Президент Белоруссии готов дать советы народу

Александр Фадеев

В июне белорусские официальные органы объявили о начале подготовки к проведению третьего Всебелорусского народного собрания. Точные сроки начала этого форума пока не разглашаются, но, скорее всего, ВНС будет созвано в начале 2006 года. Первое Всебелорусское народное собрание прошло накануне ноябрьского референдума 1996 г.(19.10.1996), на котором права и полномочия президента были значительно расширены. Второе – за несколько месяцев до президентских выборов 2001 г.(18.05.2001), на которых победу одержал Александр Лукашенко.

Представитель Конституционного суда РБ Анатолий Тиковенко специально подчеркнул, что институт народных собраний предусмотрен Конституцией Белоруссии. При этом судья КС Тиковенко сослался на статью третью Конституции РБ. Однако ни в этой статье, ни в какой другой статье республиканского основного закона такой орган народного представительства не упоминается. В отличие, скажем, от Туркмении, в Белоруссии на конституционном уровне не установлен порядок созыва и сфера полномочий «народного веча», а также избрания (назначения) его делегатов.

Поэтому остается непонятным, каким образом белорусский народ сможет реализовывать свою власть в рамках фактически неконституционного Всебелорусского собрания «в формах и пределах», которые Конституцией РБ не определены. К тому же есть резонные опасения, что представлять народ – единственный источник государственной власти и «носителя суверенитета» (последнее определение внесено в белорусскую Конституцию Лукашенко) - будут делегаты, которые попали в списки народных избранников с ведома и согласия президентской администрации.

Ситуация с созывом очередного Всебелорусского народного собрания еще раз свидетельствует о том, что ни у белорусского общества, ни у республиканского руководства пока нет ясного представления о структуре государственной организации и роли в ней народовластия. Модель государственного устройства, сложившаяся в период правления Александра Лукашенко, только внешне имеет черты демократической республики в ее классическом понимании, но ее идейное содержание имеет заметные, специфические отличия. Приходится признать, что пока ввиду недостатка демократической культуры организация белорусского государства базируется преимущественно на личной воле президента, а не на формально-правовых принципах.

Президентская администрация имела возможность придать работе Всебелорусского народного собрания конституционный статус представительного органа, наделить его реальными властными полномочиями, но, как представляется, намеренно не спешила инициировать соответствующие изменения основного закона. Причина этого вполне очевидна – народное собрание задумано как управляемая «сверху» инстанция с выхолощенными властными полномочиями. Собираемое по воле государственно-политического руководства республики народное вече предназначено для придания «народности» решениям властной элиты, главным образом о пролонгации или усилении власти, расширении прав и функций президента, а также для одобрения политического курса Александра Лукашенко.

Всебелорусское народное собрание, работа которого всегда достаточно полно освещается в средствах массовой информации республики, используется правящим классом в качестве весомого (пусть и неконституционного) фактора общественной поддержки, позволяющего высшим чиновникам государства выступать и действовать как бы от лица всего народа Белоруссии. Тем не менее, политический режим республики трудно назвать народным, не является Белоруссия и парламентской республикой с реальным народным представительством. Хотя в республике есть отдельные черты народовластия и частные проявления базовых принципов парламентаризма.

Под личиной демократии в Белоруссии установлена власть одного политика – президента Александра Лукашенко, которого поддерживает единственная в республике массовая (и к тому же правящая) партия, партия чиновников. Режим  личной власти Лукашенко определяет на деле государственную стратегию, белорусский лидер держит в своих руках контроль над абсолютно всеми основными процессами политической, социально-экономической  и культурной жизни Белоруссии. По убеждению многих белорусских политиков Александр Лукашенко в отношении себя все уже решил: он остается на максимально возможный срок (или бессрочно) главой государства, верховным вершителем судеб белорусского народа.

Сам президент называет Всебелорусское народное собрание советом с народом. Поэтому в апреле с.г. он объявил о том, что озвучит в начале 2006 года перед делегатами третьего ВНС «великие и звучные идеи». Однако, как показывает опыт проведения двух предшествующих народных собраний, Лукашенко предпочитает фактически руководить ими в качестве лидера - друга и защитника «простого» народа, к советам которого по большим и малым проблемам этот самый народ должен внимательно прислушиваться.

