В ЗЕРКАЛЕ СМИ

В Грузии начата подготовка к "эре пост Саакашвили"

14.01.2008, НовыйРЕГИОН

Политический кризис в Грузии, а также прогнозы его дальнейшего развития в интервью на страницах интернет ресурса "LentaCom.Ru" комментирует депутат Государственной Думы России, директор "Института Стран СНГ" Константин Затулин. "Новый Регион" приводит текст данного комментария российского эксперта.

- "У меня не было никаких сомнений в том, что Михаил Саакашвили предпринял ход с досрочными президентскими выборами лишь для того, чтобы обновить, подправить подмоченный фасад своего режима. С самого начала это была, если можно так сказать, контрреволюционная затея, связанная с желанием не допустить повторения какими-то другими персонами "революции роз", не допустить повторения событий, которые привели к власти самого Михаила Саакашвили", - заявил Константин Затулин.

- "Ясно, что ни Михаил Саакашвили, ни любой другой президент никогда не проводили в Грузии подлинно демократические, свободные выборы, без желания в ходе этих выборов еще больше укрепить свои позиции. На этих выборах для Михаила Саакашвили важно было победить в первом туре. Он, собственно говоря, и сделал все возможное и невозможное для того, чтобы протащить такой результат. Напомню, что сама избирательная кампания велась со значительными отклонениями от законодательства: выборы проходили в неравноправной обстановке, СМИ прославляли главного кандидата, о других говорили нехотя и больше формально. Телекомпания "Имеди" в этот раз чуть было не сыграла роль телекомпании "Рустави-2" в 2003 году. Напомню, что тогда события, связанные с революцией, были тесно взаимосвязаны с вещанием телекомпании "Рустави-2". В это раз "Имеди" была разгромлена и так и не восстановила в полном объеме свое влияние и возможности. Это была единственная телекомпания, которую можно было считать оппозиционной Михаилу Саакашвили. Все остальные просто были под пятой президентского аппарата", - считает эксперт.

- "Следует отметить, что проблемы Михаила Саакашвили были связаны не только с восприятием его фигуры внутри страны, но и с переоценкой ценностей вовне. Он попытался этими выборами не дать свершиться такой переоценке ценностей. Прежде всего, досрочные выборы предотвратили процесс самоопределения ряда лиц в ближайшем окружении Михаила Саакашвили. Я думаю, что на роль возможной наследницы вполне претендовала Нино Бурджанадзе, но Михаил Саакашвили просто не оставил ей времени для раскрутки. Как своим западным союзникам не оставил времени для поисков другого коня на переправе", - подчеркнул Константин Затулин.

- "Для того чтобы еще больше привязать Запад к себе, Михаил Саакашвили объединил проведение выборов и референдум о вступлении в НАТО. И сегодня, забегая вперед, скажу, что на фоне протеста против такого подсчета голосов и желания оппозиции представить эти выборы сфальсифицированными, более чем двусмысленно выглядят результаты по голосованию по вступлению в НАТО. Если сами выборы сфальсифицированы, то насколько серьезными можно считать результаты референдума? Таким образом Михаил Саакашвили постарался зомбировать Запад и закрепить ситуацию, когда Запад остается на его стороне", - отмечает эксперт.

- "Сейчас мы видим, что эта тактика Михаила Саакашвили, по крайней мере, в отношении официальных западных структур, сработала. Они в большинстве своем пели осанну Михаилу Саакашвили и старались не замечать бревна в его глазах. Хотя целый ряд СМИ начал потихоньку отходить от Михаила Саакашвили, что является симптомом будущего. Что касается нынешней ситуации, то очевидно, что Михаил Саакашвили не пойдет на второй тур и не даст оппозиции такого повода. Он будет постепенно закручивать те гайки, которые ему не рекомендовали сейчас закручивать западные союзники, и главным образом будет полагаться на те штыки, которые в его распоряжении. А это, прежде всего, правоохранительные и силовые структуры. Давно известно, что со штыками можно делать все, что угодно, но сидеть на них долго нельзя, и с этой точки зрения сегодняшнее состояние правящего режима в Грузии можно определить как управляемость де-факто. Де-факто Михаил Саакашвили президент, де-факто он и дальше будет иметь президентские полномочия, но ситуация стала значительно менее предсказуемой. Процесс наступления "эры после Михаила Саакашвили" начат событиями 2007 года и выборами 2008 года. То есть, Грузия отступает в новый период обстановки раздора и откровенной диктатуры со стороны Михаила Саакашвили, на что в этом случае Запад старательно закрывает глаза, или пытается их закрыть", - заявил Константин Затулин.

- "Что же касается последних заявлений Михаила Саакашвили о возможном пересмотре отношений с Россией связано с обычными пост выборными маневрами, направленными на желание снизить накал критики в свой адрес. Это обычная уловка Михаила Саакашвили. Он много раз предлагал самым ритуальным образом улучшение отношений, что не останавливало его в проведении полномасштабных провокаций против самих этих отношений, их содержания и формы", - полагает российский эксперт.

При помощи выборов Саакашвили пытался подправить фасад своего режима

14.01.2008,  lentacom.ru

Константин Затулин, депутат Государственной Думы РФ, директор Института стран СНГ:

У меня не было никаких сомнений, что Саакашвили предпринял ход с выборами для того, чтобы обновить, подправить подмоченный фасад своего режима. С самого начала это была, если можно так сказать, контрреволюционная затея, связанная с желанием не допустить повторения какими-то другими персонами «революции роз», не допустить повторения событий, которые привели к власти самого Саакашвили.

Ясно, что ни Саакашвили, ни любой другой президент никогда не проводили в Грузии подлинно демократические, свободные выборы, без желания в ходе этих выборов еще больше укрепить свои позиции. На этих выборах для Саакашвили существенно важно было победить в первом туре. Он, собственно говоря, и сделал все возможное и невозможное для того, чтобы протащить такой результат. Напомню, что сама избирательная кампания велась со значительными отклонениями от законодательства: выборы проходили в неравноправной обстановке, СМИ прославляли главного кандидата, о других говорили нехотя и больше формально. Компания «Имеди» в этот раз чуть было не сыграла роль компании «Рустави» в 2003 году. Напомню, что тогда события, связанные с революцией, были тесно взаимосвязаны с вещанием компании «Рустави». В это раз «Имеди» была разгромлена и так и не восстановила в полном объеме свое влияние и возможности. Это была единственная компания, которую можно было считать оппозиционной Саакашвили. Все остальные просто были под пятой президентского аппарата.

Хочу заметить, что проблемы Саакашвили были связаны не только с восприятием его фигуры внутри страны, но и с переоценкой ценностей вовне. Он попытался этими выборами не дать свершиться такой переоценке ценностей. Прежде всего, досрочные выборы предотвратили процесс самоопределения ряда лиц в ближайшем окружении Саакашвили. Я думаю, что на роль возможной наследницы вполне претендовала госпожа Бурджанадзе, но Саакашвили просто не оставил ей времени для раскрутки. Как своим западным союзникам не оставил времени для поисков другого коня на переправе. Для того, чтобы еще больше привязать Запад к себе, Саакашвили объединил проведение выборов и референдум о вступлении в НАТО. И сегодня, забегая вперед, скажу, что на фоне протеста против такого подсчета голосов и желания оппозиции представить эти выборы сфальсифицированными, более чем двусмысленно выглядят результаты по голосованию по вступлению в НАТО. Если сами выборы сфальсифицированы, то насколько серьезными можно считать результаты референдума? Таким образом Саакашвлили постарался зомбировать Запад и закрепить ситуацию, когда Запад остается на его стороне.

Мы видим, что эта тактика Саакашвили, по крайней мере в отношении официальных западных структур, сработала. Они в большинстве своем пели осанну Саакашвили и старались не замечать бревна в его глазах. Хотя целый ряд СМИ начал потихоньку отходить от Саакашвили, что является симптомом будущего. Что касается нынешней ситуации, то очевидно, что Саакашвили не пойдет на второй тур и не даст оппозиции такого повода. Он будет постепенно закручивать те гайки, которые ему не рекомендовали сейчас закручивать западные союзники, и главным образом будет полагаться на те штыки, которые в его распоряжении. А это, прежде всего, правоохранительные и силовые структуры. Давно замечено, что со штыками можно делать все, что угодно, но сидеть на них долго нельзя, и с этой точки зрения сегодняшнее состояние правящего режима в Грузии можно определить как управляемость де-факто. Де-факто Саакашвили президент, де-факто он и дальше будет осуществлять президентские полномочия, но ситуация стала значительно менее предсказуемой. Процесс наступления эры после Саакашавили начат событиями прошлого года и выборами в этом году. То есть, Грузия отступает в новый период обстановки раздрая и откровенной диктатуры со стороны Саакашвили, на что в этом случае Запад закрывает глаза или пытается закрыть.

Заявление Саакашвили о возможном пересмотре отношений с Россией связано с обычными послевыборными маневрами, направленными на желание снизить накал критики в свой адрес. Это обычная уловка Саакашвили. Он много раз предлагал самым ритуальным образом улучшение отношений, что не останавливало его в проведении полномасштабных провокаций против самих этих отношений, их содержания и формы.

Украина решила поделить Азовское море по принципу: "мое – это мое, и твое – это тоже мое"

15.01.2008, Единая Россия

Комментарии К.Затулина

Украина может в одностороннем порядке установить границу между Россией и Украиной в Керченском проливе, заявил в интервью еженедельнику "Зеркало недели" министр иностранных дел Украины Владимир Огрызко.

По словам главы МИДа, спешить Украину заставляет желание не допустить в будущем катастроф, подобных той, которая случилась в ноябре в Керченском проливе. Однако на самом деле речь идет о контроле над важнейшей транспортной артерией Азово-Черноморского бассейна.

Киев настаивает на разделе Азовского моря и Керченского пролива по серединной линии. В этом случае судоходный фарватер пролива достается Украине, и она сможет не только взимать с российских судовладельцев сборы за его проход, но и запустить в Азовское море корабли НАТО. Москва предлагает провести границу в проливе по фарватеру, а за Азовским морем оставить статус внутреннего, куда корабли третьих стран могут зайти только с обоюдного согласия РФ и Украины. Но на это не согласен Киев, и переговоры безуспешно длятся уже более 10 лет.

Установление границ в одностороннем порядке, которым грозит Огрызко, может означать, что украинские погранкатера начнут перехватывать в проливе все корабли, идущие из РФ и обратно без разрешения Украины. В этом случае Волго-Донской канал просто встанет. Далее можно ожидать, что российские погранкатера и корабли ЧФ с базы в Новороссийске попытаются разблокировать транспортную артерию. Для Киева это станет поводом форсировать вывод ЧФ из Севастополя и призвать к посредничеству НАТО, как это уже было в 2003 году в ходе конфликта из-за Косы Тузла, отмечает РБК daily.

Член Генерального совета партии "Единая Россия", член комитета Государственной Думы по делам Содружества Независимых Государств и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ Константин Затулин:

- Хочу обратить внимание, что Украина, в отличие от России, впервые в своей истории ведет обсуждение о режиме проливов. Поскольку прежде Украины не существовало, не существовало и практики ведения подобного рода переговоров и определения режима проливов. Между тем, исторический опыт России во многом связан на этом направлении с борьбой за проливы и с определением режима этих проливов. Речь, правда, шла не о Керченском проливе, а о Босфоре и Дарданеллах. Напомню, что из-за этого вопроса на протяжении, по крайней мере, 200 лет лихорадило все страны черноморского бассейна и прилегающего Средиземноморья.

В конце концов, то, что сегодня является международной практикой и международным правом в отношении режима проливов, установлено специальными конвенциями в Монтрё. Эти конвенции, между прочим, устанавливают гарантии для государств, которые расположены внутри Черного моря и по территории которых не проходят эти проливы. В соответствии с жесткими регламентами эти страны на что-то имеют право, на что-то не имеют. Устанавливается общий согласованный режим судоходства. Например, в отношении военных кораблей нечерноморских стран. Все это было предметом очень долгой, многолетней дипломатической борьбы и переговоров.

