На прошлой неделе глава думского Комитета по международным делам Дмитрий Рогозин фактически обвинил режим Сапармурата Ниязова в сотрудничестве с талибами.

Рогозин озвучил то, о чем давно говорят вполголоса и в Москве, и на Западе: режим Ниязова – едва ли не единственный в мире, не брезговавший государственной торговлей наркотиками; в оплату за наркотики талибы получали из Туркмении нефть.

После падения талибов Ниязов арестовал главу Комитета национальной безопасности Туркмении Назарова и обвинил его в создании транснациональной сети торговли наркотиками, - разумеется, без ведома Туркменбаши.

Режим Ниязова – один из самых мрачных на постсоветском пространстве. В центре Ахшабада вздымается позолоченная статуя Туркменбаши; в школах изучают его "Рухнаме" - книгу, в которой можно найти сведения, что туркмены изобрели колесо, и множество других, столь же "полезных".

Зато там не найдешь сведений о том, что деньги за хлопок, выращенный в колхозах, не возвращаются в Туркмению; что деньги за туркменский газ оседают в офшорных фирмах; что большинство банков и предприятий, возникших в 90-х, национализированы путем ареста хозяев и что фирмы, ввозящие в Туркмению водку и сигареты, принадлежат сыну Туркменбаши.

Лишившись поддержки талибов, Туркменбаши недолго искал союзников: в апреле он появился в Москве, где подписал договор о поставках туркменского газа "Газпрому" и в обмен получил подпись президента Путина под дополнениями к российско-туркменскому соглашению о двойном гражданстве.

150 тысяч российских граждан в Туркмении оказались под угрозой геноцида.

Можно было бы подумать, что мы обменяли 150 тысяч российских душ на нечто полезное для России. Но это не совсем так.

Во-первых, туркменский газ – прямой конкурент российского. Нет ни одного места в мире, куда мы поставляем через трубу "Газпрома" туркменский газ и куда мы через ту же трубу не могли бы поставлять российский. Туркмения вряд ли сможет построить трубу в обход; оппозиционеры утверждают, что с западной компании, предложившей подобный проект, попросили взятку в миллиард долларов.

Зачем же мы транспортируем газ конкурента?

Правда, у "Газпрома" дефицит газа и не хватает денег на освоение новых месторождений и выполнение международных обязательств. Действительно, капитализация российских частных нефтяных компаний составляет 1,45 долл. за баррель нефтяного эквивалента. Для "Газпрома" этот показатель – 26 центов. Видимо, эти два показателя характеризуют сравнительный уровень менеджмента в "Газпроме" и частных компаниях.

Однако дефицит газа могли бы восполнить независимые газовые производители, более рачительно относящиеся к деньгам. Но они не имеют доступа на внешний рынок, а тарифы на транспортировку газа внутри России для них вдвое выше, чем для самого "Газпрома".

И вместо того чтобы отдать рынки собственным российским компаниям, "Газпром" отдает их туркменскому конкуренту. Более того. Внимательное изучение договора, подписанного в апреле между "Газпромом" и Туркменией, вызывает удивление. Согласно этому договору крупные поставки газа "Газпрому" начнутся только в 2007 году.

До этого же, в 2003-2006 гг., основной объем туркменского газа на Украину по договору с "Газпромом" будет поставлять фирма Eural Trans Gas. Эта фирма с уставным капиталом 12 тыс. долл. зарегистрирована 5 декабря 2002 года в венгерском поселке Чабды. Учредили ее трое румын и один израильтянин: Луиза Лукач, Михай Саву, Анка Негреану и Зеев Гордон. Eural будет поставлять на Украину 36 млрд кубов газа ежегодно и в качестве платы получит 13,7 млрд кубов газа. По подсчетам аналитиков из Hermitage Capital Management, это принесет фирме от 320 до 946 млн долл. дохода - в зависимости от того, где будет продан полученный в оплату газ.

Вся эта схема представляется крайне сомнительной. Представляется вероятным, что в финансовые потоки Eural зашиты и деньги для украинских чиновников, и деньги для чиновников газпромовских (под видом денег на финансирование российской предвыборной кампании), и деньги для Туркменбаши. Как всегда в таком салате, не обошлось без криминала: в СМИ писали, что с украинской стороны в фирме присутствует Семен Могилевич - человек, которого ФБР не совсем заслуженно считает главным российским мафиози.

