В ЗЕРКАЛЕ СМИ

Вести сегодня,
1 июня 2004

ВВФ решила, что она Бог?

Абик Элкин

Представитель комитета Госдумы РФ по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин ("Единая Россия") на днях побывал в Риге в составе делегации правительства Москвы. Напомним, что Константин Федорович по–прежнему является и советником Юрия Лужкова по диаспоре — на общественных началах.

В разговоре с "Вести Сегодня" российский парламентарий прокомментировал последние громкие высказывания нашего президента и обрисовал сегодняшнюю безрадостную ситуацию в латвийско– российских отношениях.

— Константин Федорович, вы, как представитель пропрезидентской партии в Госдуме, можете подтвердить информацию латвийских СМИ о том, что Владимир Путин дал обещание Евросоюзу срочно подписать и ратифицировать договор о границе с нашей страной?

– Как известно, ситуацию в Госдуме контролирует администрация президента РФ — это уже давно не секрет. Но это вовсе не означает, что президент России не прислушивается и не учитывает мнение депутатов Госдумы. Хочу напомнить, что недавно российский парламент принял заявление по поводу расширения ЕС, в котором указал на нарушения прав русскоязычного населения. Это значит, что мы увязываем заключение каких–либо договоров с Латвией с положением нацменьшинств в этой стране. И если договор о границе поступит на ратификацию в Госдуму, то обязательно поднимется вопрос о русскоязычных. Однако пока у меня нет информации о том, что президент РФ собирается подписывать с Латвией договор о границе.

Сегодня в Латвии в связи с реформой школ нацменьшинств — наиболее сложная ситуация. Дети бастуют на улицах Риги и других городов. Власти же делают вид, что ничего страшного не происходит. А все протесты списывают на… происки Москвы. Ваш президент, другие латвийские политики уже договорились до того, что Россия чуть ли не финансирует и не руководит акциями протеста школьников! У нас в России за подобные бездоказательные обвинения политики обычно несут политическую ответственность. Но в Латвии это воспринимается нормально, в качестве составной части общей политики русофобии. Хотя всем здравомыслящим людям очевидно, что политики Латвии должны не врагов в чужих странах искать, а… посмотреть в зеркало. Это именно они своими решениями загнали ситуацию в тупик и вывели детей на улицы, а теперь ищут виноватых в России.

Ну как, скажите, в таких условиях мы можем вести диалог с Латвией? Мне трудно понять логику действий правительства. Их разговоры о том, что, мол, закон об образовании — это священная корова, которую нельзя трогать, просто смехотворны. Что для Латвии важнее — построить нормальные отношения с Россией и получить от этого колоссальные экономические дивиденды или упрямо держаться за реформу, пытаясь таким образом подыграть небольшой части национально озабоченного электората? Хочу напомнить, что товарооборот между Латвией и Россией достиг 1млрд. 200 тысяч долларов. Неужели власти Латвии готовы отказаться от этих денег ради каких–то абсурдных изменений в образовательном законе?

Близорукая политика руководства ЛР уже обернулась для страны огромными потерями. Происходит переориентация российского транзита на другие направления. Ввод в строй БТС, которая уже в состоянии перевалить до 40 млн. тонн грузов в год, ударила по латвийским портам. Сейчас продолжается строительство портов и в Усть–Луге. О чем думают латвийские политики — непонятно!

Чем может Латвия быть привлекательной для Евросоюза? Едва ли своим сельским хозяйством, которое способно держаться на плаву только с помощью европейских дотаций. А когда они закончатся?

Ясно, что Евросоюзу нужна Латвия именно в качестве приграничной страны с Россией. Однако Латвия сама пытается заколотить окно в Россию.

Почему, например, власти Риги поняли выгоду от прагматичных отношений с Москвой, а на уровне центральной власти такого понимания нет? Что стоит властям Латвии последовать примеру соседней Эстонии, которая и реформу отложила, и позволила негражданам голосовать на выборах в самоуправления?

— Константин Федорович, вы согласны с мнением президента Латвии, которая считает, что все должны стать латышами?

— Люди с такими взглядами, с таким багажом знаний о путях цивилизации в России уже становятся редкостью. Мы в России не преследуем цель всех сделать русскими. Однако в Латвии у руководства страны, вероятно, другое понимание сути мироздания и человеческой сущности. Г–жа Вайра Вике–Фрейберга, вероятно, примеряет на себя одежды Бога и 12 апостолов, которые по своему разумению творят историю и решают, на каком языке будет говорить тот или иной человек, еще задолго до его рождения. Что я здесь могу сказать… У меня просто нет слов.

RBCdaily,
1 июня 2004

Грузия начала захват Южной Осетии

Грузия установила блокаду непризнанной республики Южная Осетия. Военное нападение на Цхинвал приведет к вмешательству в конфликт Республики Северная Осетия – Алания, входящей в состав России

Грузия блокировала непризнанную республику Южная Осетия (РЮО). Вчера официальный Тбилиси начал развертывать войска специального назначения в зоне грузино-осетинского конфликта и по периметру границ РЮО. Спецподразделения были переброшены вертолетами в грузинские села РЮО и размещены по периметру границ непризнанной республики. К вечеру власти Грузии заявили о выводе подразделений внутренних войск и спецназа из Южной Осетии. «Отвод войск» был объявлен «ответной мерой на гарантии безопасности пяти постов МВД Грузии», установленных в грузинских деревнях на дороге, связывающей Южную Осетию с Северной. Информации о том, были ли действительно выведены грузинские войска, пока нет. Так или иначе, по словам представителей миротворческих сил СНГ в зоне осетино-грузинского конфликта, непризнанная РЮО фактически взята в кольцо экономической блокады. По мнению опрошенных RBC daily экспертов, Грузия готова начать блицкриг и завоевать Южную Осетию. Однако удерживать республику на протяжении долгого времени Тбилиси не удастся: Цхинвал может рассчитывать на военную помощь Северной Осетии.

Операция по высадке грузинского спецназа была проведена внезапно. По приказу министра внутренних дел Грузии Георгия Барамидзе в зону грузино-осетинского конфликта были направлены несколько сотен грузинских солдат. Десант был доставлен на 8 вертолетах в район села Тквиави для охраны грузинских постов в этом селе, а также в селах Пхвени, Никози и Эредви. Эти населенные пункты расположены на Транскавказской магистрали (Транскам), которая связывает столицу РЮО Цхинвали с Северной Осетией и Россией. Войска были направлены в регион под предлогом борьбы с контрабандой. «В рамках операции по борьбе с контрабандой мы вводим в зону грузино-осетинского конфликта подразделения внутренних войск Грузии», - сказал министр внутренних дел Грузии Георгий Барамидзе. При этом, имея ввиду размещенных в регионе российских миротворцев, он добавил: «Если выполнению этой операции и вводу внутренних войск в зону конфликта будут учинены препятствия и оказано сопротивление, мы будем вынуждены применить оружие». Генеральный прокурор Грузии Ираклий Окруашвили высказался более конкретно. «Кончились те времена, когда Грузия считалась с русскими миротворцами», – заявил г-н Окруашвили. Официальная Москва никак не отреагировала на нападки грузинской стороны. Однако к вечеру стало известно, что миротворцы отказались от первоначальных намерений закрыть грузинские посты на Транскаме, а Тбилиси в свою очередь устами спикера парламента Нино Бурджанадзе заявил о выводе своих войск из Южной Осетии. Были ли войска отведены, пока неизвестно. Скорее всего, часть этих подразделений останется для охраны КПП. В любом случае де-факто Грузия установила блокаду непризнанной республики.

Решение о начале операции против Южной Осетии, по всей видимости, было принято в минувший четверг на совещании президента Грузии Михаила Саакашвили с силовыми министрами и послом США Ричардом Майлсом (RBC daily писала об этом в пятницу). Не исключено, что эти действия были согласованы и с Москвой: в середине прошлой недели в российской столице с официальным визитом побывал премьер-министр Грузии Зураб Жвания. «Саакашвили и Майлс решили использовать сверхкомфортную ситуацию. Россия сдает своих союзников, а те еще не успели подготовиться к ситуации», – сказал RBC daily руководитель аналитической группы «Памир-Урал» Александр Собянин. По его словам, «если РЮО будет надеяться на дипломатическое урегулирование конфликта, на помощь России и на то, что грузинские спецназовцы не станут стрелять, то массированное давление и «под занавес» блицкриг могут принести свои результаты». «Осетины просто могут не успеть подготовиться к войне», – считает г-н Собянин. Однако, как сказал RBC daily заместитель директора Института стран СНГ Владимир Жарихин, «аджарский вариант в Южной Осетии все-таки не пройдет». «В Южной Осетии, в отличие от Аджарии нет внутренней оппозиции и более сплоченное население. Кроме того, даже если Россия попытаетсясохранить нейтралитет, на защиту «южных братьев» поднимется Северная Осетия, которая сможет оказать помощь, в том числе и военную», – считает г-н Жарихин.

Национальная информационная группа,
1 июня 2004

Грузинское лобби

Анна Бажина

Назначение Бендукидзе министром экономики Грузии скорее политического плана, чем экономического. Руководство Грузии понимает, что основной экономический партнер – это Россия. Основная часть торговли у Грузии с Россией, основные энергосистемы, которые питают Грузию, идут также из России. Им надо иметь такого человека, который бы лоббировал интересы Грузии…

Известный российский предприниматель Каха Бендукидзе стал министром экономики Грузии. Как заявил во вторник премьер-министр Грузии Зураб Жвания, он является экономистом мирового масштаба, и у него налажены хорошие связи с ведущими мировыми экономическими центрами. Власти Грузии уверены, что эти качества позволят Бендукидзе мобилизовать экономику Грузии.

Бендукидзе Каха Автандилович родился 20 апреля 1956 года в Тбилиси. В 1977 году окончил биологический факультет Тбилисского государственного университета (ТГУ), а в 1980 - аспирантуру Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова. После этого работал в Институте биохимии и физиологии микроорганизмов Академии Наук СССР, затем в отраслевом Институте биотехнологии Министерства медицинской промышленности. В течение пяти лет Бендукидзе занимался генетической инжинерией.

В 1988 г. участвовал в создании объединения "Биопроцесс" и возглавил его. В 1993 году Каха Бендукидзе стал членом Совета директоров, а затем главным управляющим АО "Народная нефтяная инвестиционно-промышленная Евро-Азиатская корпорация НИПЕК".

В 1992 г. Бендукидзе был одним из самых крупных участников рынка ваучеров на Российской товарно-сырьевой бирже.

В 1994 году он стал председателем Совета директоров АО "Уралмаш". С 1997 года - председатель Совета директоров АО "Уралмаш-Заводы". В июне 1998 года был избран генеральным директором компании.

В октябре 2000 года стал членом Совета по предпринимательству при Правительстве РФ. С октября 2000 года - член бюро правления Российского союза промышленников и предпринимателей (РСПП). Входит в попечительский совет НИЦ "Экспертный институт" при РСПП. С декабря 2002 года - судебный арбитр при комиссии по этике РСПП, созданной для урегулировании корпоративных споров.

Как рассказал Каха Бендукидзе во вторник в интервью РИА "Новости", должность министра экономики Грузии предложил ему Зураб Жвания еще на прошлой неделе во время российско-грузинского бизнес-форума. Приступить к своим обязанностям Каха Бендукидзе должен уже в ближайшее время. Как сообщил Зураб Жвания, уже в среду он прибудет в Грузию и в течение двух-трех дней приступит к своим обязанностям.

По грузинскому законодательству ответственные посты могут занимать только граждане страны. При этом двойного гражданства грузинская Конституция не предусматривает. На прошлой неделе президент Грузии Михаил Саакашвили предоставил гражданство Грузии всем грузинам, проживающим за ее территорией.

