За инициалами «А.П.» в конце Отрывка из письма к редактору, опубликованного в 27-м выпуске 18 тома альманаха «Духовная беседа» в Санкт-Петербурге в 1863 году под заголовком «Китайские вести из Рима» стоит личность Архимандрита Палладия (Иллариона Кафарова), главы русской духовной миссии в Пекине. Почти сорок лет своей жизни отдал отец Палладий служению России, изучению Китая, его языков, культуры и истории.

Совсем молодым человеком в 1841 году начал он свою деятельность в православной миссии в китайской столице в качестве помощника ее главы архимандрита Поликарпа (Тугаринова). Вряд ли мог он тогда представить, что судьба на многие годы свяжет его с Поднебесной, где он дважды будет возглавлять миссию - с 1849 по 1859 и с 1864 по 1878 год.

Чтобы правильно расставить акценты в многогранной деятельности о.Палладия следует обратиться к инструкции Азиатского департамента российского Министерства иностранных дел главе российской духовной миссии в Пекине от 14 апреля (по старому стилю) 1833 года, в которой говорилось следующее:

«Главная и постоянная цель Российского министерства в отношении к Китаю есть политическая и торговая; первая состоит в сохранении и ускорении дружественных с Китаем связей, как с государством, с коим граничим мы на столь значительном протяжении; вторая заключается в распространении и развитии торговых наших с китайцами сношений для пользы отечественной промышленности и взаимных выгод»

Наряду с этим в инструкции выражалась убедительная просьба крайне осторожно подходить к религиозной пропаганде среди китайцев, чтобы не вызвать неудовольствия и подозрения у китайского правительства. «Все сие, - говорилось в инструкции, - побуждает нас просить вас не вдаваться в столь опасное поприще действия, а ограничиться одними делами миссии.. .». (Е.В.Бунаков, «Из истории русско-китайских отношений в первой половине 19 века, журнал «Советское востоковедение», № 2, 1956 г. стр. 97-101).

Однако, несмотря на то, что Палладий Кафаров не делал особенных усилий в распространении христианства, число православных за первый период возглавляемой им тринадцатой миссии увеличилось почти втрое, достигнув 139 человек.

В определенном смысле о. Палладию очень повезло с помощниками, среди которых следует выделить иеромонаха Исаию Поликина, проведшего в Пекине больше времени, чем кто-либо другой из миссионеров. Он сделал очень много для укрепления православия среди потомков казаков-албазинцев и китайцев и положил начало переводу богослужебных православных книг на китайский язык. Он составил первые русско-китайские словари - один общего содержания, другой богословско-церковный. Пока о.Палладий отдавался научной работе, Исайя продолжал трудиться как миссионер и просветитель.

Свое пребывание в Пекине в перерыве между миссиями с 1859 по 1864 год о. Палладий использовал для обобщения опыта изучения Китая, культуры, религий и быта китайского и монгольского народов. Большую известность принес о. Палладию составленный им китайско-русский словарь

Оставаясь главой российской духовной миссии о. Палладий в 1870 году по предложению Императорского географического общества, принял участие в экспедиции по Уссурийскому краю. К этому времени Россия уже владела Амурским краем (по Айгунскому договору 1858 г.) и Приморьем (по Тяньцзинскому договору 1858 г. и Пекинскому трактату 1860 г.). В задачу экспедиции входило проведение этнографических и археологических исследований.

В соответствии с Тяньцзинским договором 1858 г. в Китае была разрешена миссионерская деятельность иностранцами.

В 1864 году о. Палладий возвращается в Пекин уже в качестве официальной главы духовной миссии. К этому времени произошло отделение в ее деятельности области политической и торговой от истинно духовной.

Это не в последнюю очередь поспособствовало ускорению подготовки им своих научных трудов. Не меньшую роль сыграло и то, что в числе его ближайших помощников и соратников находился иеромонах Исайя, принявший на себя основное бремя миссионерства.

В 1878 году о. Палладий окончательно завершает свое пребывание в Китае на посту главы духовной миссии. Но ему не суждено было живым вернуться на родину. Илларион Кафаров скончался по пути в Россию в этом же году.

В своей научной деятельности о. Палладий был не менее плодовит, чем его известный предшественник - первый по настоящему ученый-китаевед о. Иакинф (Николай Бичурин), вклад которого в изучение Китая высоко ценил лично знавший его А.С.Пушкин.