Судя по заявлению Дмитрия Розогина, в Туркмении слишком рано посчитали, что документы, подписанные в ходе визита Ниязова в Москву, дают право сжечь в центре Ашхабада портрет президента Путина. И есть шанс, что деньги от Eural Trans Gas не заместят выпавшие после разгрома талибов доходы.

[Версия для печати]

ЦентрАзия,
24 мая 2003

ЦентрАзия Афганский "проект" туркменского диктатора

Мурад Эсенов (Стокгольм)

Ниязов в роли покровителя международного терроризма и наркоторговли

Выступив с заявлением о ситуации с правами человека в Туркменистане, лидер думского Комитета по международным делам Дмитрий Рогозин первым из официальных российских политиков обратил внимание на вопиющие факты, связанные с преступной деятельностью диктатора Ниязова. В частности, он отметил, что в комитете имеется серьезная информация о связях Ниязова с талибами, а также о его причастности "к переброске наркотиков, к транзиту наркотиков и вообще фактически к поддержке международного терроризма".

В этой связи представляется важным раскрыть роль президента Ниязова в становлении международной террористической организации талибов. Известно, что возникновение движения "Талибан" связано с деятельностью внешней разведки Пакистана, однако мало кто обращает внимание на то, что на военно-политической арене Афганистана талибы появились вследствие туркмено-пакистанского сотрудничества. Поздней осенью 1994 г. одна из групп афганских моджахедов захватила автокараван, следовавший из Пакистана в Туркменистан. Для его освобождения Министерством внутренних дел Пакистана была привлечена небольшая, мало кому известная религиозная секта, под руководством муллы Мухаммада Омара, действовавшая на юге Афганистана. Именно эта секта в скором времени стремительно переросла в масштабную организацию, начавшую победное шествие по территории Афганистана и изменившую всю военно-политическую ситуацию в этой стране.

Туркменское руководство сразу установило контакты с руководством тогда еще никому не известного "Талибана" и даже больше - единственными внешними партнерами движения "Талибан" с момента его возникновения были Пакистан и Туркменистан. Зимой 1994 года, сразу после появления передовых отрядов талибов на участке туркмено-афганской границы стало функционировать железнодорожное сообщение Кушка (Туркменистан) - Тургунди (Афганистан), по которому начался интенсивный товарообмен. Содержимое товарных составов по сей день остается неизвестным, но тогда официальные лица Туркменистана утверждали, что "туркменская сторона оказывает гуманитарную помощь братскому афганскому народу". В тот период население самого Туркменистана остро нуждалось в экономической, в том числе и гуманитарной, помощи. Страна переживала небывалый кризис. Поэтому утверждения руководства страны о безвозмездном гуманитарном характере груза вызывают большие сомнения.

4 октября 1996 году в г. Алма-Ата была созвана экстренная консультативная встреча глав государств Центральной Азии и России для рассмотрения ситуации, складывающейся в регионе после захвата Кабула движением "Талибан". На встрече присутствовали президенты Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана и председатель правительства России. Ниязов проигнорировал приглашение президента Казахстана и не принял участие в этой встрече, ссылаясь на нейтральный статус своей страны.

Комментируя итоги алма-атинской встречи и объясняя причину своего отказа от участия в ней, президент Ниязов заявил: "Туркменистан, будучи нейтральным государством, не намерен принимать участие на встречах такого рода. Все что происходит в Афганистане является внутренним делом афганского народа, мы не испытываем угрозы со стороны движения "Талибан". Уже больше года часть туркмено-афганской границы с афганской стороны контролируется представителями этого движения, и этот участок границы на сегодняшний день является самым спокойным".

Позицию Ниязова относительно данной встречи можно оценивать по-разному, но вряд ли можно объяснить ее нейтральным статусом Туркменистана. Встреча носила консультативный характер и рассматривала проблему, затрагивающую судьбу всех государств региона не только в военной, но и в гуманитарной сфере. Развитие наступления талибов на север Афганистана, где проживают этнические меньшинства страны, родственные народам стран Центральной Азии, могло сопровождаться массовой миграцией последних на территорию приграничных стран, в том числе и Туркменистана. Обсуждение этих вопросов, выработка мер по предотвращению гуманитарной катастрофы не только не противоречило, но и соответствовало бы декларированным целям внешней политики Туркменистана и его нейтральному статусу.

