БЕЛОРУССИЯ

Хроника

27 июня. На общем годовом собрании акционеров "Газпрома" первый вице-премьер России В.Зубков, избранный председателем совета директоров "Газпрома", заявил, что необходимо "пересмотреть взаимоотношения между нашими хозяйствующими субъектами и наших ближайших соседей". Зубков отметил, что Белоруссия и Украина являются важными "транзитерами российского газа, и предстоит рассмотреть вопрос о выполнении ими своих обязательств".

30 июня. В течение ближайшего месяца любая компания может предложить Белоруссии свои услуги по строительству АЭС, - заявил глава белорусского государства Александр Лукашенко. Он подчеркнул, что «мы поступаем так, чтобы избежать всякой спекуляции о том, что мы якобы кулуарно с кем-то заключили соглашение о строительстве».

30 июня. В российской компании «Газпром» дали пояснение о цене поставок газа в Белоруссию: "формула привязана к ценам на европейском рынке нефтепродуктов с учетом понижающего коэффициента", отметив, что "никаких предпосылок для ее пересмотра нет". Согласно формуле, заложенной в контракте, в первом квартале 2008 года РБ платила 119 долларов США за 1 тыс. кубометров, во втором стоимость была определена в размере 128 долларов. Первый заместитель министра энергетики Белоруссии Эдуард Товпенец заявил, что российская сторона имеет претензии к РБ по платежам за газ. Вместе с тем он заявил, что Белоруссия ничего не должна "Газпрому".

1 июля. Ставка рефинансирования Национального банка Беларуси была повышена до 10,25% годовых.

1 июля. В Минске состоялась встреча главы делегации Вьетнамской народной армии ген. армии Ле Ван Зунга с министром обороны Республики Беларусь ген.-полк. Леонидом Мальцевым.

1 июля. Вместо телеканала "Россия" в Белоруссии начал вещать телеканал "РТР-Беларусь".

2 июля. Согласно информации БелаПАН, по итогам первого полугодия 2008 года Белоруссия стала одной из 11 стран бывшего СССР, где снизился официальный курс доллара США к национальной валюте.

Потепление или оттепель?

БР. Белорусы и рынок. 01.07.08

Татьяна Калиновская

Двумя сенсациями закончился визит в Беларусь госсекретаря Святого престола кардинала Тарчизио Бертоне: это подготовка к подписанию конкордата и приглашение Папе Бенедикту XVI посетить Беларусь.

Улучшение отношений с Ватиканом открывает двери для сотрудничества белорусского руководства с сердцем католичества — религии, которую исповедуют в ведущих странах Европы, в США и Латинской Америке, а по всему миру — более миллиарда человек.

В своей политике конфронтации с западным миром и мировоззрением белорусские власти ставили Ватикан чуть ли не наравне с США. Курс белорусского государства на то, чтобы ксендзами были белорусские граждане, значительно осложняет положение Римско-католической церкви в Беларуси, так как белорусских ксендзов просто не хватает. Сегодня в Беларуси более ста ксендзов-иностранцев, и каждый год они вынуждены продлевать право на занятие религиозной деятельностью.

В конце 2006 г. из Гродно были вынуждены уехать семь иностранных католических священников и пять монахинь, они не получили разрешение на очередное продление права заниматься религиозной деятельностью в Беларуси. 23 декабря 2007 г. гражданин Польши ксендз Гжегож Худек не получил очередного продления разрешения для работы настоятелем Речицкого костела. По неофициальной версии, причиной стали высказывания священнослужителя о социальных проблемах в Речице, опубликованные в польской газете Tygodnik wsсhodni.

В памяти также массовая голодовка протеста католиков в Гродно, которым власти не давали разрешения на строительство храма, и эпопея с костелом святого Язэпа в Минске, возвращения которого добивается община. Костел — памятник архитектуры XXVII века и построен на средства благотворителей, в нем планировали разместить отель и развлекательный центр. За возвращение костела собраны десятки тысяч подписей, верующие постоянно проводят молебны у его стен. Но храм им не возвращают.

