16-23.02.2004. Белорусский рынок, №6(590)

Энергетическая угроза для Беларуси: реальность или преувеличение?

Валерий Дашкевич

Рост цен на энергоносители до уровня 70-80% от европейского неизбежен уже в ближайшие годы. Угроза энергетического голода, с которой столкнулась Беларусь в начале т. г., вызревала давно. И она возникла не по причине зависимости от российских энергетических ресурсов и давления “злобных” “Газпрома” и РАО ЕЭС, действиями которых обосновываются необходимость диверсификации источников энергии и противодействие ценовой политике российских компаний на энергетическом рынке.

Все проще. Белорусское руководство своевременно не оценило меняющиеся условия на энергетических рынках России и Европы и оказалось не готово к этим изменениям со своей морально и физически устаревшей экономикой. Чтобы понять смысл этого простого тезиса, обратимся к сегодняшней ситуации.

По словам вице-премьера белорусского правительства В. Семашко, чтобы обеспечить необходимый прирост ВВП в 10%, потребности экономики Беларуси в 2004 г. в электроэнергии оцениваются в 31-32 млрд. кВт.ч. Беларусь в состоянии генерировать ее на своих мощностях, но для обеспечения последних сырьем требуется не менее 20,5 млрд. куб. м природного газа и около 18 млн. т нефти.

Можно также импортировать некоторую часть электроэнергии, как это делалось в предыдущие годы, — примерно 8-8,5 млрд. кВт.ч. Россия в лице ее Министерства энергетики считает эти цифры в отношении газа и нефти несколько завышенными и полагает достаточным продать 18 млрд. куб. м газа и 15 млн. т нефти в рамках союзного топливно-энергетического баланса. К счастью, этот документ ни для кого не является строго обязательным и имеет смысл только при одном условии: если для Беларуси будут применяться внутрироссийские цены.

Тем не менее сам факт обсуждения белорусского топливно-энергетического баланса в Москве явно ограничивает самостоятельность Беларуси в обеспечении своей энергетической безопасности. В связи с этим создается впечатление, что решение упомянутой выше проблемы диверсификации источников энергетических ресурсов уже приобретает вполне практическое значение. Но еще более значимой она представляется на фоне переговоров о цене за поставляемые из России энергетические ресурсы. Прежде всего за природный газ и электроэнергию, поскольку цены на нефть уже давно связаны с их уровнем на мировом рынке. Эти переговоры из года в год проходят крайне нервно и тяжело, а их участники постоянно политизируют данный процесс.

На 2004 г. россияне предложили газ по цене не менее 50 USD/тыс. куб. м, а электроэнергию — по 2,16 цента за 1 кВт.ч. Годом ранее, как известно, газ продавался по 30 USD, а электроэнергия — по 1,68 цента. То есть рост примерно на 65% по газу и на 28% по электроэнергии. При этом рост внутрироссийских цен на газ в 2004 г. ожидается на 20%, а на электроэнергию — на 16%. На оптовом рынке России в январе этого года электроэнергия продавалась в среднем по цене около 400 RUB за 1 кВт.ч (примерно 1,4 цента) и 0,9-1 RUB за 1 кВт.ч (3,5 цента) для потребителей. Для сравнения отметим, что цена 1 кВт.ч электроэнергии на европейском оптовом рынке в 2003 г. ни разу не опускалась ниже 4 центов.

В результате можно говорить о том, что белорусское правительство фактически поставлено перед дилеммой: либо полностью оставаться привязанным к российскому рынку энергоресурсов, имея цены на них на уровне ниже европейских, но выше российских, либо пытаться закупить их, хотя бы частично, в других регионах. Есть еще, правда, третий путь: заменить одни энергоресурсы на другие, то есть сократить использование природного газа и перейти на использование, скажем, энергии ветра, гидроресурсов или атомной энергии. Все эти проекты возможны, но они дорогостоящи для получения электроэнергии в промышленно значимых масштабах и к тому же не всегда экологически безопасны. Например, строительство водохранилищ в равнинной Беларуси может привести к непредсказуемым последствиям. В равной степени это относится и к ядерной энергетике, где требуются высокотехнологичное оборудование и высококвалифицированные специалисты. Кроме того, их реализация требует продолжительного времени и не решает проблемы энергетической безопасности в среднесрочном периоде.

Таким образом, в ближайшее десятилетие выбор путей для обеспечения энергетической безопасности у Беларуси невелик. Страна может использовать либо импортный природный газ и продукты переработки импортной нефти (мазут) для выработки собственной электроэнергии, либо импортировать электроэнергию. Тем более что все имеющиеся в стране тепловые электростанции и обслуживающая их инфраструктура приспособлены только под подачу газа и мазута. При этом природный газ по своей эффективности и экологическим параметрам заметно превосходит мазут, и в настоящее время его удельный вес в энергетическом балансе страны достигает, по некоторым оценкам, 90%.

Дрова и торф в расчет можно не принимать в силу экономической неэффективности их использования. Каменный уголь тоже вряд ли может считаться серьезной альтернативой, поскольку его доставка по железной дороге даже из соседней Польши не может заменить относительно недорогой газ, поступающий по уже готовым газопроводам.