Вскоре после расширения присутствия талибов на севере Афганистана Туркменистан действительно столкнулся с такого рода проблемами, хотя эти факты тщательно скрывались и скрываются руководством страны. Уже летом 1997 год в двух селениях на территории Афганистана, заселенных туркменами, началась этническая чистка, которую осуществляли никто иной, как "дружественные Туркменистану" талибы. В результате 20 июня туркмено-афганскую границу перешло около полутора тысяч беженцев, а далее в течение одной недели количество беженцев возросло в несколько раз и достигло восьми тысяч человек. Этих беженцев Туркменистан не принял и силами пограничников вытеснил их обратно на территорию Афганистана.

Факты опровергают также утверждения Ниязова относительно стабильности туркменских границ с приходом талибов. За 1995 год на туркмено-афганской границе произошло более 50 вооруженных столкновений, в ходе которых были задержаны 1800 человек-граждан Афганистана, конфисковано около 2 метрических тонн наркотиков. Ситуация не изменилась даже после того, когда всю туркмено-афганскую границу с афганской стороны стали контролировать отряды движения "Талибан". Более того, положение намного ухудшилось. В 1996 году на туркмено-афганской границе у контрабандистов было изъято более 14 тонн наркотических веществ, а в 1997 году - около 42 тонн. При этом, в течение указанного года было зарегистрировано 2 107 нарушений границ. Большая часть этих нарушений была осуществлена с целью приобретения, транспортировки или сбыта наркотиков. Только в 1999 году было конфисковано 50 тонн гашиша, 2,3 тонн героина, 7,7 тонн опия. Согласно статистике программы ООН "Стоп" как правило задерживается лишь 10 процентов переправляемого "товара". Учитывая этот факт, нетрудно представить реальную ситуацию. По оценкам западных экспертов, Туркменистан превратился в один из главных транзитных путей доставки наркотиков из Афганистана и Пакистана в страны СНГ и через Россию - в Европу.

На основании этих фактов можно предположить, что отказ президента С. Ниязова от участия в алма-атинской встрече был связан с совершенно иной причиной. Уже 7 октября 1996 года, то есть спустя два дня после алма-атинской встречи, в Ашхабад прибыл специальный посланник премьер-министра Пакистана Иглал Хайдер Заиди для встречи с С. Ниязовым. После переговоров стороны отметили, что "взгляды Туркменистана и Пакистана на ситуацию в Афганистане совпадают полностью".

Дальнейший ход развития событий показал причину крайней заинтересованности Туркменистана и Пакистана в расширении зоны присутствия движения "Талибан" на территории Афганистана. 27 октября 1997 года Ниязов подписал протокол с главой американской нефтяной компании Unocal, и согласно этому протоколу, последний получил эксклюзивные полномочия на формирование консорциума для строительства газопровода Туркменистан-Афганистан-Пакистан. При этом, касаясь вопросов безопасности афганского участка газопровода, С. Ниязов заявил, что "тревожиться особенно не стоит - у нас есть договоренности с представителями всех племенных группировок, располагающихся вдоль трассы будущего газопровода". Надо обратить особое внимание на тот факт, что все афганские территории, где задумывалось строительство (через афганские города Туругунди, Герат, Кандагар, Спин Булдак к пакистанской Кветте), на тот момент уже контролировался "Талибаном".

Правда, уже через год американская компания приостановила свое участие в данном проекте. Такое решение было принято руководством Unocal "в связи с усилением военных действий между войсками движения "Талибан" и "Северного альянса", а также резким обострением отношений между талибами и США в результате американского удара крылатыми ракетами по базам подготовки террористов в Афганистане".

Отказ главных участников проекта (кроме американского Unocal, российский Газпром заявил, что не будет принимать какое-либо участие в данном проекте) не изменил планы руководства Туркменистана. Комментируя решение руководства Unocal, Ниязов в своем выступлении по туркменскому телевидению отметил, что никого не будет удерживать силой, будет продолжать поиск партнеров, и верит в успешную реализацию этого проекта. При этом, причину отказа Unocal от проекта (наличие баз подготовки международных террористов на территории Афганистана) С. Ниязов предпочел вслух не упоминать.

