RBCdaily.ru,
24 мая 2004

Алмаз Исманов: Россия потеряла Центральную Азию

Интервью с экспертом Ошского ресурсного центра СМИ

Россия намерена сохранить военное присутствие в Средней Азии – на прошлой неделе во время рабочего визита в Ереван министр обороны России Сергей Иванов заявил, что Москва не намерена выводить свои войска из Таджикистана. Российские боевые части на таджикско-афганской границе являются единственной силой, которая препятствует массированному проникновению исламских экстремистов из Афганистана в Среднюю Азию и далее собственно в Россию. Между тем 201-я мотострелковая дивизия не может функционировать автономно. Безопасность поставок во многом зависит от ситуации в Ферганской долине и Южной Киргизии. О ситуации в регионе и перспективах ее развития корреспондент RBC daily Михаил Чернов беседует с экспертом Ошского ресурсного центра СМИ Алмазом Исмановым.

– Ситуация в Центральной Азии и Узбекистане остается напряженной. В нагнетании обстановки вокруг режима Ислама Каримова участвуют и внешние силы. На чем сосредоточено сейчас внимание США, одного из основных игроков в регионе?

– Внимание американцев в последнее время переключилось с Центральной Азии в целом на Ферганскую долину. Это чувствуется во всем. Все крупные международные организации, которые работают в странах Центральной Азии или выдают гранты на проведение исследований в регионе местным экспертам, сконцентрировались на изучении Ферганской долины, самого густонаселенного региона Центральной Азии. Соответственно, поддерживаются практически все исследования, которые направлены на Киргизстан, Таджикистан и Узбекистан – государства, имеющие выход в долину. Это политические исследования по мониторингу общественного мнения, программы поддержки СМИ, совместный выпуск газет. Работа идет по трем основным направлениям: активизируются исследования приграничных и трансграничных проблем, изучаются социальные проблемы, форсируется создание совместных проектов. Причем у этих проектов зачастую нет какой-то конечной цели, они не направлены на достижение конкретных результатов. Заказчики просто хотят посмотреть, как идет совместная работа. Скажем, открывают информационное агентство, в котором будут две газеты, издающиеся на разных языках: заказчикам интересно посмотреть, как в рамках коллектива могут сосуществовать две абсолютно антагонистические этнические группы. Видимо, не случайно все западные исследователи являются носителями языков, на которых говорят в Центральной Азии, при этом великолепно знают не только язык, но и сам регион, его культуру, традиции, обычаи. Это говорит о том, что это не банальные волонтеры, а серьезно подготовленные исследователи. Большинство международных организаций и исследований финансируются или напрямую правительством США, или через общественные структуры, которые создаются американским правительством. Среди них можно назвать фонд "Евразия", который финансируется через общественные организации правительством США и в небольшой степени частными фондами. Это Агентство США по международному развитию (USAID), Международная антикризисная группа (International Crisis Group), штаб-квартира которой расположена в Оше (южная Киргизия). Второе направление работы – мониторинг религиозной ситуации в регионе. СМИ часто обращают внимание на то, что в Ферганской долине активно действуют различные организации экстремистского толка и много последователей фундаменталистских религиозных течений. Узбекские власти проводят жесткую политику против них. Политическая оппозиция (по преимуществу представители городской интеллигенции) из узбекской части долины эмигрирует в Европу или в Турцию, а религиозная перетекает в Южный Киргизстан, откуда в свою очередь мусульманские лидеры попадают в арабские страны или в Афганистан. Многие остаются собственно в Киргизии. Ташкент раздражает либеральная политика Киргизстана, поскольку узбеки, которые живут у нас, оказывают влияние на собственно узбекских граждан.

– Сохраняется ли напряженная обстановка на стыке границ Киргизстана, Узбекистана и Таджикистана в Ферганской долине и в узбекских анклавах на территории Киргизии?

