Русский язык как государственный язык Российской Федерации

Челышев Е.П., академик РАН, сопредседатель Научного совета при Президиуме РАН по изучению и охране природного и культурного наследия

1 июня 2005 г. был принят федеральный закон Российской Федерации № 53-ФЗ «О государственном языке Российской Федерации». 2007 год был объявлен в России «Годом русского языка» и оказался знаменован целым рядом мероприятий, как в самой России, так и за ее ближними и дальними рубежами. Самый свежий пример: при поддержке Российского центра пауки и культуры в столице Казахстана, Астане, 17-19 октября прошел Международный конгресс «Русский язык и литература в XXI веке: теоретические проблемы и прикладные аспекты». За год до этого, летом 2006, словно предваряя «Год русского языка», Международная научно-методическая конференции «Русский язык как средство сохранения межкультурных и образовательных связей» прошла в Санкт-Петербурге (материалы вышли отдельным изданием уже в этом году). А в 2005 г. был издан энциклопедический словарь-справочник «Государственные и титульные языки России». Это одно из первых описаний подобного рода, в котором последовательно проводится центральная идея: язык - это первооснова культуры, а язык каждого, даже малочисленного этноса, ценен и интересен. Издание сопровождено публикацией нормативных актов, отражающих процесс языковой реформы последнего десятилетия.

По государственный язык в России русский является главным средством межнационального общения народов России, способствует их сближению, взаимному обогащению, обеспечивает связь с международным сообществом, с мировой культурой. Выполняя консолидирующую роль в российском обществе, русский язык является одной из важных основ российской государственности и способствует укреплению вертикали власти. Поэтому государственная поддержка русского языка отвечает нашим стратегическим национальным интересам. Разумеется, Российская академия наук не может и не должна оставаться в стороне от проектов, в том числе законодательных, связанных с

судьбой русского языка в нашем обществе и в мире. Нужно иметь в виду, что восприятие русского языка в других странах и культурах во многом зависит от нашего собственного к нему отношения, от его состояния, его функционирования в обществе.

К сожалению, эти бесспорные истины у нас иногда игнорируются, а иногда и приносятся в жертву националистическим амбициям и сепаратистским настроениям. Посмотрим, например, что происходит в бывших «союзных» республиках, а теперь независимых государствах. Так, в Латвии из года в год парламент этой независимой республики, не так давно ставшей членом Европейского союза, отказывается признать государственный статус русского языка. Только что Сейм вновь отклонил поправки к закону «О государственном языке», в соответствии с которыми языкам национальных меньшинств (в том числе русскому) предлагалось предоставить официальный статус в тех местах, где компактно проживают их носители. Парламентское большинство поддерживает мнение правящей коалиции, согласно которому в Латвии «нет и не будет другого государственного или официального языка, кроме латышского». Таким образом, русский язык в Латвии вполне «противоестественным образом» объявлен иностранным, хотя является родным для 40 процентов населения республики. На недавнем саммите стран СНГ в Душанбе представитель Украины, пребывающей в затяжном государственно-политическом кризисе в том числе и из-за непримиримого столкновения интересов русско- и украинскоязычного населения, оказался не готов подписаться под тем, что русский язык как фактор межнационального общения на пространстве СНГ играет важную роль в решении задачи гуманитарного сотрудничества.

Придать в этих напряженных условиях статус государственного русскому языку в самой России было, безусловно, ключевой задачей. Остановимся подробнее на содержании понятия «государственный язык».

Определения термина «государственный язык» в юридической, этнологической  и лингвистической литературе бывают различными. Так,

«Краткий этнологический словарь» дает такое определение: «Язык государственный - язык, использование которого законодательно предписано в официальных сферах общения». «Официальный язык» этот словарь рассматривает как «политико-юридический синоним языка государственного».

Эксперты ЮНЕСКО предлагают разграничить понятия «государственный язык» (патлопа1 1ап1ша§е) _и «официальный язык» (огг1с1а1 1ап§иае,е), при этом дают следующие определения: «Государственный язык -язык, выполняющий интеграционную функцию в рамках данного государства в политической, социальной и культурной сферах и выступающий в качестве символа данного государства», «Официальный язык - язык государственного управления, законодательства, судопроизводства. Мы придерживаемся той точки зрения, что понятие «государственный язык» является более широким по сравнению с понятием «официальный язык», так как государственный язык функционирует не только в сферах официального общения, но и в сфере культуры.

