Я рад приветствовать всех собравшихся здесь в этом зале. Прежде всего, хочу поблагодарить устроителей конференции, которые выбрали в качестве темы конференции очень сложную, очень непростую материю. Вопросы содержания школьных учебников по истории довольно остро дискутируются в последнее время как в России, так и в других странах постсоветского пространства. Прежде чем перейти уже непосредственно к тому материалу, с которым мне хотелось бы познакомить здесь присутствующих, хочу передать участникам приветствие от директора Института, в котором я работаю. Это Институт всеобщей истории Российской академии наук, директором которого является академик Александр Оганович Чубарьян. Он, к сожалению, по объективным причинам не смог здесь сам присутствовать, хотя собирался выступить на этой конференции. Он передает всем собравшимся свои пожелания успехов в плодотворных дискуссиях. В том, что дискуссии будут и в том, что они будут полезны, мне кажется, нет никакого сомнения.

Обращаясь с приветствием к участникам данной конференции, директор ИВИ РАН академик Чубарьян делает это в качестве президента международной Ассоциации институтов истории Академий наук стран СНГ – сравнительно новой структуры в международном сообществе историков.

Дальше я буду более подробно говорить о том, как и почему она возникла, и чем эта Ассоциация занимается. А сейчас позвольте мне после приветственных слов перейти непосредственно к теме своего выступления. Оно называется “Историки стран СНГ в поисках собственной истории”. Многие вещи, о которых хочется сказать, так или иначе уже были затронуты в выступлениях Андрея Евгеньевича Петрова и Константина Федоровича Затулина, поэтому, чтобы экономить время и не подвергать чрезмерному напряжению наш регламент, опущу кое-какие примеры, которые уже были здесь упомянуты, а кое о чем скажу лишь конспективно.

Как вы все хорошо знаете, в конце 80-х ? начале 90-х годов на том пространстве, которое носило название Советский Союз, происходили бурные процессы в общественно-политической жизни, завершившиеся в конце концов распадом Советского Союза. Крушение такого большого государства имело и продолжает иметь очень сильные последствия в самых разных сферах, политической, экономической, даже в сфере социальной психологии и т.п. Не меньшие последствия этот процесс имел и для представителей исторической науки. Причем последствия эти ? двоякого рода: с одной стороны в образовавшихся новых государствах появилась объективная потребность переосмысления и написания собственной истории, истории своего народа или истории своего государства. Эта объективная потребность была вызвана еще и тем, что в эпоху Советского Союза работа по написанию истории своих республик велась, как мы все хорошо знаем, в условиях довольно жестких идеологических рамок, выходить за пределы которых было практически невозможно. С другой стороны ? если вести речь об учебниках ? то в школах всей страны преподавался некий усредненный курс истории Советского Союза, истории, которая либо писалась в центре, либо писалась по рекомендациям, исходившим из центра. Поэтому выработка концепции новой собственной национальной истории объективно стала важной задачей для представителей исторической науки каждой из стран. Однако одновременно у некоторой части историков возник определенный соблазн написать такую историю, которая «выгодна» в настоящий момент, в настоящее время. Такой подход отвечает не столько запросам объективной исторической науки, сколько соответствует потребностям и интересам определенных политических деятелей или политических партий, которые в данный момент находятся у власти. Борьба двух таких тенденций наложила свой отпечаток на те версии или те варианты национальных историй, которые появились в каждой из стран.

Вместе с новыми символами государственного суверенитета и независимости такими, как герб, флаг, гимн, появившимися в бывших советских республиках, важным символом становилась своя обновленная национальная история. Бывший президент Украины Л. Кучма довольно откровенно написал об этом в своей книге с красноречивым названием «Украина не Россия»: «Украину мы создали, нужно было создавать украинца».

Такое прикладное использование истории для воспитания теперь уже нового национального самосознания почти повсеместно привело к процессам, которые можно охарактеризовать как «национализация» или «суверенизация» (используют даже термин «приватизация») некогда общей истории единого государства.