– Напряженность сохраняется, поскольку до сих пор не завершена демаркация границ Киргизстана и Узбекистана. Если с Таджикистаном переговоры идут успешно и стороны не создают друг другу проблем, то между Киргизстаном и Узбекистаном есть серьезные противоречия, в частности проблема минирования границ. Узбекистан не предоставил карты минных полей на киргизско-узбекской границе. Помимо этого, зачастую происходит самовольное установление узбекскими и таджикскими пограничниками и таможенниками контрольно-пропускных пунктов (КПП) на спорных территориях. Ситуация в граничащей с Таджикистаном Баткенской области Киргизстана осложняется тем, что в киргизской части приграничной зоны очень небольшая плотность населения, тогда как по таджикскую сторону границы расположены перенаселенные районы. Соответственно, таджики активно осваивают спорные территории. Из-за этого возникают вооруженные столкновения между жителями приграничья. Ну и, наконец, одна из самых серьезных – проблема нехватки питьевой воды. Узбекистан обвиняет нас в том, что Киргизия зимой сбрасывает много воды. Это происходит из-за того, что мы не можем договориться о цене. Плохие отношения Бишкека с Ташкентом осложняют ситуацию. Юг Киргизстана отрезан от северной части страны естественными границами – горными хребтами. Для севера Киргизстана Южный Киргизстан является выходом на Ферганскую долину и уже оттуда – на весь мир. В результате этой нервозности складывается тревожная ситуация. Межгосударственная комиссия по демаркации и делимитации границ так и не продвинулась в разрешении проблем.

– Насколько возможно вторжение в этот раздираемый противоречиями регион боевиков Исламского движения Узбекистана (ИДУ)? Экстремисты уже совершали успешные марш-броски из Афганистана через Таджикистан и Киргизию в Ташкентскую область и в Ферганскую долину. Насколько возможно повторение такого рода событий, и как они могут развиваться на этот раз?

– Повторение баткенских событий возможно по двум причинам. Во-первых, сохраняется нестабильная ситуация в Таджикистане. Официальный Душанбе не контролирует территории Горного Бадахшана, относительно независимого Ходжента (область больше ориентирована на Ферганскую долину, а местные таджики находятся под культурным и политическим влиянием узбеков Ферганской долины) и территории, где проходит киргизско-таджикская граница. Киргизские власти также не контролируют эту границу, которая проходит в высокогорье. Там настолько труднодоступные районы, что Бишкек привлекает для их охраны местных пастухов, которые за деньги в определенные дни обходят территории. Только раз в месяц в сопровождении пастухов на объезд границ выезжает милиционер на коне. Естественно, там ни о какой благонадежности можно не говорить. Там можно создавать скрытые военные лагеря и проводить тренировки. Именно оттуда и пришли боевики ИДУ. Вторая проблема – слабость киргизской и таджикской армий. Они держатся исключительно за счет вливаний России и США. В отличие от Бишкека и Душанбе Узбекистану удалось создать мощную мобильную армию. По всему периметру узбекско-киргизской и узбекско-таджикской границ Ташкент создал мобильные военные базы. Они находятся буквально в нескольких метрах от стратегических пунктов, таких как плотины и водоразделы. Узбекистан в любой момент может развернуть военные силы и атаковать. Киргизская и таджикская армии не могут никому реально противостоять.

– Если боевики снова попытаются прорваться в Узбекистан, по какому пути они пойдут? Как их встретит местное киргизское население?

