УЗБЕКИСТАН

"Второе пришествие" Узбекистана

04.10.2006. Красная звезда

Владимир Мохов

К итогам совместных с Россией "кубанских" учений

Как сообщала "Красная звезда", с 19 по 23 сентября на территории Краснодарского края прошло совместное российско-узбекское антитеррористическое учение. Оно ознаменовало собой окончательное возвращение Узбекистана в структуру Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). И, по большому счету, в орбиту российского влияния.

Курсом на Север

Целями учения были выработка единого алгоритма работы органов управления по планированию совместных антитеррористических действий подразделений вооруженных сил Российской Федерации и Республики Узбекистан, отработка порядка организации взаимодействия в ходе подготовки и проведения совместных операций подразделениями вооруженных сил двух государств, обмен опытом в организации и проведении антитеррористических операций. С российской стороны в учении были задействованы подразделения специального назначения СКВО и ВДВ. Узбекская сторона была представлена подразделением сил специальных операций и подразделением по борьбе с терроризмом.

Учение стало своеобразным пробным шаром, после того как минувшим летом президент Узбекистана Ислам Каримов подписал протокол о вступлении своей страны в ОДКБ. Ведь в данном случае мало соблюсти соответствующие бюрократические формальности, мало присоединиться к действующим в рамках ОДКБ нескольким десяткам договоров и соглашений. Надо послать всем и сугубо практический импульс, заключающийся в том, что отныне мы – не формальные партнеры на бумаге, скрепленной печатями, а братья по оружию.

В свое время Узбекистан вышел из Договора о коллективной безопасности, поскольку большой практической пользы в нем тогда не видел. Каримов предпочел развивать отношения в военной и военно-технической областях со многими странами, в том числе с Россией, на двусторонней основе. К тому же дружба с Соединенными Штатами, которым для борьбы с талибами тогда позарез нужна была авиационная база в Узбекистане, сулила неплохие финансовые дивиденды. Но дружба эта оказалась недолгой.

То, что Узбекистан дрейфует в сторону Москвы, стало ясно сразу после трагических событий в Андижанской долине. Есть самые разные оценки по поводу того, что, собственно, там произошло. По мнению заведующего отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрея Грозина, все-таки это следует называть не какой-то очередной "революцией" на постсоветском пространстве, а просто-напросто попыткой вооруженного мятежа в одном отдельно взятом городе с перспективой распространить эту нестабильность на близлежащие города, на всю Ферганскую долину. И в случае успеха первой и последующей фазы захвата власти в долине либо раскачать ситуацию и свергнуть существующий политический режим Ислама Каримова, либо, по крайней мере, попытаться провозгласить некое независимое государственное образование на территории Ферганской долины.

Каримов проявил твердость, хотя в результате и пролилась неминуемая в таких случаях кровь. После чего противостояние Ташкента и, условно говоря, объединенного Запада стало нарастать, как снежный ком. Власти республики подверглись самой настоящей обструкции. Американский конгресс даже грозил принять резолюцию по привлечению Каримова к некоему международному трибуналу за жесткую реакцию властей на события в Андижане.

Следствием всего этого стала скоропалительная ликвидация американской военно-воздушной базы в Ханабаде. В принципе по той же причине Узбекистан вскоре дистанцировался от блока ГУУАМ, в результате чего тот потерял одну букву "У". Каримов понял, что рассчитывать на политическую поддержку со стороны Киева, Тбилиси, Баку и Кишинева бесполезно. Там смотрят на Вашингтон и сверяют с ним свои шаги.

События в Андижане имели место в мае 2005 года. А уже 14 ноября во время официального визита Каримова в Москву был подписан российско-узбекский Договор о союзнических отношениях. Ташкенту он в первую очередь обеспечивал российский оборонный зонтик от возможного внешнего воздействия. Аналитики отмечали, что основным содержанием тех статей договора, которые регулировали вопросы координации действий двух стран в сфере обороны, являлось не возможное участие России в подавлении неких "новых Андижанов" в Узбекистане, а именно защита от возможного внешнего воздействия. В Ташкенте тогда, пожалуй, больше всего боялись именно этого.

