Уроки Крымской войны. Их не поздно извлекать даже через полтора века

Красная звезда, 30 октября 2004 г.

Владимир Мохов

В 1905 году Российская империя, «беременная» революцией, широко и достойно отметила 50-летие Крымской войны 1853 – 1856 годов. Тогда страна сдала экзамен на верность своей истории и, несмотря на смутное время, успела не только почтить живых участников тех событий, но и, по сути дела, создала архитектурный облик Севастополя, без которого «город русских моряков» представить уже нельзя. А вскоре А. А. Ханжонков снял первый русский художественный полнометражный фильм, посвященный их подвигу, – «Оборона Севастополя».

В 1955-м, в дни 100-летия этой обороны, Советский Союз, сравнительно недавно вышедший из тяжелейшей войны и переживающий не менее сложные времена, тоже оказался на высоте исторической памяти. Именно тогда на улицы и площади Севастополя вернули низвергнутые в конце 20-х годов по идеологическим мотивам памятники царским адмиралам, восстановили разрушенную в годы Великой Отечественной знаменитую Панораму Первой обороны Севастополя.

В начале 2004-го высказывались опасения, что мы можем неудачно сдать экзамен под названием «150-летие Крымской войны». Что чтимый и в России, и на Украине подвиг Нахимова, Корнилова, Истомина, Пирогова, Хрулева, Даши Севастопольской в силу разных обстоятельств уходит на периферию нашего официального государственного сознания.

К счастью, этого не произошло. В прошлом году по инициативе крымчан увидел свет указ президента Украины о подготовке и проведении мероприятий, посвященных 150-летию Крымской войны. Ряд из них уже проведен. А в начале октября под эгидой Черноморского флота Российской Федерации, правительства Москвы, Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, Института стран СНГ в Севастополе состоялась Международная конференция, посвященная 150-летию начала Первой героической обороны Севастополя, – «Итоги и уроки Крымской войны».

Черноморцы экзамен сдали

…В Симферопольском аэропорту на паспортном контроле пограничник, улыбнувшись, съехидничал: «А не поздно подводить итоги?»

     Как ни странно, этот дилетантский, с явным подтекстом вопрос незримо витал и в актовом зале Черноморского филиала МГУ, где все три дня проходила конференция. А ответить на него пытались политики, историки, военные…

Флотское представительство на конференции было весьма значительным. В Севастополь прибыли офицеры Главного штаба ВМФ, Морского научного комитета. От имени военного совета и личного состава Черноморского флота участников конференции приветствовал командующий ЧФ РФ адмирал Владимир Масорин. Приглашение к участию в форуме столь высокого уровня представителей флота он расценил как знак уважения и признания важной роли Черноморского флота в 349-дневной эпопее Первой обороны Севастополя.

Командующий отметил, что оборона черноморской твердыни золотыми буквами вписана в боевую летопись ЧФ. Он напомнил, что свыше 15 тысяч моряков, затопив тогда свои корабли, сошли на берег и героически воевали на бастионах и редутах города-крепости. Олицетворением ратной доблести, верности воинскому долгу для всех последующих поколений русских моряков стали имена выдающихся флотоводцев Корнилова, Нахимова, Истомина, офицеров Бутакова и Бирюлева, матроса Кошки…

Боевые традиции легендарных предков чтит и нынешнее поколение черноморцев. У него теперь свои задачи по защите южных морских рубежей Отечества, и решать их приходится в новых геополитических реалиях. Об этих задачах, в том числе о последнем походе отряда боевых кораблей ЧФ в Средиземное море, участникам конференции было интересно узнать непосредственно от командующего. Но адмирал Масорин рассказал и о том, какие мероприятия проводятся на севастопольской земле по увековечению памяти об участниках тех исторических событий. О восстановлении монументов и памятников, реставрационных работах на Графском кладбище, приведении в порядок многочисленных воинских захоронений.

В канун 150-летия начала Первой обороны Севастополя был торжественно открыт после реставрации памятник русским воинам-участникам Балаклавского сражения. Военные строители ЧФ воссоздали его в рекордно короткий срок. К сожалению, памятник этот по каким-то причинам (хочется верить – не политическим) местные власти забыли включить в программу финансирования. Но Черноморский флот все-таки изыскал возможности, в том числе финансовые, чтобы восстановить этот прекрасный монумент.