Сейчас наши украинские коллеги, которые ничего этого знать не хотят, на голубом глазу пытаются доказать, что они вправе определять фарватер и границу в Керченском проливе, как им угодно, не договариваясь предварительно о нормах судоходства в Керченском проливе и о принципах мореплавания в Азовском море, которое является внутренним морем России и Украины.

Все это демонстрирует, во-первых, авантюризм, во-вторых, хватательные рефлексы украинской дипломатии. Никаких односторонне установленных границ в Керченском проливе, я уверен, Российская Федерация не признавала, и признавать не собирается. Одно время существовала практика, на мой взгляд, порочная. Украина пользовалась прежними советскими административными картами, в соответствии с которыми взимала в свою пользу таможенные проливные сборы. На мой взгляд, если эта практика еще существует, Россия имеет такое же право собирать таможенные сборы.

Размер сборов и использование этих средств должны быть взаимно обговорены. Тот факт, что один берег Керченского пролива российский, а другой украинский, предрасполагает обе стороны к договоренностям. Вместо этого наиболее рьяные украинские переговорщики – в данном случае я могу сказать о г-не Огрызко - передергивают факты и пытаются, как в фильме "Свадьба в малиновке", определить, что "мое – это мое, и твое – это тоже мое". Когда речь заходит о фарватере, а это важный во всех отношениях параметр судоходства в Керченском проливе, они хотят присвоить его себе на всем его протяжении, в соответствии со своим представлением о серединных линиях. Когда речь заходит об ущербе, который, например, был нанесен России и Украине недавним ураганом в Керченском проливе, они охотно предоставляют Российской Федерации право компенсировать ущерб, не считая, что они имеют к этому отношение. Во всяком случае, это следует из последнего интервью г-на Огрызко "Зеркалу недели" в Киеве.

Я считаю, что этот дешевый провинциализм и популизм украинской внешней политики ни в чем так не сказывается, как в попытке играть в наперстки по вопросу Керченского пролива и Азовского моря. Я убежден, что наша позиция вполне логична и говорит о том, что дело не в определении границ, а в обеспечении судоходства и гарантиях безопасности, что лишний раз подчеркнула трагедия, разыгравшаяся в Керченском проливе и Азовском море. Речь о необходимости развивать коммуникации и продвинуться, наконец, в осуществлении уже долго обсуждаемого и тормозимого киевскими властями проекта Керченского туннеля. Необходимо договориться, чтобы международная юрисдикция в отношении третьих стран была компромиссной. Азовское море – это море, которое со времен азовских походов Петра I и сидения казаков в городе Азове в XVII веке было внутренним озером. В греческие времена оно и называлось Миотским озером. На берегах этого мелководного моря никто не строил укреплений и пограничных сооружений.

Если Украина настаивает на правах на Азовское море без ограничений, это по-русски означает, что, когда будет поставлена последняя подпись на соглашении о демаркации границы, на следующий день Украина будет в состоянии нервировать Россию приглашением в свои порты на Азовском море кораблей НАТО или военных судов третьих стран, которые в этой акватории не появлялись со времен Петра I.

До тех пор будет висеть замок на окончательных договоренностях по Керченскому проливу, пока украинская сторона не возьмется за ум и не поймет, что компромисс – лучший способ договоренностей с другой стороной, которая, по крайней мере, не меньше Украины и обладает не меньшими возможностями оказывать давление на ситуацию.

Константин Затулин: Запад ведет в Сербии двойную игру

21.01.2008, Единая Россия

Комментарии К.Затулина

В минувшее воскресенье прошли выборы президента Сербии. Выборы эти вызвали большой интерес не только в России, но и во всем мире. Ведь в споре двух наиболее вероятных претендентов решается вопрос о том, каким путем пойдет Сербия – будет ли это курс на укрепление традиционных славянских связей, в первую очередь с Россией, или прозападным. И конечно очень весомую роль в этом споре сыграет отношение кандидатов к проблеме независимости Косова, ставшего в последнее время эпицентром мировой напряженности.

Выборы состоялись. По оценкам международных наблюдателей и самих кандидатов они прошли без нарушений. Согласно предварительному подсчету голосов, с небольшим отрывом (39,5%) лидирует председатель Сербской радикальной партии Томислав Николич, против (34,5%) у действующего президента Сербии Бориса Тадича.

Итак, предстоит второй тур. Интрига и напряжение сохраняются. О перспективах второго тура выборов Сербии сайту edinros.ru рассказал член Генерального совета партии "Единая Россия", первый заместитель председателя Комитета ГД по делам Содружества Независимых Государств и связям с соотечественниками, Константин Затулин:

- Выборы в Сербии будут продолжены 3-го февраля. Во второй тур выходят два кандидата Томислав Николич и Борис Тадич. Николич возглавил Сербскую радикальную партию после того как Воислав Шешель добровольно явился в Гаагу, рассчитывая превратить процесс против него в обвинение самого гаагского трибунала. Это ему удалось, и сейчас Гаагский процесс над Шешелем прерван на время избирательной кампании в Сербии. На этом, обозначив свою пристрастность, настоял Запад, чтобы лишить Шешеля трибуны на время выборов.

Борис Тадич - сторонник укрепления связей Сербии с Западом, с ЕС и НАТО. Выборы вызвали серьезную активность избирателей. Ведь на кону не только судьба президента Сербии, который согласно Конституции имеет все-таки ограниченные полномочия, но важный для каждого серба вопрос об отношении к независимости Косова.

На сегодняшний день все сербские политики едины в том, что односторонняя независимость Косова для Сербии неприемлема. Тем не менее, по-разному избиратели оценивают кандидатов с этой точки зрения.

Тадич строит свою кампанию на необходимости для сербов вписаться в западный мир. Его оппонент Николич человек традиционных ценностей, подчеркивающий, прежде всего, тему российско-сербского единства, опоры на Россию. Сербская радикальная партия выступает против членства Сербии в ЕС и НАТО, за расширение сотрудничества с Россией, в том числе и военного (планы создания в Сербии российской военной базы).

Предсказывать результаты второго тура сейчас не берется никто. В этой связи стоит отметить роль Запада, который поддерживает на сербских выборах кандидата Тадича, нисколько этого не стесняясь. И сегодня за Тадича говорят его обещания высокого жизненного уровня для каждого жителя страны, но на этом фоне двойная игра, которую ведет Запад - с одной стороны удерживая косоваров от провозглашения независимости до завершения выборов, и не скрывая, что после этой кампании намерен все же признать Косово, вопреки мнению Сербии - становится очень уж заметна. Между тем, ясно, что такое признание не будет принято в Сербии и вызовет взрыв антизападных настроений. Поэтому те политики, которые сегодня выражают симпатии Западу, для избирателей заведомо подозрительны. Столь же подозрительны и кандидаты, не вышедшие во второй тур, но склоняющиеся к поддержке Тадича. Речь идет о Велимире Иличе, именно с ним связан Воислав Коштуница председатель правительства Сербии.

Выбор Коштуницы очень сложен. Коштуница и Тадич сотрудничают в рамках коалиции, но с другой стороны Коштуница в расчете на умеренно националистические голоса сербов остается категорическим противником отделения Косова от Сербии. Это его объединяет с Николичем. Потому от того, кому он отдаст свои предпочтения, зависит и его судьба. Учитывая все это, кандидаты будут идти голова к голове.

Хочу отметить и то, что Запад в сербских выборах намерен реализовать заведомо нереализуемый вариант. И Косово признать, и одновременно обеспечить за собой контроль за сербской политикой, проведя близкого себе кандидата. На этом фоне ЕС уже заранее заявил о введении безвизового режима для сербов, словно предложив им отступного за Косово. Запад пригласил Тадича в Брюссель на подписание ряда документов, что также является формой поддержки.

Вместе с тем, небывалой популярностью в Сербии пользуется и Россия. Сделай Россия в этой игре открытые ставки, это оказало бы решающее влияние на голосование.

Затулин: Исход выборов в Сербии определят проигравшие

21.01.2008, РОСБАЛТ

МОСКВА, 21 января. Исход президентских выборов в Сербии во многом будет зависеть от позиции кандидатов, проигравших в первом туре. Такое мнение высказал корреспонденту «Росбалта» депутат Госдумы Константин Затулин от партии «Единая Россия», который сейчас находится в Сербии.

Напомним, по предварительным данным, ни одному из кандидатов на президентских выборах в Сербии не удалось заручиться поддержкой 50% избирателей. В связи с этим второй тур выборов назначен на 3 февраля. В настоящее время, по результатам обработки 80% бюллетеней, 38,2% голосов избирателей получил лидер Сербской радикальной партии Томислав Николич, а действующий президент страны  Борис Тадич — 35,1%.

«Победа Тадича во втором туре не является предопределенной, — считает Затулин. — Напротив, острая борьба между кандидатами сохранится до самого последнего момента, и в ее рамках от представителей третьих сил, не прошедших во второй тур, потребуется решить, за кого они призовут голосовать своих сторонников». По словам парламентария, прежде всего речь идет о выборе в пользу одного из кандидатов со стороны Воислава Коштуницы. «Остальные кандидаты — политически незаметные фигуры и вряд ли окажут влияние на исход выборов», — полагает Затулин.

В то же время депутат отметил, что такой выбор окажется «сложным». «С Николичем Коштуницу объединяет позиция по Косово, но разделяет конкуренция за патриотические голоса, поскольку сторонники Коштуницы — это более умеренные сербские националисты, которые на приемлют расправы Запада над Югославией, а затем  и над Сербией».

С другой стороны, Коштуница находится в коалиции с Тадичем, что продемонстрировали прошлогодние выборы спикера Скупщины, заметил Затулин. Тем не менее депутат считает, что отказ Коштуницы от поддержки Николича «может стоить ему политического будущего и не только ему, но и многим его единомышленникам». «Ведь очевидно, что кто бы ни был избран президентом Сербии, это вряд ли остановит тех на Западе, кто уже поставил на независимость Косово», — заявил депутат.

«Позиция России – это серьезная заявка на будущее»

 21.01.2008, РИА «Выборы»

Беседовала Ю. Хлопина

- Как Вы оцениваете ход выборов в Сербии и предварительные итоги голосования?

- Выборы проходили при высокой активности избирателей. В 16 часов по московскому времени ЦИК Сербии объявит результаты первого тура выборов. Пока, судя по тем данным, что есть у меня, можно сказать следующее: второй тур выборов состоится, в нем примут участие два кандидата – лидер Сербской радикальной партии Томислав Николич и действующий президент Сербии Борис Тадич.

С самого начала интрига этих выборов была тесно связана с дискуссией по судьбе Косово и отношением к независимости этого автономного края. Как известно, Запад (по крайней мере, ведущие страны Запада, а также США) давно дал понять, что поддержит такую независимость, невзирая на вето ООН. В Сербии это хорошо понимают, понимают, что провозглашение независимости Косово искусственно затягивается на Западе с тем, чтобы обеспечить на выборах в Сербии победу более близкому кандидату, связанному с Западом. Речь идет о Борисе Тадиче. В настоящий момент он уступает Томиславу Николичу несколько процентов голосов.

Ясно, что второй тур будет напряженным, кандидаты будут идти голова к голове, многое будет зависеть от позиции тех кандидатов и тех партий, которые не вышли во второй тур. Главная интрига – какую позицию займет, в конце концов, Воислав Коштуница и его кандидат Велимир Илич. Ясно, что для Коштуницы это очень непростой выбор, поскольку самовыдвижение Илича при поддержке Коштуницы было связано, прежде всего, с нежеланием призвать к выборам Николича или Тадича. Коштуница безусловный противник косовской независимости. Это объединяет его с Николичем, но Коштуница заигрывает как с Россией, так и с Западом. Кроме того, он состоит в одной коалиции с Тадичем и в парламенте, и в правительстве.

