Русский Мир

«Соотечественником можно считать того, кто сам к этому стремится»

Соотечественниками следует признать представителей тех наций и народностей, которые нигде кроме как в России не обрели своего национально-государственного и национально-культурного самоопределения, заявил первый заместитель председателя комитета Государственной думы РФ по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин («Единая Россия»), отвечая на вопрос корреспондента ИА REGNUM, что он вкладывает в понятие "соотечественник".

22.04.2008,http://www.ruvek.ru

Напомним, 18 апреля, Госдума одобрила в первом чтении законопроект "О внесении дополнения в статью 14 федерального закона "О гражданстве РФ". В ходе обсуждения законопроекта депутаты поднимали вопрос о том, что необходимо пересмотреть понятие "соотечественник".

"Когда в Государственной думе I созыва в 1993-95 г. мы вели дискуссии по этому вопросу и тогда впервые создали совет соотечественников при Госдуме - закона тогда еще не было, мы уже тогда столкнулись с тем, что есть расхождения насколько широко или узко понимать это понятие "соотечественник", - вспомнил Затулин. "В законе, который в 1999 году был принят с третьей попытки, в тот момент, когда большинство в Думе принадлежало левоориентированным политическим силам - коммунистам и их союзникам, когда в РФ разыгрывалась борьба за престолонаследие - это был выборный в Думе и предвыборный по выборам президента год, Ельцин, в основном из электоральных соображений, закон, в конце концов, подписал. Но если вчитываться в этот закон, то ясно, что под соотечественниками понимаются все-все-все, в законе смешаны и принцип крови, и принцип территории, под соотечественниками понимаются родственники, выходцы из бывшей Российской Империи, Советского Союза, - считает депутат. - То есть, буквально понимая этот закон, латыши, литовцы, эстонцы в полном составе, не говоря уже о том, что поляки, финны, являются нашими соотечественниками за рубежом, если буквально трактовать действующий закон о государственной политике РФ в отношении соотечественников за рубежом, принятый в 1999 году".

Затулин считает, что "это явным образом не соответствует реальности". "Само понятие "соотечественник" всегда будет сложносоставным и должно, безусловно, предусматривать волеизъявление, то есть, невозможно человека считать или называть соотечественником, если он категорически против этого", - пояснил он. "Не думаю, что поляки считают себя соотечественниками РФ. И с этой точки зрения тоже определение, которое дано в действующем законе, некорректно", - сказал Затулин.

По его словам, соотечественниками можно считать тех, кто сами к этому стремятся. "Но если вступает в силу объективный критерий, не зависящий от чьей-то воли, а именно так мы можем подходить к понятию "соотечественник" на сколько-нибудь научной основе, то тогда получается - нашими соотечественниками являются черкесы в Иордани или, допустим, нашими соотечественниками являются многие представители поволжских народов, живущие за рубежом, татары, безусловно, наши соотечественники, русские, естественно, тут нет никакого сомнения. Но вот украинцы, которые живут в России, это чьи соотечественники России или Украины? На этот вопрос всегда был неопределенный ответ. На мой взгляд, они соотечественники не РФ, а Украины, если не иметь ввиду исключений, когда человек категорически и сам настаивает на том, что он соотечественник России. В этом случаем мы можем рассмотреть его стремление, если оно не связано с корыстными побуждениями, а связано с его мировоззрением и мироощущением, то мы вполне можем не закрывать перед ним дверь", - считает Затулин.

"Но по большому счету грузины, которые живут в Узбекистане, не наши соотечественники, даже если они говорят по-русски", - заявил депутат. "Есть понятие "соотечественники" и есть понятие "русскоязычные" или "русскоговорящие". Это более широкое понятие, чем "соотечественники". Рускоговорящими могут быть французы, могут быть немцы, американцы - люди, которые никакого отношения к России не имеют кроме интереса к русскому языку и способности на нем объясняться", - отметил Затулин. Он подчеркнул, что эти вопросы нужно будет обязательно обсуждать в процессе подготовки закона.

Затулин также отметил, что существуют разные подходы и к другим положениям закона. "Например, давно существует фактическое отлынивание исполнительных органов от выполнения положений закона, которые касаются удостоверений соотечественников, они прописаны в законе, но этого не сделано. Создание совета соотечественников при администрациях областей - это тоже не отслеживается, где-то они есть, где-то их нет. Одни регионы ведут активную работу с соотечественниками - Москва, Татарстан, Санкт-Петербург, а другие не видят для себя никакого участия в этой работе, особенно если они не прилегают к государственной границе", - отметил Затулин.

