Роль России в приднестровском урегулировании

Геннадий Коненко

Попытки молдавских властей навести "конституционный порядок" в Гагаузии и Приднестровье силовым давлением не только не решили возникшие межнациональные проблемы в бывшей Молдавской ССР после приобретения независимости в результате распада Советского Союза, но и привели в марте 1992 г. к прямому вооруженному столкновению между Кишиневом и Тирасполем.

Россия и соседние Молдавии страны предприняли ряд шагов, чтобы примирить Кишинев и Тирасполь. В апреле 1992 г. в Кишиневе прошли совещания министров иностранных дел Молдовы, России, Румынии и Украины. Однако добиться прекращения конфликта тогда не удалось. В июне вооруженные столкновения возобновились с новой силой.

Развести стороны и прекратить военные действия удалось благодаря новому дипломатическому вмешательству России. 21 июля 1992 г. президенты России и Молдавии подписали Соглашение «О принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова». В соответствии с этим документом была создана Объединенная контрольная комиссия в составе представителей России, Молдовы и Приднестровья, в зону военных действий введены Совместные миротворческие силы конфликтующих сторон и России. Процесс урегулирования перешел в мирную стадию.

Это был первый важный вклад России в решение приднестровской проблемы.

Прямые переговоры между Молдовой и Приднестровьем по урегулированию этой проблемы начались в феврале 1993 года, роль посредника на которых, по просьбе молдавской стороны, взяла на себя Россия.

В мае этого же года к переговорному процессу присоединилась ОБСЕ, а в сентябре 1995 г. - Украина. Так был создан пятисторонний формат переговорного процесса, к которому по инициативе Кишинева и Киева в конце 2005 г. подключились США и ЕС в качестве наблюдателей.

В ходе вот уже 13 лет длящихся переговоров стороны при содействии посредников сумели достичь определенных договоренностей по нормализации их отношений.

Наиболее значимыми в этом отношении были подписанные в присутствии посредников документы: Совместное заявление президента РМ М.Снегура и лидера ПМР И.Смирнова, определявшее общие принципы и цели переговорного процесса по выработке государственно-правового статуса Приднестровья (апрель 1994 г.); Соглашение о поддержании мира и гарантиях безопасности между Республикой Молдова и Приднестровьем, в котором стороны взяли на себя обязательство "не применять во взаимных отношениях военную силу и не оказывать политическое, экономическое или иные формы давления друг на друга" (июль 1995 г.); Протокол, закреплявший за Приднестровьем право иметь свою конституцию, законодательство, символику государственно-территориального образования (герб, флаг, гимн), самостоятельно устанавливать и поддерживать международные контакты в экономической, научно-технической и культурной областях (июнь 1996 г.). Конечные проекты этих и многих других документов были, разумеется, результатом коллективного труда, но основную работу по их составлению выполняли российские переговорщики и эксперты.

И, наконец, в Москве 8 мая 1997 года был подписан Меморандум об основах нормализации отношений между Республикой Молдова и Приднестровьем, ставший юридической базой для последующих переговоров. В нем нашли свое отражение многие положения ранее подписанных между сторонами документов. Но он содержал и весьма важный новый элемент - речь шла о создании общего для Молдавии и Приднестровья государства.

Надо признать, что после 1998 г. Москва отдает инициативу в переговорном процессе по урегулированию отношений между Кишиневом и Тирасполем в руки Киева.

Исключением было предложение России взять за основу будущего документа по решению приднестровской проблемы проект соглашения, подготовленный под руководством Е.Примакова летом 2000 г. Проект развивал многие положения Московского меморандума, подводил к возможности федеративного устройства страны. Он содержал также положение о возможности проведения миротворческой операции в Приднестровье под эгидой ОБСЕ.