– В первую очередь боевикам помогает высокогорный ландшафт, Зеравшанский хребет и Алайская долина. В высокогорье низкая плотность населения. В Баткенском районе, где шли столкновения, местные жители, как показали позднейшие исследования, не знали даже, в какой стране они живут, кто ее президент. Люди оторваны от всего и не знали, что пришлые люди – это боевики. Они были так же одеты, как и местные горцы. В этом районе – как со стороны Киргизстана, так и Таджикистана – люди придерживаются традиционных, ортодоксальных взглядов и живут очень замкнутой религиозной жизнью. Даже в советский период эти районы считались бесперспективными, их не осваивали. И для них человек с бородой не внушает каких-либо опасений, не воспринимается как чужой. Понятно, что были случаи, когда жители киргизских сел в высокогорье на границе с Таджикистаном в массовом порядке помогали боевикам. Их подвергли обструкции в киргизской прессе, назвав предателями. Однако позже, когда были проведены исследования, выяснилось, что горцы восприняли боевиков как представителей властей. Они помогли деньгами, дали муку, пшеницу и масло. Люди разочарованы, и боевикам не составит труда пройти. Проникнуть в регион они могут через ряд участков таджикско-афганской границы и далее через Гарм и Куляб. Через Гарм проходит короткий маршрут по горным территориям. В горных ущельях, не контролируемых ни киргизскими, ни таджикскими властями, можно легко затеряться. Оттуда через несколько часов можно оказаться у киргизско-узбекской границы, а там уже автомобильная дорога через перевал до Ташкента – еще несколько часов. Причем эта прямая дорога идет через водоразделы тянь-шаньских хребтов и Ташкентское море. Как показала практика, из этого района легко уйти в Чинганские горы (северо-западная часть Тянь-Шаня) и затеряться там.

– Исламское движение Узбекистана – организация с серьезной боевой составляющей. Где она базируется?

– Раньше считалось, что ИДУ состоит из личных врагов президента Узбекистана Ислама Каримова. Это была разношерстная компания. Там были и интеллектуалы-диссиденты, и откровенные криминальные элементы, представители группировок в Ферганской долине, которые уходят корнями еще во времена СССР. Сейчас ИДУ стало более "интеллектуальным" и пытается акцентировать внимание на том, что режим Каримова нарушает права не лично их, а каждого человека. За ними стоят арабские страны, международные ассоциации уйгуров, арабские и мусульманские организации, базирующиеся в Германии, Великобритании и США. Они активно общаются между собой через Интернет, используют чаты и форумы, через которые ведется координация действий. Денежные переводы осуществляются через очень удобную систему Western Union, где не нужно специальной регистрации и открытия счета. Боевики ИДУ базируются на узбекских и таджикских территориях Северного Афганистана и на пуштунских землях. Существуют лагеря и на территории Таджикистана, однако официальный Душанбе это отрицает. Таджики поддерживают тесные связи с Россией, и в то же время они поддерживают ИДУ в противовес Исламу Каримову. Кстати, ИДУ, в которое входят преимущественно узбеки, уйгуры и таджики, изменило название на Исламские движение Туркестана. Об этом активно говорят узбекские власти, чтобы доказать, что организация представляет опасность для всего региона, в том числе для Китая.

– Боевики ИДУ могут получить поддержку населения Ферганской долины, воспользовавшись административным ресурсом частично легализованной исламистской партии Хизб-ут-Тахрир?

