Как утверждают эксперты, в настоящее время в странах Евросоюза русскоязычное население составляет порядка 6 миллионов человек. Это эквивалентно популяции целой страны типа Дании, Финляндии или Словакии. Примерно такое же количество русскоговорящих проживает в США. Однако вряд ли при этом следует со всей серьезностью говорить о растущей русификации Запада, тем более – о «пятой колонне» Москвы.

Как показывает история XX века, русская диаспора формируется волнообразно, причем в момент накатывания новой волны предыдущая уже в значительной степени утрачивает свою языковую и культурную идентичность. Возьмем конкретные примеры.

Потомки первой, послереволюционной волны и второй, послевоенной, практически полностью – за редким исключением высококультурных семей - интегрировались в этносы принявших их стран, сохранив, разве что, свои фамилии. Третья волна 70 - 80-х годов захлестнула в основном США и Германию. Но если в Америке ее представители создали нечто вроде русскоязычного субкультурного слоя – прежде всего, в таких крупных мегаполисах, как Нью-Йорк, Бостон и Лос-Анджелес - то в Германии, являя собой в подавляющем большинстве номинальных немцев (речь идет о немецких переселенцах из СССР), вся эта человеческая масса была рассредоточена властями ФРГ, ставившим перед собой жесткие ассимилятивные цели, по мелким городкам и весям.

Настоящая русская субкультура пришла в Германию лишь с четвертой волной, накатившей после поднятия Железного занавеса. С начала 90-х в объединенной уже Германии стали появляться русские издания, теле- и радиопрограммы, клубы, рестораны, магазины и турагентства. В настоящее время русскоязычная диаспора составляет здесь порядка 4 миллионов человек, являясь второй по величине в мире после американской. Докатилась эта волна и до других европейских стран, в том числе до Великобритании, где, по оценкам специалистов, проживает в настоящее время до полумиллиона русскоговорящих.

Вместе с тем, с начала двухтысячных годов, практически прекратился русский поток в Америку. Сегодня русская культура и инфраструктура в этой стране, достигшие своего пика к середине 90-х, влачат, образно говоря, жалкое существование. Русские СМИ, общественно-культурные институты и бизнес обслуживают здесь разве что интересы стареющего поколения третьей-четвертой волны, не включенного, в силу объективных обстоятельств, в англоязычную среду. Молодое поколение фактически полностью американизировано и не видит смысла в какой бы то ни было форме русскоязычия. Даже дети Солженицына – бога русской словесности – общаются между собой по-английски. Чего уж нам, грешным!..

В Германии до такого «упадка» (в кавычках) дело еще не дошло, но вспомним историю: в 20-е годы прошлого столетия Берлин был едва ли не больше русским, чем немецким городом, однако уже к началу 30-х русского здесь было днем с огнем не сыскать. То же самое можно сказать о Париже. Где сейчас легендарные русские таксисты? На Брайтон-Бич тоже идут дожди...

Сегодня в крупнейших русских мегаполисах Европы, Берлине и Лондоне, погоду все больше делают представители уже так называемой «пятой» волны – русскоговорящие специалисты, приехавшие на Запад не с билетом в один конец, а летающие чартерными рейсами туда-обратно. Их, в силу конъюнктуры на мировых рынках труда и объективного роста российского фактора в глобальной экономике, пока становится все больше и больше, но вряд ли эта категория гастарбайтеров кровно заинтересована в наличии на Западе некой устойчивой диаспоральной субкультуры. Тем более, что Интернет и новые средства связи разрушили монополию не только печатных, но и электронных СМИ, так что теперь можно читать, условно говоря, русские газеты или смотреть фильмы не выходя из офиса в Сити, или даже на даче где-нибудь в Эссексе.

Единственная существенная проблема, с которой сталкиваются представители доминантной пятой волны – это оторванность их детей от родной среды не столько даже культурного (если учесть глобализирующиеся стандарты мировой культуры), а чисто языкового общения на обычном, бытовом уровне – что, безусловно, оборачивается для родителей головной болью с непредсказуемыми (а то и предсказуемыми) психологическими последствиями.

Таким образом, дает о себе знать объективная потребность в наличии в странах Запада хотя бы элементарных русских воскресных школ, где дети смогут практиковать и – громко сказано - развивать языковую культуру своих родителей, исходя из блага семейного мира и взаимопонимания поколений. Тем более, что языковая среда обитания современной семьи может – исходя из реалий современной жизни – смениться еще не раз, тогда как среда внутренняя, семейно-родственная, в любых обстоятельствах, остается относительно константной.

Особая тема – русская диаспора в странах Балтии, которая, по факту, скорее подходит под категорию устойчивого национального меньшинства. Тут, безусловно, мы сталкиваемся с совершенно другими вызовами, отвечать на которые требуется другими техническими средствами. Но углубление в эту проблему выходит за рамки моего сообщения, посвященного проблемам русскоязычной именно диаспоры на Западе.

[Версия для печати]