С аналогичным заявлением выступило и руководство движения "Талибан". На встрече с журналистами в афганской столице министр информации Амир Хан Муттаки заявил, что "получить контракт на строительство газопровода в свои руки стремятся несколько других крупных иностранных компаний, вероятнее всего, его в скором времени определят все заинтересованные страны - Афганистан, Туркменистан и Пакистан". В дальнейшем дипломатическая активность официального Ашхабада, направленная на сближение с талибами значительно возросла.

10-12 мая 1999 года Ашхабад посетил заместитель министра иностранных дел в администрации талибов Абдур Рахмад Захид. В ходе этой встречи администрация талибов впервые с момента своего появления в политической арене заключила официальные экономические соглашения с иностранным государством, и этим государством стал Туркменистан. В ходе этой двухдневной встречи были достигнуты договоренности о начале полетов самолетов афганской авиакомпании в Туркмению и поставках в Афганистан природного газа, а также об участии туркменских специалистов в восстановлении двух афганских электростанций.

В скором времени вооруженными отрядами талибов был установлен контроль над крупными городами севера Афганистана. В средствах массовой информации разных стран мира все больше и больше стали появляться неопровержимые доказательства причастности талибов к различным террористическим акциям, о наличии на подконтрольных талибам территориях лагерей по подготовке международных террористов, об их причастности к контрабанде наркотиков и т.д.. Росла активность различных террористических групп на территории стран Центральной Азии. Эти группы проходили подготовку на территорииях Афганистана, и их действия координировались руководством движения "Талибан".

При этом обвинения талибов в поддержке международного терроризма прозвучали не только со стороны отдельных руководителей государств Центральной Азии, которых нередко можно обвинить в субъективизме, но и со стороны всего мирового сообщества.

В июле 1999 года США ввели экономические санкции против исламского движения "Талибан" в связи с предоставлением талибами убежища "международному террористу номер один" Усаме бен Ладену. В распространенном по этому поводу письменном заявлении президента Клинтона отмечалось, что санкции "углубят международную изоляцию "Талибана", ограничат его возможности поддерживать сеть террористических группировок и продемонстрируют необходимость соблюдать принятые нормы поведения на международной арене". В октябре того же года и по той же причине, за покровительство международному терроризму, санкции против талибов были объявлены специальной резолюцией Совета Безопасности ООН. Туркменистан выступил против введения этих санкции. В частности, представитель Туркменистана при ООН Аксолтан Атаева призывала к "диалогу и сотрудничеству с афганским движением "Талибан"", поскольку "сотрудничество с ним принесет гораздо больше результатов, чем его международная изоляция".

Режим санкций, объявленных Совбезом ООН против Афганистана, был Туркменистаном последствии нарушен. Внешнеторговый оборот с режимом "Талибан" в 2000 году составил 120 миллионов долларов США, а в 2001 - более 150 миллионов долларов. При этом из Туркменистана в Афганистан регулярно направлялись крупные партии бензина, дизельного топлива, авиационного керосина, а также запасные части для военной техники, а в обратном направлении - наркотики, которые в дальнейшем переправлялись в Россию, другие страны СНГ и Европу. Такой "нестандартный" товарообмен - горюче-смазочные материалы и запасные части в обмен на наркотики между диктатором Ниязовым и лидером исламских террористов Муллой Омаром прекратились только после разгрома движения "Талибан" силами международной коалиции по борьбе с терроризмом.

[Версия для печати]

Политком Ру,
27 мая 2003

Странная дружба Сапармурата Ниязова

Алексей Макаркин

Отношения между Россией и Туркменией переживают один из самых серьезных кризисов в своей истории. Еще несколько недель назад ничего не предвещало конфликта - 10 апреля состоялась встреча президентов Владимира Путина и Сапармурата Ниязова, подписано соглашение о сотрудничестве в газовой сфере. Однако одновременно состоялось подписание протокола к соглашению о двойном гражданстве (фактически ликвидировавшему этот институт в российско-туркменских отношениях), которое привело к взрыву внешне спокойной ситуации. Напомним, что в Туркменистане на данный момент проживают около 100 тыс. человек, имеющих паспорта Туркмении и России, но не избравших Россию местом своего постоянного проживания. Двойное гражданство позволяло этим людям беспрепятственно покупать авиабилеты на российские рейсы, отправлять на учебу своих детей в российские вузы, навещать своих родных и близких (для граждан Туркмении фактически нет свободы въезда и выезда из страны). Однако такая ситуация вызвала резкое недовольство Ниязова.