Пока Россия мыслит себя великой державой, стремящейся вернуть былое могущество, она обязана думать о флоте. О том, чтобы Андреевский флаг развевался не только вблизи российских берегов.

Между прочим, перед началом работ на этом объекте представители крымской администрации высказывали сомнения, что российские военные строители уложатся в установленные сроки, по их мнению, справиться с этим невозможно было физически. Но, как заявил на конференции адмирал Масорин, восстановление этого исторического монумента показало, что черноморцы не пасуют перед трудностями и сегодня. За две недели они не просто сделали это, а сделали так, что севастопольцы от изумления рты разинули. Те же представители местных властей публично назвали работу военных строителей ЧФ героической. Кстати, до памятника на поле Балаклавского сражения руки не доходили даже в благополучный советский период, он оставался в разрушенном состоянии. А теперь этот величественный монумент является своеобразной доминантой шоссе Севастополь – Ялта. Возвышаясь над кроной деревьев, он обозначает это великое и прекрасное место…

Тем символичнее, что в наши непростые – и в политическом, и в экономическом смысле – времена черноморцы восстанавливают память о своих героических предках. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Это и ответ на заковыристый вопрос пограничника, и комментарий на тему сдачи экзамена под названием «150-летие Крымской войны».

Хотя почему поздно?

Среди мероприятий, посвященных Крымской войне, Международная конференция в Черноморском филиале МГУ выделялась и по представительскому составу участников, и по проблематике рассматриваемых вопросов. История этой войны не обделена вниманием общественности во всем мире. О ней написаны многочисленные научные труды. Однако до сих пор не получены ответы на многие вопросы, не расставлены все точки и акценты. До сих пор, и не только в связи со 150-летием, Крымская война остается очень важным и не до конца оцененным событием в истории нашей общей Родины. Героическим и трагическим этапом в ее развитии.

На конференции адмирал Масорин вручил знак «300 лет российскому флоту» прилетевшему из Парижа графу Петру Петровичу Шереметеву – председателю президиума Международного совета российских соотечественников, прямому потомку первого российского фельдмаршала графа Бориса Петровича Шереметева, который, заседая в Боярской Думе, обсуждавшей предложение Петра I об учреждении Морского флота, как раз был одним из тех, кто постановил – флоту быть! Кстати, представитель этого древнего русского рода по некоторым линиям является и потомком Рюриковичей, Романовых, Суворова, Кутузова…

Битва за ясли Господни

Вице-премьер правительства Автономной Республики Крым Владимир Казарин с удовлетворением отметил, что проведение в Севастополе столь представительной конференции лишний раз показывает, что Крымский полуостров из яблока раздора между Россией и Украиной превращается в любимое дитя двух великих государств и площадку для конструктивных переговоров.

Здесь, в Ливадийском дворце, было подписано соглашение о создании Единого экономического пространства. В Керчи во время встречи двух президентов нашла свое разрешение казавшаяся неразрешимой проблема Тузлы. А нынешней осенью наряду с конференцией по Крымской войне в Крыму прошел и проходит целый ряд больших международных научных форумов, в основе своей украинско-российских. Например, в санатории-профилактории «Полет», созданном в советское время как центр реабилитации космонавтов и летчиков-испытателей, только что прошла конференция, в которой приняли участие ведущие летчики двух главных пилотажных групп России и Украины. При этом весьма характерно, что «Русских витязей» возглавлял Герой России с украинской фамилией Ткаченко, а «Украинских соколов», базирующихся в Крыму, – непревзойденный ас с «говорящей» фамилией Иванов!

И все-таки в этом ряду конференция в Черноморском филиале МГУ занимала особое место. Ибо посвящена она была чрезвычайно важному не только для крымчан, а, пожалуй, для всего постсоветского пространства событию – 150-летию Крымской войны. Которое, по мнению участников конференции, надо рассматривать как третий экзамен на право нас, современников, быть наследниками этой великой славы. Ибо наследовать славу предков, справедливо подчеркнул Владимир Казарин, – это не только великое благо и честь, но и высочайшая ответственность. Ведь потомки спросят нас: вы, наследовав эту славу, соответствовали ей? Вы сделали все возможное, чтобы слава эта не осталась пустым звуком, а была живым, реальным, горячим делом?

