«Главное – найти стратегическое решение проблем кавказского региона»

ИА МиК, 21.08.08

По просьбе Русской службы «Голоса Америки» ситуацию на Кавказе комментирует Николай Злобин, директор Российских и азиатских программ Института мировой безопасности в Вашингтоне.

Сергей Москалев: Г-н Злобин, разумеется, наш разговор сегодня – о причинах, обстоятельствах и последствиях военного столкновения в Южной Осетии. Итак, первый вопрос: каковы причины конфликта?

Николай Злобин: Я думаю, что надо различать причины и конкретный повод. Причины конфликта формировались давно, и главной является нерешенность политической географии Южного Кавказа, «замороженность» ситуации. Какое-то время это устраивало всех, но было ясно, что так долго продолжаться не может. Если вы помните сцену из книги «Двенадцать стульев», в какой-то момент всем стало ясно: воронья слободка рано или поздно загорится. Так и здесь: всем было ясно, что рано или поздно конфликт вспыхнет.

Я думаю, пассивность всех участников на протяжении длительного времени, нежелание серьезно обсуждать, что делать с этими регионами, отсутствие какого-то глобального стратегического взгляда на Южный Кавказ, попытка выиграть все и не пойти ни на какие компромиссы, непрофессионализм игроков извне, не понимающих тонкостей ситуации на Кавказе, ошибка в политических расчетах практически со всех сторон – все это в конце концов стало причиной вот этого военного конфликта. А повод был уже не так принципиально важен. Я думаю, если бы это не случилось 4-5 августа, это могло случиться в любой другой день.

С.М.: В чем интересы внешних сил в этом конфликте, какие реальные геополитические интересы преследовала Россия?

Н.З.: У России, конечно, много интересов. Во-первых, непосредственное соседство со странами бывшего СССР, это важный приоритет для России. Если посмотреть на историю России, она всегда боролась за создание пояса безопасности вокруг себя. Для России, у которой рекордное количество соседей (по-моему, в мире нет другой страны, у которой есть большее количество соседей), пояс безопасности имеет принципиальное стратегическое значение.

Во-вторых, конечно, Россия заинтересована в создании благоприятных режимов в этих странах, но, кроме стабильности и благожелательного отношения, Россия, конечно, стремится экономически и политически контролировать этот регион. На самом деле это является одним из главных интересов России. Другое дело – можно, конечно, обсуждать насколько это справедливо по отношению к соседним странам. Район Причерноморья, безусловно, является стратегическим центром: это место, где сталкиваются интересы России и НАТО, это регион, через который идет транзит энергоносителей, это точка, где сходятся геополитические интересы целого рядя стран. В принципе кто владеет Кавказом – тот в значительной степени контролирует Причерноморье, включая страны восточной Европы, морские пути, энергетические пути, нефтепроводы, газопроводы.

Ну и, безусловно, в отношениях с Грузией России важно было настоять на своем варианте решения этой проблемы. И на сегодняшний день Россия, безусловно, выиграла эту схватку. На сегодня российские интересы представлены там в значительной степени монопольно, и очень непросто будет изменить нынешнее положение дел.

С.М.: В своем блоге несколько месяцев назад вы написали: «Косово не вернется в Сербию, как Абхазия не вернется в Грузию». Сейчас, когда открытое противостояние сторон в конфликте Грузия – Россия приостановлено подписанием плана Медведева-Саркози, вопрос о территориальной целостности Грузии повисает в воздухе. Удастся ли Грузии отстоять принцип территориальной целостности?

Н.З.: Принцип территориальной целостности отстоять ничего не стоит, другое дело отстоять саму территориальную целостность. На сегодняшний день это Грузии точно не удалось. Очевидно, что ни Абхазия, ни Северная Осетия с грузинами мирно жить не могут. Любые попытки их соединить будут приводить к войнам, и не только гражданским, но и войнам, которые будут носить международный характер и сталкивать интересы больших держав в этом регионе. Поэтому, я думаю, сегодня главное – задуматься о том, как грамотно, цивилизовано развести Грузию, Южную Осетию и Абхазию, чтобы этот развод носил по возможности наиболее легитимный характер.

А объединительный процесс, если его начинать снова, то он возможен совсем на другой основе: не на политической, не на принципе территориальной целостности, а через складывание там общего экономического рынка, создание инфраструктуры, создание социальных услуг, потом перехода на какие- то единые валютные или законодательные ступени. Но ни в коем случае нельзя начинать с политического решения проблемы, с того, где чей флаг должен стоять. Это опять приведет к войне.

Я думаю, сегодня больше вопросов, чем две недели назад. Когда пройдет первая эмоциональная реакция, не очень понятно, что будет делать Россия, что должна делать Грузия, что должны делать Соединенные Штаты или страны НАТО, которые хотят быть участниками разруливания этой ситуации. На самом деле ситуация более запутанная и более опасная, поскольку уровень доверия полностью разрушен. В 1992-93-94 годах война смотрелась как результат распада СССР, и тогда вся Евразия тряслась в военных конфликтах. Рецидив войны второй раз на этой же самой территории ухудшил ситуацию, отодвинул надолго, если не навсегда возможность мирного решения вопроса территориальной целостности Грузии. Поэтому ни Абхазия, ни Осетия в Грузию не вернутся.