Конечно же речь не шла о том, что, записав Узбекистан в список стран-изгоев, США попытаются осуществить против этого государства некую военную интервенцию. Скорее, отмечает заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин, в Ташкенте опасались возможных непрямых действий с использованием различных специальных средств и методик. В первую очередь с территории Афганистана. Многие данные свидетельствовали о том, что организовать некое подобие кризисов, которые имели место в Центральной Азии в 1999-2000 годах (так называемые горные баткенские войны), можно достаточно просто. И затратить на это придется совсем немного средств.

- В Афганистане, как известно, имеется переизбыток вербовочного потенциала, - говорит Андрей Грозин. - Кроме того, люди, которых там можно мобилизовать под те или иные радикальные акции, обладают серьезным опытом. Которым, к сожалению, не обладает значительная часть силовых структур Узбекистана, как это показали те же андижанские события.

Именно защита от подобного рода непрямых воздействий со стороны внешних сил является для Ташкента основной головной болью, которую он пытается разрешить, координируя свои действия в сфере безопасности с Российской Федерацией и другими странами, входящими в ОДКБ и Шанхайскую организацию сотрудничества. Именно такая конфигурация безопасности показалась Исламу Каримову куда более эффективной. Не случайно он с готовностью пообещал выделить в состав Коллективных сил быстрого развертывания (КСБР), функционирующих в рамках ОДКБ, два-три хорошо подготовленных батальона. Это станет реальным вкладом республики в формирование коллективной группировки войск в Центральной Азии. В Ташкенте в ней заинтересованы теперь не меньше, чем другие центральноазиатские государства, входящие в ОДКБ. Усилятся, таким образом, и КСБР.

По мнению ряда экспертов, переориентация Узбекистана на сотрудничество с ОДКБ и ШОС способна существенно изменить геополитическую обстановку в Центральной Азии. Как заявил генеральный секретарь ОДКБ Николай Бордюжа, обеспечение коллективной безопасности здесь становится более надежным, а реагирование на новые вызовы и угрозы – более эффективным.

Новые внешнеполитические ориентиры Ташкента определили и новую кадровую политику. Собственно, поэтому президент Узбекистана произвел существенную кадровую чистку в верхних эшелонах государственной власти. Из них были удалены те, кто решение стоящих перед республикой проблем связывал исключительно с США и Западом. А те, кто снабжал их секретной информацией, были еще и осуждены. К их числу, например, относится бывший начальник управления внешнеэкономических связей министерства обороны Узбекистана подполковник Эркин Мусаев. За попустительство и халатность получил 5 лет условно и бывший глава военного ведомства Кадыр Гулямов.

Параллельно из республики под разными предлогами сегодня вытесняются зарубежные неправительственные организации. В Ташкенте небезосновательно считают деятельность некоторых из них деструктивной и отнюдь не способствующей консолидации нации.

Присоединение Узбекистана к ОДКБ, по экспертным оценкам, принесет республике и немалую финансовую выгоду. Ташкент получит возможность по льготным ценам приобретать вооружение и военную технику, произведенные в России, а также готовить свои военные кадры в вузах Минобороны РФ. Это немалое подспорье. Ведь до недавних пор военно-техническую помощь Узбекистан получал в основном от Турции.

Большая игра

Со вступлением Узбекистана в ОДКБ Россия, вне всякого сомнения, выиграла один из раундов геополитической игры вокруг центрально-азиатского региона. Сколько бы ни говорилось о том, что Центральная Азия находится на обочине мировой политики, на самом деле факты последних лет свидетельствуют, что упорная борьба за влияние в этом регионе ведется самыми разными игроками. Основными из них являются Россия, Китай и Запад под эгидой Соединенных Штатов. Отчасти пытается играть на этом поле Евросоюз, правда, не слишком удачно. Присутствуют здесь и некоторые другие игроки, но они погоды не делают. Они без особого успеха пытаются участвовать в большом противостоянии вокруг геополитически и геоэкономически значимого региона.

