Борьба за влияние в Центральной Азии будет обостряться

20.11.2005. ИА "Росбалт"

Беседовала Яна Амелина

Президенты РФ и Узбекистана Владимир Путин и Ислам Каримов 14 ноября подписали Договор о союзнических отношениях между двумя государствами. Как заявил российский лидер, документ "выводит наши страны на принципиально новое качество и максимально близкую степень взаимодействия". Российско-узбекское сближение, происходящее на фоне усиления геополитического соперничества в регионе, комментирует "Росбалту" заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин.

- В чем состоит особое значение нового российско-узбекского договора? Не переоценивает ли его российская пресса?

- Значительная часть российской прессы как раз отзывается о договоре не слишком хорошо, предрекая, что вскоре российским военным придется участвовать в боевых действиях на территории Узбекистана. Но это примитивный взгляд. Основное содержание договора касается не геополитической и не геостратегической, а экономической проблематики. Последние 3-4 года российская внешняя политика пыталась перестроиться на сопровождение российского бизнеса в реализации проектов на постсоветском пространстве. В принципе, это верно. Нет сомнений, что от прежней внешней политики давно следовало отойти. И хотя к этому курсу также есть масса вопросов, он более позитивен.

Конечно, в переходе от стратегии партнерства России и Узбекистана к союзническим отношениям огромную роль сыграли геополитические соображения. Мы уже давно наблюдаем в Центральной Азии противостояние России и Запада, консолидированного вокруг США. В течение последних трех лет между ними ведется борьба за преимущественное влияние в Узбекистане. Заключение договора - безусловная победа РФ в этом раунде. Россия не без успеха пытается выровнять счет, который сложился ранее. Если Грузия и Украина стали однозначно проамериканскими, то Узбекистан пережил обратную трансформацию. Договоренности США и Узбекистана о стратегическом партнерстве от 2002 года фактически дезавуированы.

- Связано ли это только с жесткой позицией, занятой Вашингтоном по поводу андижанских событий?

- Ислам Каримов - очень сильный игрок, болезненно реагирующий на все попытки оказать на него давление. Этот субъективный момент необходимо учитывать и не перегибать палку в отношениях с Ташкентом. Возможно, резкий поворот Узбекистана в сторону России стал ответом узбекского лидера на давление со стороны США. Попытки Вашингтона "нагнуть" Каримова вызвали серьезное сопротивление с его стороны. Кроме того, есть информация, что поддержка андижанского мятежа осуществлялась американскими и британскими спецслужбами. И если допустить, что Ислам Каримов располагал информацией об участии в этом заговоре некоторых западных спецслужб и потому отреагировал так, как отреагировал, это многое объясняет в столь резком развороте в сторону Москвы. Комментируя заключение российско-узбекского договора, Каримов предложил "определенным сторонам делать выводы, исходя из других реалий". По его словам, "замахнувшись на нас, они замахиваются на Россию". Впрочем, узбекский президент отдельно подчеркнул, что ни о каких уступках даже части суверенитета страны в связи с подписанием договора не может быть и речи.

- Это причины, а каковы следствия?

- США, по сути, своими руками вытолкнули Узбекистан в зону российского влияния, что повлечет за собой, помимо прочего, еще и материальные потери, чего американцы очень не любят. Узбекистан, в силу своего веса в регионе, просто не мыслится Госдепом в качестве постоянного партнера России. Но в последние месяцы американцам пришлось резко перестраивать свою политику в Центральной Азии с кнута на пряник. А многие сотрудники Госдепа, Пентагона, американских спецслужб привыкли работать по-старому и не любят менять методику. Здесь и проявились разногласия между различными структурами, отвечающими за политику на постсоветском пространстве. Их руководство стало задаваться вопросами: что первичнее - военное присутствие в регионе или демократические ценности?

В результате подход США к региону серьезно разбалансировался. Американцы теперь проигрывают не только России, но и Китаю. Кстати, расширение китайского влияния воспринимается ими особенно болезненно, так как, по их оценкам, это единственная мировая держава, способная в будущем поставить под сомнение американскую гегемонию. Выбирая между Россией и Китаем, Вашингтон отдает предпочтение России как менее опасному и более предсказуемому партнеру. Действия Китая стратегически не просчитываются на сколь-нибудь длительный промежуток времени. И если бы Москва не заключила договор с Узбекистаном, это сделал бы Пекин, где менее всего обращают внимание на мнение международного сообщества.

