Владимир Илляшевич -  член правления Объединения  российских  соотечественников  в  Эстонии,  Секретарь правления Союза писателей России (Эстонское отделение).    

На сегодняшний день все население Эстонии составляет более 1,3 миллиона жителей, сократившись за десять лет по сравнению с концом 80-х годов примерно на 13%. Сокращение произошло, в основном, из-за эмиграции русскоговорящего населения. Провозгласив цель создания моноэтнического государства, правящие эстонские политические силы осуществляли энергичную политику закрытия крупных и средних предприятий, на которых преимущественно и работали русскоязычные инженеры и рабочие. То есть целенаправленно уничтожалась экономическая база для выживания социально самодостаточного русского населения. Идеологическое обеспечение этого курса сохраняется и поныне - разрыв связей с востоком, полная ориентация на западно-европейские страны и США, культивация ксенофобии в начале 90-х годов и тотальная русофобия в политической практике и в средствах массовой информации. Последнее продолжается, в менее экзальтированной форме, по настоящее время.

Русским языком владеет, в той или иной степени, все население республики. Родным он является для 40%. Тем не менее, согласно принятому в начале 90-х годов курсу на выдавливание русского населения из страны, курсу на интенсивное сокращение сфер и ареала использования русского языка до сих пор русский язык не обладает каким-либо правовым статусом. Даже в местах компактного проживания русской части народа Эстонии - в Таллине (50% населения), на северо-востоке (Нарва, например, на 95% - русскоязычная). Кстати, Нарвское городское собрание депутатов обращалось к правительству за разрешением ввести русский язык в качестве второго языка делопроизводства, согласно праву, предусмотренному конституцией Эстонии, но получило отказ. И это при том, что по нормам, принятым в европейском сообществе, куда так стремится Эстония, при наличии в муниципалитетах 7-8% иноязычного населения в систему официального делопроизводства вводится язык этой инонациональной группы. Такое положение сейчас складывается в одном из городов срединной Финляндии, если не ошибаюсь, в Лаппеенранта, где русскоговорящее население превысило 10% и в настоящее время в стадии подготовки находится вопрос о введении русского языка в официальное делопроизводство муниципального управления. Напомню, что некоторые идеологи "новой" Эстонии, провозглашая цель создания "моноэтнического государства",  десять лет назад в кулуарах достаточно прозрачно расшифровывали смысл этой цели - оставить в Эстонии 10-15% русскоговорящего населения с перспективой использовать его в качестве ресурса "черной рабочей силы", то есть предусмотреть для русских место на низших ступеньках социальной лестницы. Возникает вопрос: а имеем ли мы дело с радикальным национализмом или даже с шовинизмом в классическом виде? Ответ напрашивается отрицательный, ибо для национал-радикала в той или иной степени характерна склонность к ксенофобии. В Эстонии же никакой ксенофобии собственно и нет, а присутствует выраженная русофобия и порой буквально лакейская пресмыкательство перед западом. Не национал-радикализм внедряем в общественное сознание эстонского общества, а совсем другие ценности. Я имею ввиду ценности, характерные для мировоззренческой системы под названием мондиализма. Политическая практика внедрения этих ценностей, на самом, деле, являет собой претворение идеологии радикального неолиберализма. То, что это делается с использованием механизмов культивации антирусских и антироссийских настроений - другой вопрос. Из окружения ныне бывшего президента Эстонии Леннарта Мери - одного из главных идеологов "новой" Эстонии - раздавались мнения, что третирование и попрание прав Эстонской Православной Церкви, вплоть до отказа от Ее официальной регистрации и до обеспечения вторжения на Ее каноническую территорию  Эстонии чужой зарубежной церковной структуры (Константинопольского патриархата) с передачей последней всех прав собственности, создававшейся православными на протяжении многих столетий, есть не просто "борьба с рукой Кремля", потому что автономная ЭПЦ находится в каноническом единстве с Московским Патриархатом, а является решительным шагом к уничтожению "последнего оплота русского мировоззрения и менталитета в Эстонии". При этом понятно, что в конечном счете речь идет не о мистической "руке Кремля" в лице ЭПЦ, а о борьбе против православия как такового, об организации расколов православия во всем мире (Эстония - лишь удобная минимодель), ибо мы наблюдаем предтечи куда более грозных столкновений - между традиционными христианскими цивилизационными моделями, с одной стороны, и, с другой стороны, иными моделями, выражением которых, отчасти, являются процессы глобализма. "Русский мiр", как этнокультурная модель - серьезнейшая помеха на пути тех, кто намерен развалить традиционные цивилизационные модели. А в основе любой этнокультурной модели, тесно связанной с традиционной цивилизационной моделью, наряду с рядом других систем, лежат системы условных знаков, символов взаимодействия и сообщения людей. Другими словами, семиотические системы. Самый классический пример таких знаковых, семотических систем - язык. В применении к нашей ситуации - русский язык, как язык, лежащий в основе определенной этнокультурной модели, связанной с ее главным носителем - русским народом и разделяющими ценности его культуры и истории представителями других этносов и субэтносов (например, в прошлом - часть прибалтийских немцев, сейчас - казаки, русские прибалты и другие). Особенность русского народа - ее государствообразующие характеристики, которыми обладают далеко не все народы и этносы. Вот почему, русский язык представляет опасность для создания "нового мирового порядка".