О такой мелочи, как оскорбительные статейки в государственных газетах, можно было бы вообще не упоминать, если бы правительственная газета не опустилась до того, что опубликовала материал, оскорбляющий память предыдущего Папы Иоанна Павла II. Сейчас Римско-католическая церковь как раз проводит процедуру его беатификации (причисления к лику святых).

Все последние годы католичество чувствовало себя неуютно, особенно на фоне Белорусской православной церкви, пользующейся явной и всесторонней поддержкой главы государства.

И вот — неожиданный прорыв в отношениях, произошедший буквально за один день. Мало кто надеялся даже на заявление о подписании конкордата, а на приглашение Папы уповали только большие оптимисты.

Некоторые аналитики заявили, что улучшение отношений с Ватиканом поможет Александру Лукашенко укрепить свои позиции на Западе. Глава государства на встрече с кардиналом Тарчизио Бертоне заявил, что диалог с католической церковью идет уже давно.

"Многие сегодня, особенно в части нашей оппозиции, некоторые силы в соседних государствах на Западе, представляют ваш визит как попытки белорусского руководства с помощью Римско-католической церкви наладить наши отношения с Западной Европой. Хочу сказать: наш диалог длится не последние два-три-пять лет, — подчеркнул А. Лукашенко. — Мы давно сотрудничаем с Римско-католической церковью, давно находимся в контакте и вели диалог еще с прежним Папой. Он очень уважал и любил нашу страну, и это мне известно".

"Если в результате наших контактов отношения Беларуси с Европой улучшатся, то мы будем это только приветствовать и никогда этого не скрывали, — продолжил глава государства. — Беларусь абсолютно не против нормализации отношений не только с Европой, но и с Америкой. Но вы должны понимать, что мы абсолютно суверенное государство, мы никому не позволим вмешиваться в наши внутренние дела. Мы хорошо понимаем нашу роль в Европе и мы исходим из того, что ни о каком безопасном проживании в Европе без Беларуси речи быть не может. И мы готовы сыграть любую роль в деле обеспечения безопасности на Европейском континенте, в деле налаживания отношений с Соединенными Штатами, но только на принципах уважения и невмешательства в нашу внутреннюю политику".

Готовность продвинуть интересы Беларуси выразил и кардинал Т. Бертоне. "Присутствие генерального секретаря Ватикана в Беларуси является знаком того, что Папа приветствует и показывает свое уважение к вам и всем гражданам Беларуси, а также желает высказать слова своего восхищения за мир, за взаимопонимание, не только за толерантность, но действительно за мир между религиями, который мы видим в вашей стране, — заявил кардинал. — Пресвятой Отец хочет также выразить большую радость от того, что у нас есть много ценностей, которые мы проповедуем вместе. Это ценности не только мира, но и ценности, которые присутствуют в вашей стране. Перед тем как перейти к некоторым проблемам, проблемам взаимным, я бы хотел подчеркнуть два аспекта. Католическая церковь признает значение Беларуси как своеобразного моста между Западом и Востоком и готова помогать налаживать эти отношения. Эти слова уже произнес Папа Бенедикт XVI, когда посол Беларуси вручал свои верительные грамоты. Католическая церковь всегда будет заботиться о том, чтобы Беларусь имела свое значительное место на международном уровне".

Следует отметить, что в свое время Папа Иоанн Павел II встречался и с самыми отпетыми диктаторами, и нарушителями прав человека, во время каждой из таких встреч смягчая режим диктаторской страны и улучшая там положение католических верующих. Так, десять лет назад, когда он прибыл с визитом на Кубу, власти этой страны разрешили открыть монастырь, позволили католичеству на Кубе развиваться. Перед визитом Папы Римского тогдашний кубинский лидер Фидель Кастро освободил нескольких политзаключенных. Вместе с тем Папа всегда выступал против экономической блокады Кубы.

Немаловажная деталь: Папа Римский может сделать шаг к улучшению отношений даже без демократизации белорусского режима. Визит Папы Бенедикта XVI в Беларусь, если он состоится, может привести как минимум к либерализации государственной религиозной политики, к созданию атмосферы терпимости к католичеству среди госчиновников, а также понтифик может добиться и освобождения политзаключенных. Духовный же подъем среди белорусского народа, который произойдет в случае визита Папы, может иметь глубинные и далеко идущие последствия.

