – пожилые люди, матери одиночки и так далее. Таким образом, российская диаспора в Казахстане является гармоничной частью всего общества со всеми вытекающими из реалий современной жизни позитивом и негативом. В то же время в этой среде мало очень богатых людей, но и процент бедных ниже, чем среди титульного населения.

А что касается проблем и интересов, то они, как правило, не отличаются от возникающих у наших соседей и по региону, и по СНГ. В экономическом плане это, без сомнения, естественное стремление к благополучию, в политическом – к стабильности и предсказуемости ситуации, в области личных прав – к уверенности в своей защищенности и безопасности. То есть, естественные приоритеты любого нормального человека. Но я уверен, что это – доминанта всего нашего общества, и здесь нет никаких противоречий с титульной частью населения Казахстана.

Впрочем, существуют и моменты, которые вызывают озабоченность у российской диаспоры. В первую очередь, это сужение среды обитания. Если вспомнить первые годы независимости, то развал промышленности и сети научно-исследовательских институтов, где, в основном, работали русские, нанес сильнейший удар по среде обитания. У вас нет работы, нет зарплаты, перспектив, идет откровенное выдавливание представителей нетитульной национальности из сферы государственного управления. Сюда же стоит добавить яркие «впечатления» от бурного и зачастую не адекватного всплеска национального самосознания начала девяностых. Часть – и огромная! – уехала, часть ушла на барахолки.

Прошло время, все вроде бы утряслось, успокоилось, народ приспособился, наладил свою жизнь более-менее успешно. Теперь начался следующий проблемный этап – сужение среды обитания в смысле сужения культурного, языкового ареала. В Казахстане принята программа перевода всего делопроизводства на казахский язык, происходит сокращение русскоязычной системы образования всех уровней, расхождение с российской школой и в плане программ обучения, и в ментальном плане. То есть вы уже не сможете поступить в российские университеты, закончив только лишь нашу школу. И большой вопрос: все-таки поступив, сможете ли вы там учиться? Расхождения менее выражены в крупных городах, например, в Алма-Ате, Астане, но все более четко наблюдаются в провинции.

Второй аспект, который не может не вызывать беспокойства, - а что же ждет здесь наших детей? Да, мы все сейчас более-менее устроены, имеем работу, свой бизнес, авторитет в той или иной среде, социальный статус. Но вот какая же перспектива ждет наших детей, чем они будут здесь заниматься, как будут строить карьеру и прочее. Структура казахстанской экономики такова, что она не требует большого количества людей. Основная часть экономики, где вообще имеет смысл работать, – добывающий сектор. Например, сегодня Казахстан добывает порядка шестидесяти миллионов тонн нефти. Кажется, меньше, чем российский ЛУКОЙЛ. Сколько человек работает в компании ЛУКОЙЛ? Порядка ста-ста двадцати тысяч. Все, больше не нужно! То же самое и на других добывающих направлениях.

Не секрет, что наша официальная статистика относит около двух миллионов человек к таинственной категории самозанятых. Это из семи миллионов трудоспособного населения. Развивавшийся непродолжительное время строительный сектор экономики не успел создать мультипликативного эффекта от своего развития. Посмотрим, может быть, текущие трудности будут преодолены и эта отрасль получит дальнейшее развитие, но пока наблюдается стагнация. Основная проблема Казахстана в небольшом масштабе экономики и, что много важнее, в ее перекошенной структуре. А перспектив изменения ситуации пока не видно.

Российская диаспора все это осознает. Но оказать влияние на ситуацию не в наших силах, поскольку процессы носят объективный характер, это, так сказать, закон природы. Поэтому в действие вступает принцип «не можешь решить проблему – уезжай от нее».

Вот этими двумя основными моментами и можно объяснить существующие миграционные настроения. Тем более что экономическая ситуация все-таки улучшилась и у людей есть на что ехать.

Фергана.Ру: - Насколько существующие организации – а их немало, – отражают интересы российских соотечественников и решают стоящие перед ними задачи?

А.Лобанов: - Я много раз говорил об этом, выступал в прессе, и остаюсь при своем мнении – большинство организаций российской диаспоры и сама диаспора живут в параллельных друг к другу мирах. С одной стороны, причина в нехватке у общественных организаций российской диаспоры ресурсов – финансовых, организационных, людских. С другой стороны, масштаб российской диаспоры таков, что даже если власти пожелают решить те или иные вопросы, затрагивающие всю диаспору, это приведет к принципиальным изменениям во всей политике государства.