"В то время как мы проявляем копеечную экономию на соотечественниках и не ставим широко вопрос в отношении, прежде всего, проживающих в СНГ, где надо сейчас инвестировать не меньше чем в национальные проекты, в поддержание русского языка, русского образования, там где вокруг этих вопросов острая борьба - на Украине, в Казахстане и т. д., друге государства, обладающие значительно меньшими возможностями, сейчас, по крайней мере, на уровне законодательных документов продвинулись намного дальше", - подчеркнул депутат.

Он привел в пример Польшу, где принят закон о карте поляков. "Карта поляка предусматривает серьезные льготы для поляков, как раз территории бывшего Советского Союза обладатели этой карты. И в данном случае речь идет о документе, - отметил Затулин. "Мы за девять лет, несмотря на требования закона, так и не отпечатали удостоверения соотечественника, а они собираются сделать не просто эту карту как удостоверение, а льготировать проезд на транспорте, получать преимущества при получении визы и т.д. Почему нам не перенять этот опыт?", - отметил Затулин, добавив, что много такого рода соображений, которые должны быть учтены в законе.

Затулин сообщил, что для решения этих вопросов создана межведомственная группа под руководством МИД по решению правительственной комиссии за рубежом. Возглавляет ее по поручению правительственной комиссии председатель комитета Совета Федерации по делам СНГ Вадим Густов. В группу включен и Затулин, кроме того в состав группы вошел председатель комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками Алексей Островский (ЛДПР) и другие депутаты.

Русские в России и за рубежом: один народ – разные судьбы?

Выступление Директора Института Русского зарубежья Пантелеева Сергея Юрьевича на экспертном круглом столе «Современная русская идентичность в России и за рубежом», состоявшемся 28 февраля 2008 г. в Москве.

16.04.2008,http://www.ruvek.ru

Сергей Пантелеев

Мы не случайно определяем в качестве исходной точки для наших рассуждений о современной русской идентичности момент распада СССР. Именно это время стало временем «исхода», но не народа из государства, а государства от народа. В результате распада СССР более 25 000 000 наших соотечественников оказались за пределами России. Русские в одночасье стали одним из самых крупных разделённых народов.

Мы, увы, уже привыкли к фразе, которая звучит как некий протокольный стандарт: «В результате распада СССР более 25 000 000 наших соотечественников оказались за пределами России». И уже, наверное, мало кто помнит, откуда взялась эта цифра. А возникла она на основании последней всесоюзной переписи населения, состоявшейся накануне распада СССР в 1989 г. Согласно ей, в Советском Союзе проживало 145 155 489 русских, составлявших 50,8% населения государства. В РСФСР же было зафиксировано 119 865 946 русских, или 81,5 % общего национального состава республики. За вычетом из общесоюзной цифры количества русских из количества, оставшегося в России, и получаются эти самые более 25 000 000 людей, которые накануне распада СССР в ходе переписи определили себя русскими.

Таким образом, если мы в этом контексте и говорим о «соотечественниках», то корректнее было бы говорить не о российских соотечественниках, а о русских соотечественниках, поскольку именно таким образом себя определили эти самые более 25 000 000 человек.

Понятно, что это далеко не значит, что все эти люди являются русскими «по крови». И сегодня, когда нас спрашивают, почему мы поднимаем русскую тему, не скрывается ли за этим, не дай Бог, национализм, а то, что и пострашнее, я однозначно говорю – нет! При всей важности собственно этнического элемента русскость им далеко не исчерпывается. И важнейшим, определяющим в этом вопросе является самосознание, самоопределение, причастность русской культуре, русской традиции, русской истории, российской государственности. Русские всегда были открытым народом, принимающим в свои ряды тех, кто готов был разделить с ним его ценности, и такие люди часто становились подлинно русскими, гордостью России. Также мы знаем и обратные примеры, когда «природные русаки» являли примеры отступничества от своих корней, превращаясь в «новых янычар».

Итак, русский народ был разделён границами новых государств. С этого момента жизнь этих 15 частей стала развиваться в различных социальных, политических, культурных, языковых и даже цивилизационных условиях.

В России, несмотря на глубочайший системный кризис 1990-х гг., русские имели одно преимущество – были на собственной земле, составляя около 80 % населения «новой» России. Хотя РФ стала одной из самых этнически однородных стран постсоветского пространства, она оказалась единственной, не ставшей строить свою государственность по этническому принципу. Более того, в 1990-е г. русская тема считалась неполиткорректной, в стране задавал «моду» национальный нигилизм. Либеральные реформаторы открыто заявляли о необходимости «изменить русский цивилизационный код», считая его несовместимым с рыночной экономикой и капитализмом.

