Дискуссия вокруг языка и этнокультурная политика руководства РБ

Александр Фадеев

В Белоруссии в последнее время обострилась общественная дискуссия по языковому вопросу. Она развертывается на фоне политики «огосударствления» этничности, ускоренного формирования единой белорусской нации и консолидации социума. Республиканскими «верхами» предпринимаются попытки разработать и утвердить в общественном сознании доктрину собственной, особой истории и складывания государственности белорусского народа. Все это должно служить идее сильного мононационального государства, опирающегося исключительно на собственные силы, способствовать политической и духовной мобилизации белорусских граждан.

Тем не менее, этнокультурная самоидентификация в Белоруссии в целом носит пока расплывчатый характер и проявляется исключительно в форме манифеста. Объективные факторы, инициирующие процесс национальной идентификации и консолидации, наличествуют, но еще достаточно слабы. Поэтому государственно-политической элитой республики предпринимаются меры по конструированию идеологии белорусского этнонационализма. Большое значение при  этом придается историческим аспектам развития белорусского этноса и его отличиям от соседей – русских и поляков.

Помимо утверждения представлений о праве на национальную государственность, об общей истории белорусской нации (ее «удревнили» до 3,5 тыс. лет(!), материальной и духовной культуре, а также исторической территории, исключительное внимание уделяется все последнее время такой базовой составляющей принадлежности к единой нации как язык.

С одной стороны, в Конституции РБ (ст. 15 и 17) закреплены положения о свободном развитии проживающих на ее территории культур всех «национальных общностей» (не этносов, заметим, или наций) и о двух государственных языках – белорусском и русском. С другой – на официальном уровне утвержден принцип доминирования белорусского этнического большинства. Последнее все заметнее сказывается в сфере культуры, в средствах массовой информации, в быту и в образовании.

В системе образования Белоруссии, например, почти 60% средних общеобразовательных школ ведут обучение на белорусском языке. Во всех русскоязычных школах белорусский – обязателен для изучения, а ряд предметов преподаются на белорусском языке. Президент РБ Александр Лукашенко на последней пресс-конференции для представителей российских региональных СМИ не только отметил возросший интерес молодежи к белорусскому языку, но и подтвердил, что верховная власть республики поддерживает белорусский язык «там, где это нужно». Лукашенко выразил тревогу, что в некоторых учебных заведениях иностранному языку уделяется больше внимания в ущерб русскому и особенно белорусскому языку.

Однако на встрече с министром образования РБ Александром Радьковым глава белорусского государства потребовал, чтобы каждый выпускник школы овладел разговорным китайским или европейским языком. В Белоруссии для первоклассников уже издан учебный комплект по китайскому языку, а три средних образовательных учреждения начали его преподавание.

Дважды в истории независимой Белоруссии вопрос о государственном языке власти выносили на всенародное обсуждение. Десять лет назад белорусские граждане высказались за государственное двуязычие, что и было закреплено в основном законе. Для руководства республики это послужило уроком, они проявляли определенную осторожность в этом вопросе, не имеющем простого решения. Однако многочисленные попытки отойти от конституционной нормы предпринимались, в том числе и в системе образования.

Так, например, в школах республики с русским языком обучения насаждалось преподавание истории и географии Беларуси на белорусском языке. Это вызывало недовольство части родителей и учащихся этих средних учебных учреждений. В министерство образования Белоруссии стали поступать многочисленные жалобы на то, что государство препятствует реализации законного права учиться на государственном русском языке. Здесь белорусскому правительству пришлось частично уступить. Министерство образования вынуждено было издать приказ о переводе с 2006 - 2007 уч. года на русский язык преподавания истории и географии Беларуси в старших классах русскоязычных школ.

Но теперь возмутились сторонники «отлаженной системы белорусскоязычного преподавания истории и географии».  Премьер-министру Белоруссии Сергею Сидорскому руководство общественного объединении «Таварыства беларускай мовы імя Францішка Скарыны» направило обращение, в котором указывается на ошибочный характер этого решения. Это мотивируется тем, что учащиеся станут усваивать названия географических объектов и населенных пунктов республики «в искаженном виде», а написание имен собственных по-русски «отучит школьников от извечных белорусских имен».

Искания президентской администрации в языковом вопросе отражает и поручение Александра Лукашенко разработать новые правила белорусского языка. Формально это объясняется необходимостью «обновить и привести к единообразию существующие правила орфографии и пунктуации». Однако, скорее всего, речь идет не столько об уточнении устоявшихся правил, а о стремлении унифицировать белорусский язык, тем самым сгладив существующие противоречия между двумя основными группами его носителей. Большая часть белорусов усвоили язык, кодифицированный в межвоенный период, но часть белорусов, включая национальную творческую интеллигенцию, предпочитают пользоваться грамматическим строем более ранней кодификации (начала ХХ в.), т.н. «тарашкевицей».