Поясню, что имею в виду. Например, для небольшой национальной группы решение вопроса изучения национального языка может решиться очень просто – выделением районным акимом (главой администрации) одного-двух классов в сельской школе, где один энтузиаст-учитель будет обучать детей, например, болгарскому языку. В местах компактного проживания достаточно открыть одну школу с национальным языком обучения и все, вопрос, в принципе, решен. Но если мы попробуем решить эту же проблему для русской диаспоры, то это потребует уже перестройки всей системы образования страны. И так во всем.

Шестнадцать лет жизни в независимом Казахстане показали, что индивидуально русский (россиянин) вполне конкурентоспособен в рыночных условиях. В то же время практикой подтверждается неспособность русской диаспоры самоорганизоваться хотя бы до уровня защиты своих прав, не говоря уже о большем.

Именно поэтому задача по защите интересов и прав российской диаспоры не может быть решена локальными культурными мероприятиями, фестивалями и прочим. Да, это важно и это нужно делать – организовывать фестивали, концерты, конкурсы и тому подобное. Но главное, в чем я вижу задачу наших организаций, – содействовать построению современного демократического общества, где приоритет гражданства является абсолютным перед этничностью. В первую очередь, ты – гражданин, потом уже казах, русский, татарин... Вот если такая ситуация в стране станет реальностью, тогда появится и уверенность, что со временем придет и остальное. Именно в таком обществе мы сможем сохранить среду обитания на русском языке, жить и воспитывать своих детей в пространстве русской культуры. Все остальное – тупик!

Организаций российских соотечественников в Казахстане не просто много, а безумно много. Но наличие такого огромного числа продиктовано не их востребованностью, а, скорее, личной активностью и амбициозностью руководителей, что в определенном плане неплохо, и свидетельствует о том, что в среде диаспоры существуют креативный потенциал и энергия. Тем не менее, практика показывает, что диаспора в Казахстане неспособна самостоятельно консолидироваться и представлять собой нечто целостное организационно и идеологически. Безусловно, консолидация возможна только при поддержке России. И здесь многое зависит от политики России в нашем регионе.

Фергана.Ру: - На конференцию соберутся представители пяти стран региона. Насколько совпадают условия, в которых проживают российские соотечественники в этих странах, есть ли общие темы для обсуждения? В чем, собственно, задачи конференции, какова цель ее проведения?

А.Лобанов: - На конференцию приедут граждане пяти различных государств, которые, несмотря на недавнее общее прошлое, на сегодня и в обозримом будущем де-факто являются независимыми государствами со своими интересами, которые нередко вступают в противоречия. Это касается и политических вопросов, и экономических. Ярчайшими примерами тому является конкуренция за политическую гегемонию в регионе, а в сфере экономики - споры о воде. Соответственно, мы, как законопослушные граждане своих стран, находимся под прессингом этих обстоятельств. Исходя из этого факта, можно констатировать, что условия жизни российской диаспоры в каждой стране кардинально отличаются и по материальному положению, и по политическим правам и свободам. Кроме того, средой обитания соотечественников являются народы, имеющие различную историю происхождения, культуру и, зачастую, язык.

В то же время, несомненно, у всех соотечественников в регионе есть и много общего. Это очевидно. Схожесть проблем можно объяснить схожестью нашего прошлого, специфику - разным политическим, экономическим и общественным укладом в странах региона. Где-то соотечественников совсем немного, как, например, в Таджикистане, где-то демократия достигла такого расцвета, что «ни дыхнуть, ни…», а где-то вообще полный разгул этой самой демократии.

А общие темы, конечно же, есть. В первую очередь, это вопрос о том, как нам сохранить среду нашего обитания, пространство русского языка, русской культуры. Что-то мы можем сделать совместно, что-то нет. Можем ли, как и чем помочь друг другу?.. Все это вроде бы выглядит тривиально, но это жизнь.

На мой взгляд, главный смысл и цель предстоящей конференции в самом факте ее проведения. Организации российских соотечественников, по моему мнению, не в состоянии консолидироваться самостоятельно не только в Казахстане. И тот факт, что Россия обратила на это внимание, говорит о многом. Сама по себе нынешняя конференция есть часть запущенного процесса, который всегда бывает консервативным и неповоротливым. Но наши надежды и наши ожидания от конференции как раз и заключаются в том, что у государственной бюрократической системы есть позитивная оборотная сторона. Набрав инерцию движения, она способна приобрести необратимый характер.