Его спецслужбы обвинили ряд лиц с двойным гражданством в участии в заговоре против президента и покушении на его жизнь. Отсюда и инициатива туркменской стороны по отмене двойного гражданства. Отмена двойного гражданства и подписание соглашения о сотрудничестве в области безопасности (также направленного против туркменских диссидентов) стали условиями, при выполнении которых Ниязов был готов пойти на уступки в газовом вопросе.

Российские власти, сосредоточившись на газовом вопросе, не придали большого значения гарантиям прав своих граждан (очевидно, расчет делался на то, что эта тема Ниязову нужна только для локальной задачи - борьбе с конкретными оппозиционерами). Результат не заставил себя ждать. Уже 22 апреля, менее чем через две недели после возвращения из Москвы, Ниязов подписал указ "Об урегулировании вопросов прекращения действия двойного гражданства между Туркменистаном и Российской Федерацией", согласно которому проживающие в республике граждане Туркменистана, которые, в соответствии с соглашением между Туркменией и Россией от 1993 года, получили и российское гражданство, теперь в течение двух месяцев должны выбрать, гражданами какого из двух государств они являются. О решении необходимо сообщить в соответствующие органы, иначе автоматически им будет оставлено лишь туркменское гражданство.

Проживающие за рубежом обладатели двойного гражданства должны прийти в посольства Туркмении и также сообщить о своем выборе. Если они этого не сделают, их немедленно лишат туркменского гражданства. Помимо этого, на период с 22 апреля по 22 июня люди, имеющие двойное гражданство, лишаются права на безвизовый въезд и выезд из Туркмении. Отметим также, что, согласно туркменским законам, неграждане страны не имеют право владеть недвижимостью, то есть те, кто не откажутся от российского гражданства, лишаются квартиры и фактически вынуждаются к тому, чтобы уже в ближайшее время покинуть Туркменистан. Показательно, что в Ашхабаде уже в три раза упали цены на квартиры.

Если человек оставляет туркменский паспорт, ему практически закрыта дорога назад в Россию, поскольку, чтобы покинуть Туркмению, необходимо получать выездную визу, что сейчас почти невозможно. Если же человек оставляет российский паспорт, то он моментально лишается собственности в Туркмении. Такая ловушка вызвала протест российской стороны.

Глава МИД России Игорь Иванов 26 апреля в телефонном разговоре со своим туркменским коллегой Рашидом Мередовым выразил "серьезную обеспокоенность односторонними и поспешными действиями туркменской стороны в связи с прекращением действия соглашения о двойном гражданстве между нашими странами". Официальный представитель МИД России Александр Яковенко отметил, что "российская сторона пока не ратифицировала протокол, подписанный к соглашению о двойном гражданстве от 1993 года", и данное соглашение продолжает действовать. Он также подчеркнул, что "протокол обратной силы не имеет, поэтому те граждане, которые ранее получили двойное гражданство, должны его иметь и в будущем". Похоже, что возникает конфликт интерпретаций уже подписанных документов. Есть основания полагать, что аргументы российской стороны в Ашхабаде не были услышаны - по крайней мере, никакой информации об изменении позиции официального Туркменистана пока нет, несмотря на давление по дипломатическим каналам. Да и само "давление" осуществлялось крайне мягкими средствами, что, видимо, было продиктовано стремлением не повредить газовой сделке. Соответственно, Ниязов мог чувствовать себя достаточно уверенно и не обращать внимания на "серьезную обеспокоенность" российского МИДа.

Поэтому российская сторона прибегает к новым методам. Не случайно, что Дмитрий Рогозин на минувшей неделе заявил: "В думском международном комитете есть серьезная информация, крайне настораживающая, о том, что в свое время режим г-на Туркменбаши был непосредственно связан с поддержкой талибов, в том числе была передача топлива талибам как раз накануне контртеррористической операции". Кроме того, председатель думского комитета заявил, что "у нас есть настораживающая информация, которую мы собираемся проверить, о том, что руководство Туркменистана имеет отношение к переброске наркотиков, к транзиту наркотиков и вообще фактически к поддержке международного терроризма".

Но и это не предел обвинений. "Если информация подтверждается, то вообще есть смысл просто говорить о том, что такого рода режим требует международной изоляции. Ну и, конечно, превентивных мер по недопущению депортации, а возможно, даже и гибели русского населения", - сказал парламентарий, известный своими связями с властными структурами. Если дипломаты пока проявляют определенную сдержанность, то политики могут быть "злыми следователями" и демонстрировать партнеру по СНГ (и по газовому соглашению) весь арсенал угроз.

