Независимое военное обозрение,
2 апреля 2004

Туркменские капитаны станут юзбашами

Игорь Плугатарев

После переименования званий национальная "трудовая армия" Сапармурата Ниязова станет еще экзотичнее

В начале марта президент Туркмении Сапармурат Ниязов выступил с инициативой отмены в национальной армии системы воинских званий, оставшихся с советского времени: "Может быть, есть смысл вернуться к военным порядкам наших предков и сделать так, чтобы руководители воинских подразделений имели звания в соответствии с количеством подчиненных?" Если в прошлом году в Туркмении по указу главы государства были переименованы названия месяцев и дней недели (почти все они названы в честь самого Ниязова и его родни), то отменить в армейских и правоохранительных структурах "лейтенантов", "капитанов" или "генералов" представляется сущим пустяком. Тем более что Ниязов уже и придумал определения будущим новым званиям: десятник (это, видимо, командир отделения, сержант) будет именоваться "онбаши", сотник (командир роты) - "юзбаши", тысяцкий (комбат) - "мунбаши". Командующий армией будет носить звание "гошунбаши". Видимо, с новыми наименованиями, изменится и символика погон. По мнению Туркменбаши (такое "звание" носит в республике сам Ниязов), введение национальных званий приведет "к повышению ответственности офицеров и генералов". "Кто-то старший лейтенант, кто-то младший, кто-то майор, кто-то полковник, - выговаривал он своим служивым на недавней церемонии открытия нового здания Военного института в Ашхабаде, - а кто за солдат отвечает - непонятно".

Экзотики в туркменской армии после введиня новшества прибавится. С 2002 г. в вооруженных силах страны действуют так называемые трудовые армии: часть призываемой на два года туркменской молодежи (до 35 лет) трудится в различных сферах народного хозяйства. И никаких отсрочек от службы! Более того, если призывник изъявит желание, его могут призвать и в 17 лет. 28 министерств и ведомств ежегодно обязаны принимать в ряды своих трудовых армий по 20 тыс. граждан, обеспечивать их работой, жильем и пропитанием. Они работают на сельхозугодьях, в промышленности, на транспорте, в частности, водителями троллейбусов, проводниками на железной дороге, в медицинских учреждениях. При этом зарплату трудармейцы не получают. Все это, как полагают в Туркмении, значительно пополняет государственную казну. Такая вот альтернативная служба по-туркменски.

Кстати, на возведении здания Военного института, который в марте открыл Ниязов, изобретенный им "стройбат" почему-то не работал. Институт два года строила турецкая компания, изъяв за это из туркменской казны 20 млн. долл.

Военный вуз предназначен и для трудармейцев, которые одну неделю в месяц должны проходить здесь практику. Для этого в вузе будет размещена военная техника, в том числе самолеты.

В ближайшее время Ниязов собирается возводить еще один институт - для Министерства национальной безопасности и пограничной службы. После этого, возможно, Ашхабад откажется от нынешней "вынужденной" практики обучения офицеров в военвузах Пакистана, России, Турции и Украины.

Все это - в рамках программы "туркменизации" национальной армии. В советские времена туркмены, несмотря на свои "славные воинские традиции", не очень-то охотно связывали свою жизнь с армией. На территории республики не было ни одного военного вуза. Сейчас же удельный вес национальных кадров среди местных офицеров доведен до 70-80%. Правда, большинство из них - это бывшие гражданские специалисты, некогда получившие высшее образование преимущественно в областных российских центрах.

Сам Ниязов неоднократно подчеркивал, что Туркмения "не жалеет средств на свои Вооруженные силы". Более того, в последние годы в связи с изменением политической обстановки в мире он пошел на увеличение численности армии с 40 до 100 тыс. человек и частичное переоснащение. Военный бюджет составляет не более 100 млн. долл., или 3,4% ВВП. Цифру эту в Ашхабаде считают "весьма скромной" и объясняют ее реализацией программы "самообеспечения" и "продовольственной независимостью" армии. Последнее означает, что значительную часть времени воинские подразделения тратят на занятие сельским хозяйством.

Между тем что осваивать и на чем совершенствоваться у туркменских военнослужащих есть - арсенал национальной армии весьма внушительный. Наиболее развитыми считаются ВВС, так как после распада СССР Туркмении досталась крупнейшая в Средней Азии авигруппировка, дислоцированная на двух крупных базах - под Ашхабадом и Мары. Это более 300 вертолетов и самолетов различных систем. Правда, сколько из них в настоящее время "на ходу" (точнее будет сказать - "на лету") неизвестно. Известно лишь, что в 2001 г. правительство Туркмении заключило договор на ремонт всех штурмовиков марки Су-25 в Грузии и было отремонтировано 22 самолета (это обошлось Ашхабаду по миллиону долларов за каждую машину). Численность местных ВВС составляет 3 тыс. человек.

Сухопутные части туркменской армии - это около 600 танков Т-72, более 1000 БМП и БТР и около 500 единиц артиллерии калибром свыше 100 мм. В каком они состоянии, неизвестно.

Есть у Туркмении и ВМФ, численностью в 2 тыс. человек. Структурное построение флота тоже весьма экзотично - он подчинен командованию пограничных войск. Впрочем, это понятно: пограничных надводных средств в порту Туркменбаши больше, чем собственно флотских кораблей и катеров. Поэтому ВМФ Туркмении получить самостоятельный статус пока проблематично.

Впрочем, развитие национального флота президент Туркмении обозначил среди основных приоритетов военного строительства. И это тоже понятно: правовой статус Каспийского моря пока не решен, и необходимость охраны формирующегося национального бурового флота и защиты шельфовых газо- и нефтепромыслов весьма актуальна. У Ашхабада есть определенные трения по ряду месторождений с Азербайджаном. Для усиления флота Ниязов еще с 2001 г. ведет закупку на Украине 20 боевых патрульных катеров. Один катер Туркмении поставило Минобороны США. Тем не менее туркменский ВМФ остается самым слабым на море-озере.