На мой взгляд, поддержать и развить этот позитив - главный возможный эффект от предстоящей конференции. Также важно общение, налаживание контактов, для делегаций некоторых стран конференция становится возможностью свободно высказаться. Это уже очень много. У русских нет традиции жизни в диаспоре, после развала Союза мы все очень долго варились каждый в своем собственном соку. У нас не было площадки для общения, да и заняты мы все были просто выживанием. Что будет дальше, посмотрим. Но именно сейчас создаются и среда общения, и инфраструктура наших возможных будущих совместных проектов, как на уровне региона, так и по реализации каких-то программ российского правительства.

Фергана.Ру: - Ждете ли вы кардинальных изменений в положении российских соотечественников в вашей республике? Ведь значительная их часть настроена на переселение в Россию. Не случится ли так, что поле деятельности для такого количества организаций существенно сократится и вся активность окажется никому не нужной?

А.Лобанов: - Для изменения положения российских соотечественников в Казахстане должна существенно измениться ситуация в стране в целом. Пока таких изменений не видно и не прогнозируется. Хотя состояние нашего государства, общества таково, что в любой момент может произойти все что угодно.

Я согласен, что значительная часть диаспоры настроена на эмиграцию. Причем, я уверен, что в ближайшие годы нас ждет усиление этих процессов. Это связано не с российской программой содействия переселению, а, в большей степени, со сложившейся ситуацией, которая была изложена мною в ответе на первый вопрос. Вообще, массовая эмиграция диаспоры приведет к коренным изменениям в ее структуре. Уезжать будут самые эффективные, работоспособные, молодые. Останутся кто? Либо те, у кого все уж очень хорошо, а таких меньшинство, либо пенсионеры и все те, кто материально не может позволить себе переезд.

Хотя для Казахстана не все так плохо именно в силу эффекта большого масштаба диаспоры. Здесь очень многое будет зависеть и от дальнейшего развития России как великой державы во всех смыслах, и от интеграционных процессов между ней и Казахстаном. Чем эти процессы интенсивнее и больший спектр нашей жизни они охватывают, тем меньше у людей будет желание покинуть страну. Вопрос в другом – насколько самой России нужны интеграционные процессы, в каком масштабе и в каком качестве? От этого тоже во многом зависит будущее диаспоры.

Сократится ли поле деятельности для русских организаций? Все зависит от того, что организации соотечественников смогут предложить обществу. Где-то задача российской диаспоры в том, чтобы хотя бы сохранить свою идентичность на уровне семьи. Но где-то мы еще в состоянии занять важное место в жизни стран проживания, общества, пытаться влиять на те или иные процессы, затрагивающие наши законные права и интересы.

Фергана.Ру: - Каково, на ваш взгляд, отношение местных властей и титульного населения к деятельности ваших организаций?

А.Лобанов: - Власти Казахстана проявляют терпимое отношение к организациям российских соотечественников. Более того, они всегда пытались исподволь, а иногда и прямо, управлять какими-то из этих организаций. Особенно это проявилось в последний период проведения избирательных кампаний. На заре независимости были определенные конфликтные ситуации, но на сегодня сложились, условно говоря, рабочие ровные отношения. По крайней мере, власть прямо никогда не вмешивается в «междоусобные» распри соотечественников. Официальной политикой руководства страны является политика межнационального согласия. Как следствие, в целом в быту сегодня существуют достаточно спокойные и доброжелательные отношения между основными национальными группами. Видимо, благодаря такой политике организациям национал-патриотов не удалось превратиться в значительную политическую силу в стране.

Что касается отношения со стороны титульного населения, то сначала следовало бы задать вопрос об отношении самой диаспоры к организациям соотечественников. Вряд ли большинство населения страны в курсе того, что собой представляют русские организации, чем они занимаются, для кого существуют. Причина – в практически полном отсутствии медийного пространства российской диаспоры. Нет массовых газет, журналов, интернет–порталов. Существует только один Интернет-портал «Русские в Казахстане» - www.russians.kz, но этого недостаточно. Да, есть газеты диаспоры, но они созданы как гуманитарные проекты, хотя их нужно было создавать как бизнес-проекты.

Второй момент – а есть ли организациям соотечественников что сообщить своим собратьям да и всему обществу, кроме репортажей с фестивалей и хороводов? Да, безусловно, у нас есть организации с ярко выраженной позицией по ключевым вопросам нашей жизни и нашего общества. Но это скорее исключение, чем правило.

Что касается отношения титульного населения, то могу сказать, что на бытовом уровне в межнациональных отношениях у нас в Казахстане полнейший симбиоз и, соответственно, отношение к организациям в целом доброжелательное.