Дмитрий Рогозин сообщил, что думский международный комитет будет предлагать провести в 20-х числах июня парламентские слушания, возможно, в закрытом режиме, по вопросу нарушения прав человека в Туркмении "с приглашением представителей МИД и разведывательного сообщества России". И, наконец, Рогозин дал понять, что в ближайшее время думцы встретятся с представителями оппозиции Ниязову. Однако пока что выступления Рогозина не подкрепляются соответствующими заявлениями МИДа и руководства страны. Таким образом, российские власти все еще надеются на компромисс с Ниязовым - отсюда и критика Туркменбаши только на парламентского уровне, и явная слабость предпринимаемых акций (слушания в Думе, причем, возможно, в закрытом режиме, что резко снижает их эффективность). Да и заявления Рогозина, выступающего в данном случае в качестве думца, а не представителя президента, можно всегда дезавуировать.

Российско-туркменский конфликт имеет два варианта развития. Первый заключается в нахождении скорейшего компромисса между странами - тогда российские думцы, видимо, постараются забыть о гипотетических связях режима Ниязова с талибами и наркоторговцами. Второй связан с дальнейшей эскалацией противостояния, крайними в котором окажутся лица с двойным гражданством. В любом случае можно говорить о том, что российская власть, пойдя на масштабное политико-экономическое соглашение с Ниязовым, недооценила специфику его жестко авторитарного режима. И теперь получается, что Владимир Путин полтора месяца назад вел продуктивные переговоры в Москве с человеком, режим которого видный депутат Думы обвиняет в связях с террористами и наркоторговцами.

Представляется, что основной причиной случившегося являются ставшая уже традиционной недооценка российской дипломатии темы прав человека, а также стремление добиться быстрых и внешне эффективных решений (в данном случае, заключить газовое соглашение) без учета побочных эффектов таких успехов. В ходе диалога с "умеренными" режимами Центральной Азии (Казахстан, Киргизия) подобные подходы еще "работают", но Туркменбаши оказался куда менее "вменяемым" партнером.

[Версия для печати]

Время МН,
29 мая 2003

Сны Туркменбаши

Виталий Портников

Сегодняшний саммит Шанхайской организации сотрудничества призван продемонстрировать тот уровень доверия, который был достигнут в Центральной Азии.

И действительно, если вспомнить, насколько напряженной была обстановка в эпоху, когда по разные стороны границы стояли советские и китайские военнослужащие, нельзя не признать, что изменения произошли поистине кардинальные. Тем более что сейчас речь идет уже не о диалоге, а о многостороннем сотрудничестве весьма непохожих друг на друга стран и политических режимов.

И вновь, как и на каждом таком саммите, будет обращать на себя внимание отсутствие Туркмении. Сапармурат Ниязов - вообще не любитель присоединяться к международным организациям. Даже на ритуальные саммиты СНГ, которые уж наверняка ничего не меняют в политике участвующих государств, туркменский лидер прибывает далеко не всегда - и сейчас тот факт, что один из самых помпезных саммитов содружественных президентов проходил именно в Ашхабаде, воспринимается уже как воспоминание из давно ушедшей эпохи. Можно, конечно, возразить, что Туркмения тяготеет к двусторонним контактам и потому не стремится входить в ШОС. Но дело совсем в другом - в различных представлениях о безопасности, связанных с отличием в политическом устройстве. Все остальные государства Центральной Азии - и Китай, между прочим, и даже Россия - это страны, власть в которых уверенно себя чувствует только при условии консенсуса политических элит (или кланов).

А Туркмения - это владение одного человека. Ему будет хорошо - и всем будет хорошо. Решит он подружиться с соседями - чудесно. А решит поссориться с ними или обмануть - просто замечательно. Кто возразит - того покажут на большущем телевизоре исключительно ради самообъявления себя подонком и предателем нации. При этом даже невозражающие не могут чувствовать себя в безопасности: как раз накануне московского саммита президент Ниязов сместил с должности начальника генштаба генерала Сердара Чарыярова, обвинив его в пособничестве террористам. И никакого тебе неудовольствия военных или там переворота - все по-прежнему стабильно и замечательно.