Молдова и Приднестровье не восприняли российский проект. Официальный Кишинев отверг его, т.к. еще не был готов пойти на федерализацию страны, к тому же в стране резко обострилась внутриполитическая обстановка, что привело в конце 2000 г. к досрочным парламентским выборам и в начале 2001 г. к смене власти. Тирасполь в это время настойчиво убеждал посредников в том, что только равносубъектность РМ и ПМР в рамках будущего государства может быть реальной гарантией нормализации молдавско-приднестровских отношений и окончательного решения приднестровского вопроса.

Москва не долго настаивала на своем проекте, однако свою идею создания федеративной Молдавии продолжала настойчиво пропагандировать, пытаясь сдвинуть с мертвой точки застопорившиеся переговоры. Идея, в конце концов, все же пробила себе дорогу.

3 июля 2002 года на заседании Постоянного совещания политических экспертов в Киеве (создан по инициативе России в рамках пятистороннего формата переговоров) глава миссии ОБСЕ от имени посредников представил новый проект соглашения по урегулированию. В нем впервые закладывался принцип федерализма как основа построения будущего молдавского государства, с которым, наконец, согласился официальный Кишинев, до этого упорно отстаивавший унитарный характер Республики Молдова.Россия поддержала этот проект. С оговорками, но Тирасполь также приветствовал его появление, а главным образом, положение о федерализации Молдавии.

Но, как показало развитие последующих событий, у Молдовы и Приднестровья было совершенно разное понимание концепции будущей федерации. Тирасполь выступал за создание равносубъектной федерации, а Кишинев настаивал на "ассиметричной", где Молдова одновременно является и субъектом, и Центром, а Приднестровью, по сути, отводилась роль территориальной автономии. В переговорах вновь возник тупик.

Президент РМ В.Воронин просит Россию разработать новый план приднестровского урегулирования.  Такой план был разработан, Москва представила его окончательный вариант на рассмотрение сторон - Кишиневу и Тирасполю в октябре 2003 г.

План получил название - Меморандум «Об основных принципах государственного устройства объединенного государства, известный также как Меморандум «Козака».  

Представленный сторонам документ, предусматривавший создание общего государства – федерации, сохранял территориальную целостность страны в границах Молдавской ССР на 1 января 1990 года и наделял Приднестровье статусом субъекта федерации, обладающего фактически всеми правами государственного образования. Благодаря усилиям России, приднестровцы согласились на «ассиметричную» федерацию, т.к. меморандум предоставлял Приднестровью право применения «вето» в высшем законодательном органе федеративного государства в случае ущемления его интересов как субъекта федерации. 

Лидеры Молдовы и Приднестровья одобрили в целом переданный им Россией документ, в присутствии представителя России постранично парафировали его и должны были подписать документ 25 ноября 2003 г. в ходе визита в Кишинев российского президента.

Но в дело вступила «тяжелая артиллерия». С В.Ворониным западники «провели соответствующую работу». В итоге он сообщает Москве о том, что отказывается от подписания меморандума. Накануне, 23 ноября бывший тогда действующим председателем ОБСЕ мининдел Нидерландов де Хооп Схеффер в беседе по телефону с президентом РМ сообщает, что большинство членов организации не поддерживает российский план урегулирования. По этому же вопросу В.Воронину звонят из руководства Евросоюза (небезызвестный Х.Солана) и Совета Европы. Мнение их относительно меморандума, как можно предположить, не намного отличалось от мнения де Хооп Схеффера. В этот же день с президентом В.Ворониным встречалась посол США в РМ Х.Ходжес.

Дело в том, что США, НАТО и ЕС, давно вынашивающие идею ликвидации российского военного присутствия в регионе и проведения военно-гарантийной операции под эгидой ОБСЕ с участием миротворцев стран-членов Евросоюза и даже НАТО, не могли согласиться с положением меморандума, которое вело к усилению здесь военно-политического влияния России.

