Две беды Приднестровья: «Шериф» и Игорь Смирнов

09 11.2007. Информагентство «AVA.MD», Кишинев

Виталий Андриевский

Если в России у Березовского, Гусинского, Ходорковского не получилось взять власть в свои руки, то у местных олигархов в Приднестровье это очень даже получилось. Конечно, только с помощью президента Смирнова, при его попустительстве и бездействии. Правда, эти олигархи не мелькают на телеэкране, их и в лицо-то в Приднестровье знают немногие. Они очень умелые кукловоды, предпочитающие оставаться в тени. Может быть, поэтому у них все и получилось?

Развитие экономики Приднестровья за годы образования республики характеризуется всеми негативными факторами, характерными для всех государств СНГ в период распада хозяйственных связей и трансформации централизованной экономики в рыночную.

Особенностью Приднестровья являлась его непризнанность и необходимость создания государственных институтов управления при отсутствии управленческих кадров. Именно это позволило установить в Приднестровье управленческую диктатуру президента Смирнова и его приближенных. За все, что происходило и происходит в республике, ответственность несет, прежде всего, президент Смирнов, он же и бессменный председатель правительства. Его деятельность можно разбить на два основных периода: с 1990 по 2000 гг.., и с 2001- по 2007 г.г.

Первый период характеризуется самоутверждением, революционным настроем, действительным желанием сохранить промышленные предприятия региона (потенциал которых составлял 2/3 от всей промышленности МССР), построением собственных институтов власти, желанием наладить связи в Москве и заручиться её поддержкой.

Несмотря на вооруженный конфликт на Днестре, разрыв экономических и политических связей на всей территории СССР, на малограмотность и неопытность первых руководителей приднестровских госструктур, этот период можно назвать созидательным. Принимаются Конституция ПМР, свод экономических и гражданских законов, создаются Верховный и Арбитражный суды. В Верховном Совете ПМР доминируют представители промышленных предприятий.

Надо отметить, что директорский корпус приднестровских предприятий на этом этапе играл огромную роль в политической жизни республики. За ним стояли многотысячные рабочие коллективы, которые по призыву директоров собирались на митинги и демонстрации против румынизации и за право Приднестровья на самостоятельную политическую и экономическую деятельность.

Собственно говоря, именно «красным директорам» обязан своим президентством бывший их коллега Игорь Смирнов. Первые выборы президента ПМР, по всем экспертным оценкам, должен был выиграть Григорий Маракуца. Его хорошо знали в республике, он родился в Приднестровье, последние годы руководил Каменским районом. У него были обширные связи и в Молдавии, и в Москве.

Но Маракуца был чиновником, аппаратчиком, и потому директора побоялись, что он не будет считаться с их интересами. Они выбрали президентом человека из своего круга, недавно приехавшего в Тирасполь из России директора Игоря Смирнова.

Именно на них Смирнов и опирался в дальнейшем во время своих избирательных компаний. Крепкие хозяйственники, авторитетные руководители не только у себя в республике, но и за ее пределами, директора обеспечивали «тыл» президенту Смирнову, создавая ему имидж волевого, решительного, последовательного руководителя, честного патриота Приднестровья. Никто из них тогда и думать не мог, что президент «сдаст» их поодиночке.

Сначала он принес в жертву «новым рыночным отношениям» директоров мебельной промышленности, открыв границу ПМР для дешевой мебели из Польши, которую начал завозить «приближённый» предприниматель Пасютин. Потом настал час Авторефрижераторного завода, крупнейшего и единственного не только в республике, но на всей территории СССР.

Президент сдавал директоров одного за другим, но остававшиеся продолжали думать, что уж с ними ничего такого не случится. Они, конечно, пытались подстраховаться, объединившись в Союз промышленников, аграриев и предпринимателей в 1998 году. Но было уже поздно. Президент Смирнов на каждого из них уже имел подробное досье, материалами которого умело пользовался для того, чтобы разобщить их и подчинить своей воле.

Директора так и не смогли по-настоящему объединиться для совместной защиты общих интересов, предпочитая полагаться на личные контакты с первым лицом республики для решения своих задач. Вопреки всему, большинство предприятий Приднестровья продолжали работать.

Так продолжалось до того момента, пока в республике не появились «новые сильные хозяева», обладатели очень больших денег – владельцы фирмы «Шериф», с которыми в 1997 году был подписан особый договор о налогообложении, в обход существующего законодательства.