Напомним, что в марте этого года Каха Бендукидзе оставил пост гендиректора ОАО "Объединенные машиностроительные заводы" и остался председателем Совета директоров компании. Теперь он оставляет и этот пост. "Я ухожу. Как же я могу оставаться на месте председателя совета директоров компании, если я буду министром экономики в другой стране?", - отметил он в интервью РИА "Новости". Кто придет на его место, пока неизвестно. Каха Бендукидзе также входил в состав Совета по предпринимательству при Правительстве РФ.

Каха Бендукидзе до сегодняшнего дня вел в России активную деятельность. Основные вопросы, которыми он занимался в РСПП - налоговая реформа и валютное законодательство. Один из главных вопросов, на который всегда обращает внимание Бендукидзе, - необходимость дебюрократизации экономики. Свою позицию по этому вопросу он обозначил в интервью журналу Итоги: "Если то, что вся страна зарабатывает, - целый "пирог", то часть этого пирога составляет госбюджет, примерно 40 процентов от нашего ВВП. Вопрос: остаются ли реально остальные 60 процентов денег негосударственному сектору экономики - сельскому хозяйству, промышленности и так далее? Нет! На самом деле из доходов предпринимателей нужно еще вычесть расходы на то, чтобы выстроить отношения с государством. Более того, само государство значительную часть своих доходов тратит на то, чтобы их собрать. Не следует забывать и о такой существенной части нашего "пирога", как взятки. Между тем на них приходится примерно 40 миллиардов долларов! Это сравнимо с объемом федерального бюджета…"

В то же время Бендукидзе не просто критикует существующую действительность, но и предлагает пути решения проблем: "Я уверен, что в России можно построить эффективную государственную власть. Если мы сами этого захотим, если на то будет желание общества. В целом формула перемен должна быть такая: лучше вообще не иметь никакого регулирования, чем регулирование, которое не работает", - заявил он "Итогам".

Он отметил, что очень успешными считает госсистемы северных стран, той же Финляндии. Там небольшие, компактные и абсолютно прозрачные министерства, очень ответственные, наделенные большими правами.

В Грузии связывают большие надежды с назначением Бендукидзе на пост министра экономики. Страна ценит Вас как экономиста мирового масштаба и настоящего патриота Грузии. Премьер-министр Грузии Зураб Жвания отметил, что Каха Бендукидзе является экономистом мирового масштаба, у него налажены хорошие связи с ведущими мировыми экономическими центрами. Это позволит ему мобилизовать экономику Грузии.

В интервью NewsInfo руководитель отдела Кавказа Института стран СНГ Михаил Александров заявил: "Пожалуй, российский бизнес – единственный, который проявляет интерес к инвестициям в Грузию. Если посмотреть на западные инвестиции, то они точечные. Серьезных инвестиций там нет, и интереса к ним у Запада нет. А у российского бизнеса серьезный интерес к энергосистеме Грузии, в частности, к электрическим сетям, генерирующим станциям. Интерес к транспортной, газовой инфраструктуре".

По словам Михаила Александрова, Грузия понимает, что она привязана к России экономически, и она хотела бы иметь на посту министра экономики человека, который имеет серьезные лоббистские возможности в России, в частности, в деловых кругах, знает, как там делается бизнес, имеет выход на российское руководство, в том числе правительство.

Известия,
2 июня 2004

Выгнать Туркмению из СНГ

Екатерина Григорьева, Евгений Шестаков

К странным действиям Ашхабада все не то чтобы привыкли, но реагируют на удивление спокойно. Со стороны официальных лиц не звучат слова о "защите наших граждан" и "нарушениях прав", как, скажем, они звучат в адрес прибалтов. Причин тому две: во-первых, энергоресурсы, во-вторых, принадлежность Туркмении к СНГ, то есть формально - к числу как бы союзников Москвы, которых громко и публично критиковать не принято. Объясняя, зачем нужно СНГ, его функционеры говорят: общее пространство и такие вроде привычные для обывателя вещи, как поездки с внутренними паспортами или возможность получать в соседнем государстве собственную пенсию. Но Туркмения даже эти скромные признаки общего пространства сузила до минимума (введя визы), если не до беспредела. Так может, ее из СНГ взять и исключить?

У российских чиновников слово "Туркмения" вызывает приступ раздвоения личности: при неофициальном разговоре - "режим и диктатура", при официальном - "стратегический союзник". Комментировать действия Сапармурата Ниязова решаются лишь те, кто не вовлечен в структуры исполнительной власти. Дело по большей части в газе: по подписанным контрактам Ашхабад обязуется к 2007 году продавать России 60-70 млрд кубометров. Это означает, во-первых, расширение экспортных возможностей самой России, а во-вторых, то, что никому другому Туркмения этот газ продавать не будет. С последним, впрочем, тоже гарантий нет: эксперты говорят, что Ашхабад вполне может продать один и тот же объем двум разным покупателям, но это тоже никого особо не удивляет.

За газ было отдано много, в том числе - отменено двойное гражданство, что экспертами было однозначно расценено как огромная и совершенно не просчитанная уступка Москвы, самым печальным образом сказавшаяся на судьбах русских в Туркмении. Это произошло год назад, как раз одновременно с подписанием долгосрочного газового контракта. Российский МИД до сих пор без какого-либо прогресса бодается с туркменскими коллегами: Ашхабад назвал недействительным двойное гражданство сразу же после подписания документов, Москва пытается доказать, что еще нужны дополнительные протоколы. Российский паспорт худо-бедно гарантировал людям, живущим в Туркмении, какие-то права. Но сейчас речь уже не об ущемлениях прав, а о выдавливании русскоязычного населения. Каковы могут быть ответные меры?

Самый традиционный метод- политическое международное давление. Он же в случае с Туркменией самый бездейственный. И даже не столько из-за безразличия Ашхабада, сколько из-за позиции Москвы: как только в международных организациях, подобных ПАСЕ или Комитету по правам человека при ООН, доходит дело до резолюций, осуждающих политику Ашхабада, Россия "воздерживается".

Самый утопический, но одновременно самый эффективный вариант - экономические санкции. Если все покупатели туркменского газа решат его не покупать, то Ниязов будет вынужден идти на любые условия, лишь бы вернуть главный источник благосостояния. Мера эта нереальна. Даже если не заходить далеко, то есть в Европу, то получается: еще одним крупным потребителем туркменского газа является Украина, убеждать ее отказаться от энергоресурсов ради защиты прав русских в Туркмении бессмысленно. Да и политической воли оказывать таким образом давление на Ашхабад у Москвы нет. Санкции, безусловно, часть инструментария мировой практики, но надо просчитывать действия, руководствуясь не эмоциями, а эффектом, который они могут дать", - говорят высокопоставленные российские дипломаты. Плюс деньги, которые российский "Газпром" уже вложил в модернизацию трубопроводной сети - иначе заявленные объемы прокачать не удастся. Газ - возможный инструмент давления в игре с теми, у кого его нет (смотри пример Белоруссии), но не с Туркменией.

Третий путь слаб, но из-за невозможности первых двух получается единственным - меры в рамках СНГ, вплоть до исключения. С одной стороны, скептически к этой организации относятся многие, в том числе и на государственном уровне. Но Туркмения плюет на СНГ совсем уж свысока. Ниязов игнорирует все саммиты глав государств, участие туркменских министров в попытках склеить какие-либо договоренности - редкость, и даже в статистический комитет СНГ, орган неполитический и во всех смыслах безобидный, Туркмения с 1999 года данные о своей экономике не предоставляет. Сюда же нужно прибавить визовый режим для граждан СНГ. Но, с другой стороны, Ниязов самим фактом членства в разнообразных международных союзах дорожит. Возможно ли исключение Туркмении из СНГ как четкий знак сформулированной позиции? Да и СНГ станет от этого лишь крепче, по крайней мере - не слабее.

- Участие Туркмении в СНГ сегодня настолько занижено, что этим, по сути дела, мы никого не испугаем, - говорит Константин МАРКЕЛОВ, первый зампред сенатского комитета по делам СНГ. - Но на уровень санкций еще рано выходить, мы еще не исчерпали переговорный процесс. Должна быть соответственная политика по защите наших интересов, по защите русскоязычного населения. Эти вопросы должны ставиться на саммитах СНГ, и, возможно, это будет одной из тем встречи глав прикаспийских государств, которая планируется в январе 2005 года.

"Россия может воздействовать на Туркмению только экономическим давлением. Других рычагов у нас нет, - возражает Андрей ГРОЗИН, заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ. - Речь идет о готовности российских корпораций, в первую очередь "Газпрома", отказаться от выгодных контрактов с Ашхабадом. Влиять на Ниязова с помощью переговоров - задача неблагодарная: российские власти занимались этим все последнее десятилетие. Но в конечном итоге к мнению Москвы туркменская сторона не прислушалась. Воздействовать на Туркмению через механизмы СНГ также бесперспективно. Российские чиновники, которые курируют работу СНГ, никогда не поднимут вопрос об исключении Ашхабада из СНГ. Если до этого не дошло, когда в прошлом году Ниязов усилил давление на граждан, имевших двойное (российское и туркменское) гражданство, то ничего подобного не произойдет и сейчас. К тому же пренебрежительное отношение Ниязова к СНГ всем хорошо известно, и исключение из Содружества его абсолютно не испугает".

Не лучшего мнения о Ниязове и политолог Сергей МАРКОВ: "Ниязов - это диктатор, который обладает настолько большой властью в своей стране, что у него больше не существует сдерживающих факторов. Население Туркмении предано мировыми лидерами, которых сегодня не слишком волнует соблюдение прав человека в республике. Режим Ниязова проводит репрессии в отношении своего народа. Рано или поздно международному сообществу придется вмешаться в эту ситуацию. Может даже потребоваться ввод в Туркмению миротворцев.

Мы добиваемся, чтобы мир признал особое положение России в СНГ, а Москва выступала гарантом безопасности и стабильности на постсоветском пространстве. Туркмения - это тот пример, на который все смотрят. Возьмет ли Россия ответственность за ситуацию с правами человека в СНГ? И если мы "обменяем" вопрос с правами человека в Туркмении на газ, то мир с полным правом откажется от признания особых прав России в СНГ. Так что те, кто доказывает, что не надо ссориться с Ниязовым, - это люди, которые из-за собственных интересов в газовой сфере продают не только интересы русских в Туркмении, но и влияние России в государствах СНГ".

ИА «Regnum»,
2 июня 2004

Москва не пойдет на поводу у Тбилиси, уверен директор института стран СНГ

"Ситуация в Южной Осетии, в принципе, предсказуема, и у меня нет никаких сомнений в том, что юго-осетинцы твердо намерены отстаивать свою точку зрения. Они не числят себя в Грузии, не видят путей восстановления государственного единства Грузии за счет Южной Осетии", - заявил корреспонденту ИА REGNUM директор института стран СНГ, депутат Госдумы РФ Константин Затулин.

"Абсолютно очевидно, что таково мнение не только руководства Южной Осетии, но населения, может быть, за исключением жителей грузинских сел и проживающих в Южной Осетии лиц грузинской национальности", - отметил депутат. По мнению российского парламентария, ситуация в грузинских селах Южной Осетии также подвержена изменениям. "Совсем недавно они выражали готовность приобрести российское гражданства, но после прихода Саакашвили и нарастания всяких амбиций и эмоций, сегодня имеют место случаи, когда отдельные лица грузинской национальности, администрации грузинских сел начинают "кипятится" – имеют место трения, которых прежде не было. Над некоторыми помещениями в грузинских селах вывешены новые грузинские флаги и так далее", - отметил Константин Затулин.

По его словам, очевидно также, что главная причина победы партии "Единство" на недавних парламентских выборах в Южной Осетии - это подчеркнутый акцент партии на отношениях с Россией. "Она впрямую скалькировала опыт российской стороны – партии "Единая Россия", -отметил Затулин.

