Московский комсомолец,
7 октября 2002

Клуб одиноких сердец

Елена Короткова

Константин ЗАТУЛИН: “СНГ — это не “бюро знакомств по  брачному объявлению”

“Мы находимся фактически в состоянии войны с Россией”, — это сказал не Эдуард Шеварднадзе. Это — Мирча Снегур, год 1992-й. “Мы как самостоятельное государство не нуждаемся ни в чьей помощи для охраны своих границ, и тем более в присутствии российских погранвойск”, — и это не Шеварднадзе. Это Леонид Кучма, год 1995-й. “Россия не справляется с возложенными на нее обязательствами”. Нурсултан Назарбаев, 1997 год.

Те, кто сегодня говорит о крахе СНГ, просто не помнят... Они просто забыли, что вся история Содружества — это цепь междоусобных конфликтов. В 92-м году “гасили” Приднестровье и Таджикистан, в 93-м разнимали Армению и Азербайджан, в 94-м спасали Шеварднадзе от абхазских сепаратистов, в 95-м Россия погрязла в Чечне, в 96-м делили с Украиной Черноморский флот...

Но если посмотреть по отчетам саммитов глав СНГ, получится, что “наше взаимопонимание крепло год от года”. Что поделать, наше Содружество — это некая “семейка Монстров”, где у каждого родственничка свой непростой взгляд на мир, свой бизнес, свои способы разрешать проблемы.

Однако “каждый вечер, в час назначенный” все собираются за круглым столом на благопристойный ужин. Так будет и на этот раз, в Кишиневе. И те непростые отношения, которые сложились сейчас у России с некоторыми странами СНГ, скорее всего останутся за кадром. Ну разве что прорвутся ненароком в случайно брошенных фразах и подчеркнуто холодных рукопожатиях.

А поговорить на самом деле было бы о чем. О проблемах, существующих сейчас в Содружестве, мы разговариваем с директором института стран СНГ Константином Затулиным.

— К очередному саммиту СНГ мы подходим не совсем в спокойной обстановке. С одной “дружественной” страной — Грузией — мы находимся чуть ли не в состоянии войны, с другой — Украиной — постоянные экономические “разборки”. Средняя Азия стремится к Америке, даже с Белоруссией — и с той поссорились. Сразу возникает вопрос: что же это за Содружество такое? И зачем оно вообще нужно?

— На этот вопрос существуют разные варианты ответов. СНГ создано прежде всего для того, чтобы обеспечить развод бывших союзных республик, а вовсе не для того, чтобы выполнять функции “бюро знакомств по брачным объявлениям”. Нежизнеспособность его коренится в самой структуре и в процедуре принятия решений. В отличие от Европейского союза, Содружество формально равноправно. Голос России равен голосу Грузии или Молдовы, то есть нет никакого учета реальности потенциалов участников. Можно продолжать анализ критических сторон Содружества. Но не надо забывать, что СНГ — это как бы исторический клуб выходцев из бывшего Союза, который призван напоминать населению всего этого большого пространства, что у нас есть еще какие-то особые отношения.

Есть у Содружества и другая сторона, которая с геополитической точки зрения очень важна. Во всем мире СНГ рассматривается как форма “обеспечения интересов России на постсоветском пространстве”. Поэтому, если бы завтра Россия поступила с Содружеством так, как она поступила в свое время с Советским Союзом, это в общемировом формате означало бы, что Россия утрачивает свои позиции. А мир так устроен, что, даже если вы действительно слабы, но об этом никому не известно, вас оставят в покое. Но если это будет публично признано, то соберется, как говаривал Киплинг, “целый гиен отряд” и начнет растаскивать... но уже не Содружество, а вашу территорию и ресурсы. И если говорить об интересах России, то для нас было бы противоестественно форсировать развод Содружества. Наоборот, мы должны не уставая настаивать на том, что надо повысить эффективность СНГ.

— Как-то так получается, что повышение “эффективности” Содружества происходит всякий раз за счет России. Мы всем вокруг должны: должны списать долги, вывести или, наоборот, ввести войска, обеспечить кредиты и свободный доступ товаров на наши рынки...