Между тем белорусская «горка» опасается, что без единого языка белорусское государство так и не обретет статус состоявшегося, а он крайне важен для внешнего позиционирования Белоруссии и консолидации нации. Беспокоит и то, что влияние внешних акторов отражается на формировании белорусской государственности (хотя это не признается публично), которая не имеет пока действенных гарантий, позволяющих Белоруссии сохранять независимость и суверенитет. Неприемлемость самой идеи внешнего контроля заставляет президентскую администрацию идти по пути сплочения граждан, в том числе и по этнокультурному и языковому основанию. В этом ключе руководство РБ не устраивают как демократические принципы функционирования государства, так и любые формы реализации в политической практике идеи государства двух народов.

Есть основания говорить, что взгляды на развитие белорусской государственности исходят из представлений о том, что сильный президентский режим унитарной мононациональной Белоруссии заметно эффективнее способен противостоять потенциальным факторам внешнего вмешательства. Поэтому очевидна тяга к формированию «сверху» особой национальной культуры, в идеале свободной от противоречий и противостояния, приспособленной к положительному восприятию и поддержке правящего госаппарата.

Эта тенденция улавливается рядом белорусских ученых и представителей творческой интеллигенции. Они с энтузиазмом и усердием трудятся с тем, чтобы доказать особенный, исконно белорусский характер генезиса государственности и развития культуры, провести различия между русскими, поляками и белорусами.

Эта идеологически заданная группа не чужда и мифотворчества, не имеющего ничего общего с наукой.  Так, например, в книге «Объединенная нация, Феномен Беларуси» (М.: Европа, 2005) Юрий Шевцов утверждает, что в XIX в. «на территории современной Белоруссии» произошел демографический взрыв, число белорусов резко, в три раза выросло. Откуда автор почерпнул эти сведения неизвестно, но эти данные крайне важны, поскольку Шевцов далее сообщает доверчивому читателю, что «русского населения в Беларуси почти не было» (?!), а города в теч. XIX века «стали по составу населения преимущественно еврейскими». Именно в силу этих обстоятельств белорусская культура кристаллизуется как специфическая крестьянская культура, «отдельная от культуры традиционного правящего класса» (русского дворянства? польской шляхты?). Но самое замечательное – это вывод, в котором феномен Беларуси раскрывается как «проявление культуры особого восточнославянского народа».

Но еще глубже заглянули в историю и проанализировали этногенез ученые отдела антропологии и этнологии и Института генетики и цитологии Национальной академии наук Беларуси. Они вплотную занялись «восстановлением облика и поведения первопредка всех белорусов» (!). Поспешили белорусские ученые отрапортовать и о первых успехах на этом сомнительном поприще. В монографии «Белорусы в генетическом пространстве. Антропология этноса» выведена формула типичного белоруса. Выяснилось, и это главное, что у белорусов якобы «очень сильны балтские гены», чем они и отличаются от русских с их финно-угорскими и монголоидными «примесями».

У белорусов, оказывается, есть не только типичные национальные черты, но и уникальные качества организма. Если исходить из предварительных результатов научного проекта Института генетики и цитологии НАН Беларуси под названием «Этногеномика белорусского народа», то выясняется, что у белорусов исключительно сильный и устойчивый иммунитет ко многим болезням, а «представители отдельных белорусских популяций легко переносят СПИД».

Обращает на себя внимание, что эти исследования проводятся на государственном уровне и при государственной поддержке. Такая направленность изысканий, помимо прочего, свидетельствует и о том, что официальные идеологи белорусского государства решительно отходят от прежней установки «белорусы – самые лучшие русские». Теперь, как представляется, поставлена иная задача - доказать, что белорусы являются потомками балтских племен, особым центральноевропейским народом, имеющим свою многовековую историю национальной государственности и культуры.

Такая этнонационалистическая и этнокультурная политика может привести к тому, что якобы доминирующий белорусский этнос начнет рассматривать свою культуру не просто как особую, но и как превосходящую все прочие. Такой подход облегчит и объяснит основную миссию белорусской культуры (как ее понимает часть высших чиновников) – вытеснить все прочие культуры неизбежно ассимилирующихся под ее воздействием этнических меньшинств (русских, поляков, украинцев и других).

Вряд ли при этом учитывается ряд сложных факторов, объективно препятствующих формированию единой белорусской нации. Главный – неразрывность пути развития русской и белорусских культур. К тому же следует исходить из того неоспоримого обстоятельства, что к моменту обретения Белоруссией независимости этнические белорусы представляли собой, по сути, этнографическую группу внутри великорусского этноса и вместе с ним входили в многонациональную общность народов Союза ССР («советскую» нацию). Поэтому процесс превращения этнографической группы в доминирующий этнос, вокруг которого должна сложиться единая нация, не только нельзя ускорить, но и трудно вообще прогнозировать, а тем более предрекать ему успех.

Сама совокупность граждан Белоруссии, проживающей на общей территории, живущей общей политической и социально-экономической жизнью, создает определенные предпосылки для формирования в будущем единой белорусской нации. Однако она никогда не состоится в качестве мононациональной, с единой белорусской культурой, белорусским языком и менталитетом. Понимают ли это в Минске?