Азербайджанский президент Ильхам Алиев не нашел в Москве управы на Туркменистан и Иран, пытающихся отнять у него несколько крупных месторождений на Каспии. Иного ждать и не стоило: российское руководство надеется извлечь из сотрудничества с Ашхабадом и Тегераном больше выгод - и экономических, и политических.

Президент Азербайджана прилетел в Москву по приглашению Владимира Путина, сделанному еще несколько месяцев назад. Визит, по всей видимости, задумывался как торжественно-ознакомительный: интересно же, как смотрится в качестве президента сын члена Политбюро и выпускник МГИМО Ильхам Алиев.

Однако в этом не слишком любопытном мероприятии неожиданно обнаружилась некоторая интрига. В конце января между Азербайджаном и Туркменистаном прошли переговоры о принадлежности нефтяных месторождений Азери, Чираг и Гюнешли (прогнозируемые запасы - 5 млрд. тонн условного топлива). Туркмения давно претендует на этот участок Каспия, а Азербайджан уже ведет на нем работы. Пару лет назад дело едва не дошло до вооруженного конфликта, и туркменский президент Сапармурат Ниязов предрекал, что "море запахнет кровью".

Январские переговоры закончились уверениями в "необходимости продолжить диалог", то есть фактически ничем. Это дало многим наблюдателям повод подозревать, что визит неожиданно обрел практический смысл и на самом деле Ильхам Алиев едет в Москву искать управу на туркменбаши.

Подозрения усилились, когда стало известно, что буквально накануне визита на Каспии прошли очередные учения азербайджанских ВМС с участием американских военных. Традиционный адресат такого рода учений - Иран, также претендующий на несколько месторождений, которые Азербайджан считает своими. Ясно, подумали наблюдатели, Алиев-младший будет жаловаться Путину еще и на иранцев.

Надо сказать, основания для таких прогнозов были. Последние несколько лет Россия в вопросе раздела Каспия держала сторону Азербайджана, начисто игнорируя туркменские (как, впрочем, и иранские) претензии. Заместитель министра иностранных дел и спецпредставитель президента РФ по Каспию Виктор Калюжный в сентябре 2001 года называл требования Ашхабада "несерьезными". А в октябре прошлого года Россия, Азербайджан и Казахстан подписали соглашение о разграничении своих участков каспийского шельфа. Туркмению и Иран просто поставили перед фактом, что им, разумеется, не очень понравилось.

И только перед самым визитом выяснилось, что, если Ильхам Алиев и хотел бы при помощи России надавить на Туркменистан и Иран, никто в Москве не пойдет навстречу этому пожеланию. Виктор Калюжный на вопрос "Профиля" о том, какую позицию Россия занимает по отношению к азербайджано-туркменскому спору, ответил: "Обе стороны по-своему правы, и вопрос следует решать на основе компромисса". Что, как нетрудно заметить, сильно расходится с его прежними словами о "несерьезности" туркменских претензий.

А в Кремле вообще не проявили особого интереса к теме раздела Каспия: ведь формально говорить и не о чем, этот вопрос в отношениях России и Азербайджана закрыт. Зато с Ильхамом Алиевым намеревались обсудить демилитаризацию моря, что в существующих условиях выглядит почти как издевка.

Прости, Баку

Ветреность Москвы могла бы удивить, но по здравом рассуждении она представляется вполне логичной. Реальность заключается в том, что Москве есть что предложить Азербайджану, а вот Ильхаму Алиеву ответить нечем. А также в том, что российские и внешнеэкономические, а за ними и внешнеполитические предпочтения на Каспии постепенно смещаются в пользу Туркмении и Ирана.

В каспийском регионе Россия лидирует по всем статьям с большим отрывом. И по экономическому потенциалу, и по международному влиянию, и, что немаловажно, по военной мощи. "Наша военно-морская группировка на Каспии одна из самых вооруженных в России, даже по сравнению с океанскими", - говорит замдиректора Института стран СНГ Владимир Жарихин.

Поддержка такого союзника стоит дорого. А что делает Баку? С упорством, достойным лучшего применения, строит нефтепровод Баку-Джейхан по нарисованному в Вашингтоне проекту и проводит на Каспии военные учения с участием американцев.

В свое время сближение Баку и Москвы объяснялось во многом тем, что Россия пыталась умилостивить Азербайджан и добиться от него большего внимания к своим взглядам на проблему транспортировки каспийской нефти на мировой рынок. Этот расчет оказался неверным. Строительство нефтепровода на турецкий порт Джейхан не только не было свернуто, но активизировалось - его пуск запланирован на весну следующего года. Поэтому после того, как соглашение с Азербайджаном о разграничении на Каспии было подписано, Россия почувствовала себя совершенно свободной. И дала понять Ильхаму Алиеву, что недовольна низкими дивидендами от своих политических инвестиций в Баку.

Кстати, тенденцию очень чутко уловил "ЛУКойл", вообще внимательный к колебаниям большой российской политики. На прошлой неделе компания завершила выход из азербайджанских нефтяных проектов, продав свою долю в международном консорциуме, разрабатывающем месторождение Шах-Дениз. Вырученные деньги планируется вложить в СП по добыче казахской нефти, что, кстати, может повлиять на решения казахских властей относительно направления экспорта нефти (напомним, что Азербайджан не оставляет намерений втянуть Астану в проект Баку-Джейхан).

А "Роснефть", "Зарубежнефть" и готовящаяся стать собственностью "Газпрома" "Итера" создали СП "Зарит", которое в ближайшее время подпишет соглашение о разработке нефтегазовых ресурсов туркменского сектора Каспия. В настоящий момент идут переговоры о присоединении Ирана к этому проекту.

И здесь уместно вернуться к азербайджано-туркменским и азербайджано-иранским спорам о принадлежности каспийских месторождений. Крупные месторождения Азери, Чираг, Гюнешли и Алов (на последнее месторождение претендует Иран) имеют ключевое значение с точки зрения проекта транспортировки каспийской нефти через территорию Турции. "Подвесив" юридический статус этих участков шельфа (а именно к этому клонится нынешняя российская позиция), можно поставить под вопрос и весь проект Баку-Джейхан. В итоге к весне 2005 года выяснится, что деньги вложены, а нефти нет. Ильхам Алиев останется наедине с пустой трубой. Это для него будет сильным психологическим ударом, но хорошим политическим опытом.

[Версия для печати]