В этой связи необходимо отметить, что накануне 150-летия по инициативе крымчан в масштабах всей Украины был проведен большой блок мероприятий. И, пожалуй, главный итог первого этапа череды памятных дат, связанных с Крымской войной, состоит в том, что дело не ограничилось заседаниями, собраниями и научными семинарами. Память о тех событиях удалось увековечить и на деле, на практике.

Самое главное – это приведение в порядок некрополей. Завершилась наконец шестилетняя работа по восстановлению второго по масштабам кладбища Крымской войны – Симферопольского воинского братского кладбища. По разным оценкам, там похоронено от 36 до 38 тысяч воинов рядового состава. На Севастопольском братском кладбище через сто лет (!) реконструирован памятник затопленным кораблям. Иностранные воинские мемориалы тоже обрели состояние, в котором они должны пребывать, ибо крымчане следуют завету предков, поэтически сформулированному Константином Симоновым: «Мы никогда не мстили мертвецам…»

Нельзя сказать, что и внимание России к 150-летию Крымской войны ограничилось проведением этой конференции, участников которой наряду с мэром Москвы Юрием Лужковым, главкомом ВМФ адмиралом флота Владимиром Куроедовым приветствовал МИД РФ. В письме, пришедшем в Севастополь от первого заместителя министра – статс-секретаря МИД РФ Валерия Лощинина, подчеркивалось, что внешнеполитическое ведомство России рассматривает конференцию как важное мероприятие, направленное на утверждение исторически справедливых оценок Крымской войны, увековечение памяти погибших русских воинов.

По словам Владимира Казарина, Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, к которому крымчане обратились с письмом, согласился с тем, что было бы неправильно программу 150-летия Крымской войны свести только к светским мероприятиям, там обязательно должна быть и православная составляющая. Не случайно эту войну называли «битвой за ясли Господни». Сегодня с участием митрополита Симферопольского и Крымского Лазаря прорабатывается план соответствующих мероприятий, запланированных ориентировочно на сентябрь 2005 года.

Эту войну Россия не проиграла

Заместитель начальника Главного штаба ВМФ контр-адмирал Владимир Пепеляев на конференции отметил, что в Крымской войне многое было первым и последним с точки зрения развития военной науки, тактики и стратегии, с точки зрения военно-технических новшеств. Это последнее в истории сражение парусных кораблей при Синопе. Первый бой паровых кораблей на черноморском ТВД, где победа была за русскими моряками. Это возникновение военно-полевой хирургии – на Крымской войне берет начало слава Пирогова как выдающегося медика и хирурга. Это появление термина «минная война», которая развернулась в период многодневной осады Севастополя…

Но было бы неверно сводить все к военному искусству, тактике и стратегии. Крымская война, как подчеркнул депутат Государственной Думы, директор Института стран СНГ Константин Затулин, это еще и пример потрясающего массового героизма русских солдат и офицеров. Их благородства, желания бороться и жертвовать собой. Имена героев Крымской войны, известные нам из школьного курса истории, можно сказать, всю жизнь вместе с нами.

А еще и с трибуны, и в кулуарах конференции ее участники призывали к исторической точности, предельно бережному и внимательному отношению к своему прошлому. В чем-то они спорили, не соглашались друг с другом. Но были едины в одном: в такой науке, как история, нельзя быть небрежным даже в деталях. Иначе можно выработать не совсем верное понимание общих вопросов.

К примеру, профессор Казарин не согласился с оценкой личности адмирала Грейга, у которого адмирал Лазарев якобы принял флот в плачевном состоянии, и призвал в этом смысле не перенимать странную советскую привычку охаивания предшественников. Стоит ли всякий раз начинать с «чистого листа»? Ведь с именем адмирала Грейга связаны великие задачи, которые он блестяще решал на Черном море. Просто его ресурс иссякал, наступал другой исторический этап, время неумолимо ставило новые задачи, и их решали уже иные люди, являвшиеся правопреемниками, наследниками того же Грейга.