– Хизб-ут-Тахрир традиционно отрицает связь с Исламским движением Туркестана. Представители партии говорят, что власть не должна быть сменена насильственным путем. Они считают, что Исламский халифат должен быть создан "естественным путем". Хизб-ут-Тахрир даже придумала название этому государству – государство Фано (Фергана-Андижан-Ош). Это и есть Ферганская долина. Таджикский Ходжент в это образование они не включают. В последнее время партия Хизб-ут-Тахрир значительно изменилась. Еще несколько лет назад их листовки, распространяемые на территории Киргизстана и Узбекистана, представляли собой какие-то абстрактные цитаты из Корана и принципов шариата. Все было отпечатано мелким шрифтом, прокламации разбрасывались где попало. Теперь тактика изменилась. Они начали действовать открыто. На территории Киргизстана, например, проводятся демонстрации. В основном на них выходят женщины, поскольку считается, что полицейские к ним более лояльны (в Узбекистане никакие демонстрации невозможны). По нашему законодательству, они могут отделаться штрафом, парой месяцев тюремного заключения или профилактической беседой. По узбекскому – все гораздо серьезней. Листовки, которые сейчас распространяются на киргизском и узбекском языках, уже носят конкретное содержание. "Долой Америку", "Америка, вон из Киргизстана", "Смерть Израилю", "Смерть диктаторам". Все это вешается на высоких столбах вблизи офисов международных неправительственных организаций, где их трудно снять. Через международные организации (Международную антикризисную группу, Хельсинкскую группу по правам человека и др.) и своих людей в парламенте Хизб-ут-Тахрир активно пропагандирует идею о том, что организация – мирная религиозная партия. С точки зрения структуры, Хизб-ут-Тахрир – партия замкнутого типа. Никто не знает, сколько в нее входят членов. Члены партии разделены на группы, в которых по несколько человек, и считается, что эти группы не знают представителей других. Это сделано для того, чтобы в случае ареста они не могли выдать властям своих соратников. Число сторонников и сочувствующих Хизб-ут-Тахрир сложно назвать. Однако очевидно, что их число значительно, поскольку в учении партии очень много места уделяется социальным вопросам, которые беспокоят жителей региона, – безработица и коррупция, отсутствие перспектив развития. Промышленности в этих районах Ферганской долины практически никакой нет. Единственное, чем живет регион, – это торговля. Работающие предприятия не дают и 5% ВВП региона. Огромные заводы, которые работали в советский период, где были заняты люди от 20 до 40 лет, простаивают. Популярность Хизб-ут-Тахрир растет. Имамы мечетей рассказывали мне, что бывают случаи, когда в ходе пятничных молитв в мечетях с крамольными речами выступают члены партии. Примечательно, что раньше имамы вообще отказывались говорить о Хизб-ут-Тахрир. Сейчас заметно, что они более-менее лояльны, не так критично настроены. Причем люди сочувствуют исламистам неиз-за сильного религиозного фактора. Ферганская долина религиозна лишь по сравнению с районами, где много русскоязычного населения (русских, немцев, татар, турок-месхетинцев), таких как Ташкент, Бишкек, Северный Казахстан.

– С какой целью международные организации поддерживают Хизб-ут-Тахрир?

– Они это делают, чтобы держать под контролем власти Киргизстана. Легче контролировать ситуацию в обстановке хаоса, чем в условиях существования сильного государства. Я слышал от одного американского исследователя иранского происхождения, который специализируется на проблеме влияния Хизб-ут-Тахрир в Центральной Азии, что американцы так активно работают в регионе, потому что хотят взять реванш. На Ближнем Востоке таких организаций, как Хизб-ут-Тахрир, сотни и тысячи, так что они теряются в общей массе. Здесь же исламисты хотят создать халифат, который они не смогли создать на территории современных Израиля-Палестины. И тактика партии меняется : от религиозно-идеологических призывов к политическим, к борьбе против "дьявольских, шайтанских" режимов. Чтобы власти не придирались, они пишут витиевато, но как можно поменять власть, кроме как насильственным путем.

– Какую роль играет в регионе Россия? Для чего в Киргизии стоят русские пограничники?

– Ситуация изменилась после 11 сентября, когда американцы, воспользовавшись ситуацией, получили карт-бланш в регионе и стали под шумок осваивать бывшие советские военные базы, которые остались в Киргизстане и Узбекистане. Только после этого Россия вспомнила о своем "южном подбрюшье". Но сейчас это напоминает жалкие потуги, поскольку регион фактически утерян. Например, какой смысл открывать российскую базу в Канте, буквально в часе езды от американской базы имени Ганси в бишкекском аэропорту Манас? Это делалось просто в пику американцам. Никакого стратегического значения она не имеет. В Канте находилось советское летное училище, в котором учились пилоты из африканских и арабских стран. Там не было военной инфраструктуры. Кант не может конкурировать с авиабазойимени Ганси. Я считаю, что регион утерян для России. Русские постоянно говорят, чтобы американцы убрали военную базу в гражданском аэропорту Манаса. Америка говорит, что уйдет, когда закончится антитеррористическая операция. США пришли надолго. То, что Россия открыла генконсульство в Оше, расширила пограничную службу и создала военную базу, ничего не меняет. В основном россияне не охраняют границы, а лишь консультируют. Пограничная служба ушла из Киргизстана во времена Ельцина. Остались советники. В Оше осталась российская автомобильная воинская часть, которая поставляет все, что необходимо для российских частей в Бадахшане, потому что дорога Ош-Хорог – единственная дорога для перевозки грузов в этот район Таджикистана. Ош – "последний" город в юго-восточной части Ферганской долины. Во время гражданской войны в Таджикистане памирцы-бадахшанцы называли трассу Ош-Хорог "дорогой жизни". По ней доставлялись продукты питания, медикаменты и контрабандное оружие.