С приходом Путина к власти постепенно произошло укрепление государственности и одновременно русская тема стала выходить из маргинального состоянии. Сегодня никого не удивляет, что правящая партия реализует «Русский проект», один из ближайших соратников Президента читает лекции о «русской политической культуре», ведутся публичные дискуссии о «русском вопросе» и Указом Президента создается Фонд с названием «Русский мир». Для русских характерно «вождистское» сознание — многие успехи и новые надежды мы связываем с личностью Президента Путина. Есть и обратная сторона: именно этот лидер был востребован народом в конце 1990-х гг.

Русские пережили кризис 1990-х, приспособились к новым капиталистическим условиям, точнее – приспособили капитализм «под себя», стали более прагматичными. Претерпела определённую коррекцию «госудасртвенноцентричная» составляющая русской идентичности – современные русские более сдержано относятся к собственному государству, часто ему не доверяют, но при этом, не желая повторения «бардака» 1990-х гг., осознают его важность как устойчивой системы и склонны, скорее, к партнёрским отношениям с собственным государством, что является, если угодно, свидетельством становления русского гражданского общества.

За минувшие годы существенно возросла роль Православной церкви, единственного института, связывающего современное русское общество с тысячелетней русской традицией, и это также сыграло определяющую системообразующую роль в формировании современной русской идентичности.

В целом можно говорить о том, что сегодня наблюдается возрождение русского самосознания. Но нельзя говорить о том, что этот процесс идёт безболезненно и беспроблемно. Очевидно, что искусственные разрывы русского исторического пространства, попытки начинать историю Отечества то с 1917, то с 1991 года, отрицательно сказываются в целом на русской идентичности. Сегодня для среднестатистического гражданина России ХIХ век – седая древность, тысячелетняя русская история воспринимается в лучшем случае через лубочные картинки, которые, к тому же, в последнее время стали тиражироваться отечественным кинематографом, лишь усугубляя разруху в головах. Хотя именно кино должно стать инструментом, призванным помочь государству и обществу вернуться к незамутнённому, патриотическому восприятию нашей великой истории, переполненной страницами русского мужества, героизма, русской доблести и славы.

Многие стороны нашей интеллектуальной жизни всё ещё находятся в русле постмодернизма, играющегося со смыслами и ценностями, которые для народа вовсе не являются предметами «игры». Это отражается как в искусстве, так и в концептуальных подходах к таким важнейшим направлениям как национальная политика и политика по отношению к зарубежным соотечественникам. Специалисты знают, как возникала концепция «Русского мира» – в формулировке отцов-основателей из экспертных кругов она обладала характерными чертами постмодернистского симулякра. И вовсе не случайно чрезмерное, я бы сказал – гипертрофированное, значение имеет лингвистический фактор, фактор русскоязычия, в ущерб русской традиции и русской истории. Впрочем, сама формулировка, словосочетание здесь настолько удачны, что при наполнении должным содержанием концепция имеет все шансы выйти из виртуального состояния.

Оговорюсь, что нынешние постмодернистские игры, по большому счёту, не имеют никакого отношения к традиции русской мысли, которая, как отмечал наш выдающийся философ Иван Ильин, является целостной и предметной.

Продолжая рассуждать о проблемах современной русской идентичности, стоит отметить, что в настоящее время у русских, живущих в России, всё в большей степени происходит сужение понимания понятия «Родина». И если для старшего поколения Родина всё ещё помещается в границы СССР, то для более молодого поколения ею преимущественно является нынешняя Российская Федерация. При этом присутствует рефлексия и молодых русских по отношению к советскому прошлому, причём окрашенная в ностальгические тона, но это – тема отдельного разговора. «Своим» же государством, Родиной, всё больше воспринимается Россия в нынешних границах, и обратной стороной этого является всё большее отдаление от бывших союзных республик, в том числе – и, увы, от живущих там русских.

Наиболее отчётливо это видно на примере восприятия современными русскими, живущими в России, процессов, происходящих на Украине. И этот пример, на мой взгляд, в значительной степени характеризует и подобные же процессы по отношению к другим постсоветским государствам. Как известно в дореволюционной России считалось, что русские представляют собой триединый народ, состоящий из великороссов, малороссов и белорусов. Этот традиционалистский подход до сих пор актуален как для Русской православной церкви, так и для значительного числа людей, представляющих эти три истинно братских народа. Между тем, социологические исследования постоянно свидетельствуют об ухудшении отношения между русскими и украинцами. Слава Богу, это не относится к белорусам, хотя здесь тоже не всё так бесконфликтно.

Начать с того, что существование, пусть и прозрачной, но всё же – государственной границы между Россией и Украиной естественным образом оборачивается «регионализацией» восприятия друг друга гражданами двух государств. Так, для значительного числа российских русских любой выходец с Украины уже является «украинцем». Возможно, это объективный процесс, точно так же, как любого гражданина России вне зависимости от национальности на Западе называют «русским», но в нашем контексте это свидетельствует о существенном искажении восприятия российскими русскими реальной картины происходящего на Украине, а также, что особенно, на мой взгляд, тревожно – сужением восприятия границ собственно Русского мира.

