Россiя,
8 апреля 2004

Национальная безопасность. Дуга нестабильности

Владимир Семиряга

Из геометрии известно, что через две точки можно провести прямую линию. Нечто аналогичное происходит и в большой политике: порой два события определяют направление вектора политики государства.

Вот и в конце марта произошли два события, по которым четко можно определить, куда же направлена внешняя политика Украины. В то время как ее руководитель Леонид Кучма о чем-то дружески беседовал с Владимиром Путиным, Верховная рада Украины ратифицировала документ, предоставляющий войскам НАТО право быстрого доступа на территорию страны.

Таким образом, с учетом вступления Латвии, Литвы и Эстонии в альянс эта организация прочно осела на всей западной границе России, начиная от Финского залива и заканчивая Азовским морем.

Документ демонстративно был ратифицирован в то время, когда Кучма находился в столице дружественного государства. Этим Киев как бы давал понять Москве, что не очень-то ее и боится, а НАТО подал сигнал, что не опасается Москвы вообще. Вполне понятно, что решение Рады в России никому не понравилось. Поэтому уже через три дня после его ратификации российский МИД выразил свое беспокойство: “Готовность украинской стороны к использованию своей территории для каких-либо операций НАТО без согласования с российской стороной не отвечает духу статьи 6 Большого договора”. Это формулировка российского МИДа. Поэтому она столь обтекаема и вежлива. Хотя в глубине души МИД наверняка устал от постоянных демаршей Киева.

На деле же в Киеве, очевидно, просто “забыли” о существовании Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной, подписанного в мае 1997 года Ельциным и Кучмой. В статье 6 там прямо говорится, что “ни одна из Сторон не допустит также, чтобы ее территория была использована в ущерб безопасности другой Стороны”.

Очевидно, в Киеве считают НАТО гуманитарной организацией, сеющей доброе и вечное, не способной причинить России никакого вреда. Или, наоборот, осознали, что НАТО давно точит зуб на Россию, а поэтому решили продемонстрировать свою “незалежнисть”. Не верится, чтобы в Киеве не понимали, какая последует реакция Москвы. И, тем не менее, пошли на это, дескать, москалям надо всегда давать перцу, чтобы не расслаблялись и не зазнавались.

Крымское “игристое”

Объяснения украинских официальных лиц о том, что это документ формальный, преследующий только одну цель – обеспечить натовским войскам быстрый доступ для проведения различных операций, включая воздушные и военно-морские, настолько наивны, что невольно начинаешь сомневаться в собственном здравомыслии.

Но все же давайте зададимся вопросом: а какими такими потребностями может быть вызвана срочность в появлении НАТО на Украине? Ведь Украина – не Ирак и не Афганистан, здесь нет горячих точек типа Абхазии и Косово, здесь нет даже международных террористов. Учения проводятся загодя, о них все знают, и все разрешительные документы готовятся заранее. Какие задачи натовцы могут решать на Украине в спешном порядке?

Есть у Киева головная боль, которая не проходит уже долгое время. И название боли – Крым. Причем болит у Киева сразу с двух сторон. С одной стороны, там не верят, что Москва окончательно отказалась от притязаний на полуостров. С другой – в Киеве внимательно следят за деятельностью крымских татар и ухудшением в этой связи обстановки в автономии.

Процесс возвращения депортированных крымских татар активизировался в конце 80-х. Если по переписи 1989 года в Крыму проживало лишь 38,4 тыс. татар, то к январю 1995 года – около 250 тыс. человек. Кроме того, за счет высокой рождаемости налицо опережающая тенденция роста крымско-татарского населения.

2 марта 1996 года на 5-м съезде Организации крымско-татарского национального движения (ОКНД) была поставлена задача по активизации деятельности, направленной на признание Украиной и мировым сообществом статуса крымско-татарского народа как правосубъекта и правопреемника национальной государственности Крыма.

Кроме того, считают в ОКНД, руководствуясь международным правом нации на самоопределение, необходимо добиваться преобразования искусственно созданной административно-территориальной автономии в национально-территориальную. Отсюда один шаг до выхода из состава Украины и создания самостоятельного государства.

