Диалог превращается в монолог (политический комментарий)

 «Приднестровье», Тирасполь, 06.08.08

Виталий Островский, политический обозреватель

Как мы уже сообщали, Тирасполь посетила делегация посредников и наблюдателей в переговорном процессе между РМ и ПМР. Но накануне в том же составе дипломаты провели аналогичную встречу в Кишиневе с президентом Молдовы Ворониным, о чем поведала своим читателям пропрезидентская газета "Независимая Молдова". Поводом для этого комментария послужили  слова президента Молдовы, повторяемые им в последнее время как заклинание, призванное убедить всех, с кем он встречается на высшем уровне: "Есть реальные предпосылки решить приднестровский конфликт до конца года".

Напомним, что в Тирасполе и специальный представитель Действующего председателя ОБСЕ Хейкки Талвитие, и специальный представитель ЕС в Молдове Кальман Мижей, и посол по особым поручениям министерства иностранных дел РФ Валерий Нестерушкин заявляли, что никто не собирается "давить" на приднестровцев и диктовать им условия урегулирования. Все они ратуют только за возобновление конструктивного диалога между сторонами, за обоюдные действия, направленные на реализацию мер по укреплению доверия между конфликтующими сторонами, что, по их мнению, и должно привести к обоюдоприемлемому соглашению, исчерпывающему конфликт.

Замечу, что абсолютно неправомерно именовать его "приднестровским", ибо не Приднестровье развязало войну, не Приднестровье наводило силой оружия "конституционный порядок", не Приднестровье стреляло в мирных жителей Новых Анен или Вадул-луй-Водэ, а по приказу из Кишинева опоновцы расстреливали Бендеры и Дубоссары.

Повторю, речь идет о возобновлении диалога между равноправными сторонами, и ни о каком априори определенном политическом статусе Приднестровья речи быть не может.

Однако в Кишиневе довольно уперто стоят на своем, демонстрируя не просто непонимание позиции посредников и наблюдателей, но и, довольно наглым образом игнорируя право приднестровцев на собственное мнение, ставят их перед фактом, исключающим малейший компромисс.

Подчеркну, что все вышеперечисленные лица практически в совершенстве владеют русским языком. До сих пор считалось, что русским языком владеет и президент Молдовы, однако его высказывания на встрече с высокопоставленными представителями посредников и наблюдателями заставляют усомниться в этом.

Хейкки Талвитие в беседе с Ворониным подчеркнул необходимость постоянного и конструктивного диалога между сторонами на всех уровнях. Как предполагает дипломатия, диалог необходим сторонам, чтобы выслушать предложения друг друга и путем компромисса прийти к общему согласию. Конструктивизм диалога заключается в умении и желании учитывать позицию противоположной стороны и готовности на определенный компромисс ради достижения общей цели. Многоуровневость диалога предполагает как встречи на высшем уровне, определяющие стратегические моменты, так и детальную проработку вопросов на уровне специалистов в той или иной области. А необходимость такого рода встреч говорит о том, что до сих пор между сторонами не выработана единая позиция, практически нет точек соприкосновения и, чего греха таить, нет и взаимопонимания по решению проблемы. Это ясно всем. Всем, кроме президента Молдовы и его чиновников.

На чем же основывается уверенность Воронина в том, что есть реальные предпосылки решить проблему молдо-приднестровских отношений до конца этого года? Отбросим присутствующий в этой фразе предвыборный пиар и посмотрим на аргументацию президента Молдовы. В беседе с дипломатами он подчеркнул, что предложения Кишинева соответствуют принципам Закона об основных положениях особого правового статуса населенных пунктов Приднестровья, принятого единогласно парламентом Республики Молдова 22 июля 2005 года (!).

Итак, нет никакой Приднестровской Молдавской Республики, за независимость которой отдали свои жизни сотни человек, которая обладает всеми институтами государственной власти, а есть только населенные пункты Республики Молдова, расположенные на левом берегу Днестра. Закон Молдовы, принятый без участия приднестровцев и, естественно, без учета их мнения, определяет даже не политический статус региона в целом, а некий пока "особый" статус населенных пунктов.

В таком случае предполагаемый диалог превращается в монолог представителей Молдовы на возобновляемых переговорах, которые ставят приднестровскую сторону перед фактом - необходимостью выполнять закон, принятый молдавским парламентом. В чем будет заключаться конструктивизм этих встреч и зачем проводить их во множественном числе, если при такой постановке вопроса достаточно и одной, на которой приднестровцам и укажут на их место в общем "стойле". Аналогичный случай в мировой истории происходил, к примеру, в 1945 году, когда фельдмаршалу пораженной в войне Германии Кейтелю сообщили о необходимости подписать Акт о капитуляции. И это было справедливо, ибо Германия - агрессор, развязавшая вторую мировую войну, проиграв в ней, была наказана за преступления против человечества. И напротив, Приднестровье явилось жертвой молдавской агрессии и вынуждено было ее отражать. Нелогично получается.