Если говорить о ситуации с русским языком в Эстонии, получаем странную картину - 35% населения платит налоги, строит, можно сказать, общество и государство, а система распределения общественных, социально-экономических благ, а стал быть и ресурса для поддержки и развития языковых и культурных потребностей, выстроена по принципам, характерным для моноэтнических обществ. Яркий пример тому. В Таллине 50% населения и, следовательно, контингента налогоплательщиков - русскоязычное. А на ремонт школ с эстонским языком обучения в 2002 году выделено в 4 раза (!) больше средств, чем на школы с русским языком обучения. И это - не исключение, а правило на протяжении всех десяти лет самостоятельной Эстонии. В государстве создан фонд - "Культууркапитал"  - для субсидирования культурных программ. Так вот, на русские книги, журналы и прочее тому подобное не выделяется и 1% от всей суммы. Что же получается? Русские работают, а благами пользуются только эстонцы? Я не говорю уже о том, что бюджетное высшее образование на русском языке практически  ликвидировано. Был принят закон о ликвидации в первые годы нового столетия среднего образования на русском языке. Сейчас сроки закрытия русских школ передвинуты до 2007 года. Но программы преподавания предметов переводятся на систему: 60% - на эстонском, 40% - на русском. Несколько лет назад в Нарве ликвидирован вуз по подготовке преподавателей русских гимназий и вместо него создан Нарвский колледж при Тартуском университете. Все было преподнесено в красивой упаковке, мол, смотрите, как здорово - колледж аж при университете! А на самом деле в колледже теперь готовят преподавателей для основной девятилетней школы, а не для двенадцатилетних гимназий. А именно образование в гимназиях - основание для поступления в университеты! Через лет десять мы придем к тому, что в русских гимназиях некому будет преподавать. Как русским ребятам поступать эстонские вузы? И не исчезнут ли вообще русские гимназии? В нынешних же русских школах и гимназиях фактически запрещаются российские учебники. Разрешены только для факультативов. Это - для того, чтобы русские ребята не могли поступать в российские вузы, ибо они будут не в состоянии составить конкуренцию для российских абитуриентов при поступлении в вузы России. Вот так, тихой сапой ведется уничтожение основ для русского образования.

