СРЕДНЯЯ АЗИЯ И КАЗАХСТАН

Всем сестрам – по трубам

28.05.2008. Независимая газета

Бердымухамедов обещает, что имеющегося в Туркмении газа хватит и Западу, и Востоку. В Ашхабаде в понедельник еврокомиссар по энергетике Андрис Пиебалгс подписал с президентом Гурбангулы Бердымухамедовым соглашение о сотрудничестве в нефтегазовой отрасли ЕС и Туркмении. Туркменский лидер заверил европейцев в том, что запасов газа в его стране хватит, чтобы заполнить все трубопроводы, как восточные, так и западные.

Президент Туркмении Гурбангулы Бердымухамедов подтвердил курс на многовекторную энергетическую политику своей страны. В понедельник он подписал с еврокомиссаром по энергетике Андрисом Пиебалгсом Меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве в области энергоресурсов между Туркменией и Европейским союзом. Документ предполагает расширение сотрудничества в этой сфере и европейские инвестиции в развитие туркменского ТЭКа.

Бердымухамедов держит обещание, данное ранее еврокомиссару по внешним связям и европейской политике добрососедства Бените Ферреро-Вальднер о том, что Туркмения с 2009 года начнет поставлять природный газ на европейскую территорию в объеме 10 млрд. куб. м в год.

Чтобы европейцы не сомневались в туркменском энергетическом потенциале, Бердымухамедов пригласил делегацию во главе с Андрисом Пиебалгсом посетить Давлетобадское месторождение, где заявил о невиданных запасах голубого топлива. «Туркмения занимает одно из ведущих мест в мире по потенциальным запасам природного газа, которые составляют более 24,6 триллиона кубометров, – сказал глава государства. – И чтобы успокоить некоторых скептиков, сомневающихся в этих цифрах, мы привлекли к оценке запасов месторождений известную аудиторскую компанию Gaffney, Cline & Associates Ltd из Великобритании, которая проведет сертификацию углеводородных ресурсов юго-восточного региона по сложившейся в международной практике классификации запасов», – цитирует президента государственное информационное агентство TDH.

По словам Бердымухамедова, Туркмения «в состоянии обеспечить газом все проектируемые варианты международных газопроводов». А после ввода в строй газокомпрессорных станций Давлетобад-2 и Давлетобад-3 «значительно увеличатся объемы подачи газа, как в направлении России, так и далее в Европу».

Россия по трубопроводу Центральная Азия–Центр получает газ из Давлетобадского месторождения. Кроме того, здесь должен взять начало и Прикаспийский газопровод мощностью 30 млрд. куб. м в год. Отсюда же пойдет газ и на Транскаспийский трубопровод.

Следует отметить, что многовекторность газового экспорта Туркмении включает в себя также восточное и южное направления. Ашхабадом уже подписаны документы о поставках в Китай, немало говорится о прокладке Трансафганского трубопровода, мощностью 30 млрд. куб. м в год, в Индию по территории Афганистана и Пакистана. Предварительно этот вопрос обсуждался Бердымухамедовым и афганским президентом Хамидом Карзаем на недавнем саммите руководителей стран НАТО в Бухаресте. В результате месяц назад в пакистанском Исламабаде была подписана декларация о намерениях, названная сторонами «рамочным соглашением».

Однако остается немало вопросов. Как заметил «НГ» завотделом Центральной Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин, «еще никто официально не подтвердил рекламируемые Ашхабадом объемы газовых запасов в недрах страны. Это означает, что газа на самом деле может на всех и не хватить».

Кроме того, строительство новых газопроводов – это неизбежные политические риски. Обеспечить безопасность трубы, например, в Афганистане будет крайне сложно. Решение этого вопроса потребует значительного усиления военного контингента НАТО в стране, что вызовет негативную реакцию Пекина, Тегерана и, вероятно, Москвы. В свою очередь, укрепление сотрудничества с Ираном не понравится Вашингтону, который может предпринять экономические и политические шаги, чтобы помешать осуществлению этих планов. Поэтому политическая составляющая намерений Ашхабада выглядит сомнительно.