Репертуар социальных функций языка, получившего статус государственного или официального языка, определяется в соответствии со степенью его нормализованности и кодифицированности, наличием или отсутствием письменности и литературной нормы, литературной, фольклорной и лингвокультурной традиции. Состояние многих языков России в настоящее время не позволяет им полноценно выполнять функции государственных языков, статус которых они получили в республиканских законодательствах, так как в большинстве из них отсутствуют функциональные стили, применяемые в разных сферах общения (например, научный стиль, деловой стиль и др.), нет разработанной научной терминологии.

Социальные функции русского языка в Российской Федерации следующие:

I) это национальный язык русского народа, составляющего примерно 83,7% жителей России,

2) это средство языкового единения многонационального государства, или язык межнационального общения народов России,

3) это государственный язык, употребляемый в разных сферах общения - деловой сфере, сфере науки, сфере образования, сфере массовой коммуникации и др. Именно поэтому так велика и значима роль русского языка в России.

Выполнение русским языком его функций как государственного языка Российской Федерации затруднено тем, что русский язык и другие национальные языки республик Российской Федерации, которым по Конституции РФ предоставлено «право устанавливать свои государственные языки», получают одинаковый статус «государственного языка», поэтому понятие русского языка как государственного языка Российской Федерации станови гея как бы размытым. Обозначение одинаковым термином разных по своим функциональным возможностям языков не может не привести в языковой политике к путанице и недоразумениям.

Однако, по словам Анатоля Франса, разумные доводы еще никого никогда не убеждали. И разумное подчеркивание парадоксальности сложившейся ситуации ревнители «укрепления» государственности субъектов Федерации рассматриваю!' как ущемление прав народов, как проявление «русского шовинизма». Безусловно, русский язык должен развиваться и функционировать наряду и в тесном взаимодействии с другими языками России. Никоим образом не должны ущемляться права народов Российской Федерации на использование и развитие своих языков, но роль русского языка как государственного языка всей России должна быть четко и определенно обозначена.

Как найти выход из этого положения? Назад, конечно, пути нет; т.е. вряд ли возможно и разумно отказаться от термина «государственный» применительно к языкам республик Российской Федерации. Стоит, однако,присмотреться к решению языковых проблем за рубежом, проанализировать существующие там законодательства, регламентирующие языковую ситуацию, формирующие принципы языковой политики. Можно ли что-то использовать из зарубежного опыта.

В разных странах реализуются разные модели языковой политики. Некоторые страны (например, США, за исключением законодательства некоторых штатов) предпочитают не определять в Конституции или отдельным законодательным актом официальный, государственный язык страны. Другие страны (например, Канада, Бельгия, Испания, Франция) законодательно закрепляют правила речевого поведения в сферах организованного общения. Большинство стран мира все же решают языковые проблемы законодательным путем: из 141 страны в конституциях 110 - содержатся статьи, касающиеся языка.

Известны однокомнонентные модели языкового законодательства с одним государственным языком (например, Франция), двухкомпонентные (например, Канада), многокомпонентные (например, Сингапур). Каждая страна, предпочитающая законодательно определять закономерности языковой жизни в сферах организованного общения, в законодательной практике обычно учитывает, во-первых, языковую ситуацию в стране, во-вторых, основные принципы национальной политики, в значительной мере определяющие языковую политику страны.

В наиболее близкой нам по государственному устройству многонациональной Индии признаны два официальных (государственных) языка: английский, как известно в период колониальной зависимости обладавший всеми функциями единственного государственного языка страны, и хинди; все же остальные языки страны имеют статус языков штатов, что и закреплено в Конституции Республики Индия, принятой в 1950 г. Некоторые из языков штатов как по своей развитости, так и по литературным традициям не уступают языку хинди. Предпочтение же последнему отдается потому, что он превышает другие языки по числу говорящих на нем (но не в такой степени, как русский язык по сравнению с другими языками Российской Федерации), и еще, конечно, потому, что он, как и русский, принадлежит населению той части страны, откуда начался процесс консолидации Индии как единого федерального государства.

