Уходящий год стал прорывным для молдавско-российских отношений, которые пребывали, по сути, в замороженном состоянии, начиная с 2003-го, когда Кишинёв не подписал «план Козака». Развитие событий продемонстрировало, как болезненно относятся жители Молдовы к любому охлаждению отношений с Россией.

I. Прорыв наметился под занавес 2006 года, когда президенты Воронин и Путин провели двустороннюю встречу в рамках минского саммита глав государств СНГ. Лидеры Молдовы и России тогда обозначили очевидную взаимную приязнь, дав чёткий сигнал всем правительственным структурам обеих стран: полномасштабный межгосударственный диалог возобновляется. Тогда же было заявлено, что президенты дали старт работе экспертных групп по приднестровскому урегулированию и — что молдавское вино вернётся на российский рынок.

II. Начала работать молдавско-российская межправительственная комиссия, не проводившая заседаний с 2003 года. С российской стороны её возглавил министр образования Андрей Фурсенко, с молдавской — вице-премьер Зинаида Гречаная. Все спорные вопросы — от поставок в Молдову российского газа до возобновления винного экспорта в Россию обсуждаются в рамках этой комиссии, то есть — не на политическом, а на экспертном уровне. Встречи становятся регулярными и уже очень скоро приносят свои плоды.

III. Молдова становится единственной страной на постсоветском пространстве, которой удалось подписать прозрачный, долгосрочный контракт на поставки газа. Договорились, что цена на голубое топливо будет повышаться постепенно, в течение пяти лет, при этом Россия гарантировала бесперебойный экспорт «голубого топлива». Единая цена на российский газ устанавливалась на всей территории Республики Молдова, включая её приднестровский регион. На фоне газовых конфликтов России с Украиной и Белоруссией, молдавско-российские отношения в этой сфере выглядят настолько цивилизованными, что целый ряд московских экспертов начинает подозревать существование некоей сепаратной договоренности об «обмене» Приднестровья на выгодный газовый контракт. Им начинают вторить и представители кишинёвской оппозиции. Однако эти предположения оказываются домыслами и ничем не подтверждаются.

IV. Агрессия в отношении Молдовы уходит из российских средств массовой информации. Звучит все больше позитива. Напротив, целый ряд московских СМИ начинает расследовать детали семейного бизнеса главы Приднестровья Игоря Смирнова. Скандал вспыхивает, когда выясняется, что регион задолжал АО «Газпром» порядка полутора миллиардов долларов, которые все эти годы регулярно взимались с населения и экономических агентов Приднестровья. Эффект разорвавшейся бомбы имеет информация о том, что к этому сомнительному бизнесу причастны члены семьи Игоря Смирнова, в частности, супруга его сына. Безвозмездная финансовая помощь из России прекращает поступать в Приднестровье, бюджетный дефицит нечем покрывать, в регионе сворачиваются социальные программы. Всё больше влиятельных российских изданий пишут о том, что одиозная фигура Смирнова перестала устраивать Москву, и что бессменному лидеру Приднестровья уже начали подыскивать замену. Чаще, чем о ком-либо, пишут о молодом и амбициозном спикере Верховного Совета Евгении Шевчуке. Как об одном из важным качеств говорят о его готовности возобновить политический диалог с Кишинёвом в рамках формата «5 плюс 2». Косвенно это подтверждается тем, что Шевчук приближен к руководству партии власти — «Единой России», под его гарантии в регион поступят средства на покрытие бюджетного дефицита. Клан Смирнова, поставивший на «Справедливую Россию», проиграл.

V. Встречи президентов Владимира Воронина и Владимира Путина становятся регулярными. Они используют любую возможность для двустороннего диалога. Лидеры двух стран встречаются в Ново-Огарево, в Санкт-Петербурге, в Душанбе…. Среди тем для обсуждения — приднестровский вопрос, инвестиции в Молдову, ставшей весьма привлекательной после проведения воронинских либеральных реформ, сотрудничество в области энергетики, окончательное снятие «винного эмбарго». На всех встречах звучит поддержка территориальной целостности Молдовы. В конце года президент Воронин заявил, что Кишинёв и Москва как никогда сблизили позиции по решению приднестровской проблемы.

VI. Всё это время на приднестровском направлении работают московские и кишинёвские эксперты. Итогом активной челночной дипломатии советника президента Молдовы Марка Ткачука и министра реинтеграции Василия Шовы — с молдавской стороны и заместителя секретаря Совета безопасности России Юрия Зубакова — с российской, стала выработка некоего пакета документов, который может лечь в основу окончательного решения приднестровской проблемы.

VII. Западная пресса со ссылкой на некие источники в молдавской власти в последнее время много писала о том, что Воронин и Путин могут подписать на саммите глав государств СНГ в Петербурге секретное двустороннее соглашение по Приднестровью. Называлась и цена вопроса — Приднестровье отходит к Молдове взамен на военное присутствие в регионе России. Официальный Кишинёв не раз и не два заявлял, что при решении такого вопроса, как приднестровский, не может быть никакой секретомании, никакой теории заговоров, никаких «заспинных» договорённостей, что окончательное решение должно удовлетворить и сами стороны, и всех участников переговорного процесса, включая ЕС и США; что молдавские власти не отступят от принципов территориальной целостности, унитарного характера государства, необходимости вывода иностранных войск. Безусловно, Кишинёв готовит свой план приднестровского урегулирования в тесном контакте с Россией. Это — вполне естественно, но никакого келейного принятия документа, без предварительного согласования со всеми сторонами, вовлечёнными в переговорный процесс, просто быть не может. Президент Воронин в предельно жёсткой форме изложил эту позицию послам, аккредитованным в Кишинёве. Известен и источник информационной провокации — представители оппозиционных партий, которых президент Воронин проинформировал о деталях проекта пакетного соглашения по Приднестровью. Известно, что, как минимум, в этом документе не было сказано ни слова о военном присутствии России, напротив — в нём говорилось о демилитаризации и нейтралитете Молдовы. Известно, что и сегодня этот план обсуждается со всеми заинтересованными сторонами — и с Россией, и с Украиной, и с ЕС, и с США, и с ОБСЕ. На своей итоговой пресс-конференции президент Воронин заявил: «Морально-психологически приднестровский вопрос уже решён всеми заинтересованными участниками процесса урегулирования».

VIII. Молдавское вино возвращается на российский рынок. Без комментариев. Факт самоценен. Молдова и Россия договариваются о том, что НДС по двусторонним торговым сделкам будет взиматься по месту назначения. То есть НДС по поставленному в Молдову российскому газу взимается на территории Молдовы. Это — дополнительные средства в бюджете и повышение рентабельности газовой отрасли.

IX. Корректируется официальная позиция России по приднестровскому урегулированию. Она сегодня формулируется примерно следующим образом: решение приднестровской проблемы должно произойти на основе территориальной целостности и суверенитета Республики Молдова. К предыдущей формуле прибавилось слово «суверенитет», что эксперты считают добрым знаком и прямым следствием перманентных молдавско-российских консультаций по приднестровской проблематике.

X. Наряду с другими участниками переговоров по приднестровскому урегулированию, Россия безоговорочно поддержала инициативы президента Воронина по расширению мер доверия между Кишинёвом и Тирасполем. Ситуация на конец 2007 года выглядит весьма обнадеживающей: по приднестровской проблеме не существует того разнобоя мнений основных мировых игроков, который сопровождает обсуждение других замороженных конфликтов. А это — вселяет оптимизм относительно того, что последняя проблема в отношениях Москвы и Кишинёва наконец-то будет окончательно снята.

[Версия для печати]