В ЗЕРКАЛЕ СМИ

РИА "Новости",
8 сентября 2003

Задержка с подписанием договора об использовании рубля в качестве единой валюты Союза пагубна для Белоруссии - эксперт

Задержка с подписанием договора об использовании российского рубля в качестве единого платежного средства на территории Союзного государства России и Белоруссии может иметь пагубные последствия для экономики Белоруссии.

Такое мнение высказал в понедельник в интервью РИА "Новости" заведующий отделом Белоруссии московского Института стран СНГ Александр Фадеев.

"Лукашенко считает, что Россия по политическим мотивам не пойдет на обострение обстановки. Но он заблуждается, так как российский народ грамотный и не путает процессы интеграции с позицией Лукашенко", - считает Фадеев.

В минувшую субботу премьер-министр РФ Михаил Касьянов заявил, что соглашение об использовании российского рубля как единого платежного средства не может быть подписано в ближайшее время "в связи с позицией белорусского руководства". Он дал понять, что это существенно тормозит экономическую интеграцию двух стран.

На прошлой неделе российский газовый монополист "Газпром" заявил, что разногласия с белорусской стороной относительно перспектив сотрудничества в газовой сфере являются "принципиальными и непреодолимыми", и предложил правительству РФ прекратить газовые переговоры с Белоруссией. По словам Касьянова, он разделяет озабоченность "Газпрома".

Комментируя эту позицию, Фадеев сказал, что переговоры по газу с Белоруссией явно зашли в тупик. В 2003 году Белоруссия получает газ по внутрироссийским ценам, однако по объему и цене поставок на 2004 год договориться не удалось.

"Таким образом, Лукашенко может поставить под удар всю экономику своей страны. Ей не избежать экономического кризиса", - считает Фадеев. - "В Белоруссии все определяет Лукашенко, поэтому здесь речь идет о неконструктивной политике президента".

Белорусская сторона отказывается продавать пакет акций "Белтрансгаза" за долги, завышая, по мнению российских экспертов, стоимость компании. "Это начало кризиса в отношениях России и Белоруссии", - добавил Фадеев.

Наша общерегиональная газета,
11 сентября 2003

Радикализм Наша общерегиональная газета

Константин Расщепкин

В последнее время появилась информация об активизации чеченских боевиков в Крыму, о проникновении туда ваххабизма. Тревогу в связи с этим выразил член комитета Верховной рады по борьбе с организованной преступностью Леонид Грач.

В одном из недавних интервью он подчеркнул, что ваххабизм проник в Крым еще три года назад. Сначала это была "ползучая интервенция", теперь - ярко выраженное течение, прочно закрепившееся на полуострове. По словам Грача, навоевавшиеся в Чечне боевики активно оборудуют "запасной аэродром". Скупают в курортном регионе жилье, залечивают раны в знаменитых крым-ских здравницах, открыто проповедуют ваххабизм и призывают к джихаду с "неверными". Практически легализованное чеченское присутствие породило моноэтнические преступные группировки. Надо полагать, Леонид Грач по роду своей нынешней деятельности знает, о чем говорит.

Попадает в Крым эта публика вполне спокойно. Иногда официально: для поездки на полуостров визу приобретать не надо. Иногда в обход пограничных постов. Полупрозрачную украинскую границу преодолеть несложно.

Однако ислам в радикальных формах пришел сюда не с чеченцами, он был спутником возвращения крымских татар на полуостров еще со времен "перестройки". Просто теперь эти явления набирают силу. Такого мнения придерживается директор Института стран СНГ Константин Затулин, давно занимающийся изучением общественно-политической ситуации в Крыму.

"Слово "ваххабит",- говорит он,- стало у нас синонимом радикального ислама. Это не совсем точно, поскольку в исламе есть разные радикальные течения, которые нельзя сводить к одному ваххабизму". Политическая активность крымско-татарского движения с первых дней была основана на русофобии. Суждения на эту тему часто облекаются в формы радикального толкования ислама. Русофобия рука об руку с исламским радикализмом остается основным направлением политической жизни крымских татар.

В этой среде имелись и другие течения, более вменяемые и менее радикальные. Но они были устранены с политической сцены разными способами, включая угрозы и убийства. Сегодня политические деятели из числа крымских татар, не связанные впрямую с так называемым меджлисом крымско-татарского народа, тоже чувствуют себя напряженно. Идеологом и символом движения крымских татар в Крыму стал Мустафа Джемилев, по этническому происхождению турок. Он бессменно возглавляет меджлис, является человеком, известным в турецких политических кругах. Его принимают в Турции как официальное лицо. Хотя меджлис до сих пор - вне правового поля Украины, он не зарегистрирован как общественная организация. При этом существует совет по делам крымских татар при президенте Украины, созданный по инициативе меджлиса и с благословения Леонида Кучмы.

В Крыму, по данным переписи 1989 года, на которую ссылаются в Институте стран СНГ, примерно 2,5 млн. населения. 65 процентов - русские. Примерно 20 процентов - украинцы, которые от русских по ментальности себя обычно не отделяют.

250 тыс. человек на полуострове - это крымские татары. Десятая часть населения. При этом, как утверждает Константин Затулин, за годы независимости Украины было сделано все для того, чтобы наиболее важным представителем крымско-татарского населения стал именно меджлис - радикальная политическая сила, выступающая за то, чтобы полуостров превратился в национальную автономию крымских татар.

Между тем общее число представителей этой национальности в бывшем СССР не превышало полмиллиона человек. То есть даже если все крымские татары переедут в Крым, большинства никак не получится.

Турция, которая оказывает крымским татарам прямую материальную и иную помощь, совершенно по-иному определяет численность крымских татар. Хотя в самой Турции никаких национальных различий стараются не подчеркивать, тем не менее для "внешнего употребления" в Анкаре любят говорить о 2-3 миллионах крымских татар, которые живут в Турции. Естественно, это не те крымские татары, которые были депортированы в 1944 году в Среднюю Азию. Это "виртуальные" крымские татары, которые якобы за время русско-турецких войн обосновались в Турции. Но даже если бы так оно и было, на самом деле они давно бы ассимилировались. Для чего же ведется разговор о мифических миллионах крымских татар?

Для того, убеждены многие политологи, что он может потребоваться на следующей стадии. Если в результате борьбы за Крым между Украиной и Россией создастся "благоприятная" ситуация, все эти козыри будут выложены на стол, будет сказано не о возврате на родину сотни тысяч крымских татар, а о том, чтобы "восстановить историческую справедливость" - переселить в Крым миллионов пять человек из Турции.

К сожалению, и при Кравчуке, и при Кучме власти Украины, в желании обуздать "сепарати-стское" русское движение в Крыму, делают ставку на национал-экстремистов из числа крымских татар. Но она не всегда оправдана хотя бы потому, что серьезной политической силой национал-экстремисты все равно не стали.

