Заявление Государственной Думы Российской Федерации «О политике Российской Федерации в отношении Абхазии, Южной Осетии и Приднестровья», принятое на пленарном заседании в минувшую пятницу, для Приднестровья, как отмечают политологи, имеет важное политическое значение. Предложения, вынесенные на рассмотрение Президента и Правительства РФ, носят принципиальный характер и направлены на всемерную поддержку приднестровского народа.

Впервые Москва четко и однозначно заявила о том, что Российская Федерация должна решительно противодействовать любым попыткам внешнего политического, экономического и военного давления на Приднестровье. Кроме того, по мнению парламентариев, Россия должна усилить поддержку наших граждан, рассмотреть вопрос об открытии российских миссий, активизировать всестороннее социально-экономическое и гуманитарное сотрудничество субъектов РФ с ПМР, сохранить существующий формат присутствия миротворческих сил в регионе. Госдума четко заявила о том, что вывод российских миротворцев может привести к катастрофическим последствиям для гражданского населения и дестабилизации обстановки и, в связи с этим, обратилась к Правительству РФ с предложением активизировать усилия по обеспечению безопасности граждан РФ, проживающих в Приднестровье.

Впрочем, абсолютно необоснованно поверив «благие» порывы молдавских властей в отношении ПМР, а также в мнимый отказ Молдовы о дальнейшей интеграции в НАТО, российские депутаты так и не сочли необходимым обратиться к президенту и правительству РФ с предложением рассмотреть вопрос о целесообразности признания независимости нашей республики, как это было сделано в отношении Абхазии и Южной Осетии. Похоже, Москва по-прежнему лелеет надежду «дружить» с Молдовой без оглядки на прошлое. А ведь все это уже было. И вера в то, что Кишинев станет союзником России, и что молдо-приднестровскую проблему можно решить путем включения ПМР в «пророссийскую» Молдову, и что молдавские коммунисты не будут «якшаться» с Западом и т.д. и т.п.

Придя к власти в 2001 году на пророссийских лозунгах, нынешний президент РМ еще год по инерции вещал о стремлении вступить в Союз России и Белоруссии, придать русскому языку статус государственного, нормализировать отношения с ПМР и многое другое. В те дни Воронин с помпой обрисовывал прессе блестящие перспективы. «Я осознаю, что стал президентом самой бедной страны в Европе, самой бедной страны в СНГ. Перед нами стоит задача возродить страну, решить социально-экономические вопросы, добиться преодоления экономического кризиса и повышения уровня жизни населения. В решении этих задач мы фиксируем свое внимание на Россию, надеемся на помощь нашего стратегического партнера».

Россия ответила оптимистично. «Россия готова стать гарантом соблюдения договоренностей, которые могут быть достигнуты по урегулированию молдо-приднестровского конфликта. Есть возможности добиться решения этого вопроса. Россия будет оказывать всяческую помощь для того, чтобы конфликт был решен при соблюдении суверенитета, независимости и территориальной целостности Республики Молдова», - так отреагировал на это заявление Владимир Путин.

В течение 2001 года Воронин 7 раз посещал Москву с официальными визитами, Молдовой были подписан базовый договор о дружбе и сотрудничестве с Россией.

«Новый базовый договор определяет отношения между Молдовой и Россией как стратегические. Он станет важной вехой дружественных отношений между двумя странами», - заявлял Воронин журналистам накануне начинавшегося 18 ноября 2001 года очередного официального визита в Москву. - Документ отвечает жизненно важным интересам наших братских народов. За укрепление молдо-российской дружбы проголосовало на прошедших 25 февраля 2001 г. парламентских выборах подавляющее большинство избирателей Молдовы. Россия является главным экономическим партнером Молдовы, и только в 2001 г. наш экспорт на российские рынки возрос на 38 процентов. За этот же период Россия инвестировала в молдавскую перерабатывающую промышленность и виноделие больше средств, чем в экономику Белоруссии», - радостно потирая руки, говорил Воронин в начале 2002 года.

В те же дни Государственная Дума РФ ратифицировала договор о дружбе между Россией и Молдовой. Представляя текст договора членам нижней палаты парламента, бывший глава МИД России Игорь Иванов подчеркивал, что в документе «нет ни одного слова, ущемляющего интересы России». По словам министра, документ был подготовлен «с учетом практики разработки подобных договоров между Россией и странами СНГ, за исключением Грузии». Игорь Иванов особо подчеркивал тот факт, что одно из положений договора учитывает роль и значимость русского языка. За ратификацию этого документа проголосовало 373 депутата, против - 5, воздержался - один.