По мнению Владимира Казарина, именно ученые – историки, философы, филологи, политологи, специалисты других гуманитарных отраслей знаний – призваны сегодня выполнить своеобразную историческую миссию. Заново переосмыслить причины и результаты Крымской войны, понять, что никакого сокрушительного поражения по итогам Крымской войны Россия не потерпела.

Наряду с теми, кто сегодня является нашими записными партнерами, есть братья по крови. Есть историческое родство и исторические связи.

Ибо театр Восточной (Крымской) войны охватывал гигантские географические пространства от Балтики до Тихого океана и от Белого до Черного моря и Кавказа, и нигде на этих пространствах никаких весомых побед и территориальных завоеваний союзники не достигли. Никоим образом, по мнению участников конференции, нельзя говорить и о поражении под Севастополем. Ибо держать эту гигантскую гавань 349 дней, сохранить армию, готовую выполнить любой приказ, и добиться того, что обессиленные союзники просто остановились, не в силах продолжать сражение, – это что угодно, только не поражение.

Наконец, на Кавказе Русская армия взяла все крепости, которые хотела взять. И если сама Севастопольская эпопея завершится в сентябре 1855 года, то уже в ноябре наши войска возьмут Карс, генерал Муравьев станет Муравьевым-Карским, а завоевания русских в Турции станут той козырной картой, которую в марте 1856 года блестяще разыграет на Парижской мирной конференции отечественная дипломатия, максимально ослабив по итогам Крымской войны ущерб для России. Между тем перед началом войны планы союзников были поистине наполеоновскими. Наши западные, северные, южные территории должны были отойти в пользу Швеции, Пруссии, Австрии, Турции с частичным переходом под международный протекторат. По сути дела, Россию загоняли к Уральскому хребту.

Но планам этим сбыться было не суждено. Россия выстояла в схватке против коалиции Англии, Франции, Сардинского королевства и Османской империи, опиравшейся на политическую поддержку Австрии и Пруссии. Так что трактовать итоги Крымской войны как наше поражение – значит, идти против истины.

Не менее важно и другое. Еще Лев Толстой указывал на перспективы, открываемые Крымской войной. Войной, ставшей поворотным пунктом в развитии Российской империи. Он говорил о новом поколении граждан, которые прошли эти страшные испытания и теперь способны создать новую Россию.

Так и вышло. Вскоре последовала отмена крепостного права, существовавшего в России около 200 лет. Начались военная и судебная реформы, победы русской дипломатии, подъем промышленности… И в итоге апофеоз Александра III, когда Россия не будет вести ни одной войны, добиваясь всех целей одной только угрозой движения русских полков!

Вывод из этого напрашивается такой. Наша страна бурно и успешно развивается после страшных испытаний. Так было после Крымской войны, после Великой Отечественной. Хочется верить, что так будет и после всего пережитого нами совсем недавно, в 1990-е годы, которые смело можно назвать войной против собственного народа...

Когда верхи не могут

Возвращаясь к событиям полуторавековой давности, участники конференции соглашались с тем, что в начале Крымской войны Россией были неверно поставлены цели, необъективно оценены внешнеполитическое положение и внутреннее состояние государства. Об этом много и с охотой писали в период торжества марксистско-ленинской историографии, повторяя слова вождя о «гнилости и бессилии царской России» в связи с Крымской войной, о неспособности ее военно-политического организма справиться с таким испытанием. По этой части, считает Константин Затулин, тогда явно переборщили. И будет просто кощунством упрекать сегодня героев Крымской войны, защитников Севастополя, моряков Черноморского флота в том, что они эту войну проиграли.

Неудачно завершили войну, не добились победы в ней на самом деле тогдашние российские верхи, которые запутались даже в том, каковы могут быть последствия падения южной стороны Севастополя, когда защитники города перебрались на северную.

Были и ошибки иного характера. Прежде всего руководством тогдашней Российской империи были допущены серьезнейшие просчеты в отношении того, кто наш друг и кто враг. И можно ли было вообще рассматривать в качестве друзей и союзников державы, которые в ту пору имели серьезный вес и авторитет в мире.