Как считают некоторые наблюдатели, до сих пор крымские татары политически больше действовали себе во вред, таская из огня каштаны для официального Киева. В свое время, пока в Крыму президентствовал Юрий Мешков, конституция автономии, позже "забракованная" центральными властями Украины, предусматривала для крымско-татарского языка, наряду с русским и украинским, статус государственного. Теперь это завоевание раннего периода демократии на Украине крымские татары потеряли. Раньше в парламенте автономии было гарантированное число мест для представителей репрессированных народов.

Однако лидеры меджлиса, понимая, что голосовать за них все равно не будут, избрали другую тактику. Она сводится к попыткам дестабилизации на полуострове, к скупке при помощи Турции земель, к созданию своих политических центров влияния.

Особенно тревожит, что обозначилась смычка крымско-татарского экстремизма с чеченским сепаратизмом. Активные контакты меджлиса с чеченскими эмиссарами для спецслужб давно не были секретом. Несколько лет назад на полуострове фактически в открытую действовали "полпреды" Масхадова и Басаева, вербовавшие наемников, скупавшие недвижимость. Уже тогда аналитики предупреждали, что чечено-крымско-татарский фактор может сыграть роль детонатора на полуострове, превратив его в пороховую бочку. Нельзя не замечать, что исламский экстремизм поступательно утверждается и здесь.

Все это стало благодатной почвой для миграции в Крым чеченцев. Первая военная кампания началась в Чечне зимой 1994-1995 годов. Тогда в Крыму у власти находился блок "Россия". Президент Юрий Мешков, позиционировавший себя как пророссийский политик, вызывал раздражение в Киеве. Так что усилия киевских властей были направлены на то, чтобы развалить блок "Россия", стравить между собой Верховный совет и президента и нарастить агрессивность крымско-татарских формирований. Нужно было пугало для русского населения Крыма, чтобы в страхе перед крымскими татарами они были на все согласны.

В 1994 году меджлис получил, как ему казалось, мощный пропагандистский козырь. Началась война в Чечне. Меджлис демонстративно поддержал единоверцев, воюющих с Россией. Происходило это с молчаливого согласия спецслужб Украины.

При попустительстве Украины, которая не могла "справиться" с русским движением, происходила радикализация политических представителей крымских татар, завязывались контакты между явными противниками российского влияния. Все это шло рука об руку с репатриацией крымско-татарского народа, которая проводилась на деньги Турции. Репатриация сопровождалась многочисленными скандалами с захватом земель, православных храмов. Вместо них появлялись мечети. Финансировалось все это Турцией не только напрямую, но и через образовательные программы, обучение студентов.

"Мы,- рассказывает Константин Затулин,- с грехом пополам после многолетних проволочек только что конституировали в правовом поле Украины уже существующий, три года работающий филиал МГУ в Севастополе. А все это время в Крыму действует бездна турецких колледжей, которые зарегистрированы, ведут свою пропаганду, и никого это не смущает".

Фактически все крупные города на полуострове окружены татарской провинцией. Земли активно скупаются приезжими. Немусульманское население, не желающее их уступать, запугивается. Чего удивляться, когда люди съезжают с этих территорий. Если в Севастополе, других городах русские по-прежнему доминируют, то села, райцентры активно осваиваются мусульманами, рождаемость у которых намного выше.

В этих условиях легко укрывать чеченских боевиков, создавать лагеря по их подготовке. На знаменитой горе Ай-Петри, как сообщали некоторые СМИ, служба безопасности Украины недавно ликвидировала лагерь боевиков. По словам Леонида Грача, там было 30-40 чеченских боевиков, назвавшихся представителями некоего незарегистрированного духовного центра "Айфаар".

Но в целом, утверждает Грач, украинские спецслужбы не очень-то активно препятствуют волне ваххабизма. И "лояльность" эта непонятна. Потому как идет открытое наступление на славянские позиции, украинские и российские интересы.

Некоторые советники бывшего президента Украины Кравчука в свое время прямо заявляли: украинцы, живущие в Крыму, не понимают задач украинского государства, они себя от русских не отделяют, и в этом смысле наша опора на полуострове - крымские татары.

На самом деле, как считает Константин Затулин, под боком Украины взращивается новое Косово. И проникновение в Крым чеченцев только обостряет проблему. Возникает ситуация, когда меджлис демонстрирует все больше притязаний. Некоторые из его представителей открыто заявляют, что полуостров - это "территория мусульман". Они убеждены, что в Крыму нужно создать "суверенное государство". По данным Леонида Грача, уже организована параллельная система самоуправления, формируется своеобразная налоговая система: с каждого из 262 тыс. мусульман полуострова собираются брать по одной гривне на содержание "этнических органов власти". И всей этой экспансии, по словам Грача, официальные власти уже не в силах противодействовать.

Слабость и путаность внутренней политики Украины ведет к тому, что Крым медленно, но верно превращается в мину замедленного действия. Полуостров, как считает Леонид Грач, попал на линию геополитического разлома. И рвануть здесь может в любой момент.

"ТВ-Центр", Постскриптум,
13 сентября 2003

Борьба властных группировок за влияние на президента перешла в публичную плоскость

Ведущий Алексей Пушков

ВЕДУЩИЙ: Казалось бы, все внимание сейчас должно быть  сосредоточено на выборах. Но не тут-то было. В центре дебатов  совершенно другая интрига. Речь о развитии дела компании ЮКОС.  Само дело вроде бы замерло. Михаил Ходорковский готовит  объединение ЮКОСа и "Сибнефти", находясь в Москве. Платон Лебедев  находится в заключении, а совладелец ЮКОСА Леонид Невзлин по- прежнему находится за границей, опасаясь возвращаться в Москву.  Однако это затишье только внешнее. Сейчас борьба разных  группировок, которые сформировались за эти годы вокруг президента  Путина, борьба, которая проявилась в деле ЮКОСа, перешла в  публичную плоскость. Похоже, что так называемые "семейные" и  связанные с ними олигархи решили дать бой так называемым  "питерским чекистам". Предмет озабоченности семейных - усиление  влияния группы питерских "чекистов", которые стоят близко к  президенту. И об этом наш первый сегодняшний сюжет.

Репортаж

КОРР.: Дело ЮКОСа вызвало большую тревогу у людей большого  бизнеса, особенно у олигархов и политиков, связанных с так  называемой "семьей". Они опасаются, что их начнут теснить  питерские силовики и в Кремле произойдет смена политического  влияния. И вот недавно президент Фонда эффективной политики,  которого часто относят к "семейным", выступил с аналитической  запиской под сложным названием "О негативных последствиях летнего  наступления оппозиционного курса президента России меньшинства".  Павловский утверждает, что в окружении президента Путина  сформировалась зловещая группа. Она будто бы создала параллельный  центр власти и готова совершить ползучий переворот. Цели группы  якобы таковы: отказ от политической демократии, зажим свободы  слова и СМИ и конфронтация с Западом.

