Русские в Эстонии: проблемы молодежи и ветеранов

Екатерина Роберова

События, происходящие в Латвии вокруг русских школ, не могли не вызвать дискуссии в Эстонии о переходе на эстонский язык обучения. Напомним, что в Эстонии переход на государственный язык обучения намечен на 2007 год. Впереди еще три года и, видимо, этим объясняется то, что русская общественность пока дремлет. Эстонские власти, очевидно глядя на массовые акции протеста в Латвии, начали активную популяризацию мягкого и удобного перехода на государственный язык обучения. Так, министр образования и науки Эстонии Тойво Майметс на встрече с руководителями русских школ Таллина сказал, что его ведомство должно создать благоприятные условия для перехода в русских школах страны на гимназическое образование на эстонском языке. Тем не менее, подобные заявления отнюдь не отменяют перехода к эстоноязычному образованию, а лишь вносят определенные коррективы в этот процесс.

А вопросом о российских военных пенсионерах общественность уже взбудоражена. В начале мая более сотни ветеранов в Эстонии оказалось в очень сложной ситуации. Из-за возникших разногласий между Россией и Эстонией в трактовке межгосударственного Соглашения по вопросам социального обеспечения военных пенсионеров, 115 ветеранам предписано покинуть территорию Эстонии.

Публикуем материалы из эстонской прессы, касающиеся вопроса перехода на эстонский язык обучения и ситуации с военными пенсионерами.

Молодежь Эстонии - Среда,
28 мая 2003

Когда наступит понимание

Любовь Семенова

 Многотысячная акция протеста против ликвидации русского образования в Латвии, приуроченная к началу конкурса Евровидение и привлекшая внимание журналистов разных стран, прошла в минувшую пятницу в Риге. А накануне юрист-аналитик таллиннского Центра информации по правам человека Вадим Полещук дал интервью «Молодежи Эстонии».

— Переход русских школ на государственный язык обучения в ближайшем будущем ожидает и Эстонию. Мы хорошо знаем также, что и другие проблемы русскоязычных жителей Латвии и Эстонии идентичны, так почему в Латвии слышны протесты, в то время как в Эстонии все спокойно?

— Может быть, потому, что переход на латышский язык обучения на уровне гимназии предусмотрен уже со следующего учебного года, а в Эстонии этот процесс начнется чуть позже, и у нас еще есть время для протестов. Хотя русские в Латвии всегда выступали более консолидировано по всем вопросам.

— У них более крепкая община?

— Безусловно. Русская община в Латвии достаточно хорошо организована, и там давно выступают за пересмотр реформы образования.

У нас эта проблема обострится к 2007 году, когда опять придется аргументировано доказывать, что хорошее владение эстонским языком не обязательно предполагает обучение на этом языке, можно обеспечить хороший уровень преподавания и в рамках школы меньшинств.

— Но ведь, говорят, образование в 2007 году не перейдет автоматически на эстонский язык, и возможность продолжать работу преимущественно на русском языке будет гимназиям оставлена.

— Поправка, которая была принята в прошлом году, предусматривает лишь право отдельной школы ходатайствовать о продлении сроков перехода, а сам переход никто не отменял. Это значит, что даже на момент подачи ходатайства гимназия должна исходить из плана развития, в котором обязательно должен быть предусмотрен процесс перехода на эстонский язык обучения. Другими словами, эта поправка может лишь смягчить для некоторых школ этот переход, но проблему она, к сожалению, не снимает.

— Не получится ли так, что школы, вынужденные подавать какие-то прошения, писать проекты, не захотят преодолевать обязательные бюрократические препоны и сами станут отказываться от преподавания на русском языке?

— Не думаю, потому что, как мы видим на примере той же Латвии, мало принять закон о том, что школы должны работать на государственном языке. Нужно еще создать для этого определенные условия. Нет оснований полагать, что к 2007 году такой переход в Эстонии станет возможным. Я с трудом представляю себе перевод русских гимназий на эстонский язык обучения. У нас около ста русских школ в Эстонии, значительная часть их находится на Северо-Востоке, и проблема кадров достаточно серьезна. Если они не могут найти учителя эстонского языка, то как они собираются обеспечить преподавание предметов на эстонском языке?

Это связано с проблемой не только преподавательского состава, но и учебных пособий, да и просто возникает вопрос, как русские дети будут воспринимать материал на эстонском языке, потому что только обучение на родном языке дает достаточные гарантии того, что ребенок воспримет тот минимум знаний, какой требуется по учебной программе. К тому же есть опасение, что обучение эстонскому языку пойдет за счет других предметов.

