Белорусское чудо-юдо

13.11.2007. Белорусский партизан

Павел Шеремет

Все чаще поездка в Белоруссию напоминает экскурсию в советское прошлое. Российские граждане часто завидуют жителям Белоруссии. Мифы о дешевой, стабильной и благополучной братской стране крайне популярны среди россиян. Они путают туризм с эмиграцией и не видят за вычищенным фасадом проблем и уязвимости «белорусского чуда».

Когда вы прилетаете в Минск, вас встречает большой, железобетонно-мраморный, практически пустой и мрачный аэропорт. После московской сутолоки тишина оглушает. Вы не придаете этому большого значения, потому что спешите быстрее уехать в город и заняться делами. Вы мчитесь по широкой и пустой дороге 30 километров до центра белорусской столицы, но окружающая пустота вопиюща. Машин очень мало, людей - тоже, только огромные аккуратные рекламные стенды вдоль трассы. Первое, что вам предлагают купить по дороге в Минск - это большегрузные самосвалы БелАЗ, тракторы «Беларусь» и присмотреться к предприятиям нефтехимического комплекса. Эти рекламные щиты централизованно поставили вдоль главной трассы два года назад в ответ на едкие замечания гостей столицы о том, что отсутствие рекламы - плохой признак. Но даже в центре Минска большая часть рекламных щитов отдана под социальную рекламу милиции, пожарной безопасности или прославление социально-ориентированного    белорусского государства. То, что эта реклама имеет слабое отношение к реальности, никого не заботит.

На ваш удивленный вопрос, почему так мало на улицах людей, каждый белорусский таксист ответит, что все - на  работе. Я много раз наблюдал, какой восторг у российских граждан вызывает этот ответ, словно сами они прилетели из края беззаботного отдыха и нескончаемого праздника. В приграничных с Россией областях в будни, например, в деревнях вообще трудно встретить молодых и трезвых  мужчин. По официальным белорусским данным, 1 миллион белорусов из 10 миллионов ежегодно выезжает на заработки в Россию. Это не просто, каждый десятых житель страны, это треть трудоспособного мужского населения. 

Если вы поедете в Белоруссию на машине, то обязательно на границе на российской стороне залейте бак бензина и перекусите в кафе, иначе за оставшиеся до Минска 250 километров попадется всего 3 или 4 заправки, на которых может не оказаться нужного вам вида топлива. Да и цена на бензин неприятно удивляет: 92-й стоит 24 российских рубля, а 95-й - 25 рублей. Это в России резкий рост цен застиг население врасплох и вызвал панику, в Белоруссии к трудностям привыкли. Еще лет 7 назад президент Лукашенко лично объезжал гастрономы и рынки, пытаясь побороть дефицит продовольствия, и жаловался на то, что «возьмешься за яйца, сразу пропадает молоко».

Сейчас на продовольственном рынке очередное обострение. В Витебской, Могилевской и Гомельской областях усилен контроль за вывозом молока, мяса и сыра мясной в Россию. Хотя проблемы с молоком возникли в Белоруссии  до скачка цен в России, именно российский рынок в белорусских газетах винят в масло-молочном кризисе.  Милицейские наряды проверяют электрички и машины, вылавливая граждан со сметаной и маслом.  Милиция рапортует о задержанных контрабандистах. Цитирую: «По данным УВД Витебского облисполкома, только в сентябре-октябре в приграничных районах пресечены попытки незаконного вывоза в российские регионы около 100 голов крупного рогатого скота». 100 коров едва не подорвали продовольственную безопасность страны. Это версия для простого народа. На совещаниях с директорами предприятий президент и правительство призывают максимально воспользоваться ростом цен в России и продавать на российский рынок все, что возможно. Министерство статистики сообщает о росте запасов готовой продукции на складах. Белорусская экономика задыхается без инвестиций и оборотных средств. Президент Лукашенко, который всегда гордился тем, что не берет кредитов ни на Западе, ни на Востоке, теперь обвиняет Россию в предательстве и нежелании помочь деньгами. На прошлой неделе в Минске как самого дорогого гостя встречали премьер-министра Китая, который привез 500 миллионов долларов в кредит. Что же произошло с белорусской экономикой, которая казалось такой стабильной и  непоколебимой?

Тотальное государственное регулирование экономических отношений - главная черта белорусской экономики. Заботливая рука президента коснулась едва ли не всего, что происходило в стране с 1994 года. Даже те предприятия, которые были приватизированы до президента Лукашенко, постепенно вернули в собственность государства. Ни одно крупное акционерное предприятие не может чувствовать себя свободным, поскольку над каждым висит дамокловым мечем «золотая акция» государства. Шаг в сторону и государство вмешается.   Ценовая политика, ассортимент, социальная сфера, экспортно-импортная политика, - все контролируется министерствами и ведомствами.