Записка вызвала в прессе весьма бурные дискуссии. "Новая  газета" посчитала, что Записка Павловского - это ответ "семьи" и  некоторых олигархов силовикам, которые стоят за атакой на ЮКОС, и  поместила на первой полосе статью с броским названием: "Семья  приняла вызов хунты". Под "хунтой" имеется в виду группа высоких  чиновников из числа так называемых питерских, находящихся рядом с  президентом. Цитата из "Новой газеты": "Впервые, пожалуй, Глеб  Олегович, записной защитник "семейных" ценностей, написал такой  внятный и простой призыв унять агрессора. Всех назвал по именам,  добросовестно перечислил все примеры из недавней политической  жизни. Видно, на этот раз его покровителей всерьез прихватило".

В чем же суть тревог советника главы президентской  администрации Павловского? По его мнению, высокопоставленные  кремлевские чиновники, опирающиеся на силовые структуры, пытаются  скорректировать курс президента. Из аналитической записки Глеба  Павловского: "В течение лета 2003 года политическая активность так  называемой "группы С. Пугачева - И. Сечина - В. Иванова" перешла  на качественно новый уровень. Все серьезные перемены, произошедшие  в российском политическом ландшафте в течение лета и всей первой  половины 2003 года, связаны с началом широкомасштабного  наступления, предпринятого этой группой. В результате, к концу  лета 2003 года группа превратилась в одного из ключевых игроков  российской политики, действующего агрессивно как в бизнесе, так и  в политике и пытающегося по-своему отредактировать Конституцию и  политический курс президента".

Глеб ПАВЛОВСКИЙ, президент Фонда эффективной политики: Обычно  называют участниками этой группы высших чиновников администрации  Виктора Иванова и Игоря Сеченова. У них есть тоже более-менее  близкие люди. Называют людей из бизнеса, таких, как Сергей  Пугачев, братья Еремеенко, Богданчиков, то есть какая-то группа  близких и сильных друзей президента, которые окружают его и учат  жить. И говорят ему, что надо делать. Видимо, Путин сам не  понимает. Вот они его научат. Они, конечно, хотят другого  государства, чем то, которое строит Путин.

КОРР.: Такой вот сценарий 2000 года - Павловский уже пугал  Путина и всех нас угрозой со стороны олигархов. Тогда он выдвинул  так называемый сценарий "Кремль-2". Он утверждал, что президенту  придется столкнуться с заговором олигархов, что ему будут  противостоять их секретные службы и частная армия. Но  предсказанное в жаркое лето 2000-ного так и не состоялось.  Владимир Путин убедил олигархов не ходить в политику в обмен на  то, что Кремль не будет мешать их бизнесу. Зато Глеб Павловский  повысил свой рейтинг и стал одним из самых влиятельных пиарщиков в  стране.

Однако сегодня речь идет не о пиаре, а о серьезном обострении  борьбы внутри Кремля и о схватке за влияние на президента. Однако  призывы встать на защиту олигархической демократии вряд ли найдут  отклик у большей части населения. Во-первых, потому, что эта  демократия мало что дала людям, а во-вторых, и это главное, угроза  если и есть, то не демократии, а влиянию той группы, которая  долгое время определяла политику Кремля. По мнению некоторых  экспертов, именно ее интересы и выражает Павловский.

Александр ЦИПКО, политолог: Конечно, партийно он представляет  кремлевское большинство. Он представляет тех, которые окончательно  пришли к власти в результате вторых выборов Ельцина, то есть в 96  году. Конечно, это группа "семьи", Волошина и наших нефтяных  олигархов. Это несомненно. И он, как член этой группы, как умный  человек, чувствует угрозу, и он заявляет это. Отсюда эта  растерянность. Отсюда такая партийная невменяемость. Однако  предупреждение о набирающей силы группе "С. Пугачева - И. Сечина -  В. Иванова" могут обернуться против тех, кто бьет в набат.

Константин ЗАТУЛИН, директор Института стран СНГ: В Кремле  другой хозяин, у него другие привычки. Ему может откровенно не  понравиться такой способ борьбы, при котором под пристальным  взглядом общественного мнения оказываются какие-то персонажи его  собственного двора. Они, таким образом, публично бросают вызов  политике президента. На мой взгляд, политика президента в этом  вопросе сводится к тому, что он не хотел бы ворошить прошлое, но  он не считает, что у кого-то в стране есть индульгенция на вечные  времена.

Александр ЦИПКО: Глеб Павловский, сам того не желая,  зафиксировал, первое, что гражданская война в России продолжается,  она - "холодная" война. Он зафиксировал очень важный момент, что  никакой послереволюционной стабилизации нет, что вопрос о власти  не решен.

ВЕДУЩИЙ: Ну что ж, возможно, нынешнее столкновение,  противостояние не стоит так уж драматизировать. Но с тем, что за  президента Путина во время возможного второго срока его  президентства уже сейчас развернулась острая схватка между  различными группировками, - с этим нельзя не согласиться. Однако в  сценарии Глеба Павловского есть несколько слабых мест. Во-первых,  непонятно, почему Павловский называет питерских чекистов  оппозицией и противопоставляет их президенту. Ведь и Сечин, и  Виктор Иванов, и некоторые другие люди, которых иногда включают в  эту оппозицию, это все ближайшие сотрудники Путина. Они занимают  важные посты в его администрации. И трудно поверить, чтобы они  встали в оппозицию своему президенту. Во-вторых, вспомним весну  96-го года. Тогда уже велась борьба за другого президента - за  Бориса Ельцина. Борьба эта велась между силовиками в лице группы  Коржакова - Барсукова - Сосковца и так называемыми демократами в  лице Чубайса - Березовского - Гусинского. Победили, как вы  помните, демократы. И что же мы получили? Разгул коррупции,  Березовского в Кремле, дефолт и всемирное осуждение России как  "черной", коррупционной дыры. То есть Глеб Павловский изображает  дело таким образом, будто бы у нас сейчас такая замечательная  демократия, которой угрожают мрачные выходцы из спецслужб. Но ведь  общественное мнение в России оценивает достижение наших демократов  весьма невысоко. Вот последние опросы общественного мнения  показывают, что только один процент граждан России гордится  состоянием дел в нашей экономике и политике. Остальные гордятся  только нашей историей, территорией, культурой, а 18 процентов не  гордятся абсолютно ничем.