 Борис Тадич, безусловно, признает важность отношений Сербии и России, как и любой сербский политик. Безусловно, он против независимости Косово, но при этом он пытается доказать избирателям, что будущее Сербии - в Европе, или точнее сказать в Европейском союзе. Он не исключает членства Сербии в НАТО, и Запад изо всех сил помогает ему так, чтобы не навредить, поскольку Тадич не очень популярен в Сербии. Тем не менее, Тадич апеллирует, прежде всего, к традиционным ценностям, к желудку сербского обывателя, говорит о пенсиях, о зарплатах, все это он связывает с сотрудничеством с Западом, пытается доказать, что только в сотрудничестве с Западом можно удовлетворительно разрешить косовскую проблему. Мне кажется, что последнее вероятно с натяжкой. Ясно, что после выборов, кто бы ни победил, ведущие западные державы признают независимость Косово, что вызовет взрыв негодования в Сербии.

Сегодня все политики в Сербии, которые ставят на прозападный вектор, рискуют. Прежде всего, те, чей электорат не является подчеркнуто прозападным. Вот в чем интрига этих выборов. Тадич 28 января едет в Брюссель, там он подписывает некие символические договоренности с Европейским союзом. Ясно, что если бы Россия вела себя хотя бы так же, как Запад, то, безусловно, могла бы существенно повлиять на выборы в Сербии. Владимир Путин является наиболее популярным политическим деятелем в Сербии. Оба кандидата признали, что выборы происходили в нормальной обстановке, что фальсификаций они не ждут. Оба заявили о том, что они удовлетворены итогами и выразили надежду на победу во втором туре.

Очень симптоматичным мне кажется поведение западных наблюдателей, да и самого ЦИК. Все-таки окончательный результат выборов не ясен. Что бы ни говорили по поводу перспектив Тадича во втором туре, он может проиграть. А западные наблюдатели, тем временем, набрали в рот воды и молчат по поводу оценок проведенного первого тура выборов, хотя их кандидат, или точнее кандидат, которому они симпатизируют, заявил о признании итогов выборов и подчеркнул хороший уровень проведенной избирательной кампании. Мне кажется, что на Западе зарезервировали следующую схему действий: они не будут ничего говорить до второго тура, но если во втором туре победит Николич, то мы услышим целый набор стандартных обвинений относительно того, что выборы в Сербии проходили не так, что они не могут быть признаны законными и демократичными. Если же победит Тадич, то Запад будет праздновать победу. Сегодня мы пытались выяснить у наблюдателей от ОБСЕ и БДИПЧ, будут ли они делать свои заявления, но в ответ услышали только испуганные голоса и заверения о том, что они выпустят какие-то пресс-релизы.

- Как отразится решение косовского вопроса на России, в том случае, если независимость автономной области будет признана?

- Это будет означать, что Россию не послушали. Еще более важно, что это, возможно, будет означать, что вскрыт ящик Пандоры и в этом вопросе целый ряд уважаемых государств продемонстрировали, что принципы принципами, а свой интерес важнее. Я думаю, что перед Россией встанет определенное испытание. В этой ситуации Россия, в первую очередь, должна будет подтвердить принципиальность своего поведения, а с другой стороны, на повестку дня встанет вопрос о признании независимости непризнанных государств на постсоветском пространстве. И как бы кому ни хотелось в России или за ее пределами перестать обсуждать этот вопрос, он неизбежно будет висеть. Это будет экзаменом на независимость России во внешней политике. Если Россия не поддержана в  своих обращениях, касающихся общих принципов признания независимости, то она имеет всякое моральное право продемонстрировать свое представление о происходящем на постсоветском пространстве, где уже пятнадцать лет существуют фактически полноценные государства, обладающие сильными атрибутами государственности и демонстрирующие высокие демократические стандарты. Мне кажется, что это будет экзамен не столько на признание независимости Абхазии и Южной Осетии, сколько экзамен на признание независимости российской внешней политики в этом вопросе.

- Насколько вероятно, что подобная практика (я имею в виду признание независимости Косово) распространится и на другие суверенные государства?

- Вопрос независимости, очевидно, является острым вопросом международного права и международной политики, но вместе с тем он является результатом внутреннего развития. И если Россия хоть на минуточку позволила кому-то усомниться в своей реакции на вмешательство в свои внутренние дела и попытке признания независимости Чечни, Татарстана или еще кого-то, то я уверен, что наши конкуренты в мире уже давно бы сделали это. Речь не о том, что мы признаем и тем самым открываем возможность кому-то признать независимость Чечни. Речь идет о том, что за последние восемь лет президентства Путина вопрос независимости Чечни отошел в прошлое. И в этом один из положительных моментов правления президента Путина. Сама по себе фактическая независимость Чечни была достигнута в результате подписания соглашений в Хасавюрте. Эта независимость была тогдашней масхадовской и басаевской Чечней употреблена во враждебных целях. Чечня, как известно, напала на Дагестан, а России в 1999 году не оставалось ничего кроме, как дать отпор. С этого момента я не вижу серьезной возможности обсуждать даже теоретически вопрос о независимости Чечни. Но если бы у Запада была малейшая возможность попробовать это сделать и не оказаться наказанным, то он, безусловно, сделал бы это.

Нас не должны смущать призывы рассматривать Абхазию и Осетию в контексте Чечни или еще какой-то гипотетической структуры. Если мы будем настолько плохо управлять Россией, что в составе России появится «Абхазия и Южная Осетия», я говорю в кавычках, то в таком случае будем виноваты мы и только мы. Так же как и грузинское руководство, прежде всего, виновато в появлении Абхазии и Южной Осетии, а не заговор Москвы или всеобщая нелюбовь к Грузии.

- Что может сделать Россия сейчас для того, чтобы повлиять на решение косовского вопроса?

- Россия влияет на решение косовского вопроса. Начнем с событий, которые ближе всего – выборов в Сербии. В Сербии существовали вполне реальные планы сдачи Косово. Прозападные силы нашли бы возможность объяснить сербскому народу это, они сказали бы, что им ничего не остается кроме как признать независимость Косово. Но поведение России абсолютно изменило контекст внутренней политической жизни в Сербии. Всем и каждому в Сербии стало ясно, что именно от них зависит, в конечном счете, будущее, ведь независимость как провозглашается, так и отменяется. Сербия была в разных ситуациях: пятьсот лет она была под владычеством Турции, тем не менее, она надеялась, верила и, в конечном счете, победила. Также я думаю, что позиция Сербии по косовскому вопросу является прологом будущих решений в этом вопросе.

Борьба за Косово дает возможность сербскому народу выжить, иначе этот народ «осужден» на исчезновение, как и его государство. Россия же должна продемонстрировать, что она восстанавливает свои исторические позиции. И восстанавливает их не в результате военных авантюр, а в результате занятия всем понятной честной позиции, которая разделяется многими из тех, кто сегодня подневольно двигается в фарватере США и НАТО. Далеко не все члены НАТО в восторге от равнения на США по проблеме Косово. У Испании есть проблемы с Каталонией и страной басков, у Франции – с Корсикой, у Великобритании – с Северной Ирландией и даже Шотландией. На самом деле, многие страны обременены сегодня такими проблемами, поэтому позиция России – это серьезная заявка на будущее. Жизнь не кончается, даже с провозглашением независимости в Косово.

Борьба на президентских выборах в Сербии будет идти до последнего момента, считает Затулин

21.01.2008, ИТАР-ТАСС

МОСКВА, 21 января. /ИТАР-ТАСС/. Серьезная борьба на президентских выборах в Сербии будет идти до последнего момента и завершится победой одного из кандидатов "с самым небольшим перевесом голосов", считает депутат Госдумы, член комитета по делам СНГ Константин Затулин.

Такой прогноз он сделал корр. ИТАР-ТАСС по телефону из Белграда, где находится в составе группы наблюдателей за выборами от Госдумы. "Кто бы ни был избран, - сказал он, - после этого ряд европейских стран признают независимость края Косово, и тогда последует взрыв негодования в Сербии" по адресу Запада. "Они это чувствуют, они это знают - третий на выборах Велимир Илич уже заявил, что до конца месяца откладывает призыв сторонников голосовать за Тадича или Николича", - подчеркнул парламентарий.

Он добавил, что главу правительства Сербии Воислава Коштуницу объединяет с Николичем "общая позиция по Косово и о том, что вступление в НАТО неприемлемо".

Вопрос о победителе выборов в Сербии может решить небольшое число голосов – политолог

21.01.2008, РИА «Новости»

МОСКВА, 21 янв - РИА Новости, Сергей Рябикин. Победитель второго тура президентских выборов в Сербии 3 февраля может определиться небольшим преимуществом в количестве голосов, считает директор Института стран СНГ, депутат Госдумы Константин Затулин.

"То, что казалось формулой сербских выборов - в первом туре побеждает Николич, во втором - Тадич, может не сработать. Проблема Косово вполне может качнуть сербский электорат в сторону радикалов. Кандидаты могут идти голова к голове. Вопрос о победителе остается открытым", - сказал Затулин РИА Новости по телефону из Белграда, комментируя итоги воскресных президентских выборов в Сербии, победителями которых стал представитель сербских радикалов Томислав Николич и действующий президент Борис Тадич.

Группа российских наблюдателей, куда входил Затулин, работала не только в Белграде, но и в других районах Сербии.

"Вывод однозначный - выборы были свободными и демократическими, а подсчет голосов был честным", - констатировал он.

Как отметил политолог, Россия в настоящее время пользуется в Сербии громадной популярностью. "Даже победители выборов - Николич и Тадич проигрывают в рейтинге по опросам населения страны лидеру России Владимиру Путину. Это связано с заявленной Россией позицией по Косово, ну и, конечно, с традиционными российско-сербскими отношениями", - отметил руководитель института.

По мнению Затулина, состоявшиеся выборы были важным событием не только для Сербии, но и событием международного значения с учетом процессов, происходящих вокруг Косово и его так называемой независимости.

Сейчас, между турами, считает собеседник РИА Новости, все будет зависеть не только от усилий претендентов, но и от того, как определятся те, кто не попал во второй тур, прежде всего, от того, какую позицию займет нынешний премьер - Воислав Коштуница, который не участвовал в выборах.

"Выборы для него достаточно сложные, поскольку с Тадичем он связан договоренностями о коалиции, а с Николичем - позицией по Косово. До конца января он должен призвать своих сторонников голосовать за одного или другого кандидата", - сказал Затулин.

Как отметил собеседник агентства, Тадич в ближайшее время отправится за политической поддержкой в Брюссель.

"28 января в Брюсселе он, как действующий президент, подпишет с ЕС договоренности об облегчении визовых отношений и другие протоколы, которые носят соблазняющий сербских избирателей характер. Это должно показать, что Тадич является более желательным для Запада кандидатом, хотя, как сербский политик, он не может разделять западных подходов к решению проблемы Косово", - отметил эксперт.

Для ведущих стран Запада, сказал Затулин, важно помочь демократам удержаться у власти в Сербии, а после выборов будет развернута кампания по признанию независимости Косово.

"Такова игра Запада, который хочет одновременно поддержать демократов и отторгнуть от Белграда сербский край Косово. В остающиеся дни сербы будут очень и очень думать, за кого проголосовать", - считает политолог.

Дружелюбные заявления Саакашвили объясняются лишь страхом, что Россия признает независимость Абхазии и Южной Осетии, считает Затулин

21.01.2008, ИТАР_ТАСС

МОСКВА, 21 января. /ИТАР-ТАСС/. Заявления президента Грузии Михаила Саакашвили о намерении улучшить грузинско-российские отношения "абсолютно ничего не стоят", так как связаны только с желанием предотвратить признание независимости Абхазии и Южной Осетии. Такое мнение высказал корр. ИТАР-ТАСС первый зампред комитета Госдумы по делам СНГ Константин Затулин.