Особо вопиющий пример этой тенденции я могу привести из собственного опыта. Однажды мне пришлось услышать от вполне образованной русской женщины, москвички, следующие слова: «А вам не страшно ехать в Крым? Это же Украина, там русских не любят!». Комментарии, естественно, здесь излишни. Но, к нашему прискорбию, подобная реакция отражает реалии обыденного сознания. Если уж такое можно услышать о Крыме то, что можно услышать о Риге или Бишкеке!

Но здесь есть ещё один важный момент, на который я хотел бы обратить ваше внимание. Притом, что в России действительно происходит процесс возрождения русского национального сознания, многие процессы всё ещё рассматриваются через призму советского наследия. Это относится как к известным для специалистов проблемам в поиске оптимальной модели межнациональных отношений, так и к восприятию русскими своего места в многонациональном российском социуме. Вероятно, вполне естественное подчёркивание российской многонациональности в СМИ, в публичной политике и т. д. при этом оборачивается убежденностью русских в том, что они являются в лучшем случае значительной частью, но не большинством в России. Попробуйте поговорить с вашими знакомыми, друзьями, не являющимися специалистами в этнополитике, задайте им простой вопрос – сколько русских в России? И вы в лучшем (!) случае услышите цифру 50 %. То есть, примерно столько, сколько было русских в СССР. Притом, что, ещё раз напомню, русские составляют 80 % многонационального российского общества, на долю остальных «свыше 160 национальностей» приходится около 19 %, а самый крупный после русских народ – татары, составляют менее 4 процентов. Такова специфика российской многонациональности. И, очевидно, что искусственное сужение на ментальном уровне доли русских в этнокультурной палитре России вряд ли можно признать нормальным.

Я остановился лишь на некоторых аспектах современной русской идентичности в России. Сама проблема, естественно, настолько широка и сложна, что не может быть раскрыта в рамках короткого выступления. Но в ходе нашего круглого стола важно обозначить сам факт уже очевидного, пусть и медленного, со своими проблемами и рисками, но практически неоспоримого русского возрождения в России. Чтобы с этой позиции посмотреть на то, что происходит с представителями нашего народа в недавних, как говорили раньше - «братских республиках», являющихся ныне независимыми государствами.

Прежде всего, я должен констатировать, что мы очень мало знаем об этом. А то, что знаем, необходимо пропускать через мощные фильтры, чтобы отделить мифы, пропагандистские клише, вымыслы иного рода от правды. Сегодня за одним круглым столом с нами находятся представители русских общин, представляющие практически все основные регионы постсоветского пространства. И они помогут нам разобраться в том, что же в действительности происходит с русскими, русской идентичностью в бывших советских республиках. Я же лишь весьма схематично и кратко обозначу проблему так, как она видится мне, как российскому эксперту. И, конечно же, оговорюсь, что ситуация в каждой конкретной стране имеет свою специфику, и моё изложение будет именно схематичным и усредненным.

Русские в постсоветских республиках не готовы были стать диаспорой. Да и сам диаспоральный подход к данной проблеме представляется, по крайней мере, дискуссионным. Повторяю, что это не русские уехали из Родины, а Родина уехала от них. И свой новый статус – статус нацменьшинств (хотя часто эти меньшинства вполне были сопоставимы в количественном отношении с «титульным» этносом) русские здесь получили, преимущественно ощущая себя не столько русскими, сколько советскими, с приглушенным русским национальным сознанием. Это в дальнейшем, столкнувшись с реалиями этнократических режимов, русские не могли не ответить осознанием себя русскими, возрождением своего национального сознания, возрождением, носившим во многом оборонительный характер.

Для многих миллионов русских первой реакцией на распад СССР, сопровождавшегося вспышками агрессивного национализма со стороны «титульных», стало решение о возвращении в Россию. Однако опыт русской репатриации первой половины 1990-х гг. оказался во многом трагичен. Погружённая в хаос гайдаровской «шоковой терапии», стоящая на грани гражданской войны, переживающая глубочайший мировоззренческий кризис, Россия ни идейно, ни материально не была готова к достойному приёму репатриантов. Для многих миллионов соотечественников Родина-мать обернулась злой мачехой, и этот факт оказал весьма негативное влияние на отношение русских «нового зарубежья» к России.

Естественно, бoльшая часть осталась в новых суверенных государствах и встала перед выбором дальнейшей модели поведения. Собственно, выбор был невелик.