Борьба с протянутой рукой

БДГ. 02.07.08

Валерия Костюгова

Масс-медиа вновь полны предчувствий газовой войны. Как выяснилось, во втором квартале Беларусь оплачивает газ из расчета USD119 за тыс. куб. метров, как и в первом. По словам заместителя минэнерго Э. Товпинца, такое решение принял наблюдательный совет «Белтрансгаза», в то время как в Газпроме считают, что газ для Беларуси во втором квартале отпускается по USD128 за тыс. куб. метров. Исходя из своих расчетов, Газпром полагает, что долг Беларуси за первый квартал составляет около USD45 млн., Беларусь же – из своих – убеждена, что такого долга не существует. Что происходит на сей раз, чего добивается белорусская сторона?

Тут проявляется специфическое чувство справедливости: действительно, отчего это цену должен определять продавец? В нашем случае покупатель – «Белтрансгаз» – сам рассчитал цену по предложенной формуле, и аккуратно ее оплачивает.

Если же серьезно, то, полагаю, белорусская сторона хотела бы навязать Газпрому ценовую дискуссию, которая условиями заключенного четырехлетнего соглашения не предусмотрена, но навязать так, чтобы само соглашение не разорвать, и не выпустить эту дискуссию за рамки ценового коридора, им определяемого.

Напомню, что по контракту от 31 декабря 2006 г. для Беларуси цены на поставляемый газ привязываются к европейским ценам, но – с учетом поступательной передачи 50% акций «Белтрансгаза» – с понижающими коэффициентами вплоть до 2010 г., т.е. переход к европейским ценам предусмотрен постепенный и щадящий. Подобные соглашения были ранее у Газпрома с прибалтийскими странами, что позволило им адаптироваться к росту цен. Именно благодаря этому контракту Беларусь закупает российским газ по самым низким в регионе ценам и может испытывать уверенность, что такое положение будет сохраняться два с половиной года (как определено контрактом). Поэтому на всех официальных встречах белорусское руководство неизменно присягает на верность «всем заключенным договоренностям» и, в частности, условиям контракта между Газпромом и «Белтрансгазом». Например, на заседании союзного совмина в канун нового 2008 г. готовность следовать букве и духу контракта была даже отмечена в специальном меморандуме, подписанном В. Путиным и А. Лукашенко.

Между тем, по условиям соглашения, Беларусь никак не может воздействовать на цены, т.е. лишается важного политического инструмента. Власть нуждается в победах, и одной из важнейших всегда служили цены на газ, отвоеванные, вырванные у российского монстра. Это первая и главная причина, по которой белорусское руководство постоянно возвращается к газовой «проблеме». Ему важно назначенные Газпромом цены представлять в качестве очередной нелегкой, но заслуженной победы.

Есть и другие соображения. Цены на газ существенно выросли, и с учетом недавнего заявления нового председателя совета директоров Газпрома В. Зубкова, вполне возможно, что с третьего квартала она повысятся и для Беларуси. Похоже, белорусское руководство полагает, что дискуссия по ценам на второй квартал отвлечет внимание от цен на третий. Не решен также вопрос по инновационным отчислениям «Белтрансгаза» в белорусский бюджет, и здесь имеется шанс, что эта проблема потонет в общем шуме. И, наконец, имеется проблема 2009 г.: с нового цены для Беларуси должны повыситься до уровня около USD200 за тыс. куб. метров, и белорусское руководство надеется изыскать какой-нибудь механизм, благодаря которому 80% европейской цены на территории Беларуси означали бы, скажем, USD160-170.

Полагаю, что этой же цели подчинены и постоянно объявляемые белорусскими вождями конкурсы на право строительства АЭС в Беларуси – во всяком случае, иначе трудно объяснить, отчего они всякий раз совпадают с окончанием/началом квартала. АЭС – это, в общем, еще один аргумент в пользу снижения цен для Беларуси.

Такая вот интрига с известной подоплекой – и по этой причине неизменно привлекающая внимание.