Фергана.Ру: - Можно ли говорить об изменении политики России в отношении своих соотечественников в странах региона?

А.Лобанов: - Да, безусловно. За последний год политика России в этом направлении претерпела радикальные перемены. Россия в лице президента Путина продекларировала новую политику по отношению к своим зарубежным соотечественникам. За прошедший год мы имеем достаточно много подтверждений этой декларации. Конечно, в силу неповоротливости государственной машины зарубежная диаспора пока еще не ощущает в полной мере результаты такой политики, но можно надеяться, что она, эта политика, будет продолжена и в конечном итоге даст результаты. Собственно, и предстоящая конференция есть подтверждение этой политики. Хотя конечный результат в значительной степени зависит от нас самих.

Общественный диалог — реальность или утопия?

Шестнадцатый год продолжается реформа системы образования, столько же укрепляются позиции государственного языка, восьмой год длится интеграция общества, столько же создается единая концепция понимания истории и единое информационное пространство для латышской и русскоговорящей общин. Реформированию не видно ни конца, ни края, вот только о результатах мы не слышали ни одного официального отчета.

17.10 2007,http://www.zapchel.lv

Валерий Бухвалов, Яков Плинер

Все эти реформы и единения создавались властями, при участии чиновников, с поправками самих чиновников и... для создания дополнительных рабочих мест опять же для чиновников. Общество выполняло роль статистов. Очередная концепция, например реформирования русских школ, выносилась якобы на широкое общественное обсуждение только с одной целью – создать имитацию соблюдения демократической процедуры. Псевдодемократия, имитация диалога, по принципу «вот мы и обсудили, теперь я приму решение», продолжается все эти годы.

Реформирование образования или укрепление позиций госязыка возможны тогда, когда они, во-первых, научно обоснованы, во-вторых, методически и финансово обеспечены для их реализации, и диалог с обществом показал, что люди мотивированы и считают, что эти начинания выполнимы и полезны для них и развития государства. Однако даже имитация общественных диалогов в свое время показала, что общество не приемлет реформы образования, которая сводилась по большому счету к замене русского языка преподавания на латышский и постепенному насаждению устаревших западных стандартов образования. Еще хуже было и есть с укреплением позиций госязыка. Эта реформа вообще не обсуждалась и на первых этапах реализации государством практически не поддерживалась. Главным инструментом реализации этой реформы были, есть и остаются языковые налеты инспекции с последующими сердечными приступами, штрафами и запугиванием.

Создание единой концепции истории процесс весьма сложный. Попробуйте найти доказательства, что латвийский легион войск СС сражался за независимость Латвии. Тут целая комиссия нужна, которая и была создана при президенте ЛР. Сложность поиска доказательств заключается в том, что трудно совместить присягу Гитлеру, уничтожение мирного населения и борьбу за независимость Латвии. Здесь здравый смысл и исторические факты не совместимы с новыми идеологическими пожеланиями заказчиков единой концепции истории. Значит нужно извращать исторические факты, другого не остается. И несмотря на то, что и прошлый и нынешний президенты с уважением относятся к борцам за независимость Латвии в мундирах СС, здоровая часть общества, а это к счастью большинство, не принимают единой исторической концепции и нового понимания истории 20-го века, созданного пресловутой комиссией. Вранье, оно и есть вранье. Черного кобеля не отмоешь до бела.

Опять же болевая проблема власти – создание единого информационного пространства. Для тех, кому непонятно, что это такое, поясним, чтобы как в советские годы и латышские, и русские газеты писали одно и то же. При этом, информация должна иметь позитивный акцент. Мол все у нас хорошо: ВВП стремительно растет, народ массово покупает квартиры и машины,  зарплаты растут. Есть правда отдельные недостатки, ну почти, как в советские годы – то врачи грозят забастовкой, то учителя, то работники почты, то пенсионеры грозятся устроить марш протеста. Но ведь это отдельные недостатки на общем фоне наших успехов. Почитаешь латышскую прессу, так оно и получается. Да вот беда, русская пресса режет правду-матку, да еще в таком контексте, что единое информационное пространство ну никак не получается. Что тут делать? Скупить русские газеты? Так скупить с помощью зарубежных спонсоров конечно же можно, но ведь никто не продаст. Создать проправительственные, «интеграционные» газеты? Так ведь уже были такие и давно сдохли, ну не читает народ тухлятину, пусть даже и в красивой упаковке. 