- По данным информационного агентства "Росбизнесконсалтинг",  при ответе на вопрос, что в России вызывает у вас наибольшую  гордость, мнения разделились следующим образом: 27 процентов  граждан РФ испытывают гордость за историю страны, 18 процентов  гордятся ее территорией, 27 процентов - культурой, 16 процентов -  людьми, и только 1 процент гордится состоянием дел в политике и  экономике. При этом 18 процентов граждан РФ заявили, что гордости  у них не вызывает буквально ничего.

ВЕДУЩИЙ: Как мы видим, оснований для гордости у жителей РФ  действительно немного, зато для печали - хоть отбавляй. Так что  когда нас пугают, что кто-то хочет поработать над тем, чтобы  изменить ельцинскую систему, которая ведет нас в тупик, то, честно  говоря, нестрашно.

И последнее наблюдение. Где доказательство столь мрачных  намерений питерских чекистов? У ЮКОСа, как известно, не отняли  ничего - ни одной скважины, ни одного предприятия. Ни один  финансовый счет не был заморожен. Так какие же основания говорить  о переделе собственности и запугивать нас грядущей диктатурой? На  мой взгляд, мотив здесь лишь один: сохранить у власти те  группировки, которые закрепились еще при Борисе Ельцине. А все  остальное - от лукавого.

Летом нам горячо доказывали, что арест Платона Лебедева,  одного из совладельцев ЮКОСа, приведет чуть ли не к краху  российской экономики. И вот прошло 2,5 месяца. И что же? Ответ  попытался найти Дмитрий Графов.

Репортаж

КОРР.: Хотя генпрокуратура до сих пор продолжает томить в  застенках главу "Менатепа" Платона Лебедева и сотрудника службы  безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина, отечественная экономика,  вопреки всем пугалкам, не рухнула и иностранный инвестор не  убежал. Теперь вспомним истерику, поднятую в обществе самим  ЮКОСОм, "Менатепом", близкими к концерну политиками, прессой, и  посмотрим, как все же влияет порка олигархов на отечественную  экономику.

Первый аргумент: удар по ЮКОСу - это удар по национальному  достоянию. Чуть ли не ежедневно подсчитывалось, на сколько  миллиардов долларов обвал котировок акций уменьшил капитализацию  ЮКОСа. Чтобы нагнать на нас ужас, во-вторых, и, в-третьих,  вспоминали налоги, которые якобы не получит бюджет, и оплакивали  судьбы миллионов простых акционеров, которые чуть ли не разорены и  вот-вот пустят пулю в лоб. В-четвертых, близкий конец национальной  экономики доказывался падением котировок акций основных компаний.  Ссылались на то, что индекс Российской торговой системы упал с 500  пунктов до 420. Теперь, говорили нам, инвесторы бросятся наутек из  нашей страны, потому что удар по ЮКОСУ - это начало  деприватизации.

Евгений ЯСИН, научный руководитель Высшей школы экономики: На  уровне большого бизнеса с 2000 года складывалась благоприятная  ситуация. Последняя была история с наездом на Потанина, когда  прокуратура генеральная хотела от него получить 170 млн. долларов  за "Норильский никель". Тогда нашли какой-то компромисс. Я думаю,  что не все мы знаем о том, каков был этот компромисс, но, тем не  менее, после этого прозвучали твердые заявления президента  относительно того, что мы не будем возвращаться к итогам  приватизации и что дальше, ребята, мы живем и работаем в новых  условиях.

Михаил ДЕЛЯГИН, доктор экономических наук: Государство  показало себя как противник бизнеса в целом. И оно заложило очень  большую противоречивую перспективу, потому что бизнес основан на  том, что вот это государство - не друг, это враг.

КОРР.: Но власть проявила твердость, и небо не упало на  землю. Прежде всего, уже через месяц после ареста Лебедева  биржевой индекс Российской торговой системы вернулся к отметке 500  пунктов, с которой началось падение, а потом дошел и до 528  пунктов. Именно так, дружной скупкой акций ведущих компаний,  инвесторы отреагировали на продолжение следствия прокуратуры  против ЮКОСа. Во-вторых, скандал никак не повлиял на экономику.  Для наших заводов и фабрик рост и падение котировок не влияет  напрямую ни на инвестиции, ни на стоимость самого бизнеса.  Изменение капитализации - это виртуальные деньги, реальные только  для биржевых спекулянтов.

Дмитрий ЛЬВОВ, экономист: То, что вы можете сегодня  посмотреть, как меняется капитализация того же ЮКОСа, ясно, что  это, вообще говоря, недостойный прием. Нужно отдавать себе отчет,  что это сугубо относительные параметры оценки, которые существуют  на бирже. Они очень важны с точки зрения престижа фирмы, ее  рыночной оценки и так далее. Но это все-таки текущая конъюнктура.  Страна от этого ничего не потеряла.

КОРР.: В-третьих, будто бы разоренные акционеры ЮКОСа на  самом деле наверстали упущенное с лихвой. А решение  антимонопольного комитета разрешить слияние ЮКОСа и "Сибнефти"  подняло котировки до прежней черты. По оценкам финансовых  аналитиков, за 2 недели после ареста Лебедева акции ЮКОСа  обесценились почти на 40 процентов, но затем последовал рост, на  котором можно было заработать весьма немало.

Итак, привод олигархов в правоохранительные органы погибель  экономики не влечет. Общее количество денег в этих джунглях  меняется медленно и не зависит от рыка прокурорского льва или  кремлевского пряника. Хотела "Бритиш Петролеум" купить ТНК, и  купила. Потому что светят реальные нефтедоллары. Хотел "АвтоВАЗ"  найти инвестора. 10 лет кого только не звал, так и не нашел,  потому что инвестору на "ВАЗе" пока ничего не светит.

Но в ознакомлении олигархов с УК есть и польза. Помнит ли  бизнес про ответственность перед народом, которому от приватизации  ничего, кроме ваучера, не досталось?

Дмитрий ЛЬВОВ, экономист: На фоне этого конфликта они должны  были бы прийти к президенту и сказать, что нам трудно и так далее,  но все-таки мы поскребли по сусекам и решили, к примеру, вот  поставили проблему бедности, мы берем на себя решение этой  проблемы. Немножечко увеличим отчисления от тех доходов, которые  сегодня у нас... Вот это национальный бизнес.

КОРР.: И последнее. Если мы докажем миру, что у нас отныне  чужой собственностью безнаказанно завладеть не получится, а то,  что украдено, будет возвращено или возмещено, то это послужит  укреплению экономики и привлечению инвестиций. Но пока наш крупный  бизнес согласен с этим лишь на словах и грехи замаливать не  спешит, предпочитая защищать свои интересы не через закон, а через  усиление политического влияния.