Касаясь недавнего обострения в зоне грузино-осетинского конфликта, российский парламентарий, в частности, отметил: "Обострение было инициировано руководством Грузии. Ясно, что это попытка нарушить статус-кво и достигнутые соглашения по демилитаризованной зоне. Сама по себе эта попытка симптоматична и свидетельствует о том, что новое руководство Грузии, воодушевленное исходом событий в Аджарии, пытается сегодня наращивать внутриполитический успех и перейти уже к Южной Осетии и Абхазии. Я считаю, что это очень тревожно, поскольку ситуация в Южной Осетии и Абхазии иная – это были зоны национального конфликта, чего не было в Аджарии. Помимо того, действуют соглашения, которые сегодня оказываются помехой на пути грузинского реванша. Мандат российских вооруженных сил в этой зоне иной, чем мандат нашей военной базы в Батуми. Там мы не вмешивались в события, а здесь будем просто обязаны это сделать и предотвратить всякие попытки насилия и возобновления военных действий. Поэтому, считаю, что Россия должна дать сигнал грузинской стороне, и она, кстати, это делает, что мы не готовы идти на поводу у Тбилиси, какими бы внутренними соображениями или планами эта истерия в Грузии не сопровождалась", - подчеркнул директор института стран СНГ.

Ведомости,
2 июня 2004

Осетия под прицелом. В непризнанной республике может начаться война

Алексей Никольский, Игорь Федюкин

Тбилиси пугает самопровозглашенную южноосетинскую республику повторением “аджарского сценария”. Эксперты и чиновники расходятся в прогнозах дальнейшего развития событий. При бездействии Москвы, полагает часть аналитиков, не исключен масштабный грузино-осетинский вооруженный конфликт.

Отношения между центральным правительством Грузии и непризнанной республикой Южной Осетией обострились в понедельник. После того как командующий миротворческим контингентом российский генерал Вячеслав Набздоров заявил, что посты грузинской полиции в селе Тквиани были установлены неправомерно. После этого они были укреплены специально присланными подразделениями внутренних войск Грузии и спецназа. Подкрепление было выведено в тот же день, однако президент Южной Осетии Эдуард Кокойты заявил “Интерфаксу”, что “подготовленный американцами грузинский спецназ рассредоточился вокруг границ республики” и практически заблокировал доставку предметов первой необходимости в ряд отрезанных от Южной Осетии сел. В ответ Кокойты пригрозил блокировать Военно-грузинскую дорогу — единственную сухопутную трассу между Россией и Грузией.

Грузия же вслед за войсками отправила в Осетию миротворца. Им стала жена президента Грузии Михаила Саакашвили Сандра Руловс, прилетевшая вчера на вертолете с подарками для детей из изолированных грузинских сел. В правительстве Южной Осетии поездку назвали провокацией, напоминающей визит Саакашвили в Аджарию незадолго до свержения ее руководителя Аслана Абашидзе.

На второй день противостояния забили тревогу и российские чиновники. Министр иностранных дел Сергей Лавров вчера заявил, что ввод грузинских войск в понедельник нарушил условия заключенного в регионе перемирия. По словам официального представителя российского МИД Александра Яковенко, грузинский коллега Лаврова обещал, что силовых действий против Южной Осетии не планируется.

По мнению экспертов, повторить сценарий свержения лидера Аджарии грузинские власти не смогут. Оксана Антоненко из лондонского International Institute for Strategic Studies говорит, что “в Грузии сейчас испытывают определенную эйфорию, вызванную легкой победой „революции роз„ в Аджарии“, — сторонники Саакашвили надеются на организацию выступлений грузинского населения в Осетии и полагают, что Москва не вмешается в конфликт. Директор Института стран СНГ Константин Затулин также считает, что главная надежда Тбилиси — на бездействие России. Грузия будет стремиться, чтобы Россия „устала от выполнения своих обязательств в зоне конфликта“, а затем можно ждать „мирного похода“ на Цхинвали, как это уже было в начале конфликта в Южной Осетии в 1991 г., говорит Затулин. Однако в этом случае, считает источник в Минобороны России, неизбежен масштабный вооруженный конфликт. „Североосетинский батальон и так находится в составе миротворческих сил в зоне конфликта, а в 1992 г. война в Южной Осетии вызвала захваты вооружения в Осетии Северной“, — говорит источник. Впрочем, член международного комитета Госдумы полагает, что „войны в Южной Осетии не будет и то, что происходит, — это проверка осетинской стороны на крепость нервов“. “Я уверен, что грузинское руководство понимает, что Южная Осетия — это не Аджария, но по внутриполитическим причинам Саакашвили требуется побряцать оружием”, — считает депутат.

газета «Газета»,
2 июня 2004

Зачем Кахе Бендукидзе Грузия?

Зураб Жвания, премьер-министр Грузии: "Мы с президентом пришли к совместному решению о приглашении Кахи Бендукидзе на пост министра экономики в нашем правительстве и уверены, что вышли на оптимальный вариант. Он стоял во главе процесса реструктуризации десятков промышленных предприятий. Речь идет о крупных заводах, которые считались почти безнадежными, но именно в результате очень энергичной политики и подходов Бендукидзе удалось не только восстановить эти предприятия, но и вывести их на новый уровень мощностей. У него очень высокий авторитет не только в России, но также в Европе и США. Экономические процессы в Грузии нуждаются в коренной реорганизации. Не буду скрывать, мы очень на него рассчитываем".

Александр Шохин, председатель наблюдательного совета ИГ "Ренессанс Капитал": "В пятницу я принял участие в совместной российско-грузинской деловой конференции. Там я общался приватно с Кахой Бендукидзе, и у меня никакого впечатления о том, что он станет министром в Грузии, не сложилось, более того, при общении с журналистами он делал очень осторожные высказывания относительно инвестирования денег в Грузию. Я уехал с этой конференции раньше, чем он, и неизвестно, что за эти пару дней произошло. Во время наших разговоров с правительством Грузии было видно, что оно серьезно настроено на сотрудничество с Россией в области экономики и готово привлечь ряд российских экспертов. А такой опытный человек, как Каха, является символом успешного российского бизнеса. Его авторитет и знания очень существенны. Но в назначении Кахи прослеживается и политический ход со стороны Саакашвили: в грузинском правительстве есть лица с иностранным гражданством, и человек с российским сможет сбалансировать это. Мне кажется, что Саакашвили удалось завлечь Каху потому, что тот раздумывал, чем бы себя занять в ближайшее время".

Евгений Гавриленков, профессор ВШЭ: "Назначение Бендукидзе - это очень хорошее для Грузии решение. На посту министра в Грузии он сделает попытку выстроить крайне либеральную экономику. Но экономика Грузии прежде всего нуждается в стабилизации внутренних отношений и избавления от избыточного административного давления. Для российских бизнесменов привлекательность Грузии может увеличиться тогда, когда внутренняя обстановка там стабилизируется для всех инвесторов. Но исходя из тех принципов, которые исповедует Бендукидзе - а именно равные условия для всех, - не думаю, что там будут какие-то особые преференции для российских инвесторов. В первую очередь он бизнесмен, он ориентирован на прибыль, поэтому, скорее всего, это будет выбор наиболее эффективных предложений. А преференции - это означает уже неэффективность".

Игорь Юргенс, вице-президент РСПП: "Я оцениваю ситуацию как большое счастье для Саакашвили и потерю для РСПП. Желаю ему всяческих успехов при проведении приватизации и надеюсь, что по завершении своих дел он вернется к нам. Куда ж он денется! Но это назначение в духе Кахи. Он просто решил проявить себя в другой области".

Михаил Маргелов, председатель комитета СФ по международным делам: "Я расцениваю это назначение как очень интересное. При Шеварднадзе экономика Грузии была виртуальной. Грузия была членом ВТО, но это было политическое решение, а не исходило из того, что грузинская экономика того стоила. Она строилась на датированных ценах на энергоносители из России и на (денежных) переводах грузин, работающих за границей, в первую очередь в России. Первое, за что Бендукидзе надо взяться на своем посту, - так это за борьбу с коррупцией, создание реальной, а не виртуальной экономики. Назначение Бендукидзе - это возникновение стыковочного механизма между российской и грузинской экономикой. Наши интересы там понятны: энергетический сектор и сфера транспортного транзита - порты. Хочется верить, что Бендукидзе сработает в интересах обеих стран".

Константин Затулин, руководитель Института стран СНГ: "Хочу выразить сочувствие Кахе Бендукидзе в связи с назначением. Я думаю, что каждый человек отдыхает так, как он умеет, и если Бендукидзе решил уйти из бизнеса и вернуться таким образом в Грузию, это делает ему честь как грузину и свидетельствует о том, что его активная деятельность как бизнесмена на этом закончилась. Президент Грузии, назначив Бендукидзе, исходил из его устойчивых связей с Россией. Министерство экономики передано Бендукидзе, чтобы подчеркнуть, что Грузия не только собирает светлые головы в своей диаспоре для помощи государству, но и имеет далеко идущие планы по развитию экономического сотрудничества с Россией. Но я убежден, что Бендукидзе не сможет при всем своем желании играть существенную роль при выборе политического курса этой страны. Курс задан, он диаметрально противоположен экономическим интересам России. А министр экономики будет компенсировать недостатки этого курса в отношениях с Россией попыткой привлечь российский капитал и связать Россию экономическими проектами. Грузии будет выгодно, если Россия будет в нее вкладывать. Я думаю, Грузия очень заинтересована в том, чтобы Россия взяла на себя основную часть инвестиций в сельское хозяйство республики, пищевую промышленность: нигде кроме России ни грузинское вино, ни грузинские продукты, вода не нужны. Западные партнеры не будут закупать абхазские мандарины, "Боржоми" у них и свое есть. Поэтому интерес Грузии к России здесь очевиден. Прозападная политика убивает грузинское сельское хозяйство, а страна все-таки аграрная. Но это не сближение с Россией, это попытка отвлечь Россию от других тем, например от Абхазии".

РИА "Новости",
3 июня 2004

Почему российский бизнесмен стал министром экономики Грузии - мнения ряда политиков и экономистов

Президент Грузии Михаил Саакашвили предложил 48-летнему российскому бизнесмену, председателю совета директоров холдинга "Объединенные машиностроительные заводы" Кахе Бендукидзе стать министром экономики Грузии и главным ответственным за процесс приватизации в республике. Во вторник назначение состоялось.

На страницах российской "Газеты" его комментируют ряд политиков, парламентариев и экспертов.

Зураб Жвания, премьер-министр Грузии:

- Мы с президентом Саакашвили пришли к совместному решению о приглашении Кахи Бендукидзе на пост министра экономики в нашем правительстве и уверены, что вышли на оптимальный вариант. Он стоял во главе процесса реструктуризации десятков промышленных предприятий. Речь идет о крупных заводах, которые считались почти безнадежными, но именно в результате очень энергичной политики и подходов Бендукидзе удалось не только восстановить эти предприятия, но и вывести их на новый уровень мощностей. У него очень высокий авторитет не только в России, но также в Европе и США. Экономические процессы в Грузии нуждаются в коренной реорганизации. Не буду скрывать, мы очень на него рассчитываем.

Александр Шохин, председатель наблюдательного совета инвестиционной группы "Ренессанс Капитал":

- В минувшую пятницу я принял участие в совместной российско-грузинской деловой конференции в Тбилиси. Там я общался приватно с Кахой Бендукидзе, и у меня никакого впечатления о том, что он станет министром в Грузии, не сложилось. Более того, при общении с журналистами он делал очень осторожные высказывания относительно инвестирования средств в Грузию. Я уехал с этой конференции раньше, чем он, и неизвестно, что за эти пару дней произошло. Во время наших разговоров с правительством Грузии было видно, что оно серьезно настроено на сотрудничество с Россией в области экономики и готово привлечь ряд российских экспертов. А такой опытный человек, как Каха, является символом успешного российского бизнеса. Его авторитет и знания очень существенны. Но в назначении Кахи прослеживается и политический ход со стороны Саакашвили " в грузинском правительстве есть люди с иностранным гражданством, и человек с российским сможет сбалансировать это.

