Особенности политического режима Республики Казахстан: внутриэлитная ситуация накануне будущей смены лидера страны

22.08.08

А. Грозин, зав. отделом Средней Азии и Казажстана Института стран СНГ 

Политическая система Республики Казахстан (РК) определяется патронально-клиентальными отношениями и реально детерминирована борьбой за власть представителей трех племенных объединений - жузов: Старшего – «Улы» (южный и юго-восточный Казахстан); Среднего - «Орта» (северный, центральный и восточный Казахстан) и Младшего - «Киши» (западный Казахстан). Жузы распадаются на 20 неравных по значимости племен, а те – на рода. Межжузовое противостояние, подогревается экономическими интересами (борьбой за сферы влияния).

Пропорции численности казахского населения в раскладе по жузам на сегодняшний день примерно таковы: Старший (35%), Средний (40%) и Младший (25%). Не входят в жузовую иерархию особо почитаемые, но малочисленные группы: «торе» - потомки Чингисхана и «кожа» - потомки арабов, принесших ислам в казахские степи.

В первые годы самостоятельного правления Нурсултан Назарбаев был вынужден балансировать, ища опору среди представителей всех страт казахского традиционного общества, но по мере укрепления личной власти интересы сначала собственного жуза, а потом семьи, стали брать верх.

Казахстанскую политическую и экономическую элиту можно условно выстроить в своеобразную «пирамиду влияния»:

1 уровень – президент Назарбаев и его «Большая Семья». Родственники главы государства заняли в государстве столь широкие позиции, что можно говорить о почти полной «семейнизации» аппарата управления. На сегодняшний день шапраштинская племенная элита (родня президента) в симбиозе с среднежузовскими родственниками супруги президента, родней зятьев президента Н.Назарбаева и рядом иных родственников взяли под контроль основные высоты внутриполитической и экономической жизни в РК.

2 уровень – наиболее приближенные к Н.Назарбаеву государственные чиновники (Б.Утемуратов, В.Ни, К.Саудабаев, А.Джаксыбеков, Н.Абыкаев, С.Калмурзаев, К,Токаев, А.Есимов, К.Сулейменов, М.Нарикбаев, М.Тажин, Н.Балгимбаев Б.Баекенов, и пр.) и лидеры основных «подсемейных» ФПГ (Н.Субханбердин, А.Машкевич, П.Шодиева, В.Ким, В.Цхай и др.). Значительный уровень влияния, в первую очередь определяемый близостью к «Большой Семье». Возможность определять кадровую политику, идеологию, руководство силовыми структурами; распределение финансовых и инвестиционных ресурсов (естественно, в рамках, определяемых «Семьей»).

3 уровень – руководство правительства и парламента (К.Масимов, С.Мынбаев, К.Келимбетов, А.Мусин, У.Шукеев, Д.Ахметов, А.Мырзахметов, К.Токаев, М.Алтынбаев, Е.Идрисов, Г.Марченко, В.Храпунов, В.Школьник и пр.), топ-менеджеры ФПГ (У.Карабалин, Л.Киинов, Л.Бекетова и пр.), менее влиятельные соратники президента (А.Бисенбаев, З.Турисбеков, К.Мами, О.Абдыкаримов и пр.), наиболее влиятельные акимы (И.Тасмагамбетов, К.Кушербаев и пр.). Высокий уровень влияния, определяемый скорее должностными полномочиями, нежели личными возможностями, несмотря на личную значимость. По отношению к первым двум уровням – высокопоставленные исполнители, но имеющие возможность предлагать те или иные идеи руководству.

4 уровень – государственный аппарат – министры и вице-министры, акимы, их заместители, работники президентской администрации, депутаты парламента (являющиеся, в подавляющем большинстве, по сути, чиновниками, «временно прикомандированными» к законодательной ветви власти.), силовики, судьи, средние «олигархи». В силу крайней забюрократизированности казахстанской системы руководства этот уровень «исполнителей» является «передаточным звеном» между высшей властью и обществом.

В Казахстане построена модель «суперпрезидентской» формы правления и полномочия Н.Назарбаева, практически ничем не ограничены. Роль президента, как абсолютного центра всей и всяческой власти в стране подчеркивается и де-юре. Президент при этом наделяется «арбитральными функциями», предусмотренными в конституциях некоторых государств с президентской формой правления. Особенно заметным это стало после внесения поправок в конституцию страны весной 2007 г.