В середине 90-х годов государственная забота помогала некоторым выжить. На фоне рухнувших в момент приватизации российских предприятий  белорусские заводы выглядели процветающими, производство не останавливали, рабочих по домам не распускали. Зарплату, маленькую, но выплачивали регулярно. Минский автомобильный завод полностью контролировал российский рынок, КАМАЗ даже близко не мог конкурировать с белорусскими машинами ни по цене, ни по качеству. Российский рынок был завален белорусскими холодильниками, телевизорами, трикотажем и много чем еще. Западные инвесторы стремились вложиться в белорусские заводы. Немцы, например, за тот же МАЗ предлагали в 1996 году 1 миллиард долларов, в 2000 году российский алюминиевый король давал уже 500 миллионов. Но Лукашенко не спешил распродавать заводы. Он считал, что справится без посторонней помощи.

Сложнее обстояло дело в сельском хозяйстве. Колхозы дышали на ладан, но государство не давало им умереть, постоянно поддерживая беспроцентными кредитами и дешевым топливом. Александр Лукашенко издал декрет и обязал крупные городские предприятия и организации взять шефство над отстающими колхозами: и Национальный банк получил себе колхоз,  и даже министерство внутренних дел. Зарплаты в белорусской деревне ничтожные, эффективность производства крайне низкая. Однако колхозы сохраняли изо всех сил в качестве трудовых лагерей для удержания людей в деревне. Нехватку продуктов питания компенсировали регулированием потребления. Ведь белорусам много не надо, президент сам говорил: «шкварка и чарка».

Цены на продовольствие фактически заморозили 10 лен назад. Предприятиям запрещено поднимать цены, больше, чем на 2 процента за определенный период времени. Новую цену можно ставить на новый продукт, поэтому так много в белорусских магазинов, например,  разных видов хлеба: изобрели новую рецептуру, можно поставить новую, естественно, более высокую цену.  Эта приятная для потребителей мера постепенно подрывала финансовые силы предприятий, оборотные средства вымывались, основные фонды изнашивались.

Единственная процветавшая отрасль - переработка нефти.  За этим делом президент следил особо. Беларусь получала из России нефть по внутренним ценам, перерабатывала на двух нефтеперерабатывающих заводах и перепродавала на Запад. Огромная разница оседала в белорусском бюджете. Владимир Путин в начале 2007 года вынужден был признать, что белорусская экономика ежегодно дотировалась на 5 млрд. долларов. Заводы были загружены российской нефтью под завязку. Российские нефтяные компании превратили Белоруссию в налоговую дыру при экспорте нефти.

Белорусское экономическое благополучие держалось на открытом и постоянно растущем  российском рынке и дешевых энергоносителях. Это же и привело сегодня к серьезным проблемам.

Российский рынок рос, рос  и, наконец,  стал привлекателен для западных промышленных концернов.   Постепенно возрождалась и собственно российская промышленность. Приватизация закончилась, новые владельцы вложили  деньги в производство. Тот же КАМАЗ получил около 1 млрд. долларов инвестиций, которые 7 лет назад могли пойти на МАЗ. Госзаказы для армии, МЧС и милиции  в России также  перевели на российские предприятия.  Белорусские заводы резко начали проигрывать в конкуренции на своем основном рынке. На Запад они так и не прорвались, потому что технологическое отставания с каждым годом только увеличивалась, а с инвестиционными предложениями уже давно никто не обращался. Стоило Москве в прошлом году перекрыть нефтяные беспошлинные  реки и немного поднять цены на газ, как экономическое чудо президента Лукашенко затрещало по шва.

О социально ориентированном государстве стараются помалкивать, с 1 января 2008 года в Белоруссии отменяют практически все социальные льготы, по второму кругу объявили приватизацию, а колхозам обрезали дотации. По городам и весят теперь ходят работники налоговых органов и вылавливают тех, кто выезжал на заработки в Россию и Польшу, но не заплатил налоги.    Александр Лукашенко, который строил свою политику на категорическом отрицании частной собственности и при каждом удобном случае повторял, что не допустит «распродажи Родины», недавно утвердил план продажи заводов. Он рассчитывает в ближайшее время  получить не менее 5 млрд. долларов. Он старается дружить с арабскими шейхами не потому, что ненавидит Америку. Он обхаживает их в надежде получить деньги и проекты по добыче нефти. Добыча нефти - это чуть ли навязчивая идея белорусского лидера. Он собирается добывать нефть в Иране, Азербайджане, Казахстане и Венесуэле. Нет столько в Белоруссии нефтяников, сколько проектов президент собирается им найти. Он  ищет контакты на ненавистном Западе, потому что считает европейские деньги для себя более безопасными, чем инвестиции из России. Он так долго и настойчиво обещает слияния с Россией, что   политика «нефть в обмен на разговоры» никого больше в Москве не вводит в заблуждение. Пришло время платить по счетам, а ресурсов нет. 10 лет строительства белорусской модели оказались напрасными, изобрести белорусский велосипед не удалось. Эксперты предсказывают трудные времена, потому что белорусскому государству придется повторить жестокий путь реформ, которые прошли Россия и Украина. Президент Лукашенко старается максимально оттянуть    момент принятия непопулярный решений, иначе как объяснить людям, за что боролись все последние годы.  Если, конечно, Россия вновь не придет на помощь и не качнет немного газа или не выделит стабилизационный кредит под будущие глобальные проекты.