Соотечественники,
30 августа 2004

Я –  русская

Дарья Федотова, студентка Вильнюсского университета

Продолжаем публикацию работ участников Международного молодёжного Балтийского проекта

Русских много. Ведь русский – это не только тот, кто живет в России: в богом забытой владимирской деревушке или в ярмарочной столице. Не забывайте о русских Латвии, Германии, Америки, да обо всех нас, разбросанных по миру.

Вот так одни уже потеряли родину навсегда, другие все еще грезят триумфальным возвращением, остальные, однажды купив билет в Россию, через некоторое время покидают родину намеренно, потому что жить иначе уже не могут. И все равно эти люди остаются русскими всегда – для коренных жителей гостеприимной страны, и зачастую для себя самих, если связь с корнями прочна. Именно эта громкая "связь с корнями" представляется мне в виде цепи, звенья которой – язык, традиции, вера, воспитание, да все, что закладывается в душу ребенка его родителями.

Вот я – русская. Русская потому, что моих родителей не особо волновало осуществление безболезненной "интеграции в общество" страны, где я живу. Меня не учили из практических соображений двум языкам. Я ходила в русские ясли, русскую школу. Так вот и получилось, что мой родной язык тот, которому меня научили мои родители, тот, из букв которого я составляла свои первые самостоятельные слоги, затем слова.

Однако мое "моноязычие" длилось недолго. По воле насмешницы-судьбы мне пришлось учить языки: балтийские, славянские, угро-финские, германские. Во время их изучения мне открылась одна истина. Нашей русской мысли присуще странное свойство. Живет она, свободолюбивая, порой только в русском слове. И как бы ни был богат да изобилен иностранный язык, как бы свободно мы им ни владели, мы нашу русскую мысль не всегда можем выразить в чужом ей "одеянии". Вот так налаживая "международные связи", порой приходится выкручиваться, изворачиваться, закрашивать важнейшие оттенки, остроту мысли, чтобы подогнать ее под схему чужого языка. И получается. Только потом грызет чувство недосказанности...

Еще я русская потому, что мои родители с русскими словами передали мне любовь к отечественной истории и культуре нашего народа. Ради себя, прежде всего, а не для создания дешевого имиджа патриотки, мне нужно знать, чем жили мои предки, ради чего и кого мои прадеды, не задумываясь, отдавали свои жизни. Почему почти поставленная на колени, моя страна не сдавалась, не исчезала с лица земли. Почему залитая кровью, усыпанная человеческим прахом, она умирала, чтобы возродиться. Я счастлива, что у меня есть, чем гордиться и что прославлять. Ведь для многих то же 9 мая уже обычный, ничего не значащий день. Всего лишь чья-то история, чужая победа и горе.

Мне кажется, что я русская еще и потому, что мне близок русский характер, душа русского человека для меня родная. Русский характер – кажется, каждому понятен и в то же время мало, кем понятый. Почему-то принято ассоциировать нашу широкую, вольную душу лишь с абсурдом, нелепым противоречием. Для многих русский – это тот, кто сгоряча, от дури поит разъяренного медведя водкой, забавы ради жмет на курок приставленного к виску пистолета или бьет, потому что любит. Откровенно говоря, меня убивают голливудские интерпретации русской души или высокомерные комментарии зарубежных писателей не сей счет. Согласна, этот красивый "русский" стереотип может приукрасить любой роман, кинофильм, эссе. Но русский характер несет в себе нечто большее и вместе с тем приземленное. Это "нечто" в силу своей недосягаемости для многих делает русский характер не по праву "таинственным". Мне кажется, вернее я чувствую, что русский характер – в необыкновенной силе духа, которая может трансформироваться одному Богу известно в какие человеческие качества. Может, русский характер проявиться в терпеливости, милосердии к врагу, выносливости, благодаря которым мой народ еще никому не удавалось победить, или в упомянутом выше безрассудном риске, бахвальстве, о котором "интерпретатором" говорить намного приятнее. В русском характере для меня первична – воля, а не пресловутые принципы – "по лезвию ножа" или "пир во время чумы".

Я благодарна своим русским родителям за то, что они не пытались облегчить мою жизнь не в России, прибегая к чудодейственному лекарству – забвению. За то, что, несмотря ни на что, меня воспитали в славных русских традициях. Благодаря им сегодня я обладаю огромным богатством – сознанием родства с необыкновенным народом, его землей, историей и культурой.