Перу о. Палладия (Иллариона Кафарова) принадлежат такие работы, как «Жизнеописание Будды», «Исторический очерк древнего буддизма», «Старинное китайское сказание о Чингисхане», «Старинное монгольское сказание о Чингисхане», «Путешествие даосского монаха Чан Чуня на Запад», «О магометанах в Китае» и др. Что касается упоминавшегося выше китайско-русского словаря, то он многие годы оставался главным подспорьем для нескольких поколений российских китаистов.

Среди трудов о. Палладия нами была недавно обнаружена небольшая статья «Письмо из Рима», ради которой и зашла речь о жизни и деятельности Иллариона Кафарова. До 1863 года, когда она увидела свет, Россия уже приступила к освоению своих дальневосточных владений, и интерес к истории ранних русско-китайских контактов заметно возрос в обществе.

Несмотря на камерность этой публикации сам факт, что она высвечивает целый пласт малоизвестных сведений о русском присутствии в Китае в первой половине 14 века, примерно за полвека от исторической Куликовской битвы имеет, по-нашему мнению, непреходящее значение.

Установив свое господство над гигантскими территориями Евразии, потомки Чингисхана метрополией своих владений сделали столицу Китая - Пекин, перенеся ее из Каракорума, и дав ей название «Ханбалык» - ханская столица. Более века впервые в своей истории Китай оставался под управлением завоевателей чингизитов, основавших, династию Юань.

Изучая в Пекине китайские исторические хроники, Илларион Кафаров обратил особое внимание на русский след оставленный авторами этих документов.

Для нас период княжения в Москве Ивана 1, по прозвищу Калита, никак не увязывается с тем, что именно в этот период большое даже по нынешним меркам число русских людей проживало в далекой Поднебесной и находилось на службе у тогдашних правителей великой империи, простирающейся от Амура до Дуная и от Сибири до островов Индонезии, в недрах которой зародилась, и развивалась Великороссия Великороссия со столицей в Москве.

Мы должны быть благодарны о. Палладию за то, что он первым приоткрыл завесу над этим пластом нашей истории, чтобы мы новыми глазами могли бы взглянуть на жизнь и деяния наших далеких предков.

[Версия для печати]

"Духовная беседа", т. 18, № 27 (с.367-370), С-Пб, 1863г.

Китайские вести из Рима

(Отрывок из письма к редактору)

Достопочтенный автор этого письма, живущий теперь в Риме, был прежде настоятелем нашей пекинской миссии.

Я только что получил те книжки "Духовной беседы", в которых помещены краткие известия из Пекинской миссии о начатках православия среди наших языческих соседей. Конечно, вы правы: нельзя не порадоваться доброму началу, обещающему несомненный успех в будущем. Китайцы вообще менее предубеждены против русских, чем против других наций. Не лишне также заметить, что между двумя соседними народами существует связь не только географическая, но и историческая; русский дух издавна витал в Поднебесной Империи. По этому предмету, почти совершенно неизвестному до сих пор, я предложу вам извлечения из китайской истории.

По свидетельству этой истории (Юаньши, или история дома чингисханидов в Китае (34. п. 24. 27. 35, 12. 15. 23. 36, 2. 8. 9. 138. 19. Стар. издан.)), имя русских появилось в Китае в тяжкую для нас эпоху монгольского владычества. Россия и русские известны в китайских памятниках монгольского периода под именем Олосы, Алосы, Улосы, иногда Улусу. На рукописной карте XIV века, хранящейся в библиотеке пекинской академии, Алосы, как государство, поставлено в северо-западную оконечность монгольской империи, после Алан-асы (Аланы-Азы) и Кинъча (Кипчак). Олосы, как и ныне китайцы называют русских, очевидно, есть китайское переложение слова Урус; монголы могли заимствовать его в покорённых ими магометанских странах, где, как известно, Русь носила название Урус, тем более, что в монгольском языке нет слова, начинающегося с буквы Р (В истории упоминается о некоторых лицах, которые носили прозвание Урус; в ту пору было в обычае присоединять к своему имени название страны, к которой имели какое нибудь отношение, географическое, или воинское. Так прозывался известный князь одной киргизской орды, Инал (Урус-Инал), породнившийся с Чингисханом.)

