Казахстан, оставаясь на словах верным приоритетному выбору в пользу России в качестве транзитного посредника в осуществлении своих внешнеторговых связей, на практике продолжает, по-видимому, искать альтернативные пути выхода на международные рынки. Причем зачастую – в пику желаниям Кремля.

В связи с этим вспоминается то, что заявляло руководство нашей страны в мае нынешнего года после казахстанско-российских переговоров на высшем уровне в Астане. Говорило оно в частности о том, что Казахстан “абсолютно привержен тому, чтобы большая часть углеводородов, если не вся, проходила именно по территории России”. Но что такое углеводороды для нашей страны? Это – четыре пятых всего экспорта из Казахстана.

То есть тогда, когда мы говорим о внешнеторговых связях страны, прежде всего, имеются в виду возможности и маршруты вывоза казахстанской нефти и газа на внешние рынки. Ибо только высокие цены на них и растущие объемы их экспорта позволяют Казахстану параллельно и аналогичным образом наращивать, во встречном направлении, потоки ввоза или, если угодно, импорта всяких иностранных товаров.

Так вот, Астана заверяет Москву в своей приверженности тому, что-де пусть хоть весь казахстанский углеводородный экспорт проходит по территории России, если только это вообще возможно. А между тем процесс поиска и нахождения ею альтернативных путей вывоза своего экспорта и ввоза импорта из других стран принимает все более интенсивный характер. Об этом в лишний раз свидетельствует поступившая на днях информация.

Речь идет об итогах состоявшейся на днях конференции межгосударственной организации ТРАСЕКА (TRACECA). Она, как известно, призвана способствовать налаживанию прямых торгово-экономических связей республик Центральной Азии с Европой через Каспийское море, Закавказье и Черное море или Турцию. “Прямых” - это значит в обход России. Организация ТРАСЕКА была создана в 1998 году и объединяет 12 стран – как это называется - Европы и Азии. Из так называемых азиатских стран реально дееспособными с точки зрения задач этого проекта представляются только Казахстан и Туркменистан, имеющие выход к Каспийскому морю.

При нежелании названных двух государств содействовать развитию такого маршрута, сама идея этой организации потеряла бы смысл, так как остальные три республики Центральной Азии в таком случае физически оказываются отрезанными от путей идущих с западной стороны Каспия.

До сих пор Казахстан, хоть и продолжал состоять в ТРАСЕКА, особого содействия реализации ее задач не оказывала, так как был “абсолютно привержен тому, чтобы большая часть углеводородов, если не вся, проходила именно по территории России”. Но в последнее время ситуация определенно стала меняться. Такое мнение, во всяком случае, складывается при знакомстве с результатами последней конференции этой организации. Прежде всего, обращает на себя внимание то, что на ней право председательства в межправительственной комиссии ТРАСЕКА перешло от Болгарии Казахстану. Таким образом, представитель Казахстана в этой организации Рустам Джаналинов назначен ее генеральным секретарем на 2008 год.

Такая честь для Астаны представляется особенно символичным с учетом того, что на той стороне Каспийского моря сейчас принимаются решающие усилия с тем, чтобы лишить наконец-то Россию роли монополистического посредника между Центральной Азией и Европой.

Построена пара нефтепроводов (Баку-Супса и Баку-Тбилиси-Джейхан), которым придется работать с недогрузом при отсутствии дополнительных и внушительных объемов сырья из Казахстана. Построен также газопровод (Баку-Тбилиси-Эрзурум), по которому особенно нечего будет прокачивать, если не захотят им пользоваться экспортеры газа из Туркменистана и Казахстана. Сейчас еще начато строительство железной дороги по аналогичному маршруту (Баку-Тбилиси-Карс).

В эти проекты вложены и еще вкладываются огромные деньги. Причем не просто так, а с расчетом на то, что Центральная Азия в целом и Казахстан, в частности, поддержат их имеющимися у них возможностями.

