Разрыв между Томиславом Николичем и Борисом Тадичем, составляющий 4,6 процента (около 200 тысяч избирателей), никем из аналитиков не считается залогом безусловной победы во втором туре. Разочарован в известной степени и сам Николич, считавший, что преимущество в 7—8 процентов над основным соперником в первом туре способно было бы гарантировать ему победу во втором.

Теперь судьба выборов в Сербии останется интригой до последнего момента. Косвенно это подтверждает нехарактерная скромность наблюдателей от западных стран, ПАСЕ и Бюро по демократическим институтам и правам человека ОБСЕ, которые постарались не комментировать итоги первого тура, несмотря на высокие оценки активности избирателей и работы избирательных комиссий, данные обоими победителями (поскольку 3 февраля Николич может выиграть, западные представители, видимо, не исключают для себя обвинений задним числом в "необъективности", фальсификациях и т.д. всего хода выборов).

В межвыборный период крайне важно, за кого выскажутся, кому продемонстрируют поддержку те, кто не прошел во второй тур. Очень важна и позиция премьера Сербии Воислава Коштуницы, стоящего за "бронзовым призером" первого тура Велимиром Иличем. Однако "золотая акция" Коштуницы сулит ему в ближайшем будущем не столько политические дивиденды, сколько не всегда приятную политическую ответственность. Понимая это, Коштуница изо всех сил оттягивает выбор и ведет торг. Почему Коштуница и его окружение вступили в переговоры только с Тадичем и его людьми, но не с Николичем и Сербской радикальной партией? Премьер Сербии — бывший оппонент Слободана Милошевича — не может себе позволить решиться на разрыв с Западом, третирующим Николича как "ультранационалиста", преемника Воислава Шешеля. Кстати, процесс над Шешелем, добровольно явившимся в Гаагу, чтобы превратить свою защиту в обвинение, в современный аналог Лейпцигского процесса 30-х годов, именно по этой причине — чтобы не дать Шешелю из Гааги своим словом помогать своей партии — был прерван на время выборов.

Как утверждают, Коштуница выдвинул три официальных условия своей поддержки Тадича: 1) одобрение бестендерной продажи сербской "нефтянки" "Газпрому"; 2) отказ Тадича от идеи вступления Сербии в НАТО; 3) отказ от признания полномочий и действий комиссии Евросоюза в Косово, в случае окончательного принятия ЕС "плана Ахтисаари" и практического начала полосы признаний косовской независимости. Премьер считает, что эти пункты станут индульгенцией, позволяющей ему оправдаться в своем выборе перед собственным электоратом.

Сенсационное одобрение сделки с "Газпромом" через два дня после первого тура и сегодняшний приезд Тадича и Коштуницы в Россию являются первым этапом договоренностей о поддержке Тадича во втором туре.

Соглашения между Россией и Сербией по вопросу о нефти и газе в течение нескольких лет были предметом самой острой борьбы. Разумеется, они отвечают долгосрочным российским и сербским национальным интересам. Но момент и политический повод, выбранные для подписания, заслуживают очень серьезного анализа.

Казалось бы, и в России, и в Сербии соглашения были поддержаны разными политическими силами, в том числе и Сербской радикальной партией. Но в ряде публикаций российской прессы, в еще более откровенной форме, чем в сербской прессе, насаждается мнение о сделанной Кремлем ставке на "договороспособного" Тадича, об отказе от "невмешательства" и "равноудаленности" России от обоих кандидатов за неделю до выборов. Две недели назад сербские СМИ уже подозревали Россию в симпатиях к Тадичу — на основании всего лишь вежливого поздравления с 50-летием, направленного президентом России президенту Сербии. Нынешний визит Тадича и Коштуницы представляется фактом "сдачи Москвой пророссийского кандидата Николича".

На мой взгляд, такая интерпретация не только неверна, но и вредоносна. Главной причиной изменения позиции сербских либералов в пользу соглашений с Россией стала небывалая популярность России и Путина в Сербии, боязнь победы Радикальной партии, в течение многих лет последовательно боровшейся за продвижение русско-сербских связей. Не будь победы Николича в первом туре, пусть не окончательной, не было бы и соглашений нынешних сербских властей с "Газпромом". Тем не менее сторонники версии о "сдаче" достигают цели. Николич колеблется, ехать ли ему в Москву по приглашению "Справедливой России" на будущей неделе после предполагаемого на этой триумфа Тадича.

Можно себе представить, что уже созревшее, хотя и не объявленное решение о поддержке Коштуницей Тадича во втором туре после их совместной поездки в Москву будет представлено как результат посреднической миссии руководства России. Уверен, что не в российских интересах соглашаться на такое злоупотребление собственной популярностью в Сербии. Тем более что Тадич — он этого не скрывал и не скрывает — считает стратегической целью Сербии вовсе не опору на отношения с Россией, а вхождение в Европейский союз. Вряд ли это и наша цель. Депрессия, а тем более политическая деградация пророссийских сил в Сербии сделает на следующем этапе возможными (и это при наличии исторических симпатий к России) радикальные изменения вектора сербской политики. Тогда и соглашения с "Газпромом" могут быть подвергнуты сомнению.

Приход крупнейшей российской компании на берега Савы и Дуная — знаковое событие. Это всерьез и надолго. Нужно исключить всякие конъюнктурные, сезонные политические спекуляции на эту тему, не делающие чести ни России, ни Сербии.

[Версия для печати]