Кроме геополитического выигрыша Россия получила возможность ведения более осмысленной политики в Центральной Азии. Политики, способной дать больший эффект, нежели это было раньше. Все-таки, если называть вещи своими именами, до последнего времени у нас здесь был только один основной стратегический союзник – Казахстан. Теперь в качестве союзника в регионе у нас появляется второй значимый субъект. А это расширяет поле для возможного маневра.

Кроме того, не следует забывать, что, несмотря на все проблемы в экономической и социальной сфере, Узбекистан наряду с Казахстаном остается крупнейшим государством региона. Именно две эти бывшие советские республики и являются сейчас основными претендентами на место некоего регионального лидера. Если Казахстан де-факто уже занял это место в экономическом плане, то по многим другим показателям (демографическим, оборонным) Узбекистан, пожалуй, занимает лидирующие позиции.

Подписание Москвой и Ташкентом Договора о союзнических отношениях сыграет значительную роль в процессе общей стабилизации обстановки в Центральной Азии. Как справедливо отметил Ислам Каримов еще перед подписанием этого документа, тот, кто замахнется на Узбекистан, де-факто совершит агрессию и против России. А поскольку группы элит, отстаивающих идеи различных перемен и трансформаций в Центральной Азии, в том числе с использованием радикалистских методов, вряд ли готовы сейчас идти на конфронтацию с Россией, по логике вещей ситуация во всем регионе должна стабилизироваться. Кроме того, наша страна получает доступ к серьезным экономическим ресурсам, в том числе и в Узбекистане. Россия получает возможность вести более предметный и адекватный мониторинг ситуации и в Центральной Азии, и в регионах, примыкающих к ней.

Под вопросом возможность реализации различных новых инициатив, которые в последнее время исходили от некоторых американских групп влияния. Это, в первую очередь, инициатива создания так называемой большой Центральной Азии, включающей все центральноазиатские государства, кроме Туркмении, но с Афганистаном, и исключающие влияние на этот регион со стороны Китая и России. Понятно, что в нынешней ситуации подобного рода сценарий реализовать здесь становится невозможно.

Узбекистан должен стать государством, с которым мы будем сохранять достаточно позитивные отношения и в области бизнеса. Тем более что у "ЛУКОЙЛа", "Газпрома" и других российских компаний там появились достаточно серьезные позиции. Стремясь заручиться максимальной поддержкой Москвы на международной арене, Узбекистан предлагает России купить у него ликвидные государственные предприятия, а также крупные нефтяные и газовые месторождения. По словам Ислама Каримова, речь идет о стратегических объектах, владеть которыми хотели бы многие зарубежные компании. Однако предпочтение узбекская власть отдает именно российским бизнесменам. К слову, добывать газ на северо-западе Узбекистана Россия начала еще в 2004 году. Но наши компании готовы вплотную заняться и узбекской нефтью, в том числе на шельфе Аральского моря.

Российская экономическая экспансия готовится и на телекоммуникационном направлении. Рынок сотовой связи в республике сегодня совершенно не развит, мобильные телефоны есть лишь у 5 процентов населения.

Лекарство от экстремизма

Совсем недавно Узбекистан, который принято называть теперь прямым потомком средневековой империи Тамерлана, отметил 15-летие независимости. Годы эти были достаточно непростыми. Однако республике удалось избежать обвального падения экономики, сохранить для населения ряд социальных льгот. Сделав ставку на создание конкурентной рыночной среды, Узбекистан перешел к реализации целого ряда социально-экономических программ. Рост ВВП в прошлом году составил здесь 7,2 процента. В числе проектов, доказывающих экономическую состоятельность государства, называют строительство новой ветки ташкентского метро, газоперерабатывающих станций, транспортных коммуникаций (являющихся составной частью проекта "Великий шелковый путь"), автомобильного завода "UZ-Daewoo". К слову, здесь по-прежнему функционирует и Ташкентское авиационное производственное объединение имени Чкалова, где производятся самолеты

Ил-76 различных модификаций. Узбекские авиастроители рассчитывали производить и военно-транспортные самолеты нового поколения Ил-76МФ. Однако, по словам главкома ВВС России генерала армии Владимира Михайлова, их решено собирать в Ульяновске.