— Конечно, Россия не должна ради призрака Содружества, коим СНГ является сейчас, жертвовать своими прагматическими интересами. Всему, что происходило в рамках Содружества во время правления Ельцина, было, кстати, психологическое объяснение. Ельцин, войдя в историю как “могильщик Союза”, не хотел остаться в ней еще и в роли “могильщика СНГ”. Все наши добрые друзья по периметру границ прекрасно знали об этой особенности и “пользовали” Россию, каждый раз устраивая перед саммитами глав элементарный шантаж: если Россия не изменит свою позицию по Абхазии, то Шеварднадзе не приедет; если Россия не откажется от односторонней ориентации на Армению, то Алиев не приедет; если Россия не перестанет общаться с соотечественниками в Крыму, то Кучма не приедет...

Поэтому мне кажется, что мы должны делать все для СНГ, кроме одного: мы не должны платить за членство в таком латентном Содружестве своими нефтью, газом, Крымом, Северным Казахстаном и особенно правами человека. Потому что главное, что было принесено в жертву ради создания видимости Содружества, — это демонстративное забвение прав человека, а в особенности прав русского и русскоязычного человека в странах СНГ. Мы ни разу не поднимали эти вопросы на саммитах.

— Внутри самого Содружества за прошедшие годы образовалось столько “подструктур”, от которых тоже не видно пока явной пользы и отдачи...

— Был у нас момент в Содружестве, когда государства внутри СНГ условно разделились на две группы. На тех, кто вместе с Россией строит Евразийское экономическое сообщество, Таможенный союз и входит в Договор по коллективной безопасности. Это Киргизия, Казахстан, Армения, Таджикистан и Белоруссия. Они увязывают свое дальнейшее развитие с Россией. Это вовсе не означает, что они желают с ней слиться. Но они понимают, что требуется очень длительный период, когда они должны опираться на Россию и ее ресурсы для своего становления.

Другие страны сочли, что пора отойти от России и сойтись с Западом. Надо обратить на себя его внимание, там найти инвестиции и политическую поддержку. Эти государства образовали в свое время с подачи Запада ГУУАМ, названный по первым буквам входящих в него государств: Грузия, Украина, Узбекистан, Азербайджан и Молдавия. Было это в последние годы правления Ельцина, когда стало казаться, что Россия совсем слаба и разваливается. Но и эта попытка пока не состоялась, потому что выяснилось, что сегодня на Западе нет согласованной политической и экономической поддержки.

— Странно, но именно сейчас, когда, казалось бы, наша государственность укрепляется, у нас есть вменяемый лидер, который понимает интересы России и готов их отстаивать, наступил период охлаждения в отношениях со многими странами СНГ.

— Во-первых, многое и многих надо ставить на место, потому что небрежение нашими интересами зашло слишком далеко. Во-вторых, наш президент вовсе не абсолютно все теперь понимает. Он проходит очень серьезную школу, он обучается на ходу. Но всякое учение имеет свои издержки: на него уходит время и совершаются ошибки. И этих ошибок на территории СНГ немало. Ну, например, то, что сейчас происходит в отношениях с Белоруссией, на мой взгляд, является ошибкой. Путин поддался своим советчикам и создал полное впечатление и в Белоруссии, и здесь, что он не столько заинтересован в интеграции двух стран, сколько в том, чтобы загнать в угол Лукашенко. Дело выглядело так, будто мы вообще предлагаем распустить Белоруссию, как шерстяной свитер, и “поротно” войти в состав России. Вполне возможно, что такое объединение могло бы быть идеальным вариантом. Но для начала надо было оценить: а что, белорусы настолько уже разочаровалась в своей государственности, что готова от нее отказаться?

Вторая ошибка — отношения с Украиной. Правильно было в трудный момент протянуть руку Кучме, что было сделано год назад. Но дальше: кому отдали на откуп всю политику отношений с Украиной? Случайным людям, которые никогда этим не занимались. Они просто нагрели руки на “виртуальном” годе Украины в России и довели дело до осеннего противостояния. В течение этого “года Украины” ничего не было сделано такого, что оправдало бы спасение президента Кучмы и поддержку его в ходе парламентской кампании. За этот год Кучма совершенно четко продемонстрировал, что, как только у него возникает возможность, он тут же бежит на Запад и объясняет, что “я свой — буржуинский”. Весной этого года, спасаясь от скандала с продажей “кольчуг”, вместе с секретарем Совбеза Марчуком он проштамповал решение о вхождении Украины в НАТО. Он инициировал разговор о том, чтобы пересмотреть им же подписанный Договор о Черноморском флоте. Вот что мы получили взамен.

