Русские не сдаются. Китайские – тем более

12.11.08, http://www.ferghana.ru

Алексей Винокуров

Русских в Китае не любят и время от времени бьют, хотя к остальным иностранцам в Китае относятся с большим уважением и пиететом. Русские в Китае хамят, дерутся, обижают маленьких – в общем, ведут себя как обычно, - за что и получают, и иногда очень крепко. О том, почему русскому проще прибить китайца, чем понять его, и почему китайцы, едва познакомившись с русским, начинают его лупить, и о том, как трудно дается русским вся эта «китайская грамота», - рассказывает писатель, драматург, журналист и путешественник по Китаю Алексей Винокуров.

* * *

В Китае избили русских туристов.

Ну, не прямо сейчас, конечно, избили. Некоторое время назад. И, главное, не один раз.

Самое показательное в этой ситуации, что все ей недовольны: и те, кого избили, и те, кто избил. То есть когда русские кого-то изобьют, это никого не удивляет, это в порядке вещей. Ну, избили и избили – что такого, ничто человеческое нам не чуждо, набить морду инородцу – это почти святое.

А вот когда русских избили, все почему-то возмутились. И китайцы – больше всех. Китайцы до такой степени ошарашены, что просто не верят. «В Китае избили иностранцев? – потрясены они. – Этого быть не может!» То же самое говорят все иностранцы, кто знает Китай или там живет. Почему? Да потому что нет сейчас в Китае такой привычки – иностранцев избивать.

Дело в том, что иностранец в Китае – дорогой гость. За иностранца этого самого по закону могут начисто голову оттяпать. Иностранцы – вежливые, культурные, цивилизованные и богатые. Они несут в страну деньги и приобщают Китай к семье цивилизованных народов. Как можно их бить и, тем более, убивать? Дурацкий вопрос.

И тем не менее это так. Бьют – и от всей души. И регулярно. Одно уточнение: бьют не иностранцев вообще, а русских. И не везде, а только там, где постоянно имеют с ними дело – то есть, в основном, в приграничных зонах и иногда – в курортных местах.

Тут давайте сделаем небольшое лирическое отступление.

Как известно, русских за границей активно не любят. И некоторые даже видели этот болезненный процесс своими глазами. Вопрос: за что не любят русских? Ответ нам известен с малолетства – завидуют. Чему завидуют? Да всему. Культуре нашей и всемирной отзывчивости, например. Тому, что у нас Пушкин, Толстой и Софья Ковалевская. За Пушкина с Толстым, стало быть, отдуваемся… А еще за Кутузова. Это нам Михаил Прохоров рассказал, наш известный олигарх. Его, Прохорова, невзлюбил Саркози за то, что наш Кутузов ихнему Наполеону побил лицо. И до сих пор, по словам Прохорова, про русских во Франции рассказывают разные небылицы. Например, что мы стеариновыми свечами питаемся. И теперь куда ни приедет олигарх Прохоров, ему тут же от имени Саркози свечу вставляют в подсвечник: «Ешь, мол, наследник Кутузова!»

Но оставим Саркози и Прохорова парить в их эмпиреях, где совершенно бесплатно угощают друг друга стеарином. Обратимся к вещам приземленным и прагматическим.

Какое-то количество лет назад я ездил по Европе туристом – на автобусе. И на всех автозаправках с душераздирающим однообразием повторялась одна и та же история. Если вошел в туалет сразу – с чистым сердцем можешь делать свое дело. Если опоздал минут на пять-десять – пиши пропало, весь пол залит продуктами метаболизма российских туристов.

Я допускаю, что один человек так хотел, что не донес. Но чтобы все?! А если уж подходят два российских автобуса, так в туалет можно только вплывать – желательно на атомном крейсере. Выходит, как в известной истории с советскими генералами в Чехии:

- Где у вас тут туалет?

– Для вас – везде!

Впрочем, это - ерунда. Писают все. Как говорил Венечка Ерофеев, в этом нет ничего феноменального, это же так ноуменально. Не за это нас любят и выделяют в семье цивилизованных народов, не потому мы занимаем почетное место между Мозамбиком и Зимбабве.

