Стокгольмский институт переходных и восточноевропейских экономик (SITE) по заказу МИД Швеции презентовал страновой доклад по Беларуси. Шведские аналитики изучали последствия нефтегазового шока для Беларуси и дали рекомендации политикам своей страны по возможному формату сотрудничества с нашей.

Больших неожиданностей и откровений в докладе нет: с начала 90-х Стокгольмская школа экономики работала с различными переходными странами, в т.ч. с Россией. Шведы вполне адекватно раскусили суть нашей системы: «Беларусь - важная страна на границе ЕС, которая выбрала отличный от Запада путь развития с централизованным контролем над экономикой и слабыми демократическими институтами. Попытки вовлечь ее руководство в диалог, который мог бы привести страну к большей открытости и рынку, не были успешными. С другой стороны, переговоры с Россией по газу и нефти в 2006г. и последующие соглашения, вступившие в силу в 2007г., стали значительным шоком для внешних связей страны и привели к широкомасштабным макроэкономическим и социально-политическим последствиям».

Вслед за МВФ шведы говорят о «постоянном шоке», хотя белорусское правительство его категорически отрицает. Вплоть до IV квартала 2007г. население действительно не ощущало шока. Спокойный сон берегли низкие тарифы на ЖКУ и существенный рост денежных доходов. Совмин делал все, чтобы госпредприятия не испытывали дефицита кредитных ресурсов. Пока получилось. Благо внешние кредиты и терпение вкладчиков не закончились.

Шведские аналитики считают: «Механизмы работы белорусской экономики тесно связаны с сетью спецсоглашений по торговле нефтью и газом с Россией». Они указывают на то, как без собственных нефти и газа наша страна сумела в полной мере насладиться энергетической рентой: «В 2006г. топливные и нефтехимические товары составляли около одной трети общего объема промышленного производства, которое, в свою очередь, составляет одну треть ВВП. Минеральные продукты составляли около 40% экспорта, в 2001г. их доля была меньше 20%».

Поставки газа также стали источником роста белорусской экономики. Получая дешевое топливо, страна быстро довела уровень его потребления в структуре первичного потребления энергии до более чем 60%. Для сравнения: в России и на Украине этот показатель составляет соответственно 50% и 40%. В Литве и Польше доля газа в структуре потребления первичной энергии составляет 25% и 10%. То, что в 2001-06гг. было благом (тотальная газификация и расчет на дешевую нефть вкупе с экспортным грантом), с 2007г. стало шоком: «Если бы в 2006г. Беларусь платила «европейскую рыночную цену», дополнительные издержки составляли бы около 10% ВВП». Таков российский газовый грант Беларуси от России. А ведь был еще и нефтяной оффшор!

Ликвидация нефтегазового гранта и есть суть внешнеторгового шока. К нему необходимо адаптироваться сокращением госрасходов, переходом внутренних цен на мировые и модернизацией производственной базы. Но госрасходы увеличились, тарифы на ЖКУ еще в меньшей степени покрывают издержки производства, а модернизация свелась к механическому перераспределению многомиллиардных бюджетных ресурсов в пользу традиционных секторальных «священных коров», в первую очередь сельского хозяйства.

По расчетам шведов, в бюджете 2007г. сельхозсубсидии составляют около 20% госрасходов. Крупные промышленные предприятия продолжают работать в условиях «мягких бюджетных ограничений»:«Предприятиям, которые испытывают трудности, может быть оказана поддержка разными способами, а для предприятий, которые получают высокую прибыль, может быть в весьма непредсказуемой форме увеличена налоговая нагрузка».

С 1995г. по 2000г. экономический рост был обеспечен за счет экспансионистской фискальной и монетарной политики и свободного доступа белорусских товаров на российский рынок. На этом этапе белорусские производители сумели добиться существенных ценовых преимуществ перед россиянами. Но в 2001-06г. наступила золотая нефтегазовая эпоха. И такой же свободных доступ на российский рынок.

В 2007г. настал новый этап во взаимоотношениях между РБ и РФ. По мнению шведов, влияние «шока на торговый баланс и баланс текущего счета будет существенным». Они попытались подсчитать последствия, предположив, что объемы экспорта и импорта не будут меняться: «В 2007г. совокупное влияние нефтяного и газового шока составляет около $1,7 млрд., что эквивалентно 5% ВВП. Оно будет увеличиваться вплоть до 2011г. и достигнет $4,7 млрд. (для сравнения: потери от исключения Беларуси из Общей системы преференций ЕС составят $23-36 млн.)».

При фиксированном обменном курсе и валовых золотовалютных резервах в объеме $1,4 млрд. на конец 2006г. правительство сделало акцент на стремительное увеличение объема внешних кредитов. Эксперты полагают, что оценка МВФ общих потерь Беларуси от внешнего шока в 10-15% ВВП может быть занижена, потому существует ряд факторов, которые могут увеличить эти потери: фиксированный обменный курс, жесткая структура экономики и низкое качество институтов. С учетом этих факторов SITE прогнозирует: потери могут составить до 33% первоначального объема ВВП (а не 15%, как рассчитывает МВФ): «Тот факт, что рост объемов производства сократится на 5%, затем на 4, 3, 2 и 1% процент в период между 2007г. и 2011г., не значит, что потеря объемов производства составит 15% (т.е. сумма потери темпов роста по отдельным годам). Если в качестве отправной точки брать темпы роста экономики 10% в год без шока, а влияние на них является таковым, как описано выше, то при сравнении годового уровня производства с гипотетическим трендом и суммировании всех потерь по годам до 2011г. мы получаем 67% от первоначального ВВП».

Шведские аналитики предлагают стандартный набор мер по адаптации к внешнему шоку, ключевыми из которых являются «улучшение институтов (установление принципа верховенства закона, демократии, реформа системы налогового администрирования и т.д.), сокращение роли государства в бизнесе, либерализация цен для обеспечения адекватной аллокации ресурсов и создания конкурентной по международным меркам экономики, ликвидация субсидий, не являющихся частью пакета мер по реформированию сельского хозяйства, промышленности и финансового сектора, ликвидация кредитования банками под административным давлением...».

В краткосрочном периоде помимо структурных реформ шведы предлагают правительству выпустить облигации для смягчения внешнего ценового шока, приватизировать госпредприятия, ужесточить фискальную и монетарную политику, девальвировать белорусский рубль для стимулирования экспорта. Это набор пожарных мер. Однако даже он может повергнуть в шок белорусское правительство. Шок не нефтегазовый, а психологический…

[Версия для печати]