 Исходя из этого, я всегда говорил, что Россия должна признать Косово – тогда ее позиция не будет носить двойственный характер. Я считаю, что и Абхазия и Южная Осетия должны признать Косово и добиваться признания со стороны Косово. А разговор о том, чей флаг должен стоять в Сухуми и Цхинвали, – это вопрос поднимать сегодня ни в коем случае нельзя.

С.М.: А как вы предполагаете, какова будет позиция Соединенных Штатов по динамике развития этого конфликта?

Н.З.: Я думаю, что Соединенным Штатам надо исходить из своих собственных интересов. Надо просчитать баланс сил и определить, что нужно Соединенным Штатам. Конечно, Грузия – очень важный союзник, и оставить ее нельзя хотя бы потому, что можно потерять других союзников. Если Соединенные Штаты бросят Грузию без помощи, то для многих других союзников США в разных частях мира это будет крайне плохим сигналом.

С другой стороны, вопрос заключается в том, насколько вкладываться в Грузию, учитывая, что это будет вызывать крайне негативную реакцию со стороны России, а может, и достаточно скептическую реакцию со стороны Евросоюза, некоторых стран НАТО, арабских стран. Здесь Соединенным Штатам надо в первую очередь взвесить здраво и трезво, в чем заключаются национальные интересы США, и из этого исходить. Конечно, независимость Грузии, ее экономическое развитие, ее демократизм являются приоритетом для Соединенных Штатов, но если посмотреть глубоко – это является приоритетом и самой Грузии, да и России тоже.

Другое дело – как сегодня Соединенным Штатам и России превратить Грузию в поле сотрудничества, а не в предмет для соперничества. Если это удастся, то США мо-гут значительно выиграть. Если это не удастся, то я думаю, и ситуация в регионе будет ухудшаться, и интересы США будут защищены гораздо меньше, чем они могли бы быть в обратной ситуации. Соединенные Штаты могут проиграть на Южном Кавказе, если Россия пойдет достаточно далеко и будет стремиться к изменению политического ре-жима в Грузии, к изменению политического руководства в Грузии, к монополии над грузинской политикой.

Америка, которая находится далеко, конечно, будет поставлена перед дилеммой: надо ли идти на решительные шаги? Например, если не удастся включить Грузию в НА-ТО, следует ли заключить прямой военный договор с Грузией о сотрудничестве и взаимопомощи и поставить там военную базу? Но на это нужна большая политическая воля, это вызовет крайне негативную реакцию не только со стороны России. Но если Вашингтон на это готов и считает, что это важно, то это делать надо.

С.М.: Если анализировать российские источники информации, то во многих материалах сквозит недовольство тем, как конфликт освещался в западных средствах массовой информации. Ваше мнение?

Н.З.: Ну, я думаю, что у россиян есть повод для недовольства тем, как освещался конфликт в американских СМИ, я бы не сказал – в западных. Россияне, насколько я могу понять, имеют гораздо меньше претензий и жалоб к главным европейским каналам – они давали разные точки зрения. Что касается американского освещения, то, как мне кажется, оно было несколько односторонним, но вину за это, я думаю, нужно разделить пополам и возложить и на американские средства массовой информации, и на Россию. На Россию – в том смысле, что она заняла слишком пассивную позицию. Война сегодня выигрывается в телевизоре, а не на поле боя. Да, в СМИ существовало определенное преимущество, даваемое грузинской версии событий, а не российской. Но с другой стороны, американцы были гораздо более знакомы с грузинской позицией. Не секрет, что Грузия является одной из любимых стран нынешней администрации США, и я думаю, президент Саакашвили удачно создавал информационные поводы.

С.М.: Николай, и в заключение, в качестве короткого резюме: каковы уроки этого кризиса для России, Грузии, США?

Н.З.: Я думаю, что главный урок заключается в том, чтобы найти стратегическое решение проблем региона. Временные решения, которые оттягивают ситуацию, как правило, ухудшают ее. И Россия, и США и Грузия в течение долгого времени надеялись найти вариант, при котором они смогут разрешить эти конфликты в свою пользу, однозначно и легитимно. Этого не получилось.

Я думаю, что нужно искать общий приемлемый для всех легитимный вариант решения проблемы, и здесь важно понять, что всем придется пойти на компромисс. Компромисс, без сомнения, не удовлетворит никого, как любой компромисс: всегда все будут недовольны, потому что все получить будет нельзя. И вот здесь важно понять стратегически: то, что ты выигрываешь сегодня, на самом деле может обернуться твоим большим проигрышем завтра. Из этого надо исходить. Я понимаю, что политическая элита в значительной степени действует, исходя из сегодняшних интересов. Но если удастся эти интересы осознать на уровне национальных интересов и посмотреть, как будет складываться ситуация в ближайшие десятилетия на Кавказе, и строить свою политику исходя из этого, то мне кажется, тогда решение можно будет найти. Мне кажет-ся это самый главный урок.

Пора временных решений прошла, время бескомпромиссного подхода прошло, время борьбы за монополию прошло, время замораживания прошло, и я думаю, что для Грузии это тоже в значительной степени момент истины. Ей надо решить: что же является эпицентром грузинской политической стратегии? Восстановление территориальной целостности, за которую они борются уже пятнадцать лет, или что-то другое? Например, превращение Грузии в такую развитую и привлекательную страну, чтобы в нее те же абхазы и осетины сами захотели вернуться? То есть всем надо переосмыслить, что произошло, и думать, исходя не из сегодняшнего интереса, а из интересов своих стран в стратегическом плане.