Часть стала пытаться самоорганизоваться в качестве собственно русского населения новых независимых государств, при этом долгое время абсолютно безуспешно надеясь на какую-то поддержку со стороны России. Со временем, когда эти надежды рассеялись, Россия многими продолжала восприниматься как некий символ, как, пусть, возможно, и не осуществимая, но мечта о поддержке со стороны Родины. Судьба этих людей различна: многие из них на свой страх и риск вернулись в Россию, часть всё ещё пытается отстаивать свою русскость путём общественной деятельности, часть ушла в «глухую оборону», пытаясь сохранить национальную идентичность хотя бы в пределах собственной семьи.

Большая часть оставшихся в новом зарубежье русских просто взяла курс на выживание, приспособление к новым условиям, часто путём отказа от собственных традиций… Со временем даже заговорили о феномене «других русских», которые интегрированы в сообщества стран проживания и уже не воспринимают Россию в качестве Родины. Некоторые из них, продолжая носить русские фамилии, становятся «новыми янычарами», пытаясь доказать, что они ещё большие латыши, эстонцы, украинцы, казахи и т. д., чем природные представители этих этносов.

На мой взгляд, процессы, происходящие сегодня с русскими в ближнем зарубежье, ставят под сомнение эффективность подходов, применявшихся Россией для работы с «соотечественниками за рубежом». От самого данного понятия – «зарубежный соотечественник», о котором всё ещё ведутся дискуссии, и, вероятно, никогда не перестанут вестись, ибо понятие весьма расширительное и не употребимое в правоприменительной практике. До самого диаспорального подхода к работе с русскими в ближнем зарубежье, ибо за прошедшие более 16 лет после распада СССР русские здесь всё ещё не превратились в диаспору. Многочисленные т. н. «русские организации» весьма немногочисленны, невлиятельны, неизвестны русскому населению, и преимущественно занимаются тем, что воюют друг с другом за ресурсы и влияние, доказывая, кто из них более русский, и кто более лоялен России (или, как вариант, - политрежиму страны проживания). Сами русские, безусловно, себя не осознают в качестве диаспоры. Несмотря ни на что, всё ещё сильны ожидания какой-то поддержки со стороны России.

Здесь необходимо ещё раз подчеркнуть, что русские как народ не имели серьезного исторического опыта жизни в «рассеянии». Абсолютизация опыта ХХ века, прежде всего – опыта первой волны эмиграции, не вполне корректна, поскольку «Белая эмиграция» ориентировалась на сохранение своей русскости до той поры, пока существовала надежда на смену строя в России, и, соответственно, возвращения на Родину. Развеивание этих надежд привело либо к примирению с большевиками и к репатриации на капитулянтских условиях («Сменовеховцы»), либо к ассимиляции. Дальнейшие волны эмиграции уже не были ориентированы на сохранение своей национальной идентичности и были преимущественно ассимилированы.

Таким образом, для русских, живущих в зарубежье, важнейшим элементом национальной идентичности продолжает оставаться идея России, идея русского государства. Она, как минимум, столь же важна, как владение русским языком, приобщение к русской культуре, православию. И, пожалуй, когда мы говорим о феномене «русскоязычия», то именно восприятие России в качестве Родины, наличие высокой «мечты о России» отличает русского от русскоязычного. Но для того, чтобы Русский мир не продолжал сжиматься, самому российскому государству предстоит, наконец-то, начать соответствовать этой высокой мечте. Предстоит понять, что, несмотря на наличие границ, русские – это один народ, видящий Россию центром Русского мира.

Импульсы судьбы

Распад СССР и изменение языковой политики на постсоветском пространстве наиболее остро отразились в жизни «инженеров человеческих душ» – тех людей, для кого язык – главный инструмент работы.

28.03.2008, http://www.russians.kz/

Рой Медведев

«Вмешались высшие силы»

Нет необходимости говорить о том, насколько важна судьба и работа большого писателя для языка. Литературные языки всех наций создают в первую очередь писатели и поэты, поэтому их отношение к родному языку является наиболее трепетным и глубоким. Примеры Александра Пушкина, Тараса Шевченко, Абая Кунанбаева лучше всех доказательств. Поучительно с этой точки зрения рассмотреть хотя бы кратко судьбу трех крупных советских писателей из союзных республик, для которых распад некогда единого государства оказался не только неожиданным, но и болезненным событием.

