Приглашение в Страсбург и вопросы внешнеполитической стандартизации

Политком.RU, 07.10.08

Сергей Маркедонов

Осенняя сессия Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) оказалась в центре внимания российских СМИ. Главным вопросом ее повестки дня было обсуждение политических последствий «пятидневной войны» для всего Европейского сообщества (Европы в широком значении этого понятия, не ограничиваясь только ЕС). Однако российско-грузинский конфликт был далеко не единственным вопросом, который обсуждался в Страсбурге.

1 октября 2008 года первая часть заседания Ассамблеи была посвящена не Южному Кавказу, а обсуждению другого неразрешенного конфликта внутри Европы - кипрского. В этом случае мы уже не можем говорить только о широком европейском контексте, поскольку одна из сторон этого конфликта не просто идентифицирует себя с Европой. Она является членом ЕС. 1 мая 2004 года после провалившегося референдума по объединению разделенного конфликтом острова Кипр греческая его часть (признанная ООН) была принята в ряды Европейского Союза. Остроты ситуации добавляет то, что на октябрьской сессии ПАСЕ была представлена не только признанная мировым сообществом часть разделенного острова - Республика Кипр (ее представлял президент Деметрис Кристофиас).

В Страсбург был приглашен президент де-факто государства Турецкой Республики Северного Кипра (ТРСК) Мехмет Али Талат. И это сам по себе факт огромной важности. Это- приглашение со стороны ПАСЕ было сделано главе частично признанного государства, не имеющего ООН-овской «прописки». Независимость ТРСК признана только Турцией, а также Нахичеванской автономией в составе Азербайджана (учитывая, впрочем, абсолютное доминирование нахичеванцев в высших коридорах власти в Баку понятно реальное отношение Азербайджанской Республики к турецкой части Кипра). ОИК (Организация Исламская Конференция) предоставила ТРСК статус «наблюдателя». О намерении признать ТРСК заявляли также Парагвай и Гамбия, но дальше деклараций процесс не пошел. Ранее Талат посещал Страсбург в 2004 году. По его же собственным словам, приглашение было сделано комитетом оп политическим вопросам «для того, чтобы я посадил дерево во имя мира на Кипре. Сейчас же я впервые приглашен, чтобы произнести речь. Это историческое событие».

В отношении Абхазии, Южной Осетии, их лидеров большинство европейских депутатов пока не готовы принять такое «историческое решение».Председатель Ассамблеи Луис Мария де Пуч считает, что приглашение Талата способно «подтолкнуть процесс мирного урегулирования». Он же полагает, что поскольку против такого приглашения не возражает «признанный коллега» Талата господин Кристофиас, то «историческое решение» оправдано. Что тут возразишь против подобной логики? В 2008 году ТРСК имеет вполне осязаемую возможность получить конкретный стратегический приз- вступление в ЕС вместе с греческой частью (которая уже там) вкупе с определенными льготами и привилегиями. Это вступление облегчило бы и европейский выбор для «большой Турции» (а именно это направления внешней политики этой страны стало в период премьерства Реджепа Эрдогана приоритетным). В этой связи понятно стремление идти к миру. Тем паче, что такие неприятные для турецкой части острова вопросы, как компенсация грекам-киприотам, ставшим беженцами, потерявшим имущество на севере страны (а таковых немало и суммы также не слишком мизерные), не ставятся. Более того, создание двухобщинного и двухзонального государства в «едином Кипре» позволит фактически сохранить и турецкое военное присутствие, что для ТРСК и ее руководства чрезвычайно важно.

