Китай «подкрался» незаметно?

30.03.2007. Республика (Казахстан)

Анатолий Иванов

Позиция Астаны более чем отвечает основным положениям китайской Стратегии транснационального хозяйствования

Сегодня это уже свершившийся факт – ежедневный быт подавляющего большинства рядовых казахстанцев напрямую зависит от успешных торгово-экономических отношений с Китайской Народной Республикой. При этом год за годом Китай завоевывает все новые и новые позиции в экономике Казахстана.

Если 10-15 лет назад среднестатистический житель Республики Казахстан был в основном знаком с некачественным ширпотребом, сработанным каким-нибудь кооперативом из Синьцзяна, то ныне ситуация выглядит совсем иначе. Каждый день сотни тысяч казахстанцев не только носят одежду, сшитую в соседней стране, но и слушают радио, смотрят телепередачи по приемникам китайского производства и даже едут на работу и домой в автобусах и автомобилях с клеймом «Made in China». Но и это еще не все. Ежегодно все больше и больше граждан Казахстана находят работу у предпринимателей из Поднебесной, предприятия которых появляются в РК, словно грибы после дождя, и отдают предпочтение курортам какого-нибудь китайского острова Хайнань.

Безусловно, столь активное проникновение экономики Китая в повседневную жизнь Казахстана можно объяснить географической близостью обеих стран. Достаточно сказать, что крупнейший город нашей страны Алматы находится всего лишь в 350 километрах от границы с КНР. К тому же не секрет, что Китай сегодня переживает бурное развитие, и в ближайшие 10 лет реально претендует на лидерство в мировой экономике. Но все ли так просто, как кажется на первый взгляд?

Стратегия нового мира

К сожалению, далеко не все в Казахстане знают, что активность китайского бизнеса на территории нашей страны в полной мере соответствует планам, принятым еще 10 лет назад на воистину историческом XV съезде Компартии Китая.

Именно тогда Пекин поставил перед собой цель увеличить ежегодный ВВП страны к 2020 году до $3 тысяч на душу населения и реализовать на основе теории великого Дэн СЯОПИНА программу «общества средней зажиточности». В рамках этой программы было решено с учетом специфики индустриализации Поднебесной развернуть развитие китайской экономики на 180 градусов.

В частности, в докладе тогдашнего генерального секретаря ЦК Компартии Китая Цзян ЦЗЭМИНА прозвучало, что Пекин отдает себе отчет об истощении экологических и сырьевых ресурсов страны, тогда как дешевой рабочей силы в КНР более чем в избытке. По этой причине наряду с принятой формой создания «новой науко- и техноемкой экономики, отличающейся высокой эффективностью и низким потреблением ресурсов», была разработана так называемая «Стратегия транснационального хозяйствования». Данная стратегия как нельзя лучше объясняет поведение китайских бизнесменов на сопредельных с Поднебесной территориях, в частности в Казахстане.

Как пишет синолог, ведущий научный сотрудник российского института Мировой экономики и международных отношений, профессор Виля ГЕЛЬБРАС, расшифровка положений Стратегии транснационального хозяйствования была подробно изложена в подготовленной целым рядом исследовательских институтов Китая «Книге о двух Ма».

Стоит заметить, что китайское слово «Ма», в зависимости от интонации, может означать как «мать», так и «резвого скакуна». Так вот, согласно «Книге о двух Ма», реализация стратегии предусматривает четыре этапа.

На первом этапе – в период с 1997 по 2001 годы – в Китае была проведена акция по так называемому «выращиванию групп предприятий». Были отобраны 100 наиболее перспективных промышленных групп, которые получили не только особую поддержку государства, но и право на зарубежные инвестиции и экспортное предпринимательство. И хотя сам Пекин не очень-то распространяется, о каких, собственно, группах предприятий идет речь, можно предположить, что к ним относятся, к примеру, электронная компания Sichuan из одноименной провинции Сычуань и автомобильный концерн Changfeng Group Co из провинции Хунань, кстати, родины Мао ЦЗЕДУНА. Сумма внешних и внутренних продаж вышеуказанных предприятий уже перевалила за миллиард долларов.