Вот, например, свидетельствует тетушка-челнок, которая в китайском приграничном городе Хэйхэ провела всю свою молодость. Я, говорит тетушка, помню, как нас тут китайцы любили в лихие девяностые, как поили бесплатно чаем, как все продавали задешево. Теперь нам никто не рад. Куда все подевалось? Я, говорит тетушка, отказываюсь понимать эту Книгу перемен.

Рассказываю, куда все подевалось - по порядку.

Знай наших

Недавно стал свидетелем одной истории. Дело происходит даже не на границе, куда ездят именно челноки, а в Пекине, где, в общем-то, тусуются обычные туристы. Вот такой обычный турист, назовем его Вася, приходит с компанией на антикварный рынок на Панцзяюань. Ему тут ничего не нужно, но раз пришел, надо торговаться.

Вася выбирает рыцарскую железную перчатку с железными же когтями – хорошо теще в глаз тыкать. Начинается разговор о цене - и тут Вася не бьет лицом в грязь. Вася торгуется два часа, сбивает цену в десять (!) раз - собственно, ему уже отдают бесплатно, лишь бы ушел с глаз долой, не мешал делом заниматься. Но нет у Васи такой задачи, не затем он пришел. Проморочив продавцу голову, Вася, чрезвычайно довольный достигнутым результатом, не купив ничего, разворачивается и идет прочь. Продавец-китаец стоит в полном недоумении: что это было?

Я у Васи спрашиваю: тебе зачем нужна такая торговля?

- А чего? – говорит Вася. – Пусть знают наших.

И они, конечно, уже знают – а куда деваться?

На следующий день для продолжения концерта вся компания приходит на тот же рынок. Компания разбредается по разным углам – развлекаться. Однако китайцы их узнают.

- Ах, - говорят, - это вы из вчерашней компании? Нет, извините, вам ничего не продаем. Ничегошеньки.

И это при том, что для китайцев все европейцы на одно лицо! Но такое неизгладимое впечатление произвел на них наш Вася, что они узнают уже не только его, но и всех, кто с ним был.

Нужно ли говорить, что Вася, пока торговался, все про себя рассказал? Что он из России, и что у нас, в России, все такие - не промах поторговаться для собственного удовольствия. Чтобы, значит, китайцы впредь не расслаблялись.

И вот представьте себе, что такие Васи ежедневно тысячами приезжают в приграничные китайские городки – ну, как их после этого любить? Притом, что этот Вася был еще веселый, а бывают ведь Васи грустные, пессимистически настроенные. Такие грустные Васи, не тратя времени на пустую дипломатию, с места в карьер говорят: «Если ты мне, сволочь косоглазая, тут же не сбросишь девять юаней с десяти, так я тебя по стенке размажу».

Он-то сам, Вася, может, ничего плохого в виду не имел. Он, может, просто пошутил так. Но в Китае к таким словам относятся серьезно. Большой белый брат пообещал – большой белый брат сделает. Поэтому тут же выбегает все китайское семейство и во избежание неприятностей, лопатами, метлами и ухватами учит белого господина отвечать за базар.

И когда ситуации повторяются с разными Васями в разных приграничных китайских магазинах, китайцы постепенно понимают, что единственный способ привести Васю в сознание – это сила. И после этого русские челноки начинают жаловаться, что к ним китайцы относятся не так хорошо, как им бы хотелось.

Правда, это только там, где русских знают.

К счастью, о России средний – не приграничный - китаец не знал ничего.

Драка по-русски и по-китайски: почувствуйте разницу

Так продолжалось до 2006 года, года России в Китае. Тогда по всем китайским телеканалам гнали рекламу нашего богоспасаемого отечества. В этот год китайцы узнали Россию и даже, может быть, заочно полюбили.

