История формирования русской диаспоры в Прибалтике

Екатерина Роберова

Современная национальная структура населения Прибалтики сформировалась под влиянием географических, исторических, социально-экономических и политических факторов. Национальный состав населения прибалтийских государств формировался на протяжении нескольких веков и численность русских существенно менялась в различные периоды исторического развития.

При изучении истории Прибалтики ее территория может быть условно подразделена на область к северо-востоку и область к юго-западу от нижнего течения Западной Двины. В первой области в средние века не было крупных этнических государств. Части этой территории принадлежали Швеции, Дании, Тевтонскому ордену, Ливонскому ордену, Речи Посполитой, а в начале XVIII в. в результате Северной войны вошли в состав России. Во второй области в XIII в. возникло Великое княжество Литовское, включившее в свои границы белорусские и часть украинских земель. В 1569г. была заключена Люблинская уния между Великим княжеством Литовским и Польским королевством – соглашение об объединение в единое государство Речь Посполиту. В результате трех разделов Речи Посполитой (1772, 1793 и 1795 гг.) практически вся территория бывшего Великого княжества Литовского вошла в состав России.

Несмотря на сложное историческое развитие, в истории Прибалтики можно выделить несколько общих периодов для Латвии, Литвы и Эстонии. Прежде всего, возникновение первых республик в 1918г., затем вхождение в состав СССР в 1940г. и образование независимых государств в 1991г.

От появления русских в Прибалтике до Северной войны

В VIII в. к востоку от территории, заселенной эстами простирались земли Новгорода и Пскова. Через Эстонию проходили торговые пути из Новгорода в Западную Европу, поэтому этот регион представлял собой зону жизненно важных интересов Руси.

На основе экономических связей развивались, крепли и политические связи эстонцев с новгородцами. Эсты, или «чудь», как их тогда называли славяне, нередко участвовали в завоевательных походах русских князей. При князе Владимире в состав Киевского государства наряду с Северным Кавказом, Галицией, Волынью входила и юго-восточная часть территории Эстонии. В 1030г. Ярослав Мудрый для укрепления своих позиций в Прибалтике основал город Юрьев (Тарту) – один из самых древних городов Эстонии.

Гранича с землями Великого Новгорода и Пскова, территория Эстонии не раз становилась ареной борьбы с западной экспансией, проводимой вначале крестоносцами, а затем датчанами и шведами. Многие бывшие русские воины оседали в этих краях, обзаводились хозяйствами, семьями. Таким образом, территория страны, особенно Северо-Восток, никогда не была землей, заселенной только эстонцами.

Территорию Латвии первоначально населяли финно-угорские племена ливов, куршей, эстов и финнов. В начале Средних веков они были оттеснены к северу племенами леттов (латышей), латгалов и земгалов. Впоследствии ливы и курши образовали единую племенную группу с латышскими племенами и дали название крупным историко-культурным районам страны – Курляндии, Лифляндии, Латгалии, Земгалии.

В IX-X вв. территория Латвии подвергалась набегам скандинавов, а позже – немцев. Последние хотели использовать старые торговые пути викингов (варягов), а католическая церковь намеревалась развернуть широкую миссионерскую деятельность. С середины XII в. сюда начали приезжать из Германии торговцы, солдаты и миссионеры. Постепенно преодолевая сопротивление, немецкие крестоносцы покорили ливов и в 1201г. основали Ригу как столицу архиепископа и плацдарм для покорения новых земель. Латышские племена сопротивлялись немецкой экспансии, однако разрозненность латышей привела к окончательному покорению Латвии в конце XIII в. В XI–XIII вв. на территории современной Латвии появляются первые русские поселенцы, которые продвигались по рекам Западная Двина и Гауя - важным торговым путям того времени. Это были купцы, торговавшие с местными жителями.

В начале XIII в. эстонцы, так же как и их соседи ливы и латыши, подверглись нападению немецких феодалов, вторгшихся в Прибалтику под предлогом распространения христианства. В 1227г. вся территория современной Эстонии оказалась захваченной. Север захватила Дания, центральный и северо-западный районы достались Ордену меченосцев, который позже влился в Тевтонский орден.

В XIII в. образовался Союз северогерманских торговых городов (Ганза), куда вошли и такие крупные города, как Таллин, Тарту и Пярну. Из Эстонии вывозились сельскохозяйственные продукты, через нее перевозились товары из русских земель в Западную Европу.

Кроме эстонцев на территории нынешней Эстонии жили и другие народности: на крайнем юге – латыши, в Причудье – русские и водь, на северо-западном побережье и некоторых островах – шведы. Эстонцы были заинтересованы в укреплении политических, экономических и культурных связей с Россией. Это совпадало с интересами Русского государства, которое нуждалось в выходе к Балтийскому морю.

Начиная с XIV в. и в течение XV в. увеличивается русское население в Риге, чему способствовало сближение ее с Ганзой. В связи с этим многие русские купцы должны были постоянно находиться в Риге, т.е. на месте сбыта своих товаров. Но селились они в предместьях, на берегу Двины, в Московском форштадте.

В крупных городах Эстонии еще со средневековья жили русские купцы, т.к. она представляла важное звено в постоянно растущей морской торговле между Русским государством и Западной Европой. В Таллине уже в XIII в. была православная церковь и гостиный двор. Во второй половине ХV в. в Таллине, Тарту и Нарве значительно возросла доля русского населения, что было связано с развитием производства и торговли в самой России. Русские ремесленники, рыбаки и огородники стали производить все больше продукции на рынок, возросла активность русских торговцев.

В Таллине русские останавливались в особой части города, где они построили свою церковь. В Тарту основная часть русского населения проживала в районе, который в то время именовался «русским концом», а находившиеся там ворота — «русскими городскими воротами». Рядом располагался и русский рынок.

В Тарту имелись две русские церкви: одна для новгородцев, другая для псковичей. Под одной крышей с церковью находилось специальное помещение, так называемая гридница, в которой купцы устраивали собрания, здесь же были и подвалы, где они держали свои товары. Во второй половине XVI в. крупнейшим в Эстонии торговым центром и портовым городом становится Нарва.

Еще интенсивнее русское присутствие в Прибалтике нарастало в конце XVI в., т.к. во время Ливонской войны (1558–1583 гг.) территории к северу от Западной Двины некоторое время находились под властью Московского государства.