Строптивые переселенцы

В 1994–1995 годы в Крыму у власти находился блок “Россия”. Блок с таким названием и президент Юрий Мешков, который позиционировал себя как пророссийский политик, вызывали в Киеве крайнее раздражение. Там опасались, что Крым может либо уйти вообще, либо затребовать такие условия пребывания в составе Украины, которые мало чем отличаются от формальной независимости. Поэтому усилия киевских властей были направлены на то, чтобы развалить блок “Россия” и стравить между собой Верховный совет и президента.

Оба пункта были успешно реализованы. Для ослабления русского движения и устрашения русского населения Крыма официальный Киев активно разыгрывает крымско-татарскую карту. Ему был нужен жупел, в страхе перед которым русские были бы на все согласны.

С переселенцами заигрывали как могли: им предоставляли квартиры, давали работу. Крымским татарам пенсионного возраста выплачивали надбавки к пенсиям. Много было сделано для возрождения крымско-татарской культуры. Открывались национальные школы и специальные классы для учеников-татар в русских школах. На татарском языке издавались газеты и журналы, учебная и художественная литература. Всего с 1992 года на эти цели было выделено около 300 млн. долларов.

Однако переселенцы оказались ребятами строптивыми. Им всего было мало. Они начали создавать собственные боевые дружины, устраивали многочисленные скандалы с захватом земель и православных храмов. Вместо них строили мечети. Во многих крымских селениях с русскими названиями русских практически не осталось. Если в Севастополе, других крупных городах русские по-прежнему доминируют, то села, райцентры активно осваиваются мусульманами.

Сиятельная Порта

Репатриация крымско-татарского народа требовала больших средств. Откуда они у небогатой Украины? С деньгами у Украины действительно не густо. Зато в процесс активно включилась Турция. Анкара не скупилась на помощь единоверцам, преследуя свои далеко идущие геополитические цели. Возврат Крыма в зону своего влияния, а по возможности и в лоно турецкой государственности является одной из важнейших задач внешней политики Турции.

Таким образом, Анкара хочет восстановить историческую (с ее точки зрения) справедливость и отомстить России за многовековое унижение. Ведь почти все русско-турецкие войны выигрывала Россия, громя турок на земле, в горах и на море, забирая у Блистательной Порты территории и ослабляя ее влияние.

Несмотря на то, что по официальной статистике крымских татар насчитывается около 10%, в Анкаре, как отмечают в Институте стран СНГ, любят говорить о еще 2–3 миллионах крымских татар, которые за все время русско-турецких войн якобы переехали в Турцию и там обосновались. Вопрос, насколько их можно олицетворять с ныне живущими в Крыму крымскими татарами, весьма спорный. Но это дает Анкаре формальное право активно интересоваться всеми крымскими делами, осуществлять крупные инвестиции в экономику полуострова.

Молчание Москвы

В Первопрестольной за событиями в Крыму наблюдают с олимпийским спокойствием. МИД и наш посол на Украине г-н Черномырдин хранят загадочное молчание. Такой прием действительно в мировой практике имеется: тебя унижают, а ты делаешь вид, что ничего не происходит. Только к чему такое молчание приведет? В Москве то ли действительно полагают, что происходящее там – сугубо внутриукраинское дело и нам надо держаться подальше, то ли осознают бесполезность своего вмешательства. И то и другое крайне плохо.

Если Турции позволительно поддерживать своих единоверцев – Крым регулярно посещают высшие турецкие руководители (президент и премьер-министр), – то почему России запрещено защищать своих соотечественников, которые подвергаются насилию? Кого на этот раз мы боимся обидеть и чьи интересы стесняемся потеснить?..

Вторая власть

С началом войны в Чечне в 1994 году меджлис крымских татар демонстративно стал поддерживать своих сторонников по вере, воюющих с Россией. На полуострове фактически в открытую действовали представители Масхадова и Басаева. Они вербовали наемников, скупали недвижимость, организовывали отдых и лечение боевиков в знаменитых крымских здравницах. Не заметить этого не мог только слепой либо украинские спецслужбы.