Михаил Маргелов, председатель комитета по международным делам Совета Федерации (верхняя палата российского парламента):

- Я расцениваю это назначение как очень интересное. При Шеварднадзе экономика Грузии была виртуальной. Грузия была членом Всемирной торговой организации, но это было политическое решение, а не исходило из того, что грузинская экономика того стоила. Она строилась на датированных ценах на энергоносители из России и на денежных переводах грузин, работающих за границей, в первую очередь в России. Первое, за что Бендукидзе  надо взяться на своем посту, - так это за борьбу с коррупцией, за создание реальной, а не виртуальной экономики. Назначение Бендукидзе " возникновение стыковочного механизма между российской и грузинской экономикой. Российские интересы там понятны: энергетический сектор и сфера транспортного транзита " порты. Хочется верить, что Бендукидзе сработает в интересах обеих стран.

Константин Затулин, руководитель Института стран СНГ:

- Президент Грузии, назначив Бендукидзе, исходил из его устойчивых связей с Россией. Министерство экономики передано Бендукидзе, чтобы подчеркнуть, что Грузия не только собирает светлые головы в своей диаспоре для помощи государству, но и имеет далеко идущие планы по развитию экономического сотрудничества с Россией. Но я убежден, что Бендукидзе не сможет при всем своем желании играть существенную роль при выборе политического курса этой страны. Курс задан. Он диаметрально противоположен экономическим интересам России. А министр экономики будет компенсировать недостатки этого курса в отношениях с Россией попыткой привлечь российский капитал и связать Россию экономическими проектами. Грузии будет выгодно, если Россия будет в нее вкладывать. Я думаю, Грузия очень заинтересована в том, чтобы Россия взяла на себя основную часть инвестиций в сельское хозяйство республики, пищевую промышленность " нигде, кроме России, ни грузинское вино, ни грузинские продукты, ни минеральная вода не нужны. Поэтому интерес Грузии к России здесь очевиден. Прозападная политика убивает грузинское сельское хозяйство, а страна все-таки аграрная.                 

Россiя,
3 июня 2004

Нам есть о чем задуматься

Константин Затулин, депутат Госдумы РФ, директор Института стран СНГ

Ситуацию на границе с Южной Осетией и Абхазией я и прежде оценивал как тревожную. Развязка кризиса в Аджарии стала главным фоном, на котором грузинское руководство с помощью силы и давления стало предпринимать новые инициативы по возврату этих территорий под свой контроль. Из своей демонстративной победы в Аджарии президент Саакашвили и его соратники сделали вывод, что Россия отступит от своих интересов в Абхазии и Южной Осетии, не будет твердо и последовательно защищать их. Разного рода провокации, происходящие в Южной Осетии, как раз и призваны выявить это.

Совсем недавно Грузия сделала попытку ввести свои внутренние войска в демилитаризированную зону. Шажок, который должен был привести к появлению в непосредственной близости от Южной Осетии новой вооруженной силы. Соглашения 1992 года о прекращении огня и принципах урегулирования грузино-южноосетинского конфликта пока никто не отменял. В нарушение этих договоренностей грузинские войска направлялись в зону якобы для борьбы с наркотиками и контрабандой.

Командующий миротворческими силами в зоне конфликта генерал Набздоров занял достаточно твердую позицию, чем сразу же вызвал истерические заявления с грузинской стороны о готовности применить силу для того, чтобы войти на свою территорию. В данном случае в Тбилиси явно рассчитывают на незнание широкими слоями населения истинного положения дел. Ведь никто и не утверждает, что эта территория – не грузинская. Речь идет о том, что она является демилитаризированной. За режимом разоружения в соответствии с договоренностью наблюдают миротворцы.

Кстати, уже некоторое время под предлогом опять же борьбы с контрабандой действует фактическая блокада Южной Осетии. Во всяком случае, продовольствие из Грузии перестало туда поступать.

Такое же давление оказывается и на Абхазию. Именно так я расценил амнистию скрывавшихся в мегрельских лесах звиадистов, которые еще с начала правления Шеварднадзе превратились в заурядных бандитов. Только что был амнистирован бывший руководитель вооруженных отрядов звиадистов Лоти Кобалия, приговоренный грузинским судом к 20 годам. Выйдя на свободу, он тут же заявил, что вместе с президентом Саакашвили будет бороться за освобождение Абхазии.

Руководство Грузии из числа амнистированных боевиков сколачивает первый эшелон. Последующие шаги легко просчитываются. Эти вроде бы негосударственные формирования должны заварить кашу в Абхазии. Будут так называемые мирные походы. Начнется с формирования толп, которые будут двигаться якобы с мирными целями на территории Южной Осетии, Абхазии. В 1989 году именно мирный поход грузин на Южную Осетию вылился в бомбежки и артиллерийские перестрелки и т.д.

Что касается нашей позиции, то, мне кажется, официальным лицам России есть о чем задуматься. Мы не должны позволять грузинской стороне в пропагандистских целях использовать какие-то свои собственные визиты или просьбы к России. Наша недостаточная твердость предоставляет богатые возможности грузинской стороне за российскую сторону определять российскую политику. По крайней мере – публичную. Недавний визит премьер-министра Жвании или прошедшая экономическая конференция не дают повода говорить о том, что Россия согласна не только инвестировать в Грузию, но споспешествовать ей в восстановлении территориальной целостности силой, путем давления на абхазский и осетинский народы.

Страна.ру,
3 июня 2004

Михаил Александров: "Перед нашим носом повесили морковку, а мы бежим". В подковерной битве с Западом и с НАТО за Закавказье Россия отступает

Виктор Соколов

Заведующий отделом Института стран СНГ Михаил Александров в интервью международному обозревателю Виктору Соколову заявил, что последние события в Грузии показали, что Москва в своем нежелании ссориться с Западом в угоду стабильности поэтапно сдает свои позиции в Закавказье, не применяя реальную силу, которой обладает. Сначала это было в Аджарии, а впереди, возможно, так же будет в Южной Осетии и Абхазии.

- Михаил Владимирович, было много возмущения со стороны МИД РФ в связи с введением грузинами спецназа и войск МВД в демилитаризованную зону на границе Грузии и Южной Осетии. Потом они вроде бы вывели эти войска, потом опять ввели другие части, жену президента Саакашвили не пускали в Южную Осетию. Сейчас они извинились. В чем дело?

- Кто извинился?

- Южные осетины.

- За то, что жену не пускали?

- Ну да, перед Саакашвили извинились, что они не пускали жену.

- Вчера я слышал заявление Кокойты: он вообще это назвал гнусной провокацией.

- Совершенно верно. Вот я этого никак не могу понять. Слишком много противоречий вокруг событий в том регионе.

- Я не уверен, кстати, что они извинились. Противоречий тоже я пока не вижу. Я вижу четкую линию Саакашвили на оказание давления с целью интеграции и осетин после Аджарии. А по извинениям сообщается со ссылкой не на южных осетин, а на секретаря Совета национальной безопасности Грузии. Они дают это в такой интерпретации. Может быть, и было сказано, что не следовало так резко делать, а грузины это уже трактуют как извинения.

- Далее, Президент Грузии недоволен заявлением российского МИД.

- Ну, естественно, он будет недоволен.

- Но это уже конфронтация! Объясните, в чем, собственно говоря, неправомерность введения грузинских войск? Сейчас они те войска отвели, но вводят другие в пределах квоты.

- Грузины ввели свои войска (спецназ и МВД) для охраны своих таможенных постов, которые были созданы в демилитаризованной зоне. Само по себе создание постов в демилитаризованной зоне - это сомнительный шаг, но, по последним данным, вроде это было решение смешанной контрольной комиссии (СКК) по урегулированию грузино-осетинского конфликта о том, что можно на какое-то время там эти посты создать. Но у меня точной информации о всех деталях нет.

Якобы, было решение СКК, на основе этого решения они создали посты, потом наш командующий миротворческими силами заявил, что посты надо убрать. Вроде бы так сказано, что, если не уберут, то он их и силой уберет. Но тут опять не совсем ясно, кто лукавит: то ли наши так на самом деле сказали, то ли грузины так интерпретируют иначе сказанные слова. Но в любом случае грузинские власти использовали этот момент для того, чтобы провести разведку боем, чтобы посмотреть, какова будет реакция российской стороны на то, если они введут в зону солдат без всякого согласования с СКК.

- А что за войска и сколько?

- Как сказал Кокойты в интервью, 5000 человек всего было. В саму зону-то они меньше, конечно, ввели, это были лишь войска спецназа и МВД. Потом начали и тяжелую технику перебрасывать. Правда, до сих пор не ясно, ввели они в демилитаризованную зону тяжелую технику или нет.

- Но здесь ведь очень важно, вводят ли они именно туда войска или они размещают их вдоль границ. Так?

- Естественно. Но они ввели солдат именно в демилитаризованную зону, куда самостоятельно они не имели права вводить войска. Они могли ввести только для заполнения квоты, но опять же по согласованию со смешанной контрольной комиссией.

- Когда квота была выделена, кстати, говоря?

- По-моему, когда создавались эти войска - в 1992 году после договоренности о миротворческой миссии. Там квота у России, Южной Осетии и у Грузии.

- А у Северной Осетии разве нет?

- Северные осетины в смешанной контрольной комиссии представлены, но квоты у них нет. Они же - тоже Россия.

- Да, действительно.

- Естественно, они при введении войск должны были сказать, что заполняют квоту, но, поскольку эти войска миротворческие, то они, когда заполняют квоты, фактически переходят под контроль командующего миротворческими силами.

- А контрольная комиссия - это и есть командование миротворческими силами? Или все же военные командуют?

- СКК - это политический орган над военным командованием миротворческими силами. А командующий - это российский военачальник, который, якобы, как раз и пригрозил убрать грузинские таможенные посты.

- А почему грузины раньше не заполнили квоту?

- Говорят, что не было возможности.

- Понятно. Не было войск, не было техники, а при Саакашвили появилась?

- Ну, у них там было несколько представителей, которые, как Саакашвили недавно выразился, ходили в рваных кроссовках. А тут он хочет показать, что у них теперь такая мощь, такая сила.

Тут еще другой момент. Конечно, это было глупо с их стороны не иметь там войск, потому что войска эти при любом обострении ситуации будут действовать в интересах Грузии. Это понятно. И иметь там сильный контингент в дополнение к тому, что они еще на границе могут сосредоточить, им выгодно. Так что вполне естественно, что когда возникла возможность, они квоту заполнили. Но они же могли это сделать просто явочным порядком без всяких проблем, и это не имело бы такого резонанса и, вообще, не получило бы такого освещения в прессе, не вызвало бы комментариев российского МИД, телефонного разговора между Путиным и Саакашвили.

- Да, это все было недавно. Путин тоже возмущался?

- Характер разговора неизвестен, но Путин наверняка возмущался, потому что по Путину сейчас это все бьет. Дело в том, что ряд экспертов высказали очень сильные критические замечания по поводу того, как был реализован аджарский кризис. Это было расценено как бездарная сдача Абашидзе и потеря наших позиций в Грузии в обмен на какие-то пустые обещания, которые ничем не подкреплены.

- И сейчас такой обмен «любезностями» подтверждает то, что Саакашвили не выполняет обещания? Он просто давит, а мы вроде ничего не предпринимаем?