- Насколько вероятно, что Запад продолжит подрывную деятельность против режима Каримова, используя исламских фундаменталистов?

- После подавления мятежа в Андижане проблема фундаментализма не стала менее значимой. Запад может организовать для Ислама Каримова несколько таких "андижанов". Имея опыт обращения с оружием и налаженные связи с Афганистаном, это вопрос технологий. Но после заключения договора с Россией стало ясно, что повторение событий 1999 года - попытки прорыва группы боевиков Исламского движения Узбекистана со стороны Баткена - уже невозможно. В этом случае Узбекистан может попросить об оказании Россией помощи, в том числе военной авиацией, что поможет быстро решить проблему. США понимают всю ограниченность возможностей легитимного давления на режим Каримова и постараются раскачать ситуацию иными средствами, используя методы из арсенала спецслужб.

- В чем заключается экономическая составляющая российско-узбекского договора?

- Ташкент видит суть документа во взаимовыгодном партнерстве Узбекистана и России. Теперь вопрос в том, насколько Россия сможет выдержать эту линию. Такое прочтение договора указывает не на то, что на месте американской базы в Ханабаде появится российская, а на предстоящий допуск российских компаний к участию в приближающихся изменениях в экономической политике Узбекистана.

Экономика страны требует серьезного реформирования. Ряд шагов, предпринимаемых Исламом Каримовым, в частности, либерализация отношения государственных структур к малому и среднему бизнесу, способен снять социальное напряжение, копящееся в узбекском обществе. У высшего чиновничества есть понимание того, что что-то надо менять. Режим вынужден трансформироваться, чтобы обеспечить нормальную передачу власти преемнику Каримова.

- Бытует мнение, что им станет дочь президента, Гульнара...

- Я склонен считать, что преемник не будет связан с Исламом Каримовым кровным родством. Каримов - реалист, и прекрасно понимает, что реализовать сценарий передачи власти в Узбекистане женщине в обозримом будущем невозможно. Против нее тут же будет создана мощная фронда.

Ее не примут ни противостоящие элиты, ни ближайшее окружение самого Каримова. Гульнара объективно не сможет осуществлять нужный курс, удерживать систему в равновесии.

- Кто же тогда заменит нынешнего президента?

- Скорее всего, преемник Каримова будет найден по опыту Владимира Путина, и не из тех людей, что сейчас на слуху. Впрочем, эту процедуру постараются оттянуть на как можно более далекий срок. И хотя претенденты на роль преемника появляются довольно регулярно, президент Узбекистана не торопится принимать серьезные кадровые решения. Его преемник будет не вполне самостоятельной и не имеющей достаточных ресурсов фигурой, чтобы отказаться от патронажа со стороны Каримова. Вероятно, им станет кто-то из силовиков второго уровня.

Выборы президента Узбекистана состоятся в 2007 году. Оставшиеся два года будут потрачены на поиск и "опробование" преемника. Однако если за это время подходящая кандидатура не будет найдена, Каримов может принять решение пойти на третий срок или поступить как Нурсултан Назарбаев, объявивший все свое предыдущее пребывание у власти первым сроком и баллотирующийся сейчас на второй. После того, как Запад объявил Каримову информационную войну, его мнение на сей счет не будет иметь никакого значения. Тем более, что о вступлении Узбекистана в ЕС и НАТО речь не заходила даже во времена гораздо лучших отношений с Западом. Так что вопрос преемника не является проблемой первостепенной важности.

- Вернемся к российско-узбекскому договору. Какие выгоды сулит он российскому государству, бизнесу?

- В ближайшем будущем Узбекистану придется отказаться от системы государственного капитализма, в частности, "сбросив" с государственных плеч обслуживание затратных горно-металлургического и энергетического комплексов. Если "Газпром" получит контроль над газотранспортной системой Узбекистана, "Лукойл" - доступ к разведке и добыче нефти на имеющихся там месторождениях, "Русал" реализует свои проекты, а также расширится российская экспансия на узбекский рынок в пищевой сфере и легкой промышленности, то можно будет говорить, что российская сторона получила от договора то, на что рассчитывала.