– США могут перекрыть дорогу Ош-Хорог для российских грузов, если утвердятся в южной Киргизии. Есть ли альтернативные пути снабжения российского воинского контингента в Таджикистане?

– Альтернатив, по-моему, нет. Проблема в том, что таджикское правительство не контролирует эти регионы республики. Понятно, что с этим связаны проблемы технического и продовольственного обеспечения российских баз в Таджикистане. Относительно спокойный Киргизстан с лояльным населением России как раз и позволяет осуществлять бесперебойные поставки. Узбекистан настроен в целом антироссийски, хотя если сравнивать с ельцинскими временами, то Ташкент занял более прагматичную позицию. Американцы делали попытку изменить ситуацию и активно зондировали возможность использования Ошского аэропорта в военных или гуманитарных целях. Единственная формальная причина, по которой им еще не передали аэропорт, – неприспособленность бетонного покрытия для приема тяжелых самолетов. Однако понятно, что за этим стоит противоборство России и Америки в Оше. Москва недовольна тем, что американцы начинают использовать юг Киргизстана. Дело в том, что Ош очень выгодно расположен. Весь водосбор Ферганской долины – реки, источники питьевой и поливной воды –находятся в Ошской области. Кто получит Ош, тот получит ключ ко всей Ферганской долине. Ситуация в Киргизстане благоприятствует соперничеству, поскольку Бишкек лоялен и Москве, и Вашингтону. США попытаются либо "напрямую" разместить в Оше военную базу, либо базу НАТО в рамках программы "партнерство ради мира". Население Киргизии лояльно относится к американским войскам. Некоторые имамы говорят, что лучше набожные американцы, чем безбожные русские. То есть, несмотря на то, что базы способствуют контролю над мусульманскими территориями, операциям против Ирака и Афганистана, мусульманские деятели лояльны к военному присутствию Америки. К присутствию России они относятся отрицательно, поскольку во времена СССР по всему региону было разрушено очень много мечетей. Американское правительство после 11 сентября изменило политику по отношению к мусульманским государствам. Они проводят мощную PR-кампанию, цель которой – донести до мусульман, что "Америка любит и уважает мусульман, несмотря на боевые действия в Ираке". США тратят огромные деньги на выпуск пропагандистских брошюр "Ислам в Америке", где четко, красочно и ярко, как это умеют американцы, рассказывается, как счастливо живут мусульмане в Соединенных штатах. Организуются поездки в США для мусульманских деятелей из религиозных районов Киргизстана, Таджикистана и Узбекистана, причем приглашаются не только официальные имамы мечетей, но и местные региональные авторитеты, чтобы изменялось и их отношение к Америке и политике США.

– Если американцы захватят юг Киргизии, наши базы окажутся в "подвешенном" состоянии?