Вот что еще примечательно. В ТРАСЕКА не состоит Россия, партнер Казахстана чуть ли не по всем остальным региональным межгосударственным организациям, но при этом ее членами являются две страны, уже входящие в Европейский Союз. Это – Румыния и Болгария. После вступления в ЕС с начала 2007 года им, казалось бы, можно было сложить с себя членство в ТРАСЕКА. Но они этого не стали делать. Почему? Вопрос этот обсуждался на последней конференции организации. Как утверждается, они остаются в ТРАСЕКА. При этом, если какое-нибудь решение ТРАСЕКА войдет в противоречие с законами Евросоюза, они его не примут.

Получается, эти два государства, заняв такую позицию, в юридическом смысле лишают организацию полноценной дееспособности. Ведь документы ТРАСЕКА будут иметь силу только в том случае, когда они получают одобрение со стороны всех ее членов. И Болгария с Румынией, привнеся в процедуры рассмотрения вопросов принцип верховенства законов ЕС над потенциальными решениями ТРАСЕКА, по сути дела, приспосабливают эту организацию к интересам Евросоюза. Им бы лучше для сохранения ее дееспособности сложить с себя полномочия членства. Но они на это не идут. На первый взгляд, их решение остаться в ТРАСЕКА представляется не совсем понятным.

Но, в действительности, их такая позиция вполне объяснима. Болгария и Румыния в настоящее время выступают в поддержку проектов нефтепроводов, берущих начало в их черноморских портах – соответственно, в Бургасе и Констанце. При этом официальные София и Бухарест совершенно не скрывают того, что для успеха этих инициатив им требуется заручиться согласием Казахстана на транспортировку солидных объемов его нефти по предполагаемым трубопроводам. Понятно, наверное, то, что добиться такого результата будет легче, если состоять с ним в одной организации. В свете таких задач символичной представляется также передача полномочий председателя ТРАСЕКА Казахстану именно от Болгарии.

Все это, скажем, хорошо. Ну а как же быть в таком случае с заверениями Астаны о своей “абсолютной приверженности” тому, чтобы нефть и газ Казахстана большей частью, а то и полностью уходили на экспорт через Россию?! Как же еще быть со стратегическим партнерством нашей страны с великим, северным соседом?! Ведь он так же, как и герой Н.Михалкова в фильме “Жестокий романс”, может с полным основанием сказать о себе “Еду, еду – не свищу, а наеду – не спущу”. И что же будет с Казахстаном тогда?

Да, западные страны оказывают гигантскую поддержку экономике нашей страны своими инвестициями. Но, с другой стороны, в последнее время все крупнейшие предпринимаемые ими мероприятия, участия в которых они от Казахстана добиваются, оказываются или противоречащими интересам России, или напрямую направленными против нее.

В прошлом году вице-президент США Дик Чейни совершил турне по столицам бывших союзных республик. Посетил он сперва Вильнюс, где встречался с лидерами стран зоны Балтийского и Черного моря, неформальное объединение которых некоторые наблюдатели в Москве называют “Союзом против России”, потом - Астану. В столице Литвы высокий американский гость обрушился с жесткой критикой на российское руководство.

А в нашей столице - источал похвалы в адрес официальной Астаны, чем, по утверждению некоторых московских журналистов, вызвал сильнейшее раздражение в Кремле. Такие реверансы были обусловлены, как почти единогласно утверждают даже западные наблюдатели, желанием добиться согласия Казахстана на поставку своей нефти для транспортировки по трубопроводу Баку-Тбилиси-Джейхан. Вскоре искомый результат был получен. Казахстан подписал соответствующий договор.

Вот как тогда оценил такой шаг Астаны московский корреспондент британской газеты “Телеграф” Э.Бломфилд: “сделка, которая стала возможной во многом благодаря состоявшемуся в прошлом месяце личному визиту вице-президента Соединенных Штатов Дика Чейни в Казахстан, вероятно, вызовет ярость у Кремля”. Но вроде бы тогда все обошлось. Казалось бы, можно было вздохнуть с облегчением. Однако успокаиваться явно рано.

Потому что попытки дальнейшего использования Казахстана в конфронтационном по отношению к России ключе продолжаются. И конца им не видно. Запад явно делает исключительно большую ставку на Астану в своей борьбе за вывод всего южного фланга бывшего Советского Союза из-под влияния Москвы.