Для чего все-таки нужна белорусская АЭС€

3dway.org, 02.07.08

Евгений Прейгерман

Со дня, когда белорусским гражданам сообщили о том, что Совет безопасности принял «окончательное политическое решение» о строительстве белорусской атомной электростанции, прошло уже почти пять месяцев. Активный информационный промоушн этого «политического решения» в официальных СМИ, который наблюдался накануне и некоторое время после совещания главных мудрецов страны в рамках Совбеза, как-то совсем незаметно сошел практически на нет.

За исключением периодических упоминаний этой по сути сверхчувствительной и важной темы на независимых и оппозиционных сайтах, а также ряда заявлений и комментариев по случаю очередной годовщины трагедии на Чернобыльской АЭС, в последнее время ничто не напоминало о «политических» планах руководства страны. А где же «чэсныя» пропагандисты-информаторы, которые, по идее, в лучших PR-традициях нынешнего режима, должны были бы сделать эту тему второй по частоте упоминания после имени президента (а они вместо этого в самый прайм-тайм рассказывают о технических неполадках на АЭС в Словении, которые едва не привели к ужасным последствиям). Ведь даже несмотря на все усугубляющуюся толерантность и практически полную политическую апатию белорусов, такое «политическое решение» необходимо обеспечить полномасштабной пропагандистской поддержкой. Чернобыльская катастрофа просто не могла ни оставить отпечатка в сознании людей. И как в случае со строительством завода по производству ядохимикатов в Пуховичском районе (хотя там речь идет лишь о коммерческом проекте, к которому не прикрепляют страшные для уха простого человека ярлыки вроде «национальная безопасность» и «обеспечение суверенитета»), вероятность столкнуться с той или иной формой протеста возрастает по мере локализации затеи. Другими словами, пока речь идет о стратегических планах и общих концепциях, люди у нас ниже травы и надеются, что их город или район «пронесет», а вот когда приходит осознание того, что потенциальная опасность будет под боком, можно ожидать очень даже решительных действий.

Может быть, президент и его советники наконец услышали аргументы независимых экспертов, которые в один голос говорят об экономической необоснованности строительства АЭС и откровенно недоумевают по поводу заявлений о том, что собственная станция, которая будет работать на российском ядерном топливе и отправлять свои ядерные отходы для захоронения в могильниках на территории восточной соседки, обеспечит энергетическую независимость от России? Но ведь эти аргументы звучали задолго до заседания Совета безопасности и, очевидно, доходили до всех заинтересованных лиц. Значит, такого рода «прозрением» практически полное исчезновение темы белорусской АЭС из официального информационного пространства объяснить нельзя.

Думается, что для понимания особенностей формирования ядерной повестки дня, следует попробовать разобраться с тем, что могло первоначально лежать в основе «политического решения». Несмотря на очевидную экономическую несостоятельность и безумие с точки зрения национальной безопасности, оно, по всей видимости, несет в себе целый «букет» приятных возможностей для ограниченного круга привилегированных особ и необходимых политических инструментов для решения ряда внутренних и внешнеполитических задач.

Во-первых, отдельные аналитики не без основания заметили некоторое сходство между идеей о строительстве атомной электростанции в Беларуси и знаменитыми советскими стройками века, вроде Байкало-Амурской магистрали. Психологический смысл таких гиперпроектов в том, что они выполняют роль своеобразных ориентиров для достижения светлого будущего и всегда могут объяснить необходимость каких-то лишений сегодня ради прекрасного и процветающего завтра.

Особый эффект белорусский суперпроект должен был бы произвести в свете приближающихся парламентских, а главное президентских выборов. Всегда можно убедительно рассказать электорату о том, что удачно начатое возведение жизненно важного объекта обязательно будет загублено и разворовано жуликами из оппозиции (во время последней президентской кампании в качестве такого суперпроекта периодически представлялась задача сохранить и преумножить золотовалютные резервы).

Во-вторых, запуск проекта по строительству АЭС дает основания надеяться на благосклонность зарубежных кредиторов, средства которых особенно привлекательны в условиях хронического дефицита торгового баланса. Получив деньги для финансирования возведения электростанции, значительную их часть спокойно можно использовать для субсидирования неконкурентоспособной экономики и тем самым немного отсрочить окончательный экономический крах.