В ту пору, появление русских в Пекине было следствием обычая монгольских ханов, набирать в покорённых ими владениях дружины и включать их в свою пекинскую гвардию. Таким образом составились в Пекине полки: Кипчакский, Асу (из Азов) и Русский. Каждый полк имел отдельное правление и особые записи. Мимоходом замечу, что многие Азы, служившие в рядах пекинской гвардии, сохранили христианские имена: Ни гулай (Николая), И лия (Илии), Коурги (Георгия), Димидир (Димитрия). Это обстоятельство подтверждает сказание об обращении Азов в христианство.

О русском полке в пекинской гвардии упоминается в истории, впервые под 1330 годом, когда взошёл на ханский престол Тут и мур, известный более под посмертным наименованием Джаяду. Он первым устроил русский полк, или поставил особого темника 3-й степени над русским отрядом, который носил наименование Сюань-чжун-улосы-хувэй-цинъ-цзюнь, т. е. охранного полка из русских, прославляющего (в смысле доказывающего всему свету) верноподданность. Монголы заняли от китайцев обычай давать войскам пышные и знаменательные титулы. Русский полк подчинён был главному заведыванию высшего военного совета в Пекине. Тогда же устроен был для него лагерь или поселение, на север от столицы; правительство откупило для него у крестьян участок земли, в 130 больших китайских десятин. Русским военнопоселенцам даны были земледельческие орудия, для возделывания земли, и, кроме того, постановлено было, чтобы в тех местах, где они будут стоять лагерем (кочевать), в горах, лесах, при реках и озёрах, они занимались охотой и всю добычу: птиц, зверей и рыбу, доставляли ко двору, при чём сказано, что, кто из них не будет охотиться, тот подвергнется суду. Где было место поселения русских, - по неопределённому выражению: на север от столицы, трудно определить; можно только предполагать, из дарования им пахоных земель, что оно находилось между Великой Стеной и Пекинской равниной. Из этого поселения, они, вероятно, отправлялись на охоту и облавы.

В следующем 1331 году, отменено тёмничество русского полка и учреждено командирство, с пожалованием серебряной печати. По тогдашнему военному устройству, эта перемена в управлении присоединяла русский отряд к ближайшим ханским. В тоже время приписано было к полку 600 новых солдат (неизвестно откуда явившихся), которые отправлены были по домам (?), с тем, чтобы к 1-му числу 7-й луны (т. е. по минованию летних жаров) они вернулись в лагерь. К этому же времени относится распоряжение о выдаче земледельческих орудий и хлеба вновь поступившим на пограничную стражу (?) солдатам из Асу и Русских.

Под 1332 г. три раза упоминается о доставлении русских полоненников в Пекин. В 1-й луне этого года князь Джанги представил 170 человек русских; его одарили за то 72 динами (фунтами) серебра и 5000 динов ассигнациями. Тогда 1000 русских снабжены были платьем и хлебом. В 7-й луне Яньтимур препроводил в Пекин 2500 человек русских. В 8-й луне, князь Аргяшши доставил 30 человек с 103 подростками. Какие князья, откуда и каких русских доставляли в Пекин, по китайской истории невозможно добраться. Вероятно, это сказание может поясняться историей Золотой Орды. Наконец, в 1334 году, знаменитый временщик Баян назначен был командиром гвардии, состоявшей из монголов, кипчаков и русских. Это есть последнее указание о русских в Пекине, в истории дома Юань (В 1368 г., или в 34 году от последнего указания о русских в Пекине, монголы были изгнаны из Китая. Надобно думать, что и русский полк разделил судьбу павшей династии и по удалении из Китая поселился где-нибудь на окраине монгольской степи или в Маньчжурии.).

Из всех этих отрывочных сведений нельзя составить отчётливого понятия о положении и судьбе русской дружины в ханской службе, ни о числе русских, затерявшихся на отдалённом востоке. Тем не менее замечателен исторический факт, что русская православная колония ещё в первой половине XIV века пребывала в Китае, а быть может, и в Манчьжурии (вместе с Азами), - в странах, где, чрез несколько столетий после того, суждено было снова повеять русскому духу, но уже с иными правами и с надеждами на плодотворную будущность.

А. П.

[Версия для печати]