- В этом-то и опасность. В аджарской истории российская власть показала недееспособность во внешнеполитической сфере. Вернее, она показала, что под давлением, единственное, что можно сделать, это отступать. И делается это, якобы, для обеспечения стабильности. Но ведь ради стабильности и до Москвы можно отступить. Если все время ради стабильности отступать, сдавать позиции, ну, я не знаю, чем это может закончиться.

- Россия на самом деле не хочет вмешиваться в эти дела, а Саакашвили спокойно получил Аджарию с помощью так называемой оппозиции. Теперь люди Саакашвили говорят, что в Южной Осетии тоже появилась оппозиция. Сценарий точно такой же, как в Аджарии. Нет?

- Ну, оппозиции там пока серьезной не видно.

- Но такие разговоры идут.

- Понимаете, и в Аджарии, собственно, была не серьезная оппозиция.

- Конечно понимаю. Оппозиция туда приехала, она была не аджарская! Так?

- Вот именно, она из Грузии была импортирована. И в Южной Осетии то же самое. Там есть грузины, которые там живут, потом еще туда приедут грузины, потом они начнут митинговать за свержение Кокойты. Это же грузины будут митинговать, а не осетины.

- А в Абхазии?

- И в Абхазии такой же сценарий. Гальский район в Абхазии - грузинский, они туда вернут часть беженцев, эти беженцы потом будут марши на Сухуми организовывать. Вот вам и внутренняя оппозиция режиму Ардзинбы. Они будут митинговать и это уже повод для оказания силового давления. Сценарий уже ясен: создается марионеточная оппозиция, она производит много шума, потом грузины подводятся войска к границе и говорят, что если Ардзинба там будет задавливать демократические права, то мы поддержим оппозицию. А Россия поспешно ретируется.

- Ну почему ретируется?! Сегодня Госдума РФ предостерегла Грузию от эскалации напряженности. Руководство России, видимо, решило через Думу действовать. Так удобнее, в смысле, дипломатичнее?

- Ну, и в прошлый раз по Аджарии наши депутаты тоже предупреждали, а как дошло до дела - ничего не было предпринято. Мне кажется, сейчас ведется дипломатия на уровне пиар-технологий, как кто-то недавно выразился из наших политологов. То есть предпринимается попытка оказать виртуальное давление в надежде, что оно сработает.

- Я с вами согласен, именно так. Вот это думское противодействие я и считаю виртуальным давлением. И если Бендукидзе прибыл в Тбилиси в качестве министра и стал грузинским гражданином, то это тоже виртуальное действие, на мой взгляд.

- Это виртуальное действие, я считаю, уже со стороны Саакашвили. То есть это попытка, во-первых, показать, что он расположен к России, а во-вторых, это создать лоббистские возможности, мощные, у нас в стране.

- Итак, Саакашвили провел разведку боем, понял, что Россия на деле помалкивает, и ему можно спокойно работать в нужном направлении. И он это делает, получается так?

- Я не знаю, понял ли он или нет, но на каждом этапе Саакашвили действует прощупыванием позиций, выявляя, будет готова Россия применить реальную силу, для того чтобы его остановить или нет.

- Россия, по вашему, реальную силу не применяет?

- Не применяет, и пока и не видно даже такой готовности, честно говоря. И это вселяет большую озабоченность, потому что виртуальная дипломатия явно себя исчерпала. Надо действовать, надо применять реальные и конкретные шаги, эффективные дипломатические меры. Когда в Аджарии была ситуация, мы могли с Турцией предпринять совместный демарш. А российская сторона предприняла только заявления на уровне МИД и Госдумы.

- Давайте вернемся к Абашидзе. Он в Москве?

- Говорят, что он где-то на даче московского мэра или московского правительства.

- И значит, с ним уже все окончательно решено?

- Честно говоря, я не знаю. Может быть, как раз и можно было бы сейчас - в момент обострения обстановки - использовать фактор Абашидзе, начать его активно приглашать, чтобы он тут выступал на конференциях, объяснял, показал, что в России есть грузинская оппозиция, которая в силах заменить людей Саакашвили, если в этом возникнет необходимость. И я уверен, что люди Саакашвили сразу начнут нервничать.

А пока у Саакашвили какая тактика? Он много обещает, наших бизнесменов пригласил, показал им огромные перспективы на словах. С Грефом поработал, а Греф в этом смысле молод и неопытен. Он доложил Путину об огромных перспективах в Грузии и предложил не ссориться, а заодно и посодействовать им решить южноосетинский и абхазский конфликты, чтобы реализовать эти перспективы. Видимо, так все происходит. Они нам повесили перед носом морковку, а мы бежим.

- Хорошо. Мы можем не помогать Саакашвили решить проблему объединения Грузии, противодействовать этому, можем помогать, а можем, например, вообще ничего не делать - просто спокойно наблюдать. Предположим, Саакашвили, поняв все это, за Аджарией получит Южную Осетию, а затем Абхазию. И Грузия объединится. Что будет в этом плохого для нас? И для всего региона?

- А плохого будет вот что. Саакашвили, достигнув своей цели по объединению Грузии, спокойно поворачивается к НАТО. От нас он уже совершенно не зависит, поэтому он приглашает войска НАТО на свою территорию, а наших, естественно, выкидывают оттуда. Как только Абашидзе выгнали, стали сразу торопить нас с выводом баз. НАТО там закрепляется и тоже достигает своей цели - выйти к Каспийскому морю и дальше в Центральную Азию. С севера они нас в Прибалтике уже обложили, а теперь обложат с юга.

- Цель НАТО и Запада в целом - окружить нас по границам?

-Да, окружить. Американцев еще интересует выход к Ирану. Вот они Грузию возьмут полностью, а потом в их объятия упадет и Азербайджан - это уже будет вопросом времени.

- Но там Армения еще.

- Ну, Армения окажется отрезанной, тоже будет в окружении. Этакий анклав. И главное, Запад сможет, контролируя эти территории, постоянно оказывать на нас дестабилизирующее давление, как они это делают в Чечне, поддерживая там сепаратистов. Если они в Центральной Азии закрепятся, то начнут мутить воду, например, в Туве или в Бурятии.

- Скажите, не кажется ли вам, что отголоском этого является и то, что США все время пытаются дестабилизировать Иран подозрениями о разработке этой страной ядерной программы?

- Да. У них задача сейчас - фактическое разложение этой страны. Потому что там тоже этнические противоречия, там часть курды контролируют, часть азербайджанцы. Американцам хотелось бы вызвать там хаос, чтобы Иран ослаб фактически и развалился. Если бы там было что-то типа Афганистана, я думаю, им бы было как раз выгодно. Потому что это дает возможность присутствия в этом районе и его контроля. А если был бы сильный Иран, который имеет ядерное оружие, вы представляете, какой это противовес Соединенным Штатам. Нам бы как раз это было выгодно, я не понимаю, почему мы стесняемся об этом говорить.

- Некоторые наши эксперты, например, в противовес вам, говорят о том, что исламский Ирана с ядерной бомбой - это катастрофа.

- А я ничего страшного в этом не вижу. И потом, какие они исламисты? Иран - это солидное государство, имеющее тысячелетнюю историю.

- Да я-то с вами соглашусь. А у Пакистана ядерное оружие - это как?

- Вот именно, у Пакистана, у Израиля. И нечего нам бояться. Надо бы предложить Иран тоже принять в ядерный клуб. Что они нам на это скажут? Это, кстати, очень хороший метод давления на Запад. Тут они засуетятся, будут пытаться, чтобы мы изменили свою позицию. За это уже можно что-то от них требовать. А мы все идем на поводу, чуть скажут - исполняют сразу же. Нераспространение ядерного оружия высший приоритет, понимаете. А почему он высший приоритет?

- Мне казалось, что в новом четырехлетии Владимира Путина мы станем более прагматично и жестко реагировать на попытки ущемить наши интересы на международной арене. В МИД пришел Сергей Лавров, который мне представляется человеком самостоятельным. А вам?

- Я не видел ни одного высокопоставленного мидовского чиновника, который был бы самостоятельным. Там люди просто отсеиваются по такому принципу. Там любые претензии на самостоятельность всегда подавлялись. Раньше, по крайней мере. А сейчас уже старая школа разрушена во многом, многие люди ушли. Но, конечно, Лавров представитель старой школы, но в этом-то и его слабость, потому что он, в общем-то, врос в определенные стереотипы вроде всеобщего ядерного разоружения, нераспространения ядерного оружия, вечная борьба за мир, стабильность. Такие штампы уже, видимо, в мозгу настолько засели, что каких-то нестандартных, новых подходов они предложить просто не могут. Поэтому, конечно, ожидать каких-то резких изменений в качестве нашей дипломатической работы не приходится.

Стамбульский саммит, например. Надо было сказать, что мы не поедем, потому что мы ожидаем там провокаций против нас, поскольку есть вопрос с Грузией, с базами.

- Так Путин, вроде и сказал, что не поедет. Как раз Лаврова посылает.

- Да. И Стамбульское соглашение, кстати, четко не говорит, что мы должны эти базы выводить. Мы должны лишь обсудить статус этих баз.

- Тогда может быть наоборот, нужно было поехать и поговорить, еще раз заострить на саммите НАТО этот вопрос?

- Приехать в качестве мальчика для битья, чтобы нас там долбали? Там же до сих пор враждебное окружение. Если бы это был саммит исламской конференции, это другое дело. А тут. Это же все страны, которые к нам плохо относятся. Там ни одной страны-союзника нет. Зачем нам туда ехать вообще? Это будет попытка умаслить НАТО своим участием и определенным конформизмом.

- По моему, для слишком резких бросков Россия пока еще экономически ослаблена?

- Я не вижу, в чем слабость России сейчас? Россия ныне одна из сильнейших держав мира. Мы сейчас экономически сильнее США и Западной Европы. Они все зависят от нефти.

- А мы от нефти как будто бы не зависим?

- Но у нас-то нефть своя! Свои все энергоносители.

- Это тоже порой не наша сила, а слабость. Вон цены на бензин все растут и растут. Почему?

- Так они растут, потому что нефть за рубеж вывозится. Надо сократить экспорт нефти и заставить на внутреннем рынке продавать, тогда цены сразу упадут. А у нас сейчас делается все, чтобы помочь Западу пережить экономический вот этот кризис.

- Но ведь делается же так!

- В том-то и дело. А почему так делается? Потому что до сих пор управлять не умеем. Я-то думал, что все-таки с Аджарией все сделают правильно, у меня еще были иллюзии относительного того, что придет изменение курса, что все пойдет в лучшую сторону. А когда с Аджарией произошел провал, я сразу понял, что пока изменений никаких не будет.

- Продолжим отступать до Москвы во имя стабильности?

- Нет. Ну надо же где-то уже провести красную черту. Мы сдали всю Восточную Европу в расчете, что нас примут в западное сообщество.

- Но этого не получилось?

- Не то слово. Нас начали дальше давить. Стали уже препятствовать процессам интеграции внутри СНГ. Потом стали поддерживать сепаратистов внутри России. То есть они пока нас не задушат окончательно, не успокоятся, это уже очевидно. Поэтому надо изменить политику, надо перестать быть наивными людьми.

Рocciя,
3 июня 2004

Самое позитивное событие века

Кирилл Фролов, эксперт Института стран СНГ, пресс-секретарь Союза православных граждан

Мы становимся свидетелями и участниками великого и святого дела воссоединения Патриаршей и Зарубежной частей единой Русской православной церкви. Напомним, что церковные иерархи русского рассеяния, нашей диаспоры, состоявшей из духовной и культурной политической элиты России, эвакуировавшиеся от большевистского террора, организовались в Русскую православную церковь за границей. Зарубежная часть Русской церкви воздерживалась от церковного общения с Московским патриархатом, пока Церковь на Родине была несвободна. Когда коммунизм пал и Церковь стала постепенно освобождаться от его цепких лап, в русском зарубежье возникли две линии поведении в отношении России. Первая: не признавать Московский патриархат и создать сеть параллельных “истинно православных приходов”. Вместо ревнителей православия в эту “сеть” за редким исключением пошли лица, ищущие заграничных контактов, поссорившиеся со своими епископами или “профессиональные диссиденты”, для которых борьба с Московским патриархатом превратилась в самоцель. Эта линия сначала возобладала в Зарубежной церкви – с 1990 года в России начали открываться “параллельные” приходы.