В 1656–1667 гг. вся Восточная Латвия была занята русскими войсками и городок Коконесе стал центром русской администрации. В эти годы в Даугавпилсе (Динабурге) была построена русская православная церковь Бориса и Глеба.

На территории Эстонии в этот период правительством Ивана IV насаждалось русское феодальное землевладение: раздавались поместья боярским детям, создавались поселения русских служилых людей, переезжавших сюда на постоянное жительство. Правительство придавало большое значение организации русского феодального землевладения по всей территории от Чудского озера до морского побережья; оно стремилось как можно скорее и прочнее утвердиться в присоединенных районах, создать здесь хорошо организованное служилое землевладение, где мужское население должно было в любой момент быть готовым к мобилизации.

В конце XVI в. русское население Латвии, в том числе ее восточной части, существенно пополняется за счет наплыва беглых крепостных крестьян. Дело в том, что в 1581г., в ходе Ливонской войны, Восточная Латвия (Латгалия) отошла к Польше и стала одной из ближайших зарубежных территорий, которая граничила на Западе с московским государством. Русские крестьяне бежали сюда, спасаясь от польско-литовских и шведских интервентов, а также опричнины, введенной Иваном Грозным. Местные помещики их с удовольствием принимали, т.к. в результате нескольких войн и эпидемии чумы численность населения резко сократилась, многие пахотные земли были заброшены и превратились в пустоши. Очевидно, что местные землевладельцы были заинтересованы в притоке беглых из-за рубежа; им представляли землю в аренду и предоставляли некоторые льготы, например, освобождали их на первые годы от барщины и оброков.

Еще один важный этап формирования русской диаспоры в Прибалтике связан с притоком сюда старообрядцев в XVII в. Организованные группы старообрядцев впервые появились на территории Латвии еще в 1659г., когда беглецы из московского царства поселились в герцогстве Курляндском на постоянное жительство, а в 1660 г. около Даугавпилса строится даже молитвенный старообрядческий храм. Таким образом, к моменту прихода в Латгалию основной массы переселенцев-старообрядцев, здесь уже существовала русская колония. Старообрядцы бежали за пределы русского государства от религиозных преследований со стороны православной церкви и правительства. Они представляли весьма разнородную в социальном отношении часть русского населения, боровшуюся за сохранение самобытности православной церкви (среди них были представители духовенства, светские феодалы, купцы, крестьяне, городская беднота, стрельцы, казачество). Приток староверов продолжился и в более поздний период, несмотря на то, что в 1772г., по первому разделу Речи Посполитой, эта территория была присоединена к России. Поток в Латгалию был настолько значительным, что он во многом определил последующую религиозную и этническую специфику местных поселений.

Значительное число русских старообрядцев появилось в начале XVII в. и в Эстонии, на территории Западного Причудья. Они бежали из новгородских, псковских земель, а также из центральной части Европейской России. Причудье отличалось от центральных районов Эстонии тем, что здесь образовался своеобразный центр притяжения беглых русских крестьян, причем не только старообрядцев, но и православных. Это заселение западного побережья с востока было как бы естественным, поскольку Чудское озеро объединяло жителей Эстляндии, Лифляндии, Псковской и Петербургской губерний, у которых издавна были тесные торговые, культовые и другие связи.

Многие беглые русские крестьяне скрывались в Алатагузских лесах, расположенных на границе Эстляндии и Петербургской губернии, в районе реки Нарвы и Северного Причудья, где население было этнически смешанным. Беглецы находили поддержку как в русских, так и в эстонских деревнях. В XVIII в. вдоль реки Нарва на север и к западу от нее простиралась цепочка русских деревень.

Русское население в Эстонии было неоднородным по своему конфессиональному составу, т. к. часть его принадлежала к официальной церкви, а часть к старообрядцам. Во всех деревнях они жили совместно, с перевесом то в одну, то в другую сторону, но их разъединяло стремление староверов к обособленности: запрет вступать в брак с инаковерующими, различие в семейных обрядах и обычаях, иной уклад жизни и т. д.

Первоначально расселение русских людей в Прибалтике носило дисперсный характер. Только старообрядцы жили компактно, стремясь обособиться не только от латышей и эстонцев, но и от русских православных. Эта была особая диаспора, живущая по своим традициям, исключавшим всякие новшества в быту, хозяйстве, техническом навыках и пр. Постепенно стали появляться небольшие чисто русские поселения, которые разрастались со временем в целые деревни. В конце XVII в. появились также смешанные деревни, где русские жили отдельно от местного населения в определенной части села, или отдельными улицами, сохраняя свои национальные традиции.

Великое княжество Литовское и Речь Посполита

Историческое развитие Литвы вплоть до конца XVIII в. принципиально отличается от Латвии Эстонии. Если территория Латвии и Эстонии в разные периоды входила в состав нескольких государств, то на территории Литвы собственно существовало сильное единое государство.

В XIII в. появляется Великое княжество Литовское. Первый великий князь Гедиминас за годы своего правления присоединил к Литве Брестские, Витебские, Волынские, Галицкие, Луцкие, Минские, Пинские, Полоцкие, Слуцкие и Туровские земли. В политическую зависимость от Литвы попали Смоленское, Псковское, Галицко-Волынское и Киевское княжества. Официальным языком и языком делопроизводства княжества являлся старо-русский (близкий к современному белорусскому) язык.

Альгирдас (Ольгерд), сын Гедиминаса, также уделял большее внимание «собиранию» земель. За годы его правления территория Великого княжества Литовского увеличилась вдвое. Альгирдас присоединил к Литве Киев, Новгород-Северский, Правобережную Украину и Подол.

Затем правителем Литвы стал Витаутас (Витовт). Он укрепил литовское государство и расширил его территорию. К Великому княжеству Литовскому был присоединен Смоленск, сделаны попытки завоевать Новгород и Псков. Держава Витаутаса простиралась от Балтийского до Черного моря.

Интересной особенностью отношений между Российским государством и Великим княжеством Литовским являлось заключение династических браков между русскими и литовскими князьями. Например, великий московский князь Василий I был женат на дочери Витаутаса – Софии. Это способствовало развитию торгово-экономических отношений между двумя государствами, одним из следствий чего являлось увеличение количеств русских (прежде всего купцов) в Литве.