Но этот мираж рассеивается в одну минуту, стоит только появиться живому представителю России. В принципе, русский человек, если он один, большого вреда нанести не может. Он, как Антей, оторванный от родной земли, теряет всю свою разрушительную силу. В конце концов, ему всегда можно набить морду и тем привести в человеческий вид.

Но если собрались два и более русских человека – это уже стихийное бедствие. Это уже Россия во всей своей красе.

Вот, как любят говорить киношники, трогательная человеческая история.

Приехали два бывших русских десантника в Пекин – изучать шаолиньское ушу. А, может, это и не десантники были, может, просто сельские механизаторы. Так или иначе, они ехали в этот самый Шаолинь, но по дороге у них кончились деньги. Это событие надо было отметить – и они завалились в ресторан. А цены в китайских ресторанах до сих пор еще вполне божеские. И там до сих пор долларов на пятнадцать можно наесться и напиться так, что только держись. Что наши десантники и осуществили по полной программе.

Когда пришел печальный момент расплачиваться по счету, десантники заявили, что их пучит, и платить они не будут. А надо вам сказать, что в Китае - это не у нас. В Китае можно опротестовать счет, если тебе не понравилось. Но, однако же, «пучит» - это недостаточное основание, чтобы не платить вовсе. Поэтому ресторанные работники пытаются выяснить, какое именно блюдо гостям не понравилось – хотя бы знаками. Но десантники знаками и звуками показывают, что их пучит, и что вообще нет у них настроения платить – и все дела. И в ходе обсуждения, как это и положено, понемногу звереют. То есть до такой степени, что начинают бить витрины и ломать стулья. Приезжает полиция, которая тоже не очень понимает, что делать, потому что иностранец – фигура до некоторой степени сакральная и неприкосновенная. Да и отродясь они такого не видывали, чтобы иностранцы мебель ломали. На счастье, тут среди персонала ресторана находится китаец, который бывал в приграничных областях. И он объясняет полиции, что это не настоящие иностранцы, это русские. А чем русские отличаются от других иностранцев? А тем, что они бандиты и разбойники. Значит, им можно бить морду…

Вот это ключевой момент во всей истории. Дело в том, что для русского человека драка – естественное отправление его духовных и физических потребностей. Для китайца драка – крайняя форма военных действий одного человека против другого. А на войне, как известно, как на войне: кто первый убьет врага, тот и молодец.

У нас два человека могут подраться, а через пять минут сидят и мирно обсуждают подробности вчерашнего футбольного матча. В Китае, коли уж ты затеял драку, то ты затеял ее с одной целью – убить противника. Так там принято воспринимать агрессию, так исторически сложилось. И противник твой, которого ты, предположительно, хочешь убить, вправе защищаться по полной программе – то есть убить тебя. И хотя драки в нашем понимании в Китае довольно редки, но если уж она возникла, то много шансов, что один из противников останется на поле боя. И не потому, что все китайцы – такие уж мастера боевых искусств, просто многие носят ножи для самозащиты. Китайцы в массе своей вежливые и любезные, но это только одна часть их натуры. Вторая часть – безудержный темперамент.

Китайцы ведь на самом деле горцы. Не многие об этом знают, но это так. Больше половины Китая покрыта горами. Про Тибет и Синьцзян-Уйгурскую автономную область и разговора нет – там самые высокие горы в мире. Но и дальше к востоку – горы, горные массивы и целые горные континенты. Одна только восточная береговая линия – низменность. Но даже и на этой низменности всегда найдутся небольшие горы и холмы.

Так что китайцы – горцы. Поэтому темперамент у них очень даже горячий. Но об этом не знает русский народ, обманутый вежливым поведением китайцев. У нас ведь горец - это кто? Орлиный нос, кепка-аэродром, шашлык-машлык, лезгинка, автомат, «кинжал в попу хочешь?» Китайцы – горцы вежливые. Никакой этой опереточной атрибутики у них нет, если не считать ножа. Но если дело, по мнению китайцев, совсем уж серьезное, они эти ножи в ход пускают…