То же самое можно будет сказать, если будет принято решение о дальнейшей судьбе военной инфраструктуры в Ханабаде. Не думаю, что туда следует форсированно переводить части российских ВВС. Более эффективно - развертывание центра мониторинга ситуации в Центральной Азии. Узбекистан остается ключевой республикой региона. Закреплением в этом чувствительном пространстве рядом с Ферганской долиной можно сохранить российское влияние, в частности, на военное присутствие в Таджикистане, и постоянно держать руку на пульсе ситуации - поскольку тот, кто контролирует Ферганскую долину, контролирует и весь регион. В результате работы такого мониторингового центра российские специалисты будут иметь более точный взгляд на происходящие в Центральной Азии процессы.

К сожалению, работники российских посольств и консульств в подавляющем большинстве озабочены не защитой российских национальных интересов, а иными вопросами...

- Можно ли привести конкретные примеры?

- Самый яркий - российское посольство в Туркмении. Посол РФ г-н Молочков проявил себя в деле защиты национальных интересов России далеко не с лучшей стороны. У значительной части туркменской оппозиции, проживающей вне страны и ориентированной на Запад, сложилось стойкое убеждение, что Молочков имел финансовую заинтересованность в ряде экономических проектов в Туркмении и был склонен ориентироваться скорее на мнение Туркменбаши, чем российского МИДа. Российский посол совершенно не вникал в проблемы русского населения Туркмении. Еще пару лет назад на парламентских слушаниях многие мидовцы были весьма удивлены, услышав, что у русских в этом государстве есть проблемы. Если исключить возможность притворства, получается, что они просто не были осведомлены о фактах нарушения прав русскоязычных жителей Туркмении.

- Что можно сказать о ближайших политических перспективах другого российского партнера в регионе - Таджикистана?

- Многие факты свидетельствуют о том, что значительная часть правящей элиты устала от действующего президента Эмомали Рахмонова. Учитывая, насколько хорошо отработаны механизмы "цветных революций", не исключена возможность организации ее в Таджикистане. После проведенной президентом "зачистки" таджикского политического поля, в окружении Рахмонова нет серьезных фигур, способных бросить ему вызов. Оппозиция, находящаяся вне Таджикистана, не обладает серьезным влиянием внутри страны. На президентских выборах, предстоящих в будущем году, будут выдвинуты как минимум несколько кандидатов "от США" - светски ориентированных и придерживающихся демократических взглядов, кандидат "от Ирана" и, скорее всего, кандидат "от Узбекистана".

- Менее чем через месяц президентские выборы пройдут в Казахстане. Не случится ли там "цветной революции"?

- После неудачи с Узбекистаном главным стратегическим партнером США в регионе провозглашен именно Казахстан. Эти государства, обладающие самым значительным человеческим и промышленным потенциалом, постоянно ведут борьбу за региональное лидерство. Американцы пытаются играть на противоречиях между Ташкентом и Астаной, и эта игра будет только развиваться. Казахстанские выборы, скорее всего, будут признаны Западом демократическими, и до "цветной революции" там дело не дойдет - если, конечно, не случится что-то уж очень необычное, вроде неожиданного самоубийства двумя выстрелами единого кандидата от оппозиции.

Американцам нужно от Астаны продолжение их энергетических проектов и понижение китайского влияния в регионе. Американцы будут обещать Казахстану то же самое, что ранее обещали Узбекистану, может быть, чуть менее в экономическом плане, с упором главным образом на политическую поддержку различных инициатив Астаны. И если Нурсултан Назарбаев будет подыгрывать США, не исключаю, что Вашингтон поддержит Казахстан и в желании возглавить ОБСЕ. Астана получит определенный карт-бланш, в том числе и на выбор преемника, максимально удовлетворяющего пожеланиям Назарбаева.

- К чему же тогда в российской прессе появляются рассуждения о возможности создания союзного государства России и Казахстана?

- А я не думаю, что Казахстан включится в американскую игру. Астана не сделает однозначного выбора. Став полностью проамериканским, Казахстан испортит отношения не только с Россией, но и с Китаем, которые имеют серьезнейшие рычаги воздействия на ситуацию в этой стране. Поэтому Казахстан продолжит политику лавирования между основными центрами силы, извлекая из этого все возможные дивиденды. Астана продолжит участие в интеграционных процессах, идущих на постсоветском пространстве, и не станет трогать американский бизнес. Но борьба за влияние в Центральной Азии будет постоянно обостряться, и рано или поздно, но Астане придется сделать решительный выбор между Москвой и Вашингтоном.