После крещения Литвы крестоносцы уже не могли оправдывать свою воинственную политику необходимостью распространения христианства и римским папой было запрещено воевать с литовцами. Несмотря на это, в 1409г. Ливонский орден возобновил нападения на Литву. В июле 1410г. объединенное войско, в составе которого были литовцы, поляки, русские, украинцы и белорусы, вступило в земли Ордена. Между Танебергом и Грюнвальдом произошла знаменитая битва, в которой крестоносцы потерпели сокрушительное поражение. В 1411г. был подписан мирный договор с крестоносцами, а в 1415г. римский папа аннулировал права Ордена на Литву. Отношения между двумя сторонами были урегулированы Мельнским миром (1422г.): Литва закрепила свои права на Жемайтию (за исключением Клайпеды и ее порта).

В конце XV – начале XVI вв. обострились отношения с Московским государством, которое, в отличие от Великого княжества Литовского, значительно усилилось. Великий литовский князь Александр, женившись на дочери Ивана III – Елене, надеялся таким образом установить мирные отношения с Москвой. Однако Иван III обвинил Александра в том, что тот пытается силой заставить Елену принять католичество и начал войну против Литвы. В 1503г. было заключено перемирие, по которому княжество лишилось огромной территории – 20 городов (в том числе – Чернигова, Новгород-Северского, Гомеля, Брянска, Дорогобужа). В результате новой войны в 1514г. Литва потеряла Смоленск. Таким образом, территория Великого княжества Литовского сократилась почти на треть.

Из-за Ливонии и выхода к Балтийскому морю Литва вступила с Русским государством в Ливонскую войну (1558-1583гг.). В 1561г. Ливония вошла в состав Великого княжества Литовского на правах автономии. Ливонский орден прекратил свое существование. В то же время войска Ивана IV успешно продвигались вглубь территории княжества и в 1564г. им был взят Полоцк. В этих условиях возникла необходимость более тесного объединения Польши и Литвы. В 1569г. между двумя государствами была заключена Люблинская уния и возникла Польско-Литовская Республика (Речь Посполита), получившая название «Государства обеих народов».

В соответствии с Люблинской унией Польша и Литва становились двуединым государством во главе с общим королем, избираемым общим сеймом польских и литовских феодалов, единой внешней политикой. Литва имела свою территорию и границы, свой управленческий аппарат, свою правовую систему, финансы, войско. Польские дворяне получили право свободно приобретать земли в Литве, литовские – в Польше. После смерти последнего потомка Гедиминаса – Сигизмунда Августа во главе государства стояли избираемые короли, многие из которых мало интересовались делами страны. Фактически вся власть была сосредоточена в руках Сейма, состоявшего из посольской избы (нижней палаты шляхты) и сената (верхней палаты магнатов).

В 1700г. Речь Посполита вновь оказалась втянута в войну со Швецией. Литовское общество раскололось: одни поддерживали Россию, другие – Швецию. Литовские города и земли переходили из рук в руки, бояре Литвы воевали между собой. В 1708–1711гг. к непрекращающимся военным действиям добавились неурожай и чума. Литва потеряла треть населения. Вновь обострились отношения между королем и шляхтой. Улаживать конфликт вызвался Петр I, который ввел на территорию Польско-Литовского государства русские войска. Под его давлением в 1717г. состоялся «немой» сейм, на котором никому не было дано слова для дискуссий. Постановлением сейма была ограничена численность армии, подтвержден запрет королю самому начинать войну, одновременно ограничена роль местных сеймиков, но сохранилось либерум вето. Поскольку Петр I стал гарантом выполнения решений Сейма, это положило началу открытому вмешательству России в дела Речи Посполитой.

В 1770г. прусский король предложил Екатерине II разделить земли Речи Посполитой между тремя соседними государствами. В 1772, 1793 и 1795гг. Россия, Пруссия и Австрия разделили Польско-Литовское государство. Большая часть Литвы отошла к России, меньшая - к Пруссии. Актом от 15 января 1797г., подписанным в Петербурге представителями трех держав, Речь Посполита была окончательно ликвидирована.

Прибалтика в составе Российской Империи

Присоединение к России прибалтийских земель началось после Северной войны между Швецией и Россией (1700-1721 гг.), когда Ништадским мирным договором 1721 г. победоносно завершилась борьба Петра I за выход Российского государства к Балтийскому морю. Согласно этому договору, к России отошли Эстляндия и Лифляндия. Впоследствии в результате первого раздела Речи Посполитой Россия получила Латгалию, после третьего раздела Польши – герцогство Курляндское. Таким образом, в рассматриваемый период в административном отношении территория Прибалтики была разделена на губернии – Эстляндскую, Лифляндскую, Курляндскую, Ковенскую и Виленскую, границы которых далеко не совпадали с этническими. Кроме того, часть нынешней Латвии (почти вся Латгалия) вошла в состав Витебской губернии.

«Особый прибалтийский порядок» просуществовал в Эстляндии, так же как и в Лифляндии, до 1782-1783 гг. и был упразднен Екатериной II, после чего на Прибалтику распространились общероссийские административная и судебная системы, а местное дворянство было уравнено в правах с российским.

Это порядок спровоцировал очередную волну бегства русских крестьян из-за обострения социальной борьбы, вызванной реформами Петра I. Хотя указы Петра I непосредственно не подвергали раскольников жесткому преследованию за их веру, но существенно ущемляли их права: все староверы облагались двойным налогом, не допускались к общественным должностям, за право носить бороды должны были платить подать, носить особое платье.

В Польше, Лифляндии и Курляндии крестьянам жилось лучше, поэтому целые потоки беглых устремлялись на запад, главным образом в Польшу, в состав которой входили тогда земли Латгалии и Белоруссии. Бежали русские крестьяне также в Эстонию, Лифляндию, а оттуда и в Курляндию, где их охотно принимали местные помещики, остро нуждавшиеся в дешевой рабочей силе, а также в крупные города, где также требовались работники. Основной поток беглых шел из северо-западных областей России, находящихся близко от театра военных действий (Северная война), однако со второй половины XVIII в. большой наплыв русских наблюдался уже непосредственно из внутренних губерний России. Особенно много их направлялось в Курляндию и Латгалию. Жившие здесь староверы скрывали у себя беглецов независимо от религиозной принадлежности. Неудивительно, что какая-то часть сторонников официальной церкви оказывалась под влиянием староверов, тем более что в Прибалтике того времени почти не было православных церквей и духовенства.