Вслед за чеченскими боевиками в Крым проник и ваххабизм. Боевики его проповедовали открыто, особо не таясь, и призывали к джихаду с “неверными”. Практически легализованное чеченское присутствие породило моноэтнические преступные группировки, контролирующие Сакскую, Бахчисарайскую и Ялтинско-Алуштинскую зоны.

Однако радикальный ислам появился в Крыму не с чеченцами. В исламе есть разные радикальные течения, которые нельзя сводить к одному ваххабизму. Политическая активность крымско-татарского движения с первых дней была основана на резком неприятии всего русского. Это движение нашло полное понимание у украинских властей, которые фактически дали погромщикам зеленый свет.

Меджлис демонстрирует все больше притязаний. Уже открыто заявляется, что полуостров – это “территория мусульман” и что в Крыму надо создать суверенное государство. По данным бывшего председателя Верховного совета Крыма Леонида Грача, уже организована параллельная система самоуправления, формируется своеобразная налоговая система: с каждого из 262 тысяч мусульман полуострова собираются брать по одной гривне на содержание “этнических органов власти”.

Как пояснили нам в Институте стран СНГ, практика радикалов такова: на первом этапе уничтожаются символы православной веры, на втором – начинается террор в отношении русских. Так, в 2000 году радикалы снесли крест, установленный на горе Каматра около села Морское под Судаком. После этого акты вандализма по отношению к христианским святыням приняли на полуострове повсеместный характер и получили название “крестоповал”.

Натовский рояль в кустах

Вот здесь-то и может возникнуть ситуация, близкая к косовской. Там тоже большую часть населения составляли сербы (русскоязычное население в Крыму), там тоже были агрессивные косовары (крымско-татарский народ в Крыму), была как бы индифферентная к происходящему в Косово Албания (в нашем случае – Турция), было обращение косовар к мировому сообществу (читай – США и НАТО!).

Но если в Косово США встали на сторону косовар, то какую позицию они займут в Крыму, пока неизвестно. Открыто поддерживать Турцию в ее притязаниях на Крым США не с руки. Но и лишать Анкару – своего верного союзника по блоку – пусть призрачной, но надежды США не захотят.

Да, собственно, США безразлично, кто будет хозяином в Крыму. Главное, чтобы он “правильно” понимал свою роль и не сопротивлялся размещению американских военных баз на полуострове.

Жонглируя подобным образом, США пытаются создать в Крыму ту неустойчивую ситуация, которая благополучно замкнет “дугу нестабильности”, простирающуюся от Филиппин до Косово. Само наличие дуги Вашингтон особо не печалит, поскольку проблема не в ней, а в том, кто ее контролирует. Теория “управляемых конфликтов” в действии.

В свою очередь, Киев, заигрывая с НАТО, думает, что ничем не рискует. Кто бы ни посягнул на Крым – Россия или Турция, – он-де всегда сможет обратиться к альянсу за помощью. Кучма и Ющенко – не Милошевич. Им-то в помощи Вашингтон не откажет. Особенно – Ющенко. Здесь, кстати, нелишне напомнить, что лидеры меджлиса Мустафа Джемилев и Рефат Чубаров являются депутатами – членами фракции блока Виктора Ющенко “Наша Украина”. Собственно, ситуация в Крыму расшатывается во многом для того, чтобы показать неспособность Леонида Даниловича управлять страной и необходимость смены элит.

А пока суть да дело, в Крыму регулярно проводятся военные учения “Си бриз”. Их объявленная цель – ликвидация последствий некоей гуманитарной катастрофы, вызванной беспорядками на этнической почве. Каждый год происходит высадка морских пехотинцев и отработка взаимодействия боевых кораблей. Складывается впечатление, что именно по такому сценарию могут развиваться события в недалеком будущем.

1 апреля неизвестные попытались поджечь здание меджлиса крымских татар в Симферополе, забросав рабочие кабинеты на втором этаже “коктейлями Молотова”. В результате возник небольшой пожар, потушить который удалось “силами людей, находящихся в кабинетах”. Что это, провокация или очередной виток межэтнического конфликта?