Это вылилось в итоге в проблемы для всего русского православия: воспользовавшись поддержкой русских эмигрантов, “перебежчики” ушли и от Зарубежной церкви, организовав совсем уж экзотические “сверхправославные” группы, состоящие из десятка человек, считающих себя последними православными на планете Земля. Однако большую часть Зарубежной церкви составляли трезвые православные люди. Само решение о создании “параллельных” приходов было принято по единственной причине: в зарубежье вообще ничего не знали о том, что происходит на Родине. “Зарубежники” как непримиримые антикоммунисты до последнего были “невъездными”. И по мере знакомства с российской реальностью в Зарубежной церкви росло понимание, что религиозная и политическая ситуация в России зависит от того, какие процессы будут происходить в Русской православной церкви, что сама идея “альтернативного православия” является маргинальной, что бороться надо за Русскую церковь, а не против нее. Россия нуждалась и нуждается в подлинном возвращении Зарубежной церкви – не в микроскопических “параллельных” приходах, а в полноценном возвращении в “большую” Церковь Московского патриархата огромных сокровищ богословия и традиций русского зарубежья. Именно это осознание привело к тому, что диалог двух частей Русской церкви начал стремительно развиваться. Принятие в 2000 году Социальной концепции РПЦ, в которой есть специальный пункт о том, что Церковь может отказать в доверии государственной власти, если ее действия будут носить откровенно богоборческий характер, было признано Зарубежной церковью как отказ от пресловутого “сергианства” – идеологии сервильности и компромиссов с тоталитарной властью. Осенью 2003 года Россию посетила группа иерархов РПЦЗ во главе с архиепископом Берлинским Марком (Арндтом), которая провела встречи и переговоры с Патриархом и членами Священного Синода, молилась в московских святынях. Это посещение России было подготовительным перед главным событием – визитом митрополита Лавра и большой группы епископов и священников Зарубежной церкви в Россию, который состоялся 14–28 мая. Визит можно считать триумфальным с точки зрения идеи восстановления единства Русской церкви. Никто и не планировал, что общение в таинствах будет восстановлено прямо сейчас: разговоры скептиков и недоброжелателей, что “прорыва не произошло”, не основательны. Произошло другое. Патриарх Алексий и митрополит Лавр встречались изо дня в день на службах, владыка Лавр проповедовал в московских храмах Московского патриархата. “Зарубежники” посетили святыни России – новые монастыри на месте уничтожения останков св. Царственных страстотерпцев и расстрела великой княгини Елизаветы на Урале, Дивеево, Питер и родину преп. Серафима Саровского – Курск. Везде – встречи с епископами, духовенством и народом. Везде – боль от продолжающегося разделения и желание единства. Стороны провели переговоры, после которых секретарь Германской епархии РПЦЗ пот. Николай Артемов заявил, что вопрос о восстановлении единства Русской церкви практически решен, что остались только технические детали. Речь идет о приходах РПЦЗ в России. И этот вопрос решаем – можно создать признанное МП подворье Зарубежной церкви, которое объединит эти приходы, кто-то из местных “зарубежников” найдет себя в “большой” Русской церкви. Во время визита митрополита Лавра произошло важнейшее символическое событие – совместная закладка Патриархом и митрополитом Лавром храма Новомучеников Российских в Бутове.

Но нашлись политические силы, которые откровенно выступают против усиления Русской церкви и, следовательно, России.

Три средства массовой информации – интернет-сайт “Кредо”, НТВ и “Московский комсомолец” устроили информационную войну против объединения Русской церкви. На НТВ был показан репортаж, где в качестве экспертов были приглашены лица, лично не заинтересованные в объединении РПЦ и РПЦЗ, – типа Михаила Ардова, представителя микроскопической группки из нескольких десятков человек, именующей себя “Российской православной автономной церковью”, характерной особенностью которых является то, что эта горстка людей считает себя последними православными христианами на планете Земля. Вторым экспертом НТВ стал скандальный журналист Бычков, известный тем, что основным его занятием является дискредитация членов Священного Синода РПЦ. Еще в ноябре 2003 года “Кредо” устроило провокацию, опубликовав в качестве редакционного комментария статью, в которой утверждается, что Московский патриархат потребовал от Зарубежной церкви передать свою собственность РФ. Союз православных граждан попросил представителей Зарубежной церкви прокомментировать этот бред и получил ясный ответ: вопросы собственности и имущества на переговорах не обсуждались! Дальше – больше. Это издание оклеветало архиепископа Марка, опубликовав “версию” некоего “отставного чекиста” Преображенского, в которой утверждается, что архиепископ Марк посещал СССР, был завербован КГБ в 1979 году и является агентом российской разведки, получившим задание “подчинить Зарубежную церковь Москве”. СПГ сделал еще один запрос в Германскую епархию Зарубежной церкви и получил ответ, что в 1979 году архимандрит Марк (Арндт) служил ежедневно в русском храме г. Висбадена (ФРГ) и никуда не отъезжал, соответственно, никогда не арестовывался. Казалось бы, неоднократное уличение в явной клевете должно расставить все точки над “i” в вопросе репутации подобных изданий. Однако антицерковная истерия продолжается, ибо на нее существует политический заказ. Слово “клеветник” переводится на греческий как “диаволос”. Дьявольское сопротивление делу объединения Патриаршей и Зарубежной частей Русской церкви свидетельствует о том, насколько важным является это дело и для Церкви, и для России. Для Церкви это излечение раны на ее теле, торжество исторической и канонической правды, для России – важнейший шаг в деле воссоединения разделенного русского народа и собирания мировой русской диаспоры.

www.utro.ru,
4 июня 2004

На Кавказе все сильнее пахнет порохом

Андрей Миловзоров

В Грузии снова пахнет войной. Михаил Саакашвили обещает за годы своего президентства восстановить территориальную целостность страны по образцу 1991 года, т.е. вернуть вслед за Аджарией еще и Абхазию с Южной Осетией.

Каким образом? Накануне Дня независимости страны Саакашвили обещал рассказать об этом. И рассказал... в ходе военного парада, самого масштабного в истории суверенной Грузии: в нем приняли участие почти все вооруженные силы страны – свыше 100 единиц тяжелой бронетехники, вертолеты, штурмовики и более 10 тыс. военнослужащих. На этом фоне Саакашвили призвал мятежные автономии к мирным переговорам и сделал им "роскошное предложение": конституционно переделать Грузию в "асимметричную федерацию". То есть, президент готов отказаться от принципа унитарного устройства страны (который на самом-то деле, с учетом этнического разнообразия и политических амбиций населения, давно уже стал чисто номинальным), а также предоставить мятежным автономиям больше прав и самостоятельности, чем другим регионам, – "самую широкую автономию", по его словам. "Мы никогда не скрывали, что готовы на асимметричное федеральное устройство. Но мы не допустим повторения того, что было в Аджарии. Упускать рычаги управления мы не собираемся". В реальности рычаги эти давно упущены, но речь сейчас даже не об этом.

Лидеры непризнанных Абхазии и Южной Осетии отвергают протянутую им руку (глядя на вторую, сжатую в кулак) и говорят, что их народы свой выбор сделали: они не собираются входить в состав "соседней Грузии". Премьер-министр Абхазии Рауль Хаджимба в ответ на новые предложения Саакашвили отвечает однозначно: "Абхазия уже окончательно определилась со своим статусом. В республике принята Конституция независимого государства, и вопросы статуса Абхазии не могут быть и никогда не будут предметом для обсуждения". А руководство Южной Осетии не скрывает, что его мечтой является воссоединение с Осетией Северной, российской.

Как показывают события последнего месяца, опасения автономий далеко не беспочвенны. Еще в середине мая, по горячим следам аджарской "революции", была предпринята попытка прощупать и абхазский режим: в Сухуми была организована миниатюрная демонстрация "оппозиции" из 16 человек, в основном армян, которые скандировали: "Миша, помири нас!" Кстати, именно из абхазских армян (около 25% населения автономии) Тбилиси хочет создать "социальную базу" для экспорта своей революции. Конечно, горе-демонстрантов задержали, и – конечно! – грузинский президент тут же пообещал, что Абхазия будет следующей в очереди на революцию. Однако сухумские власти отреагировали предельно жестко. Первый вице-премьер правительства непризнанной республики Астамур Тарба заявил: "Если в Грузии решат пойти на Абхазию, пусть даже с цветами, розами или фиалками, это будет воспринято нами как агрессия". К тому же и Россия замолвила словечко, так что Тбилиси пришлось замять этот казус. Но затем в Батуми, где проходил смотр военно-морских сил Грузии, Саакашвили сказал прямо: "Наша цель – Абхазия", причем несколько раз во время выступления использовал слово, которое означает на грузинском как "цель", так и "мишень". А накануне он заявил журналистам, что объединение Грузии "произойдет быстрее, чем думают многие"... И, наконец, буквально на днях произошел инцидент с блокпостами, неожиданно размещенными тбилисскими властями в Южной Осетии и усиленными элитным спецназом. Это тоже весьма показательное событие. У молодого грузинского президента развился типичный синдром "головокружения от успехов": он решил применить свой аджарский опыт и в отношении Цхинвала. И даже повод для этой "полицейской интервенции" оказался примерно тот же, что и в Батуми: восстановление единого таможенного контроля в стране, борьба с контрабандой.

Однако сравнивать Аджарию с Абхазией и Южной Осетией можно лишь с большой натяжкой. Конфликт между Тбилиси и Батуми был вызван, главным образом, борьбой за Батумский порт, приносящий хорошие дивиденды, и личными политическими амбициями Аслана Абашидзе, чей род правил Аджарией не одно столетие. С абхазцами и осетинами все гораздо сложнее: сказывается их этническая инородность по отношению к остальной Грузии (хотя и в ней самой немало этнических и языковых различий). Ситуацию усугубили взаимные обиды и пролитая в 90-х годах кровь. Кроме того, подрастает поколение абхазцев и осетин, для которых Грузия – отнюдь не родина.

Так что методика борьбы с сепаратизмом, успешно примененная в отношении батумского режима, здесь не сработает, а может только обострить конфликт. А методика эта проста: она заключается в "выдавливании" мятежного регионального лидера из его кресла при помощи энергичных речей, демонстрации силы, а также оппозиции, пусть даже и виртуальной, но хорошо "пропиаренной" зарубежными СМИ. Это сработало в Аджарии, но вряд ли сработает в Цхинвале и Сухуми.

В Тбилиси вроде бы понимают все это и обещают не давить на психику "сепаратистов" ни угрозами, ни танками. Но тут же давят – и военным парадом, и объявлением своего намерения удвоить мощь своих вооруженных сил за 2-3 года, и пресловутой двусмыслицей "цель – мишень", и даже... "Кмарой". Накануне недавних парламентских выборов в Южной Осетии на стене по соседству с лозунгами "Путин – наш президент!" появились надписи "Кмара!" ("Хватит!"). Это та самая "Кмара" – профессиональная и неплохо финансируемая оппозиция, – посредством которой Аслан Абашидзе был успешно устранен от управления Аджарией. Эдуард Кокойты, правда, выразил убеждение, что экспорт "Кмара" в Южную Осетию невозможен, а он, со своей стороны, сделает все, чтобы сохранить независимость своей республики. И вражеские надписи были быстро замазаны. Но даже сама угроза проникновения "вируса Кмары" в республику лишает ее власть покоя – ведь "розовый" сценарий уже неплохо отработан...