Казахстан втягивается то в одно, то в другое из тех межгосударственных объединений или проектов, которые в Москве назвали бы “союзами против России”. Как при этом ему удается не дать себя втянуть в ссору с Кремлем, не известно. Ясно же только одно. При сохранении такой тенденции конфликт рано или поздно произойдет. Как говорится, сколько веревке ни виться…

[Версия для печати]

Потерянный кризис

07.01.2008. Немецкая волна

Анатолий Вайскопф

В Казахстане продолжают подводить итоги 2007 года. Так, председатель правления Национального банка республики А. Сайденов заявил, что никакого экономического кризиса в стране не было, поскольку рост экономики продолжался

Накануне православного Рождества председатель правления Национального банка страны Анвар Сайденов, поздравляя казахстанцев с наступившим 2008 годом, удивил многих своих сограждан. В интервью одной из популярных в республике газет он сообщил, что, начиная с августа 2007 года, в Казахстане никакого экономического кризиса не наблюдалось. И это, несмотря на то, что за минувшие четыре месяца в разы выросли цены на основные продукты питания и коммунальные услуги, практически обанкротились строительные компании, а коммерческие банки весьма значительно повысили процентные ставки по кредитованию.

Кризиса не было, утверждает главный банкир страны

По утверждению Анвара Сайденова, продолжающийся в стране рост цен на товары и услуги является элементарной коррекцией казахстанской экономики. Как заметил председатель правления Национального банка Республики Казахстан, в стране "наблюдался рост экономики, рост ВВП, у банков не происходило снижения активов, у них не было кризиса платежей, все свои обязательства они выполняли, как внутренние, так и внешние".

Кто решил, что кризиса нет?

Политолог Досым Сатпаев считает, что удивляться словам Сайденова не стоит. Всё дело в том, заметил Сатпаев в интервью «Немецкой Волне», что Анвар Сайденов в принципе не может говорить об экономическом кризисе в стране: "Потому что сам глава государства президент Назарбаев запретил на определённом уровне использовать понятие кризиса относительно казахстанской экономики. Если взять те заявления, которые были сделаны официальными лицами Казахстана в августе прошлого года, то в некоторых из них вскользь упоминается о начале кризисных процессов в Казахстане. И якобы, по мнению президента Назарбаева, эти заявления привели к тому, что к Казахстану стали относиться, как к государству, которое имеет нестабильную экономическую ситуацию".

По этой причине, заметил Досым Сатпаев, Анвар Сайденов просто обязан говорить об отсутствии экономического кризиса в стране. В противном случае, можно было бы смело говорить о его скорой отставке с поста председателя правления Национального банка Казахстана.

Не кризис, но стагнация

Вместе с тем, подчеркнул Досым Сатпаев в интервью «Немецкой Волне», если не о кризисе, то о стагнации казахстанской экономической политики Анвару Сайденову заговорить всё же придётся. Всё дело в том, что, например, так называемая «коррекция деятельности банков» уже нанесла существенный удар по существованию в Казахстане среднего и малого бизнеса, которые были напрямую зависимы от получаемых кредитов. При этом, заметил Досым Сатпаев, выросли не только ставки по кредитованию, существенно сократилось и количество выдаваемых кредитов вообще.

Удар по среднему классу

По словам Сатпаева: "Как это обычно бывает, такие процессы, которые мы сейчас наблюдаем в Казахстане, в первую очередь бьют по среднему классу, который будет сокращаться. И определённая часть этого среднего класса будет возвращаться к категории не очень обеспеченных людей. При этом проблема состоит в том, что количество людей, которые пострадают от этой экономической стагнации, будет разрастаться, как снежный ком. По этой причине я думаю, что в этом году правительству Казахстана предстоят весьма серьёзные испытания из-за социальных выступлений".

Данный процесс, считает политолог Сатпаев, скорее всего, неизбежен, так как в Казахстане главенствуют непрозрачные монополии, во главе которых стоят люди, непосредственно относящиеся к высшим эшелонам власти в стране.

[Версия для печати]

Страна идет по самому по краю?!

