Само по себе наличие большой, даже огромной диаспоры не является аномалией в мире, где государственные границы и условия жизни подвержены постоянному изменению. Понятие «диаспора» (то есть «рассеяние») принято использовать для обозначения этнических общностей, расселившихся и проживающих вне страны своего происхождения.

Российские соотечественники в странах СНГ и Прибалтики по большей части не подпадают под такое определение. И даже сами они категорически отвергают свое отношение к диаспоре. Особенно подчеркивается, что основная масса русских, оказавшаяся за границами Российской Федерации, никуда не уезжала – это прежнее государство уехало от них без их согласия. Добавлю к тому же, что в восточных и северных районах Казахстана, восточных областях Украины, в Крыму русское население расселялось ранее народов, ставших ныне титульными в новых государствах.

Русские в Казахстане, Латвии, Эстонии, на Украине не признают себя национальным меньшинством, что имеет свои основания. Русские Украины, например, составляющие 22% населения, всегда были и остаются наряду с украинцами крупнейшим народом на ее территории. Фактически они, как и украинцы, претендуют на статус государствообразующей нации. Подобная ситуация в Казахстане. В Латвии и Эстонии русских также никак нельзя пока отнести к меньшинствам. В Эстонии, по последним данным, всего проживает около 1,5 миллиона человек, а русских из них – 30%. В Латвии около 2,4 миллиона, из них также 30% русские.

Неопределенность и в нашей стране. Нет четкого ответа, кто мы – русские или «россияне»? Нынешняя Российская Федерация – это государство русских, то есть по типу такое же национальное государство, каким пытаются стать Украина, Казахстан или Туркмения? Или же Россия – государство для всех, кто в нем живет?

Между тем от ответа на эти ключевые вопросы в значительной степени зависит судьба нашей диаспоры за рубежом. Назови наше государство русским, и сразу обнаружится, что шестая часть (17%) русских остаются вне пределов России. А если уйти от этнической самоидентификации?

Из соображений политкорректности в условиях, когда не сформулированы и не приняты окончательные ответы на названные выше ключевые вопросы, в официальном обиходе понятие «русская (или российская) диаспора» принято заменять словосочетанием «соотечественники за рубежом». Таким образом, к российским соотечественникам с равным правом могут относить себя русские, татары, адыги, башкиры, проживающие за границами России.

На современном этапе в постсоветских странах, которые строятся, за исключением России и Белоруссии, как моноэтнически ориентированные, удовлетворительного решения русского вопроса не найдено. Там, по сути, русских и русскоязычных, то есть воспитанных на русской культуре, ставят перед дилеммой: или им иммигрировать в Россию, или добровольно согласиться на ассимиляцию – вначале политическую, затем культурную, языковую и прочее. Проведенные исследования свидетельствуют: во многих странах бывшего СССР наблюдается устойчивая и масштабная депрессия русских. Причины этого очевидны.

Четвертая часть населения Латвии до сих пор не признана гражданами. Такого процента неграждан нет нигде в мире. Более 60% среди них – русские. В отличие от них этнические латыши могут получать гражданство без каких-либо ограничений, экзаменов и клятв.

В Эстонии сотни тысяч людей находятся в унизительном положении «серых» граждан. Так себя называют 220 тысяч обладателей серых паспортов, выданных людям, лишенным права на гражданство Эстонии и не оформивших гражданство России. Попирается право на свободу вероисповедания. Более восьми лет православные христиане, относящие себя к Эстонской православной церкви Московского Патриархата и составляющие более 90% всех православных христиан Эстонии, подвергаются грубой дискриминации со стороны государственных властей республики.

На Украине проводится курс на дерусификацию и ассимиляцию. Продолжается целенаправленная государственная политика вытеснения русского языка, закрываются русские школы (в Киеве, где в 1990 году было 155 русских школ, их осталось 10, на Западной Украине вместо бывших 300 сохранилось всего 7).