Вся эта двусмысленность ведет только к одному: у населения автономий окончательно пропадает доверие к Тбилиси. Директор Института стран СНГ, депутат Госдумы Константин Затулин, побывавший недавно в Цхинвале, считает именно кризис доверия основным препятствием на пути решения абхазско-осетинской проблемы. Причем, похоже, что новое руководство Грузии не особо заботится о восстановлении этого доверия. Даже заявления Саакашвили о готовности федерализировать страну воспринимаются неоднозначно, поскольку звучат на фоне фактической ликвидация Аджарской автономии. Поведение грузинского президента носит все более провокационный характер, что отмечают даже за "дальними" рубежами. Экспертам The Financial Times ситуация видится таким образом: "Михаил Саакашвили оспаривает десятилетний статус-кво, при котором Южная Осетия и Абхазия управляются почти так, как если бы они были российской территорией". При этом газета утверждает, что "судьба грузинских сепаратистов находится в руках Путина".

Но что может сделать Россия в этой ситуации? Она стоит перед очень сложной дилеммой: ей приходится выбирать между поддержкой территориальной целостности Грузии (которую российское руководство не раз обещало уважать) и защитой права наций на самоопределение, помощью дружественным Южной Осетии и Абхазии, которые смотрят на Россию как на единственного гаранта их независимости. Конечно, в таких вопросах очень трудно отделить подлинные "чаяния народа" от сепаратистских игр местной политической элиты, но тот факт, что абхазцы и осетины поголовно принимают российское гражданство, говорит о многом. Впрочем, о многом говорят и другие факты. Например, после войны десятилетней давности добрая половина населения Абхазии – этнические грузины – была изгнана, их собственность на территории Абхазии распродается, а сами они не могут принимать участие в решении судьбы бывшей своей республики, что ставит под сомнение легитимность референдума, проведенного в Абхазии в 1999 году. Что касается Южной Осетии, то здесь четыре депутатских мандата в парламенте, которые закреплены за грузинским населением, остались вакантными, поскольку грузины отказались принимать участие в выборах... Одним словом, Грузия (как и весь остальной Кавказ) – это один большой узел, который невозможно разрубить, не пролив крови. Но можно ли его распутать?

Возможно, все-таки последнее слово в судьбе Абхазии и Южной Осетии принадлежит России. Ведь за последние полгода с небольшим визиты Игоря Иванова в Грузию облегчили (или даже определили) уход уже двух лидеров – Шеварднадзе и Абашидзе. Многие охарактеризовали это как "сдачу" Россией своих позиций, в особенности, историю с Абашидзе. Говорят уже, что и Абхазию Россия "сдаст" Грузии в обмен на обязательство не размещать у себя войска НАТО, а Южную Осетию использует как еще более мелкую разменную монету...

Однако пока ничто (кроме аналогии с Аджарией, которая, как уже говорилось, весьма относительна) не говорит в пользу такого варианта развития событий. Наоборот, Россия проявляет в абхазском вопросе жесткость, хотя речь идет (вроде бы как) о внутренних делах другого государства. "Прежде всего, мы с абхазами должны договориться, после чего к процессу урегулирования может подключиться Россия", – так Михаил Саакашвили обрисовал сценарий решения абхазской проблемы. Но тут же, противореча сам себе, признал, что "переговоры с Россией об абхазском урегулировании идут тяжело". То есть, идут-то все-таки с Россией, и при этом она не уступает ни пяди абхазской земли.

Кстати, и в прежних действиях России на "грузинском фронте" можно без труда найти здравый смысл и расчет: например, Абашидзе, будучи похищен Ивановым прямо "из когтей" Саакашвили, избежал репрессий и остался в российском политическом арсенале как важная и легитимная в Грузии политическая фигура.

Но в целом, похоже, что Россия не совсем определилась в своей стратегии по абхазско-осетинской проблеме. Профессор МГИМО Иван Сафрончук говорит в этой связи: "В российском руководстве, как и вообще в российской политической элите, нет четкого представления о том, должны ли Абхазия и Южная Осетия вернуться полностью под юрисдикцию Грузии или не должны... конфликтуют две противоположные позиции". А тем временем Саакашвили настроен очень воинственно: "Наши вооруженные силы могут защитить Аджарию и остальную Грузию, – говорил он, принимая военно-морской парад в Батуми. – Мы не собираемся заниматься единоборством в океанах, наша арена здесь – на Черном море. Мы хотим переговоров со всеми и мирного решения вопросов, но наш ответ на натиск врага будет всегда твердым". Интересно, какого врага он имел в виду? Впрочем, догадаться нетрудно.

Рocciя,
10 июня 2004

Старые проблемы под новым флагом

Олег Гущин

В Грузии теперь все новое – и флаг, и герб, и гимн. И этим самым новый президент как бы демонстрирует разрыв с “проклятым” прошлым, тем, которое он получил в наследство от своих двух предшественников – Гамсахурдиа и Шеварднадзе. Но проблемы остаются старые, и как бы ни был Саакашвили окрылен своими победами над Шеварднадзе и Абашидзе, методы, принесшие первые два успеха, совершенно не гарантируют последующие.

На абхазов и осетин красноречие не действует

Абхазия и Южная Осетия самым решительным образом отвергли предложения президента Михаила Саакашвили предоставить им сколь угодно широкую автономию в рамках грузинского государства, буде они откажутся от своих сепаратистских устремлений и вернутся в его, государства, лоно. Не помогло и то, что предложения эти были сделаны в высокоторжественный момент на военном параде по случаю Дня независимости Грузии и озвучены по-абхазски и по-осетински. И в Сухуми, и в Цхинвале среагировали быстро и совершенно однозначно. Абхазский премьер-министр Рауль Хаджимба высказался в том смысле, что его страна существует уже не первый год, имеет свою Конституцию и прочие атрибуты независимого государства, и ни в каких дискуссиях по поводу этой независимости он смысла не видит. Примерно в том же ключе выступил его южноосетинский коллега, который сказал, что намерен строить с Грузией добрососедские отношения, и не более того.

В принципе все эти ораторские упражнения можно было бы расценить как начало длинного и энергичного восточного торга, когда каждая сторона изначально ставит завышенные требования, чтобы потом было куда отступать и что уступать. Но в данном случае положение гораздо более серьезное. Михаил Саакашвили сейчас находится на пике своей политической формы. В его активе – две чистые победы: он без крови свалил своего предшественника Эдуарда Шеварднадзе и затем, опять же без крови, вернул в состав Грузии уже практически независимую Аджарию. Поддержка Саакашвили, и без того массовая, теперь стала практически всенародной. Но здесь и таится опасность его положения. С одной стороны, чем больше успехи, тем больше ждут от молодого и энергичного лидера, а с другой – провал может перечеркнуть все предыдущие успехи, и тогда третьего президента Грузии может постигнуть судьба двух первых. С третьей стороны – Саакашвили теперь просто не может свернуть с им же намеченного и публично провозглашенного пути. Гамсахурдиа и Шеварднадзе тоже пришли к власти на волне народной любви и были избраны подавляющим большинством. Чем они кончили – достаточно хорошо известно.

Ситуация усугубляется еще и тем, что при всей кажущейся схожести ситуаций между Аджарией, с одной стороны, и Абхазией и Южной Осетией – с другой, дело обстоит гораздо сложнее и неприятнее. Если аджарцы – это, в сущности, те же грузины, только принявшие в свое время ислам, то абхазы и осетины – это народы, этнически отличные от грузин, и только волею наркома по делам национальностей тов. Сталина оказавшиеся в свое время в составе Грузии. Кроме того, при всем том, что Аслан Абашидзе вел себя, как удельный князь, и делал в Аджарии что хотел, не считаясь с Тбилиси, он тем не менее никогда не отделял себе от Грузии и ничего не говорил о независимости. Абхазия и Южная Осетия себя таковыми провозгласили и подтвердили свои слова силой оружия. Другое дело, что никто их независимость не признал и, похоже, признавать не намерен, но существа дела это не меняет. Уже более десяти лет они живут под своими флагами, со своими парламентами и правительствами и по своему усмотрению строят жизнь внутри и отношения с соседями вовне.

НАТО не поможет

Вернуть их в состав Грузии военной силой Саакашвили не может. Помимо того, что это вызовет многочисленные политические эксцессы, у него просто нет этой самой силы. Грузия практические не имеет армии, и когда обретет – неизвестно. Не случайно ведь грузинские призывники предпочитают отсидеть в тюрьме за уклонение или дезертирство, нежели служить под знаменами. Что же касается подготавливаемых американцами батальонов спецназа, то и их боеспособность остается пока под сомнением, потому как одно дело – позировать перед телекамерами в новенькой форме натовского образца, а другое – драться в горах с умелым и решительным противником. Тем более что, как показал Ирак, и сами-то американские учителя в боевом плане оказались менее состоятельны, чем ожидалось.

Михаил Саакашвили всего этого не может не понимать, и поэтому в последнее время его выступления на абхазскую и осетинскую темы носят невоинственный характер. Он говорит о том, что проблему следует решать политически и, еще лучше, экономически. То есть устроить в Грузии такую жизнь, чтобы отпавшие регионы сами стали проситься назад. Правда, учитывая теперешнее состояние грузинской экономики, рассчитывать на ее расцвет в обозримом будущем не приходится, даже если американцы, любимая палочка-выручалочка молодого президента, и начнут накачивать ее долларами. Но, похоже, не начнут. На небольшие бонусы в 3, 5, 10 миллионов они еще способны, но не более того, ибо американцы не были бы американцами, если бы кидали деньги в заведомо черные дыры.

Коррупция – национальное бедствие

И тут из полутьмы начинают выступать контуры противника, который для Саакашвили будет, пожалуй, пострашнее абхазских и осетинских сепаратистов. На постсоветских просторах коррупцией удивить кого-либо трудно, но то, что происходит в этом плане в Грузии, можно оценить только как национальное бедствие. Без того, чтобы не то что победить, но хотя бы ввести коррупцию в более или менее пристойные рамки, ни о каком подъеме экономики и речи быть не может. И вот здесь молодой президент, похоже, попадает в заколдованный круг. Для того чтобы обуздать коррупцию, надо нанести удары по влиятельным кланам. Можно назвать их мафиозными, можно предпринимательскими, суть дела от этого не меняется. Понятно, что кланы от этого в восторг не придут, и Саакашвили наживет себе очень сильных и опасных врагов. Они, в свою очередь, начнут копать под президента, благо возможности для этого есть, ибо жизнь большинства грузин не стала ни легче, ни богаче. Популярность – единственное реальное оружие молодого лидера – начнет падать со всеми вытекающими отсюда последствиями. Экономическое процветание, которое должно вернуть в лоно Грузии Абхазию и Южную Осетию, пока откладывается. А без него, как бы ни была сложна жизнь обитателей этих двух регионов, она всяко не хуже того, как живут люди в самой Грузии. А следовательно, и менять шило на мыло не резон.

Россия может отключить все

И, наконец, последнее, но не наименее главное, – Россия, ее позиция и ее выгоды. Звиад Гамсахурдиа вообще не мог о ней говорить без пены у рта. Шеварднадзе тоже не экономил на упреках и укорах, обвиняя Москву в поддержке абхазского и осетинского сепаратизма и вообще во всем, вплоть до засухи или землетрясений. Михаил Саакашвили ведет себя аккуратнее, во всяком случае – в последнее время, не увлекаясь антироссийской риторикой. Он понимает, что, как бы ни были сильны и богаты США, они там, за морями-океанами, а Россия хоть и победнее, а здесь, рядом. Она дает свет и тепло, и, к слову сказать, очень многие (чтобы не сказать большинство) жители Абхазии и Южной Осетии являются ее, России, гражданами. Понимает Саакашвили и то, что обе его славные победы над Шеварднадзе и Абашидзе обусловлены именно тем, что Москва решила за этих деятелей не заступаться и позволила событиям течь своим чередом.