11.01.2008. Республика (Казахстан)

Анатолий Иванов

Досым САТПАЕВ: «Наша экономика стала заложницей монополий, с которыми правительство не в состоянии бороться»

Начавшийся 2008 год ознаменовался в Казахстане целой серией громких заявлений со стороны правительственных чиновников. Начиная с премьер-министра члены кабинета министров наперебой заявляли и о том, что кризиса в стране нет, и о своей непреодолимой решимости побороть инфляционные процессы. Причем об этой самой злодейке-инфляции наши государственные мужи говорят в каком-то уменьшительно-ласкательном склонении. Дескать, да, инфляция есть, однако не такая уж она и высокая. Так ли это?

Казахстанцы в канун празднования Нового года, как говорится, на своей шкуре почувствовали все прелести нынешних, далеко не разумных цен не только на продукты, но и практически на все виды услуг. Поход по магазинам, супермаркетам и рынкам наглядно демонстрирует, что господа из правительства могут говорить все что угодно, а цены на основные товары и услуги в нашей стране успешно начинают перерастать аналогичные показатели, например, в Германии или США, не говоря уже о странах Восточной Европы.

Мы попросили прокомментировать заявления правительственного кабинета политолога Досыма САТПАЕВА, который внимательно отслеживает не только политическую, но и экономическую ситуацию в стране:

Запрет на «кризис»

Досым, так был ли все–таки кризис в Казахстане? А, может, он еще и продолжается?

– Председатель национального банка республики, когда говорит о том, что в Казахстане не было кризиса, просто–напросто озвучивает официальную точку зрения руководства страны. Дело в том, что сам глава государства запретил на определенном уровне использовать понятие кризиса относительно казахстанской экономики. Если вы вспомните заявления, которые делали официальные лица в августе прошлого года, то в них вскользь упоминалось об угрозе начала кризисных процессов в Казахстане. И якобы именно это, по мнению президента Назарбаева, привело к тому, что к Казахстану стали относиться как к государству, имеющему очень нестабильную экономическую ситуацию.

Так что г–н Сайденов сейчас всего лишь озвучивает то, что от него должны услышать как сами рядовые казахстанцы, так и мировое экономическое сообщество. Тем более что на официальном уровне уже было принято решение создать специальную рабочую группу по проведению так называемых «роуд–шоу» – активных пиар–акций по улучшению экономической репутации Казахстана в глазах представителей мирового финансового рынка. Эта инициатива приобрела определенные очертания после того, как известные рейтинговые агентства понизили рейтинги крупных казахстанских банков, которых всегда считали флагманами нашей экономики и визитной карточкой страны.

Вместе с тем Сайденов прав в плане отсутствия в стране полноценного экономического кризиса. Поскольку полноценный экономический кризис предполагает наличие дефолта, или, другими словами, абсолютную неспособность государства выполнять те или иные экономические обязательства. Но этого пока нет. Хотя в наступившем году казахстанской экономике предстоят серьезные испытания. Напомню, казахстанские банки должны будут выплатить очень большую сумму денег по внешним займам.

И сколько Казахстан в итоге должен?

– Называется сумма в размере от $50 до $70 миллиардов. Это очень большие деньги! Вполне естественно, что многие зарубежные финансовые структуры будут внимательно наблюдать за Казахстаном, и пока настороженно относятся к нашей стране, поскольку не совсем понятно, каким образом государство и правительство будут оказывать поддержку.

Да, некоторые попытки стабилизировать ситуацию со стороны властей Казахстана уже были сделаны еще в прошлом году, когда банкам было выделено 4 миллиарда долларов. Но ведь понятно, что при называемой цифре внешнего долга это – капля в море. И все понимают, что данная акция имела цель просто показать и рейтинговым агентствам, и международному бизнес–сообществу, что государство пытается оказать поддержку тем самым казахстанским банкам и строительным компаниям, чтобы они остались на плаву.

Так что глава Нацбанка, говоря об отсутствии кризиса в Казахстане, прав в плане экономической составляющей.

Если не кризис, то что?

Но практически неуправляемая широкомасштабная инфляция – это разве не кризис экономики?

– Я думаю, что она как раз очень наглядно демонстрирует ущербность существующей в Казахстане экономической системы. В казахстанской экономике наблюдается большое количество концентрации капиталов и собственности в руках очень узкого круга людей, которые оказывают влияние на ценообразование в стране. То есть большое число посредников, наличие гигантских монополий, с которыми правительство не может бороться, привело к тому, что казахстанская экономика стала полностью заложницей тех же самых монополий. При этом некоторые из них не являются государственными.