А почему при этом лидеры греков-киприотов выступают за мир? Все также просто. Во-первых, потому, что так требуют принципы «европейской партийности». Сегодня разговоры о мире сродни обязательному цитированию Маркса-Энгельса-Ленина в брежневском СССР. Никто в цитаты решительно не верит, но произносить их, как мантру, нужно. Просто таков ритуал. О прагматическом значении ритуала спорить бессмысленно. Во-вторых, греки, несмотря на то, что именно по их вине 26 апреля 2004 года провалился референдум по объединению (т.н. план Кофи Аннана), получили заветное членство в ЕС (вкупе со всеми имеющимися призами). Напомним, что тогда 75% греков дали плану Аннана «красный свет». И не могли не дать! Чего стоили такие пункты плана, как право вето турецкой общины на решения «единого Кипра», финансирование государственных структур острова греческой стороной (более, чем на 90%), а также отказа от удовлетворения имущественных прав греков. Но членство в ЕС греки все равно получили. Кооперируясь с Афинами, фактически греки Кипра имеют два голоса в ООН, ЕС, других международных структурах. В этой связи начинать конфронтацию с «единой Европой» непродуктивно. Достаточно поддерживать некий минимум мирной риторики. В любом случае референдум с пунктами, не удовлетворяющими греком, избиратели провалят, как в 2004 году. И таких плебисцитов можно проводить сотни. Риска никакого, но все довольны. Мир приближается! В-третьих, не надо забывать, что после наиболее острой фазы конфликта прошло более 30 лет. Наверное, в 2038 году абхазские и грузинские лидеры смогут смотреть друг на друга не через прорезь прицела. Естественно, при сохранении кипрских тенденций (существование Абхазии в частично признанном режиме)!

Вернемся, однако же, к Талату. Он является вторым президентом этого образования. Он сменил на этом посту отца-основателя ТРСК Рауфа Денкташа, который в течение двух десятилетий стоял у руля турецкого Кипра. Талат одержал победу на президентских выборах в апреле 2005 года. Он принадлежит к тому поколению турок-киприотов, чьи детство и молодость пришлись на самый пик межэтнического конфликта на Кипре. Ему было 8 лет, когда было принято решение о предоставлении Кипру независимости от Великобритании. Как и подавляющее большинство стран, освободившихся от «колониальной зависимости» Кипр, как государство стал результатом административной инженерии. Новый независимый Кипр был основан на принципах т.н. консоциальной демократии (предполагающей этническое представительство в органах власти и управления всех уровней). Не ответственность граждан, а ответственность этносов (т.е. коллективные права, а не личные) была поставлена в основу нациестроительства Кипра. Такой опыт и ранее, и позднее использовался в различных точках Земли.

Ливан, Югославия, Абхазия (последней попыткой удержать ее от сецессии стало введение этнических квот в парламенте бывшей грузинской автономии). Как это часто бывало и до и после конфликта на Кипре «консоциальная демократия» не принесла ни мира, ни стабильности. Она, напротив, актуализировала этничность (политизировала ее), спровоцировала конкуренцию двух общин за доминирование (идеи разделения ответственности на острове, едва обретшим независимость, были еще не укоренены). Как результат - конституционный кризис и начало межобщинного конфликта в 1963 году. Талату тогда было 11 лет. Сегодня, спустя 45 лет, он так описывает начало противостояния: «Турки-киприоты были изгнаны из всех органов государственного управления». В 1974 году (греческий военный переворот на Кипре, турецкая операция «Аттила», которую греки называют оккупацией) Талату было 22 года. Когда ТРСК была провозглашена в качестве отдельного государства в 1983 году, ему было уже 31 год.

Все экскурсы в биографию Талата (а также в биографию кипрского конфликта) не являются уходом от темы. Они просто обозначают проблемные точки в решении одного из самых продолжительных и неразрешенных конфликтов в Европе. Как политик, Талат понял, что мирный процесс особенно после долгих десятилетий бесплодных усилий посредников может стать выгодным политическим бизнесом с относительно невысокими рисками. Приход Талата к высшей власти в ТРСК был связан с поддержкой им лозунга выхода из противоборства с греками и объединения острова. При этом объединение объединению рознь, весь вопрос в стратегической цене. В этом, конечно же, не было никакого альтруизма. И «Большая Турция», и ТРСК поддерживают европейский вектор внешней политики (который с началом 2000-х гг. актуализировался). Мирная риторика по Кипру (а также мирная практика) для руководства ТРСК, как мы уже писали выше, открывает новые возможности. Речь идет о вступлении в европейский клуб с сохранением властного ресурса в «едином Кипре» при минимальном уровне реальной интеграции острова. В этом то и есть главное объяснения миролюбию Талата. Государство в государстве будет фактически сохранено, но при этом гарантирована в случае успеха нобелевская премия мира и репутация европейского «голубя». При этом, как и многих других лидеров балканско-черноморского региона (грузинских, албанских, сербских или украинских) Европа интересует Талата только, как ресурс.