"Было бы наивно ожидать выполнения Саакашвили своих обещаний, - заметил он. - Многократно мы были свидетелями обещания нормальных отношений, когда Грузии было что-то нужно от России". В другие моменты президент Грузии "нажимает на педаль "российского заговора против Грузии", когда это ему кажется выгодно".

Затулин считает опасным для Саакашвили вопрос о судьбе края Косово. Вероятное провозглашение его независимости рядом европейских стран станет "трудным моментом для Саакашвили, который сотрудничает с Западом и не хотел бы, чтобы Россия прореагировала на это признанием республик Абхазии и Южной Осетии".

"Как только в России всерьез заговорят о необходимости признания Абхазии и Южной Осетии, мы увидим прежнего Саакашвили со всеми его известными грубостями и оскорблениями в адрес России", - считает депутат.

Константин Затулин: Победа Бориса Тадича не предопределена

21.01.2008, ИА REGNUM

"Выборы в Сербии продемонстрировали высокую активность населения, конечно, возбужденного не только обстоятельствами проведения этих выборов - они были досрочными, но и тем фактом, который вызвал необходимость их проведения - этот факт взаимосвязан с дискуссией вокруг статуса Косово, связан с провозглашением независимости Косово", - сказал в беседе с корреспондентом ИА REGNUM первый заместитель председателя комитета Государственной думы РФ по делам СНГ и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ Константин Затулин ("Единая Россия"), который в настоящее время находится в Сербии.

"Всем уже понятно, что Косово удерживают от одностороннего провозглашения независимости и соответственно от полосы признания этой независимости не в ООН, где это вряд ли возможно из-за позиции России и Китая, а удерживают в ряде европейских стран до окончания президентской гонки в Сербии. Поэтому активность была высокая", - пояснил Затулин.

По словам депутата, выборы считаются здесь проведенными на достойном уровне. Во второй тур вышли два кандидата - это действующий президент Сербии Борис Тадич и лидер Сербской радикальной партии Томислав Николич. Как отметил Затулин, Николич - наследник Шешеля в роли руководителя этой партии. "Воислав Шешель, как известно, добровольно сдался Гаагскому трибуналу и в настоящее время после долгих проволочек начался суд над Шешелем, который тут же был прерван как раз для того, чтобы речи Шешеля из Гааги дополнительно не возбуждали сторонников Николича и Сербской радикальной партии на выборах президента Сербии. И Запад здесь ассистирует, безусловно, действующему президенту Сербии Борису Тадичу", - заявил Затулин.

"Николич, как и ожидалось, выходит первым, заметил депутат. - Пока у нас есть данные по 80% подсчитанных протоколов и впереди Николич с разрывом в 4%, что означает преимущество приблизительно в 200 тыс. избирателей, если эта пропорция сохранится при окончательном подведении итогов".

"Многие прогнозируют, что 3 февраля во втором туре Тадич, в том числе при поддержке Запада, сможет обойти Николича и подтвердить свои полномочия президента", - отметил Затулин. "У меня такой уверенности нет. Это прогнозы из разряда стандартных, никакой новизной или оригинальностью они не отличаются, - заявил депутат. - Между тем ситуация несколько изменилась, я не могу сказать, что она изменилась радикально по сравнению с предыдущими выборами в Сербии разного рода, но сегодня сербы возбуждены тем, как их обманывают с Косово, возбуждены тем, как подыгрывают действующему президенту Сербии. Известно, что 28 января Тадич летит в Брюссель и там подписывает документы с Европейским Союзом об облегчении визовых режимов, документы уже задекларированы. Это явный пас Тадичу, который ЕС дает специально, для того чтобы обеспечить некое его преимущество в финальной части избирательной кампании".

"С другой стороны ясно, что поскольку эта история, трагедия сначала Югославии потом Сербии носит долгоиграющий характер, люди здесь уже не столь наивны, как, может быть, в те времена, когда часть людей здесь подвигли на выступления против Милошевича и свержение Милошевича после 1999 года, после войны НАТО против Югославии", - отметил депутат.

По его словам, многое будет зависеть от позиции председателя правительства Воислава Коштуницы. "У него очень сложный выбор. Он его всячески оттягивал, он его оттягивал весь период избирательной кампании, именно для того, чтобы отсрочить этот выбор он поддержал выдвижение в президенты своего партнера по коалиции Велимира Илича. Заведомо было ясно, что Илич не может претендовать на выход во второй тур и на победу в целом, Иличи пришел третьим. Он уже выступил и сказал, что до конца января определится с тем за кого призывать голосовать своих сторонников. Действительно, речь идет не только о сторонниках Илича, но, шире говоря, о позиции правительства и Воислава Коштуницы лично. Коштунице 64 года и с Николичем его объединяет позиция по Косово и разделяет конкуренция за патриотические голоса, поскольку сторонники Коштунцы - это тоже, может быть, умеренные, но националисты сербские, которые на приемлют того способа расправы, который учинил Запад над Югославией, а затем Сербией", - отметил Затулин.

"С другой стороны Коштуница находится в коалиции с Тадичем и для него выбор Николича - это серьезный выбор", - сказал Затулин. "Однажды он уже продемонстрировал свои колебания, когда после парламентских выборов вначале поддержал избрание Николича спикером сербского парламента, а затем после шквала яростных обвинений, прежде всего из западных столиц, тут же забрал эти голоса, и Николич успел побывать спикером Скупщины всего три дня - это было в марте прошлого года", - отметил Затулин.

"Сегодня отказ Коштуницы от поддержки Николича может стоить Коштунице всякого политического будущего и не только ему, ему, повторяю, 64 года, но и многим его единомышленникам", - заявил депутат. - Ведь очевидно, что кто бы ни был избран президентом Сербии, это вряд ли остановит тех на Западе, кто уже поставил на независимость Косово, кто намерен не смотря на позицию России, Китая, других постоянных членов Совета безопасности реализовать идею одностороннего признания Косово". Затулин прогнозирует, что в феврале после выборов, когда этот план начнет претворяться, в Сербии "будет всплеск антизападных настроений, взрыв негодования". "И этот взрыв падет на головы тех представителей политических сил, которые в создавшихся условиях могли, но не оказали поддержки кандидату, который считается бескомпромиссным сторонником целостности Сербии, который выступает против вступлении Сербии в НАТО, против вступления в ЕС", - заявил Затулин.

"Что касается Тадича, то он, как и всякий сербский политик, не восторге от независимости Косово, - отметил депутат. - Он против одностороннего признания независимости, но при этом Тадич строит свою политику на идее сотрудничества с Западом, на идее вступления в ЕС (поэтому он и собирается в Брюссель 28 января), на идее евроатлантических ценностей, то есть в завуалированной форме предлагая будущее членство Сербии в НАТО. Конечно, это не всегда приносит ему очки среди избирателей в Сербии, но он пытается по своему отыгрывать, обращаясь к другим ценностям, обращаясь к желанию сербов жить не хуже чем другие европейцы, подчеркивая, что это возможно только в сотрудничестве с другими западными странами", - отметил Затулин.

Таковы обстоятельства этой избирательной кампании, в которой вопросы внешней политики и территориальной целостности играют небывало значимую роль, - заключил депутат. - И это дает мне основание говорить, о том, что нет предопределенности победы Тадича во втором туре, а есть очень острая до последнего момента борьба, в рамках которой от представителей третьих сил, не прошедших во второй тур, потребуется решить за кого они призовут голосовать своих сторонников". По словам Затулина, представители третьих сил пока не определились с этим вопросом. "Они откладывают свое решение, речь идет об Иличе и Коштунице", - отметил Затулин. Вместе с тем он сообщил, что есть ряд кандидатов, которые находятся на 6-7 позициях, заявившие о поддержке Тадича. "Это политически незаметные кандидаты, влияние на исход выборов они вряд ли окажут. Позиция Коштуницы и Илича окажет влияние не только на исход выборов, но и на судьбу этой третьей силы в перспективе, на судьбу самих политиков, которые делают такой выбор", - подчеркнул Константин Затулин.

Напомним, второй тур президентских выборов будет проведен в Сербии 3 февраля. По предварительным неофициальным данным, в первом туре голосования (20 января) ни одному из кандидатов не удалось заручиться поддержкой 50% избирателей, необходимой для победы в первом туре. Официальную информацию о результатах голосования Центризбирком Сербии пока не обнародовал. По результатам обработки части бюллетеней, сообщил ЦИК в ночь на 21 января, лидер оппозиционной Сербской радикальной партии Томислав Николич набирает 38,2% голосов, а действующий президент страны - Борис Тадич - 35,1%.

Деградация пророссийских сил в Сербии — не в наших интересах

24.01.2008, Известия

Константин Затулин

Разрыв между Томиславом Николичем и Борисом Тадичем, составляющий 4,6 процента (около 200 тысяч избирателей), никем из аналитиков не считается залогом безусловной победы во втором туре. Разочарован в известной степени и сам Николич, считавший, что преимущество в 7—8 процентов над основным соперником в первом туре способно было бы гарантировать ему победу во втором.

Теперь судьба выборов в Сербии останется интригой до последнего момента. Косвенно это подтверждает нехарактерная скромность наблюдателей от западных стран, ПАСЕ и Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ, которые постарались не комментировать итоги первого тура, несмотря на высокие оценки активности избирателей и работы избирательных комиссий, данные обоими победителями (поскольку 3 февраля Николич может выиграть, западные представители, видимо, не исключают для себя обвинений задним числом в "необъективности", фальсификациях и т.д. всего хода выборов).

В межвыборный период крайне важно, за кого выскажутся, кому продемонстрируют поддержку те, кто не прошел во второй тур. Очень важна и позиция премьера Сербии Воислава Коштуницы, стоящего за "бронзовым призером" первого тура Велимиром Иличем. Однако "золотая акция" Коштуницы сулит ему в ближайшем будущем не столько политические дивиденды, сколько не всегда приятную политическую ответственность. Понимая это, Коштуница изо всех сил оттягивает выбор и ведет торг. Почему Коштуница и его окружение вступили в переговоры только с Тадичем и его людьми, но не с Николичем и Сербской радикальной партией? Премьер Сербии — бывший оппонент Слободана Милошевича — не может себе позволить решиться на разрыв с Западом, третирующим Николича как "ультранационалиста", преемника Воислава Шешеля. Кстати, процесс над Шешелем, добровольно явившимся в Гаагу, чтобы превратить свою защиту в обвинение, в современный аналог Лейпцигского процесса 30-х годов, именно по этой причине — чтобы не дать Шешелю из Гааги своим словом помогать своей партии — был прерван на время выборов.

Как утверждают, Коштуница выдвинул три официальных условия своей поддержки Тадича: 1) одобрение бестендерной продажи сербской "нефтянки" "Газпрому"; 2) отказ Тадича от идеи вступления Сербии в НАТО; 3) отказ от признания полномочий и действий комиссии Евросоюза в Косово, в случае окончательного принятия ЕС "плана Ахтисаари" и практического начала полосы признаний косовской независимости. Премьер считает, что эти пункты станут индульгенцией, позволяющей ему оправдаться в своем выборе перед собственным электоратом.

Сенсационное одобрение сделки с "Газпромом" через два дня после первого тура и сегодняшний приезд Тадича и Коштуницы в Россию являются первым этапом договоренностей о поддержке Тадича во втором туре.

Соглашения между Россией и Сербией по вопросу о нефти и газе в течение нескольких лет были предметом самой острой борьбы. Разумеется, они отвечают долгосрочным российским и сербским национальным интересам. Но момент и политический повод, выбранные для подписания, заслуживают очень серьезного анализа.

Казалось бы, и в России, и в Сербии соглашения были поддержаны разными политическими силами, в том числе и Сербской радикальной партией. Но в ряде публикаций российской прессы, в еще более откровенной форме, чем в сербской прессе, насаждается мнение о сделанной Кремлем ставке на "договороспособного" Тадича, об отказе от "невмешательства" и "равноудаленности" России от обоих кандидатов за неделю до выборов. Две недели назад сербские СМИ уже подозревали Россию в симпатиях к Тадичу — на основании всего лишь вежливого поздравления с 50-летием, направленного президентом России президенту Сербии. Нынешний визит Тадича и Коштуницы представляется фактом "сдачи Москвой пророссийского кандидата Николича".