Я не сторонник сильных выражений на таких форумах. Поэтому к термину "апартеид" отношусь сугубо с политологической точки зрения. В международной правовой терминологии принята следующая характеристика: апартеид - это система дискриминации группы или групп населения страны по расовым, национальным или языковым признакам. Именно с системой социально-экономических преимуществ для одной части (языковой) населения за счет другой  мы имеем дело в Эстонии. Еще раз напомню, что не идеология национал-радикализма внедрена в стране, национальная фразеология - во многом лишь антураж. Речь идет о создании системы социально-экономических привилегий для одной части населения путем дискриминации другой. Цифра для иллюстрации: по различным оценкам, уровень жизни русского и русскоговорящего населения на 25-40% (!) ниже по сравнению с эстонцами. Здесь нам поможет небольшой экскурс в тему о социальной структуре общества. Во много раз увеличившийся бюрократический аппарат государства и местных самоуправлений - практически полностью обэстонизировался. Эстонцы стали нацией служащих в бюджетных структурах, получающих очень приличную зарплату или служащих в престижных сферах финансового бизнеса или бизнеса услуг (частная юриспруденция, медицина и прочее). Русские практически полностью заняты в сфере производственного, преимущественно мелкого бизнеса, рабочие или служащие в менее престижной сфере услуг. Русская молодежь стремится получить прежде всего хорошее образование по естественным дисциплинам, эстонцы начинают значительно уступать русским ребятам, которых хоть и держат "в черном теле" (оснащенность школ, их материальная база и прочее), но именно русские ребята побеждают на эстонских и на международных олимпиадах по точным дисциплинам. Как говорится, нет худа без добра. Конечно, причина кроется не только в том, что русским приходится куда больше трудится, прилагать усилий, стараний, нежели эстонцам. Но в том, что эстонский язык не относится к разряду языков фундаментальной науки. Разрыв с русским языком - для самих эстонцев плохая услуга и стратегический просчет. Во-первых, Эстония интересна западу лишь как логистический центр, перевалочный пункт для обработки грузов на транзитных путях торговли между востоком - Россией и западном. Эстонцы еще не осознали какой драгоценный капитал они теряют с уходом русского языка из эстонской среды. Во-вторых, искусственный разрыв и вытеснение русского ведет к деинтеллектуализации эстонской молодежи и научной жизни.

Утверждения, что притеснениями русского языка спасается эстонский язык просто недобросовестны. Смею утверждать, что в советское время мы были свидетелями расцвета эстонского языка и культуры. Они не нуждались и не нуждаются в спасении. Как раз нынешнее время - время тревог для эстонской национальной культуры.

Социальный апартеид (ныне акцептироваанное в научной политологии понятие) с использованием системы языковой дискриминации  в отношении русского языка, который про всей логике давно, с самого начала государственности Эстонии, должен был бы иметь статус государственного языка (пример Финляндии, где шведский язык - государственный при 5,4% финских шведов) - не самоцель для его инициаторов и идеологов псевдонационал-радикализма, а являет практику применения системы законодательно закрепленных социально-экономических привилегий за счет эксплуатации трети населения, кое составляют русские и русскоговорящие жители республики.

Cам факт, что в Эстонии постоянно проживает свыше 150 тысяч граждан России, то есть каждый 8-9 житель страны, очень настораживает. (В США живет с постоянными видами на жительство лишь 10 тысяч граждан России.) Это результат целенаправленной политики правящей эстонской элиты, который сам за себя красноречиво говорит о неблагополучии в социальной, национальной политике государства и о бездарности российской внешней политики по отношению к соотечественникам за рубежом.

Зарубежные соотечественники - огромный, к сожалению, невостребованный до сих пор ресурс влияния России. Причины такого положения дел нам известны. Отмечу лишь один фактор, возникший в последние годы, обретающий системный характер. Исторически российский чиновник воспринимал соотечественника за рубежом как эмигранта, часто критически относящегося к правящей элите России. Сейчас складывается впервые в российской истории уникальная ситуация, когда русская диаспора за пределами России преимущественно (!) настроена положительно к высшему руководству страны (имеется ввиду президент В.В.Путин). Не воспользоваться таким шансом было бы непростительной ошибкой. Русская диаспора патриотична, и если в очередной раз не откликнуться на ее патриотический призыв, мы рискуем тем, что через не очень продолжительное время оправдаются расчеты антироссийских и антирусских сил вытравить из молодежи русской диаспоры за рубежом патриотическую энергетику, нейтрализовать ее притяжения к России и к русской культуре, а может и поставить себе на службу в деятельности, не имеющую ничего общего с национальными интересами России. Кстати, программы эрозии национального самосознания зарубежной русской молодежи уже давно запущены в оборот. Взять, к примеру, учебник истории для русских школ за авторством ныне бывшего премьер-министра Лаара, в котором при почти нулевой информации об истории России даны вкраплениями сведения типа того, что Суворов был бит эстонскими крестьянами на полях Эстонии. Дескать, русский полководец, проезжая по эстляндским дорогам, чем-то не угодил крестьянам, прогневил их и был вынужден бежать с позором от их агрессивного гнева. И это, как говорится, все - о нем. О Суворове, то бишь. Русский язык же преподается в 11-12-х классах русских гимназий и реальных школ Эстонии по 1-2 урока (45 минут!) в неделю и русская литература также по 2 урока в неделю. Причем выбор произведений русских писателей для изучения больше чем сомнительный.