В Латвии русские устраивались во всех трех уездах Латгалии, при этом староверы обосновывались преимущественно в Даугавпилском и Резекненском уездах. Особенно много староверов поселилось в Курляндии, в Иллуктском уезде, где перейти на легальное положение в XVII - начале XIX в. помогали уже жившие там старообрядцы. Русские православные крестьяне преобладали в Люцинском и Лундзенском уездах Латгалии, но они не образовывали отдельных поселений, а вливались в среду обосновавшихся ранее жителей, русских крестьян-староверов.

Основная масса компактно осела в восточных частях названных районов, расположенных ближе к русской границе. Селились староверы, как правило, отдельными небольшими деревнями, жили особняком, стремясь сохранить свои религиозные устои и обычаи. Такое положение сохранялось вплоть до конца XIX в., когда постепенно, под воздействием капиталистических отношений, строгая самоизоляция стала расшатываться.

Большой размах побегов русских крестьян, дворовых людей, военных дезертиров, рекрутов, разорившихся горожан во второй половине XVIII - начале XIX вв. побудил правительство принимать меры для приостановки этого движения. В случае неудачи на чужбине русские крестьяне и прочие беглые люди в любой момент могли вернуться на родину, даже устроить свою судьбу на более льготных условиях, чем прежде. Это декларировалось в различных указах и манифестах о свободном возвращении в Россию бежавших за границу и о предоставлении им различных льгот.

Важным событием было введение в 1785г. Городового положения, что дало возможность русским принять участие в городском управлении и вообще расширило их права. До этого времени в городах Прибалтики существовало дискриминационное для русских и вообще всех не-немцев торговое право и цеховое устройство. До введения Городового положения правом беспрепятственной торговли в Прибалтике пользовались только «граждане», к которым русских, как латышей и эстонцев, не причисляли. Городовое положение отменило особый суд и управу для русских, дало им представительство в думе и предоставило право беспрепятственно заниматься торговлей и ремеслом.

Основным занятием русских крестьян в Латвии было земледелие, а также охота, рыбная ловля, лесной промысел: выжигали в лесах уголь, гнали смолу, изготовляли бревна, доски, клепку для досок. Большую роль играли домашние промыслы и разнообразные ремесла: портняжное, кожевенное, шорное, гончарное, кузнечное, слесарное, обработка дерева и пр.

В Эстонии земледелие и животноводство не было столь значимым для русских поселенцев. Пахотной земли у них почти не было, поэтому хлебопашеством они заниматься не могли, а арендовали у помещиков лишь небольшие участки земли под дома и огороды. Скот держали только для удовлетворения потребностей семьи, зато огородничество приобрело здесь промысловый характер, особенно во второй половине XIX в.

Особенно важную роль в занятиях местных русских поселенцев играло рыболовство. Они ходили на рыбную ловлю не только на Чудское озеро, но также на озеро Высть-Ярв и на Балтийское море. Они рыбачили во всех водах восточной Эстонии, а по реке Эмайыги доходили даже до залива Пярну.

Начиная с ХVIII в. в городах и деревнях Эстонии русские купцы активно торговали так называемыми «русскими товарами» - среди них были русское полотно, грубая шерстяная ткань, меха, птичье перо и т.д. Для эстонского крестьянства и городских низов деятельность русских купцов означала возможность приобретать такие товары, какими немцы вообще не торговали, а также покупать все необходимое по более низкой цене. В 1770г. в Таллине было зарегистрировано 68 русских купцов; в Тарту постоянно торговали 20 русских лавок. В Пярну русские купцы, рыбаки и ремесленники образовали даже самостоятельный пригород под названием Слобода. В Нарве в третьей четверти ХVIII в., наряду с купцами-немцами насчитывалось примерно 50 русских лавочников, державших торг «русскими товарами».

В 1809г. в пригородах Таллина насчитывалось более 1 тыс. владельцев недвижимости, из них 515 - русских (51,5%). Они строились в основном вдоль малозаселенного Нарвского шоссе и были в массе своей мелкими собственниками.

В конце ХVIII в. в Эстонии начинает зарождаться мануфактурная форма текстильной промышленности. В 1801г. на одном из таллинских предприятий была основана красильня, которая выполняла главным образом заказы петербургских и таллинских купцов, поставлявших на предприятие некрашеную хлопчатобумажную ткань. Там работало 40 вольнонаемных русских рабочих. В области бумажной промышленности одним из наиболее крупных предприятий была Ряпинская мануфактура. В начале XIX в. на ней работало 50 русских крепостных крестьян. На стекольное производство и на обжиг кирпича выписывались квалифицированные рабочие из различных городов России.

В пореформенный период промышленное развитие городов Прибалтики, в первую очередь - Риги, Таллина и Нарвы, получило особенно сильный импульс. Малоземельные русские крестьяне, устремившиеся сюда тысячами, и составили основной костяк рабочих на фабриках и заводах. Русские были пионерами в освоении возникших в этот период новых отраслей производства. Но даже в городской среде, более способствующей межэтническому общению, чем сельская, они поначалу старались селиться компактными слободами. В Таллине, например, русские концентрировались в малонаселенных пригородах вдоль Нарвского шоссе; в Тарту - в пригороде за рекой Эмайыги; в Пярну образовали самостоятельных пригород на берегу моря.

Для экономической жизни латвийских городов в рассматриваемый период было характерно то, что там прочные позиции завоевало старообрядчество, особенно в Резекне и Даугавпилсе. Но больше всего староверов было в Риге, где они основали одну из крупнейших в России общин, которая, постепенно развиваясь, открыла свою школу, больницу, богадельню, приют для сирот, а также имела свои заводы и имения.

Ко времени отмены крепостного права старообрядческие общины обладали значительными материальными ценностями. Численность старообрядцев в промышленных центрах продолжала расти. Так, с 1867г. по 1913г. количество старообрядцев в Риге увеличилось вдвое.

Рост русского городского населения Латвии во второй половине XIX в. происходил в основном за счет лиц наемного труда, занятых в развивающейся промышленности. Одним из крупнейших предприятий была фарфоро-фаянсовая фабрика Кузнецова в Риге. Здесь, также как и на других предприятиях работали выходцы из разных районов Российской империи.

По данным переписи 1897г., в торгово-промышленном секторе Риги и ее обрабатывающей промышленности было занято около 8 тыс. русских переселенцев. Много русских женщин работали в табачном производстве Риги; значительную долю русские составляли и среди железнодорожников.