С этой точки зрения белорусская энергетика, ориентированная на использование преимущественно природного газа, является сегодня достаточно рациональной. И ее единственный серьезный недостаток — это зависимость от одного рынка, точнее, от одного российского монополиста — ОАО “Газпром”, владеющего как основными месторождениями природного газа в России, так и всей газотранспортной сетью.

Два других ближайших газопроизводящих рынка — норвежский и ирано-туркменский — могут представлять для Беларуси интерес только в отдаленной перспективе, поскольку норвежский газ ориентирован на потребности Западной Европы и для нее слишком дорог, а ирано-туркменский не может быть доставлен из-за отсутствия свободных газопроводных магистралей.

Но не следует также забывать и о том, что на долю России приходится примерно 32% разведанных запасов природного газа в мире, в то время как удельный вес ее населения всего лишь 2,6% от мирового. Запасы же ее гидроресурсов, особенно в горных районах, практически неисчерпаемы. Более того, Россия как крупный производитель энергоресурсов и готовой электроэнергии постоянно заинтересована в их экспорте, а следовательно — в платежеспособных покупателях, готовых платить по ценам мирового рынка.

Таким образом, исходя из того, что в ближайшее десятилетие реальной альтернативы импорту природного газа и электроэнергии для Беларуси не существует, она должна быть так или иначе готова покупать их по ценам, близким к среднеевропейским, с учетом расстояния транспортировки. В Западной Европе оптовые цены на российский природный газ в среднем колеблются в пределах 90 USD/тыс. куб. м, за электроэнергию — около 4,5 цента за 1 кВт.ч. Регионы, расположенные ближе к основным российским месторождениям газа, например Литва, платят около 70 USD, Украина — примерно 50 USD. Цена 5-го российского пояса — соседней Смоленской области РФ — для собственных потребителей газа в нынешнем году составит около 36 USD. Соответственно, Беларусь объективно должна ориентироваться на цену, по которой покупает газ у российского “Газпрома” Украина.

Суммарная стоимость природного газа для страны в этом случае составит около 900 млн. USD при покупке 18 млрд. куб. м, но при этом придется дополнительно импортировать около 8 млрд. кВт.ч электроэнергии, что предполагает уплату еще около 160 млн. USD. Итого — 1.060 млн. USD. Много это или мало? Если судить по экспортной выручке всей белорусской экономики за 2003 г., то это составит примерно 9-10% от ее величины. Если сравнить с затратами на оплату этих же объемов импорта газа и электроэнергии в 2003 г., то прибавка составит около 300-350 млн. USD.

При неизменных оптовых ценах на продукцию предприятий эту сумму необходимо вычесть из общей прибыли предприятий за год (1.800 млн. USD.), то есть последняя сократится до 1.500 млн., а общий уровень их рентабельности при прочих неизменных условиях упадет на 2-3 пункта. Если же эту прибавку включить в затраты, то исходя из того, что доля затрат на энергию в общей сумме материальных затрат белорусских производителей за этот же год составляла около 19%, а в общих затратах на производство — чуть более 12%, то общий прирост уровня цен будет 6-8%, что может серьезно повлиять на конкурентоспособность отечественной продукции.

     Но это в целом. Касательно же тех 35% убыточных предприятий, которые искусственно сохраняются в белорусской экономике, то любое повышением цен на энергоносители для них чревато падением на тот уровень финансового состояния, из которого выхода уже не бывает. Не спасет и повышение энергетических тарифов для населения, поскольку это повышение через вынужденный последующий рост заработной платы вернется в затраты предприятий и отразится в уменьшении прибыли. Не меняет общей ситуации и бюджетное финансирование, поскольку доходы бюджета — это те же налоги с предприятий и населения, а инфляция — инструмент корректировки доходов и расходов.

Как известно, белорусское руководство расценило намерение “Газпрома” поднять цену за свой газ до украинского уровня в 50 USD как некую недружественную акцию по отношению к Беларуси, совершенно забывая при этом о своей странной приверженности к исключительно “рыночной” оценке активов ОАО “Бел- трансгаз”, на базе которого само обязалось создать совместное предприятие с российским монополистом еще к середине 2003 г. Оценив ОАО “Белтрансгаз” в 5 млрд. USD, белорусское руководство фактически отказалось от создания СП, продолжая требовать от россиян природный газ по цене 5-го российского пояса. Эта история требует особого рассмотрения, поскольку может оказаться ключевой для энергетического обеспечения страны в ближайшие годы.

Дело в том, что, обладая третью мировых разведанных запасов природного газа и возможностью транспортировать его в Западную Европу по суше большей частью через свою собственную территорию (из Западной Сибири до Смоленской области), Россия и “Газпром”, в частности, стремятся и имеют возможность максимизировать свою прибыль путем приближения к конечным потребителям. То есть либо участвуя в прибылях национальных компаний-посредников, либо полностью самостоятельно доводя газ до конечных потребителей. И как наиболее завершенный вариант — становясь собственником предприятий, генерирующих электрическую энергию.

