Тупики интеграции.

/Независимая газета/

№ 45. 11 марта 2002 г.

А.Фадеев

Процесс сближения России и Белоруссии из состояния стагнации перешел в попятное движение

Cегодня в своем абсолютном большинстве белорусы и русские осознают себя частью единой культурно-исторической общности восточных славян. У народов двух стран нет отрицательных стереотипов по отношению друг к другу, которые нужно было бы преодолевать. С военно-стратегической точки зрения Россия с ее ядерным потенциалом является для Белоруссии естественным мощным союзником, гарантом ее безопасности. Минск заинтересован также в энергоносителях, сырье и высоких технологиях, получаемых из России по льготным тарифам. Экономика Белоруссии ориентировалась все последние десятилетия на обширный российский рынок, и потеря его для республики означала бы неминуемый крах. В промышленности, прежде всего в машиностроении, 80% комплектующих, полуфабрикатов, узлов и модулей сегодня поставляется в Белоруссию из РФ. Для России же Белоруссия важна и с точки зрения геополитики - как страна, способная оказать помощь в обеспечении неприкосновенности западных границ Союзного государства и самой России. Кроме того, Белоруссия была и остается западными воротами России в Европу.

Казалось бы, при таком раскладе ничто не могло помешать реальной интеграции двух стран. Еще в 1994 г. мощнейшим катализатором всего процесса реинтеграции мог бы стать валютный союз. Однако в то время в России этому помешали отсутствие политической воли к объединению с Белоруссией и позиция некоторых политиков из ближнего к Ельцину круга, которые посчитали сближение с РБ несвоевременным и даже вредным.

Последующие этапы объединительного процесса двух стран неразрывно связаны с личностью президента Белоруссии Александра Лукашенко. Началом реальных шагов по российско-белорусскому сближению следует считать создание в январе 1995 г. Таможенного союза двух стран и подписание в Минске Договора о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между Россией и Белоруссией 21 февраля 1995 г. сроком на 10 лет.

Парадоксально, но Александр Лукашенко после своего избрания на пост президента в 1994 г. не проявлял торопливости в реализации своего главного предвыборного обещания - воссоединения с Россией. Более того, внешнеполитические цели, стратегическая линия республиканского руководства после подписания соглашений с Россией не претерпели каких-либо изменений. Основой белорусской внешней политики была провозглашена "многовекторность". Президент Лукашенко к основным целям и принципам политики республики на международной арене отнес вхождение Белоруссии в мировое сообщество в качестве равноправного суверенного, независимого государства и активное взаимодействие с международными, прежде всего европейскими, структурами и организациями. Перед белорусским МИДом была поставлена задача активизировать сотрудничество с НАТО и Европейским союзом.

Справедливости ради надо сказать, что нашего союзника подталкивала к "многовекторности" и российская политическая элита, категорически не любящая Александра Лукашенко, так что белорусский президент иногда вынужден был открыто декларировать потенциальную приверженность "западному вектору" - исключительно для того, чтобы Россия призадумалась над таким, явно не выигрышным для нее вариантом. Однако особого впечатления на ту часть российской элиты, которая не разделяет идею российско-белорусской интеграции, эти выпады президента Белоруссии не произвели. Поэтому стоит ли удивляться тому, что за последнее время наивысший уровень политических отношений Минска достигнут с КНР, Кувейтом и Вьетнамом, а вовсе не с Россией. Основными кредиторами республики стали Германия и следующая в ее фарватере Чехия.

Белорусский президент настойчиво утверждает в сознании белорусского народа идеологему: "Нам никто не помогал - мы выстояли сами". Вообще лозунг "Опора на собственные силы" стал частью белорусской государственной идеологии. Таким образом не только формируется неадекватное восприятие России, но и в известном смысле подводится база под аргументацию принципа, постоянно отстаиваемого Минском в переговорах с Москвой, который требует строить отношения двух стран по принципу "один плюс один", как "равный с равным".