Мы праздновали год Украины вместо того, чтобы заняться продвижением по трем главным направлениям. Для нас гарантией “вечной дружбы” являлось бы то, что на Украине существует предсказуемое демократическое общество (кстати, это совпадает с определенными лозунгами оппозиции против Кучмы). Представьте себе, что завтра на Украине — и это совершенно реальный вариант — приходит к власти абсолютно прозападный политик. И вот с этими полномочиями — карать и миловать, назначать глав областей — он начинает осуществлять свое руководство. И как быть тогда с интересами восточных областей Украины, Крыма? Значит, нужно было бы добиться от Кучмы, чтобы он пошел на изменение отношений между центром и местами, чтобы Украина перешла на выборность глав. А со временем стала федерацией. И тогда нам уже меньше будет важно, кто президент Украины.

Второе — государственность русского языка. Потому что государственность русского языка разрушает сам проект построения государства украинского как бастиона против России. И последнее — это единство церкви.

— Перед саммитом мы опять начинаем активно “дружить” — Путин и Кучма сейчас обсуждают проект совместного газового консорциума...

— Все эти замечательные соглашения, которые мы подписываем, имеют очень сомнительную выгоду. Разработка нового проекта находится в обстановке полной секретности. И пока никто не может разобраться: кому это выгодно, а кому нет. Но уже подписанные соглашения односторонне выгодны были Кучме. Президент Украины получил в прошлом году подпись Христенко под документом, реструктуризирующим украинские газовые долги на 13 лет с трехлетней отсрочкой выплат. То есть в “царствование” Кучмы никто не будет ни копейки нам платить. Мало того, это не государственный долг, как было по договоренности в предшествующий период. Это долг корпорации “НефтегазУкраина”. А что мешает завтра все ее активы перевести на какую-нибудь корпорацию “ГазонефтьУкраина”? И все обязательства станут пустышкой.

— Зато к нам “вернулась” Молдавия после прихода там к власти коммунистов.

— Последний промах Путина — это чрезмерное доверие к словам президента Воронина. Сначала это выглядело как вполне логичное возвращение России в молдавскую политику. Но затем мы стали смотреть на все происходящее между Приднестровьем и Молдавией глазами Воронина. Мы попустительствовали таможенной блокаде Приднестровья. Но ведь, с одной стороны, Приднестровье граничит с Украиной, которая уже поглядывает на него как на часть своей будущей территории. А Украина никакого участия в блокаде не приняла. Блокада фактически сорвала переговоры между Приднестровьем и Молдавией. А сам Воронин обострил ситуацию с русским языком внутри страны. И я не представляю, как сегодня выходить из этого тупика. Если в Молдове собираются манифестации по поводу двух лишних часов преподавания русского языка в начальной школе (даже не его государственности), а власть никак не может адекватно ответить и мобилизовать своих сторонников, то как может Молдова договориться об объединении с Приднестровьем? Ведь причиной самого конфликта в 90-х годах стал как раз вопрос о русском языке.

7 октября главы СНГ собираются в Кишиневе, и мы опять продолжим в том же духе. Будем ругательски ругать Приднестровье. Да вы ругайте, как хотите, только не забывайте, что это — “русский эксклав”. Там 80 тысяч человек — граждане России, там русский язык — государственный. Подумайте об этом, потому что для национал-радикалов Воронин героем не станет. Завтра он и его парламент “падут”, и в конце концов реализуется план: Молдова уйдет в Румынию, Приднестровье — в Украину. И все это на фоне вывоза оттуда нашего вооружения, наших солдат. Из этого региона мы полностью уходим. Зачем мы это делаем? Непонятно...

— В данный момент мы совершенно очевидно уходим из другого региона — с Кавказа. Отношения с Грузией сегодня никак “дружественными” не назовешь. Опять ошибка?