Очевидно, что новый туркменский лидер рассчитывает решать возникающие проблемы, играя на противоречиях между потенциальными партнерами. Это, по мнению Грозина, может также способствовать смягчению позиции Запада относительно ситуации с правами человека в стране. Однако опыт показывает, что подобный подход не имеет серьезной перспективы. Тем более что нынешний интерес мировых игроков на туркменском газовом поле объясняется стремлением укрепить собственные позиции в стратегически важном регионе, являющемся центром Евразийского континента. Туркмения может оказаться в ножницах интересов мировых и региональных держав. «А пока идет своеобразный обмен любезностями, Бердымухамедов обещает Европе ресурсы, а Европа, в свою очередь, сулит Туркмении инвестиции», – заключил Андрей Грозин.

Виктория Панфилова

Визит Дмитрия Медведева в Казахстан

  Евразийский дом, 23.05.08

Первый визит нового президента России Дмитрия Медведева в Казахстан можно считать успешным. С одной стороны, большая разница в возрасте и, главное, в опыте нахождения на высших властных постах двух президентов могла бы осложнить переговорный процесс. Но это субъективный фактор, он может иметь место, но его не стоит переоценивать.

Все-таки за Дмитрием Медведевым стоит мощь российского государства, несоизмеримая даже со всеми странами Центральной Азии вместе взятыми. В каком-то смысле при визите в любую страну за российским лидером находится тень этой мощи – и в финансовом, и в оборонном смысле и т.д. Это очень большой бонус российского президента при общении с лидерами других государств.

Достаточно посмотреть, насколько был лучезарен президент Казахстана Нурсултан Назарбаев в ходе визита Медведева в Астану. И это лидер, который является президентом уже 17 лет, причем президентом далеко не самой бедной страны. Таким образом, возможные субъективные трудности при общении не были заметны.

Напомню, что когда Владимир Путин стал президентом, также задавались подобные вопросы в связи с его молодостью и не очень большим опытом нахождения на высших постах. Кстати, свой первый визит на постсоветском пространстве Путин совершил в Узбекистан, а не в Казахстан, как сейчас Медведев.

Итоги визита Медведева очень успешны. Многие говорили, что он будет носить ознакомительный, церемониальный характер. Но в действительности, обсуждалась масса практических вопросов, достигнуты определенные договоренности. Речь идет о расширении сотрудничества в космической сфере, подключении Казахстана к системе ГЛОНАСС, модернизации трубопроводной системы «Средняя Азия-Центр», активизации проекта Прикаспийского трубопровода. Я думаю, что после этого многие проблемы с Прикаспийским проектом теперь будут сняты.

Кроме того, достигнуты договоренности по менее звучным, но не менее значимым вопросам – по кооперации в сфере атомной промышленности, строительству АЭС в Казахстане с участием российских компаний, российских технологий. Хороший задел на будущее создает сотрудничество в сфере нанотехнологий, совместное развитие венчурного бизнеса. Тем самым дезавуирован тезис о том, что сотрудничество между Россией и Казахстаном ограничивается углеводородами и транспортной сферой.

Обсуждались вопросы, связанные с расширением оборонного сотрудничества. В условиях жесткой конкуренции на мировых рынках это очень важно для России. Казахстан уступает Китаю и Индии, но он является одним из лидеров постсоветских стран, на порядок экономически превосходя многие из них.

Нужно понимать, что Россия и Казахстан на двоих – это 80% территории бывшего Союза, общая граница – более семи тысяч километров. Мы обречены на сотрудничество. На Западе многие заинтересованы в том, чтобы охладить наши отношения. По этой причине появляется информация, что Казахстан намерен активно участвовать в реализации трубопроводных и транспортных проектов в обход России, что, совершив первый визит в Казахстан, Медведев тем самым поддержал в центральноазиатском соперничестве не Узбекистан, а казахского соседа. Но это упрощенный подход, который отражает внерегиональные интересы, а не интересы стран Центральной Азии и России.