Сегодня еще статус "населенных пунктов Приднестровья" определен как "особый", но уже в следующем году, в случае согласия приднестровцев с таким уделом их бывшей республики, этот статус, даже при участии в парламенте Молдовы приднестровских депутатов (чья роль при их подавляющем меньшинстве будет статична), может раствориться без следа. А при претворении в жизнь давней мечты Воронина о демократизации, демилитаризации и декриминализации "населенных пунктов" левобережья  Приднестровье  ничем  не  будет отличаться от Леовского или Бельцкого районов Молдовы - те же примары у власти и те же полицейские - исполнители их воли. 

Примечателен тот факт, что президент Молдовы абсолютно проигнорировал документ, переданный ему при личной встрече Президентом Приднестровья, о соглашении между Приднестровской Молдавской Республикой и Республикой Молдова, проигнорировал все ранее подписанные в присутствии международных посредников и наблюдателей договоренности и, как показывает практика, намерен так же поступать и со всеми будущими обязательствами Кишинева перед Приднестровьем.

Практически все члены дипломатической делегации, посетившие Кишинев и Тирасполь, говорили об укреплении мер доверия между сторонами. Для этого, по мнению спецпредставителя ЕС в Республике Молдова Кальмана Мижея, сторонам необходимо под гарантии международного сообщества разработать и принять новые документы, устраняющие все противоречия и разногласия, завершив таким образом многолетнее противостояние. Но спецпредставитель так и не мог внятно объяснить, почему нельзя для укрепления мер доверия не тратить время попусту на повторение пройденного, а просто приступить к выполнению старых договоренностей, уже согласованных и подписанных президентами Молдовы и Приднестровья? И каким образом будет реагировать международное сообщество, если и новые соглашения будут так же проигнорированы Кишиневом, как их предшественники?

Для укрепления доверия между Приднестровьем и Молдовой необходима демонстрация доброй воли, прежде всего той стороны, которая это доверие потеряла, а именно - Кишинева. Но ведь даже последнее обещание президента Молдовы обратиться в ЕС с просьбой о снятии с руководителей Приднестровья ограничений в передвижении по Европе осталось пустым звуком. Следовательно, президенту Молдовы нельзя верить ни в большом, ни в малом.

Однако все наши рассуждения строятся на том, что Приднестровье вознамерилось на определенных условиях стать частью унитарной Молдовы. Но ведь это далеко не так!

Точно так же, как Кишинев пытается выстраивать свои отношения с Приднестровьем на основе принятого парламентом Закона о статусе левобережных населенных пунктов, так и Приднестровье в своих отношениях с Молдовой исходит из положения Конституции ПМР, в которой закреплен независимый статус республики, и итогов референдума 2005 года (2006 г. – прим. ред.), на котором подавляющее большинство приднестровских граждан высказалось за независимость. По сути, эти позиции антагонистичны!

Выходит, прав Кальман Мижей, посетовавший журналистам на то, что за время раздельного существования стороны отдалились друг от друга настолько, что точки соприкосновения найти очень трудно. Подчеркнем, процесс удаления не прекращается и ныне. Так может ли в такой ситуации быть успешной попытка повернуть его вспять?

И нужно ли в этом процессе участвовать России в одной упряжке с Западом?

Понятен интерес Европейского Союза - в случае объединения Приднестровья с Молдовой по кишиневскому сценарию, в ближайшей  перспективе произойдет ликвидация присутствия России в этом регионе, что позволит замкнуть санитарную дугу, отделяющую ее от Европы. Но государственные интересы Российской Федерации диктуют прямо противоположные действия.

Пример "антикосово" на деле при реализации сценария по-кишиневски станет антипримером. Если в случае с Косово попираются международные законы, то в случае с Приднестровьем будут попраны не абстрактные слова закона, прописанные на бумаге, а волеизъявление живых людей - народа Приднестровья.

Проводить эксперименты над народом пусть и такой маленькой, хоть и не признанной республики как Приднестровье, ради того, чтобы кому-то что-то доказать - антигуманно. Не говоря уже о том, что это противоречит стратегическим интересам самой России.

Очевидно, решающим аккордом в затянувшейся молдо-приднестровской увертюре прозвучит предстоящая встреча президентов России и Приднестровья. Вряд ли она продиктована простым любопытством Дмитрия Медведева в духе "ху из мистер Смирнофф?"

Хочется верить, что кода (победа?) в этой партии останется за Приднестровьем.