В Казахстане и республиках Средней Азии проблемы русской диаспоры в первую очередь связаны с глубинным цивилизационным конфликтом. Причем в Киргизии и Таджикистане власти делают попытки удержать русское население, в Узбекистане и Туркмении таких попыток не делают. Но результат один: представители русской диаспоры в основной массе не могут интегрироваться в чуждую для них культурно-языковую среду. Все тот же проведенный опрос свидетельствует: темпы миграции в Россию ограничиваются только материальными проблемами и возможностями оформления российского гражданства.

В чем тяжелый урок прошлого для русских и основная слабость их положения за рубежами России? В том, что русские люди без государства не организуются. Они и прежде, еще до советских времен, чрезмерно привыкли полагаться на решения «сверху», на централизованное начало. Кроме государства, языка и культуры, у русского человека в истории никаких безусловных поводов к гордости не было. Именно причастность к большому государству, большим свершениям была важным ресурсом, опорой народа.

И вот, полагаясь во всем на государство, в случае с распадом Российской империи, а потом Советского Союза русские за внезапно закрытыми границами оказались у разбитого корыта. Национальные государства, возникшие на обломках общей державы, не торопятся учитывать естественные интересы своего русского населения, вымещают на нем вчерашний страх и месть местных элит имперскому центру. На взгляд новой национальной власти, русские в силу своего прежнего влияния, своей большой массы слишком медленно адаптируются, плохо вписываются в новую политическую реальность. Сопротивляемость же русских, привыкших к тому, что в советские годы национальное притеснение государством осуждалось и пресекалось, оказалась утраченной, потому и наблюдается их крайняя растерянность перед безразличием, а иногда и враждебностью к ним новой власти.

Наши соотечественники еще не усвоили новые правила игры, не овладели ее инструментарием, не выработали механизмов самозащиты, не стали еще полнокровной диаспорой по образцу существующих в мире. На этом первом этапе они оказываются недостаточно способными бороться за свое достойное существование, за справедливое представительство в политической и общественной жизни, за образование своих детей на родном языке. Возникает протест, но умение постоять за себя не появляется так же сразу, как сам протест. И потому, естественно, русские, русскоязычные адресуют свои беды, невзгоды и надежды России, то есть государству, которое должно их защитить.

Но власти пока не идут на какие-то серьезные меры для облегчения жизни русского и русскоязычного населения в соседних странах. Вместо этого предпочитают «укреплять СНГ», расплачиваясь за мираж Содружества, «дружбы, сотрудничества и стратегического партнерства» с его главами российским газом, нефтью, Крымом, невниманием к русскому языку и русскому человеку за рубежом. Ни на одном саммите СНГ в повестке обсуждения ни разу не появился такой вопрос, как права человека.

Миграционная программа лишь один из ключевых элементов государственной политики в отношении соотечественников за рубежом. Умная поддержка многомиллионной диаспоры извне, из России, и взаимодействие с ней огромная проблема общенационального масштаба. Межведомственной комиссии, которая время от времени собирается, такую глыбу свернуть не под силу. Необходимо, чтобы в государстве был создан специальный орган – госкомитет (или федеральное агентство) по делам соотечественников и миграции. Необходимо также создание отдельного одномандатного округа по выборам депутата Государственной думы для российских граждан, постоянно проживающих за рубежом. Их в одном только СНГ насчитывается более полумиллиона. Но они приписаны к разным округам и, приходя на избирательные участки, вряд ли представляют себе различия между тем или иным кандидатом. У наших сограждан за рубежом должен быть хоть один депутат, для которого высший законодательный орган страны стал бы трибуной выражения их мнения и интересов.

Перед Россией стоит задача разработки внешнеполитических, юридических, гуманитарных мер помощи соотечественникам, а при необходимости – проведение операций по их спасению. Нужно урегулировать с новыми государствами вопросы двойного гражданства, сохранения русского образования, информационной среды, добиться гарантий равного доступа русскоязычного населения к государственной службе и бизнесу.

Исследование, проведенное нашим институтом и на материалах которого основаны мои выводы, – это своеобразное послание нашей диаспоры. Пора уже не выдумывать велосипеды, а обратить внимание на то, чего хотят люди. Наши люди за рубежом.

[Версия для печати]