По сути, подход белорусского лидера к осуществлению своих (колоссальных, заметим) функций и полномочий изначально носит личностный характер, который превалирует над правовыми, формально-рациональными отношениями между властью и обществом. Такому иррациональному типу государственного управления формат Всебелорусского народного собрания вполне соответствует и благоприятен. Участвуя в работе народного веча Лукашенко, например, демонстрирует переход на покровительственное «ты» и по имени уже не только с чиновниками, но и, в переносном смысле, как бы с каждым в отдельности представителем народа, перед которым явно пытается предстать в образе отца нации.

Судя по высказываниям и действиям Александра Лукашенко, он воспринимает президентскую власть как данную народом лично ему привилегию, отождествляет Белоруссию с самим собой и рассматривает ее преимущественно с позиции свих личных интересов. В связи с этим глава государства больше заботится о поднятии уровня благополучия только тех групп общества и отдельных граждан, которые демонстрируют личную преданность «своему» президенту. Исходя из этих соображений, нет сомнений, что в число делегатов предстоящего народного собрания не попадут самостоятельные политики с независимыми взглядами, поскольку таковых нынешний президент не терпит. Попадут те, кто безоглядно верит (или успешно делает вид, что верит) в государственный гений Лукашенко, одобряет его политический курс.

При таком подходе не приходится ждать от народного веча принятия плана реформ и модернизации Белоруссии. Любая радикальная реформа, как известно, в современных условиях предполагает либерализацию внутренней жизни государства. Но это не отвечает личным интересам белорусского лидера, поскольку он отвергает любые новации, способные ограничить его собственную власть. Поэтому делегатам ВНС, как ожидается,  вместо программы глубоких общереспубликанских реформ будет предложен очередной план социально-экономической стабилизации и консолидации общества, который, конечно, будет поддержан народным собранием.

Модернизация экономики, политики и социальной жизни при нынешнем президенте возможна только по инициативе лидера государства и государственными силами, однако, в силу специфики общественного менталитета, степень доверия народа к власти (т.е. к Лукашенко) будет падать пропорционально темпам потенциальных реформ, которые уже не могут быть в Белоруссии «мягкими». Встать над процессом трансформации (или в позиции стороннего наблюдателя) глава белорусского государства просто не может, поскольку это разрушит систему «президент – народ», которую он столько лет создавал своими руками. Поэтому в целях сохранения института личной власти, осуществления политики, отвечающей настроениям и ожиданиям белорусского общества, которое в целом страшится реформ, Александр Лукашенко, скорее всего, предложит делегатам Всебелорусского народного собрания программу экстенсивного роста экономики и отдельных эволюционных преобразований в социальной сфере.

Необходимость принятия такой потенциальной стабилизационной программы будет со стороны президентской администрации подчеркнута путем «раскручивания» угрозы внешнего вмешательства во внутриполитические дела суверенной республики, а также признания нелегитимными всех иных (кроме команды Лукашенко) внутриполитических центров генерации идей государственного развития. Более того, именно борьба с этими враждебными акторами и будет рассматриваться как главная задача президента Александра Лукашенко, гаранта спокойствия и защитника белорусского независимого государства.

Лукашенко, видимо, сосредоточится не только на отпоре всем тенденциям, ориентированным на заимствование западноевропейского (или американского) опыта демократии и хозяйствования, но и попыткам пересадки на белорусскую почву принципов управления экономикой и основ политической структуры союзной России. Поэтому надеждам многих политиков в России на то, что белорусское руководство приступит, наконец, к осуществлению полномерной и реальной унификации своего национального законодательства с российским, к сближению двух стран в финансовой и газотранспортной сферах не суждено будет сбыться. Трудно представить и то, что белорусская сторона сможет пойти на компромисс с российским правящим классом по поводу проекта Конституционного акта Союзного государства.

Наоборот, России следует быть готовой к тому, что в период президентской кампании в соседней Белоруссии она столкнется с жестким и демонстративным отпором со стороны Минска по поводу любых интеграционных инициатив, выдвинутых в Москве. Стремление продлить пребывание на посту президента РБ будет побуждать Александра Лукашенко отстаивать в отношениях с Кремлем свой решающий голос, соглашаться только на те решения, которые не могут служить препятствием для осуществления его полной, ничем и никем неограниченной власти в Белоруссии.

Замысел проведения третьего по счету народного собрания в год президентских выборов, скорее всего, состоит в том, чтобы расширить общественную поддержку президента и кандидата в президенты Александра Лукашенко, придать его правлению ореол власти народного лидера, заботящегося день и ночь обо всех белорусах. Суть единения президента с народом должна выразиться в период работы ВНС в том, что народ добровольно, публично и демонстративно вверяет судьбу государства в руки Лукашенко, который облекается правом выступать и принимать решения от имени всего белорусского общества. Вместе с тем президенту как бы дается негласное разрешение на потенциальное самоуправство и на действия, не требующие отчета и не поддающиеся общественному контролю.