Фирма платила 20% с оборота (10% – в бюджет, 5% – в президентский фонд, а еще 5%, по мнению экспертов, в «поощрительный фонд»). Ей были отданы все наиболее прибыльные сферы торговой деятельности: спирт, табак, горюче-смазочные материалы, винно-водочные изделия, импорт продуктов питания. Деятельность «Шерифа» была подконтрольна Смирнову, так как Таможенный комитет возглавлял сын президента.

Никто не усмотрел во всём этом тогда какую-либо угрозу для безопасности республики. За три последующие года фирма «Шериф» набрала силу. «Большие деньги», скопившиеся в руках её владельцев, надо было как-то легализовать, поэтому они потребовали передела собственности в Приднестровье.

Президента Смирнова и опекаемую им «фирму» перестали устраивать директора и те руководители госструктур, которые, оставаясь «осколками прежней жизни», упорно боролись за свои предприятия, не хотели допустить их продажи спекулянтам, появлявшимся время от времени в Приднестровье. Они хотели стабильности и создания для всех единых и равных условий хозяйствования.

И Смирнов понял: надо срочно менять правительство, хотя срок его деятельности еще не истек, надо запугать директоров и сломить их сопротивление. Так начался второй этап деятельности президента Смирнова. С помощью своего советника по правовым вопросам, впоследствии министра юстиции, Виктора Балалы, президентом была переделана Конституция, были изменены основополагающие законы о собственности и приватизации, было сменено правительство ПМР, куда пришли люди, способные продать госпредприятия так, чтобы основная часть вырученных от их приватизации средств осела в карманах президента и его приближенных.

Первый глава ЦБ Приднестровья Загрядский В.А., затаившийся после скандалов с вывозом из республики огромной суммы наличных долларов и перечисления в оффшорные зоны безналичной валюты, вышел из тени. Большой специалист в области финансовых афёр, он не мог оставаться в стороне при разделе собственности. Служа и «фирме», и президенту, он всю приватизацию взял в свои руки, оставаясь при этом в тени, на втором плане.

Впервые директорский корпус сдал свои позиции в Верховном Совете. Не без помощи своего бывшего коллеги – президента Смирнова, который путем шантажа, запугивания и обливания грязью, скомпрометировал партию, созданную директорами по подобию «Единой России» и ориентированную на союз с Россией. Теперь директоров, которые верой и правдой служили Игорю Смирнову два его президентских срока, на которых, собственно говоря, и держалась все эти годы республика, не видно и не слышно. Их партии тоже нет.

Настали времена воцарения в Приднестровье «фирмы», как основной экономической и политической силы в республике. Если в России у Березовского, Гусинского, Ходорковского не получилось взять власть в свои руки, то у местных олигархов (а владеют этой «фирмой» два человека – Гушан и Казмалы) очень даже получилось, Конечно, при помощи президента Смирнова, при его попустительстве и бездействии. Правда, они не мелькают на телеэкране, их и в лицо-то в Приднестровье знают немногие. Они очень умелые кукловоды, предпочитающие оставаться в тени. Может быть, именно поэтому у них все и получилось?

Передел собственности в Приднестровье произошел очень быстро. Даже слишком быстро. Лучшие предприятия ПМР получила в собственность, конечно же, «фирма»: заводы «Тиротекс», «Квинт», «Молдавизолит», Крахмалопаточный комбинат, Рыбницкий винзавод. Самое главное состоит в том, что «Шериф» завладел всей связью и телевидением Приднестровья.

При этом квоты на импорт ГСМ, продовольствия, спирта, табака и винно-водочных изделий у «фирмы» сохранились. Ей выделялись лучшие земли под бензозаправки. Ей отвели огромную территорию плодородной земли под спортивный комплекс. Понятное дело - деньги требуют применения.

Таким образом, Приднестровская республика плавно перешла из формы государственно-монополистического образования в образование сугубо олигархо-монополистическое, с соответствующими сверхприбылями и низкими налоговыми ставками для отдельных субъектов. А главное, совсем не равными для всех условиями хозяйствования.

Фирма «Шериф» вскоре окрепла настолько, что создала свою собственную партию. Дисциплинированную, единственную в Приднестровье политическую силу, хорошо обеспеченную в финансовом плане, которая выбирает своих депутатов, как в местные органы власти, так и в республиканские. Практически во всех местных органах власти у представителей «фирмы» сегодня имеется большинство. Деньги – это могучая сила. Поэтому и в нынешнем Верховном Совете у «фирмы», располагающей «большими деньгами», также имеется своё депутатское большинство. Она сменила «ненадежного» председателя ВС ПМР Григория Маракуцу на своего «надежного», преданного и послушного Евгения Шевчука.