При этом «понимания» с большой долей уверенности можно ожидать, как от российских, так и от западных кредиторов. Первые будут не прочь поддержать свой «Атомстройэкспорт», который, без сомнения, будет выбран генеральным подрядчиком, и обеспечить реализацию других интересов России, о которых речь дальше. Запад также с огромным энтузиазмом воспримет задумку белорусского руководства и постарается оказать посильную помощь.

Готовность строить свою атомную электростанцию будет воспринята как свидетельство полного устранения последствий трагедии на Чернобыльской АЭС. А это значит, что появится возможность закрыть программы по содействию их ликвидации. Особенно заинтересованными в этом должны быть некоторые организации системы ООН (в первую очередь, связанное с ООН МАГАТЭ), которые по-прежнему декларируют чернобыльскую проблематику в качестве одного из приоритетов своих мандатов. В этом отношении «политическое решение» белорусского Совбеза даже может поспособствовать активизации отношений с Западом и хотя бы немного и временно прорвать стремительно сужающееся кольцо международной изоляции.

В-третьих, строительство АЭС, которая будет работать на российском топливе, захоронять отходы в российских могильниках, руками российских специалистов, да еще и на деньги российских налогоплательщиков (в случае выделения российского кредита) еще больше усилит и без того катастрофически тотальную зависимость нашей страны от Российской Федерации. Кто-то в окружении белорусского президента может полагать, что это позволит смягчить позицию Кремля в отношении нынешнего руководства «братской» республики и отсрочить принятие рокового для него кадрового решения.

В-четвертых, проект таких масштабов создает идеальную среду для разного рода махинаций, получения теневой прибыли и отмывания денег. При этом свой интерес здесь могут иметь все стороны сделки (кроме, разумеется, белорусского народа, которому в конечном итоге придется за все платить). Дополнительные надежды сегодняшнего руководства Беларуси могут быть связаны с тем, что довольные отличными условиями работы российские миллионеры-«атомщики» замолвят доброе словечко за Лукашенко со товарищами в Кремле и Белом доме.

Таким образом, вырисовывается картина, при которой идея о строительстве АЭС является прикрытием для целого ряда других идей. Так как для реализации этих идей достаточно всего лишь начать работы в соответствии с «политическим решением», рискну предположить, что никто не собирается доводить великое начинание до логического конца. Максимум, что планируется, это создать видимость бурной и плодотворной работы. Притом настолько бурной и плодотворной работы, насколько это позволит добиться достижения поставленных задач.

И чем же в таком случае можно объяснить неожиданную застенчивость официальных средств массовой информации в отношении ядерной темы? Возможно, что-то в первоначальном «букете» надежд и планов за пять месяцев завяло и разрушило всю систему калькуляции.

Не исключено, что именно об этом свидетельствует то обстоятельство, что на недавно состоявшемся неформальном саммите СНГ в Санкт-Петербурге Лукашенко был единственным из глав государств, с которым новый президент России Медведев не встретился в двустороннем формате. Конъюнктура отношений с «братской» Россией, по-видимому, такова, что ядерные расчеты уже неактуальны. А может, просто не до АЭС сейчас…

Думаю, что уже в ближайшее время станет более-менее понятно, в чем именно заминка. Станет понятно и то, каким образом ее будут разрешать. Потому что политика политикой, а «капусты состричь» уж очень хочется.

Образование Беларуси и России: нет границ, но есть препятствия

soyuz.by  06.07.08

Могут ли системы образования Беларуси и России стать идентичными, и насколько такой шаг будет оправдан с точки зрения национальных особенностей двух стран? Какие проблемы существуют в процессе создания эффективного образовательного пространства Союзного государства? Об этом корреспонденту www.soyuz.by рассказал председатель Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания РБ по образованию, культуре, науке и научно-техническому прогрессу Владимир Зданович.

– Владимир Матвеевич, насколько оправданными будут ожидания, предполагающие, что единое образовательное пространство Беларуси и России будет создано в ближайшие годы?