– Да, это однозначно. Ситуация осложняется высокогорьем. Памирские горы чуть ниже, чем Гималаи. Горно-бадахшанский аэропорт в столице Горно-Бадахшанскойобласти городе Хороге – самый высокогорный и сложный на территории бывшего СССР. Там вечные ледники и пурга, что осложняет эксплуатацию. А тракт Ош-Хорог использовался еще в Средние века. Это более-менее охраняемая дорога, и ее расчищают гораздо лучше, чем дорогу из Душанбе в Хорог (она еще тяжелее для автоперевозок). Если американцы хоть небольшой отряд, не то что военную часть, а хоть группу военнослужащих разместят в Оше, они постепенно отрежут военные российские базы на территории Таджикистана от автомобильной части в Киргизстане, которая переправляет российские военные грузы в Горный Бадахшан. Эта часть была создана еще в 20-е годы прошлого века. Трассу начали тогда активно использовать большевики. Я думаю, что в итоге американцы все-таки возьмут Ош, потому что Россия все потеряла во времена Ельцина. Та небольшая часть русскоязычного населения в Киргизии, на которую Россия якобы ориентируется, – это в основном старики и те, кто не сумел, не смог уехать, люди, которые на общественной лестнице находятся ниже среднего уровня. Это не те представители творческой интеллигенции, технические и партийные работники, которые "осваивали" Азию. Они все уехали. Да, русский язык остается в Киргизстане официальным, русские школы не закрываются, открыто консульство в Оше, но это капля в море по сравнению с тем, что делают американцы. Действуют масштабные образовательные программы для школьников и студентов, многих из которых вывозят в США на стажировку. Они возвращаются оттуда "американизированными". А ведь это именно те люди, которые придут завтра к власти. Естественно, они будут настроены проамерикански. При этом американцы активно подчеркивают национальную самобытность киргизов. Когда приезжаешь в США, тебе говорят: "Ты киргиз, ты мусульманин, у тебя богатая история". Они не говорят "стань американцем". Если вдруг состоится референдум по открытию базы, больше половины населения проголосуют за то, чтобы Америка разместила в Оше свою базу. Кроме того, граждане Киргизстана считают, что это будет способствовать безопасности.

– О какой безопасности может идти речь, когда именно США зачастую стоят за экстремистскими группировками и ростом нестабильности в Ферганской долине?

– А что может предложить Россия? Россия бросила Памир и Ферганскую долину. Киргизстан и Таджикистан всегда были лояльными республиками, однако еще во времена СССР мы находились в тени Узбекистана, который был фактически фасадом советской Средней Азии. Было даже клише "Ташкент – город хлебный". Но ведь и Киргизстан с Таджикистаном принимали беженцев во время Великой отечественной войны, поддерживали Россию и после распада СССР. Но в Москве бытовало мнение, что "Киргизстан и Таджикистан стремятся к России, потому что они такие бедные". Поэтому, когда Россия полностью "повернулась задом" к этим двум республикам, им пришлась искать других стратегических союзников. Америка пришлась вовремя. Последние действия Москвы – всего лишь поспешные шаги, которые уже ничего не дадут. Для чего нам Россия? Чтобы утолить ее имперские амбиции? Выросло поколение, которое не говорит по-русски. Их языковая среда англоязычная или тюркоязычная. Идет медленная военная, культурная, экономическая переориентация на США. Уже престижно учиться не в московских вузах, а в американских и европейских. Дешевле поехать отдыхать в ОАЭ или Турцию, чем в Россию. Волна ксенофобии в России способствует негативному имиджу Москвы. Мы же читаем российские СМИ, да и киргизские масс-медиа полны рассказов о ситуации с расизмом в России и убийствах, которые не расследуются. Мы видим, как представлены в телесериалах люди неславянской, неевропейской национальности. Антироссийских настроений нет, но идет переориентация: экономическое будущее видится с Китаем и Кореей, а политическое – однозначно с США. Появилось безразличие к России, несмотря на то, что власти неустанно говорят о дружбе и подписывают ненужные экономические договоры. Например, чтобы оживить экономическую жизнь на юге Киргизстана, Бишкек подписывает с Екатеринбургской и Ярославской областями России договоры о продаже овощей и фруктов. Однако как эти овощи доставить в Россию? Существует трасса Ош-Андижан-Ташкент, далее через Казахстан и в Россию. Однако у Киргизстана есть определенные проблемы с Узбекистаном. Есть высокогорная дорога Ош-Бишкек, но она малоприспособлена для прохождения крупногабаритных машин. Зачем подписывать договор, который заведомо невыполним? Ярославская область производит краски. Как их доставлять в Ошскую область? Самолетом – цена увеличится в несколько раз. А у населения в Ферганской долине средняя зарплата – 15–20 долларов, причем это в киргизской и таджикской частях. В узбекской – еще ниже. Эти экономические договоры создают лишь миф о сотрудничестве.