Все крупные экономические проекты в Казахстане всегда заключаются и, в дальнейшем работают, под личным контролем президента Нурсултана Назарбаева. Все 15—18 крупных заводов горно-металлургического комплекса (ГМК) Казахстана и предприятия в сфере ТЭК приватизированы под контролем президента а также ряда ведущих «семейных» фигур. Контроль за ТЭК и ГМК страны со стороны представительной ветви власти, а тем более гражданского сектора отсутствует.

Международные компании, рассчитывающие на ведение успешного бизнеса в РК должны принять казахстанские «правила игры». Тактика различных групп при этом может различаться, но стратегическая линия ориентации на «Семью» соблюдается всегда.

Элите Казахстана присущи экономическая, политическая, информационная и ментальная отчужденность, от основной массы населения. Интегрированная вокруг «Семьи» крупная экспортно-сырьевая космополитичная олигархия и высшая казахстанская номенклатурная бизнес-элита составляют опору политического режима.

Казахстанский правящий класс условно разделяется на несколько клановых группировок, рамки которых не всегда совпадают с традиционным (жузы, племена, рода) членением казахского общества. Правящий класс узок, переплетен родственными связями и общими материальными интересами.

Если в конце 90-х годов прошлого века, чтобы иметь значимый политический вес, необходимо было занимать влиятельную должность и пользоваться доверием главы государства, то сейчас этого недостаточно. Теперь нужно иметь масштабный бизнес, дающий серьезные финансовые ресурсы и обеспечивающий экономическое влияние, собственные СМИ, защищающие интересы и обеспечивающие идеологическое влияние, близкородственную политическую партию, обеспечивающую политическое влияние, многочисленных ставленников в государственном аппарате, работающих на лидера группы и обеспечивающих административное прикрытие. Клановые группировки, отвечающие этим требованиям, составляют ФПГ «первого уровня».

Число и влияние политических игроков в казахстанской элите возрастает. Накануне кризиса 2001 г. (первое жесткое столкновение элит вокруг фигуры бывшего «старшего зятя» президента РК Рахата Алиева, в значительной мере изменившее политический ландшафт РК) четко фиксировалось 5 крупных (ведущих самостоятельную политическую и экономическую «игру» на внутриказахстанской арене) и не менее 5-6 «вспомогательных» (имеющих неплохие позиции в бизнесе, но не имеющие «политически-административной» или «медийной» составляющей) клановых группировок. К началу 2007 г., не смотря на расчленение и резкое ослабление двух крупных финансово-промышленных групп (М.Аблязова и РАлиева), в Казахстане существуют уже 6 группировок «первого уровня» и не менее 7-8 «вспомогательных» кланов. У «вспомогательных» кланов нет выраженного намерения создавать и расширять свое политическое влияние. Эти группировки ориентированы исключительно на получение материальных дивидендов.

Единственная реальная «партия власти» в РК – ближний круг Н.Назарбаева, семья и приближенные. Численный состав их ограничен 15-20 персонами, которые все годы независимости сохраняли доступ к президенту вне зависимости от занимаемой должности. В разное время в партию пытались вступить дальняя родня президента, олигархи, администраторы, но никто из них не прошел «кандидатский стаж».

В течение всех лет существования казахстанского государства персонифицированная Нурсултаном Назарбаевым президентская власть была, бесспорно, сильна. Вместе с тем в последние годы заметна тенденция к последовательному сужению круга доверенных лиц главы государства. Наиболее ярким в истории Республики Казахстана стал скандал, связанный с именем мужа старшей дочери президента Дариги Рахата Алиева, который до конца 2001 г. считался едва ли не основным кандидатом в будущем на пост главы государства. В октябре – ноябре 2001 г. он оказался в центре крупного внутриэлитного скандала, вызванного очередным обострением межклановой борьбы.

Алиев тогда контролировал большинство всех силовых структур и, в первую очередь, Комитет национальной безопасности. МВД тогда, напротив, выступало против «комитетчиков» и «налоговиков». Возможности спецслужб Р.Алиев использовал для отъема собственности у конкурирующих групп и активного строительства своей бизнес-империи.  Против Алиева осенью 2001 г. выступили известные предприниматели страны: они обратились к Н.Назарбаеву с открытым заявлением, в котором содержалась просьба усилить контроль за деятельностью силовых структур которые, по их мнению, зачастую «подменяют силу закона законом силы». ФПГ «старшего зятя» начала терять влияние и, в итоге, в середине 2007 г. Алиев оказался эмигрантом, заочно осужденным казахстанским судом, Д.Назарбаева развелась с ним, а все члены этого клана в Казахстане либо оказались осуждены, либо покинули Казахстан.