На момент начала Крымской войны именно мы были вдохновителями Священного союза монархов против революции. И ради этой догмы приносили в жертву свои национальные интересы, жизни русских людей, ресурсы страны. Достаточно вспомнить, что в предшествующий период Россия спасла от развала Австрийскую монархию и тем совершила, безусловно, вредный для славянского дела акт. Ответной же благодарности, на которую наши верхи рассчитывали, в период Крымской войны не последовало. Это было одним из главных разочарований императора Николая I. В 1848 году в Варшаве молодой австрийский император Франц Иосиф едва ли не целовал руки русскому царю, дабы добиться его помощи в борьбе с набиравшей силу венгерской революцией, и добился-таки ее. А всего через несколько лет Австрия, формально не участвуя в Крымской войне, фактически нависала над юго-западными европейскими рубежами России в непосредственной близости от театра военных действий.

Разве не напоминает отношение к подобным догмам некоторые современные реалии? Константин Затулин напомнил в этой связи 1991 год, когда догма территориальной целостности ряда бывших союзных республик, после развала СССР обретших самостоятельность, породила на постсоветском пространстве и поныне тлеющие конфликты, и непризнанные государственные образования вроде Абхазии, Южной Осетии, ПМР, НКР. Слава Богу, в Крыму тогда благоразумие взяло верх, хотя ситуация на полуострове сегодня не так проста. На нее влияют и крымско-татарский фактор, и неоднозначные процессы, происходящие в русской общине Крыма, представители которой также участвовали в конференции, и многое другое.

Догмы в ущерб реальности – это один из уроков, связанных с нашим дипломатическим поражением в Крымской войне. Но есть и другие уроки, в том числе связанные со всем тем, что относится к подведению итогов осады Севастополя, взятию его южной стороны, принятию решения о мирных переговорах и т.д. Вошедший на престол после кончины Николая I Александр II, по мнению многих участников конференции, оказался не вполне готов к бремени, которое на него легло.

При первых же признаках того, что вражеская коалиция начинает распадаться и Наполеон III через своих представителей ищет контакты с русским царем для того, чтобы найти выход из положения, настроение двора меняется. И от желания испытать судьбу, пройти в этой войне до конца (а народ ратовал именно за это!), царь склоняется к миру. Призыва к продолжению войны не прозвучало, и, соблазнившись внешне легкими условиями, которые выдвигали союзники, Александр II выбрал мир, многие из условий которого явно не устраивали Россию.

В частности, одним из пунктов парижского мирного трактата Российской империи запрещалось держать в Крыму укрепления и Черноморский флот. Отменен этот пункт был только в 1870-м, и его отмену впоследствии назвали славной страницей в истории российской дипломатии. Но с другой стороны, мы героически преодолевали трудности, которые создали своим же предшествующим решением – не продолжать военных действий, а как можно скорее заключить мир. Хотя патриотический подъем в стране и желание довести до логического конца эту войну – по сути, отечественную для России и россиян – были.

Урок же состоит в том, что в отличие от войны в Афганистане либо где-то еще отечественную войну народ наш готов вести до победного. Просто необходимо согласие между ним и властью. На тот момент такого согласия не оказалось. В том числе и потому, что на престоле находился не вполне готовый к этой исторической роли Александр II. При всех его дальнейших заслугах перед нашим Отечеством.

Кстати, на конференции говорилось и о том, что даже десять лет спустя Александр II подвергал сомнению необходимость долгой и упорной защиты Севастополя. Дескать, если бы мы не держались за эти укрепления, а отошли, сохранили силы, глядишь, все сложилось бы по-другому. Выходит, император так и не понял, в чем состояло стратегическое значение Севастополя. В том числе его значение для русского духа…

Те, кто в начале 1990-х не за понюх табака за спиной матросов, мичманов, офицеров и адмиралов предлагали, правда уже мирным путем, сдать главную базу ЧФ, списать ее со счета как досадную деталь, этого тоже не понимали. К счастью, сдачи не произошло. И большинству моряков не пришлось переприсягать, сдавать свое корабельное имущество, составлять новые описи на чужом языке.

