Тбилисский разгон

07.11.2007. Накануне.ru

Денис Колчин

С конца прошлой недели в Тбилиси "штормило". В минувшую пятницу оппозиция вывела на улицы несколько десятков тысяч человек. Требования были различны: от изменения системы парламентских выборов до отставки грузинского президента. А сегодня утром полиция разогнала их. Арестовали одного из лидеров митингующих, бывшего министра по урегулированию конфликтов Георгия Хаиндраву. Надо заметить, столь бурному развитию событий предшествовали громкие компрометирующие заявления экс-минобороны Окруашвили в адрес президента Саакашвили и очередная провокация на границе с Абхазией. Впрочем, о последней быстро забыли. Еще раньше бывший главный грузинский армеец покаялся, а потом уехал в Европу, откуда продолжил разоблачать. В общем, произошло то, чего, возможно, следовало ожидать. Постреволюционная Грузия повторила участь Украины и Киргизии – новые митинги, новые бурные политические баталии, споры вокруг парламента и президентского кресла. О том, что происходит сегодня на политическом поле Грузии, играет ли там какую-то важную роль бывший министр обороны Окруашвили и что все это может означать для России в интервью Накануне.RU рассказали директор Института политических исследований Сергей Марков и заведующий отделом Закавказья Института стран СНГ Михаил Александров.

Вопрос: О каких внутриполитических процессах свидетельствуют события, которые происходят сегодня в Грузии, на Ваш взгляд?

Сергей Марков: Происходит кризис режима Саакашвили. Во-первых, он фиктивно выполнил задачу укрепления государственных институтов и силовых структур. Многие деятели "революции роз" оказались за бортом. На разных этапах они вылетели из "обоймы", были лишены своих постов и возможностей. Сейчас они составили оппозиционную коалицию. Во-вторых, постепенно режим стал сжиматься с точки зрения власти и собственности, которые распределяются в маленьком кругу. В результате начался рост недовольства среди тех, кто выбыл из круга или никогда не входил в него, и рядовых граждан. В-третьих, режим стал откровенно использовать силу для решения своих политических и экономических проблем. В-четвертых, Саакашвили удалось решить проблему территориальной целостности лишь на треть. Он вернул только Аджарию. В-пятых, лично президент и его сотрудники стали более беспардонными. Это вызывает раздражение большого количества людей. Раскол дошел до того, что выгнали Окруашвили, а его сторонники подверглись репрессиям. Кроме того, Саакашвили по бизнесу поругался с Патаркацишвили. В общем, названные процессы достигли критической точки и стартовала спонтанная политическая ядерная реакция.

Михаил Александров: Раскол серьезный. Саакашвили себя достаточно сильно скомпрометировал. Поддержки в массах он лишился, о чем свидетельствует тот факт, что оппозиция смогла собрать масштабный митинг. Будет ли компромисс? Американцы настаивают на этом. Дениел Фрид, заместитель госсекретаря, приезжал в Грузию, вел переговоры с оппозицией, правящей верхушкой. Но пока не видно желание Саакашвили уступать. Любой консенсус означает начало его конца. Он хочет, чтобы выборы президентские и парламентские прошли одновременно в ноябре. Тогда у него есть шанс за счет того, что он полностью контролирует парламент, использовать власть для переизбрания на второй срок. Если выборы пройдут весной, то получится другой политический расклад. Президентская партия ("Единое национальное движение"), даже при попытках фальсификации, не получит большинства. Тогда его шансы на президентство резко уменьшаются. Возможны парламентские расследования относительно коррупции, убийств политических оппонентов. Ему будет угрожать тюрьма. Сейчас Саакашвили защищается.

Вопрос: Является ли роль Окруашвили серьезной фигурой оппозиции? Вообще  в состоянии ли он повлиять на политические процесс в стране?

Сергей Марков: Оппозиция вынуждена воспринимать, но очень не любит его. Вместе с тем не игнорирует, поскольку он является важной фигурой для силовых структур. Его люди есть всюду – в министерстве обороны, в министерстве безопасности. Окруашвили нужен оппозиции, чтобы, при случае, парализовать возможное силовое решение вопроса со стороны власти.

Михаил Александров: Там уже не Окруашвили задает тон. Решают люди из новых правых, лейбористы и их сторонники, консервативная партия, республиканская. Они сплотились против Саакашвили. Личность бывшего министра обороны не играет первостепенной роли. Оппозиции было бы выгодно, чтобы он к ней присоединился. Но даже если этого не произойдет, данный факт не изменит соотношения сил. К тому же бизнесмен Патаркацишвили открыто обещал финансировать противников президента. Теперь его деньги цементируют оппозицию. Окруашвили сделал свое дело – он уже нанес точечный удар в слабое место режима Саакашвили и режим зашатался.

Вопрос: На Ваш взгляд, изменится ли грузинская внешняя и внутренняя политика в ближайшее время?

Сергей Марков: Пока трудно сказать. Сама оппозиция очень проамериканская. Пророссийские политики (их несколько десятков) были арестованы в конце прошлого года, они в тюрьмах. Даже на сегодняшних митингах многие лозунги на английском языке. Нет отчетливых данных, говорящих о том, что грузинская политика поменяется. Но многое возможно в результате такого хаоса. Россия же занимает довольно пассивную позицию, поэтому она не воспользуется существующим кризисом, поскольку не имеет собственных ресурсов в регионе. Сегодня они минимальны, поскольку Москва ведет сверхпассивную внешнюю политику в СНГ.

Михаил Александров: Нам выгодно, чтобы в Грузии начался реальный демократический процесс. Нужна действительная состязательность партий, так как тогда пророссийские силы тоже выйдут на политическую арену, заявят о своей позиции, будут нормально конкурировать. Грузины,рано или поздно все равно поймут, что самый лучший вариант – исторически проверенный и подтвержденный практикой – сотрудничество с Россией. Но все это дело не одного года. С нашей стороны потребуется проявить твердость и поддерживать соответствующие силы в Грузии.

Вопрос: Такой, как Вы сказали, демократический процесс, поможет снять напряженность вокруг Южной Осетии и Абхазии?

Михаил Александров: На первом этапе вряд ли. Но потом, когда пророссийские силы наберут авторитет, смогут выдвинуть альтернативные лозунги, будут выпущены политзаключенные, вернутся изгнанные эмигранты - вполне. Тогда у них получится эффективно выступать за нормализацию отношений с Россией, за более реалистичный и справедливый подход к урегулированию конфликтов с РЮО и Абхазией.