Особая тема - эрозия русского языка путем навязывания "новой" терминологии с грубым нарушением норм орфографии русского языка. Например, написание города Таллин с двумя "н" в конце - "Таллинн" только потому, что так пишется на эстонском языке (по этому поводу два года назад нынешний президент Эстонии Арнольд Рюйтель извиняюще сказал в прессе, что вторжение в нормы русского языка случилось "на волне национального романтизма"). Или: замена историко-географического обозначения юго-восточной Балтики (Финский и Рижский заливы) - Прибалтики заимствованием из латиницы "Балтия" (по-русски - Балтика, как весь ареал Балтийского моря со всеми прилегающими странами) для обозначения территории трех прибалтийских республик. Подобными подменами фактически внедряется в подсознание людей, в особенности русской молодежи, восприятие Прибалтики, как некоего понятия не имеющего ничего общего с естественным историко-культурным ареалом России. (Здесь мы можем снова вспомнить о некоторых семиотических параметрах языка). Может, французский Париж мы тоже будем называть "Пари" или английского писателя Шекспира - "Шэйкспие"? Парадоксально, но ничем необоснованное вторжение в нормы русского языка - "Таллинн" и "Балтия" - акцептировал даже российский МИД! На каком основании? В порыве "лоялизма" и умиротворения русофобствующих прибалтов? Предлагаю российским дипломатам заглянуть в фундаментальные академические источники. Хотя бы через интернет (www.gramota.ru ).

Благодаря поддержке Мэрии Москвы и по инициативе Союза объединений российских соотечественников Эстонии, членом правления которого я являюсь, в Таллине на основе действующих гимназий созданы два т.н. Русских лицея и в Нарве один Лицей. Кстати, немецкие, французские, английские и прочие действуют уже годами. В этом начинании мы находимся в самом начале пути и предстоит еще большая работа. Идея хороша, но удовлетворить образовательные нужды русского населения Эстонии вряд ли сможет. Элитарное образование всегда носит показательный характер и этому сопутствует масса проблем, о которых нетрудно догадаться.

Особый вопрос в теме русского языка ближнего зарубежья, к которому следует относить также и страны Прибалтики, - восстановление и сохранение российского информационного пространства. ТВ этой задачи не выполняет с учетом того, что мы видим с экранов телевизоров и с учетом устойчивой тенденции на сокращение трансляции сугубо российских телеканалов - уже не действуют по кабельным сетям каналы РТВ, ОРТ, Культура и ряд других. Они заменены на какие-то суррогаты с выхолощенными информационными блоками и действительно интересными в духовном и просветительском плане программами. Выходящие на русском языке газеты и журналы находятся под полным контролем властей. Эти СМИ действуют на коммерческой основе и при появлении материалов, не устраивающих власти, используются механизмы экономического давления вплоть до закрытия газеты. В этом участвуют без стеснения даже местные спецслужбы. Это мне, как издателю и главному редактору выходившей в течение 5 лет газеты "Русский телеграф" пришлось испытать на собственном опыте. Поэтому единственный способ сохранения информационного поля - совместное издание вместе с российскими партнерами, чтобы источники финансирования находились за пределами республики. В Эстонии это возможно, так как базовое издательство Эстонского отделения Союза писателей России - ПТ "Тарбеинфо" - готово взять на себя ответственность за издание такой газеты с предоставлением до половины площади российским авторам с выплатой им соответствующих гонораров. Такая схема предполагает отказ от практики субсидирования подобных проектов лишь на затратной основе, так как часть средств возвращается в Россию в виде выплат за труд российским авторам и экспертам. Кстати, через МИД Финляндии много десятилетий прямо финансируются издания в странах, где поживают большие общины зарубежных финнов, и ни у кого в этих странах не возникает вопросов. Такова нормальная международная практика. Финансировать нужно не людей, не организации, а программы. То же касается финансирования образовательных программ. Почему бы в законодательном порядке не закрепить норму, что предпочтение в совместных экономических проектов с зарубежными бизнес-партнерами отдается тем, кто финансирует проекты поддержки соотечественников. К примеру, эстонская фирма-партнер по транзиту российских товаров финансирует компьютеризацию русских школ или издание газет и журналов, необходимого учебного материала, программ культурного обмена в определенных пределах отчислений от прибыли. При этом самой России или российским партнерам нет нужды платить ни копейки. Контракты получают те зарубежные фирмы, которые предметно и по сути участвуют в поддержке программ соотечественников в странах пребывания. В идеальном случае соотечественники в зарубежье должны оказывать Отечеству помощь, а не доить его.