В рамках этой модели сделано уже немало: ОАО “Газ- пром” стал совладельцем газовых компаний в Австрии, Болгарии, Венгрии, Германии, Греции, Литве, Молдове, Польше, Румынии, Словакии, Словении, Финляндии и Югославии. На очереди создание консорциума с Украиной. Причем в большинстве указанных государств “Газпром” действует не в одиночку, а, как правило, со своими старыми западными партнерами — немецким Ruhrgaz и французским Gaz de Frans.

Вопреки ожиданиям, Еврокомиссия, которая проводит сегодня в жизнь свои идеи о либерализации энергетического рынка Западной Европы, совершенно не противится подобной практике “Газпрома”. Гораздо больше их беспокоит различие цен на природный газ в Западной Европе и России, поскольку это обуславливает различие издержек для российских и западных производителей товаров и услуг. Со своей стороны Россия гарантировала им повышение внутренних цен на энергоносители до приемлемого уровня с учетом расстояния транспортировки, и, как ожидается, они вырастут на природный газ внутри России в среднем до 50-60 USD/тыс. куб. м уже в ближайшие годы. Указанное повышение цен является также одним из условий вступления России в ВТО.

Еврокомиссия полагает также, что, получив свою долю прибыли в европейских компаниях и увеличив доходность от продаж газа внутри России, “Газпром” сможет профинансировать свои инвестиционные программы по расширению добычи и транспортировки газа с последующим снижением общего уровня цен на него в Европе. Тем более что их опыт по либерализации энергетического рынка в ЕС в основном оказался положительным и уже отмечено небольшое снижение тарифов на электроэнергию. Эти расчеты небеспочвенны и подтверждаются соответствующими заверениями из Москвы.

На фоне подобной энергетической политики Евросоюза чрезмерное упорство белорусского руководства сохранить в своей собственности магистральную газотранспортную систему представляется не очень дальновидным и недостаточно экономически обоснованным. Может быть, Беларуси все же лучше рассматривать свою позицию в общеевропейском контексте и согласиться на создание СП с “Газпромом” на приемлемых для него условиях, вручив ему заодно ответственность за работоспособность экспортной магистрали и обеспечение природным газом белорусских потребителей? Тем более что российское правительство готово в этом случае распространить российские оптовые цены на энергоносители на белорусскую экономику.

Более того, было бы резонно пойти на аналогичные шаги и в отношении РАО ЕЭС, способную предоставить Беларуси недостающую ей электроэнергию по опять-таки российским ценам. Передав ей заодно на приемлемых условиях Березовскую ГРЭС в Брестской области и даже Новолукомльскую ГРЭС в Витебской области для производства и продажи электроэнергии в Западную Европу. А еще лучше, если “Газпром” и РАО ЕЭС окажутся в связке со своими западными партнерами, что нетрудно обеспечить, продав последним часть пакета акций, остающихся на первом этапе в собственности государства.

Подорвет ли энергетическую безопасность страны передача российским и западным компаниям магистральных газопроводов и одной-двух электростанций? Опыт Западной Европы, где генерирующие и передающие мощности находятся в собственности, как правило, транснациональных компаний, свидетельствует, что никаких угроз национальным экономикам при этом не возникает. За исключением тех случаев, когда отдельные предприятия оказываются неплатежеспособными. Но это уже проблема не энергетических компаний, а следствие либо неблагоприятной общеэкономической ситуации, либо ошибок в управлении конкретным предприятиям. С последующей процедурой банкротства и передачи его более эффективному собственнику.

Поэтому единственной реальной угрозой для белорусской экономики с энергетической точки зрения могут быть только ее эффективность и, соответственно, способность исправно оплачивать энергетические счета. Как на уровне бюджетных расходов правительства, так и на уровне отдельных предприятий и домашних хозяйств. При этом необходимо иметь в виду, что рост цен на энергоносители до уровня 70-80% от европейского неизбежен уже в ближайшие годы. И вместо того чтобы продолжать нелепое противостояние “Газпрому”, правительству неплохо вспомнить о том, что современная энергетическая политика должна базироваться на “трех китах” — энергосбережении, энергоэффективности и экологической чистоте. На этом базируются все европейские страны.

При рентабельности экономики в целом на уровне 8-9%, а промышленности — 11-12% оплачивать растущие энергозатраты действительно сложно. И до тех пор пока на единицу ВВП белорусская экономика будет тратить в 2-3 раза больше топлива и энергии, чем развитые европейские государства, она не почувствует себя в энергетической безопасности. Собственность же на быстро стареющие трубы, машины и оборудование без дешевых энергоносителей и денег на их поддержание в рабочем состоянии — это иллюзия энергетической безопасности, которая имеет свойство, как всякая иллюзия, быстро рассеиваться.

Поэтому проблема энергетической безопасности Беларуси на нынешнем этапе не в том, откуда она получает энергоресурсы и кто генерирует электроэнергию, а в том, как она их использует. И эта проблема, к сожалению, имеет только одно решение: включение белорусской экономики с предварительным ее реформированием в общеевропейский энергетический рынок, где роль российских энергетических ресурсов будет неуклонно увеличиваться.