"Financial Times" пишет: "ЮКОС-Сибнефть" представляет собой  новое, неведомое средоточие экономической мощи, которое может  превратиться в противовес правительству и президенту". Трудно не  согласиться с этим. Такая концентрация капитала неизбежно  потребует своего выражения во власти. Так что в этой истории еще  рано ставить точку.

ВЕДУЩИЙ: Действительно, точку в этой истории еще рано  ставить. Хотя бы потому, что именно по поводу ЮКОСа на днях в  Россию приехал Джордж Буш - отец нынешнего президента США. По  имеющейся информации, Буш приехал в качестве представителя  техасских нефтяных компаний, и в частности компании "Шеврон",  которая будто бы намерена за 18 млрд. долларов купить контрольный  пакет акций "ЮКОС-Сибнефть". И также по имеющейся информации,  Джордж Буш-старший будет беседовать об этом с Владимиром Путиным в  Кремле в понедельник. Это намерение компании "Шеврон" говорит, как  минимум, что крупный американский бизнес не боится идти в Россию  из-за ареста Платона Лебедева. Так что главный довод ЮКОСа  обесценен самими крупными западными корпорациями. Другой вопрос:  каковы будут последствия этой сделки и насколько она будет  отвечать интересам нашей страны.

ИА «Росбалт»,
15 сентября 2003

Взрыв в Ингушетии связан с выборами президента Чечни, считает политолог Константин Затулин

«Сегодняшний взрыв здания ФСБ Ингушетии — это плата за то, что процесс по урегулированию ситуации в Чечне пока не принес окончательных результатов», — заявил в понедельник в эфире радио «Эхо Москвы» директор Института стран СНГ Константин Затулин. «Я боюсь, что сегодняшние жертвы не последние, — подчеркнул он. — Терроризм — это оружие слабых. Сегодня чеченская радикальная оппозиция загнана в подполье, и она таким образом мстит».

По мнению Затулина, сегодняшний теракт в Ингушетии «напрямую связан с предстоящими выборами президента в Чечне», «непримиримые» таким образом показывают, что игнорируют эти выборы. «Но это не должно влиять на проведение выборов, на строительство мирной жизни и утверждение Конституции Чечни», — политолог. «В любом варианте России не удастся безболезненно, без жертв выйти из чеченской истории. Этой истории можно было бы избежать в 1994 году, если бы Россия не вмешалась в чеченские события. А в 1999 году, когда мы вторично вмешались, у нас уже не было другого выхода», — заявил Затулин.

Директор Института стран СНГ считает, что для решения чеченского конфликта необходимо действовать «древним как мир способом кнута и пряника». «Тем, кто не согласен с примирением, надо показывать кнут, а тем, кто готов к мирной жизни — давать пряник», — уточнил Затулин. Он считает, что с этой точки зрения, никакие переговоры не могут быть лишними, за исключением переговоров с теми, кто нажимает на кнопки взрывных устройств. «Вряд ли переговоры возможны с Шамилем Басаевым, но я бы не исключал переговоров с Асланом Масхадовым, хотя я знаю, что не все разделяют мою точку зрения», — подчеркнул Затулин.

В прямом эфире радиостанции "Эхо Москвы" Константин Затулин - директор Института стран СНГ.

Эфир ведет Марина Королева.