Казалось бы, Воронин, придя к власти, безоговорочно выполнял все пункты своей предвыборной программы. Однако, если Москва в те дни полностью верила в добрую волю Кишинева, то на левом берегу Днестра некая настороженность оставалась. Причиной тому было ясное понимание внутриполитического «расклада» в Молдове, знание того, что те национал-фашистские силы, которые пришли к власти в начале 90-х годов прошлого века, по-прежнему сильны и имеют большое влияние в молдавском обществе.

Первый «звоночек» прозвенел спустя три месяца после подписания молдо-российского договора о дружбе. Десятки тысяч студентов и школьников, поднятых националистами из ХДНП, вышли на акцию протеста против, как тогда говорили, «русификации» Молдовы. Более двух недель шли митинги и марши протеста против планов партии коммунистов сделать русский язык вторым государственным, ввести его обязательное изучение в программу начальной школы и заменить учебный курс «История румын» на курс «История Молдовы».

«Глава государства не допустит применения силы правоохранительными органами», - говорилось в те дни в сообщении пресс-службы Воронина. Владимир Николаевич также заявлял, что действия ХДНП противоречат как национальному, так и международному законодательству, и выражал озабоченность изменением характера акций протеста, в рамках которых раздаются прямые призывы к насилию и свержению власти.

Впрочем, первая на постсоветском пространстве оранжевая революция тогда так и не состоялась. Коммунисты Молдовы пошли «на попятную». Русский язык так и не стал в Молдове вторым государственным. Ведь для Воронина было важнее сохранить власть, и он быстро забыл о тысячах русских, проживающих в Молдове, которые так и остались в собственной стране людьми второго сорта.

Все, что происходило и происходит сегодня в Молдове, можно было спрогнозировать в 2001 году. Еще 4 апреля 2001 года, выступая перед депутатами парламента, Воронин заявил: «НЕ МЕНЕЕ СУЩЕСТВЕННО ДЛЯ СТРАНЫ – ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОЦЕССА ЕЕ ИНТЕГРАЦИИ В ЕВРОПЕЙСКИЕ СТРУКТУРЫ. НО ЭТА ИНТЕГРАЦИЯ ДОЛЖНА РАССМАТРИВАТЬСЯ НЕ КАК ПРОТОКОЛЬНОЕ ДЕЙСТВИЕ И СОВРЕМЕННЫЙ РИТУАЛ, А КАК ПРАКТИЧЕСКАЯ РЕАЛИЗАЦИЯ НАШИХ НАЦИОНАЛЬНЫХ ИНТЕРЕСОВ»…. С самого начала своего президентства Воронин знал, что «коммунистическая» Молдова сделает все возможное для того, чтобы стать частью Запада. Как отметил тогда Воронин, «оппозиция нас обвиняет в разнонаправленности этих векторов: Восток - Запад. Так нельзя говорить. Мы живем в современном мире, в мире, где расстояния преодолеваются очень быстро».

Такое высказывание тогда не насторожило Россию. Спустя месяц она подписала договор о дружбе с Молдовой. Чем отдельный отрезок этой дружба закончился, сегодня мы уже знаем.

Проблемы между Москвой и Кишиневом накапливались долго. «Спусковым крючком» стало неподписание Меморандума Козака. План Дмитрия Козака предполагал особый правовой статус Приднестровья, а также право на независимость последнего в случае утраты Молдовой суверенитета, то есть присоединения ее к Румынии. Предварительные договоренности должен был закрепить Президент РФ Владимир Путин, планировавший специально для этого приехать в Кишинев. Однако Путин вынужден был отменить встречу буквально в канун ее проведения. После звонка из Вашингтона Воронин заявил о том, что он «считает преждевременным подписание меморандума без согласования его положений с международными организациями», тогда как «принятие документа такой стратегической важности не может осуществляться при наличии противостояния с чьей-либо стороны».

… Но как бы то ни было, Молдова, клявшаяся на словах в дружбе «до гробовой доски», потихоньку выпрашивая для себя у России экономические преференции, в то же время заигрывала с Западом, согласовывая с ЕС и США не только шаги, но и малейшие движения. Россия долго не могла поверить в такую двуликость, пока серьезно не обожглась.