Россия по-прежнему представлена в Севастополе своим флотом. Ибо если армия – это атрибут любого государства, которое хочет иметь независимость, то честь иметь флот доступна далеко не всякому государству на нашей грешной планете. И до тех пор, пока Россия мыслит себя великой державой, стремящейся вернуть былое могущество, она обязана думать о флоте. О том, чтобы Андреевский флаг развивался не только вблизи российских берегов. Это тоже один из уроков, который мы должны усвоить. По крайней мере, на будущее.

На конференции вспоминали, что еще великий русский историк Соловьев писал о том, что в период окончания Крымской войны у нас в верхах царили растерянность, непонимание своих возможностей и стратегической ситуации. Наблюдалось отсутствие четкого представления о потенциале страны, которой эти верхи призваны были руководить.

На самом деле, и это еще раз подчеркнул Константин Затулин, стратегически союзниками Крымская война была проиграна. Неужели кто-то может представить, что после тяжелейшей осады Севастополя, во время которой союзники понесли такие жертвы, они способны были маршем пройти по всей России, поразив ее в самое сердце? Фактически Александр II, пойдя союзникам навстречу, дал им возможность сохранить лицо. Только поэтому и в Лондоне, и в Париже, и во многих других европейских городах названия улиц и площадей напоминают о неких мифических победах союзников в Крымской войне...

Нам же это должно напоминать о другом. О том, например, что руководители наши в момент каких-то испытаний обязаны представлять, кем и чем они руководят. Быть на высоте своего положения. Разумеется, нынешние Россия и Украина пока не так сильны, как прежний Советский Союз. Но и роль стран третьего мира – не для них. Русские, украинцы, представители других народов, плечом к плечу сражавшиеся и в Крымскую войну, и в Великую Отечественную, достойны гораздо большего. Слава Богу, понимание этого в последние годы к нам приходит.

Одна на всех…

Да, и через 150 лет Крымская война продолжает оставаться предметом научных, идейных, политических споров. И споры эти имеют свои объяснения, связанные с современностью. Конференция в Черноморском филиале МГУ не стала в этом смысле исключением. Многие, особенно ветераны ЧФ, обратили внимание, что ее «не заметили» представители Севастопольской госадминистрации, так и не почтившие это мероприятие своим вниманием. Хочется верить, что здесь не было никакого политического умысла, как и в ряде других мероприятий, посвященных Крымской войне. Однако на конференции прозвучали неоднозначные оценки некоторых из них.

Скажем, так называемого Дня примирения, проведенного в Севастополе 9-10 сентября с участием российской, английской, французской и украинской сторон. И в самом деле, вряд ли адмиралы Корнилов или Нахимов кому-то поручали за них с кем-то примиряться через 150 лет. Известно и то, что англичане, французы, итальянцы, турки находились у Севастополя не в связи с тем, что их прибило туда волной во время кораблекрушения. Они оказались здесь потому, что хотели захватить нашу землю.

Разумеется, на все это не пристало смотреть через призму взаимной ненависти. Тем более через полтора века. Но и праздновать здесь, пожалуй, нечего. Не стоит путать какие-то политические моменты, конъюнктуру сегодняшнего дня, желание быть ближе к Англии или Франции с памятью жертв и героев Крымской войны. Кто бы ни пытался представить ее сегодня «рыцарской» или какой-то еще, это была война. И на ней была кровь, был пот, были слезы, хотя и не применялись газы, не было концентрационных лагерей.

С российской стороны она велась ради защиты родной земли. Наверное, так и нужно это воспринимать. Со всем уважением относясь к английским, французским или турецким захоронениям на политой кровью крымской земле. Кому бы она теперь ни принадлежала.

Есть здесь и еще один деликатный момент. 150 лет назад Россия и Украина были одним целым. Сегодня мы разошлись по «национальным квартирам». Крым остался на чужой, не нашей «жилплощади». И никто не подвергает это сомнению. На конференции в Севастополе во всяком случае не было и намека на какую-то переоценку этого факта. Все были в ладах с реальностью (хотя, надо сказать, не все душой и сердцем ее принимали). Однако здесь необходимо расставить некоторые акценты.