Так была упущена возможность покончить с приднестровской проблемой и разделенностью Молдавии. Независимые западные эксперты по-прежнему считают Меморандум России 2003 г. наиболее юридически выверенным документом, который открывал возможность решения приднестровской проблемы. Эту точку зрения разделяют, например, бельгийские специалисты по конституционному праву Бруно де Коппитерс и Уго Дюмон, недавно обсуждавшие проблему приднестровского урегулирования в Москве. Хотя бельгийские эксперты говорили при этом также о том, что Меморандум «Козака» наделял Приднестровье слишком большими автономными полномочиями, они согласились, что проходившие тогда переговоры в рамках Совместной комиссии по выработке новой Конституции Молдавии с участием представителей стран-посредников и западных организаций, в том числе Венецианской комиссии, могли найти разумные компромиссы по распределению полномочий и одновременно исключить возможность ущемления Центром прав Приднестровья как автономного субъекта, обладающего особым статусом в общем (федеративном) государстве.

В июне 2004 г. В.Воронин предложил России, США, Румынии, Украине и Европейскому Союзу подписать разработанный Молдовой документ – Пакт стабильности и безопасности для Молдовы. Оставим в стороне все аспекты этого документа, кроме одного – в пакте о новом обустройстве Молдовы, который должен был решить и судьбу Приднестровья, регион не упоминался ни как сторона конфликта, ни как участник переговоров о заключении пакта.

Налицо была очередная попытка исключить Приднестровье из переговорного процесса по урегулированию. В появившемся к осени 2004 г. западном проекте Декларации стабильности и безопасности для Молдовы и совпадающем с ним аналогичном молдавском документе, в отличие от Пакта, уже ничего не говорилось ни о федерализации Молдавии, ни о Приднестровье как участнике переговоров о будущем молдавского государства.

Заслуга России на этой стадии переговоров была в том, что она стремилась сохранить существующий переговорный механизм как возможность продолжения молдавско-приднестровского диалога с целью решения проблемы урегулирования с учетом интересов сторон. Только при соблюдении этого условия, по мнению Москвы, можно рассчитывать на долгосрочный характер урегулирования приднестровского вопроса.   

И если Россия еще готова была обсуждать предложенный молдавской стороной Пакт стабильности и безопасности, то Декларацию она подвергла серьезной критике. Москва усматривала в документе, прежде всего, откровенное игнорирование достигнутых ранее договоренностей в деле приднестровского урегулирования, а также причину для усиления недоверия между Молдовой и Приднестровьем и, как следствие, роста напряженности в регионе. Несмотря на усиленный нажим со стороны Вашингтона, Брюсселя и Кишинева, российская сторона, в конце концов, отказалась обсуждать упомянутую декларацию и, тем более, ее подписывать. Формат переговоров с участием Приднестровья был на тот момент сохранен.

16-17 мая 2005 г. на встрече представителей сторон – Молдовы и Приднестровья и посредников Украины, России и ОБСЕ в Виннице Киев представил свой план урегулирования приднестровской проблемы, получивший также название «плана Ющенко». Основные положения плана сводятся к демократизации и демилитаризации Приднестровья, конечно, под международным контролем. Такой план, к тому же подправленный в Кишиневе, который как бы в развитие его принял в одностороннем порядке закон об основных положениях статуса Приднестровья без консультаций с Тирасполем, не мог устроить Приднестровье. Не устраивал он в полной мере и Россию.

Однако Тирасполь, понимая, что к власти на Украине пришли прозападные силы,  с целью упредить полное блокирование Киева с Кишиневом, США и ЕС в их антиприднестровской политике, хотя и высказал ряд замечаний к украинскому плану, в целом его одобрил.

Москва, продолжая «проводить работу» с Киевом относительно необходимости внесения изменений в «план Ющенко», прежде всего, с точки зрения обязательного учета интересов Приднестровья и России, заявила о готовности поддержать украинскую инициативу.

В то же время, констатируя тот факт, что разработка и обсуждение статуса Приднестровья откладываются «на потом», и стремясь обратить внимание на необходимость одновременного обсуждения и проблемы будущего статуса региона, Москва на консультациях участников переговорного процесса в Одессе 27 сентября 2005 г.вносит на их рассмотрение свой новый план под названием «Основные принципы, направления и этапы приднестровского урегулирования». 