Визит Воронина в США, состоявшийся 17 декабря 2002 года – стал едва ли не основным шагом на пути предательства России. Главной целью поездки молдавского президента в Вашингтон стала попытка убедить Джорджа Буша в том, что Приднестровье представляет угрозу чуть ли не всему миру. Воронин не скрывал, что единственный метод решения приднестровской проблемы - силовой. Совсем не случайно накануне этого визита, на саммите ОБСЕ в Порто, тогдашний министр иностранных дел РМ Николай Дудэу заявил, что «Кишинев видит разрешение приднестровского вопроса только на основе принудительных мер в отношении Тирасполя».

… Понимая, что говорить об общемировой опасности Приднестровья, где проживает чуть более полумиллиона человек, было бы нелепо, Воронин и его окружение выбирают иную тактику, которая должна была бы заинтересовать США. Они говорят в Вашингтоне не столько об опасности, исходящей от самого Приднестровья, сколько об опасности российского военного присутствия на берегах Днестра. В результате Буш и Воронин подписывают заявление, где говорится о полной и окончательной ликвидации российского присутствия в Приднестровье до конца 2003 года. Причем, в документе руководство Приднестровья в категорической форме предупреждается о недопущении препятствования ликвидации российского присутствия в регионе. В противном случае Вашингтон «готов рассмотреть с другими заинтересованными государствами меры по отношению к тираспольскому режиму».

Таким образом, 17 декабря 2002 года стало переломным моментом в жизни Молдовы. Именно события 17 декабря легко объясняют отказ официального Кишинева подписать меморандум Козака, именно этот день стал тем рубежом, после которого Молдова изменила вектор всей своей внешней политики на 180 градусов. С этого момента в Молдову вереницей потянулись западные функционеры всех мастей, с этого момента был взят курс на европеизацию Молдовы, именно тогда началось широкомасштабное наступление не только на Приднестровье, но и на Россию. Страницы государственных СМИ Молдовы запестрели проклятиями в адрес России, русских и всего русскоязычного населения, проживающего не только в России или Приднестровье, но и в самой Молдове. Со всех международных трибун официальный Кишинев начал величать Россию не иначе, как «империя зла», а ее миротворческий контингент – «оккупационными войсками», и требовать безоговорочного его выдворения из Приднестровья.

С тех пор Молдова все больше усиливала давление на ПМР, устраивая провокации в зоне безопасности, экономические, информационные и финансовые блокады. И если бы не Россия, Приднестровью пришлось бы туго. Именно РФ являлась и является все эти годы гарантом мира и безопасности в регионе.

К сожалению, понадобилось долгих пять лет, чтобы Москва осознала пагубность доверчивости к коммунистам Молдовы. В 2006 году Россия вводит жесткие санкции против Молдовы, запретив ввоз мясомолочной, плодоовощной и винно-коньячной продукции в страну. Экономика РМ оказывается на грани краха. В то же время Запад не спешит пускать молдавские товары на свой рынок. Финансовые же вливания недостаточны для того, чтобы исправить катастрофическое положение.

И Воронин вновь начинает двойную игру. Раз за разом он пытается убедить Москву в том, что Молдова по-прежнему видит в России своего лучшего друга. В прессе появляются материалы об извечной дружбе Молдовы и России, о братских народах и добрососедских отношениях. Воронин ищет встреч с Президентом Путиным. И что парадоксально, ему это удается. В 2007 году Россия отменяет введенные против Молдовы экономические санкции, затем из уст российских высокопоставленных чиновников начинают звучать заявления о разрешении молдо-приднестровского конфликта только на условии территориальной целостности РМ, и, наконец, Государственная Дума РФ принимает заявление, в котором нет ни слова о рассмотрении вопроса о целесообразности признания независимости ПМР. Мало того, председатель комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками, Алексей Островский озвучивает официальную позицию России, заявляя буквально следующее: «В случае с Приднестровьем мы увидели желание молдавских властей решить проблему мирным путем. Мы видим желание руководства, президента Молдовы путем политических переговоров решить приднестровскую проблему. Возможности переговорного процесса между Кишиневом и Тирасполем не исчерпаны».

В чем же выражено это желание? В отказе от вступления в НАТО и участия в структурах ГУАМ. Но какое отношение это имеет к молдо-приднестровской проблеме? Разве причины конфликта заключаются в этом? Разве Молдова отказалась считать приднестровцев людьми вне закона, разве нас перестали, с подачи все того же Воронина, называть «бандитским анклавом», разве кто-то извинился перед приднестровцами за агрессию, организованную Молдовой против собственного народа? Или, может быть, отменен закон «Об особом правовом статусе Приднестровского региона Республики Молдова», где черным по белому написано, что ПМР – это не более чем молдавский уезд? Даже не автономия – район Молдовы. Ничего этого нет и в помине. Молдавские «волки в овечьих шкурах» лишь на вид белые и пушистые, на самом деле они ждут, когда Приднестровье с помощью России (или без нее) отдадут на заклание. Потом будет поздно хвататься за голову и пытаться повернуть время вспять. Молдове ничего не помешает при наведении нового «конституционного» порядка призвать НАТО в рамках программы «Партнерство во имя мира» с целью недопущения вмешательства России в суверенные дела другого государства.