Сегодня на фоне стремительного свертывания союзных экономических программ глава республики продолжает вести свою страну курсом, основанным на "белорусской модели развития". Процесс сближения двух государств за шесть последних лет не только не активизировался, но и, наоборот, из состояния стагнации плавно перешел в попятное движение. Намеченный переход от Союза к Союзному государству не только не произошел, но даже не начался. Анализ политических, экономических, финансовых и других связей показывает, что две страны, несмотря на декларации о верности Союзу, предпочли вернуться к отношениям обычного международного партнерства. Не секрет, что часть государственных руководителей Белоруссии считает такой оборот соответствующим ее национальным интересам. Похожей позиции (не "слишком" сближаться с Лукашенко, дабы не навлекать неудовольствие Запада) придерживается и влиятельная часть российской верхушки в окружении президента Владимира Путина.

Если последовательно проанализировать все договоры между Россией и Белоруссией (об образовании Сообщества, Союза, Союзного государства), то нетрудно заметить, что они носили явно выраженный политико-конъюнктурный характер. Отдельные принципиально важные положения этих документов (о синхронизации экономических реформ, о создании условий для введения единой валюты, о формировании общего политического пространства) либо не были выполнены вовремя, либо не выполнялись вообще. Конкретные решения на деле ограничивались документами о создании новых бюрократических российско-белорусских структур.

По сути, российско-белорусский союз при Ельцине превратился в союз двух президентов, затем он стал (как о том и предупреждала "НГ") союзом двух бюрократий. К декабрю 2001 г. не только не было создано единое экономическое и политическое пространство, но выяснилось, что обе страны за все прошедшие годы довольно далеко отошли друг от друга, дрейфуя к противоположным полюсам. Не удалось унифицировать денежно-кредитную систему и создать условия для введения общей валюты (как известно, сейчас эта задача отнесена предположительно к 2005-2008 гг.). Денежно-кредитные и банковские системы России и Белоруссии продолжают работать в самостоятельном режиме. Крохотный союзный бюджет не исполняется, миллионы рублей, выделяемые на совместные российско-белорусские программы, остаются невостребованными. В социальной сфере не удалось прийти к определению и предоставлению гражданам государственных минимальных социальных стандартов, перейти на единое пенсионное обеспечение граждан Белоруссии и России.

Приоритет узко понимаемого белорусской политической элитой национально-государственного подхода препятствует созданию общего политического пространства с Россией. Российской же властной элите претит создание любых наднациональных институтов Союзного государства, в которых она усматривает опасность ограничения собственной власти. Союзное государство до сих пор не обрело общего парламента, Конституции и президента, фактически нет и союзного правительства как наднационального исполнительного органа, хотя чисто декоративно такое правительство присутствует. Сроки выборов в союзный парламент постоянно переносятся.

Парадоксально, но с политико-пропагандистской точки зрения белорусскому руководству на этом фоне удалось добиться намного большего политического влияния, чем их российским "союзникам". Уже в ходе недавних президентских выборов 2001 г. Лукашенко сделал упор как раз не на интеграционные достижения и перспективы Союзного государства, а на успехи в укреплении суверенного государства белорусов за прошедшие 10 лет. Однако президентские выборы в Белоруссии еще раз подтвердили стремление руководства республики утвердить в социуме идею отдельного, самостоятельного государства во главе со своим "хозяином", со своей особой политикой, экономикой и государственным строем. Нетрудно заметить, что из республиканских органов власти и ближайшего окружения Александра Лукашенко ушли убежденные приверженцы российско-белорусской интеграции. Большинство белорусских политиков, оказавшихся после выборов у рычагов реального принятия государственных решений, являются если не решительными противниками сближения с Россией, то уж точно не сторонниками быстрого построения Союзного государства - и в этом "новая" белорусская элита удивительным, почти зеркальным образом отражает позицию нынешней российской элиты. Следовательно, Союзное государство, как и сама идея интеграции, употребляется политиками для определенных манипуляций исключительно "для народа".

Так кто же загнал российско-белорусскую интеграцию в тупик? Ответ однозначен: здесь "хорошо потрудились" команды обеих элит - и счет за срыв реальной интеграции следует предъявлять только им.