И вообще довольно странной представляется ситуация, когда неэстонцев хотят загнать в школы, где они за редким исключением смогут разговаривать на родном языке только на переменах. А ведь в Эстонии имеется очень хороший пример того, как можно обеспечить изучение иностранного языка без перехода на обучение на нем: известно, что в советское время эстонские школы достаточно интенсивно преподавали русский язык, и большинство учеников к моменту окончания школы по-русски более-менее читали и говорили. И они могли, при желании, продолжить образование на русском языке. То есть была возможность местными кадрами, местными силами обеспечить обучение русскому языку, и сейчас, думаю, при определенных условиях можно обеспечить выпускникам русских гимназий владение эстонским языком на таком уровне, что они смогут продолжать образование и на государственном языке.

— А разве за ребенка не должны этот вопрос решать его родители?

— Проблема заключается вот в чем. Начало обучения на неродном языке для любого человека сопряжено со стрессами, но если речь идет о ребенке, достаточно одаренном, то это не отразится на его успеваемости в дальнейшем, и имеются примеры, когда русские выпускники эстонских школ добивались достаточно хороших успехов в рамках общеобразовательной системы. Но мы всегда должны помнить о детях со средними способностями, они, к сожалению, плохо переносят такие стрессовые нагрузки, и это слишком негативно сказывается на их успеваемости. И тогда у эстонских детей, которые учатся вместе с русскими в эстонских школах, создается впечатление, что русские все немножко глупые.

— У русских детей, смею вас заверить, точно такое же впечатление об эстонских детях, причем не только в интерьере школы. Дело, наверное, не в этом.

— И все-таки мы должны признать, что для детей со средними способностями обучение на иностранном языке является стрессовой ситуацией, и, помещая их в эту среду, мы не только лишаем их доступа к каким-то знаниям, которые они могли бы приобрести на родном языке. Мы можем спровоцировать положение, когда дети откажутся продолжать свое образование, и с учетом других специфических проблем это не пойдет на пользу эстонскому обществу.

— Но это, в первую очередь, должно быть заботой государства, поскольку речь идет о государственном языке.

— Государство и решает вопрос так, как оно считает нужным: путем перевода русских гимназий на обучение, в основном, на эстонском языке.

Но это не гарантирует результата. И как следствие, повторюсь, — мы можем получить массовый исход из школы учеников, которые не тянут, более низкий уровень знаний и соответственно неконкурентоспособность русских детей при поступлении в высшие учебные заведения, где спрашивают не только знание языка, но и знание предметов.

Мы должны, наконец, определиться, чего мы хотим. Я так понимаю, что большинство людей, которые ответственно смотрят на этот вопрос, все-таки хотят сохранения обучения на родном языке с основательным преподаванием эстонского языка. И просто стыдно, что за десятилетие независимости не все необходимые для этого меры были приняты.

Молодежь Эстонии,
16 мая 2003

Дело о выселении

Межгосударственный спор еще не разрешен, а людей уже пытаются выселять из страны

В редакцию газеты «Молодежь Эстонии» обратились военные пенсионеры, представители той группы бывших военнослужащих и членов их семей, у которых возникли проблемы с видами на жительство. 115 человекам, среди которых есть мужчины, женщины и дети, отказывают в праве жить в Эстонии. Некоторые уже получили уведомление о том, что им в течение 59 суток предписывается покинуть Эстонию.

Однако, как они говорят, ехать им некуда. В Эстонии они прожили 20-25 лет, здесь их дом, здесь родились и учились их дети. У многих здесь похоронены родители. Кстати, до 2000 года все они без всяких осложнений получали временные виды на жительство. И с тех пор ничем себя не скомпрометировали перед эстонским государством, ни в чем перед ним не провинились.

Прошло несколько судебных процессов, решения в ходе которых были приняты не в пользу этих людей. Государственный суд Эстонии также не удовлетворил кассационную жалобу четырех из этих военных пенсионеров, обратившихся к судебной власти в связи с отказом правительства продлить им временный вид на жительство. В решении суда указывалось, что основанием для отказа является то обстоятельство, что в списке бывших военнослужащих, который российская сторона представила в течение 30 дней после подписания межгосударственного Соглашения по вопросам социального обеспечения военных пенсионеров, заключенного в 1994 году, и под которым стоят подписи президентов Эстонии и России, фамилий этих людей нет. Отсюда делается вывод, что они, эти военные пенсионеры и их жены, под действие межгосударственного Соглашения не подпадают.

В чем же дело? Почему люди, прожившие в Эстонии не один десяток лет, не могут продолжать здесь жить и дальше? Что это за история с основным и так называемым дополнительным списком военных пенсионеров, который не признает Эстония? И какова тут позиция российской стороны? Мы обратились за разъяснениями в посольство Российской Федерации в Эстонии.