Тем самым и Sichuan, и Changfeng Group Co успешно подошли ко второму этапу развития Стратегии транснационального хозяйствования, реализация которой предусмотрена до 2010 года. На этом этапе Пекин предполагает развитие экспортоориентированных компаний, которые должны начать активно продвигать свою продукцию на внешний рынок, включая организацию отверточных производств в странах третьего мира. Эти же предприятия обязаны вести инвестиционную деятельность за рубежом.

Неудивительно, что первый и второй этап стратегии считаются в КНР ключевыми, поскольку в этот период должны появиться мощные китайские корпорации, способные успешно противостоять пятистам ведущим транснациональным компаниям. Более того, их активная деятельность на мировом рынке должна помочь Китаю осуществить, соответственно, третий и четвертый этап стратегии под условным названием «Идти вовне». Их реализация намечена на 2010-2020 годы.

Если на третьем этапе зарубежная деятельность китайских корпораций станет основной, они обязаны создать сеть дочерних предприятий в различных странах мира, то на четвертом этапе поддерживаемые властями Китая компании из Поднебесной должны достичь «зрелости». Данный этап предусматривает охват «всех наиболее выгодных районов мира» и международное разделение труда внутри китайских корпораций-монстров.

Три армии Китая

Стоит заметить, что великий поход «вовне» Китай намерен осуществлять (и уже осуществляет) с помощью «трех крупных армий». Нет, речь не идет о пехоте, ракетах, ВВС и ВМФ. «Армию центра» формирует группа центральных банков Китая, таких как Промышленно-торговый и Строительный банки, а также ряд отраслевых монополий.

С некоторыми из последних казахстанцы знакомы достаточно хорошо, это Китайская государственная нефтяная компания (CNPC), Китайская зерновая, масличная и продовольственная корпорация (CNCOFC) или Китайская корпорация химической промышленности (SINOCHEM). Все вышеназванные структуры уже обладают способностью конкурировать с ведущими мировыми корпорациями. Достаточно вспомнить, как в 2005 году та же CNPC приобрела за $4,2 миллиарда активы компании PetroKazakhstan.

Вместе с тем, согласно стратегии «Армия центра» должна помочь государству в организации «Армии основных предприятий». Выше уже назывались компании Sichuan и Changfeng Group Co. К ним можно добавить еще свыше 400 китайских промышленных групп, цель которых – продвижение на мировой рынок товаров, произведенных непосредственно в Китае. К примеру, перед Changfeng Group Co поставлена конкретная задача по созданию конкурентоспособного автомобиля под общей маркой Liebao («Гепард»).

Наконец, есть еще одна армия, круг которой полностью пока не определен. Это «Армия предприятий-семян». Хотя в самом Китае уже называют 68 известных предприятий страны, которые успешно поставляют свою продукцию на рынки сопредельных государств и создают на их территориях совместные производства. Пожалуй, наиболее известной казахстанцам из представителей «Армии предприятий-семян» является швейная компания «Дружба».

Казахстан и Африка – близнецы-братья?

Надо ли говорить, что от разработанных в 1997 году планов китайцы не отклонились ни на шаг? По словам одного из китайских бизнесменов, работающего ныне в Казахстане, идея создания в Китае «общества средней зажиточности» настолько захватила все слои населения Поднебесной, что сегодня каждый считает своим долгом внести свою лепту в реализацию Стратегии транснационального хозяйствования. И нетрудно предположить, какая роль отводится нашей стране в рамках ее осуществления. Скорее всего, Казахстан ждет участь африканских стран, на базе которых Китайская Народная Республика уже успешно откатала свою стратегию.

Как пишет известный сенегальский экономист Саноу МБАЙЕ, «начиная с Берлинской конференции 1883 г., которую король Бельгии Леопольд II назвал «дележом африканского пирога», Запад наделил сам себя исключительными правами на Африку южнее Сахары. Но хотя века борьбы за прекращение колониального правления и апартеида не слишком изменили данное положение вещей, сегодня влиянию Запада бросил вызов Китай, который не меньше Запада жаждет заполучить богатые запасы полезных ископаемых и ресурсов Африки». При этом, отмечает Саноу Мбайе, «шаги Китая по укреплению связей с Африкой имеют три цели: наладить надежные поставки энергетических и минеральных ресурсов, снизить влияние на континент Тайваня и усилить быстро растущее мировое влияние КНР».