На мой взгляд, такая интерпретация не только неверна, но и вредоносна. Главной причиной изменения позиции сербских либералов в пользу соглашений с Россией стала небывалая популярность России и Путина в Сербии, боязнь победы Радикальной партии, в течение многих лет последовательно боровшейся за продвижение русско-сербских связей. Не будь победы Николича в первом туре, пусть не окончательной, не было бы и соглашений нынешних сербских властей с "Газпромом". Тем не менее сторонники версии о "сдаче" достигают цели. Николич колеблется, ехать ли ему в Москву по приглашению "Справедливой России" на будущей неделе после предполагаемого на этой триумфа Тадича.

Можно себе представить, что уже созревшее, хотя и не объявленное решение о поддержке Коштуницей Тадича во втором туре после их совместной поездки в Москву будет представлено как результат посреднической миссии руководства России. Уверен, что не в российских интересах соглашаться на такое злоупотребление собственной популярностью в Сербии. Тем более что Тадич — он этого не скрывал и не скрывает — считает стратегической целью Сербии вовсе не опору на отношения с Россией, а вхождение в Европейский союз. Вряд ли это и наша цель. Депрессия, а тем более политическая деградация пророссийских сил в Сербии сделает на следующем этапе возможными (и это при наличии исторических симпатий к России) радикальные изменения вектора сербской политики. Тогда и соглашения с "Газпромом" могут быть подвергнуты сомнению.

Приход крупнейшей российской компании на берега Савы и Дуная — знаковое событие. Это всерьез и надолго. Нужно исключить всякие конъюнктурные, сезонные политические спекуляции на эту тему, не делающие чести ни России, ни Сербии.

Все политики Сербии сегодня сторонники сотрудничества с Москвой

24.01.2008, Русская служба новостей

Р.А.: Ну, Константин Федорович, я искренне считаю, что лучше вас специалиста в этой отрасли трудно поискать в стране.

К.З.: Поискать нетрудно, найти трудно.

Р.А.: Но выскажу свою точку зрения – считайте ее риторической, можете даже никак не комментировать. Просто из-за того, что решили партиям-аутсайдерам тоже дать какие-то комитеты – вот поэтому и возглавляет этот комитет представитель либерально-демократической партии. Я вообще с опаской отношусь, когда, с уважением относясь к Владимиру Вольфовичу Жириновскому как к очень экстравагантному и интересному поэтому политику – когда доверяют, я помню, в первой Думе, комитет по геополитике возглавляли представители ЛДПР. По-моему, Венгеровский был тогда.

К.З.: Нет, Алексей Митрофанов. А, нет, комитет по геополитике возглавлял человек, который носил звучную фамилию Устинов, но он давно сошел со сцены.

Р.А.: Да, может быть. И вот сейчас комитет по делам СНГ – это чрезвычайно важный комитет, и я очень удивился. Но когда узнал, что вы станете первым заместителем от партии «Единая Россия»…

К.З.: Приободрились.

Р.А.: Ну, понял, что, наверное, все будет в порядке.

Максим Григорьев: Что комитет в надежных руках остается.

Р.А.: Ну, есть специалист, безусловный специалист в этом деле.

К.З.: Я тоже не могу оставить это заявление без комментария. Мы только начинаем нашу работу – действительно, новый состав комитета, семь человек в этом комитете будут работать. По крайней мере, на первых порах все полны надежд, идей и желания работать. Так что посмотрим, что будет дальше – но свою роль надо будет выполнять.

Р.А.: Все-таки вы представляете в комитете правящую партию.

К.З.: Это да.

Р.А.: Но будем говорить не об СНГ, Константин Федорович, потому что мы знаем – вы же ведь не только СНГ интересуетесь и профессионально занимаетесь. Будем говорить о стране, которая не является членом Содружества независимых государств, но достаточно исторически близкая для нас. В эти дни в Санкт-Петербурге проходит футбольный турнир – такой зимний традиционный Кубок Содружества. Команда Нефтчи, кстати, вышла в полуфинал.

К.З.: Поздравляю вас.

Р.А.: Не Нефтчи, извиняюсь – «Хазар-Ленкорань». И «Зенит» ещё там.

К.З.: Все равно поздравляю вас.

Р.А.: Спасибо. Так вот, там участвует 15 команд из бывшего СССР, победители чемпионатов, а 16-я команда – победитель чемпионата Сербии.

К.З.: Ну вот видите.

Р.А.: Поговорим о Сербии – она переживает не самые лучшие дни в своей истории.

К.З.: Не самые легкие.

Р.А.: Потому что когда у тебя отбирают заметную часть страны – и обидно, и хочется принимать какие-то жесткие меры, и понимаешь, что это очень сложно. А тут еще и выборы президента Республики Сербия. Они важные для страны – наши коллеги пишут о том, что эти выборы определят, по какому пути пойдет Сербия – по прозападному или пророссийскому. Пишут вот так однозначно. Так ли это?

К.З.: Конечно, этот контекст присутствует на выборах в Сербии. Я хочу дополнить ваше представление тем, что сказать, что я-то вот как раз вчера вернулся из Белграда, где участвовал в составе группы наблюдателей от Государственной думы Российской Федерации в наблюдении за первым туром выборов. Кстати, хочу заметить, что это было исключительное решение Скупщины, то есть парламента Сербии. Они никому не направляли персональных приглашений – Государственной думе России они направили, в адрес Бориса Вячеславовича Грызлова, такое приглашение. На мой взгляд, это характеризует наши отношения и взаимное доверие. Так вот, на выборах в этот раз сошлось довольно много кандидатов, но с самого начала не было никакого секрета в том, что основная борьба развернется, и она развернулась, между Томиславом Николичем, лидером Сербской Радикальной партии, преемником Воислава Шешеля. Напомню, что Воислав Шешель добровольно явился в Гаагский трибунал, для того чтобы своей защитой обвинить этот трибунал. И начался процесс, который он рассчитывал превратить в современный аналог Лейпцигского процесса 30-х годов. Но как раз на время выборов процесс прерван, чтобы из Гааги Шешель своим словом не помогал своей партии. Его преемник Томислав Николич был явным фаворитом первого тура. Он и набрал наибольшее число голосов, относительное большинство – 39,99%, то есть 40% голосов, при небывалой явке избирателей, давно не виданной в Сербии – за 60% - получил Томислав Николич.

Р.А.: Константин Федорович, я позволю себе маленькую реплику – все-таки какие-то лицемерные люди эти европейцы. У Шешеля прерывают заседание, чтобы он не повлиял на президентские выборы в республике Сербия, и в то же время на заседание ПАСЕ приглашают Михаила Саакашвили, который явно же будет своим выступлением влиять на предстоящие парламентские выборы в Грузии.

К.З.: Это безусловно. Тут еще можно вспомнить о том, что Шешель вообще долго добивался, чтобы сам этот суд начался. Он же голодовку вынужден был объявить, и был вообще в двух-трех днях от точки невозврата – огромными усилиями удалось вернуть его обратно в нормальное состояние. И этот долгожданный суд начался, и оказался прерван. Но вторым на выборах, с небольшим, в общем, в этой ситуации отрывом – 4,5% отрыв этот составляет – прошел во второй тур Борис Тадич, действующий президент Сербии. Вот, собственно говоря, почему и возникают разговоры о борьбе прозападного и пророссийского начала. Все политики Сербии сегодня – сторонники сотрудничества с Москвой. Но есть сторонники и сторонники. Если говорить о Николиче и Сербской Радикальной партии, то они были такими сторонниками всегда, при любой политической погоде. Что касается Тадича – то, как и другие сербские политики, он стал сторонником отношений с Россией и опорой на Россию в какой-то мере в связи с вопросом Косово. Потому что всем в Сербии, от мала до велика, известно, что именно позиция России, позиция президента Путина сделала невозможным такое одностороннее беспроблемное решение проблемы Косово. Это все знают, популярность России в Сербии чрезвычайно высока, и если бы Путин был кандидатом, заканчивая свой президентский срок здесь, выставил бы свою кандидатуру в Сербии, он был бы избран на ура, и никакого второго тура бы не потребовалось. Но вот сейчас есть второй тур. Разница между кандидатами – Борис Тадич официально ведет кампанию под лозунгом «Сербия вместе с Европой, и мы объясним Европе, почему мы должны оставить себе Косово». Ну, это, мягко говоря, как мне кажется, натяжка.

Р.А.: Милошевич однажды купился, и потом, видимо, всю жизнь жалел – однажды купился на европейские посулы.

М.Г.: На американские.

Р.А.: Ну, американские посулы.

К.З.: Здесь-то, в общем, все очевидно. Тадич – это преемник погибшего в результате покушения премьера Сербии Джинджича, как раз главного ненавистника Слободана Милошевича, и сегодня свою кампанию Тадич ставит на том, что мы устремлены в будущее, а не в прошлое, намекая на то, что Николич – это и есть прошлое. Николич и его партия против вступления Сербии не только в НАТО, но и в Европейский Союз, и считают, что Европейский Союз нечестно ведет себя с Сербией как раз в вопросе о Косово. И в самой программе Сербской Радикальной партии записано требование возвращения российского военного присутствия на Балканах – вплоть до этого. Но сейчас интрига во много крат усилилась, потому что буквально два дня назад, уже после первого тура голосования, объявлено о подписании исторических документов, соглашений между «Газпромом» и Сербией.

Р.А.: Более того, завтра в Москву прибывает президент Сербии и премьер-министр.

К.З.: Завтра приезжает Борис Тадич и Воислав Коштуница. Все это было инициативой Воислава Коштуницы. Потому что Воиславу Коштунице в этой межвыборной ситуации надо решать головоломную задачу – как ему сохранить доверие, уважение и электорат, и при этом объяснить, почему он, человек, который не мыслит для себя Сербии без Косово, в этой ситуации помогает Тадичу – скорее всего, заявит скоро о его поддержке – нежели Николичу. Коштуница очень долго оттягивал решение этого вопроса, он в первом туре поддерживал заведомо непроходного своего партнера по коалиции Велимира Илича, делал это для того, чтобы отдалить этот срок – но теперь ему придется решать. И он хотел бы, он настаивает на целом ряде условий перед Тадичем. Одно из них было как раз – решение важного для Сербии вопроса о российском присутствии на газово-нефтяном рынке. Этот вопрос будет завтра подписан. Другим вопросом является отказ Тадича от идеи вступления Сербии в НАТО, потому что Тадич не против этого. И наконец, третий вопрос, который вот буквально сегодня обострился крайним образом – это то, что Коштуница письменно потребовал от своего возможного союзника на президентских выборах, человека, которого, вполне возможно, он поддержит, и таким решающим образом может сделать возможной эту победу – потребовал письменного подтверждения того, что если Европейский Союз, невзирая на мнение Сербии, будет все-таки признавать независимость Косово – а независимость Косово, заметьте, искусственно оттягивается Западом до завершения сербских выборов – то в таком случае Сербия обязана считать подобное вторжением, она это признавать не намерена. Не намерена воевать, но вместе с тем она будет считать деятельность Европейского Союза на территории Косово – там есть и миссия ЕС – незаконной. Вот здесь Тадич оказался в сложном положении, потому что ему явно помогают на Западе, хотели бы видеть именно его в создавшейся ситуации. И Запад, конечно, хочет одновременно всего – и Косово поддержать независимость, и как бы своего протеже утвердить вновь в должности президента Сербии. Я все этого говорю – но наши радиослушатели должны понимать, что президент Сербии, конечно, по своим полномочиям – это не президент России. Это фигура символическая – он, например, не может назначить правительство и снять правительство.

Р.А.: Но он верховный главнокомандующий.