Я думаю, что не только в области языкового строительства Индия может для нас являться примером. Никому не приходит в голову в Индии нарушать закрепленные Конституцией функции законодательной и исполнительной власти, оспаривать примат федеральных законов над законодательствами штатов. Главой государства является президент Индийской Республики, которому подчиняются назначаемые им губернаторы штагов (а не президенты). Одна из главных задач правительства заключается в том, чтобы всемерно способствовать процессам интеграции страны. Более 50 лет безотказно действует в Индии Конституция, следуя которой более чем миллиардный парод добился впечатляющих успехов в строительстве новой жизни, превратив свою страну из отсталой колонии в великую азиатскую державу. Когда-то мы много сделали для того, чтобы помочь Индии встать на ноги. Не мешало бы и нам сейчас обратиться в решении языковых проблем к опыту этой страны, которая по своему государственному устройству ближе к России, чем любое другое государство мира.

В Советском Союзе не было законодательных актов, касающихся регулирования языковой жизни в многонациональном государстве. В соответствии с многолетней практикой в стране, с одной стороны, широко функционировал русский язык как язык большинства населения, а с другой стороны, в национальных и в автономных республиках РСФСР в той или иной мере функционировали языки других народов. Таким образом, обеспечивал ась двуединая задача - во-первых, соблюдались интересы народов в развитии их языков и культур, а во-вторых, обеспечивалось языковое единение всей многонациональной страны.

В период перестройки начался переход от спонтанного, практически сложившегося сосуществования русского языка как языка межнационального общения и национальных языков, т.е. от юридически нерегламснтированного национально-русского двуязычия к другому способу организации языковой жизни многонациональной страны - к ее юридическому регулированию. Многие народы страны, не удовлетворенные уровнем развития общественных функций своих языков, поверили, что путем юридического регулирования можно повысить статус национальных языков. В 1989-1990 гг. законы о языках были приняты во всех республиках Советского Союза, кроме Армении. Грузии, Азербайджана, позже они были приняты и в большинстве республик Российской Федерации. Таким образом, были юридически закреплены условия для развития государственных языков титульных наций.

Однако иногда языковой вопрос использовался в политических целях -для ограничения функций русского языка и его вытеснения из разных сфер общения, а также для ограничения социальных прав иноязычных жителей той или иной республики.

Впервые в 1991 г. в Законе РСФСР «О языках народов РСФСР» был определен социально-правовой статус государственного языка России. Закон закрепил следующую юридическую норму: «Русский язык, являющийся основным средством межнационального общения народов РСФСР, в соответствии со сложившимися историко-культурными традициями, имеет статус государственного на всей территории РСФСР». Сравните со статьей 68 (пункт 1) Конституции Российской Федерации, где сказано: «Государственным языком Российской Федерации на всей территории является русский язык». В упомянутом законе за русским языком были закреплены все необходимые для общегосударственного языка социальные функции в сферах делового общения, образования, науки, в средствах массовой коммуникации, в судопроизводстве и т.д.

Однако принятие законов о языках республик Российской Федерации, а также процесс реализации этих законов показали, что возникают возможности дискриминации граждан но языковому принципу, точнее, из-за незнания республиканского государственного языка. Конституционный суд подтвердил право республик добиваться распространения на территории соответствующих республик республиканских государственных языков, однако указал на необходимость перед реализацией этого права обучить население этому языку.

Многочисленные скрытые и явные языковые конфликты свидетельствовали о необходимости укрепить юридическую базу функционирования русского языка, определить его статус в сферах организованного общения на всем языковом пространстве Российской Федерации. В связи с этим и началась работа над Законом о русском языке как государственном языке Российской Федерации. Цель этого закона -определить общегосударственный статус русского языка на всей территории Российской Федерации, а также установить правила его использования в разных сферах общения в соответствии с языковой ситуацией и основными принципами национально-языковой политики.

Принятие закона «О государственном языке Российской Федерации» показало, что из первоначального названия законопроекта было исключено его главное содержание, т.е. слова «русский язык». Кроме того, новое название перечеркивает (не ставит во главу угла) главную цель не только Закона о русском языке, но и всей нашей деятельности по поддержке и развитию русского языка как общегосударственного языка Российской Федерации.

Определение русского языка как «общегосударственного языка» идет в русле укрепления российской государственности и вертикали власти. Более того, в дальнейшем, на наш взгляд, можно было бы подумать о возможности внесения изменения в статью 68 Конституции России, предусмотрев придание русскому языку официального статуса «общегосударственного языка Российской Федерации».