Несмотря на относительную стабилизацию внутриполитической ситуации, социальная обстановка в Узбекистане по-прежнему остается непростой. В той же Ферганской долине очень много "горючего материала". Проблемы, характерные для Узбекистана в экономике и социальной сфере, именно здесь приобрели наиболее радикальные, по сути, кричащие формы.

- Демографическое давление, сокращение водных и земельных ресурсов превращаются в своеобразное проклятие для сегодняшнего Узбекистана, - говорит Андрей Грозин. - Средняя зарплата в Узбекистане – порядка 40 долларов. Но надо иметь в виду, что на территории Ферганской долины эти цифры гораздо меньше. 40 условных долларов – это в значительной мере сумма, которая складывается из учета зарплаты работников промышленности. На селе же эта цифра на 10-15 долларов меньше, то есть аграрный сектор страны живет в значительной мере натуральным хозяйством. А Ферганская долина является по большей части как раз аграрным регионом. Не считая такого отдельного и в общем-то не делающего погоду предприятия, как "UZ-Daewoo" (расположено поблизости от Андижана), никаких других крупных промышленных объектов в долине больше не существует.

Не случайно узбеки составляют значительную часть гастарбайтеров, прибывающих на территорию России.

Не стоит сбрасывать со счета и религиозный фактор. Дело в том, что в Ферганской долине до середины 1990-х годов очень серьезную роль играла религиозная оппозиция существующему светскому режиму. Оппозиция, носившая, по сути, непримиримый характер по отношению и к президенту Каримову, и к силовым структурам Узбекистана.

- Очевидно, что после проведения антиталибской операции и разгрома на территории Афганистана подразделений Исламского движения Узбекистана (ИДУ) вооруженная исламистская оппозиция утратила на территории республики то влияние, которое она имела в Ферганской долине, - говорит Андрей Грозин. - Но наверняка какая-то подпольная инфраструктура в долине существует до сих пор. Я думаю, что именно эти радикально-оппозиционные и религиозно окрашенные группы, не связанные между собой в какую-то единую, стройную организацию, разрозненные, но тем не менее имеющие большое количество сторонников, и сыграли значительную роль в том, что произошло в Андижане.

Но, похоже, ИДУ еще рано списывать со счетов. Его лидер Тахир Юлдашев недавно распространил радиообращение, в котором он угрожает Исламу Каримову и его таджикскому и киргизскому коллегам физической расправой "за преступления, которые они совершают в отношении мусульман". Подавление андижанского бунта, таким образом, забыто не всеми. Следовательно, повторения жестких акций в регионе исключать нельзя. И двустороннее антитеррористическое учение в Краснодарском крае – не просто дань политической целесообразности.

Впрочем, самая эффективная прививка от экстремизма – повышение качества жизни. Чтобы трагические события не повторились, Узбекистан должен стать светским, социальным, экономически развитым государством. И поможет ему в этом Россия.

Конфликт за золото

09.10.2006. Азияинформ

Аждар Куртов

Узбекистана - месть за Андижан или избавление от неоколониализма?

Современный Узбекистан выделяется из всех республик Центральной Азии. Обладая самым внушительным в регионе демографическим потенциалом, Узбекистан, тем не менее, за годы независимого существования уступил свое лидерство здесь Казахстану по большинству значимых макроэкономических показателей. Это обстоятельство для узбеков весьма болезненно. Исторически именно крупные центры, расположенные на территории нынешнего Узбекистана, были наиболее развитыми очагами цивилизации. Жители Хивы, Самарканда, Бухары и Ташкента веками свысока смотрели на "диких" кочевников северных казахских степей. Ныне же не редкостью стали случаи, когда узбеки вынуждены наниматься в качестве обслуги в семьи жителей Казахстана.