Василь Быков

Наиболее драматически сложилась после 1991 года жизнь самого знаменитого из белорусских писателей XX века Василя Быкова. Он писал свои повести и рассказы на белорусском языке, а затем сам же переводил их на русский или внимательно следил за переводом. Именно русские версии его произведений, публиковавшиеся в 1960 -1970 гг. главным образом в журнале «Новый мир», становились затем основой для переводов на десятки других языков. Лауреат Государственной и Ленинской премий СССР, Герой Социалистического Труда, Быков в 1988 – 1989 гг. стал одним из вдохновителей и создателей национального Народного фронта Беларуси (БНФ), радикальной националистической организации, выдвинувшей требования отделения Беларуси от России, объявления белорусского языка единственным государственным языком на территории республики, возрождения белорусской нации и обеспечения политической и экономической самостоятельности страны. Большая часть этих требований была принята Верховным Советом БССР в 1991 году – после крушения ГКЧП и распада СССР. Быков с восторгом приветствовал Беловежские соглашения и ликвидацию СССР. «В судьбу Беларуси, – писал он позднее, – вмешались тогда какие-то высшие силы, божественные или дьявольские, не знаю». Однако проводить радикальную «белорусизацию» славянской страны, которая судьбой и историей была тесно связана с Россией, оказалось делом не только непопулярным, но и нереальным. После нескольких лет острого политического, экономического и национального кризиса БНФ, возглавляемый поэтом и фотографом Зеноном Позняком, потерпел сокрушительное поражение – народ Беларуси не стал отказываться от русского языка. Проиграл и Станислав Шушкевич, физик-атомщик, по случайному стечению обстоятельств оказавшийся в 1991 году формальным главой белорусского государства.

В 1994 году президентом был избран бывший учитель истории и директор одного из совхозов, народный депутат Александр Лукашенко. Его национальная политика была очень простой. «Мы, белорусы, – сказал он полушутя, – те же русские, но со знаком качества. Белорусский язык – это наш язык. Но и русский язык – это также наш язык, и он назывался русским еще во времена Великого Княжества Литовского». По Конституции Республики Беларусь белорусский и русский языки являются государственными. «Я не понимаю тех людей, – заявил Лукашенко, – которые говорят, что надо отказаться от русского языка и перейти только на белорусский. Давайте оставим наш русский язык и наш белорусский язык. И будем спокойно совершенствовать свой родной язык без надрыва и революций. Люди сами выберут. Это и есть истинная свобода, когда человек может выбрать свою дорогу, свою стезю в том или ином направлении».

Быков был решительным противником такой политики, но он оказался в радикальной оппозиции не только по отношению к президенту, но и к большей части своих фронтовых друзей, а также ко многим белорусским литераторам, отвергнувшим непримиримый национализм БНФ. Быков прервал отношения с большинством друзей из числа русских писателей, включая Валентина Распутина. В середине 1990-х годов Быков покинул Беларусь и несколько лет жил в Германии, хотя и сохранял белорусское гражданство.

Критикуя «загадочный белорусский характер», он в своих публичных выступлениях говорил, что не может понять и принять «феномен нации, которая отказывается от своего языка, от самой себя и своей духовной сути». Он даже стал предостерегать Россию от создания Союзного государства с Беларусью, в которую якобы вернулась советская власть. Свою последнюю повесть «Час шакалов» – яростный памфлет против Лукашенко и самих белорусов – Быков написал за границей в 1998 году на белорусском языке, но разрешил публиковать ее только после своей смерти. В 2003 году уже тяжело больной писатель вернулся в Минск. Он умер в возрасте 79 лет, находясь в состоянии депрессии. На похороны прибыла официальная делегация правительства республики во главе с министром культуры. Однако после того, как близкие и друзья накрыли гроб с телом Быкова не государственным, а бело-красным флагом БНФ, все представители власти покинули траурную церемонию. Летом 2005 года в минском Доме литераторов состоялась презентация полного собрания сочинений Быкова на белорусском языке. Состав и порядок публикации сочинений были определены в соответствии с авторской волей, высказанной Быковым незадолго до смерти. В первый том входят рассказы, притчи и повести 1990-х годов, написанные в добровольной эмиграции и бывшие незнакомыми читателю. Собрание сочинений начинается с очень слабой в художественном отношении и явно несостоятельной по концепции повести «Час шакалов».

Издание не вызвало почти никакого отклика в самой Беларуси.

«Сын своего Кыргызстана»

Иначе сложилась судьба у самого знаменитого из современных кыргызских писателей Чингиза Айтматова, который писал свои произведения сначала на русском языке, а затем сам же переводил их или внимательно следил за переводами на кыргызский. Именно русские версии произведений, обычно публиковавшиеся в том же «Новом мире», переводились на другие языки, вызывая множество откликов у читателей, критиков и писателей во многих странах мира. Приверженность Айтматова к русскому языку вызывала недовольство националистически настроенной части кыргызской интеллигенции уже в конце 1950-х годов. Однако растущая слава писателя заставила этих людей отступить. Айтматов стал не только лауреатом Ленинской и Государственной премий СССР и Героем Социалистического Труда, но и был провозглашен в 1968 году Народным писателем Киргизской ССР. Как и Быков, Айтматов в 1989 году был избран народным депутатом СССР от своей республики, и я имел честь работать с ним в одном из комитетов Верховного Совета СССР по проблемам культуры. В 1990 году президент СССР Михаил Горбачев хотел рекомендовать Айтматова на оказавшийся вакантным пост первого секретаря коммунистической партии Киргизской ССР. Писатель отказался, и республику возглавил специалист по оптике, академик Аскар Акаев.