Сейчас у «фирмы» все под контролем, даже сам президент Смирнов. Все его кажущиеся самостоятельными шаги в вопросах о тех или иных назначениях и направлениях - это всего лишь результаты торга между ним и фирмой «Шериф». Это в Приднестровье ясно и понятно любому здравомыслящему человеку.

Достаточно привести лишь один пример - продажу Молдавской ГРЭС. Спикер Шевчук разразился тогда гневной речью, возмутившись выявленными нарушениями законодательства, низкой ценой, обещал разобраться и наказать всех виновных.

Но «воз и ныне там». В качестве компенсации фирма «Шериф» преспокойным образом получила в свои руки «Тиротекс», причем по точно такой же схеме, что и в случае с МолдГРЭС. Имели место снова нарушения, была отмечена удивительно низкая цена сделки и т.п. И что же? Спикер снова пошумел… и затих.

Такой же сценарий просматривается и в истории с так называемыми «газовыми деньгами». Спикер объявил всем, что Газпромбанк (им владеют младший сын президента Смирнова с невесткой) богатеет с помощью газовых денег, используя их не по назначению, что пора уже, дескать, отдавать долги России, что надо в этом деле разобраться. А дальше, как и прежде … тишина, шепот за кулисами, сплетни в кулуарах и тайные торги.

И вот уже тот же спикер Шевчук говорит, что сейчас нужно думать не о собственном имидже ПМР перед Россией, а о своих голодающих пенсионерах, а потому следует поддержать правительство в его стремлении «залезть» в газовые деньги.

Долг Приднестровья за газ перед Россией составляет почти 1,5 млрд. долларов, отдавать его нечем, предприятия раскуплены, осталась только земля. Да и собранные для уплаты этого долга 140 млн. приднестровских рублей конвертировать в доллары банковская система Приднестровья не в состоянии. Так что, газовые деньги и дальше будут использовать для «латания дыр» в бюджете. А также для того, чтобы зарабатывать на них для нужд «Семьи» президента Смирнова.

Россия, думает он, страна богатая и добрая, она всё стерпит. Президент Смирнов постоянно убеждает граждан Приднестровья в том, что вот-вот у них будут российские пенсии (непонятно только, для всех или только для граждан России? и что будет с негражданами?), российские инвестиции и кредиты, а гуманитарную помощь мы уже получали. Если этого всего не будет, то виноваты будут, конечно же, Россия и Молдова, но уж никак не президент Смирнов и Верховный Совет, а тем более, фирма «Шериф».

Непризнанность республики устраивает руководителей ПМР. Они могут сейчас делать всё, что хотят. Оппозиции, как таковой, в Приднестровье нет, а те несколько странных политических фигур, которые пытаются играть роль политической оппозиции, скорее, жалкая пародия на неё. Власти их и терпят, собственно говоря, лишь для того, чтобы все вокруг считали, что в Приднестровской республике уже есть и демократия, есть и свобода слова. Отдельная тема – это банковская система Приднестровья. Последние 10 лет Центробанк ПМР возглавлял блистательный финансист Косовский Э.А.. За годы его правления произошла безболезненная деноминация, стабилизировался курс приднестровского рубля, была выстроена относительно ясная стратегия развития банковского сектора. Финансовый рынок ПМР не «лихорадит», можно свободно обменять приднестровские деньги на любую валюту. Заслуги его в этом деле очевидны и несомненны.

Если бы не одно «но». Уж очень красиво «уводит» он государственные деньги из Приднестровья в зарубежные банки, в оффшоры. Была создана даже специальная структура – «Агроинвест», вроде бы как для кредитования сельскохозяйственного сектора. Но лишь «избранные» аграрники действительно получили кредиты, в то время как основные деньги успешно осели на счетах других избранных, отнюдь не аграрников.

Косовский очень любил сотрудничать с Газпромбанком. Понимающие там люди. Знают, сколько, куда, кому, откуда и как следует перечислить. Выстраивать схемы через ЦБ напрямую Косовский не мог, а вот через коммерческий банк - это запросто.

Сейчас у него в почете Сбербанк, возглавляемый его личным ставленником, большим специалистом по развалу банков. По большому счёту, денег в республике уже нет. Куда они ушли – «большой, большой секрет для маленькой такой компании», в которую входят председатель (банка) Смирнова и владельцы «фирмы». Остались, разве что, только кредиты России и «газовые деньги», тоже российские.

Интересно, Россия ничего не знает обо всём этом финансовом беспределе, или только делает вид, что не знает, как за её счет жируют и наживаются несколько человек в Приднестровье? Может быть, если они так дороги ей, лучше будет спонсировать их напрямую? Персонально. Дешевле ведь обойдётся….