Эти метаморфозы произошли во многом потому, что руководство Узбекистана и Казахстана избрали в начале 90-ых годов разные стратегии развития. Казахстан, как и многие другие постсоветские страны, бросился в водоворот рыночных реформ. Пережив с большими потерями тяжелый период трансформации прежних плановых отношений, Казахстан, благодаря наличию крупных ресурсов углеводородного сырья, сумел в конце концов добиться постепенного роста благосостояния своего населения. А вот руководство Узбекистана многие годы делало упор на сохранении порядка и управляемости в экономической сфере, боясь "шоковой терапии". Для этого Ташкент сохранял зачастую советские подходы. Мой знакомый американский экономист Борис Румер рассказывал мне о своей беседе с президентом Узбекистана, в конце которой он сделал следующий вывод: "Ислам Абдуганиевич, Вы хороший экономист", - сказал Румер, - "но Вы – советский экономист!" Так или иначе, но в результате Узбекистан получил "стабильность без развития", поэтому он неизбежно стал отставать от ушедшего вперед Казахстана.

Причем сегодня исправить это положение достаточно трудно. Узбекистан, войдя в ШОС, ЕврАзЭС и ОДКБ, вынужден одновременно, с одной стороны, подчиняться общим правилам этих организаций, а, с другой, усиленно наверстывать свое отставание в экономике. Впрочем, у Узбекистана есть свои собственные "козыри", которые при грамотном их использовании могут в известной мере помочь решению поставленных задач. Население Узбекистана отличается большим трудолюбием, привитым практикой тяжелого аграрного труда. А отсутствие крупных запасов нефти до некоторой степени может быть компенсировано экспортом "белого золота" - хлопка, а также добычей настоящего благородного металла. О последнем ресурсе и пойдет речь.

По данным Государственного комитета по геологии Узбекистана, в стране открыто более сорока месторождений золота. Однако в настоящее время активно эксплуатируются лишь четвертая часть из них, которые дают возможность производить порядка 80 тонн золота. Размер разведанных и подтвержденных запасов золота в Узбекистане составляет около 2,1 тысячи тонн благородного металла. Общие запасы местными экспертами оценивались в количестве порядка 3,5 тысяч тонн. То есть к моменту обретения Узбекистаном независимости из недр республики было извлечено лишь менее 20% разведанных запасов золота, а, значит, у данного государства сохраняются неплохие возможности и далее использовать свой "золотой" ресурс.

Вероятно, Всевышний, был явно в хорошем настроении, когда, распределяя своей щедрой рукой золото по недрам Центральной Азии, очередь в этом процессе дошла до Узбекистана. По запасам золота Узбекистан занимает четвертое место в мире. По добыче благородного металла республика выдвинулась на девятое место в мире и на второе место в СНГ. Однако по такому показателю, как количество произведенного золота на душу населения, Узбекистан претендует на мировое лидерство, уступая в этом только Перу, Австралии и Гане. Месторождение Мурунтау в Центральных Кызылкумах воистину уникально. В годовщину смерти Сталина – 5 марта 1967 года в карьере Мурунтау был произведен первый масштабный взрыв породы, а уже через пару лет – в июне 1969 года в Заравшане отлили первый золотой слиток. Об этом событии до сих сохранилась память в виде золотой шкатулки, отлитой из того самого слитка. Сама же шкатулка хранится не где-нибудь, а в знаменитой Оружейной палате московского Кремля, и украшает ее надпись "Первое золото Мурунтау".

Мурунтау обеспечивает значительную часть добычи золота, добываемого в Узбекистане. Заравшанский золотоизвлекательный комплекс является вторым в мире после предприятия Грасберг в Индонезии. Глубина входящего в его состав карьера Мурунтау в перспективе достигнет одного километра (сейчас – в два раза меньше). К числу перспективных месторождений относится также Тамдыбулакская золотоностная площадь в 260 кв. км., расположенная лишь в 25 км. севернее от Мурунтау. В Тамдыбулаке оценочные ресурсы золота составляют порядка 350 тонн.