К настоящему моменту отдельные казахстанские группы влияния достигли ресурсного потенциала, достаточного если не для открытого, то для негласного оппонирования власти. Уровень совокупного потенциала ФПГ таков, что верховная власть может уничтожить отдельную группировку элиты (как это было с группами Г.Жакиянова или М.Аблязова в 2001 г. и Р.Алиева в 2007 г.), но не может решающим образом влиять на всю систему.

В настоящее время можно констатировать наступление «предела эффективности» выстроенной в РК государственной управленческой структуры. Именно успешность управленческой элиты 1990-х годов становится фактором риска для государства. Резко меняющаяся геоэкономическая и геополитическая ситуация ставят перед республикой иные вызовы, отличающиеся от вызовов периода становления независимости. Чтобы справиться с новыми вызовами, государству необходимо обновить управленческие элиты в промышленности и административном аппарате, причем, не только в формально возрастном смысле, но и в новом качестве.

Политическая система РК все больше нуждается в реформировании – как по объективным (национальным, государственническим), так и по субъективным (групповым, клановым) причинам и потребностям. При этом, одинаковую угрозу для стабильного развития могут представлять, как попытки ее консервации, так и радикального изменения.

2007 год оказался неудачным для Казахстана, но похоже, что нынешний окончится еще хуже. Ситуация в экономике не вызывает оптимизма – растут цены и тарифы, а попытки правительства сдержать их административными мерами малоэффективны. Строительный сектор стагнирует. Банки демонстрируют, что все плохое уже позади, но в это мало кто в Казахстане (и в мировых рейтинговых агентствах) верит.

В политической же сфере перспективы также не слишком радужны. В 2007 году Н.Назарбаев провел политические реформы, которые не устроили никого, а власти несколько раз публично продемонстрировали бессилие и нераспорядительность. Например, в отношении участников массовых беспорядков (Шанырак, Маловодное, Маятас, Казатком и пр.), когда на скамью подсудимых попали отнюдь не организаторы и зачинщики. Власть оценила происшествия как бытовые конфликты, не имеющие под собой и следов межнациональной розни. Острые социальные проблемы по традиции загоняются вглубь.

Разрушительное воздействие на власть РК оказало известное «дело Рахата Алиева», сопровождавшееся (до настоящего времени) активным «сливом» компромата на большинство фигур из ближайшего окружения президента и перестановками в элите.

Кадровые перемещения последнего времени во власти свидетельствуют, что помимо людей Р.Алиева и Д.Назарбаевой с руководящих постов в государственных ведомствах, институтах развития и национальных компаниях начинают вытесняться и люди Тимура Кулибаева. Видимо, глава государства решил отказаться от опоры на родственников, которые настолько окрепли, что стали просто опасны.

В связи с этим Н.Назарбаев видимо будет ориентироваться на «старую гвардию»: Б.Утемуратова, Н.Абыкаева, В.Ни, А.Есимова, С.Калмурзаева и прочих, кто в силу различных причин не имеет президентских амбиций.

Можно предположить, что в 2008 году Н.Назарбаев будет постепенно менять баланс сил в своем окружении, приближая к себе людей своего возраста и чуть помладше («старую гвардию»), противопоставляя их более молодым сорока-пятидесятилетним, одновременно пытаясь найти кадры из числа тридцатилетних, не аффилированных с существующими элитными группировками и ориентированных исключительно на президента. Это не будет способствовать стабильности государственного аппарата.

В целом перестановки внутри казахстанской элиты в течение 2008 г., продемонстрировали неизменность основных направлений государственной кадровой политики в РК. Это, прежде всего, традиционные ротации среди руководителей Администрации президента и других высокопоставленных госчиновников, которые занимают свои посты не долее чем 2-3 года, кадровый дефицит, выраженный в стабильном передвижении внутри госаппарата с поста на пост одних и тех же людей.

Кадровым и организационным экспериментам могут помешать экономическая нестабильность, риск дальнейшего «вползания» в кризис в результате непродуманных действий госструктур, резких изменений в настроении субъектов рынка и малый кадровый резерв высшей власти страны.

Сейчас правительство премьер-министра Карима Масимова и руководство Нацбанка РК и Агентства финансового надзора попали в полосу неопределенности и могут уйти в отставку в любой момент. Факторами, которые повлияют на дату смены, персоналии премьер-министра, членов правительства и руководства финансового сектора, стали ситуация в экономике, тенденции ее развития и взаимоотношения Н.Назарбаева с отдельными кланами казахстанской элиты.