Частные монополии?!

– Да, они находятся в частных руках и тесно связаны с деятельностью отдельных государственных деятелей. Получается, что наше правительство попало в очень серьезную ловушку и пытается бороться не теми способами и мерами, которые могут решить возникшие проблемы. Зато налицо какие–то достаточно беззубые заявления о том, что надо сдерживать рост цен, и роли акимов в решении вопросов по борьбе с инфляцией.

К таким же беспомощным действиям правительства можно отнести и повышение пенсий и пособий…

Получается, правительство воюет с ветряными мельницами…

– Пора понять, что если не будет меняться в целом сама система функционирования казахстанской экономики, которая получила меткое определение как «коррупционный капитализм», то мы все будем достаточно часто ощущать на себе все прелести безудержной инфляции и наблюдать героические с ней сражения со стороны правительства страны.

Пока еще наша экономика держится на плаву, но стагнационные процессы в Казахстане уже начались. Мы видим не только стагнацию строительных компаний, но и стагнацию среднего и малого бизнеса. Надо сказать, что представители последних стали нести очень серьезные потери из–за того, что существенно сократилось кредитование. Определенная стагнация намечается в банковской системе, потому что банки вынуждены сейчас менять свою стратегию. И еще надо посмотреть, все ли из них выживут в 2008 году.

Самое интересное, что все это происходит на фоне заявлений правительства страны о том, что Казахстан уже практически готов вступить во Всемирную торговую организацию. Оказывается, не готов! Наша экономика настолько слаба и настолько недееспособна, что даже небольшая встряска, произошедшая в США, отразилась на ней более чем серьезно.

Новые бедные

Действительно, все заявления нашего правительства выглядят достаточно забавно в свете того факта, что многие члены кабинета министров имеют прямое отношение к тем монополиям, с которыми намереваются бороться…

– В том–то и дело! Взять хотя бы факт создания рабочей группы с участием представителей правительства, Нацбанка и Агентства по финансовому надзору. По идее в будущем эта группа должна проводить мониторинг внутренней и мировой экономической ситуации, чтобы предотвращать эксцессы, подобные августовским событиям 2007–го года. Значит, косвенно Астана признала свою ошибку, но открыто об этом говорить не хочет.

Ну хорошо, создали эту самую рабочую группу, но возникает вопрос – а справится ли она вкупе с казахстанскими банками с сайденовскими НЕкризисами?

– Сейчас в коридорах Астаны данный процесс модно называть коррекцией – экономической коррекцией или коррекцией экономического курса. Что касается банков, то я думаю, они будут получать поддержку со стороны государства. Тем более что это было заявлено на уровне президента. В этом плане банкам придется быть более тесно привязанными к государственным структурам, от которых они получат поддержку. В частности, речь идет о холдинге «Самрук» и фонде устойчивого развития «Казына». То есть банкам придется заплатить весьма высокую цену в виде особой привязанности к государственной политике в целом, но зато они должны выдержать бремя в виде возвращения взятых ранее внешних займов.

Зато в других сегментах экономического рынка Казахстана проблем намного больше. На уровне Форума предпринимателей Казахстана уже было заявлено, что сокращение кредитов и повышение процентных ставок на них сильно отразилось на большей части бизнесменов, более того, серьезно ударяет по перспективам появления в Казахстане мощного среднего класса. Другими словами, процессы, которые мы сегодня наблюдаем в Казахстане, в первую очередь бьют по тем, кто по идее должен составлять костяк экономики.

И что теперь?

– Определенная часть этого класса, который будет сокращаться, перейдет в категорию, скажем так, не очень обеспеченных людей. Это будут, если угодно, новые бедные. При этом проблема состоит в том, что количество людей, которые потеряют свой статус от наблюдаемой экономической стагнации, будет расти как снежный ком. К ним будут присоединяться те люди, которые понесут и даже уже понесли потери от стагнации в сфере строительства. Речь идет не только об обманутых дольщиках, но и о тех, кто работал в строительном бизнесе.