М. КОРОЛЕВА – Мы продолжаем дневной эфир на радиостанции "Эхо Москвы", в студии Марина Королева, и наш гость сегодняшний – это Константин Затулин, директор института стран СНГ. Константин Федорович, добрый день.
К. ЗАТУЛИН – Добрый день.
М. КОРОЛЕВА – Сразу скажу, что, прежде всего, естественно, наш разговор будет касаться взаимоотношений России и Белоруссии, белорусских проблем, проблем газа, единого рубля и т.д. Но начать хотелось бы с того, что происходит сейчас буквально, из Ингушетии в последний час приходили очень тревожные сообщения о том, что там взорвано здание УФСБ Ингушетии, здание находится буквально рядом с президентской администрацией в Магасе, столице Ингушетии, пока сведения достаточно противоречивы, в общем, скупые, о том, что, может быть, десятки раненых, погибших сейчас, по последним сведениям, 2 человека, по другим сведениям погибших нет совсем. Собственно говоря, дело не в этом, наверное, даже, а в том, что происходит и в этом тоже, конечно, но пока мы, к сожалению, можем говорить только то, что можем, потому что точное число погибших и раненых неизвестно. Что происходит, собственно говоря, в чем вопрос?
К. ЗАТУЛИН – Происходит продолжение конфликта или, как его иногда называют, контртеррористической операции в Чечне. Все мы прекрасно знаем, что Ингушетия – это сосед Чечни. В СССР это даже была одна автономная республика, уже во времена новой России они разделились на две части. И, конечно же, сегодня такой границы с колючей проволокой, полнопрофильной полосы препятствий между Ингушетией и Чечней нет и быть не может. В силу этого терроризм границы не признает, даже если они есть, в тех случаях, когда их нет, тем более. Я думаю, что начало сентября – это излюбленное время для творцов терактов, события в Москве на улице Гурьянова, на Каширском шоссе в 99 году, состоялись 9, 13 числа, о чем москвичи хорошо помнят, к сожалению. Были огромные жертвы 11 сентября в Нью-Йорке, был взрыв после теракта во Всемирном торговом центре. То, что произошло в Магасе, это просто плата за то, что до сих пор процесс урегулирования в Чечне, который идет, он не принес окончательных результатов. Я боюсь, я хотел бы здесь, как ни в каком другом вопросе, ошибиться, что жертвы на этом могут не закончиться, потому что терроризм – это оружие слабых, сегодня чеченская оппозиция, радикальная, непримиримая, загнана в подполье, и она мстит таким образом.
М. КОРОЛЕВА – Константин Федорович, как вы думаете, насколько это может быть связано с предстоящими выборами в Чечне?
К. ЗАТУЛИН – Напрямую связано с предстоящими выборами, т.е., повторяю, непримиримые, которые эти выборы игнорируют, демонстрируют, что они будут мстить, будут не признавать выборы, какими бы они в настоящее время ни проходили. Но это не должно ни в коем случае отбивать охоту заниматься выборами, заниматься мирным строительством, заниматься утверждением конституции. Если это хоть на немного приблизит приближение самых мирных дней, без всяких взрывов и жертв, то, значит, это уже оправдано.
М. КОРОЛЕВА – Кое-какие вопросы на пейджере у нас уже появились.
К. ЗАТУЛИН – Я просто хочу закончить эту тему, сказать, что с Чечней, равно с Кавказом у нас история, как в известном анекдоте с медведем. Когда поймал медведя, веди сюда, а он не идет, отпусти его, а он не пускает. Мы не можем просто так, безболезненно, без жертв выйти в любом варианте из этой истории. Попытка избавиться от Чечни как от бремени была, но она ни к чему не привела. Я напоминаю Хасавюрт, после этого вторжение в Дагестан, взрывы, все остальное. Поэтому мы должны понимать, что это очень серьезная история, ее могло бы не быть в 94 году, если бы мы таким образом не вмешались в чеченские события. В 99 году, когда мы вторично вмешались, у нас просто уже не было другого выбора. И сейчас его нет.
М. КОРОЛЕВА – Но сейчас 2003 год, волна террора, более того, глава МВД Грызлов просто предупредил о том, что теракты будут, Шамиль Басаев в ответ на это подтвердил, собственно говоря, со своей стороны, если можно так сказать, что да, будут теракты, в преддверии выборов. Скажите, на ваш взгляд, есть какой-то способ остановить эту волну терроризма?
К. ЗАТУЛИН – Способ древний как мир, нужно действовать, как всегда в таких случаях действуют в сходных ситуациях, методом кнута и пряника, к тем, кто не готов примириться, надо показывать и применять кнут, а тем, кто готов перейти к мирной жизни, надо показывать и давать пряник. С этой точки зрения никакие переговоры не могут быть лишними, за исключением, конечно, переговоров с теми людьми, которые нажимают на кнопки взрывных устройств.
М. КОРОЛЕВА – Т.е. вы имеете в виду непосредственных исполнителей?
К. ЗАТУЛИН – Да. Со всеми другими нужно вести переговоры, надо склонять, убеждать, обольщать, соблазнять, платить.
М. КОРОЛЕВА – Константин Федорович, подождите, Шамиль Басаев не нажимает на кнопки непосредственно, с ним надо договариваться?
К. ЗАТУЛИН – Я думаю, что вряд ли с Шамилем Басаевым, но с Масхадовым я, например, не закрывал бы возможности переговоров, хотя я знаю, что это мое заявление не все будут разделять.
М. КОРОЛЕВА – Вы поддерживаете решение Асламбека Аслаханова не участвовать в выборах в Чечне?
К. ЗАТУЛИН – Асламбек Аслаханов – мой товарищ, я знаю его хорошо, я его уважаю. Если он принял такое решение, значит, он взвесил все за и против. Я не могу это комментировать.
М. КОРОЛЕВА – Константин Затулин у нас в прямом эфире, мы сейчас, собственно, переходим к другой теме, ради которой мы Константина Федоровича и пригласили к нам в эфир, это тема наших взаимоотношений с Белоруссией. Сегодня Александр Лукашенко приехал в Сочи к Владимиру Путину, где тот находится в отпуске, чтобы провести переговоры в неформальной обстановке. Судя по самым последним сведениям, встреча в Сочи уже началась. Александр Лукашенко немедленно сделал довольно резкое заявление о том, что, могу процитировать, "за нашей спиной, -Лукашенко имеет в виду себя и Путина, - идут нехорошие процессы, и стремление наших народов к единству подвержено самым серьезным ударам". Константин Федорович, я надеюсь, что вы прокомментируете эти высказывания Александра Лукашенко, то, что происходит сейчас между нашими двумя республиками, это будет буквально через минуту после новостей.
НОВОСТИ
М. КОРОЛЕВА – Мы продолжаем разговор с Константином Затулиным, директором института стран СНГ. Итак, Константин Федорович, мы с вами начали о Белоруссии говорить, вот Александр Лукашенко у Владимира Путина жалуется, между прочим, жалуется.
К. ЗАТУЛИН – Вы назвали высказывания Александра Лукашенко резкими. Наверное, такими они и кажутся нашему уху, хотя я бы сказал, что они недостаточно продуманные, более, чем резкие. Как раз он пытался, может быть, не очень уклюже, таким образом снять у российской стороны впечатление, что он до этого в Белоруссии делая разные заявления, обвиняет впрямую президента Путина, он хотел таким заявлением уйти от проблемы личных взаимоотношений между двумя президентами. На мой взгляд, эта проблема, тем не менее, существует. Однако по существу высказывания Александра Лукашенко связаны с тем, что сейчас встреча в Сочи рассматривалась как ключевая, поскольку противоречия в процессе создания союзного государства, если можно говорить о том, что мы продолжаем его создавать, они довольно резким образом вышли наружу. Речь идет о нескольких вещах, о том, что в последнее время рассматривалось как чуть ли ни самый крупный шаг, который мы готовимся совершить, это введение российского рубля на территории Белоруссии. Как раз в последние дни Лукашенко дал недвусмысленно понять, что он с этим не хочет торопиться, и требует от российской стороны выполнения всех положений союзного договора, включая голосование по проекту конституционного акта. Второе обстоятельство, что как раз накануне встречи, в четверг-пятницу прошлой недели, премьер Михаил Касьянов заявил о том, что больше с 1 января российский газ по линии "Газпрома" не будет поставляться по российским ценам в Белоруссию. На это отреагировал Лукашенко, вообще здесь, я думаю, Александр Григорьевич в своем стиле поторопился несколько высказаться сам, и этим ограничил свободу своего маневра, потому что Путин по этим вопросам не высказывался, а Лукашенко выступает не только в роли президента, но и в роли главного имиджмейкера президента Белоруссии, это делает зря. Вместо того, чтобы дать возможность сказать своему премьеру или кому-то из своих чиновников, он сам вышел на авансцену и прокомментировал решение российского правительства, сказав, что мы никому не позволим помыкать белорусами ни с Запада, ни с Востока, сказав о том, что не такие уж большие это деньги, на самом деле, от нас потребует. Насчет денег, на сегодняшний день неясно, по какой цене этот газ будет поставляться, поскольку переговоры должны быть продолжены. Ясно только, что если он будет поставляться по цене той же, по которой мы поставляем газ на Украину, то от Белоруссии потребуется не 120 млн. долларов выложить дополнительно, о чем говорил Лукашенко своим гражданам, а придется выложить все 300. А если по той цене, по которой в Литву, то все 700 млн. долларов. Это очень серьезный ущерб для белорусского бюджета. Сегодня неясно, откуда эти деньги будут найдены. Почему, в свою очередь, наше правительство поставило так вопрос. Просто потому, что в последнее время не получается найти общий язык о собственности на территории Белоруссии на российские газопроводы, об охране тех долей акционерного капитала, которые принадлежат российским компаниям. Самое главное, я уже об этом говорил, Белоруссия, как бы такое впечатление, сделала шаг назад от договоренности о введении единой валюты.