Уже сегодня Китайская Народная Республика вложила миллиарды долларов в африканские нефтяные производства, в горнодобывающую промышленность, в транспортную систему, в системы выработки и передачи электроэнергии, в телекоммуникации и в иные составляющие инфраструктуры. Общая сумма инвестиций в такие страны африканского континента, как Ангола, Конго, Судан и Нигерия, составила $15 миллиардов.

Не скупится Китай вкладывать деньги в нефтегазоперерабатывающую промышленность, пишет в своей статье «Великая африканская стратегия Китая» Саноу Мбайе. По его данным, китайская нефтяная корпорация выплатила около $2,3 миллиарда за 45% акций одного из морских нефтяных месторождений Нигерии. Выделила ссуду на $2 миллиарда Анголе, которая уже в 2004 году 25% всей добываемой нефти страны отправляла в Поднебесную. Китай практически полностью контролирует нефтегазовую промышленность Судана, на юге которого из-за событий в Дарфуре 4 тысячи солдат Китайской народной армии освобождения задействованы в охране принадлежащих КНР нефтепроводов.

«Бизнес есть бизнес, и Китай отделяет бизнес от политики», – заявил как-то заместитель министра иностранных дел КНР Чжоу ВЭНЬЧЖУН в ответ на упрек западных стран в поддержке Китаем наиболее одиозных диктатур африканского континента. Не стоит исключать, что в Астане хорошо знают высказывание высокопоставленного китайского чиновника. Может быть, поэтому столь уверенно держался Нурсултан НАЗАРБАЕВ во время своего последнего, мартовского визита в Москву? В момент, когда российские чиновники выразили недовольство позицией Казахстана по вопросу экспорта казахстанской сырой нефти в Западную Европу по нефтепроводу Баку – Тбилиси – Джейхан, он очень четко дал понять, что Астана не намерена все время поддерживать экономику России.

По мнению российских наблюдателей, в последнее время Казахстан все чаще стал смотреть в сторону Китая, надеясь получить солидные дивиденды от поставок углеводородов в Поднебесную. Косвенно, считают российские эксперты, на это указывают итоги последнего визита Нурсултана Назарбаева в Пекин, состоявшегося в канун Нового 2007 года. Во время визита были подписаны 10 двухсторонних соглашений, из которых два являются симптоматичными. Речь идет о меморандуме «О намерении соединения железных дорог Казахстана и Китая через Коргас (Казахстан) – Хоргос (Китай)» и соглашении «О таможенном контроле энергоресурсов, перемещаемых через казахстанско-китайскую границу трубопроводным транспортом».

Такая позиция Астаны более чем отвечает основным положениям Стратегии транснационального хозяйствования. Известно, что, по планам Компартии Китая и в рамках Стратегии, административной столице Синьцзяна городу Урумчи предстоит стать одним из основных центров развития нефтяной и химической промышленности КНР. Не удивительно, что 2/3 поставок углеводородов на нефтехимические производства полуторамиллионного Урумчи должны осуществляться из соседнего Казахстана.

Разведанные и разрабатываемые в Синьцзяне нефтегазовые месторождения отличаются плохим качеством сырья и высокой себестоимостью его добычи. Естественно, осуществлять поставки сырья из Казахстана в Синьцзян должны исключительно только китайские корпорации. Более того, всем представителям «трех армий» рекомендовано внимательно изучить опыт работы китайских компаний на Черном континенте.