Чингиз Айтматов

После распада СССР Айтматову оказалось трудно жить и работать как в Москве, так и в Кыргызстане. Он не хотел втягиваться в острые политические дискуссии и был убежден, что кыргызский язык и литература не могут успешно развиваться, не опираясь на достижения русского языка и литературы. Однако это мнение о неизбежности и полезности двуязычия для интеллигенции разделялось в начале 1990 годов далеко не всеми влиятельными политиками и деятелями культуры Кыргызстана. Явное и сильное давление на русский язык вызвало значительную эмиграцию из республики как многих русских, так и немалого числа кыргызских специалистов. В этих условиях Айтматов, живший по преимуществу в Москве, получил от Акаева предложение возглавить посольство Кыргызстана в странах Бенилюкса; до этого времени у республики не имелось в Европе никаких дипломатических представительств.

Писатель принял это предложение и, выполняя не слишком обременительные дипломатические обязанности, продолжил работать как писатель. Еще в 1996 году Айтматов выпустил в свет большой роман «Тавро Кассандры». Писатель его оценивал высоко, и это действительно интересное произведение, полное верных мыслей и точных наблюдений. Работы Айтматова нельзя даже сравнивать с сотнями романов и повестей, которые публиковались в 1990-е годы в России. Однако «Тавро Кассандры» не нашло сколько-нибудь заметного отклика у российской и кыргызской публики. К этому времени изменилось место литературы в обществе, находившемся в состоянии брожения, упадка и выживания. Айтматов был глубоко разочарован. «Читатель всегда бывает прав в своих выводах, – заметил он в одном из интервью. – Я должен задуматься и заняться самоанализом». Недавно увидел свет новый роман – «Вечная невеста» (название в духе русских символистов). «Я двуязычный писатель, – говорит о себе Айтматов, – но не космополит. Я остаюсь сыном своего народа, хотя и живу в Европе, а пишу на русском языке. И как сын своего Кыргызстана, я являюсь сторонником евразийской интеграции. Исторически сложилось, что Россия и Азия живут в тесном соседстве, и если мы объединимся, то станем более энергичными, живучими и непотопляемыми в мировом пространстве. Словом, вместе мы не растворимся, не исчезнем, а будем силой».

«Возвысить степь, не унижая горы»

Самым известным в России и Европе из современных писателей Казахстана является, несомненно, Олжас Сулейменов. Этот поэт, публицист, писатель, историк, ученый-лингвист и общественный деятель начал писать стихи и очерки еще в конце 1950-х годов сразу на русском языке, который, по его мнению, располагал в СССР наибольшими ресурсами для литературного творчества.

Первые стихи и поэмы Сулейменова были посвящены типично советской тематике (например, поэма о Юрии Гагарине), и большая их часть даже не переводилась на казахский язык. Эти стихи охотно цитировал в своих выступлениях и будущий Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Темами публицистики Сулейменова стали жизнь и история казахского народа, а более широко – народов Востока, а также отношения кочевых народов Центральной Азии и славянских народов Восточной Европы. Большое историко-филологическое эссе Сулейменова «Аз и Я» содержало оригинальный анализ содержания, смысла и истории создания русского эпоса «Слово о полку Игореве». Эссе вызвало жесткую полемику и множество идеологических обвинений как в адрес автора, так и издательства «Жазушы», допустившего столь «вредное издание», написанное с «ненаучных», «внеклассовых», «объективистских» позиций, «искаженно трактующее взаимоотношения тюркских и славянских племен и взаимодействие культур разных народов». Однако большая часть казахской интеллигенции поддержала Сулейменова, и его популярность в республике возросла. Еще в 1984 году он был избран не только председателем Союза писателей Казахской ССР, но и депутатом Верховного Совета СССР. В 1989 году он стал народным депутатом СССР, и мы часто общались с ним, работая в одной из комиссий съезда по проблемам коррупции. Он был активным и независимым участником дискуссий, нередко выступая против предложений лидеров СССР. «Вы уйдете из СССР и от России, – сказал Сулейменов в одной из острых дискуссий с депутатами из Прибалтики. – А нам, казахам, уходить некуда». Он был одним из инициаторов и руководителей движения за ликвидацию в Казахстане Семипалатинского ядерного полигона, хорошо разбирался в экономических проблемах своей республики.