Так что начавшийся 2008 год станет серьезным испытанием для правительства Казахстана с точки зрения предотвращения целого ряда социальных выступлений. Они в прошлом году уже начались, а в этом году могут получить еще больший масштаб, так как многие поймут, что государство не в состоянии оказать поддержку всем без исключения. И это будет испытанием на прочность для кабинета министров под руководством Карима Масимова. Не исключено, что он в этом году будет вынужден оставить свой пост премьер–министра страны.

Замкнутый круг

А только ли правительству Масимова предстоят серьезные испытания?

Не будет год тяжелым для всей правящей элиты Казахстана?

– Безусловно, год будет тяжелым в целом для Астаны. Предполагается очень большая нагрузка на бюджет, хотя бы потому, что правительство обязано выполнить те обещания населению страны по поводу увеличения социальных расходов, которые дал Нурсултан Назарбаев еще в прошлом году. Учитывая, что значительная часть финансовых средств будет идти на латание дыр, которые проявились в казахстанской экономике после августа 2007–го, понятно, что будет увеличиваться и дефицит бюджета. Что опять же будет негативно сказываться на экономических рейтингах Казахстана. Получается замкнутый круг.

Более того, если политика «коррупционного капитализма» будет сохраняться, нетрудно предположить, что этот самый круг будет с каждым разом сжиматься все сильнее и сильнее. И какие бы в правительстве не делались заявления об осознании существующих проблем и о готовности их решить, само осознание проблем не означает их решения. К сожалению, казахстанская экономика, учитывая состав ее участников в лице тех же монополистов, не способна ликвидировать начавшиеся стагнационные процессы.

[Версия для печати]

«Я возьму свое там, где увижу свое»

12.01.2008. Новая газета KZ

Беседу вел Александр Владимиров

Минувший 2007-й год завершился на победной для официальной Астаны ноте. Казахстан получил право на председательство в ОБСЕ. Правда, не в 2009 году, как хотелось, а в 2010-м, что в принципе тоже неплохо. Зарубежные обозреватели, в том числе наш постоянный автор Аркадий ДУБНОВ, комментируя этот факт, не преминули заметить, что победа далась Казахстану недешево, поскольку ради достижения заветной цели «Ак-Орде» пришлось пойти на определенные договоренности и уступки Западу, и даже больше того - устроить в некотором смысле «подставу» России.

Говоря о «подставе», наблюдатели явно подразумевали выступление министра иностранных дел РК Марата ТАЖИНА на 15-м совещании министров иностранных дел (СМИД) государств-участников ОБСЕ. Г-н Тажин сказал: «Казахстан обязуется сохранить Бюро по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) и его существующий мандат и не будет поддерживать какие-либо будущие попытки ослабить их. В качестве потенциального председателя Казахстан обязуется быть справедливым и объективным лидером, и не будет участником каких-либо предложений, которые создают проблемы для БДИПЧ и его мандата».

По мнению некоторых экспертов, это заявление главы казахстанского МИДа не могло понравиться России, которая требует реформирования института БДИПЧ, да и всей Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе в целом.

Так чего же теперь следует ожидать Казахстану во взаимоотношениях с северным соседом? Не выйдет ли нам это председательство боком? Что думают по этому поводу казахстанские аналитики и политологи? Наш сегодняшний комментатор - Николай КУЗЬМИН, политолог, востоковед, в недавнем прошлом начальник аналитического отдела МИД РК, а ныне - редактор отдела политики журнала «Эксперт Казахстан».

- Николай, прежде всего, как Вы считаете, является ли удовлетворение заявки Казахстана на председательство в ОБСЕ достижением казахстанской внешней политики? Согласны ли Вы с тем, что это для Казахстана благо?

- Безусловно, это достижение, потому что Казахстан этого добивался и добился, в конечном итоге, преодолев различные преграды и препятствия.

А вот благо это для Казахстана или нет? В целом для страны председательство в ОБСЕ, как и председательство в любой другой организации - вопрос престижа. А поскольку Казахстан - это президентская республика, и внешняя политика государства - это президентская внешняя политика, то, следовательно, получение права председательствовать в ОБСЕ - вопрос престижа лично президента РК Нурсултана Назарбаева.