Хотя российский план не дает определения формы будущего молдавского государства, оставляя эту прерогативу Молдове и Приднестровью, тем не менее, идея федерализации просматривается в документе довольно отчетливо.

Основной упор в новых предложениях России делается на разграничении полномочий и предметов ведения между Молдовой и Приднестровьем, что, по сути, и является конкретным выражением содержания статуса Приднестровского региона в составе Республики Молдова.

В ноябре с украинской стороной была достигнута договоренность о взаимной поддержке – Москвой плана «Ющенко», Киевом – новых российских предложений.

Это нашло свое отражение в Совместном заявлении президента Российской Федерации В.В.Путина и президента Украины В.А.Ющенко от 15 декабря 2005 г., которое было официально представлено на открытии в Тирасполе третьего раунда переговоров по молдавско-приднестровскому урегулированию. Страны-гаранты подтверждали свою приверженность ранее достигнутым договоренностям, они заявили о решимости содействовать скорейшему достижению урегулирования исключительно мирными средствами. В-третьих, президенты отметили стабилизирующую роль нынешней миротворческой операции в регионе и высказались за целесообразность ее трансформации в мирогарантийную операцию под эгидой ОБСЕ по итогам приднестровского урегулирования, а никак не раньше.

Заявление сразу же вызвало недовольство западников, а также молдавской стороны. Киев не мог этого не учесть, и буквально на этой же встрече в Тирасполе украинская делегация дезавуировала его «во имя нахождения компромиссов между всеми участниками переговоров».

Дальнейшее развитие событий показало, что киевские власти, боясь упустить победу на выборах в Верховную Раду и рассчитывая на помощь США в предвыборной борьбе, решили в полной мере «потрафить» западникам, установив совместно с Молдовой экономическую блокаду Приднестровья.

По давнему замыслу Кишинева, поддерживаемого Западом, блокада должна была заставить «мятежный» регион согласиться на его скорейшую «демократизацию и демилитаризацию», за которыми недалеко и до смены нынешней власти в Тирасполе.

Кроме резкого ухудшения экономической ситуации в Приднестровье, что негативно отразилось на повседневной жизни простых людей, усиления недоверия и напряженности между Молдовой и Украиной, с одной стороны, и Приднестровьем, с другой, эта акция ничего не дала. Своей политической цели она не достигла.

В этих условиях Россия видит свою задачу в том, чтобы убедить Киев и Кишинев вернуться к статус-кво, который существовал до 3 марта с.г., когда для приднестровских экспортных грузов молдавско-украинская граница была фактически закрыта.

Снятие блокады, полагает Москва, может послужить толчком к восстановлению доверия между сторонами, прекращению роста напряженности в регионе и, конечно,  даст возможность возобновить прерванные переговоры. Как в плане продолжения дискуссии по вопросам демократизации и демилитаризации Приднестровья, против чего Тирасполь в принципе не возражал и ранее и участвовал в их обсуждении до принятия по отношению к нему репрессивных экономических мер, так и в плане возвращения к рассмотрению вопроса о его политическом статусе.    

Именно обсуждение уже на нынешнем этапе статуса Приднестровья и гарантий по его обеспечению позволит региону и приднестровцам видеть свое будущее и не опасаться за него. Без прекращения блокады, разработки механизма по ее недопущению продолжение политических переговоров становится делом весьма и весьма проблематичным.

Но Кишинев и Киев по наущению западников противятся обсуждать вопрос восстановления прежнего таможенного режима на приднестровском участке молдавско-украинской границы. Это понятно. Им кажется, что победа уже близка, и отказываться от задуманного очень не хочется.