Советник посольства Российской Федерации в Эстонии Александр Кузнецов:

– Придется начать с Договора о выводе войск РФ с территории Эстонии, Соглашения о социальных гарантиях военным пенсионерам и Закона о ратификации этих важнейших документов... Парламент Эстонии без согласования с российской стороной дал свою и, заметим, одностороннюю трактовку понятий «военные пенсионеры» и «основной список». В результате такой трактовки 115 человек, военных пенсионеров и членов их семей, оказались как бы за бортом Соглашения. Его действие, как считает эстонская сторона, не распространяется на этих людей.

Российскую сторону не уведомили, что тот список военных пенсионеров, который был представлен сразу же после заключения Соглашения, является, по мнению эстонской стороны, единственным и бесповоротным. Но ведь в документах, о которых идет речь, отмечается, что список будет обновляться, уточняться. Почему-то эстонская сторона считает, что «обновление» заключается лишь в том, что из списка будут исключаться умершие или уехавшие из Эстонии. Однако «обновление» означает и «уточнение». Российская сторона полагает, что ее право на обновление списка, предусмотренное Законом о ратификации, не ограничивается одним лишь сокращением, то есть вычеркиванием из списка ушедших из жизни людей. Российская сторона полагала и полагает, что имеет право на уточнение списка, а значит, и на внесение в список фамилий тех, которые по техническим причинам не попали в первый список, хотя жили в Эстонии до января 1991 года, то есть и на момент заключения Договора между Эстонией и Россией, и на момент заключения Соглашения.

Вот эти 115 человек и есть те самые люди, которые в спешке тех лет не были сразу учтены и внесены в первый список.

Российская сторона считает такое одностороннее толкование эстонской стороной пункта 3 статьи 3 Соглашения некорректным. Иное понимание этой статьи, понятия «обновление», вообще подхода к трактовке тех или иных положений Соглашения могло бы быть возможным только в том случае, если бы обе стороны обсудили это и были бы взаимно согласны. Об этом совершенно недвусмысленно говорит известная Венская конвенция. Однако о согласии и говорить не приходится. Позиция российской стороны, то обстоятельство, что российская сторона не принимает ограниченного толкования статей Соглашения, в частности, пункта 3 статьи 3, была четко выражена в заявлении посла Российской Федерации в Эстонии Александра Трофимова 2 февраля 1996 года при обмене грамотами о ратификации Соглашения. Эта позиция, эта точка зрения официально доводилась до эстонской стороны на заседаниях смешанной эстонско-российской комиссии по делам военных пенсионеров, созданной в соответствии с Соглашением. Письма с изложением позиции российской стороны неоднократно направлялись министру внутренних дел Эстонии А.Сеппику, директору Департамента гражданства и миграции М.Педак, представителю ОБСЕ в правительственной комиссии по военным пенсионерам У.Мариенхольцу.

Следует также отметить, что толкование пункта 3 статьи 3 Соглашения, выраженное в законе о ратификации, могло бы иметь обязательную силу с точки зрения международного права, только если бы оно было доведено до сведения российской стороны при уведомлении о выполнении эстонской стороной внутригосударственных процедур, необходимых для вступления Соглашения в силу. Между тем, ни в соответствующей ноте министерства от 2 февраля 1996 года, ни в ратификационной грамоте, подписанной президентом Эстонской Республики Л.Мери каких-либо заявлений о толковании не содержится. В ратификационной грамоте эстонская сторона указала, что «будет неукоснительно придерживаться как самого договора в целом, так и каждой статьи в отдельности». Следовательно, Соглашение вступило в силу, не будучи обремененным каким-либо официальным толкованием. Учитывая все это, российская сторона рассматривает возникшее толкование как внутренний акт Эстонской Республики, не имеющий международно-правовой силы, и попытки эстонской стороны обязать российскую сторону следовать предлагаемому ею толкованию означают не что иное, как предложение пересмотреть условия Соглашения, что невозможно без согласия российской стороны.

И поскольку межгосударственный спор не разрешен, российская сторона рассматривает отказ военным пенсионерам в предоставлении им временных видов на жительство, решение Государственного суда по кассационной жалобе четырех бывших военнослужащих из этих 115 военных пенсионеров и членов их семей со ссылкой именно на это спорное, не поддержанное российской стороной толкование понятий, положений Соглашения как нарушение статьи 2 этого международного документа.