Во второй половине XIX в. была построена Балтийская железная дорога, соединившая Эстонию с Петербургом и внутренними губерниями России, а также с Латвией. Из типично ремесленных и торговых города Эстонии постепенно превращаются в крупные промышленные и культурные центры. Открытие Балтийской железной дороги привело также к оживлению внешней и внутренней торговли. Таллин быстро выдвинулся в первые ряды среди российских гаваней, что в свою очередь стимулировало развитие местной крупной промышленности и сельского хозяйства.

С середины XIX в. население Таллина росло быстрее, чем в первой половине столетия: сюда переселялись крестьяне и рабочие из Петербургской и других более отдаленных губерний России. По данным переписи населения 1897г. в Ревеле (Таллине) проживало 10 тыс. русских (около 16% всех жителей города). В Юрьевском уезде насчитывалось свыше 10 тыс. человек с родным русским языком, из них в самом г. Юрьеве – около 4 тыс., почти все они – русские. На западном берегу Чудского озера и по реке Нарва (включая г. Нарва) проживало свыше 15 тыс. русских.

Экономика Литвы в XIX - начале XX вв. носила аграрный характер. Хотя большая часть земель принадлежала дворянам (преимущественно - польским), развивалось и крестьянское землевладение, чему способствовали царские указы об отмене ограничений на покупку земельных участков крестьянами-католиками (1905г.) и об отмене выкупных платежей (1907г.). Столыпинская аграрная политика ускорила расселение деревень на хутора. Реформы способствовали техническому переоснащению крупных и средних хозяйств и росту сельскохозяйственного производства. Развивалось мясное и молочное животноводство, продукция которого шла на экспорт. Основными промышленными центрами были Вильнюс, Каунас, Шауляй; ведущими отраслями – пищевая и металлообрабатывающая, в Клайпедском крае – деревообрабатывающая и целлюлозно-бумажная. Именно в этих отраслях стали создаваться первые акционерные общества, которые, как правило, были филиалами немецких, польских или российских фирм.

По данным переписи 1897г. литовцы составляли на современной территории Литвы лишь 61,6%, на втором месте были евреи (13,1%), потом поляки (9,7%), русские (4,8%), белорусы (4,7%), немцы (4,4%), латыши (1,3%). При этом во всех крупных городах литовцы составляли незначительное меньшинство: в Вильно преобладали евреи (40%), поляки (31%) и русские с белорусами (24%), а литовцы составляли 2%; в Ковно также большинство составляли евреи (35,2%), русские с белорусами (25,8%) и поляки (22,7%), а литовцы - только 6,6%; в Клайпеде подавляющее большинство населения составляли немцы (так называемая Мемельская область была частью Восточной Пруссии и только в январе 1923г. передана Литве). Самая высокая доля литовцев была в нынешней южной Литве (в северных 4 из 7 уездов Сувалкской губернии литовцы составляли 72%).

Интересно, что в момент проведения переписи 1897г. кроме 1210 тыс. собственно литовцев в Российской империи были учтены еще 448 тыс. жмудинов (без них собственно литовцы составляли на современной территории Литвы лишь 44%).

К 1914г. доля русских достигла 6%, а литовцев упала до 54%, в частности в восточной Литве (Виленский, Свенцянский и Трокский уезды) доля литовцев снизилась в 1897-1909 гг. с 44% до 30%. Однако после Первой мировой войны, а также получения Литвой независимости, доля литовцев в бывших Ковенской и северной части Сувалкской губерний значительно выросла.

Для системы политического управления Прибалтикой было характерно сочетание гражданских и военных форм управления. Царская власть в Прибалтике была представлена генерал-губернаторами, которые все без исключения принадлежали к высшему командному составу и по большей части были известными полководцами русской армии XVIII в. Царское правительство превратило Лифляндию и Эстляндию в настоящий военный лагерь, на эти территории смотрели в первую очередь с точки зрения военных интересов России - необходимость охранять главный сухопутный путь, связывавший столицу через Нарву, Ригу и Кенигсберг с Западной Европой. Российское военное присутствие было здесь постоянным. Даже после окончания Северной войны здесь всегда было расквартировано около 20-30 тыс. солдат. На долю Эстляндии и Лифляндии приходилось непропорционально много пехотных и кавалерийских полков.

Таким образом, относительно малонаселенное побережье Балтийского побережья намного сильнее остальных губерний было укомплектовано гарнизонными войсками. С этим обстоятельством в значительной степени были связаны изменения в этническом составе региона, в особенности в его городах – увеличение доли русских. Военнослужащие были постоянной величиной в составе русского населения Прибалтики. Они способствовали росту городского населения, оказывали влияние на хозяйственно-экономическую жизнь городов, их внешний облик, развитие торговли и ремесел.

На первых этапах совместного проживания русского и коренного населения Прибалтики серьезных противоречий между ними не возникало, не было и явной отчужденности и враждебности, т.к. русские предпочитали селиться обособленно. Сближению способствовало то обстоятельство, что латышские и эстонские крестьяне всегда были готовы выступить против немецких баронов. «Прорусские» настроения наблюдалась и в городах, где доля немцев порой достигала половины общего числа жителей. Рассматривая торговлю и ремесло как свою привилегию, верхушка немецкого бюргерства всячески препятствовала проникновению в эти сферы «ненемцев», будь-то латыши, эстонцы или русские; стремилась не допускать прямых контактов русских купцов с Западной Европой.

Во всех местных учреждениях, как в выборных, так и представлявших государственную власть, почти не было русских, за исключением рижского генерал-губернатора и вице-губернатора. Большая часть должностей была в руках немецкого дворянства, а все государственные учреждения оставались фактически немецкими сословными организациями.

Русское дворянство Прибалтики, выступая в качестве радетелей «общенациональных интересов», негодовало и возмущалось сепаратизмом и своекорыстием немецких баронов, которые присваивали себе слишком много, а государству доставалась в результате лишь незначительная часть доходов от эксплуатации латышских и эстонских крестьян.

Существовал также конфликт между немецкой и русской культурами: немецкое дворянство стремилось сохранить свое влияние на школы и продолжать политику германизации. Царская же администрация пыталось взять руководство школьным образованием полностью в свои руки и русифицировать его.