Задержка с обновлением правительства, как представляется, не в последнюю очередь связана с трудностями формирования нового дееспособного кабинета: квалифицированные и проверенные в деле менеджеры всячески отказываются от вхождения в правительство.

Это нежелание связано, в первую очередь, с тем что за последние годы в РК были созданы десятки квазигосударственных структур, включая институты развития и социально-предпринимательские корпорации (СПК), руководство которыми дает больше возможностей для удовлетворения личных материальных запросов при на порядок меньшей ответственности, уровне общественного и государственного надзора. При создании государственных холдингов-гигантов («Самрук», «Казына» «Самгау» и др.), одной из официальных целей их появления была заявлена транспарентность финансовых потоков нацкомпаний. Какого-либо продвижения на данном направлении не видно. К тому же появился институт ответственных секретарей, практически ставших «серыми кардиналами» при действующих министрах.

Это, вообще, одна из особенностей внутриэлитной ситуации в Казахстане – своеобразный «параллелизм». Стала характерной ситуация, когда, например, по сельскому хозяйству, невозможно четко определить, где заканчивается уровень компетенции госхолдинга «КазАгро» и начинается зона ответственности Министерства сельского хозяйства.

В результате указанного «параллелизма» и «дробления власти» при практически том же корпусе высших менеджеров президенту приходится закрывать приблизительно в три раза больше вакансий – квалифицированных высших кадров катастрофически не хватает.

Критерии для назначения на ту или иную должность практически изжиты. Достаточно совершеннолетия, диплома о высшем образовании (не обязательно профильном) и принадлежности к определенному социальному кругу. По словам Данияра Ашимбаева, ведущего казахстанского специалиста внутриэлитных процессов в республике, «Кто угодно может руководить чем угодно, и ничего ему за это не будет».

Главной, по мнению автора, проблемой казахстанской власти является то, что перед Н.Назарбаевым уже в ближайшей перспективе может остро встать вопрос, как обеспечить процесс преемственности власти с учетом своих собственных, различных групповых и внешних интересов. Но пока в его окружении подобная компромиссная и проходная фигура не просматривается.

Выбор кандидатуры следующего президента сегодня реально способен привести к расколу элиты и общества, потере влияния власти в стране и на международной арене.

С другой же стороны – в Казахстане нет системного и устойчивого механизма разрешения межэлитных противоречий, который действовал бы на уровне политических институтов, а не преобладающих сегодня неформальных взаимоотношений отдельных кланов или политических фигур.

За годы независимости в РК появились и усилились во многом независимые от государства политико-экономические группировки, часть из которых уже не устраивают существующие правила игры. Это значит, что, даже при наличии проходной фигуры преемника, отнюдь не исключена жесткая схватка за верховную власть, обладание которой имеет в республике пока первостепенное значение для развития и безопасности бизнеса. Более того, неочевидно, что компромиссная фигура преемника сможет удержать ситуацию.

Основная слабость современной политической системы Казахстана – ее замкнутость на одной конкретной персоне действующего президента. Однако политическая система, строящаяся вокруг персонифицированной президентской власти, не может сохраняться бесконечно долго. Рано или поздно первое лицо государства будет изменено. Более того, процессы последних лет показали, что такая смена может произойти достаточно быстро.

Логика политического развития показывает, что уже в ближайшей перспективе – в промежутке от года до трех лет – в Казахстане следует ожидать серьезных изменений во властно-политическом устройстве.

Казахстан - ближайший союзник России. Вряд ли стоит отрицать, что наши страны объединяет не только 7000-километровая граница, но общность политических и экономических систем. Именно поэтому то, что происходит в Казахстане чрезвычайно важно для России.

Представляется, что в целом отвечающим российским интересам является ориентация на поддержку существующего в Казахстане политического режима и выдвигаемых действующим президентом моделей возможной трансформации высшей власти (включая и будущую кандидатуру возможного преемника Назарбаева). Не в последнюю очередь это объясняется доминирующей в оппозиции РК прозападной (точнее, прямо проамериканской) внешнеполитической ориентацией.

Складывающаяся ситуация – серьезное испытание для казахстанского лидера. То, как развивались внутриэлитные отношения в последнее время демонстрирует, что казахстанская политическая система балансирует на пороге возможного тяжелого кризиса – в первую очередь из-за нерешенности политических разногласий внутри элит. И этот кризис, вероятно, будет обостряться, поскольку на повестку дня встал вопрос о передаче власти, и пока он не будет разрешен, говорить о стабильном Казахстане можно, но при этом стоит учитывать внутреннюю непрочность всей властной вертикали, выстроенной в республике.