О том, что африканский опыт, с учетом далеко идущих амбиций властей Казахстана, успешно внедряется, сами за себя говорят факты. Сегодня Китай контролирует до 40% объемов добываемой нефти в нашей стране. За минувшие три года новоявленные китайские транснациональные корпорации помимо PetroKazakhstan получили контроль над такими крупнейшими месторождениями нефти и газа, как Кандыагаш, Кенкияк и Жанажол в Актюбинской области, Северные Бузачи и Каражанбас в Мангистауской области. К победе «великой китайской стратегии» можно отнести и завершившееся строительство нефтепровода Атасу – Алашанькоу, запуск которого вместе с планируемым строительством нефтепровода с юга Казахстана является одним из важнейших этапов осуществления задач, поставленных XV съездом Коммунистической партии Китая.

Но на этом, по данным канадской разведывательной службы CSIS (Canadian Security Intelligence Service), Пекин не намерен останавливаться. В своем отчете за 2005 год канадские разведчики сообщают, что «Китай намерен в ближайшие несколько лет выкупить у Казахстана и работающих в республике иностранных компаний практически все месторождения нефти». Не последнюю роль в возросшем интересе Китая к Казахстану, указывает канадская разведслужба, играют события на Ближнем Востоке, где прежние поставщики углеводородов в Китай стали контролироваться Соединенными Штатами Америки. К тому же Республика Казахстан обладает значительным количеством других полезных ископаемых, крайне необходимых для бурно развивающейся экономики КНР.

На благо метрополии

Особый интерес Китая к Казахстану объясняется еще одним пунктом Стратегии транснационального хозяйствования. Речь идет о доктрине «Превращения слабости в силу», где под «слабостью» подразумевается переизбыток рабочей силы в Китае. Согласно планам Компартии Китая, данный вопрос должен решаться за счет ее перемещения в те страны, где начинают действовать или уже работают китайские компании.

Ясные и жесткие установки стратегии поясняют роль хуацяо (китайских диаспор) в становлении «общества средней зажиточности». Закрепившись на местах, китайские мигранты должны стать движущей силой при организации на новом месте своего проживания так называемой «армии предприятий-семян», работающих исключительно на благо метрополии. Казахстан с его огромной территорией, богатой природными ресурсами, и крайне малым количеством населения (для сравнения: в не самой большой провинции Ляонин на северо-востоке Китая проживает 41 миллион человек, а в соседнем «безлюдном» Синьцзяне – всего 22 миллиона) идеально подходит для воплощения в жизнь указанной доктрины. Так что разговоры о «тихой экспансии Китая», периодически появляющиеся в казахстанском обществе, вполне имеют под собой почву.

Косвенно на то, что в Казахстане уже началось воплощение в жизнь доктрины «из слабости в силу» указывает и деятельность китайских компаний. В данном случае разговор идет не о нарушениях трудового законодательства Казахстана – незаконный ввоз китайскими бизнесменами неквалифицированной рабочей силы из КНР стал чуть ли не обыденным делом. Обращает на себя внимание готовность предпринимателей из Поднебесной, в отличие от их коллег из Западной Европы и США, вкладывать значительные финансовые средства в проекты, не сулящие получения скорой прибыли. Данный факт, безусловно, подкупает власти Казахстана, которые мгновенно соглашаются на участие китайского бизнеса в реализации различных долгосрочных программ. Но китайцы не были бы китайцами, если, словно шахматисты, не просчитывали бы свои шаги на несколько ходов вперед.

Взять, к примеру, принятое властями Казахстана решение о строительстве центра развлечений «Жана-Или» на берегу Капшагайского водохранилища с одновременным возведением четырех городов-спутников между Алматы и Капшагаем, рассчитанных на население 100 тысяч человек в каждом. Известно, что китайские компании намерены вложить в этот проект $10 миллиардов. Кто-нибудь задумывался, каким образом Казахстан намерен заселить эти города, где стоимость жилья, скорее всего, будет неподъемной для подавляющего большинства населения страны?

Вместе с тем стоит отметить, что за последние 200 лет в мире не нашлось ни одного государства, которое удержалось бы в своих изначальных границах. И если раньше территориальный вопрос решался путем применения военной силы, то в условиях современного мира особой необходимости в этом нет. Получать контроль над желанными землями можно как экономически, так и демографически – путем изменения национального состава населения. Ярким примером последнего является проблема Косова.