А со средним русским человеком дело обстоит именно так. Первое, что делает русский человек, оказавшись в чужой стране, - оглядывается по сторонам, нет ли прямой опасности? Если прямой опасности нет, он сразу начинает выстраивать вертикаль власти, где на вершине должен стоять он, а внизу – все аборигены. Начинает он эту вертикаль с того, что пытается оскорбить и запугать всех вокруг. Не то, чтобы он это делает сознательно. Но, просто, видимо, так привык у себя на родине. Так его родители воспитали и окружающая среда. Все-таки, как сказал тут один депутат, ежегодно три миллиона россиян попадают в тюрьму, а те, кто оттуда выходит, хорошими манерами не отличаются и эти свои манеры стараются распространить на всех вокруг.

Так или иначе, русский человек за границей оскорбляет окружающих даже своей манерой общаться. Почему-то ему кажется, что если он говорит на своем языке, то его никто не поймет.

- Почем дерьмо за километр? – спрашивает русский у китайца-торговца.

И даже если китаец не понимает русского языка (а в приграничных областях его многие понимают), все китайцы чрезвычайно чувствительны к интонациям. Они могут не понять слов, но интонацию они поймут наверняка. А китайцы очень не любят, когда их оскорбляют. Потому что оскорбление – это потеря лица и прямой вызов. Если тебе что-то не понравилось, ты всегда можешь деликатно выразить свое недоумение или неудовольствие, и нормальный китаец (то есть из областей, где русских не знают) всегда пойдет тебе навстречу. Русские отношения выясняют, а китайцы – устанавливают. Первая манера предполагает ссору и мордобой, вторая - общение и договоренности. Установление иерархии среди китайцев строится на нюансах, тонких интригах. Оно, конечно, может быть не очень приятно для самолюбия, но никакой иной опасности в себе не таит. Установление иерархии среди русских идет в лоб, убийственно для самоуважения и подчас опасно для жизни.

Кстати сказать, сами русские ведь не любят, когда их оскорбляют и унижают. Даже вору не нравится, когда его обворовывают, а убийце – когда его пытаются лишить жизни. Чего же проще – вести себя так, как хочешь, чтобы вели себя с тобой? Но в эту тактику русский человек не верит. Если будешь вежлив и скромен, конечно, тебе сразу же влезут на голову и попытаются поиметь в извращенной форме. Сам он, во всяком случае, так бы и поступил.

И вот русские в кровавых и бессмысленных столкновениях себя истребляют, а население Китая только растет. И это при том, что в Китае с ростом населения борются, а у нас – поощряют.

Полное взаимонепонимание

Принцип «живи сам и дай жить другим» действует в Китае на бытовом уровне. У нас этот принцип действует только среди вороватых чиновников, когда рука руку моет, а нога – ногу.

Периодически в России, в пограничных с Китаем районах, происходят драки между нашими и китайцами. Китайцы в этих ситуациях обычно достают ножи. Потому что они меньше, они слабее. Наконец, они не понимают, что когда на них нападают, их не убить хотят, а только избить до полусмерти, «поучить» на русский манер, показать, кто здесь хозяин. Они думают, что им придется защищать свою жизнь. Они не собираются ни оккупировать Россию, ни вытеснять кого-то за Урал. Они просто учатся или просто зарабатывают на жизнь – в Китае по-прежнему очень много людей и хлеб там во многих районах достается тяжелым трудом.

Кому-то не нравится, что китайцы громко разговаривают. Но это разница в традициях. В Китае громкий разговор – норма, население городов – все почти сплошь выходцы из деревень, там в громком крике ничего удивительного нет. У нас, когда человек повышает голос – это антисоциальное поведение. «Имел в виду я ваш синематограф!» - таково значение повышенного голоса в России. Когда китаец при разговоре кричит, он просто хочет, чтобы его было слышно, и никакого другого смысла в свой крик не вкладывает. Тем более что все остальные китайцы тоже вопят не хуже него.