Закон о русском языке как государственном языке Российской Федерации  призван  укрепить  правовую  основу  использования  русского языка как государственного языка Российской Федерации. Он устанавливает государственные гарантии поддержки и защиты государственного языка в различных сферах жизни общества - в сфере образования, культуры, средств массовой информации и других. Закон призывает содействовать сохранению самобытности, богатства и чистоты русского языка как общего культурного достояния народов России, а также его распространению как одного из ведущих языков мира.

Несмотря на необходимость такого закона, он был одобрен и принят далеко не сразу, поскольку по ряду пунктов разгорелись жаркие дискуссии среди депутатов и сенаторов, появились неоднозначные публикации в прессе, тогда как общественность - то есть народ России - принимала минимальное участие в обсуждении закона, а с его текстом мало кто потрудился основательно ознакомиться.

Между тем в законе содержится ряд формулировок, из-за которых буквальное его прочтение и, как следствие, толкование норм закона приводит к противоречивым, а порой и совсем неприемлемым выводам. Укажем лишь на некоторые недостаточно проработанные элементы закона. Один из них касается собственно филологической, лингвистической сферы. Это ограничение одних лексических сфер и столь же странное расширение других. Так, параграф 1.9 статьи 3 Закона устанавливает сферы «обязательного использования» русского языка в деятельности средств массовой информации, «за исключением случаев, если использование лексики, не соответствующей нормам русского языка как государственного языка Российской Федерации, является неотъемлемой частью художественного замысла». 11риходится с грустью констатировать, что ненормативная, а проще заборная лексика с некоторых пор активно вводится в художественные произведения и выдается именно за некую литературную норму и ценность, цитируется даже в академической научной печати. Под расплывчатое, крайне неконкретное определение «художественного замысла» можно подвести, таким образом, публикацию и распространение любых матерных текстов, а в массовое сознание внедрить тезис о законодательно-правовой базе использования некогда непечатного слова.

С другой стороны, в параграфе 6 статьи 1 прямо сказано, что «при использовании русского языка как государственного языка Российской Федерации не допускается использование слов и выражений, не соответствующих нормам современного литературного языка, за исключением иностранных слов, не имеющих общеупотребительных аналогов в русском языке». Уже формулировка этой статьи нарушает саму эту статью закона: для слова «аналог» в русском языке есть лексическая замена - «соответствие». Статья эта по сути верная - любой язык следует охранять от бездумного наводнения как чужими словами (стоит проехать по Москве, чтобы убедиться, какая вопиющая малограмотность правит уличной рекламой и вывесками), так и просторечием и жаргонизмами (от профессиональных словечек компьютерщиков и молодежного сленга до сниженной речи не всегда культурного жителя глубинки). Но налицо неоправданное сужение лексического пласта, связанного со словами, вошедшими в русский язык вместе с новыми понятиями и реалиями и продолжающими вливаться в наш сегодняшний речевой обиход естественно и неостановимо, а также с яркой, образной диалектной речью, которая поражает порой свежестью и новизной в газетных интервью или в беседах на телеэкране, - подобную недоработку отметили уже российские сенаторы при обсуждении закона и сразу раскритиковали журналисты.

Не менее озадачивает и тот факт, что закон носит декларативный характер, и ответственность за нарушение его положений не установлена законодательством. То есть пункт 2 статьи 6 не подкреплен юридически ни административными, ни какими-либо иными взысканиями. Разумеется, достаточно легко ввести соответствующие изменения в Уголовный кодекс или Кодекс об административных правонарушениях, однако тут же может возникнуть опасность цензуры. Поправки могут стать не столько орудием наказания матерщинников, отравляющих жизнь сограждан повсеместно, но также средством борьбы с неугодными СМИ, поэтому вопрос о наказаниях за нарушение Закона о государственном языке остается по-прежнему животрепещущим.

Полагаю, что соблюдение Закона о русском языке как государственном языке Российской Федерации отвечает интересам консолидации российского общества, создаст условия для более четкого и организованного про ведения языковой политики в Российской Федерации, поможет избежать различного рода недоразумений и конфликтов на языковой и национальной почве.

В заключение хочу еще раз подчеркнуть, что нам предстоит много сделать для того, чтобы русский язык в России занял подобающее ему место, способствовал укреплению нашего многонационального государства.