Олжас Сулейменов

Распад СССР Сулейменов рассматривал не как подарок судьбы, а как тяжелое испытание для Казахстана. Еще в октябре 1991 года был создан Народный Конгресс Казахстана (НКК), который возглавил Сулейменов. Назарбаев выступил с приветственной речью на первом съезде НКК. В ноябре 1991 года Сулейменов снял свою кандидатуру на пост ррезидента Казахстана в пользу Назарбаева как «единственного реального претендента на должность главы государства». Однако в 1993-1994 гг. Сулейменов и НКК оказались в оппозиции, но не в связи с проблемами культуры и языка, хотя и в этих проблемах позиции не всегда совпадали. Основные дискуссии шли тогда вокруг вопросов приватизации, отношений Казахстана с Западом, передачи самых крупных предприятий под управление иностранных корпораций, массированного привлечения в страну зарубежного капитала. Многонациональный НКК был не радикальной, а умеренной оппозицией. Эта партия выступала против национальной изоляции, «грузинского» и «таджикского» вариантов, но не шла на прямую конфронтацию с властями. «Казахстан по своей Конституции, – говорил Сулейменов в 1995 году, – это родина для всех, кто здесь живет, а не только форма государственности казахов. Русские у нас должны чувствовать себя казахстанцами, а Казахстан должен развиваться как евразийское государство. Надо возвысить степь, не унижая горы. Надо возвысить свой народ, не унижая другие. Это мое кредо еще с 1963 года».

Несогласие по разным проблемам не переросло во вражду или постоянный конфликт. Президент Казахстана предложил в 1995 году Сулейменову пост посла в Италии, и он принял это предложение. За те годы, пока писатель жил и работал в Риме, политическая и экономическая ситуация в республике коренным образом изменилась. В Казахстане образовалась новая оппозиция, выступавшая или с прозападных или с радикально националистических позиций. В такой обстановке Сулейменов счел необходимым активно поддержать кандидатуру Назарбаева на президентских выборах, которые состоялись в декабре 2005 года. Вспоминая ситуацию 1992-1995 гг., Сулейменов говорил: «Я был активным участником тех процессов – и могу сказать, что ситуацию удалось удержать благодаря политическому профессионализму Нурсултана Назарбаева и благоразумию оппозиции, понявшей, что нельзя возжигать факел демократии в “пороховом погребе”. Когда нынешняя оппозиция сражается с властью, то для неопытного слуха это звон рыцарских мечей, а опытный способен услышать звон монет. Сегодня с властью борются не пролетарии. В транзитный период, который мы переживаем, власть следует менять осторожно и только в том случае, если она явно исчерпала свой ресурс. Если у нее нет успехов в экономике, в социальной сфере, в культуре, во всех сферах общественной жизни. Так было в Грузии, где Шеварднадзе не смог поднять свою нищую страну, раздираемую внутренними противоречиями. Так было в Азербайджане при Эльчибее, где только Гейдар Алиев спас страну. Самодеятельные вожди с площадей могут стать причиной трагедии своего народа». Сулейменов решительно возражал против требований оппозиции перевести все делопроизводство республики на казахский язык. «Нельзя требовать, – говорил он, – чтобы в мажилисе выступали только на казахском языке. Надо не “или-или", а "и – и". Пропорции рождаются только в опыте. Казахский язык нуждается в помощи русского. В мире пять тысяч языков и наречий, но только несколько языков являются официальными языками ООН, включая русский. И если казах в качестве второго языка знает русский – это достоинство, от которого не надо отказываться, это было бы безхозяйственно». Такова сегодня многократно высказываемая позиция Президента и правительства Казахстана.

Пару лет назад Сулейменов возглавил представительство Казахстана в ЮНЕСКО. Теперь он живет и работает в Париже. В мае 2006 года Казахстан широко отметил 70-летие Сулейменова. В большой статье «Слово о моем друге Олжасе, Президент Казахстана высказался о нем как о «великом поэте современности, видном общественном деятеле и моем давнем друге». «Олжас Омарович, – писал Назарбаев, – сделал очень много для своего народа, для того, чтобы наша страна и наш народ заняли достойное место в мировой истории и цивилизации.

Он истинный патриот своей Родины, он был и является моим другом еще со времен комсомольской юности, сподвижником и соратником. И что бы там не говорили, мы всегда дружили и дружим, умеем понимать друг друга, хотя порой и жестко спорим. Я желаю ему добра, счастья и считаю, что главная книга жизни у него впереди».

Об авторе: Рой Медведев - российский историк, автор нескольких десятков книг, многие из которых вышли отдельными изданиями в более чем 20 странах мира. Наиболее известные произведения: «Социализм и демократия», «О Сталине и сталинизме», «Хрущев», «Неизвестный Андропов»