Разумеется, мы тоже можем гордиться удовлетворением казахстанской заявки на председательство, но в первую очередь это нужно и важно для президента. И именно потому, что это было так нужно и важно президенту, Казахстан и добился своей цели.

Причем получил даже больше, чем мог рассчитывать. Несмотря на жесткое противостояние политических оппонентов Назарбаева, то бишь казахстанской оппозиции, которая говорила, что согласие ОБСЕ предоставить Казахстану председательство подорвет имидж этой организации и что решение этого вопроса невозможно без выполнения руководством страны определенных требований (либерализации законов о выборах, о СМИ, о политических партиях и т.д.), Казахстан был избран председателем как равный среди равных.

Международное сообщество, таким образом, подтвердило свою приверженность принципу равенства и не стало выдвигать каких-либо условий будущему председателю ОБСЕ. А казахстанский режим получил возможность говорить об этом, в общем-то, дежурном мероприятии как о достижении и использовать факт получения поста председателя в пропагандистских целях внутри страны.

- Но Вы согласны с теми наблюдателями, которые утверждают, что, пойдя на некоторые уступки Западу ради достижения заветного председательства, Казахстан попал в довольно щекотливую ситуацию, осложнив отношения со своим ближайшим союзником - Россией? Речь, прежде всего, идет о заверении г-на Тажина сохранить мандат БДИПЧ в неприкосновенности...

- Я склонен расценивать слова г-на Тажина иначе. Он сказал на совещании в Мадриде то, что от него хотели услышать.

- Однако, пусть даже только на словах, но г-н Тажин все-таки не поддержал Россию, которая требует реформирования БДИПЧ?

- Да, безусловно. Но, как известно, Россия на СМИД в Мадриде вышла с двумя требованиями. Причем оба были сформулированы достаточно жестко, и за обоими чувствовалась скрытая угроза: дескать, если вы их не выполните, то зачем вы вообще нужны?

Требования, как мы помним, были однозначны. Во-первых, сделать Казахстан председателем. Во-вторых, реформировать работу наблюдательных миссий БДИПЧ. Ни то, ни другое требование ранее не поддерживалось западными государствами. Однако отказ по обеим позициям мог привести в итоге к заявлению России, что все ее предложения отвергаются и что она не может далее работать в таких условиях. И все это - на фоне неоднократных замечаний России, что она недовольна нынешней деятельностью ОБСЕ, что она готова рассматривать вопрос о финансировании организации и т.д. При этом Россию поддержали почти все страны СНГ - чуть ли не единым фронтом.

- Таким образом, это был некий шантаж? ОБСЕ предлагалось выбрать - либо председательство Казахстана, либо реформирование БДИПЧ?

- Конечно. Из двух, образно выражаясь, «зол» было выбрано меньшее. Заметьте, что до самого последнего момента по председательству РК не было никакой определенности. У многих участников совещания были сомнения. И чуть ли не накануне СМИД еще шли переговоры относительно того, какое решение следует принять по заявке Казахстана.

- Получается, что заявление Марата Тажина сделано вовсе не в пику России? Это все - один и тот же спектакль по общему сценарию?

- Абсолютно верно! Есть и еще немаловажные обстоятельства. После унизительного для Казахстана решения по его заявке в Брюсселе в 2006 году перед руководством страны замаячила перспектива остаться без кресла председателя вообще. Но поскольку этот пост завоевывался не столько для Казахстана, сколько для главы государства, то президенту рассказали, что от председательства Казахстану будет больше головных болей, чем престижа.

Ну, что, мол, такое - ОБСЕ? Это организация, которая утратила свое былое значение для Европы, структура даже не второго, а третьего плана, никаких серьезных решений она не принимает, на ключевых постах в ней все больше восточноевропейцы - словаки, болгары, поляки, прибалты... Да при нашей-то нефти помани пальцем любого из них - тут же прилетит.

А когда Казахстан станет председателем ОБСЕ, то высшие чиновники РК (не сам президент, конечно) должны будут отчитываться перед поляками, литовцами, болгарами о том, как обстоят дела с правами человека в Казахстане, выслушивать критику, доносить потом эти неприятные вещи до президента. А там, глядишь, и самого президента об этом спросят. Ну, кому это надо?!