— Я как раз считаю, что в отношениях с Грузией мы более реалистичны. Может быть, президенту Путину здесь помогло личное восприятие после контактов с Шеварднадзе. Я не хочу и не буду осуждать Путина за его жесткую риторику 11 сентября. Заявление было удачно по времени, мотивированно и имело все основания. Если только за этим не последует каких-то шагов, которые будут обозначать отсутствие чувства меры. Нельзя сегодня проводить какие-то операции в Панкисском ущелье и наносить пресловутые “точечные” удары. Во-первых, они у нас никогда не получаются. А во-вторых, ситуация в Панкисском ущелье не решает вопроса о власти в Тбилиси.

У нас есть рычаги влияния, надо их использовать. Президент это понимает. Наверное, с этим связано и принятие в гражданство России жителей Абхазии летом этого года. И тот факт, что мы себя уверенно держим в грузино-абхазских отношениях. Политика президента Путина должна заключаться не в том, чтобы вводить войска на территорию Грузии, а в том, чтобы Грузия — как государство антирусское — развалилась сама собой. Надо развивать отношения с “инакомыслящими”: с Аджарией, с Абхазией, с Южной Осетией. При этом через некоторое время станет не важно, кто является президентом в городе Тбилиси.

— А если Грузия выйдет из СНГ? Она давно грозится это сделать.

— На это надо реагировать спокойно. Хотят — пускай выходят. Но надо иметь в виду те преференции, которые последуют после выхода из СНГ. Путин же не зря говорил и о цене на газ, и о цене на электроэнергию. Кстати, про воровство газа на Украине говорят все, а вот о том, что Грузия совершенно беззастенчиво ворует у нас транзитную электроэнергию, — нигде не слышно.

— Есть в СНГ еще одна “тлеющая точка” — Средняя Азия. С появлением американских баз там, кажется, почувствовали себя увереннее и независимее.

— В отношениях со Средней Азией Путин сделал очевидный просчет в свое время. Было распространено ложное мнение, что надо аплодировать американцам за то, что они пришли в Среднюю Азию и выполнили наши задачи. Большую глупость трудно себе представить. Впереди у Средней Азии — передел. Никакой стабильности приход американцев не создал, наоборот, создал преувеличенные надежды, что американцы будут поддерживать нынешние, явно антидемократические режимы. И сейчас разгорелось состязание: “кто будет самым большим девочкиным другом”. На эту роль претендует Узбекистан. Но и Казахстан хотел бы, чтобы появились какие-нибудь военные базы возле Гурьева...

Если посмотреть, в Средней Азии сегодня есть слабые государства, но с мощными ресурсами. А в центре находится Узбекистан, не имеющий доступа к Каспийскому морю, но с половиной всего среднеазиатского населения — 25 миллионов человек. Скорей всего, в будущем Узбекистан и будет двигаться “к морю” — пусть не в форме прямых конфликтов, а подогревая сепаратистские настроения в Киргизии, Таджикистане, Казахстане. И наверняка — полагая найти поддержку в этом у американцев. Которые тоже, как известно, проявляют внимание к районам Каспийского моря, где серьезные нефтяные разработки. В этой связи становятся реальными проекты транспортировки нефти и газа в обход России. Осталось только решить иракскую проблему, и они станут еще более реальными. И если мы не заботимся о политике, о военной составляющей, то давайте хотя бы вспомним о своих экономических интересах.

— И что же в такой непростой ситуации, когда у каждого свои интересы, нам ждать от грядущего саммита?

— Я не думаю, что будут какие-то прорывы. Тем более что официальная сторона мероприятия вообще этого не обещает. Будет сделан вывод, что колосс скорее жив, чем мертв. Будет много поздравлений юбиляру Путину. На фоне этих поздравлений критика в адрес России будет смягчена. Я не думаю, что разрешатся грузинско-российские противоречия, потому что они имеют более серьезные основания. Я не думаю, что мы в состоянии будем предложить новую линию в отношениях с Украиной, потому что это надо делать не на саммите, а в широком диалоге со всеми участниками событий. Я не думаю, что сгладятся обострившиеся отношения между президентами России и Белоруссии. Эти отношения надо обсуждать вдвоем, а не на саммите глав СНГ. Но мы еще раз продемонстрируем, что СНГ — существует. Вот и весь прогноз.