Я не случайно обратил пристальное внимание на существующие две тенденции в развитии исторической науки постсоветских стран. На мой взгляд, тенденция к «приватизации» истории связана прежде всего с определенным политическим контекстом, с некой политической ангажированностью людей, историю пишущих. История как область научного знания, может быть, как никакая другая тесно связана со сферой политики. Диалектика влияния сиюминутных потребностей политической жизни на процесс формирования исторического знания довольно непростая и, положа руку на сердце, наверное, нелегко каждому представителю профессионального цеха историков сказать, насколько он, так сказать, чист и объективен в процессе интерпретации событий давнего или недавнего прошлого, насколько давлеют или не давлеют над ним его политические пристрастия или антипатии, его идеологическая ориентация и т.п. Здесь уже употреблялся термин, который стал довольно устойчивым фразеологическим оборотом. Это так называемое “переписывание истории”. “Переписывание истории” может, конечно, происходить по-разному, например, в силу появившихся новых фактов или документов. Но чаще, как мы знаем, переписывание идет под влиянием каких-то политических заказов и политической ангажированности. Если говорить об истории как о науке, формирующей объективное знание, то подобные вещи совершенно недопустимы. Если проводить параллели с другими областями научного знания, то, скажем, никому не придет в голову переписывать учебники физики или математики, лишь потому, что в стране появился новый президент или сменились правительство и парламент. С учебниками истории это, увы, случается.

В конце 90-х годов теперь уже прошлого века, анализируя учебники истории, которые были изданы в некоторых странах постсоветского пространства, в том числе и в России, мы обратили внимание, что одни и те же события в этих учебниках, отличались друг от друга по своим трактовкам. С точки зрения научного подхода, такое положение, конечно, не могло не настораживать ученых ? историков, которые прежде всего заинтересованы в объективном научном знании. По инициативе академических институтов истории России и Украины началась серия консультаций по вопросам содержания учебников для школ. В начале 2001 года в Киеве прошло первое заседание представителей двух Академий наук ? российской и украинской, в нем приняли также участие историки Московского государственного университета, Московского государственного педагогического университета, украинского Национального университета им. Тараса Шевченко. Проанализировав учебники, мы обнаружили примерно 7-8 таких пунктов ? мы их назвали «узловые или проблемные пункты» ? по которым шла явная нестыковка. Это история Киевской Руси, происхождение древнерусского государства, это история XVII века (объединение Украины и России, историческая роль гетмана Богдана Хмельницкого. В некоторых учебниках Украины этот исторический деятель был прямо назван предателем интересов украинского народа, который передал украинские земли под управление российского царя). Такая же нестыковка была в понимании вопросов, связанных с революцией 17-го года и Гражданской войной, с некоторыми вопросами советской истории межвоенного времени, II Мировой и Великой Отечественной войн и постсоветского времени. На основе таких контактов и обсуждений этих вопросов со временем родилась Совместная российско-украинская комиссия историков. Комиссия, во-первых, довольно трудно создавалась, ее деятельность нельзя представлять в виде лихой кавалерийской атаки на проблемы исторической науки, предпринятой с двух сторон. Были довольно серьезные и долгие дискуссии, которые продолжались и в Киеве, и в Москве, но в конце концов такая Комиссия была создана в 2003 году. Она работает, решая постепенно вопросы нашей совместной истории. Созданы совместные рабочие группы с той и с другой стороны, которые много делают для поиска согласованных позиций. Самый последний совместный проект, который разрабатывает Комиссия – это исследовательский и документальный проект под условным названием “1941 год - страна в огне”. Здесь на основании новых архивных источников исследуются события, предшествующие началу войны и непосредственно 41-го года, разрабатываются архивы в Киеве, Москве. Итогом будет совместное двухтомное издание. Один том будет состоять из научных комментариев и еще один ? из новых документов. Еще одна совместная работа ? это подготовка очерков по истории Украины на русском языке, которые пишет сейчас коллектив авторов Института истории Украины Национальной Академии наук и одновременно подготовка очерков по российской истории, под общей редакцией академика Чубарьяна. Украинская история предназначена для российского читателя, российская история ? для украинского читателя, в том числе и для учащихся. Очерки написаны в популярной форме, но на основании самых последних достижений исторической науки, на основании архивных источников. Сотрудничество историков России и Украины наиболее выпукло и характерно отражает проблемы, решениями которых в самое последнее время заняты представители академической исторической науки в странах СНГ. Примеров существования таких спорных вопросов в отношениях между соседними странами довольно много. Такие страны, как Армения и Азербайджан, Таджикистан и Узбекистан и другие, могут найти немало спорных и неоднозначно воспринимаемых вопросов, касающихся прошлого своих стран и народов, вопросов, которые требуют серьезного, вдумчивого и, я бы сказал, спокойного исследования. Одно из главных условий - это отсутствие излишней политической или околополитической шумихи вокруг работы историков над сложными или плохо изученными темами своей истории.