М. КОРОЛЕВА – Т.е. это некая месть за откат?
К. ЗАТУЛИН – Россия очевидным образом накануне этой встречи провозглашает эту меру, чтобы как бы Белоруссия оценила, белорусский президент, степень своей зависимости от России. Это действительно сделано. Можно по-разному это трактовать, как цинизм, как прагматизм, но, тем не менее, существо этой меры понятно.
М. КОРОЛЕВА – Как вам кажется, это действительно было полной неожиданностью для белорусской стороны, для Александра Лукашенко? Может быть, с этим связана такая эмоциональность высказываний?
К. ЗАТУЛИН – Я думаю, что это не было полной неожиданностью, во всяком случае, у меня такое впечатление, что сейчас все меньше мы задумываемся, обе стороны, Белоруссия и Россия, о содержании самого союзного государства, зачем оно было задумано, и все больше вступаем в некую конкуренцию, кто ловчее выставит партнера в невыгодном свете. Этим занимается Россия, этим занимается Белоруссия и Лукашенко. Все хотят возложить ответственность за срыв договоренностей по союзному государству на другую сторону. С определенного времени российская сторона, правительство России, избрала тактику, по которой она выдвигает некое, очень масштабное решение, затем требует его реализации, чего раньше она не требовала, российское правительство как-то откладывало при Ельцине все в долгий ящик, в основном занимались декларациями. Оказалось, что белорусская сторона уже привыкла существовать в условиях неопределенности. Когда союзное государство, слияние в одно государство где-то там за горами, а конкретные льготы экономические, вот они сейчас, и обе стороны не готовы к такому разговору. Но я хочу только главное сказать в конце, что на самом деле, как бы нам ни казалось, что мы все козыри держим в руках, с помощью таких жестов, как повышение цены на газ или попытка пересмотра этих цен, мы указываем Белоруссии ее место, все-таки мы должны понимать, что эта история, в случае ее срыва, союзное государство с Белоруссией для нас без ущерба тоже не обойдется. Степень нашей свободы только внешне выглядит как больше, чем у Белоруссии. Мы привязаны определенным образом этими договоренностями, мы понимаем, что если мы нанесем непоправимый ущерб режиму Лукашенко, то вместо него придут не просто люди, как бы относящиеся лояльно и к России, и к Западу, продолжающие дело российско-белорусской интеграции, но только более вменяемые, придут откровенно антироссийские силы. За эти годы степень размежевания, поляризации в политической элите Белоруссии зашла очень далеко. Вместо Лукашенко придет не просто какой-то мягкий, добрый и пушистый, а придет человек, который будет жестко, если не сам он, но пришедшие с ним люди, разрывать имевшиеся до этого связи с Россией. Мы стоим перед такой дилеммой, мы тоже должны это понимать.
М. КОРОЛЕВА – Хорошо. Если вернуться к истории с введением российского рубля, договоренность была о том, что с 1 января 2005 года российский рубль будет вводиться на территории Белоруссии, Александр Лукашенко в последнее время действительно проявлял в этом смысле намерение совершить некий откат. Как вам кажется, во-первых, насколько России и Белоруссии действительно это нужно, единый российский рубль в таком скором времени, насколько это вообще реально?
К. ЗАТУЛИН – Я считаю, что это вполне реально, и вообще наш собственный опыт должен нам доказать, что если реально развалить союзное государство в 91 году, то в принципе под силу человеку это сделать, то другим, может быть, людям должно быть под силу склеить хотя бы часть этого пространства, если, тем более, так долго мы состоим в этом процессе объединения с Белоруссией. Другое дело, что у нас не совпадают внутренние фазы. Вот если первые годы после того, как проявили желание белорусы объединяться, оно было связано, Лукашенко подхватил этот тезис, не он его изобрел, но он его эксплуатировал в политических целях, он благодаря этому получил такой авторитет, завоевал популярность в Белоруссии, если в первое время со стороны Белоруссии шло предложение, с нашей стороны было плохо скрытое раздражение, потому что здесь были увлечены делением собственности, приватизации, ваучеризации и т.д., было не до Белоруссии. Сказать прямо так нашему населению, что мы не хотим объединяться с Белоруссией, не могли по политическим соображениям. И поэтому играли в игру под названием интеграция. Затем у нас все завершилось, акционирования, приватизации, настал момент, когда мы стали заинтересованы в объединении с Белоруссией, при Путине мы стали заинтересованы, в том числе, и потому, что наши бизнесмены и предприниматели увидели интерес в белорусских предприятиях. К этому времени в Белоруссии уже привыкли, что мы всерьез ни на что не реагируем, на договоренности, которые бы обозначили место Белоруссии в составе союзного государства четко, объяснили бы лицам, принимающим решение, в том числе и Лукашенко, какая его будет судьба на следующий день после объединения, вот мы этого ничего не объяснили, естественно, они привыкли к тому, что мы так ведем дела. к этому времени они сами стали готовиться и к приватизации, и к акционированию, и они теперь боятся, что придет этот гораздо более состоятельный российский капитал или российский капитал как посредник иностранного капитала, также то, чем они командуют сегодня, предприятия, все остальное, "Белтрансгаз", он просто заберет. У нас как бы не совпадают пищеварительные процессы, у нас пищеварительный процесс внутренний завершился, а у них еще не начался.
М. КОРОЛЕВА – Константин Федорович, а нет ли у вас ощущения, что и сейчас продолжается эта игра, что, например, этим резким заявлением по поводу удорожание газа Россия как бы подталкивает Белоруссию, говорит – давайте-давайте, откажитесь от союза, всем будет легче?
К. ЗАТУЛИН – Я не исключаю, что, может быть, у кого-то из тех людей, которые в этом принимают участие, есть такие мысли. Я надеюсь только, что их нет у президента. Я кстати хочу обратить внимание, что некоторые заявления, которыми сопровождались в последнее время пикировки между Россией и Белоруссией, сделанные Кудриным, сделанные Миллером, они были, на мой взгляд, чрезмерно жесткими. Миллер, например, заявил, что вообще невозможно переговоры вести с Белоруссией. Послушайте, Миллер – это чиновник в "Газпроме", то, что скажет президент, то он и будет делать, и не его дело – заявлять, возможно или невозможно вести переговоры с Белоруссией. Он может констатировать, что на сегодняшнем этапе не договариваются по цене, скажем, по стоимости, оценке стоимости "Белтрансгаза". Но рвать отношения с Белоруссией – это политическое решение, а не экономическое. Поэтому, на мой взгляд, то ли из энтузиазма, то ли по каким-то другим причинам не все на нашей стороне играют достаточно аккуратно, Сейчас идет торг вокруг цены объединения с Белоруссией, вокруг самой возможности объединения с Белоруссией. Если это в рамках торга, кто кому должен сколько дать, Россия Белоруссии, Россия белорусской элите, то это нормально. Если же этот торг выходит на вопрос, как нам сорвать объединение в принципе, то это нанесет ущерб Белоруссии, но нанесет ущерб и России.
М. КОРОЛЕВА – Константин Федорович, давайте попробуем спрогнозировать, у нас немного остается времени, к сожалению, как вам кажется, Путин и Лукашенко, как две личности, сейчас они встречаются один на один, даже без журналистов, как вам кажется, они сумеют договориться?
К. ЗАТУЛИН – Им тяжело договариваться, они разные люди, безусловно, и по своему происхождению в политике, все-таки Лукашенко в 99 году, в 2001 году уже осуществлял довольно жесткое руководство Белоруссией, но в 94 году он выбирался, будучи аутсайдером на выборах. Выборы эти должны были принести, по мысли белорусской номенклатуры, победу тогдашнему премьеру Кебичу. Тем не менее, Лукашенко победил в невозможной, казалось бы, ситуации. Т.е. он политик до мозга костей. Он реагирует на экономические проблемы как политик. В этом отношении Путин, конечно, более прагматичен, менее политизирован, как ни странно, как президент. Поэтому он на первых этапах в своем трудном диалоге с Лукашенко делал, на мой взгляд, публичные ошибки. Не стоило ему год назад говорить о том, что надо мухи отделить от котлет, не стоило ему афишировать все разногласия, сегодня они начинают меняться местами. В силу того, что запаса прочности и свободы маневра у Лукашенко меньше, он стал нервничать. Я уже говорил, не стоило ему говорить все то, что он говорил. Не стоило ему реагировать так резко за день до встречи с президентом России на решения, принятые правительством России. Это, наверное, мог сделать и его премьер, его министр, но не он сам. Тем не менее, он, вы знаете, как бывает в драке, каждый финский нож реагирует с криком "За родину".
М. КОРОЛЕВА – В общем, вы не беретесь прогнозировать исход этих переговоров?
К. ЗАТУЛИН – Я думаю, что они будут сложными, в конечном счете, мы должны понимать, что если в свое время для решения своего внутриполитического вопроса, после всех разговоров о том, что губернатора Санкт-Петербурга надо отдать под суд, уголовные дела на все его окружение, а потом его, чтобы освободить место, назначают вице-премьером, то точно также, я думаю, только совсем на другом уровне, должен решаться вопрос о том, что же будет с Лукашенко, его людьми, если все-таки состоится полное объединение России и Белоруссии. Пока такой договоренности нет, вы знаете, тут можно гадать, чем дело завершится.
М. КОРОЛЕВА – Я думаю, что мы узнаем об этом уже в самое ближайшее время из выпусков новостей сегодня, поскольку информационные агентства следят за тем, что происходит сейчас в Сочи. Спасибо, Константин Затулин, директор института стран СНГ, был у нас в прямом эфире.