На разных этапах переселения русских в Прибалтику имели место самые разнообразные формы взаимовлияния между русским и титульным населением. В сельской местности основными объектами заимствований были земледельческие навыки, способы возделывания незнакомых культур, освоение новых орудий труда и др. В городах, с их многонациональным населением, процесс межкультурного обмена протекал более интенсивно. Здесь происходило скрещивание русской и местных культур в своеобразный цивилизационный симбиоз. На уровне обыденной жизни это проявлялось в бытовых заимствованиях, на уровне массового сознания - в преодолении отчужденности и росте взаимопонимания.

Первые республики

В 1916-1917гг. в ходе Первой мировой войны территория Прибалтики была занята германскими войсками. После Октябрьской революции в России 1917г. здесь развернулись довольно сильные национально-сепаратистские движения, которые в 1919-1920гг. привели к возникновению самостоятельных, национальных в своей основе государств: Эстонии и Латвии – примерно в современных границах, Литвы – без г. Вильно и смежных районов, оказавшихся в составе Польши.

Таблица 1

Национальный состав населения Прибалтики в 1920 и 1935гг. (%)

*Эстония - 1922, Литва - 1923 (Клайпедская обл. - 1925)

**Эстония - 1934, Литва - 1933

Источник: The Baltic States before The Second World War (Brief collection of statistical data), Central Statistical Bureau of Latvia, Riga, 2002

В 20-30 гг. в национальном отношении Эстония являлась наиболее однородной страной из Прибалтийских республик. В этот период национальные меньшинства в Эстонии составляли лишь около 12%, в том числе русские около 8%. Они населяли сплошную территорию в восточной части страны, у побережья Псковского и Чудского озер. В большинстве своем это были бедные крестьяне и рыбаки.

В послевоенной Европе Эстония была единственной страной, где существовала национально-культурная автономия. Закон о культурной автономии национального меньшинства был принят Рийгикогу 12 февраля 1925г. Закон устанавливал право национальных меньшинств на сохранение их этнической принадлежности, культуры и вероисповедания. Согласно закону немцам, русским, шведам и другим национальным меньшинствам (численностью более 3000 человек), живущим в Эстонии, гарантировалось право на создание своего культурного самоуправления. Культурное самоуправление имело право создавать публичные и частноправовые образовательные институты, обучающие на родном языке, и осуществлять и контролировать их деятельность. Культурное самоуправление имело также право заниматься иными культурными потребностями соответствующего национального меньшинства и направлять деятельность созданных с этой целью институтов и предприятий.

Правом культурно-национальной автономии воспользовались немецкое, еврейское и шведское меньшинства, а стотысячная масса русских не смогла им воспользоваться. Русское население было гораздо хуже снабжено школами и культурными учреждениями, чем другие национальности.

По договору с Советской Россией в 1920г. к Эстонии отошел Печорский район с преимущественно русским населением. По данным переписи населения 1922г. в Эстонии насчитывалась 91тыс. русских. По отношению к русским в Печорском крае проводилась политика языковой ассимиляции – в частности здесь отсутствовали школы с русским языком преподавания.

Для национального состава населения послевоенной Латвии было характерно заметное увеличение численности русских со 125тыс. в 1920г. до 207тыс. в 1935г. Численность русскоязычного населения была еще выше. Так, в 1930г. в Латвии доля русских по национальности составляла 10,6%, а процент лиц с русским языком как родным равнялся 13,3.

В Риге доля русских была ниже, чем в среднем по стране (7,9%), в то время как доля других национальных меньшинств в столице была выше (немцы – 11,7%, евреи – 11,2%). Это говорит о том, что русское население Латвии было преимущественно сельским.

С точки зрения конфессионального состава населения Латвия выделялась из прибалтийских государств высокой долей старообрядцев (5,5% или 107,3 тыс. человек). Эта ситуация явилась следствием притока сюда старообрядцев в XVII-XIX вв. По национальной принадлежности подавляющее большинство старообрядцев было русскими.

В декабре 1919г. был принят закон Народного Совета об учебных заведениях Латвии, который определил, что школьная система национальных меньшинств «автономна в своей организации». Государственным учреждениям и учреждениям самоуправлений было поручено открыть и содержать для каждого меньшинства столько школ, сколько необходимо для просвещения его детей. В местах, где детей других национальностей было не много, можно было создавать классы (потоки) в латышских школах с обучением на родном языке. При Министерстве просвещения был создан Департамент школ национальных меньшинств, в состав которого входили управления немецких, русских, еврейских, польских и белорусских школ. Их советы и начальников выбирали сами меньшинства.

Таблица 2

Количество школ в Латвии

Источник: Национальные и этнические группы в Латвии. Информативный материал. Министерство юстиции Латвийской Республики (Отдел по национальным делам), Рига, 1996

Как следует из данных таблицы 2, за период с 1920г. по 1934г. количество русских основных школ сократилось в 1,5 раза при существенном увеличении латышских школ. Одной из причин этого являются принятые в начале 1932г. «Правила о государственном языке», которые значительно повысили роль латышского языка в управлении и быту.

Во времена Первой республики для русских детей в Риге были открыты двери 11 основных школ-шестилеток. После их окончания наиболее одаренные ученики или же дети состоятельных родителей могли продолжать обучение в гимназиях. В 1935г. все русские гимназии объединились в одну - Рижскую русскую правительственную гимназию. В русских школах достаточно активно изучался латышский язык. Кроме того, география и история Латвии преподавались на латышском языке.

После состоявшегося в мае 1934г. государственного переворота, когда всю власть в стране переняло правительство К.Улманиса, права национальных меньшинств в Латвии были ограничены. Школы национальных меньшинств подчинили общему руководству Министерства просвещения. Оно стимулировало обучение детей в латышских школах. Началась довольно быстрая ассимиляция представителей национальных меньшинств в латышскую среду, особенно в смешанных семьях.

В Литве в начале 20-х гг. (перепись населения 1923г., в Клайпедской области – 1925г.) доля литовцев составляла чуть более 80%. В отличие от Эстонии и Латвии, где наиболее крупным национальным меньшинством являлись русские, в Литве второй по численности национальностью были евреи. Русские занимали лишь четвертое место (третьи – поляки), составляя 2,4% населения.

Характерной чертой национальных взаимоотношений в Литве в этот период являлся тот исторически сложившийся факт, что в то время как в деревне в основном проживали литовцы, в городах национальные меньшинства преобладали как численно, так и с экономической точки зрения. Торговля и промышленность находились в основним в руках евреев и поляков, а в Мемельской области – в руках немцев. Другой особенностью национальной ситуации являлось преобладание польского землевладения: помещичий класс Литвы в основном состоял из поляков и ополяченных литовцев. Что касается русского и белорусского населения, то оно распределяется следующим образом: 78% были заняты в сельском хозяйстве, 8% - в промышленности и 3% - чиновники и военные.