При этом наше партнерство не лишено шероховатостей. Например, интенсивное инвестирование Казахстана в экономику Грузии идет вразрез с представлением России о политике на Южном Кавказе. Сегодня по объемам Казахстан – первый из постсоветских стран и третий из общего списка инвесторов в Грузию. В каком-то смысле Казахстан тем самым поддерживает режим Михаила Саакашвили. Но в казахстанских инвестициях нет никакой идеологии, в отличие от западного капитала. Казахстан руководствуется сугубо прагматическим расчетом. Казахстан пытается создать собственную независимую систему транспортно-логистического направления. А из-за высоких цен на углеводороды Казахстан имел переизбыток финансового ресурса. Но в Центральной Азии возможности для крупного инвестирования сильно ограничены. Плюс действует протекционизм в отношении банков, энергетики, торговых компаний и прочее. В Европе к казахскому бизнесу относятся еще более сдержанно, чем к российскому. Остается трансграничное партнерство с Россией и развитие транспортных проектов. Показательно, что товарооборот с Россией в 2007 году составил $18 млрд., из них 60% приходится на трансграничное партнерство.

Другая сложность – это возможность присоединения Казахстана к трубопроводным проектам, имеющим антироссийскую направленность. Это и Баку-Тбилиси-Джейхан и Транскаспийский проект. Но тут есть много вопросов. У Казахстана нет сейчас таких объемов ресурсов, не связанных контрактами, которые позволили бы ему выполнить даже обязательства по поставкам в Китай. Кроме того, для участия в Баку-Тбилиси-Джейхан, реализации других проектов потребуется немало лет и значительные финансовые вложения. Возможна транспортировка танкерами, но она совсем не критична для России, так как танкерами много нефти не перевезешь, Каспийское море по климатическим условиям сложное для надводной перевозки.

Казахстан заявляет, что готов подключиться к проекту, когда система заработает в полный объем. Он сможет тогда поставлять от 20 до 30 млн. тонн нефти. Этого достаточно, чтобы Баку-Тбилиси-Джейхан стал рентабельным. Но недостаточно, чтобы казахская нефть стала конкурентом российской на европейском рынке. А что касается китайского направления, то тут тоже нет конкуренции, так как Россия пока не готова начать масштабную перестройку поставок на Восток.

Казахстан связывает надежды с большой нефтью месторождения Кашаган на Каспии. Но недавно вновь состоялся перенос сроков запуска проекта на 2013 год. До этого планировался запуск еще в 2005 году. Так что многие проекты, которые могут составлять конкуренцию России, находятся еще на стадии обсуждения. Хотя Казахстан этим пользуется, выторговывая преференции. Это нормально, так как речь идет о национальных интересах.

В современных условиях нельзя добиться односторонних уступок. Нужно давать определенные преференции, и России следует это понимать. Ведь Казахстану было бы гораздо интереснее, если бы Россия ввела дополнительные льготы по транспортировке казахских энергоресурсов, расширила Прикаспийский проект, начала строить новый канал «Евразия». В общем, если Россия поделится частью европейского рынка с Казахстаном, у последнего не будет необходимости участвовать в Баку-Тбилиси-Джейхан и других проектах, не отвечающих интересам России.

Андрей Грозин, Зав. отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ

[1] «Хизб ут-Тахрир» - религиозно-политическая партия, основная штаб-квартира которой по одной версии находится в Западной Европе, по другой – в Палестине. Отдельные ее подразделения расположены в Ливане, Иордании, Египте, Турции и некоторых европейских странах. В последние годы ее подразделения появились в странах Центральной Азии.

[2] Бондарец Л. Военная реформа в свете новых тенденций применения военной силы в международных отношениях. Открытый Кыргызстан, 17.10.2007.