Еще один важнейший аспект. Я поостерегся бы строить планы сотрудничества по линии соотечественников сугубо на развитии отношений с т.н. "адаптировавшимися", социально и материально благополучными земляками. Как правило, в их лице мы имеем дело с теми, кого сами эстонцы называют с оттенком иронии и даже презрения "лоялистами". Многие их этих людей маргинальны с точки зрения этнокультурного самоопределения и их интересы ограничены сугубо материальными интересами. Их алфавит состоит из семи слов: ДЕНЬГИ. Не благополучные соотечественники-бизнесмены, а специалисты и интеллектуалы должны управлять процессом. А любой бизнесмены, вне зависимости от национальности, будет счастлив иметь контракты с российскими бизнес-партнерами при условии и в обмен отчисления сравнительно небольших средств из прибыли на поддержку программ российских соотечественников, составленных при участии российских гуманитарных партнеров.

Вынужденно, в силу профессиональных устремлений, "лоялистами" становятся и представители российской дипломатии в странах пребывания. В результате российские дипломаты как чумы сторонятся, к примеру, активистов, выступающих в защиту права человека. Необходимо избавить МИД России от этой ноши и следовало бы создать правительственный орган по работе с соотечественниками, а дипломатическое ведомство было бы при этом лишь посредником. Именно в этом направлении совершенно оправданно начинал действовать К.Ф.Затулин. Создание Совета соотечественников при Госдуме был очень дальновидный шаг, стратегическое развитие которого актуально по сегодняшний день. В этом же контексте следует рассматривать и тему о создании отдельных избирательных округов для российских граждан за рубежом. Почему 40-тысячный округ Чукотки имеет своего депутата в Госдуме, а 150 тысяч граждан России, живущих в Эстонии, не имеют? Если бы такой парламентарий появился, то появились бы возможности и для высокопрофессиональной законотворческой деятельности в части русского зарубежья и возникли бы условия для адекватного информирования Москвы о действительном положении дел в диаспоре.

В научных исследованиях проблематики, связанной с зарубежным русским населением, имеется ряд "белых пятен".

Во-первых, это тема социальной структуры русского населения в странах нового зарубежья. При этом следует иметь ввиду, что параллельно с подобного рода исследованиями необходимо изучать и социальную структуру т.н. "титульного" населения каждой страны пребывания русского населения. Уверен, что выявятся значительные диспропорции в социальных структурах и взаимосвязь этих диспропорций с этноязыковыми факторами.

Во-вторых, остается не разработанной тема особенностей этнонациональной психологии т.н. "титульных" народов и русского населения, проживающего в каждой из стран нового зарубежья, с учетом новых исторических реалий.

В-третьих, тема взаимосвязей между деловыми кругами стран нового зарубежья с российскими партнерами. Ведь зачастую выявляется любопытная картина. Экономическая бизнес-элита, взращенная на торгово-экономическом партнерстве с Россией, материально поддерживала и поддерживает в своих странах именно те политические силы, которые проводят антироссийскую и антирусский курс политики. Мониторинг и сопоставления в этой теме могут дать очень богатый материал для вводов и разработки комплекса практических мер. Десять лет безальтернативной политики умиротворения антироссийски настроенных политических элит и политики "лоялизма" в отношении торгово-экономических и иных партнеров в странах нового зарубежья, практика отказа от работы с пророссийски настроенными представителями русского населения, потому что они "не нравятся политической элите" в странах пребывания, привели к печальному состоянию не только русского населения - органической части русского народа, но и к серьезным стратегическим просчетам во всей внешней политике России в новом зарубежье. Противоположный пример тому - результаты целенаправленной политики Китая, иновалютные поступления которого обеспечиваются, по некоторым оценкам, на 60-70% "хуацяо" - зарубежными китайцами (при том, что китаец - это один из более, чем ста народностей и этносов Китая). Зарубежные китайцы - эффективный канал экономического, политического и информационно-культурного влияния Китая за рубежом.

В-четвертых, проблематика восстановления информационного пространства России в ближнем зарубежье. Необходимо создать каналы для прямого обращения представителей государственно-политических, экономических и культурных кругов к русскому общественному мнению в зарубежье.