В послевоенные годы наиболее радикальные изменения произошли в этническом составе населения столицы независимой Литвы - Каунасе. Доля русских и поляков, ранее составлявших почти половину населения, здесь сократилась до 8%. Зато литовцев стало почти в 10 раз больше (5,7 тыс. в 1897г. и 54 тыс. в 1923г.) и теперь они составляли 59% населения города.

Существенные изменения происходили также в современной столице страны – Вильнюсе. В бывшей Виленской губернии, захваченной в апреле 1919г. года Польшей, велась государственная политика полонизации, что приводило к уменьшению доли литовцев в населении. По данным Виленского центрального статистического бюро, на 1 октября 1919г. более 55% населения города были поляки, литовцы составляли 2%. Однако уже в момент переписи 1931г. доля литовцев сократилась до 0,8%, а поляков увеличилась до 65,9%. Интересно, что за этот период численность русских возросла почти в два раза.

Перепись в Клайпедской (Мемельской) области, предпринятая литовскими властями в 1925г., показала, что литовцы, несмотря на два года правления здесь, по-прежнему являются меньшинством (26,6%). Относительное большинство составляли немцы (41,9%), следующую значительную группу составляли «мемельцы» (24,2%), остальные жители были представлены евреями, поляками и другими национальностями. Кто такие «мемельцы» («мемельляндеры») - вопрос сложный: это, скорее всего, потомки пруссов (которые в языковом отношении были родственниками литовцев и латышей), еще не до конца ассимилированных немцами. «Мемельцы» говорили на языке, который ближе к литовскому, чем к немецкому, но считали себя людьми германской, а не литовской культуры («мемельцев» с немцами сближала также приверженность лютеранской церкви).

После получения Литвой независимости основная задача заключалась в создании литовской государственности. Литовская буржуазия не была настолько сильна, чтобы построить собственными силами государственный аппарат, что привело на первых порах к очень широкому привлечению в него старого русского чиновничества, польских военных специалистов, еврейской интеллигенции. Заполнение аппарата нового государства нелитовскими элементами было настолько велико, что в 1919г. нередко случалось, что литовского крестьянина, приходившего в учреждения «своего» государства просили говорить по-русски, т.к. чиновники не понимали литовского языка.

В первые годы существования Литовской республики государственная политика в отношении национальных меньшинств отличалась достаточным либерализмом. Национальным меньшинствам были предоставлены широкие права в области культура и школы. Так, еврейское меньшинство получило своего рода национально-персональную автономию: был создан еврейский национальный совет для заведывания еврейскими школами, культурно-просветительными и другими делами, с широкими правами и компетенцией и т.п. Аналогичным было положение польского населения, несмотря на состояние войны между Литвой и Польшей. Польское население в Литве имело значительное количество государственных и частных школ на польском языке, культурных и общественных учреждений и т.д.

Положение национальных меньшинств резко меняется по мере упрочнения и консолидации нового государства. Были упразднены «еврейский национальный совет» и министерство, ухудшилось положение еврейской школы. Вопрос о польском меньшинстве осложнялся общим состоянием польско-литовских отношений.

Тяжелая ситуация складывалась со школами русского и белорусского меньшинств. Лишь 16% русских и белорусских детей школьного возраста посещали школу; половина из них была вынуждена учиться в школах с литовским языком преподавания. В Туршанском районе 15 русских и белорусских деревень не имели ни одной школы. Неудивительно, что среди русских и белорусов доля неграмотных составляла 62%.

Независимые прибалтийские государства просуществовали до 1940г. – в августе этого года Эстония, Латвия и Литва вошли в состав СССР.

Прибалтика в составе СССР

Современные границы Латвии, Литвы и Эстонии определились в 1940г., когда он были включены в состав СССР на правах союзных республик. Исключением был Клайпедский район, присоединенный к Литве от Германии в 1945г.

В советский период увеличение населения Латвии и Эстонии в значительной мере происходило за счет миграции русского населения из РСФСР. Но особенно резкий сдвиг в этническом составе населения Эстонии и Латвии произошел после Великой отечественной войны.

Восстановление разрушенных войной предприятий и дальнейшее развитие народного хозяйства требовали массированного привлечения трудовых ресурсов. В СССР эта проблема традиционно решалась за счет перетока в города сельского населения. Однако почвенно-климатические условия Северо-Востока Эстонии не благоприятствовали ведению сельского хозяйства, и аграрное население здесь никогда не было многочисленным. В результате проблема обеспечения кадрами строящихся объектов была решена в основном за счет привлечения рабочих рук из сопредельных сельских районов России. Развитие добычи горючих сланцев и связанной с этим химической промышленности вызвало приток сюда групп русских, а также украинских и белорусских рабочих и специалистов.

Особенностью послевоенной Литвы, отличавшей ее от Латвии и Эстонии, являлось то, что миграция была гораздо меньшим фактором ее развития. Так, если в Литве в 1959-1989гг. миграция дала 23% общего прироста ее населения, то в Эстонии за этот же период - 64%, в Латвии - 63%. Кроме того, русские в миграционном приросте Литвы по сравнению с ее балтийскими соседями занимали гораздо более скромное место. Например, в 1980-1987гг. доля русских среди всех мигрантов составляла в Литве 27%, в Эстонии 57%, в Латвии 56%. В результате, хотя доля русских в Литве за 1959-1989гг., как и в других республиках Прибалтики, росла, однако здесь этот процесс шел слабее. За 30 лет доля русских в населении Эстонии увеличилась в 1,5 раза (с 20 до 30,3%), в Латвии - в 1,3 (с 26,6 до 34%), а в Литве - в 1,1 раза (с 8,5 до 9,4%). (таблица 3)

Также значительная доля прироста населения Латвии и в меньшей степени Литвы произошла за счет Белоруссии, особенно Витебской области. Это нашло свое отражение в изменении этнического состава: с 1959г. по 1989г. доля белорусов в Латвии увеличилась с 2,9% до 4,5%. За 30 лет численность белорусов в Латвии и Литве возросла в два раза.

Таблица 3

Национальный состав населения Прибалтики в 1959-1989гг. (%)

Составлено по: Demographic statistics in the Baltic countries. Tallinn; Riga; Vilnius, 1996.