Что сказать в заключение? Совершенно ясно, что российская сторона ожидает принятия всех необходимых мер, способствующих прекращению нарушения межгосударственного Соглашения, восстановления прав российских военных пенсионеров. При продолжении подобных нарушений российская сторона оставляет за собой право задействовать соответствующие международные механизмы. Должен добавить, что все, о чем я говорил, официально доведено до сведения Министерства иностранных дел Эстонии как официальная позиция российской стороны.

P.S. Военные пенсионеры обратились с письмом в Европейскую комиссию, в Кабинет Кристофера Паттена. Член Кабинета Патрик Чайлд, по поручению г-на Паттена, ответил, что «Европейская комиссия рассматривает права русскоговорящего меньшинства в Эстонии, продолжает наблюдать и гарантировать их. Предпринимаются усилия для того, чтобы продвинуть их интеграцию в общество. Комиссия будет продолжать контролировать прогресс в этой области». Член Кабинета сообщает также, что копия обращения военных пенсионеров отправлена в Комитет, который занимается подготовкой вступления Эстонии в Евросоюз.

Молодежь Эстонии,
30 мая 2003

Уведомление о выдворении

Власти Эстонии решили выслать из страны группу российских военных пенсионеров, которые проиграли в Госсуде Эстонии кассационную жалобу на отказ правительства Эстонии продлить им временный вид на жительство.

Заведующая отделом МВД Руть Аннус сообщила в четверг BNS, что иностранец, не имеющий вида на жительство в Эстонии, обязан покинуть страну.

По ее словам, пенсионерам будет направлено предписание о выезде, и, если они не подчинятся, то власти принудительно вышлют их за пределы Эстонии.

Аннус отметила, что военные пенсионеры имеют право обратиться с жалобой в Европейский суд по правам человека, однако факт подачи жалобы не дает им право игнорировать решение властей Эстонии о необходимости выехать из страны.

В соответствии с решением Госсуда, Эстония не должна предоставлять вид на жительство военным пенсионерам, которые получили новое жилье в России благодаря международной программе помощи.

Кассационную жалобу на отказ правительства Эстонии продлить временный вид на жительство подали военные пенсионеры и члены их семей Руслан, Анатолий и Светлана Галицкие, Марк Штилерман, а также Валерий и Татьяна Дорфман.

Все они пытались обжаловать приказы МВД Эстонии в 2001 году, но проиграли иски и в судах низших инстанций. Они хотели остаться жить в Эстонии, однако благодаря программе помощи США получили в России квартиры и были обязаны покинуть Эстонию.

По мнению Государственного суда, все упомянутые пенсионеры сознательно участвовали в программе помощи, и необходимость выехать из Эстонии не была для них неожиданностью. Госсуд отметил, что ничего противозаконного в действиях эстонских властей не было и положения Закона об иностранцах властями нарушены не были.

По Закону об иностранцах, власти Эстонии не обязаны предоставлять виды на жительство военным пенсионерам зарубежных государств. В то же время, Закон об иностранцах дает возможность предоставления вида на жительство этой категории лиц в порядке исключения.

Руть Аннус отметила, что принято важное решение. «Недопустима ситуация, в которой военные пенсионеры, которые были обязаны добровольно покинуть Эстонию и для этого получили посредством программы помощи от США средства, тем не менее остались в Эстонии, игнорируя международные соглашения», – сказала Аннус.

Весной этого года посольство России в Таллинне обратилось к правительству Эстонии с просьбой отложить выполнение решения о выезде семей российских военных пенсионеров.

Как отметило посольство, решение Госсуда стало возможным в связи с тем, что в Законе о ратификации Договора о выводе войск и Соглашения по вопросам социального обеспечения военных пенсионеров на территории Эстонии от 1994 года парламент Эстонии в одностороннем порядке дал свою трактовку понятий «военные пенсионеры» и «основной список».

В обращении посольства подчеркивается, что в результате эстонская сторона не признала военными пенсионерами 115 российских граждан и членов их семей, включенных в дополнительный список к Соглашению, хотя эти лица как военные пенсионеры числятся в списках представителя ОБСЕ в правительственной комиссии по видам на жительство.

По оценке посольства, суд отказал им в продлении видов потому, что фамилий этих бывших военнослужащих не было в списке, представленном российской стороной в течение 30 дней после подписания в 1994 году соглашения о социальных гарантиях военным пенсионерам.

Из этого был сделан вывод, что они не могут считаться субъектами данного соглашения и, следовательно, как лица, входившие в состав вооруженных сил России, по договору о выводе войск должны были вместе с членами семьи покинуть пределы Эстонии, указало посольство.

Посольство подчеркнуло, что рассматривает отказ Госсуда в удовлетворении жалобы четырех военных пенсионеров и членов их семей как нарушение соглашения о социальных гарантиях.