– Я в своих интервью не раз обращал внимание на то, что надо говорить о создании общего образовательного пространства. Можно стремиться к Союзному государству, но воссоздать СССР все равно не получится, потому что, как говорится, в одну реку дважды не войдешь. Мы же должны искать пути сближения. Во-первых, и в Беларуси, и в России люди желают, чтобы их дети получали высококачественное образование. Во-вторых, не менее важен процесс воспитания. А в Беларуси и России основной целью воспитательной работы является формирование патриотов, граждан, интеллигентных, вежливых людей, чтобы соблюдалась преемственность поколений. Третья позиция – это забота о здоровье, поскольку система образования не должна негативно влиять на здоровье детей. Вот на основе этих трех целей, по моему мнению, и можно строить общее образовательное пространство. Но о сроках я говорить не могу.

– Что делает белорусское государство для развития образовательной системы?

– Безусловно, необходимо усовершенствовать образовательный процесс, чтобы он не был чересчур трудоемким. В белорусских школах с 1 сентября 2008 года планируется сократить количество уроков, обязательных для изучения, и увеличить количество занятий по выбору.

Что касается системы воспитания, то между Беларусью и Россией существует обмен опытом, обмен студентами, школьниками, экскурсии по памятным местам, местам боевой славы. У нас единые корни, поэтому есть общие пути пересечения в культурном направлении, что обеспечивает подходы по схожим воспитательным программам.

А вот качество обучения в первую очередь определяется педагогическим составом. И в России, и в Беларуси требования к педагогам всегда оставались высокими. Существуют документы, принятые на законодательном уровне, которые регулируют, чтобы случайные люди не попадали в систему образования.

– Однако говорить о едином образовательном пространстве, по Вашему мнению, все же не приходится?

– Сегодня в России и Беларуси выбраны различные подходы к форме обучения, в первую очередь, различны сроки обучения. В Беларуси дети учились в школах в течение 11 лет, потом мы перешли на 12-летнюю систему, теперь возвращаемся к 11 годам. В России согласно Концепции развития образования планируется переход на 12-летний срок обучения в школах. Здесь возникают расхождения, но не нужно акцентировать внимание на различиях, важно обеспечить общность подходов в системе образования, чтобы дети из России имели возможность приезжать в Беларусь для получения среднего и высшего образования, а белорусы – в Россию.

– Каким образом это можно сделать?

– Наверное, прежде всего, должна быть воля глав государств, а еще большой интерес руководителей министерств образования. Ведь можно заключать соответствующие договоры на межгосударственном уровне, осуществлять признание документов о соответствующем этапе образования с расчетом, чтобы человек мог продолжить образование в Беларуси либо в России.

– Образовательные системы Беларуси и России сейчас заметно отличаются, хотя на высшем уровне стороны с оптимизмом смотрят на возможность унификации. Какие различия существуют в белорусском и российском образовании и насколько они оправданы?

– По срокам обучения у нас есть различия не только на уровне общеобразовательного обучения, но и высшего. Российская Федерация прямо вступила в Болонский процесс, она выбрала трехступенчатую систему образования: бакалавр-специалист-магистр. У нас же – двухступенчатая система, немного иная, поскольку отсутствует первичное звено – бакалавр. Почему мы пошли на это? Россия – большая страна, ее экономика базируется на очень сильных природных ископаемых. А поскольку Беларусь находится в центре Европы, то существует возможность оттока молодых людей в соседние страны. Бакалавр получает теоретические знания, но к практической деятельности он еще не готов. Поэтому получение степени бакалавра не обязывает к ответственности перед государством, поскольку к практической деятельности его не подготовили, и возникает возможность свободно эмигрировать. Учитывая демографическую ситуацию в Беларуси, мы не можем допустить большого оттока молодежи из нашего государства.

Что касается финансирования, то в школах России происходит «подушевое» финансирование, и школы с большим количеством учащихся будут находиться в хорошем состоянии, а где детей меньше – там хуже. У нас такого нет. Я считаю, это правильно, ведь обеспечить равенство нужно не через количество денег на одного ученика, а уровнем условий, созданных под каждого ученика.

Поэтому можно говорить о том, что в том или ином государстве великолепная образовательная система, и можно было бы копировать эти системы, но всегда нужно исходить из необходимости и важности ее для собственного государства, и всегда расценивать реалии своей страны. То есть если система работает в соседнем государстве, но, применив ее к нам, мы получим больше ущерба, чем пользы, то такую систему копировать не стоит. Но, естественно, школы и вузы наших стран тесно связаны друг с другом. Особенно, если рассматривать образование людей в целом, до начала их трудовой деятельности. Ведь даже если Россия переходит на 12-летний период обучения, то в дальнейшем большинство россиян будут учиться на ступени бакалавриата, и в итоге сроки обучения будут такие же как в Беларуси: 11 школьных лет плюс 5 в вузе, а в РФ – 12 плюс 4.