К.З.: Но он верховный главнокомандующий, и вопрос этих выборов в создавшейся вокруг Косово ситуации носит грандиозное символическое значение – отсюда такая высокая активность избирателей. Поэтому сегодня, на мой взгляд, совершенно неправомерно в ряде средств массовой информации, российских в том числе, пытаются спекулировать на теме завтрашнего визита, и говорить о том, что вот, дескать, России, наверное, выгодно, чтобы Тадич победил. Я так не считаю. Я считаю, что Россия должна выдерживать определенный тон во взаимоотношениях. Именно поэтому вслед за Тадичем в понедельник в Россию пребывает Томислав Николич, и он будет здесь встречаться и в Государственной думе, и с политическими партиями – у него здесь обширная программа.

Р.А.: У Максима Григорьева вопрос.

М.Г.: А вот такой вопрос – а какая сама атмосфера, в которой проходили выборы? Ведь опять-таки, это очень важно, потому что, например, наш Фонд исследования проблем демократии – мы наблюдали за выборами в Грузии, и видели, что та атмосфера, в которой проходили выборы Саакашвили – конечно, было крайне много нарушений, но тем не менее американская сторона даже во время митингов оппозиции сделала заявление о том, что она предлагает оппозиции прислушаться к мнению международных наблюдателей. А что происходило в Сербии – на какой стороне кто играет, где здесь есть какие-то такие моменты, которые вызывают, может быть, сомнения?

К.З.: Могу сказать, что оба победителя, прошедшие во второй тур – а он будет 3 февраля – то есть оппоненты Николич и Тадич заявили о своем удовлетворении не только результатами – о своей грядущей победе оба сказали. Но и при этом сказали, что кампания велась честно, и она велась объективно. Действительно, даже мониторинг средств массовой информации, предпочтений телеканалов – поровну. Всё очень поровну. Это, я уверен, связано, во-первых, с тем, что Сербия пережила громадные стрессы за последнее время. В том числе выборы были поводом к первой из цветных революций – сербской революции, которая свергла Милошевича. Тогда непризнание результатов выборов привело к свержению власти. Теперь сербы очень аккуратны в этом отношении, они не дали повода, ни власть, ни оппозиция, упрекнуть себя в каком-то подыгрывании. Это было признано нашей миссией во время наблюдения. Но любопытная деталь – присутствовали и западные наблюдатели. Вы не услышите от них вообще никаких комментариев по этому поводу. Поскольку Николич все же вышел первым во второй тур, и его победа 3 февраля не исключена – более того, она вероятна – западные наблюдатели, в том числе наблюдатели от ПАСЕ, от этого БДИПЧ, Бюро по правам человека ОБСЕ – они набрали в рот воды, они, можно сказать, зарезервировали свои оценки до исхода второго тура. Вот если победит Николич – мы увидим сейчас стандартный набор обвинений в том, что выборы были не такие, что на самом деле, по всей вероятности, они незаконные, необъективные. Если победит Тадич – будет сказано, что это пир демократии, торжество духа, и все такое. Они бегали от нас в понедельник, вот лично от меня, когда мы предлагали выйти и сказать перед камерами о нашей оценке выборов. Они не стали проводить пресс-конференции. Здесь, в России, или там, в Грузии, или еще где-то на постсоветском пространстве они во все щели лезут и такую скромность никогда не проявляют. А вот по первому туру выборов – поскольку вопрос неясен, а вопрос уж очень острый – никакой их реакции не последовало.

Р.А.: Напомню нашим радиослушателям, что в гостях у нас Константин Федорович Затулин, первый заместитель председателя комитета Государственной думы Российской Федерации, директор Института стран СНГ. 223-77-55 – это номер телефона прямого эфира. Мы сейчас прервемся на сообщение о пробках на московских дорогах, а дальше можете принять участие в нашем разговоре, звоните, это телефон прямо в нашей студии.

Р.А.: Итак, продолжим. В студии Рустам Арифджанов, Максим Григорьев. В гостях у нас Константин Федорович Затулин, депутат Госдумы и первый заместитель председателя комитета Государственной думы. Говорим о Сербии, о ситуации в Сербии между первым и вторым туром президентских выборов, перед визитом нынешнего президента и премьер-министра Коштуницы в Москву завтра. Они приезжают встречаться с Путиным и подписывать договор. И вот мы только что услышали от Константина Федоровича, что приедет и лидер оппозиционной Сербской радикальной партии в Москву. И перед очень важным событием, потому что косовским сепаратистам неймется, и они собираются в ближайшее время объявлять о своей независимости. Согласится с этим Организация Объединенных Наций или не согласится – вот Хашим Тачи говорит, что чуть ли не через две недели собираются – да, Константин Федорович?

К.З.: Ну я же говорю, это все искусственно удерживается до завершения избирательной кампании. В Сербии она завершается 3 февраля.

Р.А.: Поэтому 223-77-55 – разговор о, как раньше говорили, горячей точке планеты, горячей точке Европы. Павел Михайлович к нм позвонил – здравствуйте, Павел Михайлович, слушаем вас!

С.: Добрый вечер. У меня вопрос к Затулину – почему Госдума и правительство Российской Федерации ведет такую соглашательскую политику, просто по всем вопросам, по всем направлениям, касающуюся, будь то Украины, Молдавии, Сербии, Грузии – по всем вопросам ведет соглашательскую политику? В свое время у нас лорд Джад ездил как председатель колхоза по всей Российской Федерации, и никто его не останавливал – куда хотел он, туда и ездил, чего хотел, то и поставлял в ОБСЕ и в ПАСЕ, свои доклады. И все сидели, молчали, и приветствовали этого лорда Джада здесь, в России.

Р.А.: А что мы должны были делать, Павел Михайлович?

С.: А спросили бы вы тогда Громыко, когда был министр иностранных дел – вот его надо было спросить.

К.З.: Если позволите, я попробую ответить. Вы сами верно сказали – действительно, Громыко вел бы себя по-другому. Но и страна тогда была совсем другая, и возможности у нее были несоизмеримо выше. Это приходится признать. Хотя радости, я думаю, ни мне, ни вам, никому из нас это не должно доставлять. Теперь в отношении лорда Джада. Лорд Джад не ездил при нынешней администрации, при Путине по российским регионам как председатель колхоза. Это вы из прошлого времени переносите в нынешнее. А вот что касается ваших упреков в адрес сегодняшней российской внешней политики – ну, прежде всего я не хотел бы себя узнавать в этом портрете. Я, видит Бог – а он все видит – как раз настаиваю…

С.: План Козака вы знаете?

К.З.: Знаю я, знаю. Но это Козака план, а не Затулина. Я хочу заметить, что я-то как раз считаю, что наивысшей ценностью и в случае с Сербией являются для нас симпатии и исторические связи с сербским народом, которые нельзя променять ни на какие обстоятельства.

С.: Почему уходили ВДВ?

К.З.: ВДВ – по-моему, в данном случае речь идет о нашем контингенте в Косово.

Р.А.: Нашем батальоне, по-моему.

К.З.: Который был даже в своем секторе не старшим, а подчиненным.

С.: Но чего уходил он?

К.З.: Подчиненным НАТОвскому генералу. А уходил он для того, чтобы потом не было разговора. Я был при том, как он уходил. Он уходил потому, что таково было решение президента–верховного главнокомандующего. А решение это мотивировалось следующим – мы не держим в руках сегодня карты к ситуации в Косово. Нас используют как статистов, и используют нас как людей, которым завтра будут говорить – но вы же тоже в этом участвуете, вы же тоже были при том, как Косово решало вопросы своей независимости. Нас просто хотели поставить перед фактом, когда мы не смогли бы сказать – нет, мы были против, с самого начала, это была не наша игра – все то, что начало в конце концов осуществляться под личиной как бы миротворчества. А на самом деле произошла оккупация Косово, и течение нескольких лет этой оккупации был подготовлен вопрос о независимости. Зачем нам было участвовать в этом деле, если бы мы заведомо не смогли его переломить в другую сторону?

Р.А.: Ну да, дилемма-то была – или подчиняться НАТОвскому генералу, а мы обязаны были подчиняться, раз вместе, или не подчиняться – но тогда зачем же мы здесь, зачем же мы должны были быть в Сербии?

К.З.: Тогда не было возможным вообще никак. Воевать в Сербии или в Косово в тот момент, очевидно, не было нашим ни планом, ни затеей.

Р.А.: Да не дай Бог, Константин Федорович.

К.З.: И никакой авантюры в этом плане предполагать было бы невозможно. А вот подчиняться приказам, которые исходили уже совершенно из другого, быть таким образом замешанным в оккупации сербской территории – я думаю, это было бы неправильно.

Р.А.: 223-77-55 – телефон прямого эфира. Мы сделаем вот что – мы сейчас послушаем вопрос, а отвечать уже будем после выпуска новостей. Слушаем вас, добрый вечер! Как вас зовут?

С.: Алло, добрый день, это Сергей Александрович.

Р.А.: Да, Сергей Александрович, слушаем вас!

С.: У меня вот какой вопрос к вашему уважаемому гостю – очень хотелось бы знать позицию югославской армии.

P.A.: В студии Рустам Арифджанов и Максим Григорьев. В гостях у нас Константин Федорович Затулин, депутат Государственной думы, первый заместитель председателя комитета, директор института стран СНГ. Говорим о Сербии. Все знают, что там второй тур выборов, все знаю о том, что Косово просто на полных парах мчится, как в пропасть, к объявлению независимости. И завтра в Россию, в Российскую Федерацию приезжает и нынешний президент Сербии, и нынешний премьер-министр, то есть и Борис Тадич, и Воислав Коштуница завтра у нас в гостях. Приезжают? как бы подписать договор о том, что 51% акций сербской нефтяной компании, государственной компании «Naftna Industrija Srbije» отойдет «Газпрому» - не просто отойдет, продадут «Газпрому», естественно. Наверное, важный документ. Но? честно говоря, Константин Федорович, мне казалось, что достаточно и министра, который этими вопросами занимается – ведь не президент России будет подписывать этот документ, и не президент Сербии, да?

М.Г.: Я бы даже заострил – вот этот вот приезд и соглашение о приобретении нами 51% акций – означает ли это автоматическую поддержку, некий выбор России, поддержку Бориса Тадича, или это какой-то другой, чисто экономический вопрос?

К.З.: Мне бы, конечно, меньше всего хотелось, чтобы это воспринималось как прямая поддержка одного из кандидатов, в данном случае действующего президента. Надо заметить, что действующий президент собрался 28-го, если в последний момент ничего не будет отменено, в Брюссель, чтобы подписать с Европейским Союзом предварительные протоколы, которые явно подготовлены в Европейском Союзе, как яичко к Христову дню, исключительно ради того, чтобы таким образом продемонстрировать поддержку Борису Тадичу. Действительно, как отнестись к этому вопросу – к подписанию между двумя турами вопроса, который уже несколько лет был предметом самой острой борьбы? Нам в вопросе о продвижении «Газпрома» на рынок Сербии откровенно противостояли западные компании, имеющие в Сербии свое лобби, своих представителей. Я считаю, что приход нашей крупнейшей компании на эти берега, берега Савы и Дуная – это всерьез и надолго. И в конечном счете это и в долгосрочных российских, и в долгосрочных сербских интересах. Проще говоря, вся энергетика Сербии сегодня будет тесно интегрированной и взаимосвязанной с «Газпромом». Я убежден, при том, что «Газпром» - это не политическая партия, но все же это демонстрация флага и возвращение России на Балканы, пусть не в виде батальона ВДВ, который надо кормить, а в виде компании с многомиллиардными активами, что гораздо современнее и перспективнее, в том числе и для политических перспектив. Но много спекуляций, действительно, на том, что вот, мы таким образом предпочитаем Тадича Николичу. Я специально сказал о том, что Николич после этого собирается в Россию. И я надеюсь, что ему здесь будет оказан самый высокий прием, чтобы избавиться от ощущения, что мы здесь чем-то и кем-то торгуем. Вообще подписание самих этих соглашений является следствием пусть относительной, но победы Николича в первом туре. Не было бы этой победы, не было бы многолетней борьбы пророссийских сил в Сербии за развитие отношений с Россией – конечно, не пошло бы правительство Сербии, и тем более президент Сербии, который не скрывает своих прозападных симпатий, на одобрение такого документа. Они вынужденно на него пошли, потому что они надеются, что таким образом они, по крайней мере, качнут в свою сторону избирателей в Сербии. Я все же рассчитываю на то, что благодаря присутствию уже фундаментальному России и ее компаний в Сербии, в дальнейшем меньше будет разговоров о том, по какому пути пойдет Сербия. Я против того, чтобы Сербия проходила такую болгаризацию, когда при наличии всем известных симпатий к русскому народу и к России болгары из раза в раз оказываются на стороне противников России – и в одной войне, и в другой войне не на нашей стороне, а уж в Европейский Союз и в НАТО постарались вступить как можно быстрее. Я думаю, что сербы все же скроены из несколько иного теста, и то, что сейчас будет происходить, неизбежно будет в дальнейшем закреплять пророссийский вектор в экономике и политике Сербии. Вот это, наверное, и было главным соображением для нашей власти, которая пошла на подписание в этот драматический для внутренней жизни Сербии момент.