Российские СМИ с волнением восприняли гневную филиппику председателя думского комитета по иностранным делам Дмитрия Рогозина, заклеймившего Ашхабад в пособничестве движению "Талибан" и наркотрафику из Азии. Российские парламентарии вообще отличаются удивительным талантом с изумлением неофитов воспринимать то, что всем остальным давным-давно известно. Да, Туркмения была одной из немногих стран, поддерживавших добрые отношения с талибами - именно этим и объяснялся ее отказ участвовать в антитеррористической коалиции. Но что самое интересное: эта позиция Ашхабада - не пускать американцев - встречала самую Противопоставить нахрапистости Ниязова Москва пока ничего не может.

горячую поддержку у части российского политического истеблишмента. Хорошо помню, как в эфире канала ТВЦ ее преподносил как образцовую другой депутат, Алексей Митрофанов, так что даже у хозяина студии - а им был, между прочим, Константин Затулин - сдали нервы и он стал интересоваться у Митрофанова, почему это притесняющий русских Туркменбаши должен нравиться ему только потому, что не впускает в страну американцев. Но во время недавнего визита президента Ниязова в российскую столицу стало ясно, что позиция президента Путина все же ближе к позиции депутата Митрофанова, чья старшая сестра как раз сейчас и займется в МИД защитой соотечественников в Туркмении, чем ко взглядам депутата Рогозина или политолога Затулина.

И это тоже легко можно понять. Президент в России - прежде всего высокопоставленный лоббист интересов кланов и группировок, составляющих российскую политическую и экономическую жизнь. И было бы странно, если бы Путин не позаботился об интересах "Газпрома", с трудом управляемого его протеже Алексеем Миллером. Другое дело, что в Кремле не ожидали от туркменского партнера такой прыти - согласившись на отмену договора о двойном гражданстве, президент России меньше всего мог рассчитывать на односторонние шаги своего недавнего гостя, выставляющие московские переговоры в явно неблаговидном свете. Если бы Ниязов хотя бы дождался процедуры денонсации соглашения, если бы вспомнил о том, что законы обратной силы не имеют, если бы вообще задумался, что для некоторых людей - даже если они президенты - репутация имеет значение... Но тогда не было бы ни золотой статуи, ни потемкинского благолепия туркменской столицы, ни Шихмурадова на большом экране - тогда Туркмения была бы совсем другой страной и ее гражданам совершенно не нужны были бы российские паспорта...

А так - что может противопоставить нахрапистости туркменского президента Москва? Осторожные заявления дипломатов, напоминающих, что хорошо воспитанные люди так не поступают? Гневную филиппику Рогозина и осуждающие выступления на парламентских слушаниях? А знают ли российские парламентарии, какое количество парламентских слушаний по ситуации в Туркмении провели их коллеги на Западе? Только что это изменило?

Для того, чтобы действительно что-то произошло, должна претерпеть серьезные изменения сама российская внешняя политика. Изначально не было ничего хорошего в сотрудничестве Туркменбаши с талибами. Как ничего особо хорошего нет и в не до конца проясненных туркменско-иранских отношениях, давно уже пугающих тех лидеров стран Центральной Азии, кто стремится к поддержанию светского характера своих государств и противостоит экспорту "исламской революции". Но в Москве предпочитали смотреть на все это сквозь пальцы, пока не начались стихийные митинги у российского посольства в Ашхабаде с сожжением портретов Путина. Действительно, неприятно, когда горят портреты. Но гораздо неприятнее, когда рвутся снаряды. А безопасность в Центральной Азии может быть обеспечена только совместными усилиями. И не столько совместными усилиями участников ШОС, сколько совместными усилиями России, Китая и США.

Потому что, если бы в Вашингтоне увидели, что в Москве на самом деле хотят что-то менять, там смогли бы объяснить турецким генералам, что невозможно без слез наблюдать за шалостями столь дорогого для них Туркменбаши. А если бы президент Ниязов - как в страшном сне - столкнулся бы с раздражением Москвы и Анкары, с расторжением контрактов, с оттоком капиталов, с демаршами дипломатов, он мгновенно повел бы себя по-другому. Он ведь гибкий, наш Сапармурат Атаевич, недаром набирался опыта на Старой площади. Но пока от имени Москвы говорит Дмитрий Рогозин, бывший инструктор ЦК КПСС может спать спокойно...