А ведь есть организации, гораздо более солидные и серьезные, как, например, ассоциация «Международная глобальная инициатива Клинтона», которая занимается вещами более весомыми, нежели права человека и принципы демократии. Это, скажем, проблема парникового эффекта, другие глобальные проблемы - потепление, изменение климата, борьба с бедностью и пр. В деятельности этой ассоциации участвуют серьезные солидные люди, в чем г-н Назарбаев смог убедиться, побывав осенью прошлого года во время своей поездки в Нью-Йорк на одном из мероприятий этой ассоциации.

Так что, по большому счету, официальной Астане в этом году на самом деле было практически все равно - станет ли Казахстан председателем или нет. Потому-то и было заявлено, что независимо от того, какое решение будет принято по заявке, Казахстан продолжит свой путь демократических реформ. Другими словами, Казахстан дал понять, что не пойдет на поводу у Вены, скажем так. И, по моей информации, накануне СМИД у президента была такая позиция: ни на какие уступки не идти, оно того не стоит. Не дадут кресла председателя - займемся реформированием БДИПЧ...

Поэтому я считаю разговоры о том, что Казахстан выступил против России, просто смешными.

- А каково Ваше мнение относительно ситуации вокруг Договора об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ)? Как известно, Россия наложила на него мораторий, требуя от стран-участниц НАТО ратификации этого договора. Не потребует ли Россия от Казахстана аналогичных действий?

- Думаю, что не потребует. Россия никогда еще не пыталась принудить Казахстан к каким-то демонстративным шагам в свою поддержку. Ей нужна поддержка иного рода. Россия требовала и будет требовать от Казахстана только одного - чтобы нефть и газ шли, что называется, в правильном направлении. Это и есть реальная политика. А ОБСЕ, демократия и прочие дела в том же духе - это виртуальная политика.

- Значит, Вы полагаете, что ни Казахстан, ни Белоруссия, ни Украина не будут задействованы в борьбе России с усиливающимся влиянием НАТО?

- Разумеется, они будут задействованы, но в рамках Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). И называться этот, по большому счету, военный шантаж будет не борьбой с НАТО, а сотрудничеством ОДКБ и НАТО.

Это тоже, в отличие от ОБСЕ, реальная политика. А ОБСЕ - это игра. И сегодня все делают вид, что в этой игре победил Казахстан, хотя в принципе это сделка с Россией, которая продвинула на пост председателя ОБСЕ своего ближайшего политического и военного союзника. И то, что Россия сумела перебороть противников председательства Казахстана, идет ей в зачет.

- Кстати, о правильном направлении нефти и газа. Россия же получила от Казахстана желаемое. Я говорю о недавнем соглашении - о строительстве новых нефтяных и газовых магистралей. Как Вы думаете, не слишком ли Казахстан увлекается многовекторностью в политике, заключая одновременно соглашения такого рода с Россией, с США и возглавив в этом году межгосударственную организацию ТРАСЕКА, цель которой - способствовать налаживанию прямых торгово-экономических связей республик Центральной Азии с Европой через Каспийское море, Закавказье и Черное море или Турцию, то есть в обход России?

- Хочу напомнить одно расхожее выражение. Политика - это искусство компромиссов. И если Казахстан сотрудничает с США, то вовсе не означает, что мы делаем это назло России. Международные отношения не могут быть только черно-белыми. Тут масса нюансов и оттенков. Сотрудничать нужно со всеми, если это выгодно.

Борис Гребенщиков поет в одной песне: «Я возьму свое там, где увижу свое». Казахстан, безусловно, будет получать выгоду на всех возможных направлениях. Поэтому я уверен, что казахстанская внешняя политика будет направлена на то, чтобы, оставаясь союзником России, республика получала все возможное от Запада, причем мы, используя российский опыт, уже готовы говорить с Западом довольно жестко. История с Кашаганом в этом смысле показательна.

В целом же позиции Казахстана в экономике и политике мне кажутся достаточно прочными. Другое дело, что сама наша экономика остается весьма уязвимой. Но это, к сожалению, отражается не на чиновниках, а на населении...

[Версия для печати]