М.Г.: Константин Федорович, а не окажется ли это, знаете, такой условной ловушкой? Вот сейчас они отдают, сейчас они подписывают, а потом парламент Сербии, группа депутатов выступает против, они голосуют, что они не могут это сделать? Вы знаете, на Украине же мы видели эту реприватизацию. Не окажется ли это некой такой ловушкой?

К.З.: Гарантия от этого – это, на мой взгляд, наше уважительное отношение к пророссийским силам Сербии, понимание, что без них, без этого, можно сказать, пророссийского электората, кода дело касается Сербии, можно так сказать – не просто симпатизирующего Росси, а прямо пророссийского электората – без них, конечно, никакие гарантии гарантиями не являются. Все обратимо, ничто не вечно под луной. Пока есть симпатии народа Сербии к России, пока есть понимание Сербии, что только Россия позволяет по крайней мере затруднить независимость Косово и не дать оторвать эту историческую сербскую провинцию от самой Сербии – до тех пор, я уверен, сколько бы ни строилось планов разорвать Сербию и Россию, эти планы всегда будут в лучшем случае исподтишка пробовать реализовываться.

P.A.: Меня, как всегда, радует ваша принципиальная позиция, Константин Федорович, за территориальную целостность государства. Константин Федорович, у нас есть вопросы от радиослушателей.

М.Г.: Старый был вопрос еще по поводу югославской армии.

К.З.: А это я с удовольствием откомментирую. Насчет югославской армии – здесь, я повторюсь, были яркие очень образы продемонстрированы в вопросе нашего радиослушателя. Я думаю, что, конечно, югославская армия – если говорить о югославской именно армии – это была одна из наиболее боеспособных и профессиональных боевых сил, тем более на Балканах. И она по уставу – югославская армия никогда не сдается. Вот там были такие строки. И она действительно боролась за единство Югославии. Это привело, как мы знаем, к очень серьезным конфликтам и кровопролитным войнам.

P.A.: И к чистке в армии.

К.З.: И к многократной чистке в армии. Поэтому у меня нет такой уверенности, что сегодня в югославской – или в сербской, точнее, югославской уже нет – в сербской армии есть офицеры, которые готовы в любой момент воевать из-за Косово, и так далее. Они все-таки прошли уже целый ряд всякого рода чисток, и так далее. Хотя я не хочу сомневаться в патриотизме сербских военных. Возможности сербской армии, конечно, подорваны агрессией НАТО против Югославии в 99-м году, подорваны общей депрессией, которая охватила спецслужбы и вооруженные силы Сербии после всего того, что с Сербией и Югославией сделали. И конечно, в результате целенаправленной работы прозападных инструкторов, советчиков, комментаторов, и так далее. Да что тут далеко ходить – и у нас эти явления вполне присутствовали в 90-е годы.

P.A.: Мы помним, да, до чего довели КГБ и армию.

К.З.: Так что можете себе представить, что и в Сербии то же самое.

P.A.: Есть вопросы, их много. 223-77-55 – напомню номер телефона. Анна к нам позвонила – здравствуйте, Анна!

Слушатель: Здравствуйте. Я тут все прослушала, почти получила уже ответ на свой вопрос. Я просто хотела узнать, а какие у нас вообще сейчас силы, расстановка, чтобы оторвать это Косово от Сербии? Я работаю в югославской фирме, и в общем-то Сербия – действительно, вы правы – там настолько пророссийские настроения. И совершенно непонятно, кто, собственно, в Косово стремится к самостоятельности.

М.Г.: Ну, кто стремится – это как раз понятно.

С.: Там какая-то верхушка правящая.

К.З.: Нет, это мне кажется – простите, что я вас прерываю…

P.A.: Да, Анна, спасибо, что позвонили.

К.З.: Но мы были бы наивными людьми, если бы сами себя убаюкивали. В Косово сегодня уже свыше миллиона албанцев. Часть из них – добрая часть, треть – никогда в Косово не жила, они стали переселенцами с других албанских территорий. Они туда перебираются, потому что Косово сегодня – это место, где рекой льются гранты со стороны исламских стран, со стороны различных фондов, в том числе ваххабитских, со стороны Европейского Союза, Соединенных Штатов Америки. Они живут примерно так же, как в свое время жили негры в Бруклине – на велфере. То есть там, кто ездил по Косово – а я ездил, много раз там бывал за последнее время – это сплошное строительство, причем незавершенка. Возводят стены, не закрывают крышу, потому что будут скоро надстраивать. Работы нет, все на улицах, никто ничем не занимается, и все ждут этой подачки. Это территория, которая явно живет на игле этого плана создания независимости Косово, ну и заодно, конечно, занимается и наркотрафиком…

P.A.: Торговлей оружием.

К.З.: Занимается по всей Европе торговлей оружием, киднеппингом, и так далее. Вот что такое сегодня Косово – и это Косово хочет независимости, это Косово хочет быть самостоятельным. Во главе этого Косово бывшие полевые командиры – то есть, вообще-то говоря, люди, которые по своему ментальному ряду ничем от Басаева не отличаются, или Салмана Радуева, которые так же вели себя во время военных действий в Югославии.

P.A.: Вот я, например, думаю, что корсиканцы или баски, если создадут свои государства, могут быть более состоятельными – во всяком случае, не жить на подачках от Европейского Союза. И могут создать свое государство. Но Евросоюз почему-то даже не задумывается над этим вопросом, а в Косово создает несостоятельное государство.

К.З.: Мне кажется, что конечно, в большой мере Косово – это не столько европейский, сколько американский план. Собственно, это ясно даже из расстановки сил. Крупнейшая база Соединенных Штатов уже давно в Европе не где-нибудь, а именно в Косово. Называется Бондстил – пятьдесят тысяч солдат, военнослужащих одновременно там присутствуют. Соединенные Штаты хотели посадить, и посадили на теле Европы черную дыру, которая сегодня обретет независимость, а завтра будет создавать проблемы соседям – что она уже и сейчас делает. И дело этим, безусловно, не закончится. Европейский Союз, вместо того чтобы решать вопросы укрепления евро и экономической конкуренции с Соединенными Штатами, будет и дальше отвлекаться на проблему Косово. Это, если хотите, для дальновидных людей попытка Соединенных Штатов не столько Россию здесь проучить, на Балканах, сколько новых игроков на европейском театре. Германию, которая явно стоит за развитием Хорватии, Словении из бывших югославских республик. А вот мусульмане – они прежде всего должны быть благодарны Клинтону. В Косово везде кафе с портретами Клинтона, везде искусные или не очень подражания статуе Свободы на улицах, везде написано, что вот он, наш герой – Клинтон, он дал нам государство. А в свою очередь в Сербии сегодня благодаря вот этой позиции России за два года произошел ренессанс. Еще два года назад новая сербская политическая элита сторонилась приемов в российском посольстве, и толпой стояла в американском – потому что оттуда все исходит для элиты. Сегодня в российское посольство не протолкнуться. Самый популярный звук мобильного телефона, трель мобильного телефона – это голосом Левитана: «Говорит Москва». Это вся молодежь в Белграде ходит с этими телефонами, которые при звонке выдают текст: «говорит Москва». То есть сегодня в Сербии просто мода, как это часто бывает у южных славян, даже неумеренная мода на все российское.

P.A.: Константин Федорович, осталось две минуты до окончания передачи. К нам позвонил Роман – наверное, последний звонок. Минута, даже тридцать секунд, Роман, вам на вопрос, и полторы минуты Константину Федоровичу на ответ. Здравствуйте, слушаем вас, Роман!

Слушатель: Здравствуйте. Спасибо. У меня вопрос к вашему гостю. Возможно ли в принципе оформление союзнических отношений России с Сербией, вот наподобие таких же, как оформляется с Белоруссией?

P.A.: Спасибо, Роман.

К.З.: Такой план существовал во времена Милошевича, в попытке предотвратить нападение НАТО на Югославию. Вынашивался план, и у нас депутатами определенных фракций. К сожалению, это осталось таким, я бы сказал, нереализованным проектом. Да и вряд ли можно было всерьез говорить о возможности его реализации, потому что все-таки между нами пространство. И первые же наши попытки в 99-м году продемонстрировать – но это было еще не во времена Путина, а во времена Ельцина – сразу же натолкнулись на то, что дружественная Болгария заявила, что не даст воздушного коридора, для того чтобы мы направляли какие-то гуманитарные грузы в Югославию, подвергшуюся бомбардировкам. Поэтому здесь не все так просто. Но я хочу заметить – у нас сегодня появляются, в том числе и благодаря завтрашнему подписанию, другие рычаги воздействия на ситуацию.

P.A.: У нас есть, Константин Федорович, еще ЕврАзЭС, у нас есть ОДКБ, договор коллективной безопасности. Почему Сербия не может вступить?

К.З.: Я думаю, что придут такие времена, когда можно будет говорить об этом уже как о возможном реальном проекте.

P.A.: Ну, дай Бог, потому что и российские настроения, и сербские настроения – они центростремительные, они стремятся друг к другу. Дай Бог, чтобы власти и в России, и в Сербии это как можно лучше понимали. А сербам – выбрать достойного президента, который бы отражал их личные, собственные настроения, а не настроения кого-нибудь в Брюсселе или в Вашингтоне. Спасибо, Константин Федорович, что вы пришли к нам в гости.

К.З.: Спасибо.

P.A.: У нас был Константин Федорович Затулин, депутат Госдумы, первый заместитель комитета Государственной думы, директор Института стран СНГ. А мы на сегодня с вами прощаемся – всего доброго, до свидания.

Константин Затулин: И глухому, и слепому ясно, что нужно, доверяя, проверять Украину

25.01.2008, ИА REGNUM

"Сегодня в Госдуме были одобрены два документа с одной и той же страной, при этом один из них денонсирующий прежнюю договоренность, а другой, наоборот, ратифицирующий", - отметил в беседе с корреспондентом ИА REGNUM первый заместитель председателя комитета Государственной думы РФ по делам СНГ и связям с соотечественниками, директор Института стран СНГ Константин Затулин ("Единая Россия"), комментируя денонсацию соглашения между Россией и Украиной о средствах систем предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства и ратификацию соглашения между Россией и Украиной о продлении срока эксплуатации ракетного комплекса 15П118М с 15 до 25 лет.