– Однако, учитывая активизацию интеграционных процессов в последнее время, можно рассчитывать и на более активное сближение образовательных систем?

– Я склонен думать, что через некоторое время мы выровняем наши системы, особенно если процесс строительства Союзного государства будет идти более интенсивно и глубоко. Тогда мы будем вынуждены нивелировать расхождения и избежать различий в системах образования. Потому что миграция населения, рабочих кадров, квалифицированных специалистов из России в Беларусь и наоборот неизбежно будет происходить, а без сближения систем образования это будет вызывать сложности в жизнедеятельности наших граждан.

Как я уже говорил, можно на уровне министерств образования и руководства стран нивелировать различия и признавать документы об образовании России у нас и наоборот. Пока же существуют различия и в предметах и в уровне изучения в школах и вузах, в формах аттестации. Хотелось бы, чтобы сроки завершения обучения в школах на территории двух государств совпадали. Ведь у нас выпускные экзамены завершаются очень быстро, на территории РФ – более поздний период, кроме того, в России работает единый государственный экзамен, у нас – тестирование. Возникают вопросы, потому что результаты тестирования не принимаются в России, результаты ЕГЭ не принимаются в Беларуси. Для молодых людей это создает сложности, а два раза сдавать экзамены не каждый захочет. Обычно к нам поступают российские ребята, которые окончили школу в предыдущем году.

– Но ведь есть какие-то пути решения такой проблемы?

– Во-первых, белорусские студенты имеют те же права при поступлении, что и российские. Более того, существуют договоры между высшими учебными заведениями Беларуси и России о сотрудничестве, которые включают в себя в том числе обмен студентами. Но этого уже мало. Нормативно-правовую базу надо углублять. Давно идут разговоры о том, что необходимо создать программу развития единого образовательного пространства, и здесь нужно проявить волю и принять такой документ.

– Что является основой для сближения наших систем образования?

– Конечно же, мы можем говорить о единстве проблем, к примеру, это сельские школы, обучение в деревне. Такие проблемы есть и у нас, и мы решаем их с помощью строительства агрогородков, в России создаются центры обучения, куда привлекают детей из отдаленных деревень. Самое главное, чтобы руководители министерств образования видели различия в выбранном пути развития государств, но стремились к сближению систем образования, исходили, прежде всего, из интересов молодых людей. Мы ведь стоим Союзное государство.

Не стоит тратить силы на официоз, необходимо больше делать черновой работы: анализировать, какие есть проблемы, возможно ли объединение дошкольного, школьного образования. Ведь без интеграции мы не обойдемся.

Можно на уровне государств запрещать трудовую миграцию, но все равно будет существовать нелегальная миграция. Нужно исходить из позиции как простых людей, так и государств, и искать точки соприкосновения. Не стоит афишировать, что мы с такого-то года будем жить в системе единого образовательного пространства, надо видеть цель на интеграцию, думать, что можно сделать для того, чтобы более близкими путями придти к единым стандартам в среднем и высшем образовании. Возможно, тогда и в других направлениях социально-экономической сферы будет меньше различий.

– Что же все-таки препятствует сближению образовательных систем?

– В системе образования всегда идут большие споры. Я бы сказал, что ведется борьба между «славянофильством» и «западничеством». Есть люди, которые поддерживают советскую систему и хотят ее возродить, хотя это невозможно, другие поддерживают западную систему образования и считают, что ее нужно слепо копировать. И здесь возникают постоянные разногласия. Жизнь идет своим чередом, и споры – это хорошо, ведь они приводят к совершенствованию системы.

Но независимо от того, какие стратегические цели будут определены белорусским и российским государствами, образовательные системы в любом случае будут сближаться. Насколько интенсивным станет этот процесс, уже зависит от стремления двух народов жить в едином государстве.

– Благодарим за интервью.