Поэтому китайцы обычно не понимают, за что их не любят, скажем, в России. И тут им на помощь приходит китайское правительство, которое всю эту массу, часто, по европейским понятиям, недостаточно цивилизованную, воспитывает. По китайскому телевидению, особенно в преддверии Олимпиады, шли нескончаемые ролики, чего не надо делать. Не плеваться, не толкаться, не лезть без очереди, не курить, не кричать! Почему? Да потому что это не «вэньмин», не цивилизованно. А что надо? Уступать места пожилым, помогать инвалидам, уступать дорогу пешеходам, быть гостеприимными по отношению к иностранцам и так далее. Это все – вэньмин, то есть цивилизованно.

И самое удивительное, что народ отвечает на эту пропаганду. Перестает плевать, курить, мусорить. «Да-да, - говорят китайцы, - не будем лезть без очереди, что подумают про нас иностранцы?!»

Это свойство китайцев увлекаться хорошим выглядит для нас удивительно, почти по-детски, и вместе с тем – очень обаятельно. Ну, представьте себе на минуточку, что нас по телевизору будут призывать бросить курить, потому что это, дескать, портит жизнь окружающим. Что на это ответит средний русский человек? Правильно: клал он на этих окружающих с прибором. И все, кто вокруг, точно так же кладут на него. И в результате все мы ходим под грузом этих проклятых приборов всю свою жизнь и не понимаем, почему нам так погано.

Несколько иная ситуация в Китае. Вот я стою на автовокзале в городе Фошань. Напротив меня остановился китаец, закурил. Я посмотрел на сигарету. Китаец перехватил мой взгляд, кивнул и тут же затушил сигарету. А ведь сигарета денег стоит, да и кто я для него?

А попробуй в России попросить потушить сигарету. Если ты, не дай Бог, меньше размерами, так выслушаешь все про себя и про своих родственников до десятого колена, а то и по физиономии схлопочешь.

Кстати, о физиономиях. Пару раз я был свидетелем «китайских драк». Если интересы пересеклись, но не до такой степени, чтобы рисковать своей и чужой жизнью, китайцы делают вот что. Один, китаец, скажем, наносит быстрый пинок в пах своему противнику, но при этом ногу до цели не доносит. Второй китаец в ответ так же быстро бьет супостату кулаком в нос, но тоже удар останавливает в нескольких миллиметрах. Показав таким образом друг другу свою крутизну, оба китайца расходятся, очень довольные собой.

Этот метод мне очень понравился. Боюсь только, русский человек на этом не остановится. Ему ведь иной раз бывает недостаточно даже прямого удара ломом по голове. «Неубедительно, - говорит он, лежа на земле и обливаясь кровью. – Продолжаем разговор».

Это я не к тому говорю, что у китайцев все хорошо, а у нас - плохо. За пятьсот лет до рождения Христа у Конфуция спросили: «Говорят, что на зло нужно отвечать добром. Так ли это?» Конфуций ответил: «Если на зло отвечать добром, то чем же отвечать на добро? На зло нужно отвечать справедливостью».

Китайцы держатся в рамках закона и приличий в том числе и потому, что у них перед носом все время выразительно маячит огромный кулак государства. «Вот только попробуй, - говорит этот кулак, - только попробуй нарушить закон. Получишь и по закону, и по справедливости!» Действует. А там, где закона нет, например, в России, китайцы иногда ведут себя ничем не лучше среднего россиянина – браконьерствуют, хулиганят, сбиваются в триады.

Но на то и существует правительство, чтобы держать людей в человеческом облике. Просто китайское правительство этим озабочено, а наше – не очень. А сам человек редко занимается самоусовершенствованием. Он, как старый Мендель Крик, думает «об выпить рюмку водки, об дать кому-нибудь по морде…»

Средний русский человек не соблюдает ни законов, ни правил цивилизованного общества. Поэтому в глазах китайца никакой он не иностранец, а просто разбойник и бандит. Поэтому и бьют его в приграничных районах, а бывает, что и убивают. А как сделать, чтобы не били? Очень просто: соблюдать элементарную вежливость, цивилизованность, короче – вэньмин. Глядишь, и в собственной стране бить перестанут.