Что бы там ни говорили первый и второй грузинские президенты, Россия вовсе не заинтересована в дестабилизации и разрушении Грузии. По этому поводу очень хорошо высказался председатель думского комитета по международным делам Константин Косачев, который сказал, что если бы Россия действительно хотела развалить Грузию, то она давно бы это сделала с учетом тех рычагов, которые она в Грузии имеет. И то, что грузинское государство до сих пор существует, является заслугой не только Тбилиси. Это уже не говоря о том, что коль скоро Грузия такая независимая, то и нефть, и газ, и электроэнергию ей можно было бы продавать по мировым ценам, как немцам или полякам. Но в том-то все и дело, что Грузия России нужна. Нужна стабильная и не нищая, потому как иметь нищего и беспокойного соседа – удовольствие сомнительное.

Дружить надо уметь

В беседе с автором этих строк один из ведущих российских специалистов по Кавказу, заведующий отделом Закавказья в Институте стран СНГ Михаил Александров высказал мнение, что, в принципе, как бы ни упорствовали абхазы в стремлении сохранить свою независимость, возможность их реинтеграции в грузинское государство есть. Только не на условиях автономии, пусть даже самой широкой, а на основе союза, в чем-то похожего на бывший Советский Союз. Но только не декларативного, а реального, с правом выхода и, самое главное, с реальным учетом интересов и Абхазии, и Южной Осетии, и других и с реальной возможностью их влиять на политику всего государства. И вот тогда, подчеркнул профессор, у наших друзей появится возможность обеспечить и нерушимую грузино-российскую дружбу, и этническую гармонию, и, как следствие, стабильность со всеми вытекающими из нее экономическим и политическим выгодами.

Ведомости,
10 июня 2004

Вопрос дня: Зачем поддерживать Белоруссию?

Антон Осипов

Россия согласилась продавать Белоруссии газ по $46,68 за 1000 куб. м. Это больше, чем прежние $34, но меньше требуемых $54. Цена за транзит российского газа вырастет не в два раза, а на 50%. При этом Россия даст Белоруссии кредит, чтобы та заплатила ей за газ. Зачем это?

Леонид Вардомский, руководитель Центра постсоветского экономического развития и сотрудничества

Для “Газпрома” главное — гарантии выхода газа на европейских поставщиков, которые покупают его по реальным ценам за реальные деньги. Самый короткий путь — через Белоруссию. С января газ шел без гарантий, и вот они получены. Изменения расценок вполне приемлемы для “Газпрома”. Другой вопрос, что само соглашение лишь на полгода. При этом Белоруссия пытается “замотать” штрафы и пени за невыплаченные вовремя долги.

Александр Фадеев, заведующий отделом Белоруссии Института стран СНГ

Отношения с самым верным союзником разорвать сложно и психологически, и геополитически. Слишком многое придется менять. Поэтому Путин, не идя на серьезные уступки вроде двух эмиссионных центров, в мелочах вроде оплаты газа готов пожертвовать частью средств, чтобы избежать резких поворотов. Другой вопрос, что все пока держится на фигуре Лукашенко, без него вся система рухнет.

Игорь Бунин, гендиректор Центра политических технологий:

Такой вопрос можно задать про другие страны СНГ: Грузия, Армения покупают российский газ примерно за те же деньги. Это политика, напрасная надежда на то, что нас будут больше любить. Но в отношениях с Белоруссией хотя бы начинают присутствовать элементы экономики: снижена цена транзита, удалось подтвердить собственность “Транснефтепродукта”, что является важным достижением в торге, во многом покрывающим убытки от договоренностей. Поскольку Белоруссия находится на пути транзитного газа в Европу, возможности давления на нее ограничены, и, больше чем она может заплатить, трудно с нее взять.

Ведомости,
15 июня 2004

Подбросили дров. Тбилиси подозревает Москву в военной помощи Южной Осетии

Анна Николаев, Алексей Никольский, Виталий Иванов

Вокруг непризнанной республики Южная Осетия на выходных вспыхнула ожесточенная война слов. Грузия обвинила Москву в переброске военной техники в Южную Осетию. Российские военные говорят, что перебрасывали топливо и дрова.

Накануне российского Дня независимости отношения между Грузией и самопровозглашенной республикой Южная Осетия резко обострились. Кокойты объявил, что на 12 июня Тбилиси запланировал акцию, в ходе которой около тысячи грузин, в 1992 г. покинувших зону конфликта, в обход блокпостов миротворцев намеревались перейти из Грузии в Южную Осетию. “Мы не исключаем, что по дороге могут возникнуть вооруженные конфликты”, — предупредил Кокойты.

Предсказания Кокойты не сбылись. Зато Тбилиси обвинил российских военных в незаконном проникновении на территорию Южной Осетии. Глава комитета по обороне и национальной безопасности грузинского парламента Гиви Таргамадзе заявил, что Россия ввела на территорию Южной Осетии порядка 150 автомашин с военными, оружием и боеприпасами, включая несколько бронемашин и зенитных установок. А грузинский президент Михаил Саакашвили назвал “провоз оружия и техники” “не совсем дружественным шагом” со стороны России. А после телефонного разговора с Владимиром Путиным Саакашвили сказал, что переговорный процесс между Грузией и Южной Осетией займет месяцы, но пообещал, что перебрасываемое в мятежную республику оружие станет трофеем грузинской армии, как это стало с оружием, закупленным бывшим лидером Аджарии Асланом Абашидзе.

Минобороны России опровергло обвинения Тбилиси. Сотрудник пресс-службы военного ведомства сказал, что в Южную Осетию доставлялось не оружие, а топливо, дрова и продовольствие для миротворческого контингента.

Скорой разрядки ситуации вокруг Южной Осетии ждать не стоит, полагают эксперты. Директор Института стран СНГ Константин Затулин убежден, что у Кокойты были основания ждать провокации со стороны Грузии. “Воодушевленная развязкой аджарской истории она стремится всячески теребить Россию, заставляя высказаться по поводу Южной Осетии, — полагает Затулин. — Тбилиси же важно добиться безразличия России”. А президент Института национальной стратегии Станислав Белковский добавляет, что целостной политики в отношении Южной Осетии у Москвы по-прежнему нет, но в Кремле, по его мнению, “наконец-то поняли”, что спасти Южную Осетию от возвращения в состав Грузии может только демонстрация решимости вступить в конфликт на стороне осетин. Будущее Южной Осетии зависит от того, получится ли у Саакашвили еще раз перехитрить Путина, как это было в Аджарии, говорит политолог.

Конфликт в Южной Осетии разгорелся в 1990 г., когда грузинский парламент под председательством Звиада Гамсахурдиа упразднил Юго-Осетинскую автономную область в составе Грузинской ССР. Самые кровопролитные бои между Грузией и Осетией разгорелись в начале 1992 г. Летом при посредничестве России было заключено перемирие, исполнение которого контролируют миротворческие батальоны из России, Грузии и Северной Осетии (формируется из жителей республики российским Минобороны).

№ 6, 2004 г., «Стратегия России»,

Котёл с плотной крышкой

Константин Затулин, депутат Государственной Думы РФ

Насколько данные исследований позволяют судить об ожиданиях опрошенных? Что они сами думают о направлении, в котором «Единой России» стоило бы развиваться? Скажем, будут ли полезны для партии внутренние дискуссии по принципиальным вопросам? Или же «Единая Россия» должна везде и всюду выглядеть как единая и неделимая, ни в коем случае ничего не обсуждающая партия?

При премьере Михаиле Касьянове «Единая Россия» могла заявлять что, как партия президента, она вправе критиковать правительство, доставшееся Владимиру Путину в наследство. Теперь же даже критика в адрес кабинета министров стала практически невозможной - правительство назначено Президентом, сопроводившим это назначение правительственной реформой и заявлением о принципиальном характере своего выбора. Теперь думской фракции партии приходится согласовывать с Правительством самые незначительные детали при голосовании законопроектов. Что уже тут говорить о таких принципиальных вопросах как блок социальных законов или судьба мажоритарной системы?

Вот три эпизода, характеризующие обстановку в партийной фракции. Одним из первых мероприятий для депутатов нового созыва стала учеба в пансионате «Бор». Учеба как учеба, кто-то слушает речи, кто-то предпочитает им неформальное общение в курилках и коридорах. На выступление Председателя Государственной Думы все собрались в зале. Спикер предпочел не зачитывать длинный доклад, а ограничился сообщением минут на 15. Из президиума спрашивают: «Какие вопросы к Борису Вячеславовичу?». Один-единственный депутат тянет руку: «Прошу сказать, как скоро можно получить текст доклада для использования в работе?». Радостное оживление зала.

Нынешняя Дума бьет рекорды по числу должностей для депутатов. Например, комитет по делам СНГ и связям с соотечественниками, в котором я работаю, состоит из 10 человек: председателя, первого зама, семерых заместителей и одного рядового члена комитета, то есть меня. На заседании нашей подгруппы выясняется, что в списке из шестидесяти кандидатов на разные должности, рекомендуемых президиумом фракции, остались две нераспределенные вакансии, на которые претендуют четверо или пятеро депутатов нашей подгруппы. Президиум, у которого рука устала рекомендовать, предложил подгруппе самой определиться по оставшимся вакансиям. Один из депутатов искренне возмущен: «Почему президиум ставит нас в такое сложное положение, когда мы сами должны решать?!».

Третий эпизод добил меня окончательно. Перед ратификацией трех российско-украинских соглашений ко мне подошел один уважаемый депутат и спросил, как я собираюсь голосовать. Я сказал, что против одного из соглашений и повторил аргументы, высказанные председателю Думы. «Да, нет, нужно все снимать с обсуждения, они нас позорят», - мой собеседник оказался настроен гораздо более решительно. Через два часа началась процедура ратификации. От «Единой России» выступил все тот же депутат: «До каких пор будем откладывать ратификацию соглашений, жизненно важных для интересов России? Давно пора их утвердить». Я так и обмер.

На вопрос, будем ли мы создавать полуторапартийную систему или какую-либо иную, ответ уже дан - повышением барьера прохождения на следующих выборах с 5 до 7 процентов. Это индикатор реального отношения к тем небольшим партиям, которые 7 процентов явно не наберут. Но если вы повышаете барьер для прохождения в Государственную Думу и рискуете многопартийностью в Думе, то, тем более, вы должны предложить избирателю новый образ партии-фаворита. В самой партии нужно обеспечить внутреннюю демократию, возможность дискуссий и создания фракций по политическим, а не по формальным мотивам. Ведь фракция «Единой России» разделена на четыре группы лишь потому, что физически не может собраться в одном месте. Внутри самой партии нужны разные крылья и течения, только так она сможет, не разбежавшись, сохранить свое влияние на избирателей (большинство избирателей, расходясь между собой в каких-то вопросах, иногда даже принципиальных, должны продолжать видеть в «Единой России» свою партию. Партию, в которой есть и лево и правоцентристы, и славянофилы и западники). Нельзя все время держать крышку котла закрытой наглухо.

Среди политиков и экспертов довольно популярно мнение: «Единая Россия» должна стать чем-то вроде Либерально-демократической партии Японии. Именно эта партия в течение десятков лет формировала японское правительство, обеспечивая экономическое чудо и стабильность. Но почему-то у нас не любят вспоминать, что внутри самой ЛДПЯ существует фракции, межфракционные противоречия, причем весьма принципиальные, иногда даже более серьезные, чем противоречия между другими партиями и ЛДПЯ в целом. Таким образом, демонстрируемое «поголовное согласие», тишь да гладь внутри партии рано или поздно обернутся либо застоем, либо провалом.