Крымскую войну вела не Украина и не Российская Федерация. Ее вела Российская империя. И «приватизировать» эту войну не вправе ни одна из наших стран. Глупо искать в ней сегодня какой-то отдельный украинский след либо отдельный след центральных областей России. Война была общей. А значит, проводимые в Крыму памятные мероприятия или восстанавливаемые здесь монументы, кладбища – тоже общие. Делить их по национальному либо какому-то другому признаку – демонстрировать собственную ущербность. И раз уж взялись мы вместе держать экзамен под названием «150-летие Крымской войны», значит, поровну надо разделить и ответственность. Касается ли это сохранения могил, восстановления памятников или чего-то еще. Ибо кроме Единого экономического пространства, которое мы хотим сегодня построить, есть ЕДИНОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРОСТРАНСТВО. И мы должны о нем помнить.

Иначе будущее нам жестоко отомстит…

Раз уж взялись мы вместе держать экзамен под названием «150-летие Крымской войны», значит, поровну надо разделить и ответственность. Касается ли это сохранения могил, восстановления памятников или чего-то еще.

Словно в подтверждение этих слов Константин Затулин рассказал участникам конференции такую историю.

…В бытность великого русского адмирала Михаила Петровича Лазарева в Севастополе был воздвигнут памятник капитан-лейтенанту Казарскому. Он и сегодня стоит на Приморском бульваре, и на нем написано: «Потомству в пример».

Капитан-лейтенант Александр Иванович Казарский в русско-турецкую войну 1828 – 1829 годов командовал 18-пушечным бригом «Меркурий». Когда он выдержал четырехчасовой бой с двумя турецкими линейными кораблями (184 орудия!) и вынудил их отступить, император Николай I в восторге приказал воздвигнуть этот памятник.

Но не все офицеры оказывались в сходной ситуации на высоте. Русский фрегат «Рафаил» то ли потому, что после многодневного шторма команда устала, то ли потому, что порох отсырел, неожиданно спустил флаг, оказавшись посреди неприятельской эскадры. Вся команда вместе с кораблем сдалась туркам. Небывалый позор на наш флот! Каковы же были последствия?

Позже фрегат этот был захвачен Черноморским флотом и торжественно сожжен. Дабы и следов его во флотской истории не осталось. Правда, к сожалению или к счастью, в истории вымарать ничего невозможно. А когда закончилась война и пленные русские моряки с «Рафаила» вернулись домой, Николай I издал указ, подобного которому ни до, ни после ни один русский самодержец не издавал. Как первый русский дворянин Николай I запретил всем дворянам – офицерам бывшего русского военного корабля «Рафаил» – вступать в брак. Дабы предатели не размножались!

Но жестокость российских законов и указов, как известно, смягчается их невыполнением. И, быть может, все то, что произошло с нами много позже, в том же 1991 году, связано исключительно с этим. Предатели размножились, и наша большая страна распалась…

Но остались ее составные части, в том числе Россия и Украина. И мы вместе (это никогда не поздно!) должны извлекать уроки из той же Крымской войны. Хотя бы для того, чтобы знать: наряду с теми, кто сегодня является нашими записными партнерами, есть братья по крови. Есть историческое родство и исторические связи. И на одну доску даже полтора века спустя участников Крымской войны, включая захватчиков, ставить вряд ли стоит. Иначе уроки впрок не пойдут.

Как ни странно, примерно о том же говорил на конференции граф Петр Петрович Шереметев:

- Вы не задумывались, почему Россию стремились так часто завоевывать? И Карл XII, и Наполеон, и Гитлер? Я думаю, потому, что Россию боятся…

Если об этом говорит человек, всю свою сознательную жизнь проживший в благополучной Европе, нам тоже есть о чем задуматься. Не правда ли?

А, будучи потомком тех русских воевод, которые в свое время доблестно защищали Родину, граф Шереметев обратился к сидящей в зале молодежи, сказав им: «Я мечтаю, чтобы среди вас тоже появлялись люди, которые продолжат защищать Россию».