Важнейшей чертой, отличающей золотодобывающую промышленность Узбекистана от его соседей по региону, выступают два обстоятельства: во-первых, в республике успешно функционирует производство рафинированного золота высшего качества. Не случайно арбитражная лаборатория Лондонской биржи металлов узбекистанское золото Мурунтау признана в качестве эталона. Во-вторых, кызылкумское золото является одним из самых дешевых по затратам на его добычу в СНГ.

Поскольку руководство Узбекистана долгое время не только в экономике, но и во внешней политике шло путем, отличным от России, сотрудничать в добыче золота Ташкент предпочитал с западными компаниями. В 1995 году было создано совместное узбеко-американское предприятие "Заравшан-Ньюмонт", учредителями которого выступали Новоийский горно-металлургический комбинат (НГМК), Государственный комитет по геологии Узбекистана и один из крупнейших мировых производителей золота – американская фирма Newmont Mining Corporation. Балансовая стоимость доли Newmont в предприятии составляет сегодня по некоторым оценкам около 94 миллионов долларов. За прошедшие годы СП добыло из отвалов карьера Мурунтау свыше сотни тонн золота. Узбекам сотрудничество с компанией "Ньюмонт Майнинг" позволяло получать твердую валюту за счет продажи забалансовой руды и дивиденды в сумме примерно 25 млн. долларов в год.

Много лет Узбекистан гордился этим проектом, и генеральный директор НГМК Николай Кучерский неизменно приводил контракт с американцами в качестве примера выгодного сотрудничества. Однако в этом году неожиданно отношения дали трещину. Четыре месяца назад арбитражный суд Навоийской области Узбекистана принял решение по иску, выдвинутому к СП "Зарафшан-Ньюмонт" со стороны налоговых служб республики. Налоговики утверждали, что в бюджет Узбекистана не были выплачены порядка 49 миллионов долларов налогов за период с 2002 по 2006 годы. Эту сумму арбитражный суд и обязал выплатить золотодобывающей компании. Однако этим власти Узбекистана не ограничились: с июля правительственным решением были отменены ряд налоговых и таможенных льгот, которые были предоставлены в 1995 году СП "Зарафшан-Ньюмонт" бессрочно. Тогда, стремясь привлечь в республику иностранных компаньонов, Узбекистан пошел на предоставление американцам очень льготных условий для хозяйствования: они освобождались от уплаты таможенных пошлин и налогов на имущество, возможные убытки в финансовой отчетности было позволено переносить на любые последующие годы, а налог на прибыль разрешалось не уплачивать до достижения кумулятивной прибыли. Весьма существенной была и бессрочная льгота, позволяющая СП "Зарафшан-Ньюмонт" уплачивать налогов после выхода на кумулятивную прибыль только не более 10% от полученных доходов.

В августе власти еще более усилили свой прессинг: судебным решением были арестованы часть активов СП "Зарафшан-Ньюмонт" и запрещена отгрузка золота. В отношении предприятия была запущена процедура банкротства и назначен временный управляющий. Наконец, в начале октября этого года узбекский суд признал СП "Зарафшан-Ньюмонт" банкротом.

Происшедшее, как минимум, может объясняться двумя версиями. Во-первых, возможно, действия властей Узбекистана мотивируются известным охлаждением отношений с США после резких оценок Вашингтоном действий Ташкента по подавлению мятежа в Андижане в мае 2005 года. Но столь же вероятно и второе объяснение: как и в случае с конфликтами России вокруг разработок углеводородов на Сахалине иностранными компаниями, власти Узбекистана пытаются изменить излишне либеральные условия хозяйствования иностранцев в республике, во многом напоминающие неоколониальные традиции. Свою роль также, вероятно, сыграл и фактор стремительного роста цен на золото в последние два года.

В любом случае Ташкент отважился на весьма резкие шаги. Ведь Newmont Mining Corporation – это вторая по величине золотодобывающая компания мира, капитализация которой составляет 26 миллиардов долларов. Вряд ли эта корпорация оставит узбекскую пощечину без ответа.