"Первый документ - это вопрос о продлении или непродлениии сотрудничества с Украиной, о покупке у нее фактически информации о раннем ракетном нападении. Речь шла о том будем ли мы и дальше оплачивать украинскую информацию со станций в Мукачево и Севастополе и будем ли развивать свои, уже подготовленные к вводу или введенные станции, на собственной территории. После того как Украина решила идти в НАТО, по крайней мере на уровне руководства, попробовало это обозначить в письме о присоединении к плану ускорения членства в НАТО, стало ясно даже глухому и слепому, что нужно доверяя проверять Украину. И доверять полностью в таком деликатном вопросе, как ракетное предупреждение, сложно. К тому же технически эти станции требуют модернизации. Или мы будем принимать решение и вкладывать большие деньги, или поменяемся местами и предлагаем Украине информацию со своих станций нового поколения вместо того, чтобы вкладывать на чужой территории, в чужие станции, да вдобавок еще на территории, которая сегодня принадлежит государству на уровне руководства, желающее войти в какой-то военный блок", - заявил Затулин.

Касаясь вопроса ратификации о продлении срока эксплуатации ракетного комплекса, Затулин заявил, что - "это пас украинскому военно-промышленному комплексу еще советских времен, головному разработчику тяжелых баллистических ракет". "В данном случае речь идет о продлении сроков эксплуатации благодаря сотрудничеству с Украиной 55 ракетных комплексов, 550 блоков ракет типа "Сатана" или, говоря военным языком, РК15П118М. Эти ракеты являются одной из частей наших стратегических сил, и продлить их эксплуатацию значит сэкономить вдвое по сравнению со строительством новых. Новые строятся давно, и они строятся в другой сфере, и с другой технологией, и на собственной базе. А что касается этих ракет, то поскольку их разработчики находятся на Украине, мы хотим сотрудничать с ними и мы ратифицируем это соглашение вслед за Украиной. Само соглашение было подписано в 2006 году. Мы знаем, что в случае необходимости сможем компенсировать потери от прекращения сотрудничества с Украиной в этой сфере, но мы пока полагаем, что наиболее разумно было бы - это ракеты на нашей территории не на украинской, это в отличие от РЛС наша собственность, а не украинская - привлекая украинских специалистов, обновлять эту собственность. Она по-прежнему годна, она надежна, к ней нет никаких подозрений", - отметил депутат.

По словам Затулина, законопроекты нуждаются в комментариях, потому что "по поводу них много инсинуаций, особенно по поводу первого". "Эти инсинуации и это недопонимание сегодня в Госдуме удалось преодолеть. Уверен, что решения правильные и поэтому голосовал за них", - заявил Затулин.

К.Затулин: «НАТО не получит российские станции на Украине»

28.01.2008, KM.RU

Затулин Константин. Дата рождения: 7 сентября 1958 года. Место рождения: г. Батуми.

Окончил в 1981 г. исторический факультет Московского университета, в 1985 — аспирантуру МГУ. Знает английский язык.

1987-1990 гг. — помощник секретаря ЦК ВЛКСМ, политобозреватель ЦК ВЛКСМ.

1989-1993 гг. — исполнительный, а затем генеральный директор Ассоциации молодых руководителей предприятий СССР.

С 1991 г. — зам. председателя Совета предпринимателей при мэре и правительстве Москвы.

В 1993 г. возглавил политическое движение «Предприниматели за новую Россию».

В 1993 г. вместе с возглавляемым им движением вступил в избирательную коалицию с Партией российского единства и согласия и участвовал в выборах в Госдуму.

1993-1995 гг. — депутат Госдумы РФ, председатель Комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками, председатель Комиссии Госдумы по Черноморскому флоту.

1994 г. ушел в отставку с должности секретаря фракции ПРЕС, а затем был исключен из этой фракции.

В 1995 г. организовал Совет соотечественников при Госдуме РФ и стал его ответственным секретарем.

С 1995 по 1996 г. — член Национального совета Конгресса русских общин.

С 1996 г. — директор созданного по его инициативе Института стран СНГ.

С 1997 г. — советник мэра Москвы.

Председатель Клуба друзей Сочи (с 1998 г.).

1998 г. - избран председателем движения «Держава».

В конце минувшей недели Государственная Дума приняла закон «О денонсации Соглашения между Правительством РФ и Правительством Украины о средствах систем предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства». Этот документ представили Думе руководители Министерства обороны РФ – генералы армии Николай Панков и Николай Макаров. Содокладчиками со стороны Государственной Думы по вопросу о денонсации соглашения были глава Комитета по делам СНГ Алексей Островский, а по вопросу о ратификации соглашения между РФ и Украиной о продлении сроков эксплуатации изделия РК15П118М (то, что на Западе называется стратегической тяжелой баллистической ракетой «Сатана») докладчиком был я. Оба эти вопроса после серьезного обсуждения (а временами и весьма острой дискуссии) в стенах Думы были поддержаны депутатским корпусом. По первому вопросу за проголосовали 338 депутатов, а по второму - практически полный состав Госдумы РФ (449 человек).

Конечно, законопроект о ратификации - это на первый взгляд не конфликтный документ. Чего не скажешь о денонсации. Поэтому - относительно последнего документа - здесь нужно обратить внимание на следующее обстоятельство. Речь идет о том, что на протяжении всего периода после распада СССР Россия покупала у Украины информацию о ракетной угрозе на западном направлении, с советских станций в городе Мукачево и Севастополе, которые после 1991 года перешли в украинскую собственность. На этот счет в свое время было подписано и ратифицировано соглашение между Россией и Украиной. Мы платили деньги ($1,3 млн. в год) за информацию, но наш персонал на этих станциях не работал. С некоторых пор такое положение вещей перестало нас устраивать по нескольким обстоятельствам. Если говорить о технической стороне дела, то эти станции нуждались в модернизации. Их срок годности фактически истек. Кроме того, Украина ставила перед нами вопрос о необходимости увеличения платы за получаемую информацию (будем говорить прямо, она нас просто этим шантажировала). Украинские власти также ставили перед нами вопрос о вложении приличной суммы средств в модернизацию этих станций. При том что сама Украина, естественно, тоже пользовалась информацией с этих объектов. Вложение серьезных средств в модернизацию украинских РЛС означало бы, что мы и дальше должны Украине в том, что касается безопасности РФ на этом направлении.

Нам бы действительно хотелось в полном объеме доверять Украине. Сам документ (хотя он был внесен еще в прошлом году) в течение нескольких месяцев лежал в Госдуме РФ без обсуждения. Пока на позапрошлой неделе (16-го января) украинская сторона в лице руководителей всех трех ветвей власти не подписала известное обращение с просьбой включить Украину в План по ускоренной подготовке к членству в НАТО, который будет обсуждаться Альянсом в апреле в Бухаресте. После этого даже слепому и глухому стало окончательно ясно, что на уровне руководства страны осуществляются шаги по изменению внеблокового статуса страны. Уже имея целый ряд замечаний к тому, как на Украине поступают с сотрудничеством в этой сфере с Россией, мы приняли это тяжелое, но необходимое решение. Нам было легче это сделать, поскольку Министерство обороны провело серьезную работу, и за последнее время была введена в строй новая РЛС под Санкт-Петербургом. А к 2009 году (когда соглашение между РФ и Украиной прекратит свое действие) у нас будет развернута РЛС нового поколения под Армавиром. Как уверяют нас специалисты из Министерства обороны, таким образом Россия сможет контролировать то же пространство, которое она в свое время контролировала с помощью РЛС в Мукачево и Севастополе.

Кроме всего прочего, есть целый ряд деталей, которые дали нам возможность сделать вывод о том, что Украина вела себя недобросовестно и в технических вопросах. Например, она без всякого согласования с нами перевела эксплуатацию этих станций из военного ведомства в гражданское. Степень секретности в результате этих изменений стала совершенно другой. Наши военные уверяют, что у них не было полной уверенности в качестве предоставляемой информации. К тому же украинская сторона всячески мешала нормальной работе этих станций. В Севастополе это происходило вследствие коммерциализации, а в Мукачево - из-за постоянных отключений электроэнергии. Вот комплекс проблем в военно-технической сфере, который подтолкнул Россию к принятию решения о денонсации соглашения.

Однако, кроме прочего, это решение в создавшейся ситуации носит и политический характер. Это я хотел бы особо подчеркнуть, а также заметить, что политический характер носит не только это, а еще два обстоятельства. Во-первых, решение отказаться от аренды украинской собственности, а вместо этого развивать собственные средства предупреждения о ракетном нападении, не имеет ничего общего с теми темами, которые насаждаются на уровне официальных кругов Украины о якобы уже созревших планах вывода Черноморского флота РФ из Севастополя. Черноморский флот России был, есть и, я надеюсь, останется в Севастополе после 2017 года. Конечно, это решение должно приниматься совместно Россией и Украиной. Но это совершенно другой вопрос – и технически, и профессионально, и с точки зрения существа документов, которые регулируют оба вопроса. Покупка информации с РЛС на Украине юридически не имеет никакого отношения  к физическому нахождению ЧФ РФ в городе Севастополе. И это нужно особо подчеркнуть. Потому что уже начались разного рода инсинуации по поводу того, что денонсация соглашения по РЛС - это «первый акт вывода Черноморского флота». Это абсолютная чепуха, которая понятна любому военному специалисту. Но, боюсь, это не всегда может быть понятно широкой общественности.

Я считаю необходимым отметить еще один важный момент, чтобы никто не смог недобросовестным образом заявить о том, что Россия (отказываясь от аренды) лишает Украину возможности самой продолжать эксплуатацию этих станций. Дескать, без необходимой модернизации Украина сама будет неприкрыта, и это станет дополнительным поводом, по которому она бросится в объятия НАТО. Это также абсолютная чушь. Потому что станции в Мукачево и Севастополе развернуты в западном направлении, естественно, НАТО не заинтересовано в том, чтобы украинские РЛС работали именно в этом направлении. Если Украина вступит в Альянс, НАТО будет заинтересовано в том, чтобы эти станции работали в противоположном направлении. Однако технически реализовать это будет невозможно. РЛС - это, чтобы было понятно, дома, которые развернуты в определенном направлении. Их придется полностью перестраивать. Если же Украина желает обезопасить себя от ракетного нападения и не имеет возможности самостоятельно провести модернизацию станций, мы со своих новых (гораздо более качественных) РЛС готовы честно делиться информацией с Украиной. Пока мы не обсуждали параметры такого соглашения. Но если заинтересованность будет проявлена, никакой проблемы реализовать эту идею не будет. Я уж не знаю, будет ли наше правительство требовать за это плату (как наши «добрые друзья» в свое время потребовали), но технически такая возможность существует. Так что разговоры о том, что мы «бросаем Украину без прикрытия», - это чистая демагогия.

Теперь что касается второго документа. В отличие от первого, здесь речь идет не об украинской собственности, а о нашей. Привлекая украинских специалистов (тех, кто в советские времена разрабатывал в Днепропетровске и Харькове эту ракету), мы тем самым решаем проблему поддержания существенной части своих стратегических сил, увеличения срока годности этих ракет. Это в два раза дешевле, чем строить новые ракеты. Хочу отметить тонкую политическую сторону этого вопроса. Мы действительно помогаем военно-промышленному комплексу Украины (который расположен на востоке страны) сохранить рабочие места. То есть мы помогаем тем людям, которые являются сторонниками дружбы с Россией. Никто другой не интересуется этими ракетами, кроме нашей страны. Самой Украине они не нужны (поскольку эта страна не является ядерной державой), но специалисты, которые являются разработчиками этой ракеты, там остались. Поддерживая эти коллективы, мы оказываем поддержку нашим друзьям и, если хотите, соотечественникам. А также той части Украины, которая тяготеет к сотрудничеству с Россией в этой деликатной сфере.

Россия развивает свое производство, делая ракеты нового поколения. А «Сатана» - это надежная ракета, но старого поколения. У нас на вооружении стоят шесть комплексов, два из которых произведены в сотрудничестве с Украиной (еще в советское время). А все остальные - чисто российские. Так что, если потребуется принять политическое решение о прекращении всякого сотрудничества с Украиной, Россия не окажется в зависимости от украинской производственной базы. Так что в данном случае речь идет о «прянике» и желании протянуть руку и надеяться на то, что в том вопросе Украина будет с нами, а не против нас.