Молодежь Эстонии - Среда,
28 мая 2003

Когда наступит понимание

Любовь Семенова

 Многотысячная акция протеста против ликвидации русского образования в Латвии, приуроченная к началу конкурса Евровидение и привлекшая внимание журналистов разных стран, прошла в минувшую пятницу в Риге. А накануне юрист-аналитик таллиннского Центра информации по правам человека Вадим Полещук дал интервью «Молодежи Эстонии».

— Переход русских школ на государственный язык обучения в ближайшем будущем ожидает и Эстонию. Мы хорошо знаем также, что и другие проблемы русскоязычных жителей Латвии и Эстонии идентичны, так почему в Латвии слышны протесты, в то время как в Эстонии все спокойно?

— Может быть, потому, что переход на латышский язык обучения на уровне гимназии предусмотрен уже со следующего учебного года, а в Эстонии этот процесс начнется чуть позже, и у нас еще есть время для протестов. Хотя русские в Латвии всегда выступали более консолидировано по всем вопросам.

— У них более крепкая община?

— Безусловно. Русская община в Латвии достаточно хорошо организована, и там давно выступают за пересмотр реформы образования.

У нас эта проблема обострится к 2007 году, когда опять придется аргументировано доказывать, что хорошее владение эстонским языком не обязательно предполагает обучение на этом языке, можно обеспечить хороший уровень преподавания и в рамках школы меньшинств.

— Но ведь, говорят, образование в 2007 году не перейдет автоматически на эстонский язык, и возможность продолжать работу преимущественно на русском языке будет гимназиям оставлена.

— Поправка, которая была принята в прошлом году, предусматривает лишь право отдельной школы ходатайствовать о продлении сроков перехода, а сам переход никто не отменял. Это значит, что даже на момент подачи ходатайства гимназия должна исходить из плана развития, в котором обязательно должен быть предусмотрен процесс перехода на эстонский язык обучения. Другими словами, эта поправка может лишь смягчить для некоторых школ этот переход, но проблему она, к сожалению, не снимает.

— Не получится ли так, что школы, вынужденные подавать какие-то прошения, писать проекты, не захотят преодолевать обязательные бюрократические препоны и сами станут отказываться от преподавания на русском языке?

— Не думаю, потому что, как мы видим на примере той же Латвии, мало принять закон о том, что школы должны работать на государственном языке. Нужно еще создать для этого определенные условия. Нет оснований полагать, что к 2007 году такой переход в Эстонии станет возможным. Я с трудом представляю себе перевод русских гимназий на эстонский язык обучения. У нас около ста русских школ в Эстонии, значительная часть их находится на Северо-Востоке, и проблема кадров достаточно серьезна. Если они не могут найти учителя эстонского языка, то как они собираются обеспечить преподавание предметов на эстонском языке?

Это связано с проблемой не только преподавательского состава, но и учебных пособий, да и просто возникает вопрос, как русские дети будут воспринимать материал на эстонском языке, потому что только обучение на родном языке дает достаточные гарантии того, что ребенок воспримет тот минимум знаний, какой требуется по учебной программе. К тому же есть опасение, что обучение эстонскому языку пойдет за счет других предметов.

И вообще довольно странной представляется ситуация, когда неэстонцев хотят загнать в школы, где они за редким исключением смогут разговаривать на родном языке только на переменах. А ведь в Эстонии имеется очень хороший пример того, как можно обеспечить изучение иностранного языка без перехода на обучение на нем: известно, что в советское время эстонские школы достаточно интенсивно преподавали русский язык, и большинство учеников к моменту окончания школы по-русски более-менее читали и говорили. И они могли, при желании, продолжить образование на русском языке. То есть была возможность местными кадрами, местными силами обеспечить обучение русскому языку, и сейчас, думаю, при определенных условиях можно обеспечить выпускникам русских гимназий владение эстонским языком на таком уровне, что они смогут продолжать образование и на государственном языке.

— А разве за ребенка не должны этот вопрос решать его родители?

— Проблема заключается вот в чем. Начало обучения на неродном языке для любого человека сопряжено со стрессами, но если речь идет о ребенке, достаточно одаренном, то это не отразится на его успеваемости в дальнейшем, и имеются примеры, когда русские выпускники эстонских школ добивались достаточно хороших успехов в рамках общеобразовательной системы. Но мы всегда должны помнить о детях со средними способностями, они, к сожалению, плохо переносят такие стрессовые нагрузки, и это слишком негативно сказывается на их успеваемости. И тогда у эстонских детей, которые учатся вместе с русскими в эстонских школах, создается впечатление, что русские все немножко глупые.

— У русских детей, смею вас заверить, точно такое же впечатление об эстонских детях, причем не только в интерьере школы. Дело, наверное, не в этом.

— И все-таки мы должны признать, что для детей со средними способностями обучение на иностранном языке является стрессовой ситуацией, и, помещая их в эту среду, мы не только лишаем их доступа к каким-то знаниям, которые они могли бы приобрести на родном языке. Мы можем спровоцировать положение, когда дети откажутся продолжать свое образование, и с учетом других специфических проблем это не пойдет на пользу эстонскому обществу.

— Но это, в первую очередь, должно быть заботой государства, поскольку речь идет о государственном языке.

— Государство и решает вопрос так, как оно считает нужным: путем перевода русских гимназий на обучение, в основном, на эстонском языке.

Но это не гарантирует результата. И как следствие, повторюсь, — мы можем получить массовый исход из школы учеников, которые не тянут, более низкий уровень знаний и соответственно неконкурентоспособность русских детей при поступлении в высшие учебные заведения, где спрашивают не только знание языка, но и знание предметов.

Мы должны, наконец, определиться, чего мы хотим. Я так понимаю, что большинство людей, которые ответственно смотрят на этот вопрос, все-таки хотят сохранения обучения на родном языке с основательным преподаванием эстонского языка. И просто стыдно, что за десятилетие независимости не все необходимые для этого меры были приняты.