[Версия для печати]

Независимая газета,
28 мая 2003

Туркменбаши боится военного переворота

Виктория Панфилова, Шохрат Кадыров

Окружение устраняет наиболее преданных людей

Президент Туркмении Сапармурат Ниязов намерен отныне письменно санкционировать любые передвижения всех военных частей в пределах страны. Кроме того, он будет лично распоряжаться (с формального согласия военного совета республики) относительно проведения военных учений любого уровня. Аналитики считают, что Туркменбаши опасается военного переворота.

Об этом косвенно свидетельствует и то, что на днях Ниязов обвинил своего ближайшего соратника, считавшегося наиболее преданным ему человеком, в причастности к организации покушения на жизнь президента осенью прошлого года. Новым "врагом" объявлен начальник Генштаба вооруженных сил Туркмении, первый замминистра обороны, командующий ВВС страны генерал-лейтенант Сердар Чарыяров. Туркменбаши лично обвинил его в предательстве и освободил от занимаемых должностей. Примечательно, однако, что доказательства вины Чарыярова следствию еще предстоит собрать и представить президенту.

Ситуация тем более невероятна, что Сердар Чарыяров был связан с Туркменбаши, что называется, по жизни: они земляки, вместе начинали трудовую деятельность. В 1979 году Чарыяров окончил курсы КГБ и руководил комитетом ГБ Ташаузской области. Придя к власти, Ниязов назначил Чарыярова министром внутренних дел, а в 1993 году в результате интриг, в ходе которых выяснилось, что сын министра причастен к наркоторговле, Сердар Чарыяров был понижен в должности и назначен замминистра обороны. Информированные источники утверждают, что он вел записи всего, что происходило вокруг Туркменбаши. Архив ныне опального генерала может содержать, например, информацию по наркотрафику и продаже оружия движению "Талибан". Поэтому есть основания полагать, что цель ниязовской охранки - найти эти архивы.

Судя по развитию событий, причиной президентских подозрений в отношении Чарыярова могли послужить сложные интриги врагов последнего. До сих пор считалось, что в стране невозможен переворот, ибо на страже интересов Туркменбаши стоял абсолютно преданный профессионал во главе Генштаба ВС. Теперь ситуация изменилась. Ниязов более не может доверять никому и в случае попытки тех же интригующих кругов устранить его с поста президента вынужден будет надеяться только на себя.

Министр обороны страны Реджепбай Аразов придерживается противоположного мнения. По его словам, Сердар Чарыяров не просто знал о подготовке покушения на президента, но обещал заговорщикам содействие армии, за что рассчитывал "при новой власти" получить должность министра обороны. Министр заявил, что об этом стало известно из показаний уже осужденных на пожизненное заключение участников заговора Бориса Шихмурадова и Гуванча Джумаева.

Аразов также заявил, что Чарыярову инкриминируется причастность к незаконной продаже пяти самолетов Су-17, девяти тысяч автоматов АК-74, полутора миллионов патронов и другого военного имущества. "Проверка продолжается", - подчеркнул министр обороны.

Еще весной 2001 года в Туркмении по такому же обвинению был осужден генерал-полковник Солтанов, который ранее на посту замминистра обороны курировал поставки военной техники. Он помогал курировавшему с 1994 года силовые ведомства Борису Шихмурадову продавать технику и "Росвооружению", и движению "Талибан". Причем именно в то время Ниязову удалось наладить с "Талибаном" дружеские связи, ибо движение выступало в поддержку проекта трансафганского трубопровода, в создании которого крайне заинтересованы туркменские власти. Поэтому можно предположить, что все военные сделки с "Талибаном", в которых позже были обвинены оппозиционеры, осуществлялись с ведома и согласия президента.

По мнению аналитиков, за ситуацией стоят некие внешние силы. Возможно, Россия давит на Туркменбаши с требованием "поскорее сдавать дела". А тот, в свою очередь, спешит расправиться с чрезмерно информированным Чарыяровым. Ведь еще месяц назад Туркменбаши хвалил своего соратника за то, что тот наладил работу в войсках...

С другой стороны, арест Чарыярова - яркое свидетельство того, что в президентском окружении идет острейшая борьба. Судя по всему, тактические победы в этой борьбе одерживают враги преданных Ниязову людей. А это может означать скорое стратегическое поражение самого Туркменбаши.

[Версия для печати]