Русская пресса, несмотря на огромные трудности и не прекращающееся шельмование со стороны власти и некоторых общественных организаций, борющихся за «свободу слова» уверенно стоит на ногах и действительно является четвертой властью, главный признак которой конструктивная критика первой власти. А такая позиция русской прессы, как вы сами понимаете, как серпом по одному месту для властей предержащих.

За все годы после восстановления независимости, власти так и не поняли, а скорее и не хотят понять, что ни одна реформа не будет успешной, если она не поддерживается обществом. Поддержка реформ достигается не репрессиями с помощью всевозможных инспекций, а поиском компромисса в процессе диалога с обществом. Но диалога с обществом, как не было, так и нет, есть диалог министров с чиновниками, правящих партий между собой, правительства и правящего большинства Сейма. С народом конструктивного диалога нет. Что остается делать народу? Ставить перед властями ультиматумы, что и делают уже второй десяток лет учителя, врачи, почтовики, пенсионеры, инвалиды.

Дождемся ли мы конструктивного диалога с властями?

Мы не являемся поклонниками американского опыта общественного диалога, но только один пример. В начале тридцатых годов, когда в Америке бушевала великая депрессия и президентом стал Ф. Д. Рузвельт, начался распад банковской системы. Люди штурмом брали банки и забирали свои деньги. Что могла сделать в этих условиях власть? Власть могла сделать только то, ради чего ее и выбирают – вернуть веру в государство. Что сделал Рузвельт? Он начал два параллельных процесса – вкладывал государственные ресурсы в строительство дорог, школ, вокзалов, жилых домов и почти ежедневно выступал по радио. В своих выступлениях он самыми простыми и понятными словами объясняет людям весь план работы правительства для преодоления кризиса. Он просил людей вернуть деньги в банки, ведь они необходимы для финансирования правительственных проектов строительства. Случилось чудо, люди поверили своему президенту и понесли деньги в банки. Рузвельт четыре раза избирался президентом и все свои обещания выполнял, потому и выбирали. Единственное обещание, которое он не смог выполнить – это то, что американцы не будут воевать за пределами Америки, но это другая история. Мы приводим этот пример вовсе не для того, чтобы предложить план по борьбе с инфляцией, мы не экономисты. Мы приводим этот исторический опыт,  как пример успеха конструктивного диалога власти и народа.

В Латвии таких примеров, к сожалению, нет. Есть другие примеры. Прозвучало мнение представителей одной правительственной партии о том, что негражданам можно было бы предоставить право участия в выборах. Прозвучало и заглохло. Обратились ряд общественных организаций к новоизбранному президенту с той же просьбой и в ответ получили глупую отписку – президент якобы не в курсе положений закона о гражданстве. А советники, помощники и прочие высокооплачиваемые ребята при президенте зачем? Могли бы ввести своего шефа в курс дела. Зато обращение «борцов за независимость» — легионеров и прочей лесной шпаны, к сожалению, вызвало ответное уважение со стороны президента. «Деятельность партизан сегодня необходима не только ради сохранения истории, но и для формирования национального самосознания», — пишет Затлерс. Возникает вопрос, что же это за национальное самосознание, если для его формирования необходимо изучать эсэсовские архивы. И как это самосознание совместить с историей Холокоста, бесправным и нищим положением ветеранов Великой Отечественной войны? А может у нас самосознание неправильное? А может быть Победа в Великой Отечественной войне – большая историческая ошибка? Ведь, если бы победили фашисты, то наверное Латвия стала бы независимой, раз президент так уважает «борцов за независимоть»?

Вот такой бред с односторонним подходом и есть сегодняшний диалог власти и народа. Если ты негражданин и на твои налоги существуют самоуправления, то решать, кто будет сидеть в саомуправлениях ты не можешь. И диалога здесь не было, нет и неизвестно будет ли. А если ты активно формируешь «национальное самосознание», то тебе почет и уважение. Такими диалогами общество не объединишь никогда, а вот для «разделяй и властвуй» в самый раз.

Так будет или нет когда нибудь конструктивный диалог с властью? Опыт независимой жизни показывает, что такой диалог происходит только в тех самоуправлениях, где в правящей коалиции представлена нынешняя оппозиция Сейма. Других вариантов нет. К сожалению для всех проповедников диалога. Почему врачи, учителя и почтальоны грозят забастовками? Потому что понимают, что сложившаяся политическая система понимает только один язык – язык массовых акций протеста. Других языков они не понимают. Разве мы не правы?

Об авторах:

Валерий Бухвалов, депутат 9 Сейма от ЗаПЧЕЛ,

Яков Плинер, председатель фракции ЗаПЧЕЛ в 9 Сейме