Более того, Александр Лукашенко в рамках народного собрания, что вполне очевидно,  попытается свои личные взгляды на будущее республики  облечь в форму общей воли белорусского общества. Таким образом, ему в  очередной раз удастся получить мандат для реализации «воли народа» и, поскольку народ по основному закону является единственным источником государственной власти, выступить в роли действительно конституционного лидера республики.    

Александр Лукашенко пытается подчинить Белоруссию своей личной власти, править без ограничений, с помощью прямых директив, не оглядываясь на формально существующие в республике органы управления и самоуправления. Опасность такой политической конструкции выражается не столько в том, что первому президенту РБ дается возможность доминировать над всем и вся в республике, сколько в том, что путем якобы прямого договора главы государства с народом Лукашенко объективно делает заложником своей политики Белоруссию и белорусов.

Стоит отметить, что политика самого белорусского лидера привела к тому, что в структуре управления государством чиновничий аппарат превратился в абсолютно безликую и третичную субстанцию, не стоящую между президентом и обществом. Стремление Лукашенко убеждать и находить общий язык с народом зачастую приводило к игнорированию особых интересов белорусской бюрократии. Александр Лукашенко всегда полагался на собственные идеи о государственном благе, довольно консервативные, традиционалистские (и уже в силу этого позитивно воспринимавшиеся большинством белорусов), но явно не способные гарантировать успешное развитие республики в современных условиях.

Вместе с тем, реформаторская деятельность сама по себе не обеспечивает полную устойчивость политическим режимам. Стабильность, например, авторитарных режимов базируется больше на концентрации власти, правовой бесконтрольности, а вовсе не на соответствии хозяйственной модели государств, во главе которых такие режимы, универсальной экономической модели демократических стран. И это вполне осознает Александр Лукашенко. К тому же (и исторический опыт Китая, Южной Кореи, Чили это подтверждает) радикальные реформы в экономике можно осуществлять и при авторитарном правлении.

Правда, администрация Лукашенко, на наш взгляд, не способна к радикальному реформированию всех сфер жизни общества, тем более к обновлению политической структуры. Рано или поздно усиление и централизация власти в руках одного лица – президента - приведет к отчуждению авторитарного политического режима Лукашенко от общества, к его теперь уже внутренней изоляции.

Вообще попытки лидеров авторитарных, диктаторских режимов остановить экономический и социально-политический прогресс, который носит в современных условиях объективный и универсальный характер, их стремление «затормозить» историю ведут не к стабильности, а к социальным потрясениям, революциям и, нередко, к распаду государств. Такие революции, предваряющие социально-экономические скачки, как правило, начинаются внезапно, носят сокрушающий характер и к ним оказываются совершенно неподготовленными ни население, ни оппозиция.

Александр Лукашенко сознательно вел дело к тому, чтобы постепенно подменить такие базовые ценности, как права, свободы человека, «неотъемлемым» правом нации на самоопределение и независимость, которое стало теперь рассматриваться как приоритетное.  Т.е. белорусский лидер копировал, прежде всего, опыт политических элит Хорватии, Словении, Македонии периода распада Югославии, и целого ряда других молодых стран, где это проявилось в наиболее отчетливых формах, когда права и свободы граждан приносились в жертву становлению национального государства. Однако, заметим, хорватских, словенских и македонских государственных руководителей, не говоря уже об албанцах Косово-Метохии, западное демократическое сообщество с 90-х гг. всячески поддерживает и поощряет.

А вот белорусский президент именно по проблеме соблюдения прав человека подвергается ожесточенной критике и санкциям со стороны Западного альянса, к чему последний призывает присоединиться и Россию. И не просто присоединиться, а поставить всю свою политику, экономические отношения с Белоруссией, включая льготы и финансовую помощь, в зависимость от соблюдения руководством республики прав и свобод человека. Надо ли в этих обстоятельствах России ставить знак равенства между Белоруссией и администрацией Лукашенко? Следует ли Кремлю отказываться от потенциальной интеграции с республикой в угоду призывам западного сообщества, действующего, кстати, на международной арене исходя из пресловутых двойных стандартов? Ответ очевиден – нет.