О том, каким видится мир на «объединенном Кипре» Талату, он говорит сам, нисколько не стесняясь. Во-первых, президент ТРСК не слишком доверяет ЕС, предпочитая турецкую военную силу. На вопрос журналиста «Коммерсанта» о миротворцах ЕС на Кипре он отвечает: «ЕС€ Нет, что вы. Это ненадежный институт. Мы не можем полагаться на них, до окончательного урегулирования мы можем доверять никакому другому институту, кроме турецкой армии. А после заключения соглашения турецкая армия, кроме согласованного контингента (вопрос, в каком количестве - С.М.), будет выведена. Но при этом гарантии безопасности со стороны Турции сохраняются». В другой части упомянутого выше интервью Талат говорит, что ТРСК «необходима защита турецкой армии». Не правда ли, похоже на тезисы Сергея Багапша и Эдуарда Кокойты про российскую армию и недоверие к ЕС (а также к США). Но в одном случае перед нами «голубь мира», а в другом «пешки Российской империи».

Только как на «едином Кипре» будет функционировать власть? Так же, как это было в 1960-1963 гг.? Как в школах будут изучать события 1974 года? Как будет решаться имущественный вопрос? Не станет ли «единый Кипр» полем постоянных судебных разбирательств (с учетом того, что и греческое, и турецкое население перемещалось с Севера на ЮГ и с Юга на Север, теряя дома, материальные ценности, родных и близких)? Но эти вопросы старательно избегают обсуждать? Они же не относятся к «европейским ценностям». Это все из области «реальной политики», которая в ПАСЕ и в других европейских институтах сродни обвинению в варварстве.

В любом случае приглашение лидера ТРСК Талата в Страсбург (равно и нежелание видеть там абхазского и югоосетинского президента) в очередной раз разбивает один из укоренившихся в нашем экспертном сообществе мифов. Речь идет о так называемой «стандартизации» внешнеполитических процессов. России, мол, следовало соблюдать определенные стандарты в признании Абхазии и Южной Осетии. Кстати говоря, Талат в интервью «Коммерсанту» обвиняет РФ в «двойных стандартах» (Москва не признала ТРСК, но признала независимость двух бывших грузинских автономий).

Между тем любое решение относительно признания (или непризнания) принимается, и не только Россией, на основе национального эгоизма, а не абстрактных стандартов. Во внешней политике нет «идеальных мер и весов», а дипломатия это не конвейер по производству стандартных деталей. ЕС и США выбирали право наций на само-определение, признавая независимость Хорватии, Словении и Косово, и стояли насмерть, защищая территориальную целостность Боснии и Герцеговины, Грузии и Азербайджана. Сегодня ЕС борется на «территориальную целостность» Кипра, но при этом в мае 2004 года он принял в Союз греческую часть (чем, на наш взгляд, окончательно ликвидировал мотивацию к «объединению» для греков-киприотов). Россия боролась с сепаратизмом в Чечне и региональным партикуляризмом на Северном Кавказе и в Поволжье, но признала независимость двух сепаратистских республик Грузии. Турция подчеркивает, что целью ее кавказской политики является принцип территориальной целостности государств региона, а также активно борется с курдским сепаратизмом и при этом одной из первых признала Косово и до сих пор в одиночку признает де-факто государство турок-киприотов.

И в этом нет противоречий, поскольку внешне нелогичная политика строится вокруг одной идеи – обеспечения национальных интересов и безопасности страны. Что соответствует этому, то и попадает в «стандарт», а если надо, то объявляется особым случаем. Принимая внешнеполитическое решение, глава государства или дипломат не ищет стандарты. Он не пытается решить все задачи вообще и открыть универсальные законы. Он собирает вполне определенный паззл в конкретно-исторической обстановке. Все остальное – риторика, за которой эксперту следовать не надо. Это дело пропагандистов, объявляющих этническую чистку геноцидом и замалчивающих об эксцессах по отношению к «чужакам». А потому, не надо истерик и эмоций. Надо просто признать, что современный мир несколько не соответствует стандартам, описанным в начале 1990-х гг. Фрэнсисом Фукуямой.

Сергей Маркедонов - зав. отделом проблем межнациональных отношений Института политического и военного анализа, кандидат исторических наук