Профиль,
15 сентября 2003

Великодержавный прагматизм

Беседу вел Евгений Дмитриев

Создание единого экономического пространства на территориях России, Украины, Казахстана и Белоруссии больше всего необходимо российскому капиталу, которому давно тесно в границах РФ, считает заместитель директора Института стран СНГ Владимир ЖАРИХИН.

"Профиль": Выдвинув идею создания единого экономического пространства (ЕЭП), президенты четырех стран подчеркивали, что главное предназначение ЕЭП - решение сугубо экономических, а не политических задач. Можно ли, на ваш взгляд, говорить о том, что процесс интеграции хоть и постепенно, но все-таки переходит из политической в экономическую плоскость?

Владимир Жарихин: Все попытки деполитизировать процесс объединения, отложить в сторону политические проблемы и заняться исключительно экономикой - не более чем миф. По крайней мере, когда речь заходит об интеграции бывших республик СССР.

Ведь немаловажную роль играет "совместимость" политических режимов. В случае с нашей "четверкой" - Россией, Украиной, Белоруссией и Казахстаном, - на мой взгляд, о такой совместимости говорить пока еще рано. Если у Украины и РФ политические системы достаточно близки, то Казахстан и Белоруссия явно выбиваются из этого ряда. Хотя бы тем, в этих странах более авторитарные режимы. А без выравнивания политических укладов между государствами проекты по созданию общего экономического пространства не имеют шансов на реализацию.

Даже страны Евросоюза, начав объединение с соглашений по углю и стали, на следующем этапе предприняли шаги по унификации политической надстройки. И это при том, что фундаментальные нормы законодательства, а тем более "базовые ценности" - незыблемость частной собственности, приверженность демократии, презумпция права над политической волей и т.д., - давно уже стали общими для европейских стран. А без этих базовых политических норм любые интеграционные проекты в экономической сфере были бы невозможны.

"П.": Если вынести за скобки политические различия, существуют ли экономические предпосылки для объединения?

В.Ж.: Структура экономик "четверки" оставляет мало надежды на их реальную интеграцию. В отличие от России и Казахстана, которые являются энергоэкспортирующими странами, Белоруссия и Украина - энергоимпортеры, более того, через их территорию осуществляется транспортировка энергоресурсов на Запад. Понятно, что интересы первой группы заключаются в том, чтобы с минимальными издержками передать свои энергетические ресурсы в Европу. Задачи второй группы прямо противоположные - накрутить максимальные издержки, иначе говоря, войти в долю. Одно это является серьезнейшим препятствием для создание ЕЭП.

Для того чтобы снять эти сугубо объективные противоречия, необходимо создать некую политическую надстройку, которая будет выравнивать интересы, перераспределять доходы - так, как это делается в ЕС. Однако на сегодняшний день страны "четверки" явно не готовы пойти на формирование каких-либо наднациональных "выравнивающих" структур. Получается замкнутый круг.

"П.": Тогда зачем это объединение вообще нужно? Ведь существует и благополучно действует тот же ЕврАзЭС€

В.Ж.: По большому счету, все объясняется только желанием включить в процесс интеграции Украину, которая в том же ЕврАзЭС имеет лишь статус наблюдателя. Понятно, что без Украины любые союзы на пространстве СНГ будут "недоделанными". Впрочем, события последних месяцев показали: Украина не испытывает особого восторга от идеи создания наднационального органа даже в рамках ЕЭП. А значит, вряд ли согласится на выполнение обязательных для всех участников "четверки" решений.

"П.": В чем заключается интерес России к идее создания ЕЭП?

В.Ж.: Реализация идеи с ЕЭП способна дать серьезные преференции российским финансово-промышленным группам (ФПГ), которые уже сегодня обладают сильными позициями на Украине и в Казахстане. Эти ФПГ намерены и дальше вкладывать капитал, приобретать собственность на территории этих стран. Создание ЕЭП позволило бы им решать свои проблемы с гораздо меньшими затратами, чем сегодня. Так что интересы ФПГ являются серьезным стимулом для правительства России в сфере создания ЕЭП. Конечно, при этом могут пострадать отрасли, не ориентированные на экспорт (машиностроение, производство продуктов питания и т.д.). Но сегодня ситуация такова, что политическую конъюнктуру заказывают именно экспортно-ориентированные отрасли.