И здесь встает вопрос. Что же рациональнее – вернуться к переговорам и, пусть медленно, но двигаться к окончательному урегулированию приднестровской проблемы, или принудительным путем заставить Приднестровье вернуться в Молдову, загнать болезнь во внутрь, и чем это может кончиться, трудно себе сейчас представить.  А ведь ЕС не раз уже заявлял о необходимости эффективного обеспечения на своих будущих восточных границах мира и стабильности.

Нельзя не обратить внимание на то, что Гагаузия, которой в 1995 г. предоставили автономию и у которой в последние годы отнимали одно автономное право за другим, включая право на самоопределение в случае изменения статуса Республики Молдова как суверенного государства, ныне становится очень неспокойным краем, и такое положение таит в себе угрозу стабильности в Молдове и во всем регионе.

Приднестровье, учитывая печальный опыт Гагаузии, никогда добровольно на подобную псевдоавтономию не пойдет.

Россия, которая в 1992 г. погасила вооруженный конфликт вблизи от своих границ, не хотела бы его нового «возгорания» и превращения региона в «горячую точку», предлагает участникам переговорного процесса осознать свою ответственность и отказаться от насильственных действий в отношении Приднестровья.

В свое время Россия поддержала просьбу Приднестровья о привлечении Украины к переговорам по приднестровскому урегулированию в качестве посредника. Сегодня, когда в Тирасполе справедливо задают вопрос, а может ли оставаться посредником государство, которое однозначно поддерживает на переговорах только одну из сторон конфликта – а именно, Молдову, в Москве считают, что Украина не исчерпала свой посреднический потенциал и способна внести положительный вклад в решение приднестровской проблемы.

Представляется, что и здесь Россия играет немаловажную роль, сглаживая противоречия между участниками переговоров во имя конечной цели – достижения нормализации молдавско-приднестровских отношений и установления в регионе взаимопонимания и стабильности.

В настоящее время переговоры в формате «5+2», где, как известно, США и ЕС являются по статусу наблюдателями, приостановлены на неопределенный срок. Но Вашингтон и Брюссель развернули такую бурную деятельность, в основном по обвинению Приднестровья в агрессии, контрабанде и т.д. и т.п., что можно подумать, они заинтересованы в урегулировании больше, чем, скажем, Молдова. Правда, и это тоже понятно, нет переговоров – нет и наблюдателей. А спешить надо, чтобы постараться решить проблему Приднестровья до вынесения решения по Косово, когда ситуация вокруг непризнанных государственных образований на постсоветском пространстве коренным образом изменится. И не важно, добровольно ли Белград отпустит «на волю» свой исторический край, захваченный косоварами, или нет.

Только «скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается». Когда покойный ныне президент Азербайджана Гейдар Алиев приглашал к председательству в Минской группе также США (Россия и Франция к этому времени уже были ее сопредседателями), он надеялся на ускорение переговорного процесса по Нагорному Карабаху. Но, к сожалению, американское сопредседательство до сих пор так и не помогло в решении карабахской проблемы. Как поется в известной песне, не все могут «короли».

Тем не менее, Москва, давая «добро» на подключение США и ЕС к переговорам по приднестровской проблеме, полагала, что Вашингтон и Брюссель в качестве наблюдателей, а не «вершителей судеб», могут способствовать сближению полярно противоположных взглядов Кишинева и Тирасполя на процесс урегулирования их отношений. Судя по высказываниям российских представителей, Россия и сегодня не склонна отрицать имеющиеся у американцев и еэсовцев возможности положительного влияния на ход событий в регионе. Однако приходится констатировать, что со стороны США и ЕС пока делается все, чтобы политические переговоры по приднестровскому урегулированию не возобновились.

Будем надеяться, что сбалансированная позиция России по приднестровской проблеме послужит примером для всех участников переговоров, и они будут отстаивать не только свои интересы, но и учитывать интересы других, а главное, помнить, что у них есть общий интерес – добиться справедливого всеобъемлющего и окончательного урегулирования конфликта между Молдовой и Приднестровьем.