В отличие от всех других союзных республик вне России, в том числе от Литвы, в Эстонии и Латвии темпы прироста горожан русской национальности были выше, чем городского населения титульных национальностей. Наибольшие темпы прироста русских по сравнению с титульным населением были характерны и для сельской местности Латвии и Эстонии.

В советские годы русское население Прибалтики в подавляющей части было городским. За 1959-1989 гг. степень урбанизированности русских в Прибалтике в наибольшей мере выросла в Литве и Латвии: в первой с 77 до 90%, во второй – с 73 до 85%. В Эстонии и в 1959г. русское население было самым урбанизированным по сравнению с другими прибалтийскими республиками, поэтому рост здесь не так заметен: с 86,5 до 92%.

Для расселения русских в Прибалтике, особенно в Латвии и Эстонии, было характерно не просто поселение преимущественно в городах, а прежде всего в крупных городах и республиканских столицах. В Риге в 1989г. проживали 56% всех русских горожан Латвии и 48% всего русского населения республики. В Таллине жили 45% русских горожан Эстонии и 41% всего ее русского населения, в Вильнюсе – соответственно 38 и 34%. В Риге и Таллине количество русского населения увеличивалось быстрее, чем титульного, в результате чего доля русских постоянно увеличивалась.

Приросту нетитульного населения Латвии и Эстонии во многом способствовали особенности демографического развития их титульных народов, т.к. у латышей и эстонцев были один из самых низких в союзе уровень рождаемости и высокая доля лиц старших возрастов.

Высокие темпы механического прироста населения Латвии и Эстонии, происходившие в первую очередь за счет миграции русских, были вызваны тем, что прибалтийские республики являлись одним из наиболее динамично развивающихся регионов СССР. Это определялось многими факторами, в том числе и экономико-географическим положением. Располагаясь на побережье Балтийского моря, портовые города этих территорий традиционно обслуживали значительную часть внешнеторгового оборота всей дореволюционной России, а затем и Советского Союза. Транзитные функции этих республик особенно возросли после их включения в состав СССР. Наряду с чисто экономическим фактором, в наибольшей мере стимулировавшим миграцию в Прибалтику в советские годы, механический прирост ее населения, несомненно, происходил и благодаря военно-политическим обстоятельствам – размещению на западных рубежах СССР военных контингентов, военно-морских сил и пр., что стимулировало бурное развитие разнообразной обслуживающей инфраструктуры, в том числе предприятий ВПК.

Накануне распада СССР русские в Прибалтике были больше, чем титульное население, заняты в промышленности и управлении. В Эстонии в 1989г. количество русскоязычных занятых в промышленности превышало количество эстонцев на 78%, в Латвии и Литве русскоязычных в промышленности было больше, чем латышей и литовцев на 47 и 30% соответственно. В управлении разница была еще выше: в Литве число русскоязычных превышало число представителей титульной нации на 195%, в Латвии - на 105%, в Эстонии – на 98%. Существенное преобладание титульного населения наблюдалось в сельском хозяйстве: на 84% в Эстонии, на 76% и 70% в Литве и Латвии. Больше, чем русскоязычное, титульное население было также занято в просвещении и образовании.

В заключение выделим несколько основных этапов формирования русской диаспоры в Прибалтике.

Первым этапом можно считать период до XVIII в. В это время шло увеличение числа русских преимущественно за счет купцов, торговавших в прибалтийских городах, а также военных, которые после войн нередко оседали на этой территории. В Латвии существенную роль сыграл приток старообрядцев.

Следующий этап связан с вхождением территории Прибалтики в начале XVIII в. в состав Российского государства. В этот период увеличение числа русских в основном было вызвано притоком беглых крестьян из западных регионов России. Это время характеризуется также активным ростом экономических связей между коренным населением и русским.

Третий этап относительно непродолжительный – всего чуть более 20 лет, но является важным, т.к. в 1918г. возникли первые независимые республики на территории Прибалтики – Латвия, Литва и Эстония. Существенных изменений в национальном составе не произошло, но значительно ухудшилось положение русского населения.

Четвертым этапом является вхождение Латвии, Литвы и Эстонии в состав СССР. Начиная с послевоенных годов, здесь шло постоянное увеличение доли русских, особенно в городах. Основной причиной этого процесса являлась начавшаяся индустриализация, а также необходимость восстановления разрушенных войной предприятий. Надо отметить, что в 1989г. в Прибалтике была максимальная доля русских (за период с 1920 г. по настоящее время).

Литература

1. Динамика населения СССР. 1960-1980 гг. Васильева Э.К., Елисеева И.И., Кашина О.Н., Лаптев В.И. М.: «Финансы и статистика», 1985, 176 с.
2. Дьякова Н.А. Россия – Латвия – Эстония: история и сегодняшняя реальность. – «США: экономика, политика, идеология», 1994, №1, с.47-56.

3.        Информационно-аналитический бюллетень Фонда Соороса «Открытое общество» №2(11), 2001

4. Латвийская советская энциклопедия. - Рига, ГРЭ, 1985.

5.        Лебедева Н.М. Новая русская диаспора: социально-психологический анализ / Ин-т этнологии и антропологии РАН. – М., 1997, 333с.

6.        Левин И. Национальный вопрос в послевоенной Европе. – Коммунистическая академия Институт советского строительства и права, М., 1934, 526с.

7. Население союзных республик. Сборник статей. Ред. коллегия: Т.В. Рябушкин и др. М.: «Статистика», 1977.

8.        Национальные и этнические группы в Латвии. Информативный материал. Министерство юстиции Латвийской Республики (Отдел по национальным делам), Рига, 1996

9. Савоскул С.С. Русские нового зарубежья: Выбор судьбы. – М., «Наука», 2001, 438 с.
10. Советский Союз. Эстония. – М., «Мысль», 1967, 255с.
11. Федосова Э. От беглых староверов к государственной колонизации. Формирование русской диаспоры в Прибалтике (XVIII–XIX вв.), «Диаспоры», № 2-3, 1999г.
12. Эглите П.А. Опыт изучения миграции в Латвийской ССР. Академия наук СССР. Центральный экономико-математический институт. М.: «Статистика», 1973.
13. Эстонская ССР. - М., 1956.
14. The Baltic States before the Second World War. Brief collection of statistical data. – Central Statistical Bureau of Latvia, Riga, 2002.