Идея сотрудничества и всестороннего обсуждения общего исторического прошлого была положена в основу многосторонних отношений ученых – историков стран СНГ. В 2005 году они собрались в Москве. Прежде всего это были представители институтов истории Академии наук стран СНГ. На собрании было принято решение создать Ассоциацию институтов истории стран СНГ. При этом преследовались две главные цели. Первая ? это ликвидировать белые пятна и недопонимание в нашей общей истории, которая имеется и которая связывает все наши страны. Вторая ? это школьные учебники, о которых мы очень печемся и они у нас тоже находятся в центре внимания. Одно дело вести дискуссии по тем или иным спорным вопросам, касательно, например, голода 30-х гг. в СССР, или, скажем, проблемы Нагорного Карабаха, другое дело ? как об этом написать в учебнике, как воспитывать или как обучать молодое поколение. Для обсуждения многих обозначенных проблем Ассоциация стала издавать журнал, который называется “Историческое пространство – Проблемы истории стран СНГ”. Первая книжка уже вышла. Второй номер готовится к печати. Журнал является, в какой-то степени дискуссионной трибуной, в которой свободно обсуждаются все проблемы истории стран СНГ. Мы приглашаем всех заинтересованных лиц писать в наш журнал. Почему он назван “Историческое пространство”? Думаю, это лежит на поверхности. Объективно существует постсоветское пространство, которое, если брать прошлое, связано общей историей, поэтому мы назвали его “Историческое пространство”.

Говоря о проблеме учебников, поскольку наша встреча главным образом посвящена проблеме школьных учебников истории, мне бы хотелось сказать, что учебники истории должны отличаться от научных монографий и содержать в себе только устоявшиеся и проверенные сведения и факты. В этом наше глубокое убеждение. Если ученые могут дискутировать на страницах своих монографий, отстаивать свои точки зрения в журнальных статьях, то авторы учебников должны очень взвешенно и осторожно подходить к подбору материалов. Я уже выступал на “круглом столе”, который был организован журналом “Родина” по проблемам голода в Советском Союзе 32 - 33-х годов и говорил о том, что в Украине превалирует точка зрения на голодомор как на сознательно организованный геноцид украинцев. У нас другая точка зрения, мы считаем, что это был результат авантюристской аграрной политики тоталитарного режима, который привел к голоду и чудовищным последствиям не только в Украине, но и на других территориях Советского Союза. Поэтому писать в учебниках, что тот голод был сознательно организованным геноцидом украинского народа со стороны Кремля, значит давать совсем еще молодым людям неверные ориентиры в поисках ответов на причины этого явления и ответственности за него. На мой взгляд, недопустимо переносить в учебники спорные исторические концепции. В учебниках не должен негативно изображаться образ соседнего государства или соседних народов. На наш взгляд, вообще учебники должны меньше концентрироваться на истории войн или каких-то политических конфликтов, больше времени и места уделять истории развития культуры, культурного взаимовлияния, истории жизни и быта людей в ту или иную эпоху, в разные исторические периоды и т.д. Заканчивая, хотел бы сказать, только лишь совместными усилиями ученых наших стран мы сможем, во-первых, адекватно исследовать историю каждой страны в отдельности и нашу общую совместную историю, во-вторых, если мы будем делать учебники, основываясь на объективном историческом знании, то в этом я вижу как раз и дальнейшую перспективу развития исторической науки в странах СНГ, и дальнейшую перспективу научно обоснованного исторического образования.

[Версия для печати]