Переговоры с Молдовой давно зашли в тупик, и виноваты в этом обе стороны. Время упущено. Еще десять лет назад и на правом, и на левом берегу были люди в правительстве, которые лично знали друг друга и испытывали по отношению друг к другу доверие и уважение. Они вели трудный диалог, пусть медленно, но всё-таки продвигались вперед. Они искали и находили точки соприкосновения, понимая, что экономически выжить намного легче, если отказаться от конфронтации.

Но времена изменились. Сейчас весь регион оказался «зоной торгов», причём политических. Смирнов умело манипулирует молодым поколением, которое выросло при почти полном отсутствии контактов с Молдовой, не знает румынского языка и, естественно, не представляет себя в составе Молдовы.

А в Молдове вспоминают о Приднестровье тоже не иначе, как о козырной карте в своей политической игре, хотя та же молдавская молодежь не знает даже толком, что такое это самое Приднестровье и зачем оно ей нужно.

Молодое поколение на обоих берегах Днестра выросло не в едином государстве, а в отдельных, вполне самостоятельных республиках. Оно не представляет себе, что это такое - единая Молдавия, да и не хочет представлять. Молодежь сегодня интересует не политическая, а экономическая составляющая этой проблемы.

Похоже, что такая ситуация неопределенности устраивает сегодня всех. В Молдове она нужна политикам для набирания дополнительных очков в период предвыборных кампаний, для поднятия рейтинга их партий. В Приднестровье её используют для создания образа врага в лице Молдовы и полной бесконтрольности.

Складывается впечатление, что в этом плане молдавский президент Воронин ведёт себя как «лучший друг Смирнова». Как только в экономике Приднестровья надвигается очередной кризис, власти Молдовы тут как тут со своей блокадой или еще чем-то «антиприднестровским».

Вот и всё, образ врага Смирновым найден. С этого момента и президент, и все министры в один голос начинают твердить «дорогим приднестровцам» о том, что все проблемы в их жизни и деятельности властей происходят исключительно по вине Молдовы. Появляется также удобный повод, чтобы снова вопить: «Караул! Россия, помоги!»

Хотя, если внимательно и вдумчиво просмотреть данные официальной статистики, то с удивлением обнаруживаешь, что вследствие таможенной блокады в Приднестровье пострадали только те предприятия, которые не принадлежат ни «фирме», ни президентской «Семье».

Так, например, Молдавский металлургический завод в 2006 году полгода практически не работал, объем выпуска продукции к 2005 году составил всего 65,4%. Как объяснялось официально, всё это было «следствием молдавской блокады», так как экспортировать свою продукцию завод не мог. В то же самое время на «Тиротексе» объем выпуска тканей возрос на 6,9%, а ведь это тоже экспортно-ориентированное предприятие. Объясняется всё это очень просто. Одни могли работать по условиям Молдовы, потому что «договорились», другие - нет.

И еще одно удивительное явление: объем производства в ПМР в 2006 году в связи с блокадой со стороны Молдовы был отброшен на три года назад, глубина его спада составила 23%, а вот номинальная среднемесячная заработная плата увеличилась на 24 % (официальные данные Министерства экономики). Такой феномен может быть только в Приднестровье. Конечно, только благодаря помощи со стороны России.

Все в Приднестровье ждут сегодня перемен. Все хотят стабильности и хоть какой-то ясности и определенности. На выборы президента люди ходят голосовать не «за этого», а «против другого». Но, если завтра своего кандидата выдвинет «фирма», проголосуют и за него. Деньги здесь решают все. Если так случится, то это будет полная катастрофа для всех в Приднестровской республике.

Виноват в этом будет президент Смирнов. Это его выбор и это его самая большая ошибка. Ни у кого в мире не получилось построить полукриминальную олигархо-монополистическую республику, а у него получилось. Перемены к лучшему в Приднестровье могут быть только в том случае, если вдруг исчезнет «фирма» (речь идет об ее удалении от властных функций – авт.) со своим военизированным отрядом, а потом и сам президент Смирнов уйдет в отставку. Именно в такой последовательности.

И последнее. Пора уже по этому вопросу определиться и России. В Приднестровье есть много умных, честных и профессионально грамотных людей, с которыми можно и нужно работать. Людей, которые настроены на сотрудничество с Россией, а не на то, чтобы её «кидать» и наживаться за счет российских налогоплательщиков.

Настало время активизировать сотрудничество России с Приднестровьем. Меньше нужно громких, но пустых лозунгов и политических заклинаний. Надо больше конкретных шагов в области экономики и гуманитарной сферы.