Кстати, обратим внимание и на тот, на первый взгляд кажущийся странным, факт спокойного отношения США и ЕС на потепление молдо-российских отношений. Ни одного окрика, ни одного недовольного слова не прозвучало со стороны Запада в адрес Кишинева. Уж не по западному ли сценарию разыгрывается сегодняшняя комедия под названием «молдо-российское потепление отношений?» А почему - нет? Единственным реальным способом убрать из региона российские войска является разрешение конфликта. Если Молдова будет объединена, то в российском присутствии отпадет необходимость. А после ухода России с берегов Днестра, никто уже не сможет помешать Кишиневу низвести приднестровскую автономию до состояния гагаузской? Кто помешает «сгноить» в тюрьмах защитников и политических деятелей ПМР Пример Ивана Бургуджи свеж и реален. Так что исключать вариант тщательно спланированного на Западе сценария бескровного выдавливания России из региона и уничтожения приднестровской государственности, - нельзя. Мы не раз становились свидетелями и более многоходовых сценариев отчуждения России от дружественных ей государств. Пример Украины весьма нагляден в этом плане.

И, тем не менее, Россия дала понять, что она в очередной раз склонна поверить в благие намерения кишиневских властей. Не наступить бы на те же грабли…

В Кишиневе, кстати, очень спокойно отреагировали на вышеназванное заявление Госдумы. Воронин даже отметил его важность и своевременность. А ведь еще недавно гораздо менее громкие заявления России, Молдова тут же объявляла «вмешательством во внутренние дела суверенной Молдовы».

Мало того, Воронин уверен, что Россия не только заставит Приднестровье сесть за стол переговоров на условиях Кишинева, но и в ходе переговоров во многом поддержит Кишинев, который требует решения конфликта на основе унитарного построения молдавского государства. На чем основана такая уверенность, трудно сказать. Приднестровье не раз заявляло о том, что ни о каком объединении с Молдовой не может быть и речи. На недавно прошедшей пресс-конференции Президент ПМР Игорь Смирнов четко и однозначно заявил: «Я уважаю мнение всех, но больше всего я уважаю мнение приднестровского народа, высказанное на референдуме. Народ четко и однозначно заявил о том, что Приднестровье будет строить независимое государство. В этом направлении мы и будем двигаться вперед, ведя переговоры с Молдовой только о налаживании добрососедских отношений между двумя суверенными государствами».

Эту же позицию на днях подтвердил и глава МИД ПМР Валерий Лицкай, заявив, что «у Кишинева нет ни военных, ни политических, ни экономических рычагов для реализации сценария президента Владимира Воронина по вхождению Приднестровья в состав РМ на правах автономии. Страна, которая проиграла войну, не может ставить условия».

Как считает Валерий Лицкай, «Молдова и Приднестровье все дальше расходятся в своих политических, экономических и культурных ориентирах, в то время как приднестровцы считают себя частью социокультурного пространства России, власти РМ взяли курс на интеграцию в западные структуры».

Но главное, по мнению главы приднестровского внешнеполитического ведомства, состоит в том, что «не имея международного признания, ПМР, тем не менее, развивается как самостоятельное государство с сильной экономикой. Сегодня жители ПМР не видят иного пути для защиты собственных прав, кроме укрепления государственной независимости во всех областях».

И какие бы планы ни строили молдавские власти, в Приднестровье считают, что ни о каком объединении с Молдовой речи быть не может. Что касается позиции Москвы, то она тоже определена – Россия намерена активизировать всестороннюю социально-экономическую и гуманитарную помощь. Мало того, она готова открыть свои представительства в республике, в том числе и дипломатическое, что, по сути, является признанием нашего государства де-факто.

Думается, Россия вовсе не забыла однажды преподнесенный Молдовой урок. Просто Кишиневу сегодня дали еще один шанс найти взаимоприемлемое решение молдо-приднестровского конфликта. Он будет последним.

печатается с сокращениями

[Версия для печати]