Белорусские новости,
31 августа 2004

Зияющие высоты

Валерий Карбалевич

Я рос человеком, который не верит в судьбу. Но особенно после президентских выборов я подумал, что какие-то есть сверхъестественные силы, которые человека ведут в этой жизни. Впервые в этой жизни так произошло, что случилось что-то такое неординарное, и президентом стал человек вопреки всем канонам политической борьбы и политической жизни (Из выступления А.Лукашенко по белорусскому телевидению 20 апреля 1995 г.).

Ко дню рождения, тем более к юбилею, принято дарить подарки. Правительство отрапортовало о перевыполнении прогнозных показателей. Хлеборобы преподнесли небывалый урожай. БТ показало трогательные фильмы. Только олимпийская сборная, как и положено любимому ребенку, подвела, выполнив план едва на 2/3. Но самый большой подарок преподнес к юбилею сам виновник торжества. Лукашенко подарил себе в полное и безраздельное властвование целое государство вместе с десятимиллионным народом.

Биография Лукашенко служит замечательной иллюстрацией к известному афоризму: нет людей бесталанных, есть люди, занятые не своим делом. До начала горбачевской перестройки человеку амбициозному, с несомненными качествами лидера почти нигде не давали руководящих постов. Он пробовал себя в комсомоле, советских органах, армии, промышленности, сельском хозяйстве. Но без особого результата. До 33 лет Лукашенко ходил в заместителях. Не исключено, что в рамках советской номенклатурной системы должность директора совхоза была бы его потолком.

И только с началом перестройки, появлением публичной политики Лукашенко нашел свое настоящее место в жизни. Очень скоро выяснилось, что у него прирожденный талант политика. Демократия вознесла его к вершине власти. Но, став президентом, Александр Григорьевич очень быстро упразднил в стране публичную политику.

Крутые социальные виражи весьма редко воздействуют благотворно как на общество, так и на политиков. В нормальных условиях, как правило, к власти приходят люди, достигшие каких-то значительных успехов в своей жизни, сделавшие последовательное восхождение по ступеням карьерной лестницы.

В европейских странах главы правительств — это в основном лидеры победивших партий. Да и на постсоветском пространстве в 90-е годы во главе государств стояли бывшие руководители КПСС (А.Бразаускас, Л.Кравчук, П.Лучинский, Э.Шеварднадзе, Г.Алиев, Н.Назарбаев и др.). Во многих странах политическую карьеру делают успешные бизнесмены (С.Берлускони в Италии) или даже известные актеры (Р.Рейган, А.Шварценеггер в США). И даже в случае государственного переворота к власти приходят обычно генералы.

Взлет же к вершинам власти "людей с улицы" возможен не в результате нормальной демократической процедуры, а лишь вследствие социальной революции или народного бунта. Подобное и произошло у нас в 1994 году. Не случайно некоторые из членов команды Лукашенко объявили его триумфальную победу на выборах "народной революцией". И это порождает целый комплекс проблем. Прежде всего, люди, ставшие успешными до вознесения на вершину власти, как правило, расстаются с нею безболезненно. Им есть куда уходить. У них под ногами твердая жизненная почва. Для них уход с высокого государственного поста не трагедия, а лишь смена деятельности.

Приход к власти политиков-маргиналов в результате антиноменклатурного бунта — явление экстраординарное, следствие редкого стечения обстоятельств. С точки зрения обыденного сознания это некое чудо. Примерно так оценивал свою победу и сам Лукашенко (см. эпиграф). Но если власть не получена в результате естественного развития событий, а свалилась на голову, то за нее надо цепляться руками и ногами. Ибо чуда два раза не бывает. Поэтому новоиспеченный лидер инстинктивно стремится создать такую политическую систему, в которой смена власти невозможна.

Куда уходить? Непрерывная война против номенклатуры привела к тому, что ни один клан его не примет. Люди ни за что так не мстят, как за собственное унижение. У него за спиною выжженная земля. И теперь власть, бывшая когда-то заветной мечтой, стала его проклятием. У Лукашенко нет другого выхода, кроме как стремиться остаться у власти как можно дольше. И вопрос — будет ли референдум? — попросту некорректен. Единственный правомерный вопрос — когда?

Другая проблема. Народ, вознесший лидера на вершину власти, требует от него упростить мир политики до своего понимания. Когда Стенька Разин становится царем, управление государством сводится к простому решению сложных проблем. Все многообразие большого взаимосвязанного и взаимопереплетенного мира объясняется понятными простому народу тезисами.

Лукашенко любит повторять, что при решении проблем нужно "идти от жизни". Управление государством, по его представлениям, задача не столько социальная, сколько административная. Чтобы государственный механизм работал, надо укрепить дисциплину, давать команды ("запустить заводы", "остановить цены", "создать Силиконовую долину") и жестко требовать их выполнения. И модель мобилизационной экономики — самая простая для управления и контроля. При этом и лозунги просты как грабли. Когда президент в понедельник в Кореличах объясняет, что "сельское хозяйство — это фундамент государства", электорат его понимает. В такой простой системе знания и интеллект — не самое главное. Для руководящей работы необходимы преданность, исполнительность и строгий спрос с подчиненных.

Выступая в 1998 году перед учеными и преподавателями-обществоведами, Лукашенко давал им такие указания: "И не надо, решая какие-то сложные, тяжелые для нашего общества проблемы, искать причины и объяснения в каких-то сложных комбинациях. Выход — в простом. Простота всегда являлась основой великих открытий. И мы ищем — в простом".

В таком своеобразном мире все неудачи объясняются происками врагов. Союзу с Россией мешают "враги интеграции". В сложных отношениях с Западом виновата белорусская оппозиция. И так далее. Если мир прост, то нет нужды усложнять политическую систему, осуществлять, например, разделение властей. Конкурентные выборы, дискуссии, плюрализм, механизмы и институты демократии нужны тогда, когда мир сложен и, значит, решение как минимум неоднозначно. В той простой социальной модели, которую создал Лукашенко, нужен лишь вождь, а демократия только мешает.

Внешнюю политику страны ее первый президент тоже упростил до понимания своего электората. Запад — извечный враг, который строит козни против Беларуси потому, что, избрав "народного президента", она проводит независимый курс. Российский народ — извечный друг. Правда, власть там захватили олигархи, прозападные силы, противники интеграции, поэтому стоит подождать лучших времен.

Вроде бы в 50 лет Александр Григорьевич находится на вершине могущества и славы. Казалось бы, самое время радоваться жизни. Однако человек не может быть счастлив, если не видит впереди вариантов, в принципе не мыслит себя, как сам признался, в иной роли. А ведь любовь, в том числе народная — явление преходящее. Между тем первый белорусский президент сам создал такую систему, в которой нет гарантий защиты прав человека, включая его самого.